Очищающий огонь

Я не был здесь уже одиннадцать лет, но воспоминания всё так же живы, как и в тот злополучный день, когда наш дом сгорел до тла. Как будто это было ещё вчера. Тогда, на том месте, осталось только пепелище, обугленный труп моей матери и пара, едва тронутых огнём, фотографий в рамках.
Теперь же, здесь стоит новый домик, приятного бежевого цвета, с высокими оконными рамами и крышей, выложенной красновато-коричневым сланцем. Среди других домов, в этом районе, он ничем не уступает остальным, выглядит так же - красиво и дорого. Только, по всей видимости, я всегда буду чувствовать запах гари, возле него. Это не замаскировать недавно стриженным газоном, запахом травы. Не имеет значения даже то, что старый дом, стоявший здесь, был снесён вплоть до фундамента и новый был построен с нуля. Нет, этот запах у меня в голове и он никогда не выветрится. Эта вонь, разъедающая носоглотку. Вы знаете, как пахнет смерть? Я знаю. Это ничем не напоминает запах воскресного гриля, в компании друзей семьи и их милых детишек. Это запах палёной кожи, волос, ногтей и мяса, одежды, которая ещё недавно пахла кондиционером для белья, а теперь дымит лохмотьями прямо у вас на глазах. Когда в пожаре погибает человек, этот запах ни с чем не спутать.
Я не знал людей, которые теперь живут здесь и не испытывал к ним абсолютно никаких эмоций, мне было всё равно. Они ничем не заслужили моей ненависти, так же, как и любви. Я пришёл сюда совсем по другому поводу. Я взял небольшой отпуск на работе, потому, что спустя столько лет, в деле о поджоге (я никогда не считал это происшествие случайностью), появился новый фигурант. Детектив отдела поджогов, который вёл это дело, недавно ушёл в отставку, засадив перед этим не одного пиромана, в числе которых был и тот, о ком вскоре пойдёт речь.

Мне было шестнадцать лет, когда всё это обрушилось на мою голову, как гром, среди ясного неба. Мы, с моим другом Виктором, поехали кататься на его машине, хотели достать что-нибудь из алкоголя и, если повезёт, пару косячков. Планировали развести знакомых девчонок на потрахушки, в общем - хорошо провести вечер.
Но нашим планам не суждено было осуществиться. Мне на мобильник позвонил отец и, отсутствующим голосом, попросил незамедлительно приехать домой и не сказав даже причину, положил трубку. Я никогда не слышал, чтобы он был таким подавленным и понял, что тут дело неладно. Вик немного огорчился, из-за того, что наши планы изменились, но согласился меня подвезти.
Пока ехали до моего дома, мы смеялись и шутили на тему того, что один из наших одноклассников всё ещё девственник, а я рылся в бардачке Вика, пытаясь найти спички. Вик толкнул меня в плечо, когда мы оказались в паре кварталов от моего дома.
- Эй, Фред, ты глянь! Что за херня?
- Где? - я повернулся в сторону, куда смотрел мой друг и увидел плотный чёрный дым, поднимающийся с той стороны, где и находился мой дом.
- Твою мать! Давай, жми!
Я надеялся на лучшее, в то же время, ожидая худшего. Могло случится что угодно, надеюсь с мамой всё в порядке, отец был сам не свой, когда говорил со мной по телефону. А может что-то случилось у соседей и всё, почти что, нормально? С этими мыслями, я доехал до пункта назначения и самые плохие прогнозы, тут же, оправдались.
Чёрные, местами уцелевшие стены, обвалившийся второй этаж и крыша, периметр ограждён жёлтой лентой, пара пожарных ковыряются в завалах, рядом с соседним домом стоит их машина и катафалк. Парамедики катят, накрытые белой простынью, носилки. Я просто смотрел на всё это и пытался увидеть все детали происходящего, так и не понимая, что здесь произошло, до конца. Отец стоит на тратуаре, напротив нашего дома, рядом с ним взрослый мужчина в дешёвом костюме, что-то записывает и даёт отцу листок. Ещё трое копов-патрульных стоят в стороне. Как раз в тот момент, когда отец брал листок, видимо с номером детектива, я услышал эту фразу:
"Скорее всего, это была неисправность водонагревательной системы, в цистерне повысилось давление и 'бабах!'. А потом ещё газовая труба... Такое случается время от времени, поверьте моему опыту. Соболезную вашей утрате, мистер МакГилл" - именно эти слова, сказанные детективом Слоуном, так звали этого старпёра, я прокручивал в своей голове бесконечное количество раз, но так и не поверил в то, что это правда.
