Точка отсчёта неизвестна окончание

       Я сидела в мягком, удобном, напоминающем полушарие кресле,  готовясь появиться на сцене. На мне были серые мягкие брюки из шерстяной фланели, яркая облегающая футболка и оливкового цвета тканевая куртка, на голове красовалось модное кепи, из-под которого выбивались мои рыжие волосы..

       Для чего я там сейчас окажусь, я толком не знала, но чувствовала себя узницей, обречённой на казнь. Сейчас должно произойти что-то важное не только для меня, но и для моих близких. Я — ответственна за всех. Что толку! Я всё равно ничего не могу, от меня ничто не зависит. А может быть, зависит, с чего бы они так суетились возле меня. Вот сейчас прибегала гримёрша, чтобы попудрить мне лицо и подправить стрелки на веках, вид у неё измученный и заискивающий. Но это — гримёрша, человек подневольный, а вот премерзкая редакторша хоть и пыталась мне улыбнуться, однако эта улыбка была так натянута, что выходила у неё кривой. Всё же она старалась, а другие и вовсе держались высокомерно и насмешливо. Они все меня ненавидят! А если это мне показалось, и на самом деле рядом со мной прекрасные и любящие своё дело люди. Я просто мнительная, волнуюсь перед началом этого странного шоу.

       Какое-то устройство начало подъём моего кресла наверх. Движение происходило плавно, но с каждым метром в меня ввинчивался страх. И вдруг я поняла, что они только и ждут от меня паники, так им легче справиться со мной. «Нужно взять себя в руки», - подумала я, и тут же кресло оказалось на сцене.
            
       -   Вот и наша героиня — Ванэсса Краузе! Или просто Нэсси, так зовут её домашние, - восторженно кричал на сцене ведущий, и я с удивлением узнала в нём Себастьяна Берга. - Вы сделали на неё ставки! Идёт большая игра — «Шоу Судьбы»! И эта прекрасная женщина не подведёт вас. А может быть выиграют те, которые сегодня ставили против Нэсси! Не знаю, не знаю. Всё зависит от того, насколько надежны её душевные силы.

       «Почему Себастьян? Что он здесь делает? - заволновалась я. - Он ведь никогда не был ведущим шоу. Он — телеоператор. А может быть и нет. Тут всё ненастоящее, фальшивое, обман. Он – один из них. Возможно, даже главный. Ну нет, главным всё же будет Нестлер. Это он заварил эту кашу, а я буду её расхлёбывать».

       -  Вы узнаете меня, Ванэсса? -  вкрадчиво спросил Себастьян.
            
       «Ещё бы я тебя не узнала, сукин сын!» - со злостью подумала я, но вслух сказала спокойно:
            
       -   Да, я знаю вас, но не могу сказать, что знаю ваше истинное лицо. Кто вы, Себастьян, на самом деле?!

       -   Кем бы я ни был, я всегда остаюсь вашим другом.

       -   Хотелось бы верить!

       -   Но однажды вы поверили мне! Я держал вас в своих объятиях.
            
       -   Но это не повод, чтобы говорить о наших личных отношениях со сцены, к тому же вы предали меня. Предали безжалостно и беззастенчиво.
            
       -   Вы – непоследовательны, Ванэсса, ваши обвинения также очень интимные. Но вы не постеснялись о них сказать. К тому же мы действительно находимся на сцене, но зрителей   здесь нет.
            
       -   Разве это репетиция? - удивилась я.
            
       -     Нет, это не репетиция, это — «Шоу Судьбы»! И оно идёт в прямом эфире.
            
       -     Так, где же зрители?
            
       -     Они отсутствуют, вернее, их нет в зале. Есть только эффект их присутствия. Но на самом деле они сидят у себя в комнатах перед экранами.
         
       Я попыталась вглядеться в зрительный зал, но свет от ярко освещённой сцены бил мне прямо  в глаза, поэтому я не могла толком ничего рассмотреть. Возможно, кто-то и сидел в креслах партера, но он явно не хотел себя обнаружить. Что же делать?! Как не поддаться иллюзии и увидеть реальность? Всматриваясь, я заметила, что на месте кресел в  зале горят маленькие табло с цифрами. Т.е. вместо человека - светящаяся табличка с номером, которая не излучает эмоции.

       Это что — ток-шоу без зрителей в зале? - недоумевала я.
            
       -    Я же сказал, что они видят вас, а вы их нет. Это — очень богатые и влиятельные люди, они...
            
