Путь ясновидца. Глава 11

Предыдущая глава была здесь: http://www.proza.ru/2017/04/13/2121

Судебное заседание завершилось вничью, словно Бородинское сражение. В таких случаях обычно говорят «победила дружба». Представитель бизнесменов-жуликов попытался добиться, чтобы дело прекратили, поскольку оно уже было рассмотрено один раз. Но прекращать дело не стали, потому что в нём изменился ответчик: в прошлый раз это был Катин дядя, а теперь – вот эти бизнесмены-жулики. Кроме того, их представитель не заверил (видимо, у нотариуса) какие-то документы, из-за чего судья на него сильно ругалась. В конечном итоге суд перенесли на 25 октября. Надо сказать, во время заседания в зале присутствовали двое полицейских и пристав: предполагалось, что там может начаться драка. К счастью, не началась. Вероятно, из-за этих опасений Фёдора и не пустили в зал суда.

В тот же день Федя получил письмо из районной администрации. Письмо было обнадёживающее и вкратце звучало так:

Администрация в рамках своей компетенции оказывает содействие в решении вопросов, связанных с чрезвычайной ситуацией, сложившейся вокруг Катиного дома. Администрация неоднократно направляла в полицию и прокуратуру обращения с просьбой о принятии мер по защите прав хозяйки дома и пресечении самоуправных действий со стороны других лиц. Также администрация направила информационные письма собственнику объекта недвижимости (то есть Кате), в Комитет по градостроительству и архитектуре, местному депутату, заместителю председателя Законодательного Собрания и вице-губернатору Санкт-Петербурга. В этих письмах администрация выступает категорически против какого-либо высотного строительства на данном земельном участке. Согласно действующему законодательству строительство может быть начато при условии получения в Службе государственного строительного надзора и экспертизы Санкт-Петербурга Решения на строительство, а также открытия в Государственной административно-технической инспекции Ордера на производство плановых работ на установку временного ограждения строительной площадки на период строительства. В состав прилагаемых документов в обязательном порядке входят документы, подтверждающие правомочность использования объектов недвижимости.

Фёдор, как обычно, отсканировал письмо и отправил его Валерии и Кате (несмотря на то, что Валерия из дела уже вышла). В письме Валерии он также рассказал и про сегодняшний суд.

В общем, день прошёл нормально, но ощущение надвигающейся катастрофы всё равно не покидало Фёдора.

* * *

На второй день после суда он наконец-то определился, нужно ли продолжать поддерживать Катю или лучше бросить её.

«Что такое для меня всё это дело? Дополнительная работа. Работа на производстве – как раз именно та формулировка, которую я понимаю очень хорошо.

А что будет, если я её брошу? В принципе, это будет... прогул. Причём не однодневный, а такой, окончательный: типа, бросил работу и больше на ней вообще никогда не появлялся.

Хотя нет, с работы можно уволиться и по-нормальному: заранее всех предупредить, написать заявление... Может, и здесь так же поступить? Честно сказать, что я, мол, с работой не справляюсь. И слиться...

Хорошо, а кто тогда работать останется? И так уже все разбежались!»

Ну, тут он, конечно, преувеличил, но на Валерию рассчитывать больше не приходилось. А ведь Фёдор мечтал спихнуть это дело именно на неё.

«Нет, всё-таки если на производстве совсем работать некому, то сбегать оттуда просто западло. Пока останусь. Как это называется... до лучших времён».

