Лазоревые росы Глава 5. Бедовая

    (фото из интернета)




      Вернувшись из имения, Михаил поставил  на пол тяжелый саквояж,  присел на лавку в сенях и  стал стягивать с себя  сапоги. Ноги гудели.  Все тело ломило. Устал…
      Сначала утренняя дойка,  потом корову пастуху отвел,  по дому кое-какую работу сделал, поправил забор, потом  ужин и вечерняя дойка. За день даже не присел.  И как сестра все это  выдерживает?  А потом еще в имение пошел. Никак ему покоя не давал тайник, который наверняка  был где-то  в доме.  В кладовке он так ничего и не нашел, кроме столового серебра,  кое-каких тканей, старых платьев, да всякого ненужного хлама.  Конечно, теперь могло многое пригодиться, но с этим он потом разберется. Не до этого сейчас. Рано поутру надо отправляться в Москву,  чтобы успеть на работу,  да еще и домой забежать, чтобы Мария  не волновалась.  Пора  ложиться.  О том, что произошло в его старом доме,  ему вспоминать не хотелось.  Странная встреча,  и  совершенно ему ненужная…  Господи, что он натворил! 

     Михаил встал,  потянулся и тихо, чтобы не разбудить сестру  пробрался  к  большому сундуку, на котором Ольга устроила ему постель. Ноги немного свисали, но это ничего. Зато перина мягкая и  возле раскрытого окошка. Любил он  просыпаться,  от дуновения ароматного  деревенского  воздуха,  да под  перезвон птичьих голосов.  А  ранним утром  по дороге на  станцию  шагать   по полю, еще не просохшему от росы,   где  переплетаются  между собой рожь  и васильки,  и волнами  колышутся от ласкового утреннего ветерка, словно морская зыбь.   Идешь, вглядываясь в эту бесконечную даль,    и любуешься, впитываешь  в себя  эти  необыкновенные  лазоревые  росы,  вдыхаешь этот  чудесный родной  воздух  и стараешься запомнить его на всю оставшуюся жизнь, будто в последний раз.  А теперь, как  это будет теперь?  Сначала он не мог сомкнуть глаз, но потом усталость взяла свое и Михаил заснул. Но сон его уже не был таким легким и безоблачным.  Скорее тревожным и беспокойным.  Ему снилось все,  и детство, и   обе жены,  дочь  и то, что произошло  этой ночью.  Он  все  время метался в постели, стонал,  и   даже кричал во сне…


