Уволить нельзя оставить

Казалось бы простая фраза из трех слов. Но стоит разместить в ней запятую в том или ином месте, как она превращается или в грозное кадровое решение, или отсрочку от него. Попал в такую неприятную ситуацию как-то и я еще во время службы в редакции газеты "Советский моряк". А дело было так.
И начальникам отделов и корреспондентам приходилось по несколько раз в месяц исполнять обязанности дежурного по номеру. Не буду расписывать всю "кухню". Остановлюсь лишь на итоговой части, когда необходимо было перевезти матрицы готового номера из Кронштадта, где находилась редакция, в Петропавловскую крепость в типографию газеты "На страже Родины". Матрицы помещались в огромный тубус черного цвета. Именно его дежурный и должен был с превеликой осторожностью доставить полиграфистам.
В тот злополучный день добрался сначала на пароме до Ломоносова. Следующим этапом была электричка. Забросив тубус на багажную полку, удобно разместился на жестком сидении вагона и слегка прикорнул.
Когда состав прибыл на Балтийский вокзал, я вместе с пассажирами покинул электричку и направился к выходу в город. На полпути почувствовал душевный дискомфорт, понимая, что в моих руках отсутствует какой-то важный предмет. Точнее сказать - в одной руке, потому как второй я крепко сжимал портфель.
Через минуту-другую понимаю, что оставил в вагоне тубус, который я должен был оберегать пуще себя самого.
Расталкивая пассажиров, устремился назад. Но тут же ловлю себя на мысли, что совершенно не помню, в каком вагоне следовал в Питер.
Действовать необходимо было быстро так как электричка готовилась к отправлению в обратный путь. Пробежал один вагон - пусто, другой - та же ситуация. В вагоны стали заходить пассажиры и с удивлением смотрели на мечущегося по проходам капитана третьего ранга. Одни, даже не понимая в чем дело, глядели с сочувствием, другие - с улыбкой.
Где-то уже в пятом вагоне под причитание диктора о скором отправлении поезда замечаю свою драгоценность в руках пожилого мужчины. Бросаюсь к нему со словами "Это мое, прошу не вскрывать!" Надеюсь на скорейшее разрешение проблемы, но чувствую, что бдительный пассажир вовсе не намерен расставаться с находкой. В моем распоряжении было буквально несколько минут, чтобы принять решение. Дернув на себя тубус, прямо-таки вырвал его силком из рук мужичка и стремглав бросился из вагона. Соскочив на перрон, в последний момент услышал одновременно посланные в мой адрес проклятия и шипение закрываемых дверей.
Вздохнув полной грудью свежего воздуха, с радостью подумал, что сумел выкрутиться из аховой ситуации. Запятая в фразе "уволить нельзя оставить" должна была расположиться в благоприятном месте.
Однако на этом происшествие не завершилось окончательно.
Решив проверить сохранность матриц, поставил тубус рядом с собой на платформу и откинул крышку. К моей радости все материалы находились в целостности и сохранности. В благостном расположении духа снял фуражку и, развернувшись вполоборота, подставил разгоряченное лицо навстречу прохладному вечернему ветерку.
Когда же вновь повернулся в сторону тубуса, увидел, как пара прохожих на ходу забросила в него окурки. Они приняли мою драгоценную емкость за обыкновенную урну. Хорошо, что сигареты были потушены, а иначе, не заметив их, мог отправиться в дальнейший путь с образно говоря бомбой замедленного действия. Кто его знает, произошло бы возгорание или нет. Но матрицы очередного номера "Советского моряка" могли не добраться до места назначения. А номер был необычный. На первой полосе - очередной материал о заседании Политбюро ЦК КПСС. Случись что, пришлось бы расстаться с партбилетом, а возможно и со службой в славных рядах военных журналистов.
Вот такая невеселая история приключилась со мной. Вспоминаю ее и до сих пор ощущаю дрожь в коленях...