* * *

Фёдор попытался составить новое коллективное письмо к депутату – о включении части микрорайона, с расположенными там прудами, в список особо охраняемых природных территорий. Идея была Катина. Сам Фёдор вообще не понимал, какая тут может быть польза. Но хуже всего, что на этот раз ему не удавалось сочинить нужный документ. Он не знал, с чего начать, фантазия исчезла напрочь. Не то чтобы он действовал спустя рукава – нет, он старался изо всех сил, но совершенно ничего не приходило в голову. По этой причине он несколько дней не общался с Катей, чтобы скрыть от неё свою недоработку. В конце концов она прислала сообщение:

«Федя, я сейчас решила подойти к делу по-новому. Я консультировалась с одним правозащитником, и он сказал, что жалобы нужно писать в каждую инстанцию по возрастающей. То есть: послал жалобу в отдел полиции – если они тебя отфутболили, то пишешь следующую жалобу начальнику РУВД. Если тебя опять отфутболили, то следующую жалобу пишешь начальнику ГУВД. И так далее, до самого верха. Точно таким же образом, по его словам, надо отправлять жалобы и в другие инстанции, и тоже по возрастающей. Прокуратура, Следственный комитет, Росреестр... И вплоть до Европейского суда по правам человека. Не знаю, как относиться к этим рекомендациям, но опыт у него огромный, поэтому я решила последовать его совету.

А как у вас обстоят дела с обращением к депутату? Получилось что-нибудь?»

Фёдор понял, что тянуть время дальше нельзя, и честно признался: не получилось. Через четыре дня она прислала ему готовое письмо к депутату, и Фёдор только диву давался, глядя, как толково оно составлено.

«ОБРАЩЕНИЕ. Уважаемая Татьяна Вячеславовна! Мы, жители муниципального объединения «Лиственная аллея», обращаемся к Вам с просьбой воспользоваться правом законодательной инициативы и внести территорию «Родниковые озёра» в список особо охраняемых природных территорий (ООПТ) Петербурга в соответствии с предложением губернатора Г. Полтавченко от 29.06.2012 г.».

И три приложения, скопированных с интернета (Катя снабдила их соответствующими ссылками, чтоб было понятно, откуда что взялось):

1) Предложение губернатора о внесении ряда новых территорий в список ООПТ.

2) Проект ООПТ «Родниковые озёра» (общая площадь – 1 гектар, планируемый год создания – 2015, профиль – гидрологический, ну и всякие другие характеристики).

3) Статья в интернет-издании: «Семь природных территорий не сочли ценными». Причём «Родниковые озёра» попали как раз в число этих семи территорий. В статье было написано так: «Вместе с тем, по итогам анализа правового материала, а также существующего режима использования территории, организация семи ООПТ нецелесообразна, сообщил губернатор».

«Ни хрена себе! – удивился Фёдор. – А я над этим голову ломал, ничего придумать не мог... А тут сразу всё понятно. Да, она умнее. Хотя, с другой стороны, интуиции у неё точно нет».

Он распечатал обращение вместе со всеми приложениями и отправился собирать подписи у себя в доме. Да, нужно отметить, к этой агитационной работе он более-менее адаптировался. Не ко всем проблемам ему удавалось адаптироваться, но здесь удалось. Как и в прошлый раз, он собрал 26 подписей, включая свою, и на этом остановился.

Затем он решил связаться с Валерией, чтобы она собрала подписи в своём доме, но ничего не вышло. На телефонные звонки она не отвечала, а на электронное письмо ответила, что сейчас очень занята по работе и постоянно находится в разъездах, главным образом в Москве. К идее создания ООПТ она отнеслась скептически – как и сам Фёдор.

Оставалось передать документ Кате, чтобы она дальше собирала подписи, где получится. Фёдор позвонил ей.

– Ну что, я собрал подписи у себя в доме. Могу передать вам документ – соберёте ещё где-нибудь...

– Спасибо! А ко мне в гости мой дядя приехал...

– Что-о-о??!

– Да нет, вы меня не так поняли! Это дядя Коля, из Красноярска.

– А, тогда другое дело.

– Можно, мы с ним сейчас к вам зайдём за документом?

– Ну, заходите.

Дядя Коля (вернее, Николай Иванович) был среднего роста, крепкого телосложения и выглядел примерно лет на пятьдесят с небольшим. Хотя он обладал типично русской внешностью, но при этом у них с Катей имелось некое отдалённое сходство в чертах лица.