       В эту ночь Евдокия не сомкнула глаз. Ей запал в душу  разговор с Ольгой о ее брате. Уж больно  понравился ей  Михаил! С таким бы всю жизнь рядом пройти, да детишек от него нарожать. Не то, что  их деревенские мужики -  все чаво, да давай…  Как что,  сразу норовят за зад ущипнуть, а то и юбку задрать. Охальники. Одно только на уме! А этот и говорит-то как-то не так, да смотрит   по-другому.  Не могла она забыть его принизывающего, словно оценивающего взгляда, когда проходила мимо Ольгиного дома и встретила его.   Глаза карие, волосы темные,  нос  с небольшой   горбинкой,  а стать какая!  Хорош…  Даже мурашки по телу бегут, как  только подумаешь о нем! Только вот  женат!  И дочка имеется.  Что с этим делать, Евдокия пока не знала, но крепко накрепко решила  Михаила соблазнить и  больше от себя никуда не отпускать.  Тут можно и к магии прибегнуть.  Знала она  многое, бабка у нее  хоть и не ворожеей была, но заговоров там всяких, и приворотов с отворотами знала  много,  и ей кое-что передала.  А то, что Евдокия по малолетству запомнить не смогла, записала в маленький альбомчик. Всё в жизни пригодиться может, мало ли что. И от хвори,  и от злого глаза…
     Евдокия  посмотрела в окно.  Облака, что накануне затягивали  небо,   разошлись,  и в окно ей заглянула полная луна.  А в полнолуние все  заговоры   и ритуалы имеют еще большую силу.   Надо  спешить. Открыв старый сундук, Дунька достала старинную книжечку,  аккуратно протерла ее тряпицей и стала искать то, что ей было в данный момент нужно. Откладывать нельзя. Пока Михаил здесь, надо  обделать дельце и ждать результата, а может, и не ждать, как пойдет… Главное,  ритуал выполнить точно,  тогда все сладится.
Найдя нужную страницу,  она прочитала несколько  приворотов  и остановилась на одном. Самом, как ей показалось,  действенном. Правда,  на расстоянии его сделать нельзя. Да и  для ритуала кое-что достать надо было. А раз Михаил рано утром собрался уезжать в Москву, значит, надо было  действовать  немедля. И, может быть, встретить его утром в поле, вроде как невзначай…   А там уж она разберется, что да как.
Записав на небольшом обрывке бумажки, что понадобится  для  приворота, она  сначала собрала  все, что было у нее в доме.  Иголку,   остро заточенный  нож, гусиное перо, спички,   небольшой пузырёк с водкой,   и  тряпичный мешочек, чтобы собрать в него  кое-какие травы. Вся загвоздка была лишь в том, что травы эти она должна была собрать на старом кладбище. Но до деревенского погоста идти было далеко, к утру не успеешь обернуться. И тогда  она решила пойти  в старинное имение, где возле разрушенной часовни было несколько  захоронений.  Ей было страшновато, так как про этот дом ходили странные слухи. Никто вроде бы ничего толком не видел, но все утверждали, что там бродит призрак одного из владельцев дома.  Но  ради того, что она задумала, Евдокия откинула все свои страхи и  смело направилась к старинному парку, чтобы пройти к часовне  незамеченной.
Пройдя по дороге,  освещенной  луной,  она углубилась в густые заросли  парка, который уже давно  ничем не отличался от обычного леса.  В нем были и кусты, и высокие деревья,  поэтому ее окутала тьма,  и  ей стало не по себе. Но она  постаралась взять себя в руки и стала медленно продвигаться к часовне. Благо она  находилась за оградой старого дома.  Выйдя на открытое пространство, она стала искать среди старых могил  листики земляники,  мяты, чертополоха и тысячелистника.  К  ним надо было добавить еще несколько листочков незабудки, а если повезет,  и несколько соцветий.  Удача не оставила ее. Она нашла все, что ей было нужно. Там же, присев на старую могильную плиту, читая слова  заговора, она тщательно протерла  руками листочки и  смешала их с водкой в пузырьке. Потом она отрезала  несколько волосков  от своей косы, намотала их на гусиное перо и подожгла.  Пепел она тоже отправила в пузырек. Дело оставалось за малым. Она достала иголку, проколола себе палец, и накапала  туда несколько капель крови. Хорошенько взболтав содержимое,   пузырька она убрала его в карман фартука и  собралась уходить, как вдруг ей показалось, что  за часовней мелькнула чья-то тень.
От неожиданности она тихо вскрикнула, сердце застучало как отбойный молоток, и никак не хотело успокаиваться.  Она снова присела на плиту и несколько раз вздохнула.  Это привело ее в относительно спокойное состояние, если не считать тремора в руках и ногах. Но голова работала четко,  и сердце больше не выпрыгивало из груди. Она поднялась на ноги и  собиралась бежать…

- Кто здесь? -  услышала она и узнала голос Михаила.

Это обстоятельство  совсем вывело ее из равновесия, и она  почувствовала, что  голову снова повело, а ноги отказались ее держать. С  тихим вздохом она  стала оседать на землю, и   вскоре упала навзничь,  ударившись головой о каменную плиту.
     Михаил подошел  поближе и увидел  лежавшую на земле женщину. Наклонившись, он  узнал  в ней соседку сестры. Интересно, что она тут делает? – подумал он. Но  надо было что-то делать. Оставлять ее в таком  положении он не мог. Ее надо было унести отсюда и хоть как-то привести в чувство.  Подняв женщину на руки и немного подумав, он  решил  занести ее в дом. В одну из спален. Спальня Ирины   сохранилась  лучше всех. Туда хоть и добрались мародеры, но кровать не разрушили  и шторы с окон не поотрывали. Из них вполне можно сделать  что-то вроде одеяла. 
     Положив Евдокию на кровать, он осмотрел ее голову и понял, что ушиб не слишком сильный.  Видимо,  она просто испугалась его окрика или просто оступилась.
Пошарив в карманах, он не нашел ничего, что могло бы  привести ее в чувство.    Тогда он, несмотря на свое воспитание, решил осмотреть содержимое ее фартука и обнаружил там несколько предметов. Спички и гусиное перо подходили идеально. Он поджег перо и поднес его к носу  женщины. Она чихнула и открыла глаза. 