- Пап, что тут происходит? - в тот момент, я был растерян, испуган и не знал, как на всё это реагировать.
- Сынок, - отец сделал шаг мне навстречу и я увидел его полные слёз глаза - Лорэн, мама...
- Что с ней?! - мне уже было и так всё понятно, но я отказывался в это верить.
- Её больше нет с нами.
Большой и неуклюжий мужик, весивший не меньше двухсот фунтов, весь перемазанный в саже, рыдая, обнимал тощего подростка, вздрагивал и всхлипывал, без перебоя повторяя одну и ту же фразу: "Господи, за что-о?!"

Позже вечером, отец мне рассказал, как всё произошло. Он сидел в гостиной и смотрел ящик, а мама, в это время, что-то готовила. Ничего не предвещало беды, как тут "бам!" - взрыв откуда-то снизу. Отец сразу же побежал на кухню, но в этот момент случился ещё один взрыв и всю комнату объяло пламенем.
- Я пытался найти Лорэн, - говорил он - но я не мог даже увидеть её, перекрытия обвалились, несущая стена рухнула и.. - рассказывая это, он опять начал всхлипывать. Я понимал его, мне тоже было ужасно больно, но это немного раздражало. Может я, отчасти, винил его в смерти матери. - Она осталась погребана там, сынок, под завалом. Пажарные сказали, что её никак нельзя было спасти. Её убило взрывной волной, когда всё рвануло.
Мы с отцом сидели на кровати, в комнате дешёвого отеля. От нас воняло гарью и лица наши были полны страдания и усталости. Я не знал, что делать. Чуть позже отец принял душ и уснул в кресле. Всю ночь я не мог сомкнуть глаз.

В 10 утра, меня разбудил звонок из полицейского департамента. Меня попросили подъехать в участок, объяснив, что это касается того самого дела о поджоге.
Звонивший представился, как детектив Харрис и сказал, что будет ждать меня у себя в кабинете.
После стольких лет, эта история не перестала волновать меня меньше и я решил не упускать возможности узнать новые детали.
Я поспешно умылся, почистил зубы и надел первое, что попалось под руку: старые серые джинсы, с дырками на коленях, футболку, с надписью "Rolling Stones", синюю фланелевую рубашку и кеды. Быстрым шагом дошёл до своей машины и спустя 15 минут, я уже был возле полицейского участка.
Миновав дежурного и спросив его, где найти кабинет детектива Харриса, я поднялся на второй этаж и без стука зашёл в дверь, с надписью на табличке: "С. Харрис. Отдел поджогов".
Кабинет был, по обыкновению, не очень опрятным и маленьким. Пара стеллажей с книгами по криминалистике, множеством досье и прочими документами, письменный стол, кресло самого детектива, на котором он сидел и стул, стоящий боком, со стороны напротив.
На столе была кипа разных бумаг, полная окурков пепельница и телефон.
Сам детектив был явно молод для этого отдела, может на лет 5 старше меня. Вид у него был усталый, он сидел в некогда белой рубашке, с засученными рукавами, на плече кобура, а на лице трёхдневная щетина, свидетельствующая о том, что, последние дни, он беспрерывно работал. Его пиджак покоился на спинке кресла, на котором он сидел. Он посмотрел на меня тяжёлым, но добрым взглядом и поприветствовал:
- Доброе утро, мистер МакГилл!
- Доброе утро, детектив. Зовите меня просто Фред. "Мистером МакГиллом" звали моего отца.
- Эмм.. Хорошо, Фред, присаживайтесь.
- Зачем я здесь?
- Сразу к делу? Хех - Харрис неловко улыбнулся и снова сделался серьёзным.
- Итак, Фред. Ты ведь знаком с детективом Слоуном?
