Время, как многозначная функция нескольких переменных
Читаю книгу, в ней немного детектива, мистики, истории, эзотерики и прочего, однако сквозь строки проявляются некоторые мысли автора, весьма согласующиеся с моими мыслями.
Он пишет, что каждому объекту во вселенной соответствует его собственное время, естественно, проявляющееся на фоне всеобщего, мирового времени.
Раньше я писал, что время есть свойство объектов и процессов стремиться путём собственного эволюционного развития к своим реализациям и событиям. Спорно, конечно, а кто придумал иное? Именно, материальные объекты «обрастают» процессами и каждый имеет, как пространственную n-мерную форму существования, будь то точечный, линейный, площадной или объёмный параметр, так и временной, с вполне определёнными свойствами, соответствующий, согласующийся и однозначно соответствующий, как протяжённостям в рамках пространственной мерности объекта, так и его физическим свойствам. К ним следует отнести плотность, массу, (как мера инертности), момент инерции (как форма) и другие, такие, как например вес, который зависит от ускорения, а здесь уже, торчат конкретные ушки гравитации, как внешнего условия.
Существуют ещё самые разнообразные химические свойства объектов и процессов, неразрывно связанные с физическими свойствами и с внешними условиями. Так, например, скорость протекания химических реакций и в частности горения, прямо пропорционально зависит от температуры, концентрации, давления и площади.
Влекущее время и влекомое им материальное, всегда образуют некую двойную систему, поскольку время, не просто влечет объекты и процессы к их событиями, иногда сами события, являясь итогом неких вероятностных траекторий формообразования, сами оказывают влияние на ход времени, способствуя усилению или ослаблению причинно - следственных потенциалов его потоков.
Мне так же удалось показать, что в пространстве, где нет объектов, там соответственно, и пространство определить нельзя, потому, что там ничего нет и нет точек отсчёта ничему, и как это ни печально, времени там тоже нет. При этом, исходя из теории множеств, это пространство легко определяется, как т.н. «пустое множество».
Речь о том, что время, привносимое объектом в данную точку пространства, строго фиксировано, имеет собственную конфигурацию или профиль, структуру (элементы и связи между ними) и вполне конкретные характеристики, оно соотносится с данной точкой пространства и напрямую зависит от, собственно, свойств самого объекта. Поэтому свойства времени следует проявлять именно, через физические свойства материальных тел.
Можно сказать и по другому – материальный объект, привносимый временем в данную точку пространства, проявляет там свои физические свойства, которые находятся в строгом соответствии с параметрами соответствующего «своего» времени в данной точке. Каким образом всё это представить конкретнее - я пока не придумал, однако попробую предположить, что время есть многозначная функция нескольких переменных.
Получается так, что физические и химические свойства объекта это некая система значений аргументов, а их комбинациям соответствуют функции, как те или иные свойства «своего» времени. Графическое представление такой функции для системы трёх переменных, может быть изображено в виде точки с тремя декартовыми координатами, а вот если таких значений четыре и более, то такое изображение в нашем мире невозможно.
В своих ранних работах (7 оттенков времени и др.) я предположил, что время, как явление, при ближайшем рассмотрении многолико, объёмно и многогранно, равно как неосязаемо и неуловимо, да ещё в двух ипостасях, записываемых в комплексной форме, но возможно, что оно намного сложнее, чем я думаю.
Я так же предположил, что время возникает одновременно с возникновением объекта или процесса, что само по себе уже является событием. Но поскольку эти явления не возникают и не рождаются мгновенно, их формообразование сопровождается временем в понятии длительности, назовём её «действительной» частью времени, доступной для наблюдателя.
Одновременно, время это некая оболочка, сопровождающая каждый отдельно взятый объект материального мира, процесс и событие и присущая и принадлежащая только им. Если быть более точным, процессы и объекты принадлежат именно «своему времени». А «своё время», сопутствующее любому объекту, будь то галактика или элементарная частица – есть скрытая от наблюдателя мнимая часть времени.
Получается, что время, по аналогии с комплексным числом, состоит из видимой - действительной части и невидимой, но существующей - мнимой.
Длительность между событиями, есть видимая или действительная часть времени, которую может фиксировать наблюдатель.
