Вне круга

 После  очередного ежегодного медосмотра, а затем и дополнительных обследований, Галя услышала диагноз «онкология».  Дома нельзя говорить об этом, мать Галины тяжело болела и уже не вставала, а дочь  Настя, единственный, долгожданный  ребенок, учится только в седьмом классе.

 В январе,  после похорон матери, Галина  почувствовала, что нельзя дальше тянуть с лечением.   Она не спала ночами, размышляя,  как оставит  девочку-подростка  одну дома?  Доктор сразу  предупредила, что если Галя не согласится на срочную операцию, то дочь, вообще, останется одна.  Вечером был долгий разговор  с  Настей. Обсудили, кажется,  все вопросы.  Начиная от подъема по будильнику и заканчивая   приготовлением еды. 

С тяжелым сердцем утром Галина отправилась в больницу, перебирая в уме проблемы, которые дочь должна будет решать самостоятельно. Во-первых, до зарплаты три недели, а пока Галя, покупала  по списку  врача в аптеке все необходимое, то потратила  много.  Во-вторых, как Настя после мытья будет заплетать длинные,  пушистые волосы.  В-третьих, как она будет утром ходить на остановку  мимо  полуразрушенных  двухэтажек, освоенных бомжами.  Хотя, это, во-первых!  Или,  во-первых – обеды, которые девочка должна готовить сама?  Нет, наверно,  во-первых, все - таки, дорога в темноте к автобусной остановке. Ведь, чтобы не опоздать на уроки,  надо было выйти из дома  ровно в семь часов утра.  Обычно, если Галине  не надо было ехать к первому уроку, она провожала дочь до автобуса.

Операция  была сложной и в реанимации  Галя пролежала двое суток. Когда, наконец,  перевели в палату, там уже ждала дочь с минералкой и оладьями, которые сама испекла.  Как взрослый человек, она поговорила с врачом, расспросила, чем маму можно кормить, какие лекарства купить.
Через несколько дней, навестить  Галину,  пришла делегация родителей ее класса. На время  болезни классного руководителя  родители решили сами готовить с детьми праздники и классные часы,  даже сценарии уже приготовили.  Проговорили часа два, пока медсестра не напомнила посетителям, что больной пора уколы делать. Мамы шутили:
- Да мы отвернемся!

Две недели девочка прибегала в больницу с чем-нибудь вкусненьким. Галя  подробно расспрашивала  Настю, как она одна живет? Что ест?  Что нового в школе? Есть ли деньги на дорогу? Ведь из тех небольших сбережений, что оставались, дочь много тратит  на продукты и лекарства для неё. Несколько раз Настю оставляли ночевать в семье ее подружки  Кати -  большеглазой, светловолосой,  улыбчивой  одноклассницы.  Тем более,  что их дом был рядом со школой.

В традициях коллектива  была профсоюзная помощь тем, кто попал в больницу. Через полторы  недели навестить  Галю  пришла  Людмила  - коллега, никогда не унывающая, высокая, кареглазая, с задорно вздернутым носом.  Похвалила  больную за  «приличный вид»  и, открыв  сумку,  достала оттуда новые туфли на шпильке:
- Посмотри, какие!  Не могла мимо пройти!  Я тебе деньги несла, да подумала, зачем они в больнице? Ещё потеряешь!  Через неделю зарплата будет, я с Настей передам!

Настя прибегала к матери каждый день, рассказывала как идет учеба.  Как-то принесла дневник, чтобы показать оценки, но с оговоркой:
- Мам, это за сочинение тройка, но я, правда, старалась!  Я исправлю!
Как-то сразу не сложились у Насти отношения с классной.  Галина, сама отработавшая к тому времени в школе  много лет, видела, что в классе, где учится её дочь, классная руководительница четко выделяет любимцев, не обращая благосклонного взгляда на тех, кто оказался вне круга приближенных.  Чем-то тихоня  Настя не понравилась  и  Горпина  Викторовна смотрела сквозь нее.  Её экзотическое  имя, возможно,  обычное  для Западной Украины, откуда она была родом, здесь стало  единственным в городе.  Впрочем, Галину  Горпина Викторовна тоже не замечала  после одного памятного случая.

Несколько лет назад, когда Галина только начала работать в этой школе, на открытый классный час к ней пришли директор и два завуча. В середине мероприятия в кабинет вошла Горпина Викторовна,  учитель - наставник,  работавшая   в этой школе почти  с её открытия. Как положено, все дети встали,  приветствуя  вошедшего учителя, потом сели. Одна минута! А настрой ребят на откровенный разговор был сбит. Правда, не только этим. Опоздавшая села спиной  к классу и начала с директором в полный голос обсуждать какие-то проблемы. Ребята пытались продолжать свои выступления, но Галина их  остановила:
- Погодите, ребята! Мы мешаем!
Директор жестом попросила  тишины, тогда Горпина Викторовна поднялась и вышла из кабинета, как из пустого!  Дети снова встали! Мероприятие было скомкано.

Однажды, на перемене, Галина зашла к своей подруге Ирине, в кабинет математики, Горпина   Викторовна была уже там. Она стояла спиной к двери  и не видела вошедшую. Они обсуждали четвертные оценки детей. Ирина вздохнула:
- Не знаю, что Насте ставить – четыре или пять?
- Насте?!  Да ей три – за счастье!

Вот и переживала Галина за дочь. Если при ней классная так относилась к девочке, то,  что происходит сейчас, когда матери нет в школе? Сама Галина, время от времени,  ставила в мыслях себя на место учеников или родителей, это было весьма полезно, чтобы решить какие-то возникающие вопросы.
  Но вот, после двухнедельного лечения,  назначив месячный  курс лучевой терапии,  Галю выписали из больницы. 

Дочь была еще в школе. В квартире прибрано, морозилка пустая, но в холодильнике суп и молоко, на диване приготовлен теплый халат и шерстяные носки.  Сколько радости было у обеих, когда Настя вернулась из школы! 
Жизнь начинала  входить в колею.  Каждое утро Галина,  проводив  Настю в школу, шла на облучение,  а потом  медленно, с передышками возвращалась домой. 
Как-то с утра она так плохо чувствовала себя, что не пошла с дочерью к автобусу. Часа через два зазвонил телефон. Галина подняла трубку и услышала голос Горпины Викторовны:
- Галина   Васильевна!  Где Настя? Её нет в школе!

Галя почувствовала, как её медленно опускают в кипяток. Сердце бухало где-то под языком, мешая дышать, она вдруг перестала слышать, и появилось чувство невесомости.  В голове кружили слова, которые никак не складывались  вместе. Сколько времени прошло до следующего звонка, она не понимала. Ватной рукой сняла трубку после звонка, а там почти крик дочери:
- Мама! Мамочка! Не волнуйся! Я же от физкультуры освобождена, мы у Кати чай пили. А в школе сократили уроки, потому что отключили воду! Мы немножко опоздали на информатику! Мамочка, не волнуйся! 
Потом взволнованный голос Кати:
- Горпина Викторовна видела, что мы уходили  домой. Нас мама чаем напоила!
Трубку взяла мама  Катюши:
- Классная сказала, что уже позвонила Вам.

У Гали было странное чувство, будто включили свет. Она присела на стул у телефона, чтобы отдышаться. Не было сил дойти до дивана.  Отдохнула несколько минут и стала собираться к автобусу, чтобы встретить Настю после уроков.  Галине и  Насте предстоит пережить много и горьких и радостных минут.
До выпускного  было еще больше четырех лет…