Фёдор отдал им документ и угостил их чаем. Когда Катя отлучилась из комнаты, у Фёдора с Николаем Ивановичем состоялся короткий, но примечательный разговор:

– Катя мне рассказала, что вы помогаете ей больше всех. Спасибо вам огромное!

– Скажите, а вот вы не могли бы её забрать отсюда?

– Куда?

– Ну, в этот, как его... Красноярск.

– Не получится. Я ей давно это предлагал, но она отвечает примерно в том духе, что «где родился, там и пригодился». Не желает сдаваться. К тому же у вас, насколько я понял, хорошие шансы на победу...

Фёдор не стал говорить, что, согласно его интуиции, у них вообще нет шансов на победу, а его интуиция до сих пор никогда не ошибалась.

* * *

Катя позвонила ему через день (это было воскресенье, 7 октября):

– Фёдор, здравствуйте. Меня скоро отправят в очередную командировку, поэтому у меня к вам просьба. Вы сможете один отвезти депутату наше обращение?

– Ну, это вроде несложно... Смогу.

– Ну и хорошо. Тогда я пока буду собирать подписи по нашему микрорайону. Четыре дома я уже обошла, но это мне кажется недостаточным. Надо обойти ещё как минимум десять.

– Так, эт самое... а как вы попадаете внутрь домов? – удивился Фёдор. – Там же везде домофоны!

– А в чём вы видите сложность? – удивилась, в свою очередь, Катя.

– Но это же ЧУЖИЕ дома!

– Ну и что?

Он понял: тут лучше не задавать лишних вопросов. Навыки общения с людьми у них были настолько разные, что, если бы это умение оценивалось спортивными разрядами, Катя стала бы мастером спорта международного класса. А Фёдор не получил бы даже третий разряд.

– Да нет, ничего. – И он на всякий случай перевёл разговор на другую тему: – А чем занимается ваш дядя? Ну, в смысле, не тот злодей, а этот, Николай Иваныч.

– Он кинолог.

– А, фильмы всякие рецензирует?

– Да нет! – рассмеялась Катя. – Собак дрессирует. Одну собаку даже мне привёз, она меня теперь охраняет. И она гораздо умнее предыдущей, поэтому её не получится просто так взять и отравить...

– Это хорошо! – обрадовался Фёдор. – Но как она уживается с вашими друзьями, которые вас тоже охраняют? Она там никого ещё не загрызла?

Катя вздохнула.

– Если честно, они меня уже не охраняют. Не подумайте о них плохо: они же не могли сидеть тут до бесконечности. Пусть у меня много друзей и они дежурили по очереди, но ведь у них и своих дел хватает. Около недели я жила одна, потом ко мне на несколько дней приехал дядя, но сегодня он уезжает...

– Это не дело, – констатировал Фёдор. – Вот что я вам скажу... Сторожевой пёс – это, конечно, хорошо, но недостаточно. Я могу переселиться к вам. И дежурить у вас.

На той стороне наступило молчание. Через несколько секунд Катя произнесла:

– Вы это серьёзно?

– Конечно.

– Я даже не знаю, что вам сказать. Мне очень нравится ваше предложение, но я сама чувствую, что начала создавать слишком много проблем окружающим. Но если вы не отказываетесь от своей идеи – подходите ко мне домой вечером, часам к девяти. Тогда я уже точно приеду.

– Ну и отлично. Я вот только думаю, что мне с собой взять... Кстати: у вас дома гантели есть?

– Гантели? – удивилась Катя. – Есть.

– Сколько весят?

– Разные есть. Имеются даже две пудовые гири, от дедушки остались.

– А, ну ладно, тогда гантели брать не буду. Я иногда развлекаюсь поднятием тяжестей, только не очень регулярно...

* * *

Фёдор явился ровно в девять часов вечера. На улице было темно, поэтому во дворе Катиного дома горели мощные прожектора. С собой Федя принёс ноутбук и разные предметы первой необходимости (домашние тапки, зубную щётку и всё такое).