- Бывшим детективом, настолько мне известестно. - у меня не было особого желания вести светскую беседу с этим парнем, хотелось просто понять, чего он хочет от меня и что знает об этом деле.
- Значит знаком. Так вот, детектив Слоун, перед тем, как уйти на пенсию, засадил за решётку одного типа. - Харрис покопался в бумагах, лежащих на столе и извлёк, из середины большой стопки, досье.
- Чарли Свон. Это имя тебе не кажется знакомым?
- Нет. Я его не знаю. - я не понимал, к чему ведёт этот Харрис, но мне уже становилось интересно, хоть виду я и не подавал.
- Свон сидит за убийство с особой жестокостью, а так же обвиняется в порче государственного имущества, вандализме и поджогах.
- И как это связано, позвольте спросить, детектив?
- Он работал вместе с твоим отцом.

Мой отец всегда был жизнерадостным человеком, он был здоровым и крепким ирландцем, который, к тому же, закончил университет и со временем получил тёплое местечко в одной страховой компании.
Я никогда не сомневался в том, что он хороший человек, муж и отец. Они с мамой любили друг друга. Всё было прекрасно. После окончания университета, мои родители поженились и прошли вместе через всё, что подкидывала им жизнь.
Вместе они были сильными и счастливыми. Отец продавал поддержанные машины, а мама работала редактором в газете. Мама забеременела, ушла в декрет и отец стал искать новую работу, чтобы обеспечивать семью, которая должна была вот-вот пополниться.
Он устроился работать страховым агентом в одной, довольно крупной компании и буквально через пару лет, купил для своей семьи красивый домик в тихом районе.
"В радости и в горе, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас".
Так они и жили, Николас и Лорэн МакГилл, пока смерть не забрала маму в тот злосчастный день.
Это было тяжёлой потерей для нас обоих. Я стал хуже учиться, а отец стал больше пить. Дом был застрахован и на деньги, которые мы получили, отец купил небольшую квартирку, ближе к центру города. Без женской руки, у нас всё шло наперекосяк. Отец наотрез отказывался, даже от мысли о том, чтобы жениться снова и я его за это не виню. Не знаю, как бы я сам смог с этим смириться, на его месте.
Годы шли, я становился взрослее, а отец начал уже совсем терять человеческий облик. Он положил кое-какие сбережения в банк, открыв там счёт на моё имя и в один из обычных вечеров, я нашёл его повешенным в его собственной спальне.
Я подозревал, что что-то подобное может случится. По сути, он умер ещё тогда, когда ушла мама. Может он просто не хотел бросать меня одного, пока я был ещё слишком мал. Не знаю. Никакой пошлой предсмертной записки он не оставил. Просто тихо ушёл из жизни, оставив мне квартиру и заботы о его похоронах.
Я устроился работать механиком в автомастерскую. На жизнь мне хватало, а об остальном я пока не думал.
Мне было двадцать пять. С тех пор прошло два года. Мне жаль, что всё так вышло, но приходится жить дальше.
Сначала мама, потом отец. Не очень это весело, хоронить своих родителей. Я многое понял, после самоубийства своего отца, начал смотреть на жизнь по-новому. А может и нет.


- Значит вы говорите, что они вместе работали? И об этом становится известно, спустя одиннадцать лет? Какое это имеет отношение?
- Он психопат, Фред. Медицинская экспертиза это не подтвердила, но я уверен. Я говорил с ним. Его уволили из компании, незадолго до случившегося с твоей семьёй. У него была куча долгов, невыплаты по кредиту, собирались отнять дом. Мужик, видимо, просто с катушек съехал, в один прекрасный день, он пришёл в свой бывший офис с канистрой бензина и разнес там всё к чертям собачьим! Зашёл в кабинет директора и размозжил его голову клюшкой для гольфа... Столько народу его видело, а его это как будто не беспокоило. Он облил там всё и поджёг.
- Очень интересная история, детектив. Но я всё ещё не понимаю, где связь?
- Я объясню. Его поведение было отчаянным, он как будто сводил счёты со всеми, кто ему насолил и я подозреваю, что твой отец мог быть одним из тех, на кого Свон держал зло.
