Глава семнадцатая. Немного об аэробике и драке

   Веселый Осля трудился не покладая рук. Небольшие неудачи лишь укрепляли его дух и совершенствовали мастерство. «Они снова разрушили ячейку! – хвастался он мудрому Гжути. – Такие изобретательные». «Да, - согласился рассудительный Гжуть. – Сложно дождаться всходов не посеянного зерна. Особенно в пустыне».

Книга начала сотворений и великих дел


Покайся за свои поступки
Раз совесть вынужден иметь
И за разбитую посуду
Ответь

Популяризация второй поправки к закону о местных сборах на «возмещение мелких ущербов от локальных конфликтов в ограниченных пространствах». Финансировалась из фондов начальника Задрюкского муниципального совета.

Перевод единиц измерений:
- 1 вер – около 10метров
-1 тыд – около килограмма




      Туман струился вниз сквозь деревья, строго очерчивая рельеф, так что кроны деревьев казались кустарником на белесой равнине, подернутой сероватой дымкой. Условно прозрачная дымка скрывала соседние горы, но хоть какая-то видимость! Внизу же разглядеть что-либо было проблематично, пока не утыкался в это нечто носом.
    Гретта Тигровна, утепленная по случаю похолодания стеганой курткой и плащом из болонии,  двигаясь по знакомой до былинки с травинкой дороге, въехала в стог, в куст и в небольшое стадо из семи овец, обречено стоявших на дороге.
-Они бы ещё коров сегодня на выпас погнали, - в сердцах отругала  ни в чем не повинную отару Гретта Тигровна, и накаркала. Просто повезло, что перед чем-то непонятным и большим предусмотрительно спешилась с двухколесного друга и пошла пешью.
    В отличие от овец, корова не выглядела потеряшкой, а просто стояла посреди дороги в извечной коровьей задумчивости о суетности мира.
-Пшла отседова, - прикрикнула на неё секретарша Нцы.
    Как всякая философическая натура, не терпящая над собой насилия, корова проигнорировала приказ. Пришлось Гретте Тигровне обходить строптивое и гордое животное по обочине, собирая ненужную суставам влагу с придорожной травы.
-Сука, - почему-то определила в семейство псовых парнокопытную Гретта Тигровна и услышала звук ботала. Значит, пошла куда-то корова по своим жвачным делам.
-А может не сука. Может, соображает медленно.
    Но про себя подумала,  не может хороший день начинаться так погано. Скорее всего, ждут её на постоялом дворе неприятные сюрпризы.
    Снова угадала, но не совсем. На дворе действительно ждали. Прекрасный представитель собачьей почты, длинный, как шнурок, высоколапый, узкомордый, с плотной покровной волнистой шерстью в яркой жилетке-униформе. Сразу видно, почта из дорогих,  и доходных, не то что государственная, где почтальоны сплошь дворняги.
    Секретарша приостановилась – а вдруг?
    Почтальон повел носом и равнодушно отвернулся. Все правильно  Частную почту старатели и жандармерия позволить себе не могли, значит, ни в контору, ни в участок.  Видать к профессору, больше не к кому.
     Растолкала старика Куксу, кемарившего возле отрытого очага во дворе.  Пора разводить самовар и нести завтрак Нце.
- Она минут пятнадцать, как уехала, - огорчил её старик Кукса.
    Решительно, день обещал быть таким днем, когда лучше сидеть дома и вязать носки.
    Зато на счет профессора и почты она угадала. Пес-почтальон среагировал, стоило Низглову приоткрыть дверь. Корреспонденция была увесистой. Профессор заглянул в объемный пакет, достал из кармана жилетки почтальона два сухаря и кинул. Ага. Планирует писать ответ в течение двух часов. То есть имелось два часа свободного времени до оформления бумаг по вступлению в наследство. И что делать два часа? Не работой же заниматься? Что это за работа на два часа, а потом отвлекайся, а потом снова вспоминай, что делал. Нут уж, лучше она позавтракает, как все нормальные люди, долго и тщательно пережевывая пищу и перемалывая кости постояльцам.
    На запах мясного пирога приполз Суху. Весь в соломе и трухе, понятно, где ночевал. Без спроса подхватив кусок, немного им пожонглировал, отхлебнул шумно из чашки Куксы и спросил:
-А зарплата у нас когда?