- Где я? – оглядываясь по сторонам,  с  ужасом спросила она. – Я в каком-то склепе?
- Вы в спальне  молодой графини. – С улыбкой ответил ей Михаил.
- А Вы кто? Привидение? Вы  молодой граф, так похожий на брата нашей Ольги?
- Вы, кажется, еще не пришли в себя, Евдокия. Ведь Вас так величают?
- Да. – Женщина хотела приподняться, но  у нее ничего не получилось. Руки и ноги казались ватными.
- Вы ударились головой о старинную могильную  плиту. Но Вам повезло. Вы могли убиться.
- Что вы тут делали? – спросила она заплетающимся языком. – Ведь тут никто никогда не ходит.
- Хотелось бы задать Вам встречный вопрос,  – засмеялся  Михаил.
- Я сама не знаю! – соврала Евдокия. Захотелось прогуляться, пошла по дороге и… мне неудобно продолжать…
- Я понял Вас. Но зачем надо было заходить так далеко в лес? – еще больше развеселившись, спросил он.
- Не знаю! Ноги сами понесли меня к часовне. Там я присела на плиту и  увидела такое огромное количество земляники. 
- Вы ели землянику на кладбище? – удивился Михаил, и  оторвал гардину с окна, чтобы укрыть ею женщину.
- Нет. Ее  и в лесу полно. Просто удивилась.
- Правильно! Есть ягоды возле могильных плит вовсе не полезно, - накрывая ее,  проговорил  Михаил.
- Что Вы делаете? – изумилась Евдокия. Мы не собираемся уходить отсюда?
- Сами Вы идти не в состоянии, а донести Вас до дома я не смогу. Вы весьма…  - Михаил не мог подобрать слов, чтобы  не обидеть женщину, она была несколько   полнотелой. -  Вы достаточно… аппетитны,- улыбнулся он.  - К сожалению, я не могу  Вам предложить ничего выпить. В доме нет воды. Хотя, я,  пожалуй,  могу найти тут кое-что. Если  Вы немного подождете.
- Что же это? – нащупав в кармане фартука флакон с приворотным зельем.
- Вино. В подвале, думаю, можно что-то найти.
- Ха! Да его уже выглушили  деревенские мужики!  У меня есть немного водки,  я настояла ее  на травах. Я всегда ношу ее с собой. На всякий случай,  вдруг порежусь, или еще  что,  -  и сделала вид, что смутилась. – Решив, что все складывается, как нельзя лучше,  - не хотите ли  глотнуть немного?
- Только после Вас! -  ответил ей Михаил.
-  Вы как-то странно разговариваете? Не как простой человек. Это снова наводит меня на мысль, что вы привидение… - она попыталась привстать, но не смогла, лишь немного приподнялась на кровати.
- Привидения не пьют водки!- захохотал Михаил.  – Давайте ее сюда, я докажу Вам, что я обычный человек. 
- Да вот она!- Евдокия достала заветный пузырек,  и протянула его предмету своих мечтаний, так  неожиданно   оказавшимся в этом старом доме. Только вот зачем?! Что он тут делал?  Это ей было ужасно интересно узнать. Но это потом. Главное сейчас, чтобы он глотнул  побольше зелья.
Михаил принял  из рук  женщины  старинный пузырек, немного подозрительно посмотрел на него, потом открыл притирающуюся пробку, понюхал и сказал:
- Действительно водка! И  пахнет травами!  За Вас!  - сказал он и  выпил половину содержимого.
Евдокия не могла оторвать глаз от  Михаила, пока  не   убедилась в том, что он выпил  приготовленное ею приворотное зелье.  Но вскоре расслабилась и с облегчением вздохнула.
- Теперь Ваша очередь,- протянув  ей остатки, сказал он.
Евдокия, сделала вил, что глотнула немного из маленького горлышка и вернула  пузырек Михаилу. – Допивайте уже! Что  там оставлять-то?!
- Действительно! – улыбнулся тот. – Еще один глоток на сон грядущий не помешает.  – И допил все до дна.
Михаил по-хозяйски прошелся по спальне,  содрал вторую гардину и собрался выйти в соседнее помещение, чтобы дать женщине выспаться и прийти в себя.
- Куда вы? – спросила она, изобразив, что испугана.
- Я расположусь в соседней комнате. Там есть что-то вроде  козетки. – Отдыхайте.
- Но мне страшно! Не уходите! Говорят,  тут бродит привидение!
- Привидение? Смешно!  - водка немного расслабила его и в  теле появилась  какая-то легкость и бесшабашность.  Ему вдруг и самому не захотелось уходить в соседнюю спальню  и корчится на  неудобной  козетке. Тут такая широкая кровать, а  на ней  очень  даже аппетитная  женщина.

