240. Хуторская чертовщина. Бутылка сиводрала

                Отказаться Злотазан ни в коем случае не мог, будет удивительно для Василя, что его кум брезгует с ним выпить, это может вызвать обиду и даже подозрение.
          
          Да разве может такое быть в среде хуторского народа, когда предлагают выпить чисто из чувства уважения, просто так, без всякого там подвоха, от всей души разделить хорошее настроение и на тебе, в такой возвышенный момент, позволить себе воротить нос, подобно окончательной гибели дружеских отношений.

           А воротить нос по правде было от чего, отвратительный запах «сиводрала» ударил в нос новоявленному куму сразу с открытием бутылки. 
           Суррогатная продукция требовала дополнительных средств очистки, но кто этим будет заниматься, для этого требуется выдержка и дополнительные затраты, также и трата личного времени. 

             Это только пьётся легко и быстро, а попробуй довести вес процесс до конца, ни какого терпения не хватит.
         Вон у многих до выгонки вообще дело не доходит, всё выпивается ещё на  стадии не дозревшей браги.

            Хуторской чёрт в образе и виде местного землепашца, берёт протянутую ему бутылку, подавляя в себе отвращение, перестаёт дышать, подносит ко рту горлышко бутылки, отпивает глоток.

             -Гадость, гадость, гадость!
                -Отвратительная гадость!
                -Дерьмо собачье!
                -Отрава!
                -Смертельное зелье!
                -Кишковорот!
                Тут же завертелось в голове Злотазана.

           Проглотить такое в себя, требует смелых действий и больших усилий.
             С глазами навыкате и с собранной волей воздействия над кадыком, Злотазан продавил в себя глоток этой самопальной жидкости, утешая и уверяя себя, что следующий глоток пойдёт легче, протянул бутылку обратно.



                Василь видимо был в том состоянии, когда совершенно не чувствовал ни вкуса и ни запаха, вливал себя спиртосивушную жидкость подобно обычной воде.

            Хуторской чёрт пристально поглядывал на пьющего Василя,  а в голове уже выстраивался хитроумный подвох.
             Провести любого хуторского пьяницу, особого труда не требовало, эти падшие создания легко поддавались на любую уловку, наполовину завербованные тёмными силами, являлись послушными натурами, крути – верти ими, всё исполнят.

             А тут вот перед ним, пожалуй  явный кандидат, вступивший на скользкую дорожку, пока ещё с малым уклоном вниз, вот с ним и предстоит поработать, а что из этого выйдет, покажет время.
         
               А сейчас главное не упустить важного момента, распалить в этом человеке важность его личности, включит ему царя в голове, впитать отвращение ко всему нравственному, ну и подсказать, что его главный аргумент в семейных разборках, это его кулаки.

            Бутылка передавалась из рук в руки до полного опустошения, по честному сказать, всё содержимое выпито было в основном Василём, новоявленный кум обошёлся не сколькими глотками, от которых в желудке чувствовалась не приятная тяжесть.

             Василя окончательно развезло, придерживаясь за верхнюю доску ворот руками,  и положим на них голову, часто сплёвывал себе под ноги, было понятно, самостоятельно он не сможет сделать и не скольких шагов.

               Злотазан, похлопывая ему по плечу, предложил:
                - Василь!
                -Дорогой ты мой кум!
                - Давай –ка я тебя доведу до дома.

          - Не - е,
                промычал тот,
                - не хочу и не пойду к себе.
              - Эта скверная жинка, весь мозг выест.
                - Житья до утра не даст.
                -Лучше я здесь останусь.


             -  Вот чего выдумал.
                -Останется он здесь на посмешище народа.
                -Не хочешь к себе, пойдём ко мне.
                - Я тебя, как дорогого гостя, уложу на мягкую перину.
                -Проспишься, напою свеженьким квасом.
                - Он у меня знаешь какой?
                -Забористый, вмиг головную боль снимет.
                -Давай держись за меня, и идём.

            - К тебе пойду,
                обхватив за шею и опираясь на хуторского чёрта, бормотал Василь,
                - а к себе ни ногой.
                - Пусть мою жинку черти заберут (Злотазан довольно улыбался, клюнуло).
                -Чтоб ей этой ночью не спалось и икалось до утра.

           Василь бормотал и бормотал, высказывая проклятия в адрес своей жены, и совершенно не соображал, где они брели с кумом, да и вообще какая разница, главное идут к куму.

        Если бы в эту минуту их видели со стороны, то не смогли бы понять, с чего это два пьяных мужика, спотыкаясь и покачиваясь из стороны в сторону, ходят по кругу.

             -  А вот и моя калиточка, входи ко мне дорогой кум Василь.
                - Сейчас пройдём через двор и прямо в хату.
                - Положу - ка я тебя из большого уважения на тёплую печку.
                -Давай, давай, двигай ногами, осталось совсем немного.
                -Немного усилия и спи спокойно до самого утра.

          - Знал я всегда, что ты кум хороший человек, правильный.
               - Не постыдишься приютить к себе.
                -За это уважаю тебя.
                -Дай расцелую.

          Василь было полез лобызаться с кумом, но тот боясь щекотки, дико хохотнул и грубо оттолкнул его голову в сторону.

       Прошли ещё не много, вокруг пованивало навозом или так казалось пьяному Василю, да ему вообще было всё равно, организму требовался срочный покой, с крепким сном, отяжелевшие веки наползали на глаза,  которые едва различали расплывчатые предметы, да и самого кума, различал того только по голосу.

         -  Ну вот и пришли дорогой куманёк.
              -Ты чуток постой, а я сию минуту отворю.
               
           Кум немного повозился, а затем предложил Василю:
                - Сюда давай, сюда.
                -Пригнись не много и лезай на печку.

          Василь хоть и был мертвецки пьян, но отметил:
                -Узковаты у тебя двери куманёк.
                -Тесноваты для меня.
                -С трудом пролезаю.

          -  Ты лезай, лезай.
              -  Сподручнее будет на четвереньках.
                - Я тебе и соломки свеженькой подбросил.
                -Мягко и тепло будет спаться.

                -Вот за это спасибо.
                -Ты как со мной или тут тесновато будет.

                -Ты ложись.
                -За меня не переживай.
                -Я туточки, внизу на лавке прилягу.
         
         Василь завалился на бок, затих и вскоре послышался храп, сон не заставил себя ждать, навалился приятным теплом.

             Хуторской чёрт уложив на ночлег Василя, затворил дверцу и отправился обратно на улицу.

         Единственным свидетелем ночного хождения двух пьяных субъектов, являлся дворовый пёс, которому перепало столько вкусностей с хозяйского стола, что это походило на чудесный дар  небес из созвездия Гончих Псов.

           Он с набитым до основания желудком,  а съедено было ещё не всё, лениво поглядывал из своей конуры, на хождение чужаков по двору, он может быть и тявкнул для порядка, но собачьим чутьём понимал, что от одного из них исходила не понятная опасность.

          Опасность, которая для него могла быть роковой.

             Уж лучше держать язык за зубами и по возможности не дышать.
    А так как он вскоре удалился со двора, ни чего не прихватив с хозяйского двора, пусть идёт с миром, чего зря сотрясать воздух, мирное сосуществование признак добрососедства.

             Хуторскому чёрту уйти бы через огород к себе в усадьбу, ведь вечер удался, как нельзя лучше, но ему захотелось ещё подурачиться, азарт только подогревал аппетит самодовольства его личности.

                На ловца, как говорят, и зверь бежит.


26 апр 2017 г.