Варианты Выбора

                Ты будущее зришь как на ладони,
                Неотвратимое способен изменить.
                С Костлявой собираешься поспорить:
                Соединить судьбою порванную нить.


Есть ли у него право вмешиваться? Даже за изменение своего будущего он иногда получал откаты, а тут чужая судьба. И все же, тогда зачем? Зачем вообще даны эти способности? Если не вмешиваться, в существовании таких людей как он просто нет смысла!
Борис машинально продолжал размешивать ложкой уже растворившийся сахар. Посоветоваться было не с кем. Такова жизнь – самые сложные решения приходится принимать в одиночестве.
Да и вопрос был необычный. Еще ребенком Боря понял, что про такие вещи лучше помалкивать. С самого детства, сколько себя помнил, он мог видеть будущее.
Сначала это были хаотичные картинки, фрагменты завтрашнего дня, ближайших событий. Боря думал, что другие люди тоже умеют «подсматривать» будущее. Он до сих пор помнил удивление и страх на лице матери, когда спросил, куда увезут бабушку люди в белых халатах, которые приедут на красивой машине с огоньками. Позже в мыслях он часто возвращался к этому вопросу, но не потому, что его удивил ответ матери. Боря быстро сообразил, что она не понимает, о чем он говорит. Его беспокоили другие мысли: если бы бабушка спряталась, ее бы не увезли? Получается, то, что он видел, могло и не произойти. А значит, раньше он неправильно думал, что ничего изменить нельзя. Борис был любознательным ребенком: не брать в песочницу машинку, которую сломает вредный Славка,  не гладить собаку соседа, переставить вазу, которую заденет и разобьет завтра мама. Это только начало нехитрых экспериментов по изменению будущего. Путем проб и ошибок он узнавал границы возможностей. Мелочи менялись легко, события связанные только с Борей – тоже. А вот с другими людьми все оказалось непросто. Они почему-то стремились сделать все, как он видел в картинках. Это было и грустно, и обидно.
Если же что-то удавалось изменить, часто ситуация выходила ему боком. Напомнил отцу закрыть машину – её не угнали, зато украли с площадки Борин велосипед. Еще влетело потом, и целое лето пришлось бегать на своих двоих. Боря про себя назвал такие случаи откатом, словно система пыталась компенсировать вмешательства, и делала это за его счет.
С возрастом дар усиливался. Боря никому не рассказывал о своих экспериментах, но все время искал себе подобных. Восточная философия, цигун, йога, медитации... В постоянных поисках ответов Борис усовершенствовал свои способности. Хаотичные картинки  научился  сливать в линии вероятностей, которые, как он обнаружил, можно направлять и корректировать. На первый взгляд он жил обычной жизнью, но на деле – постоянно оттачивал свой инструмент. Просматривать и выправлять реальность стало для него привычкой. В какой-то момент Борис понял, что стал видеть мир как пространство вариантов, из которых уже на автомате выбирал оптимальный.
Но сегодня перед ним стояла непростая задача. Он хотел не только просмотреть чужие вероятности, но еще изменить их. Для себя он делал это уже много раз, и научился избегать отката. Но он никогда не менял судьбу другого человека, тем более, без его ведома.
– Леха при смерти лежит, а ты тут сомневаешься! – прикрикнул на себя Боря. – Трус ты, если не поможешь, тряпка, вот кто!
Решившись, он сел на пол, закрыл глаза и расслабился, отпустил мысли, пока перед глазами не потекли картинки. Настроился на линии судьбы друга. Картинки вытянулись, закрутились в спирали и уплотнились в тонкие нити. «Леха – красная», – мысленно дал команду Боря. И одна из летящих сквозь черную пустоту его сознания нитей стала красной. Она переплеталась с другими нитями: людьми, событиями и обрывалась.
«Плохо, – отметил про себя Боря. – Смерть прописана очень близко к настоящему моменту».
Он глубоко вдохнул и сконцентрировался на альтернативных перспективах событий: нити здесь были тонкие, и едва светились. Их проявление в реальности было маловероятно.
Боря нашел среди них едва заметную красную нить – вероятность благоприятного исхода для Лехи, – усилием мысли потянул ее и соединил обрыв. Его качнуло.