       -    Живут в других измерениях, в которые их занесло богатство, но они не хотят показывать свои лица. Ведь верно, да?
            
       -    Что-то в этом роде...
            
       -    И всё же они смертны!
            
       -    К сожалению, да. Поэтому они хотят испытать остроту жизни, не подвергая себя опасности. Им нужны новые ощущения.
            
       -    Но почему им понадобилась я, обычная женщина с несчастливой судьбой?!
            
       -    Им не терпится  увидеть, как вы будете бороться, они хотят таким образом возвратить себе своё прошлое, время, которое было до того, как они стали влиятельными и всесильными. Они задумали поместить обыкновенного человека в атмосферу чрезвычайных обстоятельств, сбить его с толку, заставить мыслить по-новому.
         
       -      Что у них на кону?!
          
       -     Их деньги и всего лишь... ваша жизнь.
          
       -     Моя жизнь уже ничего не стоит. Наверное, что-то ещё?..
          
       -     Узнаете в своё время.
          
       -     Но я уже участвовала в одном шоу, и называлось оно: «Кое-что о Галатее».
          
       -     О, это было необходимо, чтобы вас немного преобразить и испытать, ну а  проверку вы прошли с честью, вы — настоящий борец.
          
       -     Значит, всё это время вы манипулировали мной?
          
       -     Но зачем так трагично, мы действительно пытались изменить вас к лучшему. Всего лишь метаморфозы в сторону прекрасного, Ванэсса.
          
       -     Мне бы очень хотелось верить, что внутренне я осталась прежней, и вам не удалось меня переделать таким образом, как вы это замышляли.
          
       -     Я думаю, вы всё равно изменились, Ванэсса, обстоятельства заставляют нас меняться.  А сейчас я попрошу моих помощников внести Большое Зеркало! Мы не слышим ваших аплодисментов, дорогие наблюдатели, но мы знаем, что вы с нами!
         
       Какие-то люди в серых брюках и свитерах начали ловко двигать на сцену огромное зеркало и большущую колотушку. Зеркало было словно запотевшее, ничего в нём не отражалось. Когда они закончили и ушли, на сцене начал сквозить ветер, сначала — лёгкий, постепенно он становился всё сильней и сильнее, в воздухе летали какие-то бумаги, они трепетали словно птицы, не знающие где им приземлиться.
            
        -    Разбей это зеркало! - пересиливая гул, закричал Себастьян.

        -    Зачем?!

        -    Не спрашивай, разбей и всё! Ударь по нему этой колотушкой!
            
        -   Ты врёшь, ты опять врёшь, дешёвый подмастерье! Ты, наверное, ещё не такой подлый, как Нестлер, он ведь мастер на пакости, но ты скоро достигнешь его уровня, ты — способный парень!
            
        -     Ты должна это сделать, так диктуют условия «Шоу Судьбы»!
            
        -     Что ты заладил, как попугай: «Шоу Судьбы»! «Шоу Судьбы»! Я не давала согласия на это представление!
          
        -      Ты не можешь отказаться!
          
        -      Иначе что? Твой Нестлер проиграет и лопнет от злости?! Или его сожрут такие же пауки, как он? Ха! Так ему и нужно!
          
        -      Ты ошибаешься, Нэсси, ты ошибаешься, вот и всё. Нестлер, может быть, и злодей, но он не дурак, он всё предусмотрел. Твои дети — в заложниках! Если ты не выполнишь условия, твоих детей не будет в живых.
            
        -     Что значит: не будет в живых?! Ты в своём уме?!
            
        -     К сожалению, это правда. Твои дети находятся на кону «Шоу судьбы»! Сделаны ставки: кто-то поставил на тебя, кто-то - против. Это — респектабельная публика, пресыщенная удовольствиями. Но всё же они маниакально хотят выиграть, стать ещё богаче. И запомни: не так трудно управлять толпой, как одним человеком, никогда не знаешь, что он может вытворить.
            
        -     Почему мои дети являются предметом торга?
            
        -     У тебя должен быть стимул не просто участвовать в игре, но и стремиться к победе! Бей по зеркалу! У тебя будет шанс спасти их!
            
        И всё же я раздумывала, а что, если  это очередной трюк, и я, не желая того, могу навредить Максу и Ренате. Как вдруг серебряная зеркальная  гладь прояснилась, и в ней отразился ни кто иной, как Нестлер. Он хитро улыбался и приветственно махал правой рукой. Нестлер — виновник всех моих бед, ненавистный ублюдок! Я, не раздумывая, схватила большую колотушку, будто она была лёгкая, как пушинка и со всей силы ударила в середину зеркало. Оно тут же треснуло и разлетелось на крупные и мелкие осколки.