Мнимая часть времени, это индивидуальная временная среда или оболочка, окружающая все процессы и объекты материального мира, движущая их к своей реализации, не только проявляющая физические свойства объектов, но и сама являющаяся отражением этих свойств. Это значит, что многокомпонентная структура «своего» времени, зависит от свойств и характеристик «своего» материального объекта.
Таким образом, в комплексном представлении дуализм времени проявляется, как сумма частей видимой, материальной и статичной и невидимой нам пока, сложнейшей, энергетически наполненной, управляющей и движущей, но одновременно зависимой от материального объекта.
Мнимая часть времени принадлежит объектам и процессам и влечёт их к их реализации и соответственно к их событиям и проявляет свойства материального.
Ехал 28.04 2017, около 20 часов, на дачу. По «Маяку» передали, что американские и канадские учёные создали математическую модель машины времени. В их представлении это ящик или «пузырь», в котором сидят путешественники во времени и который перемещается по кривой в пространстве и во времени. Для одних сторонних наблюдателей, путешественники движутся в будущее, а для других в прошлое.
Подумалось, что мечтать не вредно. Вот мы все и мечтаем, каждый по – своему.
Подмосковье, апрель, 2017г.
Время, как многозначная функция нескольких перем..
© Copyright: Дмитрий Ансеров, 2017
Свидетельство о публикации №217050101761
Свидетельство о публикации №217050101761
Рецензии
Вот как раз многозначная функция множественных переменных-это очень увлекательная проблема. Мой полифонический роман-фреска как раз и разворачивает в образах, символах истории, пропаганды, фольклора, мифологемах-эту идею.
Своеручные записки розенкрейцера
9. Опальный лейб-медик
Помнишь, как мы обучались математике у Якоба Брюса? А как читали переведенный им, вызвавший патриарший гнев «Космотеорос» Гюйгенса? Про то - как устроен наш мир, про ближние и дальние планеты, на которых обитают разумные существа… Находясь здесь, в деревеньке Буйры, я иногда ощущаю себя так, будто с помощью нашей машины и твоих заклинаний меня забросило на какой –нибудь Сатурн по ту сторону его колец. За астероидное кольцо вполне сойдут Уральские горы и окружающие меня остроги –Уртам, Кругликово, Бердск, Бийск. Последние в том кольце—пылинки—не более. Заинтересовавшая меня крошечная деревенька Вертково с дурной славой – одна из тех пылинок. Ну а спутнику Титану, открытому Гюйгенсом, вполне может соответствовать татарская деревня Сузун, где мне велено организовать монетный двор. Оттуда сюда в Буйры( или как говорят местные казаки Бугры) я езжу, чтобы уединиться, подобно тому, как герр Пётр уединялся с Брюсом для опытов в Сухаревой башне …
Теперь, когда мне поручено организовать медеплавильное и золотодобывающее производства, я понимаю суть всего этого, затеянного императрицею в «улыбательном духе» предприятия на манер ея затейливых пиес…
-Ты из меди хотел добывать золото? – прозвучал медным колоколом её голос у моего уха, когда я припал к краю необъятного панье, подобного скрывающей внутри притаившегося бога буддийской ступе, подметая париком ступени трона, на котором она громоздилась как сама вселенная. – Так добудь из земли и то и другое. Казачки, лозоходы и рудознатцы доносят мне, что на впадающей в обскую Бердь Суенге—золото в самородках так лежит, что его можно собирать, как снесенные курицей золотые яйца. Вот поручение достойное колдуна-алхимика. Добудь хотя бы медь из колчедана, коего в Колыванских рудниках—несметные богатства. Из золотых самородков – золотых слитков налей, из меди монет начекань, чародей!
И её граненый смешок засверкал, искрясь, будто он доносился из недр сооруженных нами с тобой хрустальных орехов, где на крючочках среди намагниченных иголок и кусочков золотой фольги должен был сфокусироваться чудесный луч управляемой реинкарнации.
Это ты, Ханс, лингвист, ориентолог, знаток ислама, буддизма, индийской и китайской философии, обнаружил несомненное сходство санскритского происхождения корней слов коронация, реинкорнация и вульгарного карнать, то есть рубить голову. И вот, словно произведенный нашей машиной топор уже завис над моей головой, я уже ощущал щекою шершавую чурку плахи, но она, у кого я столько раз принимал роды, включая двух случившихся от неумеренных дансе выкидышей, женщина, сама по себе представляющая машину реинкарнации, остановила слепое и явно ошибочное действие нашего механизма.
