Нечаянные турлипены или Частное представление

К Смерти много путей. Они называются Свобода       

Валентин Сидоров
Из цикла «Отпавшее»



Персонажи:

Снежана Андерсаа

Валентин  Нефигуративный

Евгений Лохих

Любовь Неповинных

Участники пятого слёта порно-фантастов

Мелодекламатор

Кто-нибудь еще

АКТ 1

Сцена во тьме.

Раздаются голоса свыше.

Мужской голос: Завтра я возьму тебя за руку и повлеку в будущее. Для нас двоих оно будет прекрасным!

Женский голос: Ты знаешь?..

Мужской голос: Конечно. Поверь мне.

Женский голос: Верю… Мне тяжело расставаться с родителями. Даже не простясь. Грустно покидать дом, где я прожила всю свою маленькую жизнь…

Мужской голос: Первый шаг труден. Потом станет легче… Ты никогда не будешь одна… И еще – театр! Мой кукольный театр. Теперь он – наш! До рассвета мы сложим кукол в тележку и тихо уйдем… Не грусти… Я покажу тебе сказку… Ночь истончится. Исчезнет.

Сцена полуосвещается.

Над сценой на тросах висит большая линза. Она напоминает фасетчатый глаз насекомого и почему-то слегка оранжевая. У правой кулисы стоит странный рамчатый куб метров четырех в высоту, увенчанный ажурной скамьей. На скамье - Валентин  Нефигуративный и Евгений Лохих.

Евгений: Был слух, что на юбилейный слёт приедет сам Владимир Сорокин. Так сказать, Гагарин порно-фантастики.

Валентин: И?..

Евгений: Слух ничем не подтвердился. Но я не разочарован. Потому что, сам этот слух и распространял.

Валентин (улыбаясь): Увеличивал явку?..

Евгений: Выманивал тебя, Валя. Надеялся надеждой… Когда ты исчез, внезапно, не намекнув на причины, я понял, что с тобой случилось недоброе.

Валентин: Да, я влип в историю. Ужас потерял и… Впрочем, пустое… Моё негде нашлось в Мещерской стороне.

Евгений: Вау!.. И чё там, как?

Валентин: Дивные протоки пахнут говном. Но если защемить нос, виды открываются изумительные. Изумрудные ветлы склоняются над водой, отражаясь в черных омутах. Космический покой.

Евгений: Атмосфера самая поэтическая! Творил?

Валентин: Написался только один фанфик, Жека. «Сын Сергий» называется.

Евгений: По Льву Толстому, что ли? Смеёшься?!

Валентин: Ну, захотелось… Там тонкость вот в чем. После войны 1812 года увечные русские войны по примеру пленных французов тоже пошли в учителя и наставники. Из-за этого потом «грохнулось» не одно дворянское гнездо… В суп таких событий попал и наш юный герой. Поэтому к совершенству православия он добрался не совсем здоровым мужчиной.

Евгений (смеясь): Ой, повремени!

Валентин: Дальше последовало грехопадение на слабоумную Марьюшку, усекновение пальца и прочая наша прекрасная классика. И вдруг, неожиданный поворот. С дурочкой в экзистенциальный конфликт вступила известная тебе Дуня Кулакова, которой аттракцион с исчезающим пальцем понравился не очень. Ну, тут чисто женское, мужчинам непонятное, неприятное и ненужное.

Евгений хохочет. Валентин смотрит на него с любопытством.

Валентин: Идут дни. Раздраю нет конца. Сергий рубит себе палец за пальцем.

Евгений: Какой нудный опыт самоистребления! Что-то японское… Сорок ронинов в поисках боли…

Валентин: Ты знаешь, да! Такие суицидные фрикции… А заканчивается все обыкновенно, Сергий исчезает. Открытый финал: иногда на сельских дорогах встречают седого монаха в нитяных перчатках, но Сергий это или какой-нибудь старец-бегун, бог весть…

Евгений: Шедеврально! Твою вещь будут «проходить» в школах!

Валентин: Ну, я не претендую…

Пауза.

Валентин: А ты что поделываешь?

Евгений: Пишу рассказы. Недавно закончил один. Представь, амеры наносят по Северной Корее ядерный удар. Там и раньше существовалось не очень, а тут… Черный запредел... С выжившими творится невозможное. Они начинают добровольно отказываться от человеческой идентичности. Мол, де лучше быть бродячей собакой… Возникают человеко-псы. Вещица называется «Че-псы».

Валентин (задумчиво): «Че-псы», значит... Опус нужный, про людоедство… Возможно, о нашем будущем… Да, а порно у тебя есть?

Евгений: Сюжет в чётках из девичьих жопингов.

