Проснуться 32
Вот, уже несколько часов подряд, она сидела на полу в тёмной, холодной и тихой комнатке. Вооружившись щипцами, отвёрткой и большим ржавым гвоздём, она мастерила себе новый костюм – латексный комбинезон, который должен быть покрыт острыми шипами и блестящими металлическими заклёпками. Работа уже приближалась к концу и она мучилась над плечами, где самые длинные шипы должны быть посажены очень густо. И это ей давалось с большим усилием, потому что, ковыряя плотную ткать гвоздём, она всё время, ранила себе пальцы и руки. И сильно жалела, что взялась за эту работу сама, хотя могла доверить её мастерской.
И в этот самый момент, произошло нечто нетипичное. Конечно, вот уже практически год, её жизнь состоит из всего самого необыкновенного и невообразимого, но то, что произошло теперь, заставило её сердце сначала остановиться, а потом заколоться с бешеной силой. Прозвучал звонок в дверь. Странно, но сколько Надя прожила в этой квартире, она даже не знала, как он звучит. Она не представляла себе, насколько этот мерзкий и пронзительный звук, может её напугать. От неожиданности и испуга, Надя инстинктивно подскочила и этот тупой и длинный ржавый гвоздь, вонзился ей глубоко в палец. Сначала была кровь, потом ещё короткий звонок, а потом уже боль. Надя бросилась в ванну, поставила палец под поток холодной воды, надеясь остановить кровь, но это не помогло. Тем временем, кто-то настойчиво продолжал звонить ей в дверь. Надя схватила какую-то тряпку, валявшуюся на стиральной машинке, сильно прижала ею пораненный палец, и бросилась открывать дверь. По дороге, поскользнулась о ковёр, чуть не упала, но удержалась на ногах, задержавшись за стену.
Она так спешила не потому что ей было интересно, кто бы это мог быть. Не потому, что её пугал звонок, а потому, что этот мерзкий и громкий звук, настолько действовал ей на нервы, что она спешила, как можно быстрее от него избавиться. Но тот, кто стоял за дверью, видимо, нарочно, с каждым новым разом, нажимал на кнопку звонка всё сильнее и держал всё дольше. Открыв дверь, от удивления Надя попятилась назад, как будто от испуга.
– Привет, мам. – Растеряно произнесла она.
– Здравствуй Надя! Как же я рада тебя видеть!
– Мама, как ты сюда попала?! Зачем?
– Но, Наденька, как ты можешь? Мы ведь так долго не виделись! И не разговаривали... В последний раз ты взяла трубку почти месяц назад. Я и приехала, потому что волновалась. Ты совсем не отвечаешь на звонки. Я знаю, мы поссорились, но я готова всё забыть. Наденька, я тебя простила за всё то, то, что от тебя услышала, и прошу простить меня за мои слова. Давай снова дружить! Боже, как ты изменилась! Ты такая красивая! Ты знаешь, какая ты красивая? Ну, что же я говорю? Конечно, ты знаешь! Это я от волнения, не обращай внимание. Наденька, разве ты меня не простишь?
Надя, в изумлении, стояла неподвижно. Случилось именно то, чего она больше всего боялась. Именно то, от чего она пряталась, не приезжала домой, не отвечала на звонки. Ей было проще поссориться с мамой, и никогда с ней больше не разговаривать и не видеть её, чем убедиться в том, что она – такая же, как и все в этом проклятом солнечном мире... Как все – не такая, как прежде.
– А у меня беда, Наденька. Вернее, у нас с тобой. Ты знаешь, как мне сейчас плохо? Ты сидишь здесь, не поднимаешь трубки и даже не подозреваешь, что произошло!
– Что ещё? – Равнодушно спросила Надя, и сделал знак, что мать может войти в квартиру. Надя вошла первая в свою комнату и положила недоделанный костюм, который валялся на полу, на стул, накрыв его другой одеждой. Мать расположилась на зелёном потёртом кресле у окна. Надя села напротив – на кровать.
– Ты мне даже не предложишь чаю?
– Лучше расскажи мне, что произошло.
– Ах, это! Это такая беда, Наденька, такая беда... – Она прослезилась, чем ещё больше разозлила свою дочь.
Ещё задолго до встречи, Надя знала, что изменения, есть, новсё оказалось намного хуже, чем она представляла. Прежняя её мать была очень строгой и внимательной, педантичной, но всегда умеющей показать свою любовь. А эта женщина, которая появилась на пороге – была сплошным комком эмоций. Эти ярко накрашенные глаза, розовая губная помада, да и вся она, со всеми пёстрыми, разлетающимися одеждами, трепетала и, казалось, в любой момент, готова взорваться всплеском эмоций, слёз, соплей и смеха. Надя удивлялась, как такая неуравновешенная женщина может управлять школой.
– Надя, от нас ушёл твой отец! – Она залилась слезами. – Нашёл себе, какую-то дурочку, которая будет терпеть его выходки. А знаешь что, Наденька? – Теперь её глаза запылали ненавистью. – Не станет она его терпеть! Как только узнает, что он за человек, уйдёт от него, как и он теперь от нас с тобой!
– Это, действительно, ужасно. – Спокойно сказала Надя, боясь выдать что-то лишнее, что бы не спровоцировать новых всплесков. – Но, папа – он же такой постоянный. Как он мог так поступить? – Пыталась поддержать уже совсем расклеевшуюся мать, с растёкшейся по всему лицу тушью.
