Хумус на каникулах

Если судьба подарит Вам счастливый билет в Израиль, то обязательно в список дел включите пункт «хумус». Сами израильтяне ради этого нуто-кунжутового блюда рекомендуют не экономить на бензине и доехать до древнего города Акко, чтобы зайти в ресторан Саида. Вам подадут большую тарелку с бежево-золотистой массой, приправленной оливковым маслом и соленьями. Поверьте, это достойное знакомство с одним из главных блюд и арабским населением страны. Что же касается евреев, то религиозные дороги ведут в Иерусалим, а светские в Тель-Авив. Главное не перепутать это два направления.
На «Холм весны», а именно так переводится название второй столицы Израиля, слетаются люди с ярким эмоциональным оперением. Селится они предпочитают в баухаусном раю со сферическими балкончиками и изумрудными бульварами. Днем жители белого города ошибочно похожи, ведь в солнечном плену все одинаково утомленно пьют воду и спешат на теневую сторону улицу. Зато вечер — утро настоящей жизни.
За пределами Израиля я нарочито превозношу менталитет жителей этой смелой страны. Они умеют ценить мирный час. Тогда всем участникам арабо-израильского конфликта можно спокойно поесть хумус у Саида или зайти в ювелирный к Мойше. Однако, оказавшись на земле обетованной, у меня от культурных различий иногда першит в горле. И если в Петербурге присутствует районирование, то Тель-Авив — большая песочница, особенно по выходным, по которым шопинг, кстати, отменяется, так как в канун седьмого дня мироздания - шаббата, Мойше предпочитает отдых возможной прибыли.
Вечер пятницы 21-го августа застал нас на бульваре Ротшильда. Его постоянные резиденты — летучие мыши. В любую погоду они ведут писклявые переговоры шныряя с дерева на дерево. Кстати, квартирный вопрос универсальные хищники решили недурно — в 30-е годы бульвар был засажен «огненными деревьями» — дилониксами. Массовкой прогулочной артерии города выступают велосипедисты, перезвоном напоминающие зевакам как я, где пешеходная часть бульвара. Основные действующие лица — многочисленные рестораны и бары, славящиеся гигантскими порциями салатов, наваристыми супами и стейками. Но среди этих заведений нет ни одной аутентичной хумусной. Ближайшая на рынке Кармель, но не всякий европеец вытерпит трапезу в какофонии средиземноморского базара. Тем более, в канун шаббата рынок закрыт. Мы решили дождаться Саида, а гастрономическая дилемма разрешилась суши ларьком на пересечении с улицей Алленби. Затоварившись увесистой порцией азиатской еды мы продолжили путь к площади Хабима, укрытой небесной тишиной. Там некогда был парк, а сейчас на метр ниже уровня земли расположены клумбы, похожие на набор специй у хорошей хозяйки. К палисаднику можно спустится, и на этих ступеньках мы и устроили ресторан на двоих. Кстати, отмечать день рождение в клумбе цветов — бесценная романтика! Уличные суши я бы тоже включила в туристический гид, так как море еще не успело занести в расходный журнал ту самую рыбу, как мы ее уже съели и направились дальше. Но к нам подошла кошка, видать в надежде на лакомство. «Кошка на иврите — хатуля», - пояснила я. Услышав привычные звуки, она укрепилась в своем решении найти с нами общий язык и пошла рядом по бульвару Бен Цион. Хвост антенной и гордая мордочка свидетельствовали о приподнятом настроении нашей новой компании. «Надо накормить кошку, зря что ли она за нами идет 15 минут?» - сказал мне Йоси, когда мы дошли до многолюдной улицы Кинг Джордж. Так как телефоны сели, мы с хатулей условились дожидаться его на том же месте. Благородное дело было своеобразным приветом шестерым собственным троглодитам, бьющим тем временем посуду 19-го века в Петербург. Я взяла хворостинку и начала занимать подругу, но игры хватило на минуту и кошка пошла вперед.
Хатуля, хатуля! - поспешила я за ней.
Она запрыгнула на скамейку, где сидели два лощеных юноши, не обратившие на нас внимания. Напрасно я думала, что вот так спокойно мы дождемся каждая своего. Кошка побежала на проезжую часть.
Хатуля, хатуля! - мне удалось вернуть ее на бульвар.
Далее она начала нарезать круги вокруг скамейки, периодически отклоняясь и заставляя меня звать ее назад. Через пару минут молодые люди отвлеклись друг от друга и в упор уставились на меня, крутящуюся вокруг своей оси с прутиком. «Понимаете, - объясняла я, - эта кошка увязалась на нами с площади Хабима, и мой молодой человек пошел купить ей корм. А отойти отсюда далеко я не могу, так как у нас сели телефоны». Закатившиеся глаза вместо ответа объясняют тишину на тематическом пляже Хилтон. Обделенная вниманием кошка, перешла к соседней скамейке, где сидели так называемые «арсы» - гопники-мажоры. Корнями эта каста уходит в шумное Морокко. Они бездумно шатаются по улицам, покрывая их семечками, и безуспешно пытаются понравится девушкам лишь отпугивая безвкусными шутками. Их обязательные атрибуты - яркие футболки, увесистые цепи и взъерошенные гелем волосы. Кошка, не испытывающая никакие сантиментов по поводу социальных групп, уселась прямо между стоящей в позе пионерки мной и арсами.