     Михаил  не понимал, что с ним творится. Никогда раньше он не обращал внимания на прелести других женщин, даже  утонченных и воспитанных и вовсе не  отвергающих флирт с ним,   или даже что-то большее, частенько намекая ему на это. Но ему всегда было это безразлично. А теперь, его тянуло к этой деревенской простушке с какой-то непреодолимой силой!  Ему хотелось  лечь с ней рядом….  Боже!  Это же  кощунство!   Даже невозможно представить  -  лечь в кровать своей старшей сестры,   сорвать с незнакомой женщины   одежду и  всю ночь заниматься с ней  любовью. Нет, не любовью, любовью,  то, что он хотел с ней делать,   называть нельзя. Развратом!    Мерзкой  животной страстью…  Что это с ним?
    Евдокия томно вздохнула и слегка  откинула одеяло. У Михаила зашлось сердце, когда он увидел   просвечивающие через полупрозрачную рубашку  два белоснежных соблазнительных  полушария,  стянутых   тесным  лифом сарафана.  Полные бедра,  прикрытые драпировкой, и  зовущие,  протянутые к нему    руки:

- Не уходи! Мне страшно без тебя!
- Д-да, - заикаясь, и не понимая, что он сейчас делает,  пробормотал Михаил, - тебя надо освободить от этого тесного сарафана,  тебе будет неудобно спасть…

     Он  подошел к ней,  а она, то ли   призывно,  то ли  застенчиво улыбнувшись,  немного приподнялась, помогая ему  и  давая  себя раздеть. И тут Михаил не выдержал.  Он  одним  движением разорвал  крепкую льняную ткань сарафана, затем рванул  прозрачную рубаху и  его руки погрузились в мягкие белые округлости.   Евдокия  обвила его шею руками, перебирая пальцами его волосы, что привело  его в неистовое возбуждение, горячие  чуть приоткрытые губы  прикоснулись к его губам,  он впился   в  них жадным поцелуем и   зарычал…  С трудом отрываясь от этого мягкого  податливого тела,  он сорвал с себя одежду   и  с вожделением  накинулся на  стонущую  и  дрожащую от желания Евдокию.
    Он забыл обо всем на свете,  его сейчас совершенно не волновало, что дома его ждет жена и дочь,   а в деревне, не находя себе места  не спит сестра,  ему надо было насытиться этим необыкновенным ощущением,  ощущением свободы и легкости,  умопомрачительной  радости   бытия,  утоления этой  безумной   животной страсти.  Он  ласкал губами и языком  ее   восставшие  соски,  сжимал  эти сдобные груди, гладил и целовал  каждый  кусочек этого великолепного тела, пахнущего парным молоком,  и когда она застонала от страсти и нетерпения,  он пошел ей навстречу,  погружаясь в  ее  тесное  разгоряченное лоно. Она извивалась под ним, как дикая кошка,  то приближаясь к нему, то снова отдаляясь,  и в то же время пыталась скорее приблизить момент их слияния,  но что-то ее останавливало.   Михаил  не мог понять что.   Вот она уже раскрылась  настолько, что он  вот-вот  ворвется в нее, но желанный миг  снова отдалялся,  и  он  решил, что она с ним просто играет.   И  в какой-то момент, он  решил прекратить эту пытку.  Михаил крепко  ухватил ее  за   бедра, не давая ей возможности улизнуть,  и ворвался  в нее, а  она неистово закричала и обмякла. Оба замерли. 

- Боже! Ты девица! – воскликнул он.
- Уже нет!  -  задыхаясь от страсти,  прошептала она. -  Иди ко мне, любимый! Теперь ты мой, мой, навсегда…



http://www.proza.ru/2017/05/04/1110