- Да, теперь я понимаю. Они работали в одной компании, отец руководил отделом управления страховыми рисками...
- Вот - Харрис дал мне распечатку - это прошение на ссуду, размером в пятьдесят четыре тысячи долларов, которое подал Свон, незадолго до его увольнения.
- И мой отец отказал ему, так как посчитал, что Чарльз Свон не в состоянии будет выплатить компании эту сумму.
- Есть система накопительной страховки, за годы накапливается солидная сумма, вот он и решил воспользоваться этим. Он просил кредит под залог его страхового полиса, чтобы выплатить все свои долги и не остаться без крыши над головой. К тому же, у него была жена, с которой он был в разводе и трёхлетняя дочь.
- И вы считаете, что, таким образом, Свон решил отомстить моему отцу, взорвам к ху*м наш дом?! Детектив! - эмоции переполняли меня от того, что я сейчас узнал. Если этот ублюдок виновен в случившемся, то это значит, что он отнял у меня сначала мать, а потом и отца. Я уже готов был убить его, при первой же возможности, гнев переполнял меня. Все обиды, ненависть, непонимание, скопившиеся за эти долгие годы, разом готовы были вырваться из меня и обрушиться на этого поганого сукина сына.
- Да, Фред. Но за всё это время у нас так и не было прямых улик, указывающих на то, что это сделал именно он.
- Каких ещё, бл*дь, улик?!
- Эй, полегче, парень. Я же пытаюсь тебе помочь!
- Прошу прощения, детектив. Я просто не знаю, как ещё реагировать на всё это...
- Чарльз Свон был осуждён на 12 лет, без права освобождения под залог и через 2 месяца он снова станет свободным человеком. У него был очень хороший адвокат и ему приписали лишь убийство в состоянии аффекта и компенсации причинения ущерба государству, размером двенадцать тысяч восемьсот шестьдесят четыре доллара.
- После всего, что этот ублюдок сделал, его следовало бы приговорить к смертной казни.
- Я тоже так считаю, Фред. Именно поэтому нам нужно доказать его вину и желательно, до того как он выйдет из тюрьмы. Поэтому я и позвонил тебе сегодня утром. Ты имеешь право знать.
- Спасибо, детектив. У меня голова идёт кругом. Мне нужно всё это осмыслить.
- Конечно, я понимаю. Вот, - он протянул мне клочок бумаги - это мой номер, позвони мне, когда будешь готов.

Я встал со стула, с благодарностью кивнул Харрису и направился к выходу.
Мысли в моей голове жужжали огромным, шумным роем. Я думал о том, как мне поступить в сложившейся ситуации. С одной стороны - я понятия не имел, как засадить убийцу своих родителей за решётку, снова. Какие могут быть прямые улики, спустя одиннадцать с лишним лет? Только чистосердечное признание, но не один человек, в здравом уме, не признается, что он взорвал чужой дом, лишив, тем самым, жизни Лорэн МакГилл. Очень сомневаюсь, особенно, после того, как он отсидел двенадцать лет.
С другой стороны - я мог бы дождаться, когда Свон выйдет на свободу и просто убить его. Этот вариант мне нравился куда больше.
Я отправился в закусочную, чтобы позавтракать и обдумать план своих дальнейших действий.
Милая официантка, принесла мне кофе и вежливо спросила, не желаю ли я чего-нибудь ещё. Я заказал себе яичницу с беконом, просто, вкусно и без излишеств.
Мысли о том, что я могу заставить страдать убийцу своих родителей, не давали мне покоя. В своей голове, я убил Свона уже не один десяток раз, но всё никак не мог смириться с мыслью, что его дочь лишится отца. Да, он моральный урод. Да, его и так не было в её жизни последние одиннадцать лет. Но я знаю, каково это, терять отца.
Я так и не смог, хотя бы внутренне, до конца решится на убийство этого гада.
И так же, я не знал, как его засадить на пожизненный срок или приговорить к смертной казни. Нечёткий образ его дочери сидел напротив меня, олицетворяя мою совесть.