«Откат – серая!», – скомандовал он. В месте соединения красных нитей, сразу же высветилась грязно-серая линия, пересеклась с нитью – судьбы Бори, и… оборвала ее.
«Вот это жестко! И очень нежелательно. – Он стал выплетать серую нить, осторожно развязывая узел… Его опять тряхнуло, разорванные концы красной повисли в пустоте, беспомощно стремясь навстречу друг к другу. – Получается: либо я – либо Леха?».
«Ну, уж нет. Всегда есть выбор, надо просто увидеть нужный вариант».
Боря снова соединил красные нити и сосредоточился на своей: искал ее призрачные продолжения в пространстве альтернативных вариантов, соединял. Наконец, после серии безуспешных попыток, у Бориной нити появилось слабо мерцающее продолжение.
«Вот и ладно, жить буду, – заключил он. – С откатом справлюсь: потом на ходу скорректирую вероятности».
Боря глубоко вдохнул и вспомнил о теле: почувствовал кончики пальцев рук, ног, свое дыхание…
Через несколько минут он встал, потянулся, хрустнув суставами, и подошел к окну. Светило летнее солнце, радостно галдели воробьи. Где-то в больнице сейчас лежал в коме Леха, который должен был умереть после серьезной аварии, и который скоро очнется и будет жить, долго.
Стоило ли рискнуть ради этого? Для Бори ответ был однозначным.

***

Сегодня Максим проснулся в особенно паршивом настроении. Как и большинство людей, он не любил свою работу, а в последнее время вообще не видел в ней смысла. Может, со стороны его занятие показалось бы интересным, вот только рассказать было некому. Максим работал в ФСБ, и все было засекречено. Отдел имел кодовое название 9-91, и занимался выслеживанием и привлечением к сотрудничеству экстрасенсов. Когда Максиму предложили перевестись туда, – после серьезного ранения ему пришлось подать в отставку, – он искренне удивился. Майор считал байками рассказы о существовании такого отдела. Но потом он и сам видел экстрасенсов в деле: одни из них работали в сфере безопасности, определяя маршруты правительственных кортежей, другие занимались поиском особо опасных преступников, третьи, обладая даром гипноза, участвовали в допросах.
– Ну, что, «охотник за ведьмами», – подбодрил себя  Максим, – пора поднимать свою задницу из кровати. Иначе ведьма улетит!
Он усмехнулся и поплелся на кухню, заварить себе кофе.
Почти неделю Максим наблюдал за новым «кандидатом». Для удобства оперативник снял квартиру в доме, где жил Борис Тростницкий.
 «Вот это уже интересный случай, – рассуждал сам с собой Максим. – Объект дважды оказывался в зоне «выплеска»: программа обработала запись с камер наблюдения в торговом центре, который находится рядом с офисом Бориса. Едва ли это простое совпадение. Возможно, в этот раз, наконец попалось что-то стоящее».
В том же отделе, еще при «живом» СССР установили, что во время использования экстрасенсорных способностей происходит так называемый «выплеск», усиление активности электромагнитного поля. Разработали прибор, регистрирующий его, которому дали кодовое название «Ванга».
«Посмотрим, что сегодня скажет «Ванга», – пробормотал Максим, загружая данные. – Символичное имечко: ходят слухи, что ясновидящая Ванга была одной из тех, кто сотрудничал с правительством. Хотя, правильнее было бы назвать ту груду металла и проводов «Годзилла». Впрочем, это не патриотично».
Для слежения за объектом Максим возил свою «Вангу» в минивэне.
Он открыл ноут, синхронизированный с оборудованием в машине, привычно проверил и убедился, что существенных изменений магнитного фона за ночь не зафиксировано, только небольшой «выплеск». Может, в доме одновременно включили несколько микроволновок. К сожалению, «Ванга» чувствительна и к обычному бытовому излучению. Если бы они научились отфильтровывать помехи, то наверняка нашпиговали бы этими приборами мобильники. Но, именно из-за экранирующей части оборудование получилось таким громоздким и занимало внушительную часть минивэна Максима.
«Значит, опять ничего. – Оперативник отхлебнул кофе, и скривился. – Зачем я пью эту растворимую дрянь? А вообще, дерьмовое утро – дерьмовый кофе, все правильно».