       Куски зеркала лежали на полу, а я в ужасе глядела вниз. В каждом из них отражались эпизоды моей прожитой жизни, нет, на самом деле эти осколки жили моей жизнью: в  маленьком  я  узнала мою молодую маму с младенцем на руках, которым, скорее всего, была я; в осколке покрупнее я видела студента Петера и нашу с ним первую встречу, а вот я отвечаю на уроке математики в гимназии, вот сообщаю мужу, что беременна, и он в порыве счастья поднимает меня на руки и кружит, вот смерть отца от инфаркта, а здесь я покупаю мебель в наш дом. Как странно на всё это смотреть со стороны, смотреть на себя! А вот Штрекер, вот Роланд Брандмайер, Себастьян, но меня с ними нет, только моя тень, а где же я? Как это понять?

       Откуда-то раздался властный голос Нестлера:
            
       -   Не каждому дано увидеть свою прожитую жизнь, пусть даже в осколках зеркала. Вы потрясены, Ванесса?
            
       Я обернулась и стала искать глазами этого презренного философа, но ни его, ни Себастьяна нигде не было. Сцена была пуста, но голос продолжал:
            
       -   А теперь, дорогая, условия игры: вы должны выбрать один осколок — точку отсчёта, которая покажет, с чего именно начались роковые изменения в вашей жизни? Если выберете её правильно, вместо вашей тени появится ваше изображение, осколки сложатся в нужном порядке, и зеркало восстановится, а, значит, восстановится ваша жизнь. Если ошибётесь — тоже не беда, вы будете первая красавица на телевидении, харизматичная ведущая лучших шоу. Правда, детей своих вы больше никогда не увидите, мужа тоже, пожалуй, и ваша мама окажется в зоне забвения. Но у вас будет другая семья, вы родите ещё ребёнка от нового мужа. Всё сложится замечательно. Но, если вам захочется отказаться от участия в шоу, помните, на кону — жизнь ваших детей: Ренаты и Макса. У них не будет будущего!
          
       Я задохнулась от гнева, я знала, что Нестлер - мерзавец, но он превзошёл всех негодяев на свете! Я очень хотела выплеснуть мою ненависть ему в лицо, но, во-первых, его не было на сцене, во-вторых, это — хитрая игра, и от него зависела жизнь моих детей. Огромным усилием воли я подавила свои чувства и сказала спокойно:
          
           -    Я согласна, я принимаю игру.
          
           -     Вот и замечательно! А теперь, Ванэсса, вам нужно выбрать точку отсчёта. Только и всего! Смотрите внимательно на осколки. Какой-то из них стоит всей вашей жизни. Но какой? У вас не так много времени, Ванэсса, всего лишь двадцать минут. Двадцать роковых минут!
          
           -    Вы не предупреждали, сколько у меня будет времени. Это нечестно, это отвратительно, как и всё здесь!..
          
           -    Вы сделали свой выбор, а условия тут диктую я! Итак гонг!!!
          
           Откуда-то прозвучал звук гонга, такой громкий, что мне показалось, будто у меня лопнут ушные перепонки. Я сразу же принялась более внимательно рассматривать осколки. Но в это время вновь начал говорить Нестлер.
          
           -    Дамы и господа, Ванэсса начала искать точку отсчёта! На кону — её дети! Она — очень хорошая мать и будет искать выход. А мы будем мешать ей этот выход найти! Не слишком будем препятствовать, но всё же! Я думаю, я надеюсь, я верю: материнская любовь победит! А, может быть, и нет, кто знает, ведь это — игра «Шоу судьбы»!
         
           Зазвучала весёлая эстрадная музыка, откуда-то выскочила группа молодых людей в ярких костюмах, которые закружились в танце вокруг меня. Они делали это так, как будто меня вовсе не было на сцене, какое-то время я смотрела на них, как заворожённая. Но минуты через две очнулась и постаралась мысленно отгородиться от этой дикой пляски. Время мчится неумолимо, и я должна выбрать: но что? Какая-то точка отсчёта... Что это означает? О каких роковых изменениях говорил Нестлер? Может быть, это время, когда начались все мои несчастья? Тогда, вот он осколок со сценой, когда я встретила Штрекера. Да, именно с этого момента начались наши беды. Если бы я его не встретила, я бы не оказалась на телевидении, а жила бы, как все. Нет-нет, совсем не этот, все неприятности произошли, когда Петер потерял работу. Если бы он не потерял работу, я бы сейчас не торчала на этой сцене и не рисковала бы собственными детьми. А вдруг это совсем другое?! Ведь был какой-то важный момент, который определил всю мою дальнейшую судьбу. И это — не пластическая операция, не любовные утехи с Себастьяном, не разоблачения Нестлера, а нечто другое. Но что?
         