Валентин: О, тогда порядок. Сало и слово, как говорят вольнолюбивые украинцы. Тебя прочтут!
 
Пауза.

Валентин: Пойдем, что ли, пить с соратниками?

Евгений: Не. Мы здесь неслучайно.

Валентин: Объяснись.

Евгений: Я невольно пропустил три дня твоего рождения. Я должен.

Валентин: И?

Евгений: Тебя ожидает мистерия.

Валентин: Мистерия? Как в средневековье?

Евгений: Как встарь. И ты можешь присоединиться к происходящему на сцене. Как встарь… Просто начнешь изображать какого-нибудь героя, можно, вымышленного.

Валентин: И театр станет жизнью. Или жизнь станет театром?

Евгений: Выбери сам. Ты единственный зритель.

Валентин: Класс!..

Евгений: Есть еще одна опция. В рамках мифа ты можешь заигрывать с любым на сцене. И скорее всего, тебе «дадут».

Валентин: Как встарь?..

Пауза. Фасетчатый «глаз» движется и останавливается напротив героев.

Валентин: Очевидно, я долго был в самоизгнании. Что здесь вообще?

Евгений: А что, по-твоему, могло произойти? У нас тут… чекист бессмертный… все ходит по цепи кругом… здесь чудеса… русалка на ветвях сидит… 

Из-за кулис выходит актриса в мужском платье. Она загримирована под собеседников. На груди висит плакат: «Бессмертная душа Нефигуративного», на спине – «Бессмертная душа Лохих».   

Валентин: Да?

Евгений: Когда Кощеево царство привычно летит под откос, у нас обычно меняется половое поведение. Нынче возобладали грех, глум и бред. Застрельщицей выступила детвора. Родились народные промыслы, типа, «Могу и дрочу». В соцсетях появились кружки по интересам, где любители коллективного сочиняют сюжеты порно-новелл. А потом сами же их на видео и снимают… снимаются сами. Ну и прочие перекрестные опыления.

Валентин: И выкрестные тоже?

Евгений: Повсеместно… Ясно одно. Наше победное движение вперед и вниз превратилось в возвратно-поступательное.

Валентин: О, русский грех, бессмысленный и беспощадный!

Евгений: Ты не «вкурил», похоже…

Пауза.

Актриса (к зрителям передом): Никогда не понимал – что она там делает на ветвях с мокрой жопой?

Актриса (к зрителям задом): Русалка? Нет, нет, это не персонаж с селедочным хвостом! На Руси русалками называли призракинь утонувших девушек. У них были две ноги, промежность и всякое другое, нужное в загробье.

Актриса (к зрителям передом): Аааа… А чего девушки тонули?

Актриса (к зрителям задом): Мода.

Актриса уходит.

Евгений: Ну а на вершине половой цепочки сегодня – театр импульсивных мистерий (разводит руками). Тирания доброты.

Валентин (морщась): Опять тирания!

Евгений: Тебе будет хорошо. Ниже поясницы… Кстати, постановка называется «Муха-цокотуха».

Евгений покидает сцену.

Ничего не происходит.

Ничего не происходит.

Ничего не происходит.

На сцену выходит Снежана. Она в ослепительно белых трусах и лифе, на животе неведомым образом закреплен шосткинский поднос с храмом на картинке. На спине виднеются прозрачные крылышки.

Снежана (закатывая глаза):
Попрыгунья Стрекоза
Лето красное пропела
Оглянуться не успела
Как зима катит в глаза

Снежана (начиная маршировать):
Пошла Муха на базар
И купила самовар.

Снежана (просительно протягивая руки в разные концы зала):
Приходи к нему лечиться
И корова, и волчица,
И жучок, и червячок,
       И медведица!

Маршируя, Снежана уходит за кулисы.

Появляется Мелодекламатор. В одной руке он несет стул, в другой – двуручную пилу и смычок. Исполнитель садится и начинает играть.

Мелодекламатор:
Пропили скрипку Страдиварии
В сельской «Чайной», в сельской «Чайной»
…………………………………………………
Пропили скрипку Страдиварии
В сельской «Чайной», в сельской «Чайной»



АКТ 2


На сцене в расслабленных позах лежат Снежана и Валентин.

Снежана (с прибалтийским акцентом): Нет, ну как это?! Мы играли свою импульсную мистерию. Играли, играли, играли. И вдруг попытка заняться анальным сексом!

Валентин (уныло): Так не получилось же ничего… Даже больно не было…

Снежана: Это от неожиданности! Но было пугающе! Было волнующе!

Валентин: Давно с женщиной отношений не было…

Снежана: Печалька!

Валентин: А анального секса никогда не было…

Снежана: Грустинка!