Самым досадным в работе было то, что за несколько лет работы Максиму так и не удалось завербовать ни одного экстрасенса. Иногда оперативник начинал думать, что начальство над ним издевается. Искать такого человека в миллионном мегаполисе, все равно, что иголку в стоге сена. Еще больше он не завидовал ребятам, которые обрабатывали тонны информации, в попытке засечь объект.
Хотя скоро дела должны были пойти в гору. Недавно закончили работу по установке целой сети приборов в муниципальных зданиях, больницах и торговых центрах, где под предлогом безопасности можно было опечатать или закрыть доступ в определенные помещения. Максим полагал, что появлению сети способствовало не внезапно найденное техническое решение, а значительное денежное вливание.
Майор загрузил статистику со стационарных устройств из общей сети.
«Ого! – он присвистнул, – оборудование, установленное в Склифосовского, показало мощный выплеск. Это уже связали с выходом из комы практически безнадежного больного. Ага! Теперь кинутся искать целителя: весь дежуривший медперсонал проверят и сиделок. Ну, удачи вам в поисках, ребят».
Максим стал собираться, – объект скоро поедет на работу.
 «Проводив» Бориса до офисного здания, оперативник припарковался рядом. Хотя проблема с размером оборудования не была решена, программное обеспечение разработали что надо. Мало того, что все устройства были интегрированы в одну сеть, доступ к которой был у всех «наблюдателей», прибор синхронизировался с мобильным. При регистрации возмущения его «Вангой» Максим получал сигнал. Вообще-то это было рассчитано на случай, если нужно ненадолго отойти. Но майор еще в первый месяц  проверил насколько контролируется его работа. Сначала он отлучался ненадолго, потом на несколько часов, а затем и на полный рабочий день объекта. И пришел к выводу, что контролируется это… никак.
«Наверное, начальству тоже надоела вся эта тягомотина, поэтому особо не следят за оперативной работой. Отчеты поступают, и ладно».
Максим, конечно, не злоупотреблял и всегда находился в шаговой доступности от точки. Но сидеть весь день в треклятом минивэне было ему не по нутру.
«У отдела эффективность почти нулевая. За несколько лет – один завербованный. А я вообще зря ем свой хлеб. Но там наверху, считают, что все это того стоит, – размышлял оперативник. – Ну да ладно, теперь можно и по своим делам пройтись».
Если Борис выйдет из радиуса действия прибора, Максим об этом узнает: по мобильному он отслеживал перемещения объекта.
«Эх, жаль им эти устройства нельзя в смартфоны запихнуть. Вот тогда бы пошло дело!»
Максим без зазрения совести просидел полдня в ирландском пабе, а потом устроился на лавочке в полюбившемся ему сквере за пару минут ходьбы до офиса.
«Скучновато болтаться одному, – вздохнул Максим, выходя на свежий воздух. – Дали бы напарника что ли. Хотя при такой эффективности… Кормить двух дармоедов вместо одного, слишком накладно для бюджета».
Рабочий день уже давно подошел к концу, а мобильник так и не просигнализировал ни о выплеске, ни о перемещении объекта. Борис явно задерживался на работе.
Максим заранее подготовил булку и теперь, отщипывая маленькие кусочки, кидал их перед собой. Голуби налетели на поживу и дрались за крохи.
«Вот так и у людей, – думал оперативник. – Я мог бы отдать им всю булку, и тогда хватило бы всем, но по чуть-чуть. Но так неинтересно: во-первых, у меня быстро закончится булка и опять станет нечего делать, во-вторых, где же тогда борьба за жизнь, конкуренция? Вон и так какие жирные стали!»
Он запустил куском булки в самого упитанного, по его мнению, голубя. Тот ловко отскочил, взмахнув сизым крылом, извернулся, схватил добычу и взмыл в небо.
– Разрешите, молодой человек? – раздался голос над самым ухом Максима. Майор вздрогнул и подскочил от неожиданности. Рядом стоял седой старик, с авоськой в трясущихся руках.
– Старуха моя в магазин послала, – прокряхтел он. – А я вот, чую не дойду, ноги подгибаются. Присесть бы. Эх, годы мои, годы!
– Конечно, садитесь! – Максим поспешно подвинулся.
– Я вот смотрю на тебя парень, – старик, отдышавшись, продолжил. – Здоровый такой, сильный, а сидишь на лавочке день за днем здесь, да птицу откармливаешь.