    Гретта Тигровна, которая полагала, что уже лет двадцать как разучилась удивляться, поперхнулась:
-Чего?
-Зарплата. Знаете, когда деньги дают за сделанную работу. Я очень плодотворно поработал на благо общества в последнее время и думаю, общество должно отплатить мне тем же, но в виде денег. Это нормально. Очень распространенная практика.
   Не успела Гретта тигровна отойти от наглого, хотя и правильного предположения Суху, как появился профессор:
- Вам надо срочно подготовить бумаги…
-Не-не-не, - замахала на него руками секретарша Нцы, - Сначала я вам сподни постираю и ботинки начищу.
-Не надо ботинки. Старик Кукса...А-а-а! Вы шутите!
-Да какие уж тут шутки? У вас есть целая секретарша и завхоз. Я вам ничего не должна!
    Профессор воспользовался советом Гретты Тигровны и впряг свою секретаршу. Отправил корреспонденцию, одел нечто кожаное и, прихватив практиканток, убыл.
-Они секта? – с тревогой глядела им вслед Гретта Тигровна.
-Нет, - лениво растягивала слова секретарша. – Они почти профессионалки от аэробики. Плотно на ней сидят. 
    И посмотрев в непонимающие глаза пожилой женщины, сжалилась и пояснила:
-Аэробика, наука парить или летать по воздуху. Эти летают почти на всем, поэтому и в экспедицию их взяли. Профессор выдвинул гипотезу, что Пепл – монолит, а монолит подобных размеров не может быть однороден. Его весь надо просканировать,  найти слабые места, а потом уже рвать. Для сканирования нужно установить датчики. Вот девчонки их и поставят. Заодно потом будут фиксировать показания. А где, вы говорите, сейчас наш завхоз?
    И всё же было какое-то раздражение. Что-то бесило Гретту Тигровну, но источник выявить  не могла. Пока не появилась Нца.
    Передала Орниха Друку: «Сдаю, как обещала, на техобслуживание. Ты мне через час подготовь транспорт в город съездить», бросила через окно на стол секретарше папку: «Это срочно, вы уж извините. Протокол, объяснительные и проект постановления. Будут звонить с каланчи, посылайте в околоток и никаких заявлений по поводу ложного вызова. Возгорание было, жертвы есть, бумаги оформлены. Вы ведь успеете»? Внимательно присмотрелась к стопке протоколов, подготовленных вчера новой секретаршей. Поморщилась:
-Гретта Тигровна, не в службу, а чтоб как обычно. Посмотрите, что можно объедините, с кем надо договоритесь. Не больше трех. И девочке не скажем, чтоб не обидеть. Ладно?
    Тут-то и поняла  Гретта Тигровна. Конечно! Во всем виноват идеальный порядок. Даже красивую коробочку для текущих дел секретарша околоточного упорядочила, сгруппировав и перегородив  карточки картонными полосками с датами. Гретта Тигровна встрепенулась. В ней проснулись все подозрения, а червь сомнения не вполз, а вломился в сознание. Проверила корзины для бумаг – пусто, и это показалось особенно подозрительным. Наверно, писала здесь вечером кляузы и следы заметала. Возможно, неудачные варианты доносов увезла с собой. 
   Для очистки совести спросила Куксу, мол, не убирался ли он в кабинетах? И услышав, что «всё собрал и пожег, а как  иначе, он свою работу знает», окончательно уверилась в подозрениях. 

    Шофер грузовичка оказался парнем веселым и незлым. Обнаружив в кузове пассажира с кошками удивился, попенял, отчего сразу в кабину не попросился и пригласил доехать с комфортом. Вопрос задал только один о цели пребывания у растителя. Ответ « наладил систему полива», удовлетворил полностью.
   На станции долго прощался, давал нужные советы, большинство которых Ром-Дим не запомнил, приглашал заходить в гости, не сообщая адреса.
   По словам говорливого шофера  иРОР и иПЗиЕ находились в разных городах Порчионе и Гниче. Не, ну можно в региональные отделения и филиалы заскочить, только вряд ли там находилась разыскиваемая редкая книга. Теперь, полулежа в кресле зала ожидания, Ром-Дим решал, куда отправиться в первую очередь. Незаметно заснул, а когда очнулся, станция была полна пассажиров.