В подобных размышлениях, я провел ещё не один день. Я так и не позвонил детективу Харрису, чтобы сказать ему... Что? Что я могу сказать ему? "Позвони мне, когда будешь готов." Готов к чему? Убить этого мерзавца? Я не понимал, что мне делать. Не может быть никаких улик, иначе бы, Харрис мне об этом сразу сказал...

Одним солнечным субботним утром, меня опять разбудил телефонный звонок. Я, не успев ещё толком проснуться, взял трубку.
- Слушаю.
- Мистер МакГилл, эмм, Фред, это детектив Харрис, нам нужно поговорить. Лучше обсудить это при встрече.
- Хорошо, детектив. Мне подъехать в участок?
- Нет, давай встретимся в баре "У Тома". Знаешь, где это?
- Да, конечно. Скоро буду.
"Почему в баре?" - думал я. Ладно, чёрт с ним, всё равно уже пора вставать. Надеюсь он накопал что-то интересное.
Размышляя о том, что же за новости могут быть у Харриса, я добрался до бара "У Тома", благо это было рядом.
Убранство здесь, конечно, не королевское, но тоже не плохо. Отделка стен темного дерева, бильярдный стол в цвет, тройка столов, дартс, (какой же бар без дартса?) и длинная барная стойка, с одиноким посетителем возле неё. "У Тома" всегда задвинуты шторы и горит всего пара тусклых ламп, так что здесь нет времени суток. Это придавало бару своеобразную атмосферу.
Я подошёл к барной стойке и поздаровался с Харрисом, кроме него здесь не могло быть никого, в такое время. Том, хозяин заведения, был, видимо, где-то в подсобке.
- Доброе утро, детектив.
- Доброе утро, Фред. Давай без этих штучек, просто Сэм, я не на службе.
Детектив выглядел почти так же, как и в день нашего знакомства. Уставший, небритый, только теперь с бутылкой пива, вместо кобуры и кучи бумаг.
- Что за повод? - спросил я, указывая взглядом на бутылку.
- Просто выходной. Я практически не спал последние два дня, решил отдохнуть.
- Я думал, что люди пьют с утра в двух случаях: либо если они пили вчера, либо если всё не заладилось с утра.
Харрис смерил меня взглядом, полным глубокой тоски и молча сделал пару глотков пива.
- Хорошо, Сэм. Так в чем дело?
- Я хотел поговорить с тобой в неформальной обстановке. Ты не звонишь, а так мы ничего не сможем спланировать.
- Ну, а каков может быть план? Прямых улик на Свона нет. Или я чего-то не знаю?
- Как сказать. В его доме, при обыске, нашли одну вещицу. - детектив выудил из внутреннего кармана пиджака, сложенную вдвое, фотографию - Посмотри.
Я взял фото и развернул. Сказать, что я был удивлён - это ничего не сказать. На фотографии была запечатлена моя семья. Я и, ныне покойные, мама и папа.
Фотография была старой и пожелтевшей, но я был уверен, что точно такая же стояла, в рамке, у нас дома в гостиной.
- Что думаешь?
- Не понимаю. Как она могла оказаться у него?
- Преступник всегда возвращается на место преступления. Не знаю, зачем эта фотография была ему нужна, но это улика. Хоть она и косвенная и не доказывает его вины.
- Тогда какой от неё прок? - я чувствовал себя идиотом. Когда я заходил в бар, у меня была надежда, что мы сможем доказать причастность Свона к смерти моей матери и тут же надежда исчезла.
- Это больше, чем ничего. - Харрис внимательно посмотрел на меня - Я знаю, о чем ты думал, когда я сказал тебе, что Свон скоро выйдет на свободу. Я видел это в твоих глазах. Но поверь мне, от этого будет только хуже.
- Да, я это уже понял. Но что мне остаётся делать?
Сэм прикурил сигарету и выдохнув вверх дым, сказал:
- Дождись, пока он выйдет и попытайся с ним поговорить. Просто разговор. Люди, вроде него, отмотавшие срок, обычно становятся синтементальными. Может получится выбить из него признание. Пока что, это единственная мысль, которая пришла мне в голову.
- Не могу обещать, что это будет просто разговор.
- Не натвори дел, парень. Я буду делать то, что смогу, со своей стороны.