Максим вытаращился на деда. «Вот те раз. Думаешь, ты наблюдаешь, а за тобой тоже наблюдают».
– Да, я смотрю, – качнул седой головой старик. – Окна-то вон они – напротив. А что мне еще, хрычу, делать? Вот думаю, неужели для таких молодых и здоровых нет у нас в стране занятия? Может, помочь тебе чем? Ты не гляди, что я старый, кого надо знаю, насчет работы поговорить могу.
– Спасибо, отец, – смутился Максим. – У меня уже есть работа.
– Что-то странная работа у тебя, сынок. Ты уверен, что нужным делом занимаешься? –  нахмурился дед и пристально посмотрел на Максима. Оперативнику стало не по себе от этого взгляда…
– Динь, динь, динь! – резкий звук заставил подпрыгнуть.
«Что? Это же датчик на «выплеск» сработал!»
– Прости, батя, мне пора! – скороговоркой выпалил Максим и побежал к машине.
Преодолев дистанцию меньше, чем за минуту, он заскочил в минивэн и открыл ноут, подключенный к «Ванге».
– Попался голубчик! Какой мощный импульс! – внутренне ликовал оперативник. – Сейчас удостоверимся по кар… – он осекся на полуслове, – судя по карте эпицентр был ровно в том месте откуда сейчас прибежал Максим: в парке у пруда.
«Старик! – пронеслось в голове. –  Они тоже следят за нами, или это случайность? Нет, не бывает случайностей, особенно в нашей работе! Вернуться туда? Да его теперь и след простыл. Надо предупредить ребят,  установить наблюдение за районом».
Но тут снова задребезжал телефон: объект вышел с работы. Максим чертыхнулся и стал заводить мотор, чтобы успеть пристроиться «хвостом».
***
Борис сидел за рабочим компьютером, и нервно постукивал пальцами по клавиатуре, набирая бессмысленный ряд символов, затем стирая. Затем снова набирая, и снова стирая... туда–сюда. Давно уже было пора идти домой, но он медлил.
Леха вышел из комы, Борис узнал об этом сегодня утром. В тот же момент он  почувствовал, как где-то щелкнул и запустил обратный отсчет таймер.
Надвигалось что-то неотвратимое. Словно там, наверху, готовилась обрушиться громада лавины, которую невозможно остановить. Борис перестал видеть вероятности: как ни старался сосредоточиться, не появлялось ни картинок, ни, тем более, нитей.
«Видение закрылось навсегда. Либо, можно надеяться, откроется после отката. Неизвестно».
Борис медленно произнес вслух, словно пробуя фразу на вкус:
– Неизвестно. Я не знаю. Первый раз в жизни. Я. Не. Знаю.
Борис не мог понять, чего боялся больше: отката, или того, что потерял способность видеть навсегда.  Он ощущал себя беспомощным, беззащитным перед надвигающейся угрозой, а мир будто стал плоским, ненасыщенным.
«Ну вот, теперь я вижу мир, как и все люди. Когда-то я так этого хотел. Когда-то давно. Но неужели так можно жить? Как слепой, идти вперед, вытянув руки, не зная, что там впереди. Хотя вот другим, наверное, это показалось бы скучно, они сказали бы, что моя жизнь – сплошной спойлер. Всегда знаешь все наперед. Никакой импровизации, загадки. Скучный ты, Боря, скучный».
Друзья, шутя, не раз называли его занудой или сухарем. И работал он программистом. Ему нравились его четкие, известные коды, ему нравилось программировать, и свою реальность в том числе.
На улице стало темнеть, тревожное предчувствие усиливалось.
 «Можно, конечно, продолжать сидеть на работе, но что это изменит? От расплаты не уйти». Парень выключил компьютер и направился к выходу.
Борис сел в машину, завел двигатель и снова замер в ожидании. Ему показалось, что где-то там наверху снежный ком тоже замер.
«А если это будет что-то вроде автокатастрофы. Если людей, которые окажутся рядом тоже зацепит? Да нет, Боря, откат только твой, – ответил он сам себе. – А ты уверен? Когда идет лавина, она обрушивается на всех, не только на того, кто ее вызвал». Приняв, наконец, решение, он выехал со стоянки.