   Ром-Дим сообразил – это судьба послала ему знак. Куда поедет человек, взявший перед ним билет в кассовом аппарате, туда и он отправиться.
- Порчион, - интимно сообщил раструбу аппарата потенциальный попутчик. –Один взрослый.
-Порчион, - так же интимно приблизил губы к раструбу Ром-Дим. – Один взрослый и два кошачьих.
   Он ожидал от аппарата какого-нибудь подвоха или сбоя, но тот послушно выкинул в лоток три картонки. Чудесно.
    К перрону подали вместо привычного поезда и вагонов с отдельными входами в купе какого монстра-однообъемника, внутренность которого была разбита на ячейки полупрозрачным материалом. То же удобно. Вроде не один едешь, но ни сигаретный дым, ни посторонние разговоры не мешали.
    Рокот, не меньше, в животе напомнил об отсутствующем завтраке. Кошки тоже не выглядели счастливыми. Тревожно заглядывали в глаза и время от времени мяукали, напоминая об ответственности за их здоровье и полноценное питание.
-Приедем, и я что-нибудь придумаю, - пообещал им Ром-Дим и уставился в окно, чтоб игнорировать вопрошающие взгляды.
    В купе заглянул проводник, поинтересовался, бедт ли пассажр спать. Ром-Дим сгоряча согласился, а потом подумал: «Зачем»? Но отменять просьбы не стал. Проводник ловко опустил от потолка уже засланную во все свеженькое полку и ушел.
   Место тут же оккупировали кошки. То есть расстилались не зря.
   Мимо проносились домики, леса. Проскочили несколько тоннелей, проехали по  ажурным виадукам на высоких тонких ножках, основание которых терялось где-то далеко внизу, останавливались на станциях, одинаковых до безликости. Остался позади горбатый мост над водопадом и обратновыпуклый над речкой. Потом была невероятная спираль. Затем снова мчались по прямой над лесами и реками. Ближе к вечеру появилось то, что Ром-Дим сгоряча принял за Пепл, но скоро сообразил, что ошибся. Это надвигался город. Ещё до появления первых строений слева и справа заструились серебряные нити других путей. Скоро из них выплелась паутина.
   Встречный поезд, казалось, шел в лоб, но нырнул куда-то вниз и унесся в далекие дали.
-Порчион, - вежливо пояснил проводник с колокольчиком. И пошел себе звонить дальше.
   Вокзал – огромное тесное, почти черное мрачное многоэтажное строение. Поезда прибывали на свои этажи. К платформам подъезжали залихватски, но тормозили плавно.
   Двери с приятным шелестом отворились, выпуская немногочисленных пассажиров. Хотя, возможно, поссажиров было не там и мало. Нов огромном арочнике они как-то быстро рассосались. Естественно, у всех были дела и заботы. Если бы у Ром-Дима были заботы, он бы тоже рассосался, а так стоял одиноко на перроне, дико озираясь. Дикарь-дикарем.
   Кошкам вокзал тоже не понравился, поэтому смирно ждали команды, навострив уши и натопорщив усы.
   Поезд с тихим шипеньем подался вперед.
   Стоять стало совсем уж неуютно.
   Пошли. Из трех выходов выбрали первый. Наверно, неправильно, потому что долго плутали по этажам и переходам. Иногда пользовались эскалаторами, иногда лифтовыми открытыми платформами, проплывающими мимо, пока на них не наступишь. Это выяснилось случайно опытным путем и к конечной цели – выход – не приблизило. Временами откуда-то доносился топот и гомон, но откуда, так и не удалось выяснить.
   Ром-Дим вывернул в итоге в совсем уже неприветливое место с железными лестничными пролетами и переходами. Он шел, а его шаги гулко разносились по коридору, отчего становилось жутковато.
    Сел на ступеньку и подумал, что рабочий день закончился, и все ушли домой. После чего попросил кошек, как тогда, в замке Хорс:
-Ведите.
   Кошки с некоторым осуждением посмотрели на поэта, встряхнулись и пошли, выставив маяками хвосты.