– Для начала, – сказала Катя, – вас нужно познакомить с моей сторожевой овчаркой. Вам предстоит работать вместе.

– Где же она?

– Я его пока убрала в дом. Сейчас приведу. Подождите здесь.

Катя ушла в дом и вскоре вывела на поводке огромного пса. Сначала он спокойно отреагировал на Фёдора, потому что Катя сразу же предупредила:

– Свои!

– А это разве овчарка? – спросил Фёдор, не очень разбиравшийся в породах.

– Овчарка. Среднеазиатская.

– А зовут её как?

– Нунций.

Федя поморщился.

«Ох уж эти интеллигенты! Даже собаку нормально назвать не могут. Буду звать Бобиком...»

Только он успел это подумать, как пёс неожиданно зарычал и бросился на него. Катя повисла на поводке.

– Стоять! Сидеть! – закричала она. – Лежать! Фу!

Пёс неохотно остановился и сел.

– Ух ты, какой он грозный-то у вас, – обалдевшим голосом произнёс Фёдор. – Чего это он?

– Сама не знаю. До сих пор вёл себя спокойно. И, по словам дяди Коли, он хорошо обучен.

– Да, кинулся на меня профессионально так… Может, голодный очень? Вы когда его кормили?

– Так только что. Ладно, придётся развести вас подальше друг от друга. Пускай он постепенно к вам привыкает.

Катя увела собаку обратно в дом и заперла в комнате на втором этаже. Фёдор шагал следом, но на почтительном расстоянии. В прихожей второго этажа они сняли куртки и переобулись. Там же, в прихожей, располагался на тумбочке большущий монитор, на который шла одновременная трансляция со всех камер видеонаблюдения.

Катя провела Фёдора в одну из комнат.

– Приготовить вам ужин?

– Не, я дома поужинал. Ну вот чайку, наверно, выпью...

– А я ещё не успела поесть. Сделаю себе полный ужин, а вам – чаю. Годится?

– Годится.

Катя отправилась на кухню, а Фёдор стал рассматривать комнату. Она была просторная и с высоким, выше трёх метров, потолком. Окно закрывали две огромные красные занавески почти до самого пола. Вся мебель и практически весь интерьер были из дерева. На стенах висели несколько картин в деревянных рамках. Обои украшал разноцветный заковыристый рисунок из всевозможных растений.

Фёдор решил прогуляться по комнатам второго этажа – конечно, кроме той, в которой сидел пёс. Между прочим, оттуда уже доносился почти непрерывный стук копыт: судя по всему, пёс был очень недоволен, что его заперли, и из-за этого устроил поскакушки из одного конца комнаты в другой и обратно.

«Да-а-а... не дай бог, вырвется», – подумал Федя, вздрогнул и направился в другую сторону. Пройдя мимо кухни, он попал в одну из комнат. Там стояло пианино (или, может быть, рояль – Фёдор не знал, чем они отличаются) и книжные полки, а также имелось большущее зеркало, выше человеческого роста. Интерьер и здесь тоже был практически весь деревянный, кроме...

– А что это за штучка? – громко спросил Фёдор, увидев непонятный прибор.

Катя услышала его и вошла в комнату.

– Это? Электронные весы.

– Ну я сначала так и подумал... но почему же они ничего не показывают?

– Очень просто. Они будут что-то показывать, только если поставить на них какой-то груз. Вот смотрите.

Катя поднялась на весы, и Фёдор едва не рухнул от хохота:

– Ох ты, ни хрена себе, три шестёрки! Вот это прикол! Они показывают три шестёрки!

Действительно, на электронном табло появились цифры «66.6». Федя пришёл в полный восторг.

– Ну надо же, а? Нарочно не придумаешь.

Катя спустилась с весов и вернулась на кухню. Фёдор стал изучать книжные полки, ища, согласно своим вкусам, детективы и боевики.