Умирающее солнце раскрасило небо яркими всполохами, подсветив багровым перистые облака. Борис ехал по МКАД в противоположном дому направлении, на север. Вот появился указатель «Лосиный остров».
«Подходящее место, – решил он. – Здесь не должно быть людей так поздно. Откат будет только моим».
Борис припарковался на обочине. Занятый своими мыслями он не заметил, как вдали следом за ним на обочину съехал минивэн. Парень вышел из машины и направился в лес. Ему было неспокойно, темные силуэты деревьев выглядели зловеще. Идти вглубь не хотелось.
«Надо, – сказал себе Борис. – На трассе много машин, ты же не хочешь спровоцировать аварию?»
И он отправился дальше.

***
«И чего его в лес понесло? – мысленно возмущался Максим. – Ну что он там собрался делать? Уйти из радиуса действия «Ванги»? Может, он в сговоре со стариком, и все знает? Черт, так и не успел сообщить о нем! Ладно. Потом. Не до того сейчас».
Он чувствовал тем самым чутьем оперативника, что сегодня все пошло не так, и неумолимо складывается ситуация, которая выйдет из-под контроля.
Отправив положенное сообщение: «Объект углубляется в лес, следую за ним. Возможен выход из зоны действия прибора», майор отправился за экстрасенсом.
Максим двигался осторожно, быстро сократив дистанцию, он уже слышал объект и останавливался, когда шаги впереди прекращались.
Впереди затрещали ветки. Сначала Максим подумал, что Борис чего-то и испугался и быстро возвращается. Но нет, шум стал тише, но не приближался. Догадки подтвердились, когда послышался сдавленный крик.
«Вот же черт! Нашел неприятностей на свою задницу, экстрасенс недоделанный! – ругнулся оперативник. – В лес его понесло!»
Хотелось пойти и навалять нападавшему. Но вмешиваться было не положено.
«Эти ребята умеют за себя постоять, и прибор засечет, наконец, выплески, черт бы их побрал. Да и опасаться по логике не стоит, ну, на худой конец, ограбят его, может, пару раз стукнут, не девушка, чай, не изнасилуют».
Максим вздрогнул от резких криков. Тело вмиг напряглось, и он чуть не рванулся с места на помощь. «Нет, нельзя. Эх, вломить бы этому грабителю!» В голове всплыли слова деда: «не тем ты сынок занимаешься».
– Да, не тем. Может, я и хотел бы на работе цветочки поливать, но…
Тут кусты затрещали, и мимо Максима пробежал мужчина, сжимая в руках небольшую сумку.
«Борисова вещица, – отметил про себя оперативник. – Что-то не слышно его. Стою тут как идиот. Устав соблюдаю. Если бы тебя Колян не выволок на себе из под обстрела, не торчал бы ты сейчас здесь, Макс. А ты стоишь, как скотина последняя, а там человек, может, умирает. Не враг, не террорист, а наш русский парень. Которых, ты защищать обещал, на присяге».
Максим мотнул головой. «Что-то я совсем сентиментальный стал, присягу вспомнил. Видно неплохо меня тогда контузило. Ладно, пойду аккуратно посмотрю. Начальству про это знать не обязательно. Мобильник у объекта скорее всего сперли, никаких доказательств, что я к нему подходил».
Оперативник двинулся в лес.
Все оказалось хуже, чем можно было предположить. Борис лежал на боку, зажимая рукой живот, и тяжело дышал. Рядом валялся нож.
«Ё-моё! Постоял за себя, экстрасенс, – Максим мысленно выругался. – Кровотечение сильное. Наверное, внутренние органы задеты. Времени мало. Тут не до реверансов с начальством!»
Оперативник прошел по примятой траве и наклонился над Борисом.
 «Молокосос совсем, даже на свои двадцать пять и то не тянет…»
– Парень, ты как?
Борис не реагировал, продолжая часто дышать. Только, когда Максим взял его за руку, чтобы осмотреть рану, сдавленно прошептал:
– Оставь меня, уже поздно, я умираю.
– Черта с два ты умрешь тут! – обругал его Максим. – Вытащу тебя отсюда и в больницу…
– Ты не понимаешь, я должен умереть. Для соблюдения баланса. Если кто-то остался жить, другой должен умереть, – парень облизал пересохшие губы.