Опа, привет! Как дела? - приободрился один из них.
Все хорошо, спасибо. Хатуля, кис-кис... - я попыталась увести ее в сторону.
Твоя кошка?
Нет, она идет за на нами с площади Хабима..
Почему о себе ты говоришь во множественном числе? - бестактно воспользовался паузой тот, что по плотнее.
Я и мой молодой человек, который пошел купить ей корм.
Как тебя зовут, куколка?
Хатуля, хатуля, — упорствовала я, игнорируя вопрос.
Тебя кошечкой звать? А можно твой номер?
Ну сколько можно ходить за кормом? - бормотала я себе под нос посматривая в сторону магазинов, - кис-кис.
Наконец то кошке надоели мужчины с маслянистыми глазами и она сорвалась вперед.
Хатуля! Хатуля! - пыталась я ей преградить дорогу, чтобы она не сиганула на проезжую часть.
Следующими свидетелями моей сложной миссии стала парочка «кибуцников» - выходцов из сохранившихся до сих пор колхозов. Их всегда просто вычислить из претензионной толпы по простым внешним образам. Кажется, что ветер не покидает их даже в душном городе. Кстати, также могут выглядеть и представители креативного кластера, кто свою энергию направляет в творчество, а не на фантики. И те и другие ясны в своем свободолюбии. Они правильно воспитаны, имеют реальные представления о себе и о жизни. В общем, кто бы ни были эти ребята, в их обществе я хотела скоротать ожидание, но кошка побежала в обратном направлении. Лучше сама съем корм и жадность погубит фраера, но к арсам не приближусь.
Хатуля! Хатуля! - я почти готова была схватить ее на руки, но она во время опомнилась и вернулась.
Не дожидаясь вопроса, почему мы с кошкой теперь околачиваемся возле них, я пояснила, что так как она сопровождала нас с площади Хабима, мой молодой человек отправился ей за пишевым презентом. Мы без телефонов и не хотелось бы потеряться, вот и стерегу полосатую на бульваре. Они заулыбались и выказали одобрение нашему поступку. Тем временем я всячески пыталась удержать кошку на месте, призывая ее к благоразумию и бормоча «хатуля». Она же решила окончательно опозорить меня на весь Тель-Авив и рванула через дорогу. Мне, вопя во все горло «хатуля, кис-кис-кис», удалось задержать ее на перекрестке. Ей помешала компания «цфоним» - молодеж из северной, самой сытой, части города. Девочки в коротких свободных платьицах, без каблуков, без макияжа, но с красной помадой, мальчики такого вида, что их серфборд стоит у ближайшей пальмы. Обычно повзрослев, они становятся успешными личностями в областях от политики до шоубизнеса, но до этого времени именно они сотрясают город своими эксцентричными выходками.
Но на тот конкретный момент для меня было уже главное ни кто рядом, а чтобы кошка не попала в ресторанный дворик. В позе вопросительного знака я вилась над этой вертихвосткой.
Хатуля, хатуля!
Зачем ты ее зовешь? - поинтересовался кто-то.
Мне бы ее на бульвар вернуть...
Зачем? - хихикнула девушка.
Мой друг пошел купить ей корм, - я поглядывала на перекресток откуда он мог бы появится, - она с нами идет с площади Хабима, но мы договорились ждать его там, - я указала на Бен Цион, - так как мы без телефонов.
Мои усилия занять ее внимание увенчались успехом, и перебежчица последовала в правильном направлении. На горизонте показался Йоси. Он нес баночку творога, корма не нашлось не в одном магазине на протяжении почти всей улицы. Хатуля лизнула творог, вопросительно посмотрела на нас и, подняв хвост, молча побежала в сторону площади Хабима. Где она набралась таких манер? Вроде «спасибо» в Израиле умеют говорить все.
Помолчав, мы взялись за руки и пошли вдоль улицы Кинг Джордж, где я сфотографировалась во скульптурой кошки, хоть той угодила. На столбах и бесчисленных магазинах были развешаны объявления «Напои и накорми кота». На тихой аллеи нам повстречался грустный кот, одиноко лежавший на лавке. Напротив был магазин и мы купили корм, воду и одноразовую посудину. Полосатый обрадовался ужину и с урчанием принялся за трапезу. На другой лавочке сидел парень и хватаясь за голову объяснял кому-то по телефону: «Чувак, я тебе объясняю, она — это он!».
Путешествуя по Израилю и почуяв толк в настоящем хумусе, свежих сущи, а также техно вечеринках, пляжах, современном искусстве и памятниках истории, помните, что истина страны познается в общении с ее народом. А от себя добавлю, что оказавшись в Тель-Авиве, посвятите ночь пешей прогулке по городу, в предрассветные часы он самый искренний.