Оставаясь в неведении, что подобно тому, как Великий Копт подменил ребенка простоватых петербургских вельмож, я подменил выпавшие из нее недоношенные эмбрионы, присланные мне для упаковки в футляры-гробики для своих опытов по созданию эликсира жизни, она сменила гнев на милость…
Из скалящей клыки Церберши и летающей собаки с распростертыми перепончатыми крылами, окровавленным клыкастым ртом и горящими очами она умела превращаться в Ангела! Не понимая того, что она – лишь перетекающая во времени, поселившаяся на троне сущность, часть ея непрерывных метаморфоз, пользуясь непостижимым чутьем апокалипсического зверя, она могла остановить разящую, увенчанную страшным когтем лапу в вершке от своей жертвы и вдруг из рыкающего драконоподобного зверя преобразиться в Ангела Добра и Разума.
Отползая от этого подола, отторгаясь от змеиной гладкости его атласа, я уже не был тем торжествующим магом, который сжимал в своих когтистых лапах уляпавший брюссельские кружева её бального платья слизистый сгусток недоношенного эмбриона, который нужно было срочно отделить от пуповины, и пока мне подавали инструменты, я мог увидеть и её искаженное болью лицо, и окровавленное лоно, и недоразвитые лапки головастика со следами незарубцевавшихся жабр; побыв в её утробе ещё несколько месяцев, это существо вполне могло бы претендовать на императорство, а теперь, даже ещё шевеля своими отростками, и, пытаясь открыть смеженные веки, больше принадлежало к царству рыб, рептилий и земноводных, нежели к сообществу человеков.
Приседая в глубочайших реверансах, потея под париком, заметая след своих туфель с серебряными пряжками треуголом и придерживая шпагу, поднимающуюся ввысь виляющим хвостом, я понимал, что передо мною уже не та, никак не умевшая залучить в постель «голштинского чёртушку» капризуля из Цербста, в окрестностях которого яблоневые ветки ещё помнили её обезьяньи ручки и ножки, когда она взбиралась, чтобы срывать плоды. Не та, кому я дважды залазил под подол, чтобы отсечь от стебля недозревший кислый плод и трижды, чтобы сделаться и волхвом, и ослом, и волом в то время, как она светила на меня вифлиемскими звездами благодарных зелено-голубых глаз.
Уже трясясь в повозке, отправляющейся в прямо противоположном направлении тому, в котором направилась карета со скандалом изгнанного из Северной Пальмиры Великого Копта, а следом и ты, Ханс, в Сибирь - к остякам, хантам-самоедам, я все ещё поражался этой метаморфозе.
Складки её подола из серебряного глазета, стояли перед моими глазами подобно сияющим сквозь увеличительные линзы телескопа кратерам Селены. И я был селенитом, отлетающим с поверхности её царственных одежд. Я был сгустком амальгамы, стекающей с зеркала этого необъятного, подобного серебристому кораблю панье. Я был одним из пассажиров этого ковчега.
Выходя из ауидиенц-залы и обернувшись, я увидел уже в обрамленном золотою рамою с барочным орнаментом зеркале, и её, и Потемкина с пиратской перевязью на глазу, и весь рассыпанный самоцветами по залу екатерининский двор. Бриллиантовые пуговицы, усеянная алмазами звезда на ленте…Потемкин…
Это был увиденный прежде других Гюйгенсом спутник Титан рядом с объятой кольцами юбок подпираемых сферами из китового уса планетой-повелительницей. Ещё мгновение они, как бы открытые мною заново, уплывали из поля зрения того телескопа, за которым мне мальчишкой приходилось сиживать в Гринвиче. Небесная машина производила оборот. Смыкая пасть, пропуская сквозь китовый ус панье струящийся человеческий планктон, Левиафан делал глубокий нырок. Вырвавшаяся струя из фонтана в Питергофе - и заглоченный Левиафаном вместе с моею повозкой, слугой Фёдором Лучшенковым, с навьюченными на запятках ящиками, в одном из которых в банках колыхались заспиртованные эмбрионы императрицы, я мог различать сквозь толщу набегающих волн лишь алмазную корону из звезд, всевидящее око Надир – Шаха, следящего за мной грозным зраком Юпитера-молниевержца, планеты, рассыпанные по сфере державы да бриллиантовый крест на её вершине с мерцающим Марсом в середине.
