Стержень жизни Глава 4 Перекати поле

Глава 4. Перекати поле.

  Бежали мы и на следующее лето. Слишком велико было желание найти хоть кого – то!
   Начали с железной дороги, Фамилию свою помнили. Дядька, ежели он есть, мог быть и батькиным братом, а может и маменькиным.  Шарились по вокзалу, спрашивали, но все было без толку. Город, наверное,  был не тот. Однажды решили – пойдем по путям в сторону другого города, который находился в том направлении, где была наша деревня.

 Топали мы с самого утра. Солнце уже стояло в зените. Вдруг из лесопосадки, справа появился мужичок. Небольшенький такой, окликнул:
    - Ребятишки! Вы далеко направились? Стойте, я с вами!
Скорым шагом направился к нам. Мы сначала остановились, потом Фаинька, каким то женским чутьем поняла, что дело пахнет жаренным. И потихоньку заскулила:
      - Борька, я ему не верю! Вчера, помнишь на базаре, пацаны рассказывали – бабка торговала пирожками с человеческим мясом! Он,  поди один из них! Я боюсь, и она заревела!
 
       Как мы драпали, я не помню. В голове стучало:
           - Бежать, спасаться! Доискались, твою мать! Дядьку найду не найду, а Файку потеряю! Съедят !!!
      Бежали изо всех сил! Файка, как ни странно тянула меня, а не я ее. И подвывала:
         - Боренька, беги родненький! Беги!!!

    Впереди нас был поворот, со скалистыми и высокими берегами. Надежды не оставалось никакой! Мужичок бежал за нами, и судя по всему – догонял! Он уже не кричал, а просто гнался!
 
      - Господи! – подумал я тогда, - дай нам силы! Мы свернули за утес и постепенно остановились. Впереди, метрах в тридцати, навстречу нам шел мужчина в железнодорожной куртке с молотком в руках, стучал по рельсам,  не замечая нас.

 Остановился, немного осмотрелся и прокричал:
      - Что вы тут делаете? Сейчас скорый,  на Ридер пойдет! Вы, что сопляки не знаете, что опасно по путям ходить!  Совсем порядка не стало. Я вас сейчас в отделение сдам! Ну - ко, ко мне бегом!

      Знал бы он,  с какой радостью мы бежали к нему из последних сил!
       Уже потом, сидя в его домике проводника, рассказывали взахлеб,
     про дядьку страшного, про то куда идем, про того, кого ищем и не находим. Он слушал, не перебивал, хмурился,  курил, кашлял.

     - Ну – ну, Давай дальше. Поди  придумал,  и врешь? Только,  правду давай.  Только правду. Вы чай то пейте, горемыки…
Хмурился, головой качал: - Не знаю такого, - врете, поди! Придумали. У нас такого отродясь,  не было. Хотя, кто его знает, времена такие.

     Мы пили чай с кусковым сахаром. Дядька, которого мы видели первый раз в жизни, был хорошим, надежным, добрым. Фаинка задремала и во  сне плакала, смеялась, даже ругалась. Ближе к полночи мы уснули.

 Ночью я проснулся. Дядька ни фамилии его не знаю ни имени, сидели над нами и плакал. Тогда я его не понял. Утром мы потихоньку ушли. Бежали от себя, от него, ото всех. Просто шлепали по рельсам, куда я и сам не знал. Шлепали, да шлепали и дошлепались.

 На первом  же переезде нас ждали. Пол года нас не искали, а тут ждали. Поймали. Нам объяснили, да так конкретно, что мне заломило зубы.  Ты лишенец всех прав, никакой дядька, который у тебя есть или был – никто! Либо ты, сукин сын, полюбишь наш строй, либо ты пащенок , враг народа. И никто тебя и твою сестру больше ловить и искать не будет. Файку сразу же увезли не знаю куда. Меня в детский дом, подальше от города.



     Я все равно бежал, только через год!
 
    Знаете ,как пахнет парное сено? Не травой! Оно пахнет детским мылом. Детством наверное. Запахом мамы, отца. Домом! Тоской по детству. Его хорошо помнишь, догадываешься, что именно так вкусно и сладко пахнет детство. Сколько раз я вдыхал запах маменьки,  отца, дома, храня на груди, а потом тайком в трусах и карманах, маленькую иконку – ладанку. Даже самые крученные – перекрученные вертухаи не находили!
 
     - Эх, сынок, не тебе это слушать, не мне рассказывать. Давай спи! Взбудоражил ты меня! Утро – вечера мудреней!