Валентин: Прости. Меня просто «развели», пользуясь моей вынужденной провинциальностью…

Снежана: Вот уж нет! Если ты хотел запомниться, ты запомнился!

Пауза.

Снежана: У меня гримерная рядом с залом, где тусят порно-фантасты. Всё слышно. А слышно одно: «Жопа, жопа, жопа». Вы все задо озабоченные, что ли?

Валентин: Кто как… Просто есть мнение, что припудренная женская задница -- умеренно в румянах и с «мушкой на щеке» -- есть новый общественный идеал.

Снежана (смеется): С «мушкой на щеке»? Как куртуазно! А что если там все «засижено»?

Валентин: Всем нам нужна хоть какая-то перспектива. Меридианы и шариаты.

Снежана: Зачем?

Валентин: Четко осязаемая, тьфу, осознаваемая цель и четкий вектор движения!

Снежана (смеется): Ладно, если только вектор… То есть, прежний дискурс, что все ****ой накрылось, уже не «катит»? Отзвенел, отцвел, исчез?.. Мне не нравится настроение твоего лица…

Валентин (с досадой): Да я вообще дурак! Вместо того, чтобы нежно гладить тебя по местам трудовой и боевой славы, разговоры разговариваю. У меня всегда так!

Снежана: Ну, это успеется! Дело-то нехитрое… Ты лучше расскажи: порно-фантастика, это что?

Валентин (неохотно): Наш гуру поставил в центр своей личной поэтической вселенной дерьмо и половые извращения.

Снежана: Гадость какая!

Валентин: Ровно 97 процентов читателей так и подумало. Между тем, это был крутейший эксперимент. Автор задумался, что было бы с миром, если бы даже самые примитивные нравственные категории заменило вот это.

Снежана: И что? Я не понимаю.

Валентин: Автор начал показывать, что стало бы с вселенною при таких раскладах. Как инженер человеческих душ, он прекрасно знал нутряную красоту современников, поэтому его произведения показались удручающе достоверными. Магия творческой лаборатории, что тут поделаешь?.. Все зацвело и запахло…

Снежана: Нет, ну надо же!..

Валентин: Самое забавное, что некоторые места опусов воспринимаются читателями как сатира на Кощеево царство. А это просто совпадения. Вот что заставляет задуматься…

Снежана: Иными словами, великая русская литература жива и творится прямо теперь?

Валентин: Подозреваю, что да…

Фасетчатый «глаз» движется и замирает над мужчиной и женщиной.

Из-за кулис выходит актер в женском платье. Он загримирован под собеседников. На груди и на спине висят плакаты, на которых ничего не написано.   

Снежана (робко): А ты тоже порно-фантаст?

Валентин: И да, и нет. У меня умственное косноязычие. Но как-то я подумал: «А что, если писать как бы изнутри этакого вербального самородка?» Что бы были удачные вещи и намеренно неудачные, «темные» места в опусах, всякие крипто афоризмы, ригоризмы. Все, что любят читатели в великом писателе. Что любят литературоведы и историки искусства.

Снежана (смеется): Ты хорошо придумал! Играешь писателя да еще пишешь от его лица! Театр в «квадрате»! Мне такое по душе!

Валентин: А мне не очень. Почему мы говорим только обо мне?

Снежана: Ой, лучше не начинай!

Валентин (вкрадчиво): Итак, звалась она Снежана…

Снежана: А почему тебя зовут Валентин?

Валентин: Ответ готов с детства. Меня назвали Валентин в честь Юрия Гагарина.

Пауза.

Снежана (смеется): А, я поняла! Цепочка исторических фактов и ассоциаций!

Валентин: Ты умна, небесно-рыжая… Можно спросить?..

Снежана:  Приехала в Москву поступать. И… поступила. Обо мне все!
 
Валентин: Это поступок! Вот только…

Снежана:  Я знаю, ты придумаешь тысячу уловок, чтобы разговорить меня! Дудки!.. Я замыкаюсь в немоте! (Обнимает себя руками).

Актер (к зрителям передом): Нет, нет, нет! И еще раз нет! Все вот здесь (бьет по виску указательным пальцем)!

Актер (к зрителям задом): А мне иногда кажется, что я думаю всем телом.

Актер (к зрителям передом): Ну, если ты хочешь узнать о множественности мозгов… Один американский ученый сказал, что наш мозг триединый. Это -- мозг sapiens. Это -- мозг млекопитающего, ответственный за брачные игры и всякие радостные сосания. Это -- мозг рептилии. Последний -- во власти паранойи, отвечает за убийственные поединки, выживание, убегания и так далее. Он развит у чекистов и прочих чиновников, как основной.