Из романа "Инкунабула"
Юрий Николаевич Горбачев 2 14.03.2025 02:57 • Заявить о нарушении
Своеручные записки розенкрейцера
9. Опальный лейб-медик
Помнишь, как мы обучались математике у Якоба Брюса? А как читали переведенный им, вызвавший патриарший гнев «Космотеорос» Гюйгенса? Про то - как устроен наш мир, про ближние и дальние планеты, на которых обитают разумные существа… Находясь здесь, в деревеньке Буйры, я иногда ощущаю себя так, будто с помощью нашей машины и твоих заклинаний меня забросило на какой –нибудь Сатурн по ту сторону его колец. За астероидное кольцо вполне сойдут Уральские горы и окружающие меня остроги –Уртам, Кругликово, Бердск, Бийск. Последние в том кольце—пылинки—не более. Заинтересовавшая меня крошечная деревенька Вертково с дурной славой – одна из тех пылинок. Ну а спутнику Титану, открытому Гюйгенсом, вполне может соответствовать татарская деревня Сузун, где мне велено организовать монетный двор. Оттуда сюда в Буйры( или как говорят местные казаки Бугры) я езжу, чтобы уединиться, подобно тому, как герр Пётр уединялся с Брюсом для опытов в Сухаревой башне …
Теперь, когда мне поручено организовать медеплавильное и золотодобывающее производства, я понимаю суть всего этого, затеянного императрицею в «улыбательном духе» предприятия на манер ея затейливых пиес…
-Ты из меди хотел добывать золото? – прозвучал медным колоколом её голос у моего уха, когда я припал к краю необъятного панье, подобного скрывающей внутри притаившегося бога буддийской ступе, подметая париком ступени трона, на котором она громоздилась как сама вселенная. – Так добудь из земли и то и другое. Казачки, лозоходы и рудознатцы доносят мне, что на впадающей в обскую Бердь Суенге—золото в самородках так лежит, что его можно собирать, как снесенные курицей золотые яйца. Вот поручение достойное колдуна-алхимика. Добудь хотя бы медь из колчедана, коего в Колыванских рудниках—несметные богатства. Из золотых самородков – золотых слитков налей, из меди монет начекань, чародей!
И её граненый смешок засверкал, искрясь, будто он доносился из недр сооруженных нами с тобой хрустальных орехов, где на крючочках среди намагниченных иголок и кусочков золотой фольги должен был сфокусироваться чудесный луч управляемой реинкарнации.
Это ты, Ханс, лингвист, ориентолог, знаток ислама, буддизма, индийской и китайской философии, обнаружил несомненное сходство санскритского происхождения корней слов коронация, реинкорнация и вульгарного карнать, то есть рубить голову. И вот, словно произведенный нашей машиной топор уже завис над моей головой, я уже ощущал щекою шершавую чурку плахи, но она, у кого я столько раз принимал роды, включая двух случившихся от неумеренных дансе выкидышей, женщина, сама по себе представляющая машину реинкарнации, остановила слепое и явно ошибочное действие нашего механизма.
Оставаясь в неведении, что подобно тому, как Великий Копт подменил ребенка простоватых петербургских вельмож, я подменил выпавшие из нее недоношенные эмбрионы, присланные мне для упаковки в футляры-гробики для своих опытов по созданию эликсира жизни, она сменила гнев на милость…
Из скалящей клыки Церберши и летающей собаки с распростертыми перепончатыми крылами, окровавленным клыкастым ртом и горящими очами она умела превращаться в Ангела! Не понимая того, что она – лишь перетекающая во времени, поселившаяся на троне сущность, часть ея непрерывных метаморфоз, пользуясь непостижимым чутьем апокалипсического зверя, она могла остановить разящую, увенчанную страшным когтем лапу в вершке от своей жертвы и вдруг из рыкающего драконоподобного зверя преобразиться в Ангела Добра и Разума.