«Так. Шекспир, на английском языке. Мольер... тоже на иностранном, видимо на французском. Светоний... чёрт его знает, кто такой, но этот хотя бы на русском. Виктор Пелевин... (Федя скучающе зевнул.) Марина Цветаева, биография...»

Он остановился. Биографии знаменитостей он иногда читал с интересом, особенно когда ничего о них толком не знал. Здесь был именно такой случай. Интерес состоял в том, чтобы узнать, как они к успеху пришли: авось пригодится.

«Ну, будет настроение – почитаю».

Он стал искать дальше, но не нашёл ничего подходящего. Впрочем, мог и прозевать, так как рассматривал книги в произвольном порядке. Преобладали тут классическая и научная литература.

Снова заглянула Катя:

– Пойдёмте пить чай.

Они перешли в другую комнату. Себе на ужин Катя приготовила макароны по-флотски. Кроме того, она принесла четыре булочки с сыром. Федя уже наелся дома, но булочки были горячие и очень аппетитно пахли, поэтому он сразу взял себе одну.

– Сами испекли? – поинтересовался он, откусив приличный кусок и запив его чаем.

– Нет, это из магазина, я их только разогрела... Не было времени много готовить, я же сейчас дядю Колю провожала на самолёт.

– Да в принципе, какая разница, покупные, не покупные... Главное, чтобы вкусно было.

– Ну вам они нравятся?

– Да, ещё как!

Из другой комнаты по-прежнему доносился стук копыт. Фёдор уже не обращал на него внимания, но Катя наконец не выдержала, поднялась из-за стола и объяснила: «Надо его успокоить». И вышла.

Вскоре Федя услышал её голос:

– Смотри, если ты будешь продолжать в том же духе, то скоро проломишь пол и улетишь на первый этаж. Ты этого добиваешься?

Она говорила что-то ещё, но более тихим голосом, поэтому дальше Фёдор ничего не разобрал. Наконец, завершив свои увещевания, Катя вернулась.

– Что-то как-то холодновато у вас, – сказал Фёдор.

И правда: они оба до сих пор ходили по дому в свитерах, и только так Федя чувствовал себя комфортно. Да и то, у него потихоньку начали мёрзнуть ноги.

– Да, у меня на втором этаже котёл плохо работает.

– На втором? А на первом?

– А на первом хорошо.

– Так, может, перейти на первый?

– Ну, собственно, на первом этаже я решила разместить вас. А сама уже привыкла жить на втором.

– И что вы будете делать с этим неисправным котлом?

– Вызвала специалиста, надеюсь, он починит. Правда, он сроки срывает. Должен был уже приехать, но потом попросил отложить это мероприятие. Теперь договорились на послезавтра.

На тарелке осталась одна булочка: Фёдор успел съесть две, Катя – одну.

– Берите, это ваша, – сказала Катя. – Знаете, после нападения на мой дом я только недавно стала более-менее нормально засыпать. Вчера мне первый раз за долгое время приснился сон…

– А вот, кстати, у Егора Летова последний альбом назывался «Зачем снятся сны».

Федя посмотрел уровень воды в электрическом чайнике и включил его, чтобы подогреть.

– А вам не приходилось видеть будущее во сне? Мне интересно получше узнать, как работает ваша интуиция. Я знаю, что вы можете видеть будущее – но удавалось ли вам увидеть его именно во сне?

– А как же! Не меньше половины случаев именно во сне и были...

За разговором Федя выпил ещё чашку чая, съел третью булочку и собрался идти спать на первый этаж. Тут выяснилось, что первый и второй этажи соединены потайным ходом, состоявшим из крутой лестницы и малозаметного люка, будто в погребе. В официальном плане дома эти архитектурные элементы отсутствовали. По плану попасть с одного этажа на другой можно было только по улице: выйти из дома через один выход и зайти через второй.

– Только не выходите ночью во двор, – предупредила его Катя. – Я сейчас выпущу на улицу собаку. Что поделаешь, на войне как на войне...

Следующая глава будет здесь: http://www.proza.ru/2017/05/07/2129