Мы пожали друг другу руки, как старые приятели и я ушёл, оставив Харриса наедине с его мыслями.
По дороге домой, я репетировал наш разговор со Своном, но ничего не получалось. В своём воображении, я всегда убивал его. Раз за разом.

Мой отпуск закончился и вернулся к своей работе в автомастерской. Дни пролетали один за другим, пока я лежал под или стоял над очередной машиной, устраняя неисправность. Мысли мои успокоились, за прошедший месяц, а эмоции остыли.
В голове прояснилось. Свон не убийца, он болен. То есть, он конечно убил мою мать, пытаясь навредить моему отцу, который в итоге сам повесился. Но он не пришёл в наш дом и не приставил пистолеты к их вискам, бескомпромиссно и жестоко их убив. На оправдание это не тянуло, но я решил, всё-таки, сначала попытаться с ним поговорить, узнать, что он чувствует, жалеет ли о содеянном. Человек иногда бывает строже всякого судьи для самого себя.
Иногда мы виделись с Сэмом, мы даже немного подружились что ли. Он оказался весьма умным собеседником и благодарным слушателем. А то, что он коп... Бывают люди и похуже.
В один из вечеров, когда мы с ним сидели "У Тома", он сообщил мне, что завтра у Свона заканчивается его срок заключения.
- Что собираешься делать? - Сэм театрально приподнял бровь.
Я скорчил гримассу пострашнее и процедил сквозь зубы: "Убью сукина сына!"
Мы оба громко засмеялись, ведь эта тема обсуждалась уже не раз. План состоял в том, что я нанесу визит его бывшей жене, по-любому он должен там появиться, захочет увидеться с дочерью. Там и поговорим. Сначала я думал его встретить прямо у ворот тюрьмы, но Сэм меня отговорил, сказав, что Свону нужно подышать воздухом свободы, ощутить её вкус. Он будет ценить свою жизнь, может подумает и о других.
Последняя бутылка пива была для меня определённо лишней, не допив её, я поковылял домой, тепло распрощавшись с Хариссом. Прийдя домой, я тут же плюхнулся на диван и очнулся только утром.

Проснувшись и испытывая жуткое похмелье, я пошёл на кухню, чтобы выпить аспирин. Каким приятным было шипение таблетки в стакане холодной воды. Я прислонил к стакану ухо и его обдало маленькими брызгами. Усмехнувшись своему глупому поведению, я побрел в душ. Это был важный день для меня и, по этому поводу, я даже решил побриться. Важный не в смысле, как день вручения диплома в университете, свадьба или рождение ребёнка, а намного глобальнее. Этот день должен был дать мне ответ на вопрос о сути человека, который посмел отнять у меня двух самых близких людей.

Я выпил кофе и съел тост с сыром, надел белую рубашку с галстуком и брюки, положил в карман диктофон и зачем-то нацепил очки.
Все эти действия казались мне абсурдными, но это было приятно, выходить с утра не в рабочем комбинезоне. Может так сказывалось похмелье и ожидание встречи, которая уже отложилась в подсознании, за последние недели.
За время, пока я ехал по адресу, который дал мне Сэм, я окончательно пришёл в себя и принял серьёзный вид. Совсем скоро наступит он - момент истины.
Я был на месте, по адресу располагался маленький уютный домик, с оранжевой черепицей на крыше и светлыми стенами.
Я сделал пару вдохов-выдыхов, но поняв, что у меня нет причин нервничать, направился к двери и постучал.
Дверь открыла ухоженная женщина, лет сорока и одарила меня неприятным взглядом, который прошивает насквозь.
- Миссис Свон?
- Скарлетт. Чем могу помочь?
- Я к вам по делу, это касается вашего...
Не успел я договорить, как сзади неё возник лысый тип с грустными бровями. Я сразу узнал его, это был он.
- О, Чарли! Как я рад тебя видеть! - я бесцеремонно вошёл в дом, протягивая руку для рукопожатия и оценивая обстановку. Свон ответил на рукопожатие и непонимающе смотрел на меня.
- Я по одному деликатному делу, это не терпит отлагательств. Мы с Чарли давние знакомые. - сказал я фразу, которую уже с сотню раз повторял в своей голове. Миссис Свон ушла в соседнюю комнату, вежливо оставив нас с Чарли наедине.