        Музыка орала, танцоры бесновались в шаге от меня, но я уже научилась отключаться от внешнего мира и сосредоточилась на главном. Я вглядывалась в картины, запечатлённые на осколках, пытаясь понять их тайный знак. Вот мне и пришлось осмыслить прошедшую жизнь таким образом, чтобы понять главное. Я не стремилась к этому познанию, я была обыкновенной женщиной, может быть слишком обыкновенной для таких метаморфоз и испытаний.

        И всё же этим пресыщенным «денежным мешкам»  не выбить меня из колеи ни  шумными танцами, ни страшными угрозами. Внезапно музыка прекратилась, танцоры исчезли, словно их и не бывало. Я стояла оглушённая тишиной, но мне не удавалось больше сосредоточиться. И вдруг отчётливо зазвучал стальной голос Нестлера:
         
        -    Осталось двенадцать минут, Ванэсса!
         
        Меня охватил безумный страх: я не успею, да и как можно успеть за двенадцать минут найти что-то главное в своей жизни?! Я готова была разрыдаться, но усилием воли сдержала себя: я не имею право быть слабой.
         
        И вот опять что-то произошло. Сцены на осколках до этого происходили в молчании, было видно только изображение. Но теперь будто кто-то включил звук. Все персонажи на осколках  заговорили, и от этого поднялся невообразимый гул. Он совсем оглушил меня, я перестала что-либо понимать. Но сквозь весь этот гвалт всё же прорвался голос Нестлера:
         
        -    У вас — восемь минут, Ванэсса!
         
        Это привело меня в чувство. «Думай, Нэсси, думай! Не поддавайся этим уродам!», - мысленно говорила я себе. Я стала внимательно вглядываться в осколки. На одних было видно моё изображение, на других была только моя тень или контур моей фигуры.
         
        Значит, был какой-то рубеж: до него жизнь была настоящей, а потом началась вся эта фантасмагория, и я стала уже тенью. Нужно прокрутить в уме всё ещё раз: вот я в своей дурацкой просторной куртке случайно встречаю на улице Штрекера, вот Петер приходит с известием, что потерял работу. А это уже студия телеканала «Юкка», со мной предварительно беседует Штрекер. Потом я возвращаюсь домой. Здесь я получаю письмо от руководства студии, снова еду туда. А это разговор в кабинете у Нестлера, в нём участвуют Роланд Шимански, Франк Маурер, Сабине Вебер и популярный телевизионный ведущий Тимм Крекш. Во всех этих сценах я в полном отражении, а вот в последующих сценах на осколках— только моя тень. Жаль, что они находятся в беспорядке, ведь, если бы они были разложены последовательно, я бы легко нашла точку отсчёта. Что же тогда было? Нужно вспомнить.   
          
        -    У вас — четыре минуты, Ванэсса! - вновь, словно удар хлыста, прозвучал голос Нестлера.
          
        -    Не подкачай, Нэсси, - подбадривала я саму себя, - может быть,  точка отсчёта началась не с того, что ты сделала, а как раз с того, чего не совершала.
          
        И вдруг решение этой замысловатой загадки пришло само собой, как же я об этом забыла! Я не подписала договор с фирмой, что-то произошло тогда. У меня закружилась голова, кажется, я потеряла сознание, и я не поставила свою подпись. Это означает: всё, что происходило со мной потом, не может быть реальным, потому что от меня требовалось моё согласие, а я его не дала, и в этих сюжетах меня нет, только намётка — мой призрак.
          
        -    Осталась одна минута! - торжественно и холодно произнёс за сценой Нестлер.
          
        -    Я не подписала договор! - заорала я поспешно и схватила нужный осколок, - это и была точка отсчёта! Всё, что со мной происходило дальше — незаконно! Вы должны всё вернуть на прежние места!
          
        -     О каком законе вы говорите, Ванэсса? -  со злобным удивлением спросил голос.
          
