Крым - наш!

Директор объявил, что к нам в фирму приезжает американец, желающий реализовывать нашу продукцию в США. Это очень приятная новость: значит, нашу продукцию заметили на рынке, и будущий партнёр считает возможным продавать её в самой Америке, где, наверняка, подобных изделий пруд пруди! Но будущее сотрудничество грело душу и самолюбие: развиваемся в правильном направлении!
Американец оказался вовсе не американцем, а русским, живущим в Америке. Точнее, не совсем русским, а представителем  всем известной национальности, которых либо любят, либо ненавидят, но подозревают во всех бедах человечества. Впрочем, это всего лишь догадка автора.
Сотрудничество наше успешно началось и развивается по сей день. Отношения между директором и Ильёй переросли из партнёрских в приятельские. Илья, приезжая в Россию, спешил к нам, и они с Виталием уезжали в деревню, где у него был дедов дом, используемый теперь в качестве дачи. Там баня, рыбалка, охота, грибы, ягоды и прочие удовольствия. Виталий ездил и к Илье в гости, в его московскую квартиру, где проходили преимущественно деловые переговоры. Почти всегда и я в них принимал участие.
Летом 2014 года поехали к Илье. Требовалось обсудить выпуск новых моделей продукции. Илья привёз из Америки эскизы новых изделий от тамошнего известного дизайнера. Переговоры всегда начинались поздно вечером и уходили в ночь. Днём времени не было, ибо каждый занимался своими делами. У нас тоже в Москве дел много разных и встреч.
В одиннадцатом часу сели за стол на кухне. Ужин вкусный подавала Люда – жена Ильи. Мы смотрели эскизы, обсуждали, что можно выполнить, а что нужно изменить. Часа два пролетело незаметно. От обильных возлияний мексиканской «Текилы», привезённой из-за океана, изготовленной из кактуса агава, в голове приятно шумело, тело, после целого дня беготни по Москве, просило отдыха. Отбросили эскизы и налили ещё по одной на сон грядущий.
И тут, никогда не понятно, каким образом это происходит, начался разговор о политике. Главной политической новостью летом четырнадцатого года была возвращение Крыма. Все радовались этому событию. А что ж не радоваться приращению новых территорий! Почти четверть века живём в усечённой стране, разрушенной страшным предательством руководителей. Мы с Виталием  не ожидали, что Илья и Люда  ярые сторонники американской точки зрения на эту проблему.
Линия фронта прошла по столу. Точнее, линией фронта стал сам стол, на котором выстроен стеклянный город из тарелок, бутылок, салатниц, стопок, стаканов. По одну сторону стола сидели мы с Виталием, по другую – Илья, а Люда находилась у нас в тылу, то есть, за нашими спинами. Она постоянно колдовала у плиты, то разогревая закуски, то подливая горячего чаю, то доставая что-то из объёмного холодильника, то забирая грязную посуду. Тихо всё делала, в разговоре совсем не участвовала.
Спор разгорелся нешуточный. Стеклянный город вдруг всем стал мешать. Пачка американских сигарет быстро пустела. Дым от них тянулся длинным шлейфом в окно восемнадцатого этажа и плыл над ночною Москвой, слегка притихшею, белым облаком. Люда, во избежание порчи ни в чём неповинной посуды, быстро убирала её со стола. Вскоре на деревянной поверхности осталась лишь пепельница с нервно воткнутыми в неё обгоревшими фильтрами сигарет и кружком высыпавшегося вокруг неё пепла.
Люда внимательно слушала наш спор. Мы давили на патриотизм, говорили о том, что Россия укрепляет свои позиции, становится самостоятельной, хочет освободиться от американского ига. Илья отвечал, что всё это полная ерунда, что присоединение Крыма есть большая ошибка, совершённая Путиным, который сам пока не видит последствий тяжёлых, из которых трудно будет выбраться.
Люда сказала, обращаясь к нам:
- Вы, ребята, были когда-нибудь в Америке?
- Нет, - ответил я.
- И не поедем теперь! – отрезал директор и ударил кулаком по столу, отчего пепельница дрогнула, издав какую-то жалобную короткую дробь.
- Вот и я рассуждала так же, как вы, пока не побывала в Америке.
- И что там хорошего? – воскликнул Виталий.
Люда спокойно, ровным, певучим голосом отвечала:
- А ты, Виталик, там побывай, а потом говори. Там совсем другая жизнь.
- Какая, другая! Скажи, наконец!
- Совсем другая. А сказать этого нельзя. Там надо побывать, всё увидеть и пощупать. Только так можно всё понять, понимаешь?
- Нет!
- Приезжай в гости, - сказал, снисходительно улыбаясь, Илья, - мы тебе всё покажем. Будешь другим человеком.
Я спросил с плохо скрываемым раздражением, пытаясь заменить его непринуждённостью дружеской беседы:
- Вы хоть расскажите в двух словах, что же за чудеса такие в этой вашей Америке?
- Алексей, это надо видеть, - каким-то неприятным, покровительственным тоном сказал Илья, выпустив в потолок струйку дыма и откинулся на спинку стула. В этот момент он удивительно был похож на представляемый мною образ противного дяди Сэма.