   Даже им пришлось поплутать по зданию, прежде чем Ром-Дим услышал признаки некого шевеления. Но скоро, о, хвала Гжути, обозначились признаки жизни. И ещё через короткое время они вышли на балкон третьего яруса, а внизу билась и кипела жизнь. Сквозь ворота туда-сюда шел людской поток, а на площадке зала ожидания сновали продавцы, стояли ларьки, кассовые аппараты, карусели, диваны и кресла.
   Когда Ром-Дим и кошки воссоединились с толпой.
   Первым делом подошел к окошку «Справка».
-Я могу переночевать? = имея в виду комнату зала ожидания.
-На долго? – обезличено поинтересовалась «справка».
-Дня два-три. Как получится.
-Вы гость?
-Скорее, да.
    «Справка»  выдвинула лоток с ключом, на котором болталась бирка с адресом.
     Ром-Диму стало не по себе. Он приехал из места, где за услуги было принято платить.
-Я могу отправить корреспонденцию, - набрался наглости Ром-Дим.
-Конечно. На почте. За желтой колонной направо через фиолетовую калитку в синий ларек. Если потеряетесь, идите по красно-синим стрелкам. И хочу проинформировать, что бесплатный завтрак вы можете получить в нашем кафе «Вокзальная». Трансфер до города отходит каждый час от главных ворот.
    Ром-Дим проделал указанный путь и ожидаемо нашел ларек с надписью «Почта» . Выбрал красивую открытку с видами и отправил Нце небольшое послание, что у него все хорошо, а Бранинг пусть возвращается на боевое дежурство из замка Хорс и его не ждет, так как согласно наказу жителей района, он вынужден в командировке-инспекции несколько задержаться.
    Некто безропотно принял корреспонденцию и предложил отсылать бандероли только «Надежной почтой».
     Завтрак был великолепен. Транспорт – двухэтажный самоходный вагонет – удобен. Кошки спокойны. А Ром_Дима терзали сомнения. Даже на виды городы не смотрел, хотя посмотреть было на что. 
    Поэт терзался и ждал или объяснений или подвоха. Ну не бывает в мире дармовщины. За халяву обычно приходилось платить дважды. Или трижды. Или он все-таки слишком хорош собой и достоин всяческой халявы?
    Квартирка оказалась на двенадцатом этаже, куда Ром-Дим сгоряча пошел пешком.
    Не успел вставить ключ в замок, как дверь квартиры напротив открылась:
-О! Заселяетесь! Тогда я больше не будут поливать цветы!
   Ром-Дим вежливо поздоровался. Просил заходить непременно и рассказать про цветы. И вообще, он нуждался в консультанте. И срочно.

    Сироша подслушал разговор. Пошел к мастерской, когда там разглагольствовали  Уля Ле и Годри.  Они говорили умеренно тихо, но не затыкать же уши, если у тебя хороший слух?
-Ты только вылезла из долгов. Зачем опять закладывать дом?
-Мальчику нужны хорошие инструменты. И ты прекрасно понимаешь, почему у него их нет.
-Не собираюсь извиняться за прошлое, я это сто раз делал. А вот ты можешь оказаться на улице. Подумай хоть раз и прими взвешенное решение. Надо ли потакать?
-Чего ж ты таким разумным не был, когда я тебе потакала?
    Услышанное требовало осмысления. Вместо сосредоточенного и спокойного раздумья поток мыслей вызвал повышенную работоспособность.  Перебрал и тщательней осмотрел забракованные инструменты. Наносил в рассохшуюся кадку воды и остановился, глядя бараном на весело выбивающие из неё струи, уносящиеся ручейками к порогу.
-Ща разбухнет и течь перестанет. –  сказал Маркфей. – Огня разводить будем, пока уголек не весь промок?
-А как же.
    Но с огнем вышло, как с кадкой.
-Трубу надо бы прочистить. Я на крышу не полезу. Высоты опасаюсь. Мне колдунья нагадала, что помру оттого, что навернусь с верхотуры. Сам-сам-сам.
    Сироша повертел головой, в поисках другой жертвы, но «дружбан навек» - сын героя благоразумно куда-то запропастился. А может мать позвала домой. По всему выходило, что лезть надо Сироше. Отыскали лестницу, но и она требовала ремонта.
-А чего ты хочешь? Столько лет мужика в доме нет, - осматривал деревянный инвентарь Маркфей. – Тут работы на час. Я сделаю. Ты пока просади обручи на чане. С клепками осторожней. Можно, конечно, навощить или пропарить, чтоб надежней.