Актер (к зрителям задом): Чушь! И что дает «твоя» теория?

Актер (к зрителям передом): Некоторое намекающее объяснение. Все мы, так или иначе, несчастливы. Плата за обособленность. Выбранное одиночество.

Актер (к зрителям задом): С ухарством и перверсиями?

Актер (к зрителям передом): С ухарством и перверсиями, с дельфиньим гриппом, с фильмой братьев Монгольфье «Прибытие поезда», с собакой на поводке, несущей в зубах любимую игрушку, с мнением, что лучшие русские – это таджики и прочая, и прочая.

Актер (к зрителям задом): Злой!

Актер (к зрителям передом): Что поделать? Даже у воробьев есть ядовитые железы. Достаточно выпить ведро воробьиной слюны и все, кердык. Я проверял.

Актер (к зрителям задом): Не сомневаюсь…

Пауза.

Актер (к зрителям задом): Кто-то обещал обручальное колечко…

Актер (к зрителям передом): Я нарисую его йодом.

Актер (к зрителям задом): Такого, наверное, ни у кого нет.

Актер (к зрителям передом): Безболезненное обязательство.

Актер (к зрителям задом): Зато подлинник!

Актер (к зрителям передом): Думаешь?.. У меня дома ухо Ван Гога прибито. В рамочке на стене. Когда-то это ухо в составе организма «палило» шедеврами. Вот где подлинный подлинник… Я ему шепчу иногда. Сокровенное…

Актер (к зрителям задом): Снова тебя «выносит»!

Актер делает книксен и уходит.

Снежана: А знаешь, Нефигуративный, я тебе, пожалуй, «дам». Что ты там хотел? В новый общественный идеал? Тогда мне в гримёрку. К умеренным румянам.

Она выходит, но тут же возвращается с фонариком в руке.

Снежана: Чтобы ты не скучал…

Она светит вверх. На прикрепленной к потолку стеле видна рептилия. Снежана светит выше: рептилия. Снежана светит выше: две рептилии. Снежана светит выше: рептилия.   

Валентин (с содроганием): Они все время здесь были?

Снежана: Конечно. Вертикаль власти, что ты!

Валентин с ужасом на лице обходит «злое место». Он, не отрываясь, смотрит вверх.

Снежана: Как тебе нахлобученное небо?.. Эй, да что с тобой?! Валя! Валя!

Валентин падает на сцену. Снежана подходит к нему и садится на корточки.

Снежана: Чего же ты испугался, глупыш? Нет, ты все-таки деревня… 

Валентин что-то неразборчиво мычит.

Снежана: Ладно, ладно, сейчас я покажу одну штуку. Закрой глаза.

Свет на сцене гаснет.

Свет загорается вновь.

На сцене Валентин и гигантская Сова.

Сова (голосом Снежаны): Ну да, я оборотень. Сова Оторопь, как называют ваши орнитологи.

Валентин что-то неразборчиво мычит.

Сова: Да не бойся же ты! Лучше посмотри, как я умею.

Оторопь глядит на рептилию и та падает со стелы. Сова наступает на гада.

Оторопь глядит на другую рептилию и та падает со стелы. Сова наступает на гада.

Оторопь глядит на двух рептилий и те падают со стелы. Сова наступает на гадов.

Сова (подходя к Валентину): Они все-таки укусили меня. Московский яд самый больнючий… Сейчас я умру. Но скоро вернусь. Ты дождись меня, ладно!

Оторопь падает и замирает.

Свет на сцене гаснет, в луче прожектора появляется Валентин. Он в замызганном больничном халате. На его бритую голову льется струйка воды.

Валентин (с мукой): Трампушка, Трампушка, забери меня отсюда!..

Свет на сцене гаснет, но загорается в зрительном зале.

Раздаются голоса свыше.
 
Женский голос: У тебя получилась страшная сказка.

Мужской голос: Зато ночь пролетела незаметно. Дай руку, и мы пойдем навстречу счастью.

Женский голос: Да-да… Но у тебя не рука!.. У тебя ворсистая лапа насекомого!!!

Пауза.

Мужской голос: Я пойду, запрягусь в нашу тележку. А ты подталкивай ее сзади.

Пауза.

Слышен скрип колеса.

Фасетчатый «глаз» начинает летать над зрительным залом. Иногда он замирает. Над мужчинами, над женщинами. Над детьми.

Раздаются детские голоса свыше.

Голоса (поют):
Самое главное - сказку не спугнуть
Самое главное - сказку не спугнуть
Самое главное - сказку не спугнуть
Самое главное - сказку не спугнуть
Самое главное - сказку не спугнуть
Самое главное - сказку не спугнуть

КОНЕЦ