- Я не понимаю, о чём вы. Кто вы? - Свон поскрёб свою лысину и ещё сильнее поднял, и без того грустные, брови.
- Фамилия МакГилл тебе ни о чем не говорит?
Как раз в этот момент из комнаты вышли Скарлетт и симпатичная молодая девушка, дочь Свона. Чарли ошарашенно отступил от меня на шаг, и шепнул, указывая взглядом на дверь: "Не при них, выйдем".
Мы вышли и, синхронно дастав сигареты, закурили.
Молчание затянулось и первым не выдержал Свон.
- Ты его сын, верно? Похож на него.
Эта реплика была самой нелепой из тех, что можно себе представить в сложившихся обстоятельствах.
- Угадал. - я смоковал ощущение превосходства, которое испытывал. Стоя, прислонившись к перилам крыльца, я курил и отстранённо смотрел вдаль. Я чувствовал запах страха, исходящий от Свона.
- Ты... Ты пришёл убить меня? Отомстить?
Я  на секунду улыбнулся и бросил на него отрепетированный взгляд, полный презрения. Нащупал в кармане кнопку и включил запись.
- Нет. Я пришёл поговорить. Если бы я хотел убить тебя, ты бы уже был мёртв.
- Поговорить?
- Именно. Тебе есть, что сказать?
- Мне очень жаль. Я не знаю, как...
- Тебе жаль?! Вы посмотрите на этого кретина! Ты взорвал мой дом! Убил мою мать! И тебе "жаль"?! - я немного перегибал палку, но это сработало безотказно. Свон совсем размяк и по его красному лицу потекли слёзы.
- Не было ни дня, чтобы я не жалел о том, что сделал! Все 12 лет, сидя там, взаперти, я думал о том, как было бы хорошо просто покончить с собой.
- И что же тебя останавливало?
Щёки Свона налились багряным цветом, губы дрожали.
- Эмили. Моя дочь. Я просто хотел помочь своей семье, вылезти из долгов, я не хотел всего этого безумия. Я сорвался...
- Интересное ты слово подобрал. Хочу тебя обрадовать, хоть ты и полный лузер, но тебе удалось завершить начатое - Николас повесился два года назад.
- Господи! Что я могу сделать?! Как я могу искупить свою вину?
Свон рыдал в истерике, а я стоял, как истукан, понимая, как сильно он раскаивается. Я уже не испытывал к нему прежней ненависти, но и жалеть мне его не хотелось.
- Ты сделаешь признание. В суде. Либо по своей воле, либо я передаю запись в полицию. - я достал из кармана диктофон и выключил запись.
- Хорошо. Я сделаю это.
Он выглядел жалко, весь в слезах и соплях, ещё так поджал губы. Но я не должен проявлять слабость. Я спустился с крыльца и обернувшись, тихо сказал:
"Увидимся в суде. Даже не вздумай свалить".
Я оставил пятидесятилетнего мужика плакать на крыльце, а сам пошёл к машине, чтобы убраться подальше от этого места. На душе было мерзко. Я столько раз представлял себе этот момент, но и подумать не мог, что это принесёт только ещё больше боли и никакого облегчения.

Позже вечером, я созвонился с Харрисом и договорился с ним о встрече, как уже стало обычно - в баре "У Тома".
- Ну и видок у тебя. - Харрис явно ожидал чего-то другого.
- Знаю, паршивый. - я заказал две порции виски и залпом выпил свою.
- Что, не получилось выбить из этого гада признание?
- Почему же, даже два. Он сказал, что сам придёт в полицию, чтобы сдаться властям.
- Отличная новость! А чего ты тогда такой угрюмый? Тебе что, стало его жалко? Он же убийца, псих.
- Знаю. Но мне противно от мысли, что его дочь будет и дальше жить без отца, из-за меня.
- Это его вина. Не твоя.
У Сэма был очень серьёзный вид, он сдвинул брови и смотрел на меня, пытаясь понять ход моих мыслей.
- Да, ты прав. Давай не будем об этом. Хватит на сегодня.