Отползая от этого подола, отторгаясь от змеиной гладкости его атласа, я уже не был тем торжествующим магом, который сжимал в своих когтистых лапах уляпавший брюссельские кружева её бального платья слизистый сгусток недоношенного эмбриона, который нужно было срочно отделить от пуповины, и пока мне подавали инструменты, я мог увидеть и её искаженное болью лицо, и окровавленное лоно, и недоразвитые лапки головастика со следами незарубцевавшихся жабр; побыв в её утробе ещё несколько месяцев, это существо вполне могло бы претендовать на императорство, а теперь, даже ещё шевеля своими отростками, и, пытаясь открыть смеженные веки, больше принадлежало к царству рыб, рептилий и земноводных, нежели к сообществу человеков.
Приседая в глубочайших реверансах, потея под париком, заметая след своих туфель с серебряными пряжками треуголом и придерживая шпагу, поднимающуюся ввысь виляющим хвостом, я понимал, что передо мною уже не та, никак не умевшая залучить в постель «голштинского чёртушку» капризуля из Цербста, в окрестностях которого яблоневые ветки ещё помнили её обезьяньи ручки и ножки, когда она взбиралась, чтобы срывать плоды. Не та, кому я дважды залазил под подол, чтобы отсечь от стебля недозревший кислый плод и трижды, чтобы сделаться и волхвом, и ослом, и волом в то время, как она светила на меня вифлиемскими звездами благодарных зелено-голубых глаз.
Уже трясясь в повозке, отправляющейся в прямо противоположном направлении тому, в котором направилась карета со скандалом изгнанного из Северной Пальмиры Великого Копта, а следом и ты, Ханс, в Сибирь - к остякам, хантам-самоедам, я все ещё поражался этой метаморфозе.
Складки её подола из серебряного глазета, стояли перед моими глазами подобно сияющим сквозь увеличительные линзы телескопа кратерам Селены. И я был селенитом, отлетающим с поверхности её царственных одежд. Я был сгустком амальгамы, стекающей с зеркала этого необъятного, подобного серебристому кораблю панье. Я был одним из пассажиров этого ковчега.
Выходя из ауидиенц-залы и обернувшись, я увидел уже в обрамленном золотою рамою с барочным орнаментом зеркале, и её, и Потемкина с пиратской перевязью на глазу, и весь рассыпанный самоцветами по залу екатерининский двор. Бриллиантовые пуговицы, усеянная алмазами звезда на ленте…Потемкин…
Это был увиденный прежде других Гюйгенсом спутник Титан рядом с объятой кольцами юбок подпираемых сферами из китового уса планетой-повелительницей. Ещё мгновение они, как бы открытые мною заново, уплывали из поля зрения того телескопа, за которым мне мальчишкой приходилось сиживать в Гринвиче. Небесная машина производила оборот. Смыкая пасть, пропуская сквозь китовый ус панье струящийся человеческий планктон, Левиафан делал глубокий нырок. Вырвавшаяся струя из фонтана в Питергофе - и заглоченный Левиафаном вместе с моею повозкой, слугой Фёдором Лучшенковым, с навьюченными на запятках ящиками, в одном из которых в банках колыхались заспиртованные эмбрионы императрицы, я мог различать сквозь толщу набегающих волн лишь алмазную корону из звезд, всевидящее око Надир – Шаха, следящего за мной грозным зраком Юпитера-молниевержца, планеты, рассыпанные по сфере державы да бриллиантовый крест на её вершине с мерцающим Марсом в середине.
Из романа "Инкунабула"
Юрий Николаевич Горбачев 2 14.03.2025 02:57 • Заявить о нарушении
Юрий Николаевич, спасибо, что вникли и высказались...
Дмитрий Ансеров 14.03.2025 08:18 Заявить о нарушении
Дмитрий Ансеров 14.03.2025 08:18 Заявить о нарушении
Так мы с вами работаем в одном направлении...Ваши хроноперпетуум мобиле и мои хронономады-близнецы братья.
Юрий Николаевич Горбачев 2 14.03.2025 08:28 Заявить о нарушении
Юрий Николаевич Горбачев 2 14.03.2025 08:28 Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.