– Постоянный?! Может, ты ещё будешь его защищать? Уже забыла, как он всю жизнь поступал с нами? Забыла? Да?! Забыла, как он меня бил?! Как он закрыл меня на кухне, а сам ушёл к соседу футбол смотреть! Не ты ли потом бегала, умоляла его, что бы открыл дверь?! Конечно, тебя-то он не трогал! Как можно – любимая дочь! А пусть катится! Скатертью дорога!
Надя была на грани, её ужасно расстраивал сам факт того, что мать здесь и в таком совершенно неадекватном виде. А теперь ещё и ни за что, ни про что, набросилась на неё. Терпение было на исходе.
– Мама, ты только за этим сюда пришла? – Раздражённо, с надрывом, но ещё сдерживая себя, сказала Надя
– Нет, конечно же. Наденька, я и за тобой тоже пришла. Просто, это так задело, такое горе и так спонтанно. Если бы ты знала, как я переживаю. Если бы ты знала... – Чуть проговорила и снова залилась слезами.
– Мама! Прекрати! Я не могу на это смотреть!
– Доченька, как можно, я ведь пришла поделиться горем. А ты...
– Какое мне дело до этого твоего горя?!
– Значит, ты мене не простила... В этом дело, да? Ты поэтому так злишься? А я, между прочим, за тобой приехала. Я уже поговорила с тётей Светой, что бы она тебя к себе на работу взяла, на полставки. И в школу пойдёшь, в следующем году, экстерном. Я так за тебя переживала всё это время. Вот, чем ты занималась? За что жила все эти месяцы? Ты ведь ни разу не сказала, не попросила помощи. Я сразу, как ты со школы ушла, ужасно злилась на тебя. Ведь замечательная школа и столько денег мы туда вложили. До сих пор сердце кровью обливается, когда вспоминаю, от каких перспектив ты отказалась.
– Удачно выйти замуж?! Хорошая перспектива. – Перебила её Надя.
– И, между прочим, не без этого! Но, ведь, не только в этом дело... В прочем, какая теперь разница? Что сделано, то сделано. Мне твой поступок крайне не понятен. Да, что там, непонятен, у меня вообще, в голове не укладывается, как ты смела так поступить! Но ведь, теперь хоть, послушайся меня. Не губи своё будущее!
– Мама я отлично живу, достаточно зарабатываю. Ну, оставь ты меня в покое! Что пристала ко мне? Не хочу я к тёте Свете, не хочу я в школу, я и без этого всего отлично поживаю. Тем более, это всё не на долго...
– Что, не на долго? И чем же ты зарабатываешь, позволь спросить? Я раньше и подумать не могла, что такая замечательная дочь может выкинуть мне такие козни!
– Уходи, ладно? Я домой не поеду. За отцом плакать не буду, сами разбирайтесь. Развели тут, чёрт знает что. Столько лет жили, а тут надумали! Не хочу я никуда ехать. У меня и так крыша едет, а тут ещё вникать в ваши проблемы. Только со своими разобралась! Уезжай, ладно? Ну, не хочу я тебя видеть. Я и сама справляюсь.
Мать не плакала. Она, белая как стена, с глубоким страданием на лице, молча встала и ушла прочь, громко захлопнув за собой дверь. Но через пять минут снова послышался настойчивый звонок. Это была она, спустилась вниз, и поняла, что не может всё так оставить.
– Надя! Ты не права! Я всё-таки тебе мать! Ты не имеешь права так со мной обращаться! Я требую объяснений! Ты обязана мне рассказать, как ты жила и чем занималась! Я требую немедленных объяснений!
– Почему ты кричишь на меня?! Да, ты мать! Но мне уже восемнадцать и я имею право сама решать как жить и перед тобой не отчитываться. Денег я у тебя не беру, совета тоже не требую! Пожалуйста, оставь меня в покое.
Наступило напряжённое молчание. Они обе стояли, чуть не плача у распахнутой двери и слышали эхо, раздававшееся из подъезда, от собственных голосов "Покое ...кое ...кое ..."
– С этого момента у меня нет дочери. Так и знай, Наденька! Придёшь ко мне за помощью, и я тебя так же прогоню! Я тебе больше не мать!
Она ушла и больше не возвращалась. Хотя, Надя, до самого вечера, была, как на иголках. Казалось, в любую минуту мать может вернуться и скандал разразиться с новой силой. А пока, всё было тихо. Раненный палец тихо ныл, кондиционер пускал на неё свои холодные дуновения, а солнце заходило за горизонт и тем манило Надю прогуляться под своими ласковыми лучами. Но она не пошла, ей нужно было непременно сегодня закончить этот комбинезон, не смотря на боль и кошмарное душевное состояние.
Завтра выступление и она снова будет удивлять посетителей "Потерянного рая" новой постановкой, под особую музыку, и для этого ей нужен подходящий костюм. В этот раз, она решила отойти от прежнего образа и превратиться в настоящую ночную нимфу. Принцессу ночи в чёрном одеянии, танцующую под самую мрачную музыку, которую ей только удалось найти. Возможно, не все смогут это понять. Но зато, теперь, благодаря этой невероятной музыке и почти космическому костюму, она приблизиться к вещему образу Стрёма ближе, чем даже могла на это надеяться.
Свидетельство о публикации №217042301462