Часть 2. Подготовка

(Предыдущая часть: http://www.proza.ru/2017/04/28/55)

2. Подготовка

Легко сказать «аппаратуру вылизать»! А потом упаковать. А как? Мы же никогда этого не делали. Оказалось, тоже просто.
«Как установить десятиметровую антенну?» - спросили на экзамене курсанта военного училища. Правильный ответ: Построить отделение солдат и скомандовать: «Антенну установить! Об исполнении доложить!»

Так мы и поступили. Сами втроём занялись последней отладкой всех блоков, иными словами, «вылизыванием», а шефа попросили придать нам пару-тройку толковых ребят из мастерских. На следующий день ребятишки прибыли. По нашим корявым эскизам они быстренько сколотили нужное количество нестандартных контейнеров, а мы щедро наполнили их блоками телеметрии, измерительной аппаратурой, аккумуляторами, деталями, паяльниками и бог знает ещё чем, что могло пригодиться в неизведанных морских далях.

В отдельном ящике лежали так называемые «расходники» - рулоны марли и киперной ленты, а между ними две пятилитровые алюминиевые канистры медицинского спирта, залитые под пробку, чтоб не булькали. Их принёс со склада мрачный снабженец, при нас их опломбировал, буркнул «Шеф распорядился!» и ушёл, что-то недовольно бормоча себе под нос.

Не прошло и трёх дней, как наша лаборатория стала похожей на склад или квартиру перед переездом. Текущая работа замерла. Лабораторные столы и частично пол скрылись под ящиками и ящичками. На фоне привычного, почти домашнего запаха канифоли и лака в комнате и коридоре распространился запах свежеструганной сосны. Этот запах непрерывно напоминал о предстоящей экспедиции и заставлял сердца биться чаще, а тела двигаться быстрее.

Но параллельно с нашей чисто механической работой где-то в коридорах с ковровыми дорожками и высоких кабинетах тихо и внешне незаметно шла другая, очень важная работа по формированию отрядов и групп, утверждения графиков экспедиции и маршрутов судов. Обсуждался научный план, ставились задачи отрядам, прорабатывались связи со смежными организациями и другими вовлечёнными министерствами. И совсем уж высоко, в озоновом слое Совмина и ЦК шли переговоры с Америкой и другими странами-участниками этого глобального проекта.

Нам не был слышен тихий скрип и шелест этих невидимых шестерёнок, которые захватывали и вовлекали в своё вращение всё новых и новых людей. Наша троица уже себе не принадлежала, подчиняясь отрывистым командам шефа. Но и другие группы нашей лаборатории постепенно втягивались в могучую воронку подготовительного процесса. Так громадный смерч медленно, но с неодолимой силой затягивает внутрь себя зазевавшуюся корову, а проглотив, плывёт себе дальше, чтобы выплюнуть несчастную животину за много километров от дома, хорошо, если полуживую, а не тушкой. Я имею в виду тех наших коллег, которые точно не ехали в экспедицию, но были кинуты «на подхват». Некоторым было поручено оформление недостающих документов, другим – добывание комплектующих и приборов, а особо ответственным – транспортное обеспечение, что подразумевало доставку груза и личного состава на судно, а также покупку необходимых билетов на весь отряд. Все были строго проинструктированы и носились наравне с участниками. Все понимали: сегодня в море идут они, а в следующий раз, глядишь – и мы. В те годы наш институт участвовал минимум в двух морских экспедициях в год, не считая направления двух сезонных команд в Антарктиду.

Постепенно наша будущая команда сформировалась полностью. Основной состав, плюс резерв. Наш шеф был назначен начальником нашего отряда (аэростатчиков) и одновременно – одним из заместителей начальника экспедиции. В отряд вошла наша троица полностью – я отвечал за электронику, Славка – за вычисления, а Толик – за носитель, т.е. аэростат.

Кстати сказать, будущий носитель нашей телеметрии – аэростат мы видели только на картинках, а сам аппарат, изготовленный в Долгопрудном, был упакован в большой контейнер и, сопровождаемый двумя разработчиками, уже ехал малой скоростью в Одессу – порт приписки  нашего судна – НИСП «Эрнст Кренкель» (водоизмещением более 4000 тонн).

Отвлекусь немного. НИСП – это научно-исследовательское судно погоды. Наш НИСП был новеньким, с иголочки, построенным в Польше 2 года назад. Оснащённый двумя дизелями мощностью по две с половиной тысячи лошадиных сил, он мог на максимальном ходу разгоняться до 20 узлов. Мы уже видели у начальства его фотографии и периодически восхищались его красивыми обводами.

Так вот, у нас в итоге образовался «маленький, но гордый» отряд из 7 человек. Начальник, потом нас трое, и двое из соседней лаборатории со своими задачами – знакомый нам теоретик Игорь и дама по имени Людмила – специалист по вычислительной технике. Да-да, единственная дама в нашем гусарском коллективе. Да простят меня женщины, но красавицей Людмила не была. Да и симпатичной её назвать можно было тоже не сразу. Этот факт единодушно отметили все участники. И тут же решили, что руководство у нас всё-таки мудрое. Решению научных задач экспедиции при таком составе ничто не могло помешать. Так что, посетовав для порядка во время перекура на суровую судьбу моряка, закрыли этот вопрос на всё время экспедиции.
 
