Баня. Часть пятая

 Ты только покажи, как тебе больше нравится? Я столько лет не занимался укладкой дров, что подзабыл малость. Вера тут же, как наставник, взяла из рук Антона два полена и стала показывать ему, как лучше укладывать поленницу. «Вот смотри, видишь, как ровненько уложила. Смотри и учись. Теперь понял?» И снова рассмеялась, поднимая Антону упавшее настроение. «Понял. Ну что, поехали за новыми дровами. Только теперь давай приспособим детскую коляску под перевозку дров, надеюсь, выдержит». — «Поехали, помощничек», — и они, взявшись опять вдвоем за поручни уже детской коляски, покатили ее к куче дров. Так в разговорах и работе они незаметно перевезли и уложили в поленницу полкучи привезенных дров. — «Ой, а мы ведь с тобой совсем про баньку-то забыли», — вдруг опомнилась Вера. «Ты давай потихоньку вози и укладывай, а я уж пойду и сама затоплю и заодно полы помою в баньке. Сейчас скоро и Илья подъедет», — на этих словах Вера поспешила в баньку, прихватив с собой охапку дров. Антон, провожая Веру взглядом, не мог оторваться от нее.
Вот ведь какая хозяйка, ты, Вера, расторопная какая, — подумал про себя Антон, — всё можешь и знаешь, и получается у тебя всё складно, и полюбил я тебя, наверное, не только за твой раскатистый волшебный и завораживающий смех, — тут подумал Антон, по-новому открывая Веру, — как бы интересно мы жили вдвоем, если у нас тогда всё получилось?


Антон не мог себя представить семейным человеком. Всю жизнь прожив в ожидании Веры, у него сложился особый уклад жизни, где надо было заботиться только о себе. Имея хорошие корни и задатки от природы к семейной жизни, он лишил себя главного, простого семейного человеческого счастья. Тогда, разозлившись на Веру, он женился на Раисе, думая: «Не всё ли равно, с кем жить?». Как оказалось, не всё равно. Не смог, прожив с ней около года в муках и терзаниях себя и законной жены, он с легкостью пошел на разрыв с ней при удавшемся случае. Тогда он понял, что нет ничего тяжелее, чем жить с нелюбимой женой, когда всё раздражает: и внешний вид, и еда, приготовленная ей, и слова, сказанные друг другу в упрек по разным мелочам. Это была не счастливая семейная жизнь, а каторга. Тогда, когда ему предложили уйти, Антон молча, без лишних слов, даже не попрощавшись, собрался и ушел от Раисы. Сожалел он лишь об одном, что совершил большую ошибку, подав надежду Рае.
— Нельзя было так поступать с ней, с еще нецелованной никем, кроме него, девушкой, думал тогда Антон, — назло Вере. Назло получилось невинной, безобидной Раисе, которая не имела никакого отношения к их любви. Получилось, она как пришла в его жизнь, так и ушла, и как будто не было её в его жизни. — Хозяева, вы где? — послышался мужской голос за воротами. — Я прибыл, принимайте гостинец. Поворачиваясь на мужской голос, Антон увидел большого и грузного человека, который с трудом и тяжело и еле дышал. Чувствовалось, что лишний вес буквально душил его, отчего появившемуся гостю было наверняка тяжело в этой жизни.
- О, Илья, радостно закричала появившаяся Вера, давай проходи, ты как раз кстати. У нас тут проблема с тележкой. Надо посмотреть колеса от нее. Наверное, опять старая проблема, — тут же с ходу Вера дала задание появившемуся из ниоткуда Илье и нарушила воспоминания Антона.



Где ключи от гаража, сразу по-хозяйски включился в дело Илья.
— На том же месте, ты же знаешь, где? — ответила Вера.
Илья залез под порог крыльца, нашел ключ, отворил дверь гаража и занялся починкой тележки.
Антон же покатил очередную коляску дров в дровник.
Выйдя после укладки дров из дровника, Антон услышал знакомую с юности песню Юрия Антонова «Несет меня течение». Она доносилась из гаража. Игорь включил старый магнитофон с песнями восьмидесятых годов. Как любил Антон слушать эту песню в своей молодости, особенно после разрыва с Верой.
«Надо же, — подумал он, — даже песня возвращает меня к тому моменту, когда они расстались. Что же это такое получается, наконец-то это течение его все же начало прибивать его к родному берегу, на котором всё станет на свои места. Не поздновато ли?» — и тут Антон вспомнил, как они с другом переплывали на пароме реку. Тогда он тоже про себя напевал ее. Он был прошлым летом в глубокой депрессии. Друг, понимая это, буквально силком заставил его гулять по его любимым местам, чтобы отвлечь его от мыслей о смерти, к которой Антон готовил себя, будучи неуверенным в том, что раковая опухоль отпустила его. Давая в период реабилитации различные осложнения, о которых Антон не знал, уступив болезни, он опустил руки и плюнул на всё. Он отдал себя в руки алкоголю, который был единственным успокаивающим средством в той сложившейся для него ситуации. Антон, понимая и думая о своем безвыходном положении, до этого зная трудное семейное положение друга, он решил помочь вернуться ему в семью, где была любимая жена и дети. Он думал, даже если он не любит ее, там же были дети, которым нужен отец. Но, зная, что друг желает и хочет вернуться к ним, Антон хотел разобраться, какая же дьявольская сила не дает ему сделать это? Тогда он решил, пусть, если не он, хоть друг поживет счастливо, поэтому помогал и поддерживал его во всем, хотя эта помощь выглядела со стороны для посторонних просто сумасшествием.
— Эй, мужчина, что стоим, — вдруг прервал воспоминания Антона Илья. — Дождик-то накрапывает, надо закончить до готовности баньки. Скоро пойдем в баню париться. Любишь париться аль нет? — как-то с интересом спросил Илья.

- Люблю, а что попаришь? А то у меня все кости что-то ломит, - ответил Антон, как бы подтверждая Илье, что ему сегодня как никогда нужен хороший парной. Конечно, так про парю, что не только кости перестанут болеть, еще и все болезни пройдут. Давай, поторапливайся, - прокомандовал Илья. - Сейчас я мигом. Тут немного осталось, - сказал Антон и начал быстро загружать коляску дровами.