«А вот это уже нехорошо. Сильное кровотечение», – отметил Максим, а вслух сказал:
– Ну, если кто-то должен, так пусть тот наркоман или алкаш и помирает. Пользы от него никакой нет: все равно живет как скотина!
– Не мы решаем… – прошептал Борис.
– Я те ща решу! – прикрикнул на него Максим, скидывая куртку и снимая рубашку. – А ну не расслабляйся, на руках у меня умереть собрался? Как же!
Скомкав рубашку в тугой узел, он приложил ее к ране:
– Прижми и держи – твоя задача сейчас. Понял меня? Осилишь? Или я зря одежду испортил?
– Хорошо, – улыбнулся Борис.
– Купишь мне новую потом. – Он накинул ветровку на голое тело и, подхватив пострадавшего под плечи, потащил его к дороге. – «Хорошо хоть недалеко ушел. Остался в зоне выплеска теперь», – привычно отметил Максим. Хотя выплеск сейчас волновал его меньше всего.

****
Вот он, какой оказался, откат. Борис понимал, что будь он чуть осознаннее, то не стал бы драться, а отдал сумку сразу, и избежал бы ранения. Но… это судьба.
На помощь он не рассчитывал, мысленно попрощался с жизнью и был готов умереть, когда откуда-то взялся этот мужчина. Перевязал, дотащил до машины. И теперь Борис, полулежа, трясся от быстрой езды по неровной дороге. Каждая кочка, каждый поворот отзывались острой болью в животе, от нее немного отвлекала ругань нежданного спасителя. Так хочется расслабиться и закрыть глаза, но нельзя. Он не даст. И надо прижимать к боку рубашку, взамен которой уже пообещал купить новую.

****
Оказалось, что неожиданности на сегодня не закончились.
Оставив Бориса лежать на обочине, Максим побежал к своему минивэну, чтобы подогнать машину поближе. Он обратил внимание, что в кювете что-то лежит и, поравнявшись, увидел мужчину в черной куртке и джинсах. Тот самый, который выскочил из леса с сумкой Бориса. Кстати вот и она, валяется рядом. Он поднял сумку и перевернул тело. Увиденное заставило его резко отшатнуться, лицо мужчины было залито кровью. «Машина сбила. Быстро выскочил на трассу. Отлетел на обочину. Камер на этом участке нет: проехали мимо, и дело с концом. Неужели это я тебе, голубчик, накликал?» – подумал он, вспоминая свою фразу о том, кто должен умереть.
«Так! – спохватился Максим, – Пока я тут стою, как столб, парнишка там гляди того откинется!»
Он схватил сумку и побежал обратно, доставая из нее на ходу ключи от машины Бориса. Решение пришло быстро: отвезти парня на его же машине. Тем самым и авто отогнать куда нужно, и оборудование не светить.
– Откуда у вас моя сумка? – удивился Борис.
– Догнал, отобрал, – сквозь зубы прошипел Максим. – Давай крепись! Ща в салон тебя затаскивать буду.
Максим вел машину к ближайшей дежурной больнице, по выданному поисковиком маршруту. Он не забывал отвлекать пострадавшего:
– Какого черта тебя понесло ночью в этот лес? Что ты там забыл? Считал себя крутым парнем?
– Нет, на меня никогда не нападали, – бормотал в ответ спасенный. – Я подумал…
– В следующий раз думай головой, а не задницей! – разошелся оперативник.
– А как тебя зовут? – вдруг спросил Борис.
– Ну, Дима, – неохотно представился Максим. – «Знакомиться его потянуло. Лучше бы силы поберег, чем хлебальник открывать не по делу».
– А меня – Боря, – улыбнулся экстрасенс.
– Не могу сказать, что очень приятно. Но, будем знакомы, горе ты мое.
И вот, наконец, больница, врачи, помощь. Бориса быстро уложили на каталку и повезли в операционную.
– Вот и все, сейчас тебя залатают, будешь как новенький! И не вздумай помирать, – Максим сжал его руку. – Помни: ты мне рубашку должен.
Оперативник задержался, передавая медсестре документы из Бориной сумки. К нему подошел хирург.
– Вы родственник раненого?
– Не совсем, – ответил Максим. – Есть какие-то вопросы?