Так, сколько нас получилось? Шестеро. Но я же написал семь! Седьмым членом нашего отряда стал прикомандированный коллега из ИКИ (Института космических исследований) тоже по имени Слава. (В дальнейшем, чтобы отличать его от нашего Славки, я буду называть его Вячеслав, хотя мы к нему никогда так не обращались).

Мы встречались с ним и раньше на совместных семинарах и научных советах, поэтому знакомиться заново не пришлось. Специалист он был сильный, народ его уважал, а кроме того, он привёз с собой свой вариант атмосферного зонда, который хотел испытать в океанских условиях. Эта задача решалась в интересах его института и, на первый взгляд, нам конкурентной не была. Немного позже он поведал нам, что система телеметрии к его зонду планировалась к установке на марсианский модуль! Узнав это, наша маленькая команда немного напряглась. Оказывается, они тоже разработали телеметрию! Если эта система окажется лучше нашей, то как мы будем выглядеть? Да, по всему становилось видно, что работа предстояла непростая!

А вдруг всё-таки наша аппаратура окажется лучше! Чем чёрт не шутит! Заткнём за пояс космических коллег! Даёшь! Вот такое было время! Вот такими были мы!

Как я уже упоминал, помимо основного состава был назначен и так называемый резерв. На случай, если кто-нибудь заболеет или случится что-нибудь, мешающее члену основного состава выехать за рубеж. Это было мудро, ведь жизнь сложна и полна сюрпризов.

Например, в прошлом году один из основных участников был отозван в последний момент аж из Владивостока, когда он уже поселился на судне и считал последние дни до отхода. Причина была банальной: в один из выходов в город он забыл, что его организм слишком восприимчив к алкоголю и посетил вместе с морячками основного экипажа припортовую пивную. Через полчаса его с большим трудом уже вязала местная милиция, а он орал, вырывался и грозился всех отрихтовать и развальцевать! И это после одной кружки пива!

В тот раз на уши встали многие. За сутки нужного «резервиста» буквально выдрали из отходящего поезда (бедолага уже оформил отпуск и намылился с семьёй на море), проинструктировали, вручили паспорт моряка, держа его на весу открытым, поскольку чернила на нём ещё пачкались, дали пару часов на сборы и пинками погнали в аэропорт, где его уже ждал билет из брони ЦК, поскольку было лето, и к кассам было не пробиться.

А что делать, ведь не будут же задерживать отход судна из-за одного пьяницы!
Кроме этого «пострадавшего» резервиста были и другие. Например, крепкую дыню вставили врачу, оформлявшему выезжавших – почему, мол, не углядел такие важные особенности организма «залетевшего» сотрудника и не воспрепятствовал его выезду!

Ещё пострадали пара партийно-комсомольских вожаков. Причина та же: потеря бдительности и чутья! Кстати, когда герой этой истории побитым псом вернулся из Владивостока, мы в курилке задали ему очевидный вопрос. Зачем? Зачем, зная, что его организм не выносит алкоголя (Оказывается, есть и такие. Их мало, но они есть!), так вот, зачем он попёрся в эту пивную? И он, печально вздыхая, рассказал, что его как школьника взяли на «слабо!» коварные матросики из машинной команды, которые не поверили его вялым отмазкам, а он не нашёл в себе сил отказаться, думал, что пронесёт. Не пронесло! Слабым утешением ему стало то, что он успел удачно засветить в глаз самому активному из уговорщиков.
 
Обсуждая в курилке кандидатуры нашего резерва, мы вспомнили этот случай.
     -  Вот! – сказали мы Толику, - и ты нас не предупредил про свои особые отношения к уколам! Если б не мы, так бы и вынесли тебя… из поликлиники, а заодно, и из списка!
     -  Тоже мне, сравнили! – сказал Толик и слегка надулся.

Тему резерва в курилке мы затронули потому, что в его составе был один наш хороший товарищ Женька из соседней группы. Он был электронщиком по специальности, и хотя звёзд с неба не хватал, к поручениям относился ответственно, да и характером был вполне компанейским, не занудным. Мы знали, что втайне Евгений мечтал пойти в поход с нами, да и мы были не против, но начальство рассудило по-другому и ввело в отряд постороннюю даму, а Женьку оставило в прикупе. Чтобы ему было не скучно, ему поручили решать транспортные задачи, как сказали бы сейчас – проблемы логистики. Но в то время ещё изъяснялись на понятном языке. Короче, он был ответственным за покупку билетов для всей команды. И, как будет видно потом, этот факт тоже сыграет свою интересную роль.

Всё когда-нибудь кончается. Подошёл к концу и период сборов и упаковки. Так и хочется написать: «В воздухе повисло тревожное ожидание». Но долой штампы! Ничего такого в воздухе не повисло, не считая уже упомянутого запаха струганных досок. Мы просто ждали очередной команды и, не таясь, предавались безделью.

                (Продолжение http://www.proza.ru/2017/04/28/801)