Девяностые

Ноябрь слегка припорошил белым снежком  серые обочины дорог, выбелил шифер на крышах домов, приодел кусты и деревья в белые платьица.  Город сразу похорошел, припудрив свои болячки и привнеся его обитателям  ощущение  чистоты и новизны. Даже проблемы лихих девяностых годов, под легким снежным налётом скрыли часть своей актуальности, не потеряв, однако, злободневность.
Надя быстрым шагом, почти бегом, шла по обочине дороги, оставляя за собой чёткие следы войлочных бурок тридцать седьмого размера.  В магазин, к которому были приписаны её продуктовые талоны, привезли мясное рагу.
«Только бы хватило», – думала молодая женщина.
Она уже предвкушала, как приготовит своей семье, состоящей из двух детей и умеренно выпивающего мужа, душистые мясные косточки с картошечкой.
За поворотом дороги показался магазин, а вместе с ним и длинный, извивающийся змеёй чёрный хвост очереди, идущий от дверей, по ступенькам вниз на площадку перед зданием, делающий изгиб у обочины  дороги и вновь возвращающийся к ступенькам.
Подойдя к растянувшимся вереницей сумрачным людям в серо-чёрных одеяниях, Надя произнесла:
– Кто крайний?
Получив ответ и сделав сравнительные ориентиры  оппонентов, так на случай споров о членстве в «братстве»  «Хвоста  Змеи», Надя стала дожидаться своего счастливого случая в получении заветного пайка.
Очередь гомонила и гудела, как отдельное огромное существо. Голова её чётко следила за всякого рода лазутчиками, пытающимися пробраться под разными  предлогами  к входной двери магазина,  и стряхивала их со ступенек, как пчеловод пчёл из сот.
Народ всё прибывал, но только вот за Надей пока что никто не занимал очередь.  Все вновь приходившие, произнося заветное слово «я здесь стоял», и получив утвердительный ответ со стороны знакомого, нагло встраивались впереди Нади, и ей приходилось по шажку отступать назад. Оптимизм потихоньку покидал женщину,  вкрадывались удручающие сомненья.
«Так, пожалуй, не удастся мне заполучить рагу. Вот незадача-то», –мысленно сокрушалась она.
Надя нервничала, переминалась с ноги на ногу, перекидывая дамскую сумку с одного плеча на другое. И вот  вновь кто-то пытается втиснуться в плотно сомкнутые ряды, «братства» «Хвоста Змеи». 
Делая очередной шаг назад, женщина сдвинула деревянный ящик, прикрывающий водосточный люк. Ящик перевернулся, оголив зияющее отверстие канализационного лаза, и Наденька полетела вниз…
 Судьба, случай, роковое стечение обстоятельств, беспечность, как ещё можно охарактеризовать столь глупое происшествие?  Или проведение, божья воля? Пусть читатель простит мне последнее изречение, поскольку в скором времени сам поймёт, почему.
Надино падение оказалось более или менее удачным, во всяком случае травм, кроме душевного стресса, она не получила, и, опять таки, немаловажную роль сыграл в том месяц ноябрь, укутавший женщину в куртку из нескольких слоёв синтепона.  И вот в этот роковой момент, когда Надя восседала поперёк канализационной трубы на дне колодца, на глубине почти  трёх метров, дико озираясь по сторонам, и ворочая  ошалелыми от страха глазами, раздался  громкий возглас:
– Кто крайний?
  Упустить свой единственный шанс Надя просто не могла. Несмотря на стесняющие её обстоятельства и чрезвычайно неудобное местоположение, она завопила во весь оставшийся у неё голос:
– Я-а-а, я-а-а крайняя!
Вместо этого из мрачного подземелья донеслись, искажённые эхом нечленораздельные воющие звуки.
Людская толпа застыла в оцепенении. Надя продолжала кричать, заявляя во всю мощь грудной клетки о своей причастности к данному общественному мероприятию, а именно массовому стоянию в очереди, пока, наконец, кто-то не отважился приблизиться к источнику звука и заглянуть в глубинные тайны подземелья.
Вызволяли Наденьку всем миром. Первые попытки оказались тщетными,  но учтя опыт и ошибки, а так  же  советы многочисленных помощников и зевак, женщину подняли на поверхность земли.  Оказалось,  во время удара при приземлении (вернее сказать притрублении), с Нади слетели бурки.
Босая, измазанная грязью и растрёпанная, стояла она на злосчастном  ящике, как памятник  на постаменте и мило улыбалась. Вот уж поистине монумент многострадальному народу!  Бурки Наденьки  достал доброволец, спустившийся в колодец.
Справедливости ради, надо сказать, что  данное происшествие сплотило людей, превратив  их в одну большую команду, сделало добрее и терпимее.  По единогласному решению Надю, как страдалицу,  ставшую всеобщей любимицей, пропустили вперёд, посему, кавычки со слова братство, думаю, следует убрать.
 Удалось бы  Наденьке  попотчевать своё семейство мясным рагу, если бы не этот курьёзный случай?  Наверное, так было запрограммировано свыше.
По истечению многих лет Надя с улыбкой вспоминала приключившуюся когда-то с ней забавную историю и в шутку прибавляла:
– В лихие девяностые годы я побывала на самом дне…