   Сироша подвис. В целом смысл понимал, но как это - просаживать? Чем? И клепки. Чего с ними не так? Да ещё вощить и пропаривать!
   Сомнения юноши Маркфей считал на раз и, вздохнув, подрядил в подручные.
   Снова Сироша шпыняли  « подержи», «подай», «принеси». Снова гонор возмущался сложившимся положением, но если бы не это глухое недовольство, то результатом стоило гордиться.
    Вечером Уля Ле, видя такое рвение внука, предложила сходить в город развеяться. Выдала комплект одежды ему и Маркфею, немного наличных:
-Гуляйте, мальчики. Ни в чем не отказывайте, но осторожно, без приключений.
    Провожатым стал Маркфей, как человек знающий, а теперь и при деньгах.
-Про- пой! Лучший караоке клуб. Ты как на счет попеть? Ладно. Можно в «Убрата». Только там часто жандармы ошиваются. Очень жандармское место. По мне, так «Простава»  - самое то. 
    В «Проставе» Маркфея знали ещё по старому имени, отчего пришлось постоянно поправлять и перезнакамливаться:
-Не Гонцой, а Маркфей. Я теперь при должности кота Уля Ле.
   Все тут же пересправшивали:
-Уля Ле? Тогда это, поди, Сироша.
    Парень не знал гордиться ему своей популярностью или раздражаться. Вроде, говорили с почтением, значит, принимать, как должное.
-Ты в свой угол погодь идти, - предупредил бармен. – Там Нца.
    В памяти Сироши имя никак не отозвалось, никаким эхом, а Маркфей заострился, защелкал пальцами. Потом усадил Сирошу за стойку и приказал ни во что не влезать до его прихода. Сам же растворился в толпе.
   Сироша и не влезал, пока к нему не подсели:
-Дай-ка компоту, и чтоб водяры не меньше половины, а не так, как ты любишь.
-Я ж о здоровье пекусь, - улыбчиво отозвался бармен.
-Вот и пекись, - повернулся к Сироше. – Здравствуй, дружок.
-Внук Уля Ле, - услужливо подсказал бармен.
-Да ты почти коллега! - обрадовался неожиданный сосед.
   Сироша лениво разглядывал незнакомца, в котором так странно сочеталось несочетаемое. Темная бледность и негустые тусклые русые волосы, затянутые в хвост, баки и богатая челка, ниспадающая на два сапфировых глаза, острый нос и тонкие губы. Очень достойный человек.
-А ты кто?
-Я – районный жандарм.
   Похоже, незнакомец гордился профессией.
-Районный – это не городской, - терпеливо пояснял причину гордости. – Можешь не говорить о себе. В Задрюке все знают внука Уля Ле. Шикарная бабка. С моей дружит, если чо. Не знал? Да наши бабки такие кореша. Монолит! Ну, за дружбу, - и махом опрокинул в себя компот.
   После чего речь его стала плавной, но нудной, потому что сюжетные повороты имели многочисленные рефрены, отчего ход повествования удлинялся в два раза. Скатываясь в монотонность чтеца приговоров.
   Он, как и было приказано, сгонял к старателям. Пару дел смог уладить, некоторые не смог, а затем заглянул к Прилсям. Сам Левга и его товарищ по мелким пакостям Вырг были шестерками клуба «Свои правила».  Пользовались там заслуженной славой двух дебилов и даже по меркам клуба считались почетными придурками. Им поручали дела, в которых требовалось полное отсутствие моральных страданий и элементарного инстинкта самосохранения: вышвырнуть семью из дома, застращать кого. Друг для друга они были подпорками, хотя часто ссорили и хватались за ножи. Поэтому, когда один вдруг пырнул другого, и семейство Прился и семья Жмохов не могли поверить в свершившееся. И тут нарисовался жандарм, утверждавший, что Вырг не виновен. Прилси, в принципе семья суровая и по меркам Задрюка справедливая, согласились забрать заявление, перепоручив расследование и защиту своих интересов районной жандармерии. И это правильно, потому что кто поверит каким-то Прился и Жмохам? Районный пристав – совсем другое дело.