- Да, Алексей, тут нет слов, - поддакнула Люда.
- Как у того библейского героя, который побывал на небесах и потом не мог рассказать всего того, что там видел! У Иоанна, автора «Апокалипсиса»!
- Да ладно тебе, Алексей, ёрничать, - мило улыбаясь, ответила Люда и погладила по плечу.
- Нет там ничего хорошего в этой Америке, - безапиляционно отрезал Виталий. – Индейцев побили всех, отравили, а оставшихся в резервации загнали.
- Виталий, да прекрати ты ерунду говорить, - отмахнулся Илья, сделав соответствующий жест рукой. Зевнул и продолжил, - никто их никуда не загонял и не убивал.
- Ага, сами себя они истребили! – прервал Виталий и в свою очередь с удовольствием откинулся на спинку стула, поскольку крыть это нечем.
Илья грузно облокотился на стол обеими руками, достал сигарету, закурил и решил просветить нас неразумных:
- Послушайте, я вам расскажу про индейцев. Никто их в резервации не загонял. Государство им помогло организовать компактное проживание с целью сохранения их этноса. Никто им не запрещает уезжать из этих мест и жить в любом месте США, но они сами никуда не хотят уезжать. Им там нравится. Вы воспитаны советской пропагандой, утверждавшей, что несчастных индейцев содержат чуть ли не в концлагерях с крематориями.
- Ну да, сначала перебили всех, а потом решили сохранить несколько тысяч для того, чтобы показать свою гуманность. Так и Гитлер хотел поступить со всеми народами.
- Зачем ты так, Виталий? Ты не знаешь всей истории отношений индейцев с государством. Им дают хорошую работу. Например, на строительстве небоскрёбов, ибо они прекрасно работают на больших высотах.
- Как у нас узбеки с таджиками на стройках!
- С вами совсем разговаривать невозможно! Вы даже не представляете, о чём спорите, какие ценности подвергаете сомнению.
- Да уж!
- Куда уж нам медведям сиволапым! Всю жизнь щи лаптем хлебали!
- Зря смеётесь. Вот возьмём Аляску. Государство местным жителям платит хорошие деньги только за то, чтобы они жили на своей территории и следили там за порядком. За каждой семьёй закреплена территория, которую глава семейства регулярно объезжает и смотрит, нет ли браконьеров, не рубит ли кто лес без лицензии и прочее. Одиннадцать месяцев в году семья должна жить безвыездно на своей территории, потом она получает зарплату за весь год и едет отдыхать. Ну, скажите, разве у нас на Чукотке такое возможно? Была бы Аляска Российской территорией, и там бы такого благополучия местные жители не видели бы. Разве не так?!
- А-а, теперь понятно. Если бы в Крым вошли американцы, то там была бы такая же благость, как на Аляске. Потом бы они вошли в остальную часть Украины, осчастливив местное население жизнью в резервациях по типу индейских! Великолепно! Только девяносто процентов украинцев надо извести. Что они для этого сделают? Одеяльца подошлют заражённые чумой, как индейцам несчастным?! Это у них будет гуманитарная помощь братскому народу, над которым нависла страшная угроза из России!
- Ох, Алексей, какие одеяльца?! Это же сказки всё!
- Какие сказки? – вставил Виталий. – Отчего же индейцы все перемёрли?
За окном уже начинался рассвет, прогоняющий короткую летнюю ночь. Бой за Крым не увенчался победой ни для одной из яростно противоборствующих сторон. Пошли спать возбуждённые, но непоколебимые верой в свои идеалы.
Утром проснулись поздно, часов в девять. Люда приготовила лёгкий завтрак. Хотелось выпить, но похмеляться пришлось крепким чаем. Ещё раз, коротко обсудив наши рабочие дела, мы стали прощаться и вскоре уже обсуждали с Виталием в машине вчерашний разговор. На МКАД выехали быстро, пробок и там не было, свернули на Нижний Новгород и покатили домой. Виталий пребывал в отличном настроении, сидел за рулём, улыбался тому, что дорога свободная, что переговоры прошли замечательно. Никак мы с ним не могли понять позиции Ильи и Люды. Всю долгую дорогу только и обсуждали эту тему.
Прошло месяца два, я стал замечать, что поставки в Америку снизились. Я хоть и менеджер предприятия, но Илья клиент Виталия, а не мой. Я спросил, отчего так происходит? Предположил, неужели Илья обиделся за тот разговор? Но директор как-то загадочно молчал, отвечая неопределёнными фразами. Было ясно, что ими он просто хочет отделаться от моих вопросов. Он периодически разговаривал с Ильёй по Скайпу, но дело не шло. Заказы из США совсем прекратились.
Осенью, когда выпал первый снег в ноябре, да так и остался лежать, позвонил Илья на мой Скайп. Он хотел поговорить с Виталием, но его не было на месте. Он спросил:
- Делается ли мой заказ?
- Выполняется, но не очень спешно.
- Алексей, передай, пожалуйста, Виталию, чтобы ускорили изготовление моего заказа. Скажи ему, что я согласен, что Крым наш, что я изменил свою точку зрения, что вы тогда были правы. Действительно, Крым принадлежит России!
Я аж подпрыгнул на стуле!

23.04.2017.