Я шёл ночью...

Я шёл ночью, отдаляясь от грохота станции, по фешенебельной Поклонной горе апрельской ночью, остановился у киоска с напитками, разглядывая их, и вдруг окошечко отворилось, и молодая продавщица улыбнулась мне – мне давно никто из девушек не улыбался так непринуждённо – и сказала – У вас грустный усталый вид, может, чашечку кофе – я тоже дрогнул ей в ответ уголками губ. Нет, кофе я не хочу (мне надо спешить, уже ночь, волнуется мама. И я беру баночку пепси – она открывает! Я говорю спасибо и ухожу!) что я наделал, ведь чашечкой кофе приглашают обычно к беседе промозглою ночью…И может…Но надо идти. А знаете, мне нравится Церетели, его уродливая Стелла с летящею демоницей, а рядом дивный белый стеклянный подсвеченный Храм, смешенье времён и стилей, уродливая грандиозность его оконченных и неоконченных творений – они соответствуют хаосу нашего времени, глыбам разбитой цивилизации, рваному тёмно-синему весеннему небу. В кафе, вернее, это просто киоски, накрытые брезентом, сидит пёстро одетая хмурая молодёжь и дует то же пепси или пиво. Диснейлендовские аттракциончики, нелепые странные в блестящих апрельских плитах брусчатки, прощально звенят огнями на краю ночи. Видна большая электрическая реклама американских сигарет и той же пепси…Пепси, пепси, новое поколение выбирает пепси, надвигается ночь цвета пепси…Пепси, попкорн, пропадаем пропадом. Оборванная старушка роется в большом пластмассовом баке, звеня, как огни аттрационами, жестянками из-под пепси и пива. Когда-то ты любил антиутопии и даже пугливо грезил во сне попасть в неё – в приключение, но вот, когда она въяве бушует вовне, так хочется немо бежать от неё! К уюту небогатых пепельных домов, что по старинке приветливо горят тебе верхними этажами и зовут под крыло попить чайку! К тихим скверам, где ещё встретишь беспечную в юности парочку! К толстым классическим книгам, которые надо неспешно читать, вдыхая дымок со страниц – Отчизны прошедшего века! А я на краю Поклонной горы и крЕнится весь прошлый мир на краю под языческой Никой Поклонной…Как много людей на краю иль за краем, как эта старушка! А тоже ведь чьей-то дочуркой была и, может быть, чья-нибудь мама…И все эти зданья, и тени, огни каруселей и тёмное рваное небо, и Стелла стоят на краю подступающей ночи окраинной…Я тоже у края всегда: между правдой и кривдой, меж юностью духа и старым ворчливым молчаньем…О, Боже, дай мне шагнуть за край! Отринь от меня рекламу и пепси-колу! Налей мне чашечку кофе неспешной беседы и дружбы. Разве не заслужил я её в привычном российском аду?
     И всё-таки юная девушка сегодня мне улыбнулась!


1997