   Гордый проделанной работой, жандарм  вернулся в Задрюк, а там – Нца. Похвастался и был оборан. Не так, чтобы Нца орала, но выволочку устроила будь  здоров, мол, не имел права Дай Но разбрасываться обещаниями без согласования с начальством.
    Подошел Маркфей и с большим вниманием, не перебивая слушал повествование. И вся компашка за длинным монологом опрокинула не одну рюмашку компота.
-Но! – поднял палец Дай Но. – Она согласилась с моим предложением. В обмен на услугу. Не скажу какую. Тс-с. Тайна. Ты в какие-нибудь карты играть умеешь? Контильон расписать сможешь?
-Свои правила устраивают большую игру? – оживился Маркфей.
-Да что они устроить могут, - презрительно скривился Дай Но.
-Мы много чего устроить можем, - грохнул по столу шкаф за соседним столиком.
-О! – отчего-то обрадовался Дай Но, - Подарок.
    И понеслось. Дай Но отмахивался азартно, взбадривая себя бессмысленными криками, утяжелив правый кулак шаром для настольного пядыра. Сироша легко скинул цивилизационную шелуху, отмахивался весьма эффективно, выказывая навыки профессионального бойца. Явно где-то уроки брал! Маркфей ловко перекинул быка из «Наших правил» на хлипкий столик, и дальше держал оборону и дистанцию при помощи ножки стола. По ощущению Сироши, отмахивался нехотя, лениво как-то, без огонька. И всё же в целом тройка работала слажено и держалась стойко, но по некоторым признакам выдыхалась, пропуская удары и, пока ненадолго, оголяла фланги.  Но тут подоспела подмога в лице соседа-героя. И был он настоящим героем, потому что быков из «Своих правил» они стали теснить и отжимать. Драка пробрела массовость с характерными локальными разборками.
   А потом распахнулась дверь. Чос походя вырубил двоих противников, скрутил Дай Но и выставил перед собой арбалет. В руках амбала он обманчиво смотрелся миниатюрным, но профессионалы оценили ситуацию правильно.
-В чем дело? – прогудел Чос. – Есть претензии?
-Какие претензии, - пискнул Дай Но. – Хорошо же перемахнулись?
    Надо признаться, что не все соперники верно и трезво оценили ситуацию. Ключевое слово «трезво». Таким быстро  объяснили, хотя для этого часть посетителей пришлось и выкинуть. 
-Ну, - замялся  Сироша.  - Мы пошли?
   Музыканты выползли из норок и настраивали инструменты. Вот-вот должна начаться культурная программа. Остаться хотелось, но Маркфей настойчиво тянул за руку к выходу, увещевая голосом Уля Ле.
    Дай Но, лишившись компании, возмутился, дескать, чего это Чос так не вовремя приперся в «Проставу»?
-Мстя сказала, что тут Нца, - прогудел Чос.
   Он очень рассчитывал отчитаться устно вечером, чтобы не предоставлять письменный отчет утром.  Не успел.
    Нца неспешной рысью возвращалась домой. В целом день был не самый удачный. Она надеялась заглянуть в морг, но туда приехала то ли комиссия с проверкой, то ли практиканты, то ли и те и другие сразу. Коронер извинялся, в своей манере, и просил заехать завтра пораньше. По дороге заглянула к генпрокурору и начальнику муниципалитета, но дальше кухни не прошла. Да ей дальше и не надо было. Дольше всего пробыла в околотке, выбивая разрешение на личные дела погибших. Какая же это морока. Один подписей собрала с десяток, не меньше. И обидно, что главная цель, ради чего вся поездка организовалась -  посетить клуб «Время премьер», покровителем которого был Ром-Дим, окончилась ничем. На дверях трепетал листок «Читка завтра». Судя по истрепанности, это «завтра» прошло ещё на прошлой неделе.
   Нца была не тот человек, что вечерами анализирует прошедший день. Она шла по жизни поступательно. Ехала и негромко повторяла «Клади Дол-конт-Высмиен». Значит, предки Клади владели неким имуществом с земельными угодьями Высмиен.
-К-Д-К-В…и с натяжкой – Н, - проговорила Нца.
   Возможно, нашлась таинственная «КД», тогда… тогда завтра, возможно, коронера ожидал неожиданный сюрприз. Ну, как сюрприз. Легкое дежа-вю в лучшем случае.