Искажать факты?

Может ли художник слова врать? Недоговаривать? Искажать факты? Вводить в заблуждение своего читателя?

Именно такой непростой (и жуткий по своей откровенности) вопрос встал недавно перед Ринатом Барабуллиным.  Пару месяцев назад написал он и направил в редакцию рассказ " Про восстание настенных часов", в котором заявил, что из трёх настенных часов в его доме двое бастуют, а третьи не участвуют в этих революционных событиях.  Приводим здесь цитату из рассказа;

<<Третьи часы к восстанию не присоединились почему-то. Поэтому и имя им мы не даём.>>

И вдруг вчера вечером Ринат с ужасом обнаружил, что ... следует дать имя и третьим часам. А текст-то уже давно у редактора. В его (или её) крепких руках. Под его (или её) пронзительным взором.

Не готовый к таким "закидонам" приборов (более-менее) точного времени, Барабуллин сначала даже метнулся к телефону, чтобы позвонить в редакцию и сообщить о случившемся бедствии. Хотел прямо в трубку аппарата признать свою вину и вызваться срочно переработать рассказ. Но что-то остановило Рината, какая-то нечёткая пока ещё мысль. Подумав и взвесив, решил наш писатель-фантаст (теперь уже можно использовать такое определение; факты же искажены!) повременить, не спешить с саморазоблачением.

А тут вдруг ответ подсказало провидение. Заметим, что в случае литератора ответ всегда подсказывает, подкидывает решение тягучей проблемы, либо провидение, либо читатель, либо тёща (свекровь - в случае женского пола работника пера). Сама судьба намекнула Ринату в ухо (или сердце, теперь уже не установить точное расположение места и времени контакта): "Поменяй батарейку в часах! У-У-У-У!" Не все читатели поверят в У-У-У-У! Но было это У-У-У-У! Ринату не послышалось.

Здесь можно и оборвать наше повествование...
 
 
 
Первый читательский отзыв: Возможно, это было не таинственное У-У-У-У, а простое наше уральское "на новую". Так чтобы получилось "Поменяй батарейку в часах на новую!" Как Вы думаете, уважаемый Ринат Вениаминович?