– Понимаете, случай сложный, мы не знаем, что сможем сделать… – протянул врач.
Максим понял. Он и так уже сегодня много «импровизировал» в трактовке устава, так что... какая разница. Оперативник отвел врача в сторону и достал удостоверение.
– Это наш человек под прикрытием. С ним все должно быть хорошо. Вы поняли?
Хирург вмиг подтянулся и кивнул.
– Никто, я повторяю, никто, не должен знать, о чем мы с вами тут говорили. Родственники больного тоже. Вы меня поняли?
Врач кивнул еще раз.
– Хорошо. Больница находится под наблюдением, – решил «добить» его Максим. – Работайте спокойно.
С этими словами майор развернулся и пошел к выходу. Больше он уже ничего не мог сделать.
Позвонить родственникам с телефона Бориса и объяснить где находится машина, не составило труда.
 Нужно было возвращаться к минивэну. Идти далеко: следовало взять такси, но Максим любил решать сложные задачки при ходьбе, а в голове вертелось много мыслей: о том, что он «засветился», но спас человека, о выплесках, о смерти грабителя, о старике, и о том, что писать в отчете...»
К рассвету он добрел до минивэна и обнаружил, что прибор зафиксировал мощный выплеск, эпицентр которого был рядом с его машиной.
«Что за чертовщина происходит? Два сильных выплеска за день, и вроде бы не рядом с объектом, но... как-то это связано. Что если, важен не человек, а место, где происходят изменения? Ведь практически здесь сбили грабителя, – мысленно рассуждал Максим. – Получается, если экстрасенс воздействует на что-то рядом с собой, то выплеск происходит тут же. А если на расстоянии, то фон меняется там, где находится объект воздействия. Вопрос, напрямую замешан в этом Борис или нет? А если нет, то из-за кого тогда случился этот выплеск? Помнится, я как раз пожелал смерти тому грабителю...»
– Да не, – Максим помотал головой, словно сбрасывая наваждение. – Не, ну какой из меня экстрасенс? Бред. Н-да, при любом раскладе Бориса потащат в отдел: либо он сам, либо кто-то с ним связанный устроил сегодня вечеринку. Что он там говорил «кто-то должен умереть взамен»? Дело тут нечисто... Ладно, парнишку я вытащил,  а дальше пусть сами разбираются, мое дело доложить. И представить информацию, в том виде, в котором…»
Максим остановился на полуслове, обдумывая детали отчета. Наконец, приняв решение, завел мотор и стал выезжать с обочины. Дико хотелось спать.

****
Борис очнулся в больнице под капельницей. В памяти всплыли события прошедшей ночи, он облизал потрескавшиеся губы.
– Воды… – попросил Борис.
– Нет, нет. Пить вам сейчас нельзя, – ответила молодая медсестра, дежурившая у кровати.
– А жить-то я буду? – Он попробовал пошевелиться и скривился от боли.
– Обязательно будете, но вам нельзя сейчас вставать, – остановила его жестом девушка. – Нужен покой. Лежите.
Борис закрыл глаза и, – о, неужели!? – увидел вероятности. Его линия снова светилась, уходя далеко вперед. По касательной к ней проходила другая. «Дима», - догадался он. И, пересекаясь с нитью его спасителя, обрывалась грязно-серая линия. Борис понял, кому она принадлежала, но не хотел думать сейчас о чей-то смерти.
Он думал о другом, о своем выборе. Что он все сделал правильно, и, возможно, мир был не так уж против, если прислал ему помощь.

***
В этот солнечный день настроение у Максима было отличное. За происшествие он всего-то получил выговор. В конце концов форс-мажор вынудил его действовать по обстоятельствам. С отчетом, вопреки ожиданиям, проблем не возникло, в тот день «Ванги» в Москве зарегистрировали рекордное количество «выплесков». Поговаривали о сбое в сети из-за внедрения большого числа приборов, некоторые ссылались  на спонтанную активность магнитного поля Земли. У Максима на этот счет было свое мнение, но он помалкивал. И самое приятное, из случившегося, было то, что майор подал в отставку, и уже неделю как был свободным человеком. Когда он подошел к пруду, то не удивился, что старик уже сидел на лавочке.
– Здравствуй, батя. Так что там насчет работы?