        -     О законе равновесия сил добра и зла! - с вызовом продолжала я. - Скажите вашим «жирным котам», что они в любом случае проиграли! Они не только профукали свои денежки, они сами могут исчезнуть из этого мира. И попробуйте только тронуть моих детей - я уничтожу вас всех! Я нашла точку отсчёта — и в любом случае я защищена!
         
        -      Чего вы так разнервничались, Нэсси, - вкрадчиво произнёс голос, - ведь этой всего лишь игра под названием «Шоу Судьбы». Судьба пощадила вас, милая Нэсси, и преподнесла вам подарок. В этой игре нет проигравших, как вы выразились, «жирные коты» никогда не теряют своих денег и никогда не исчезнут. Но вы заслужили право вернуться. Итак ...
         
        Зеркальные лоскутки с моей тенью исчезли, какая-то сила выхватила из моих рук осколок с заветной сценой. Тут же вокруг него начали формироваться другие куски. Они словно прирастали к нему и постепенно образовывали целое зеркало, которое самой собой возвратилось не прежнее место. Я стояла перед ним, моё отражение менялось, как будто кто-то неведомый крутил колесо времени назад: из модной красавицы я превратилась в прежнюю не слишком ухоженную, но, честное слово, милую женщину, в глазах которой светились счастье и покой. Вдруг я услышала голос Ренаты: «Мама, ну сколько можно спать!» и голос Макса: «Мама, а у папы хорошие новости!». Я живо обернулась, и тут свет рампы ударил мне в глаза, заслонив всё.
         
        -     Мама, ну ты и заснула прямо за столом, так и проспала всю ночь, - Рената осторожно теребила меня за плечо.
         
        -     Я хотела подписать важные документы, - сказала я, с трудом разлепляя припухшие после сна веки.
         
        -      А папа, как раз хотел тебе что-то сказать,  - подскочил ко мне Макс и, чмокнув в щёку, продолжил, - по секрету: он получил одно заманчивое предложение о новой работе.
         
        «Что за предложение? - подумала я, пытаясь разобраться в реальном мире.
         
        -     А такое, что тебе больше не нужно будет подписывать никаких документов.
         
        -     Не слишком ли вы интересуетесь делами взрослых? - с деланной строгостью сказала я. - А ну быстро в школу собираться!
         
        Дети состроили постные рожицы и поспешили в детскую. Тут же в комнату вошёл Петер.
         
        -    Прости, дорогая, что не перенёс тебя в спальню, ты так сладко спала, что я боялся тебя потревожить. У тебя больше нет никакой необходимости подписывать договор. Ты помнишь Михаэля Фишера, моего однокурсника? Он сейчас — исполнительный директор крупной энергетической компании. Недавно я его случайно встретил,  фирма, в которой он работает, открывает у нас филиал. И им, как раз нужен опытный инженер. Короче говоря, он сегодня утром позвонил мне и сказал, чтобы я подготовил своё резюме и явился в фирму на собеседование. Есть полная уверенность, что меня примут.
         
        -    Но возможно благодаря телевизионной передаче, которая преображает неказистых женщин, я стала бы сексуальной красавицей, прославилась бы на всю страну, и ты бы гордился мной. Представляешь, твою жену каждый день показывают в ящике...
         
        -    Ни в коем случае, Нэсси, отошли этот договор обратно без подписи, они обойдутся там и без тебя. Не обижайся, но я хорошо знаю, что ты  терпеть не можешь выставлять себя напоказ. Потом я не хочу, чтобы твоё милое лицо испортили эти безжалостные хирурги. Я люблю тебя такой, как ты есть, для меня ты прекрасна и неповторима, и мне совсем не нужна эротическая кукла. Ты моя самая любимая, самая желанная женщина, и я благодарен тебе за терпение и за стремление спасти нашу семью от финансового краха и развала, а также за твою поддержку, иначе я бы от отчаяния просто скатился вниз.
         
        Петер улыбнулся:
       
        -     Наверное, я сказал что-то чересчур длинное и высокопарное, милая.
       
        -     Просто раньше я слышала от тебя совсем другое. И я чуть было не поставила свою подпись под этим проклятым договором. А сейчас ты произнёс самые прекрасные слова на свете, я так их ждала! И почему бы нам не поговорить высокопарно, я от этого вновь чувствую себя счастливой женщиной. Поверь, Петер, и я никому не позволю разрушить тёплый  чудесный мир нашей семьи.
       
        -     Ты говоришь так воинственно, а разве кто-то покушался?
       
        -     Может быть, но это уже не имеет никакого значения...