- Хорошо. В любом случае, я закрою дело, а у тебя на руках признание человека, виновного в смерти твоей матери.
Мы ещё немного выпили, молча попрощались и разошлись по домам.
На следующий день Сэм позвонил мне и сообщил, что Свон пришёл и сдался полиции. Его допросили и отправили в камеру следствия. Через неделю состоялся суд, на который я пришёл в грязной мятой рубашке и мешками под глазами. Я думал только о том, что всё это не правильно, таких ситуаций не должно происходить в жизни.


- Встать, суд идёт!
Все встали, я не был исключением, хоть и едва держался на ногах. Последние дни я только пил и думал о том, как я должен поступить. Свон сидел на противоположной от меня скамье, в другом углу зала, позади него были его бывшая жена и дочь. Не думал, что они придут вместе с ним.
Судья ударила деревянным молоточком три раза и всё началось.
- Судья Мередит Кроу. Слушанье по делу Чарльза Эдварда Свона объявляется открытым. Сторона обвинения готова сделать заявление?
Прокурор встал и уважительно кивнул старой судье в парике.
- Ваша честь. Чарльз Эдвард Свон обвиняется в умышленном убийстве второй степени по статье сто восемьдесят семь уголовного кодекса штата Калифорния. Так же он обвиняется в умышленном нанесении материального ущерба на сто семнадцать тысяч долларов США. Подсудимый самолично сдался властям и сделал чистосердечное признание. Кроме того, полицией Штата была представлена неопровержимая улика, указывающая на вину подсудимого, коей является аудиозапись, сделанная истцом, Фредом Николасом МакГиллом. Исходя из вышеперечисленных обстоятельств, дальнейшее судебное разбирательство прошу Вас счесть нецелесообразным.
Свон пришёл на суд без адвоката, заявив, что не собирается защищать свои права с его помощью или же самостоятельно.
Судья посмотрела на Свона с пренебрежением и буднично спросила:
- Подсудимый Чарльз Эдвард Свон, Вы признаёте себя виновным в преступленях, которые озвучило "обвинение"?
Свон встал и, со слезами на глазах, ответил: "Да, Ваша честь". - он опустил голову, а присутвующие в зале ахнули и зашептались. Я видел, как Эмили Свон, его дочь, плакала, обнимая свою мать.
Я просто не мог это больше терпеть, всё моё существо кричало мне, что это не правильно.
"Призываю зал к порядку! Тише!" - властно произнесла судья Кроу и стукнула своим молоточком.
"Подсудимый признаёт себя виновным. Суд удаляется для вынесения приговора. Перерыв - десять минут".
В перерыве я вышел покурить, терзая себя мыслями о том, что посадив Свона за решётку, я не верну своих родителей, а только сделаю несчастной его семью, которая и без того натерпелась. Я не знал, как остановить этот процесс. Механизм запущен, вина доказана и признана самим Своном. Слушание продолжилось.
Судья озвучила приговор:
"Подсудимый Чарльз Эдвард Свон признан виновным перед судом штата Калифорния и приговаривается к смертной казни, путём введения смертельной инъекции. Приговор вынесен и обжалованию не подлежит".
Такого я никак не ожидал. Всё. Либо сейчас, либо никогда.
- Я протестую, Ваша честь! - я не верил, что смогу остановить эту машину правосудия.
- Что вы хотите этим сказать, мистер МакГилл? - судья, как и все остальные, присутствующие в зале суда, была ошеломлена.
- Я, находясь в твёрдом уме и здравом рассудке, намерен снять все обвинения, выдвинутые мной, в пользу невиновности Чарльза Свона! - я начал верить, что у меня получится.
- Суд переносится на две недели, до выяснения обстоятельств. Заседание окончено.
Все встали и судья ушла.

Я не мог знать, что будет дальше. Не мог знать, что дело было переведено, из гражданского, в суд "штат против Свона". Я не мог знать, что он умрёт. Я просто пытался дать нам всем второй шанс.
Ведь это именно то, чего нам всем не хватает, второго шанса. Меньше каменных сердец в мире, вот, что нам нужно. Я бы предпочёл повернуть время вспять и не отвечать на звонок Харриса тем утром.