Апатия

Глаза открылись с жутким скрипом.
Я сидел посреди темноты и лишь гадкая неоновая лампа, слегка гудя, смотрела на меня немигающим глазом, освещая моё тело, привязанное к стулу.
- Твою мать, - подумал я, оглядывая взглядом помещение, заранее понимая где нахожусь и заранее зная, кто меня выхватил из моего сна, - долго в прятки будешь играть?
Ответом мне послужили шаги, далёкие, которые эхом раздавились по безграничной тьме, они были отражением моего сердцебиения, стойкими и медленными, по ним можно было сверять даже метроном.
Наконец звук шагов прекратился, хотя эхо еще гулко гуляло по комнате.
- Опять пытался от меня избавится? - спросил голос совершенно без интереса, разглядывая мой затылок и спину.
- Как всегда, старый друг, - улыбнулся я, постаравшись слегка повернуться, но стул держал меня слишком крепко, не давая даже и шанса выбраться, - хотя в этот раз ты оказался быстрее, чем я думал.
- Я сильнейший из всех и тебе, бедняга, не повезло связаться конкретно со мной, - продолжил голос всё так же без интереса, казалось, что он едва сдерживается от зевоты.
- Я знаю, но у всех нас свои демоны, которых нужно победить. В очередной раз я выиграю и снова буду счастлив некоторое время. Раздражает лишь твоя упорность, каждый раз ты, возвращаешься.
Голос лишь слабо усмехнулся, видимо мне удалось его позабавить, и зашагал, огибая меня сбоку.
Передо мной уселся я сам, он всегда любил этот трюк, использовать конкретно моё обличье, скорее всего, чтобы надавить еще сильнее.
- Еще раз здравствуй, - сказал Он мне, поправляя свой скучный деловой костюм и расправляя галстук, - я всё-таки разочарован в тебе, - протянул он, совершенно ничего не значащим голосом, ощущение, что я словно общался с живым текстом. Никакой интонации, никакой улыбки, лишь холодный смысл, написанный черным по белому.
- Почему же? - спросил я, стараясь не выдавать лёгкой злобы.
- Потому что ты всё еще ничего не понимаешь. Хотя это наоборот должно меня радовать, в конце концов я буду дольше управлять твоим телом и душой, а ты будешь наблюдателем, едва ли способным что-либо изменить.
- Как всегда, - я попытался пошевелить руками, но они крепко сидели в верёвках, - почему ты каждый раз возвращаешься? Неужели ты не можешь оставить меня в покое?
Он лишь устало вздохнул, понимая, что ему опять придётся разжёвывать что-то для такого идиота, как я.
- Могу, но ты от меня не избавишься, дорогой мой друг. Я нужен тебе.
- Почему же?
- Неужели сам не понимаешь?
- Нет, говори уже, чёрт тебя подери! - вспылил я, смотря на его холодные, почти акульи глаза.
- Ой, только не надо подключать к нашим разборкам Ненависть, если я захочу, то лично прикончу её, - он пренебрежительно фыркнул, снова слегка позёвывая от скуки.
- Ответь на вопрос, - повторил я, чувствуя теперь лишь отчаяние.
- Так и быть, в кой-то веки ты начал интересоваться природой всего этого, - он закатил глаза, выдержав небольшую паузу, - хоть что-то интересное, - хлопнув в ладоши мы оказались на крыше многоэтажки, на тех же стульях.
Место казалось мне безумно знакомым, так что я сразу понял что это, когда увидел самого себя (уже третьего) с девушкой.
- Милая ведь она, не так ли? - спросил Он всё тем же скучающим голосом.
- Была, - коротко ответил я, не желая продолжать эту тему.
- Ну подумаешь бросила она тебя по глупости в молодости и что? Зато потом очень сильно любила.
- Да, но мы разного поле ягоды, тем более я не могу сказать, что вообще испытывал к ней что-либо в то время, - я отвёл взгляд, жалея, что не могу закурить ,сейчас этого не хватало.
- Врёшь даже самому себе, - фыркнул он, доставая сигарету, которую тут же зажёг и закурил, но под моим взглядом отдал одну и мне, - ты ведь чувствовал к ней очень много хорошего, та ночь, когда ты написал ей, и вовсе была для тебя одной из самых лучших.
- Не напоминай, - рыкнул я, делая неумелую затяжку без рук, дым попадал в нос и глаза, заставляя последние слезиться.
- Почему же? Ты просил объяснить — вот я и объясняю, мне не трудно, заодно тебя умнее сделаю, - он выпустил дым через ноздри, продолжая без интереса смотреть, на моё старое свидание, излишне романтическое на мой взгляд. - идём дальше, - снова хлопок, снова девушка из определённого временного промежутка.
На этот раз был старый дом, звёзды, сигареты, бассейн, лето.
Я невольно улыбнулся, радуясь тому, что снова увидел это воочию.
- Это, как я понимаю, тебе нравится больше? - спросил он всё тем же незаинтересованным голосом.
- Да, вполне, тут хоть что-то было настоящим, - я прикрыл глаз, который заслезился от дыма, и затянулся покрепче, набирая полные лёгкие.
- Да? - ехидно спросил собеседник, хлопая в очередной раз.
Та же девушка, но пару месяцев позже — конец лета.
Она бурно жестикулировала, смотрела на меня, надеясь, что я хоть что-то сделаю, что-то скажу, а мне? А мне было всё равно, хотя вернее это был не совсем я.
- Это ведь ты, - наконец додумался я, кивая в сторону моей скучающей физиономии.
- Можно и так сказать, но по сути нет. Всё, что было в тот момент, всё, что ты не сказал или не сделал, весь груз этой ответственности лежит на тебе, потому что я лишь испытание, которое ты каждый раз проваливаешь. Я твой внутренний демон, которому ты сразу же сдаёшься. Это лежит на твоей совести, - он бросил окурок на асфальт, не вставая со стула.
- Но ведь я пытался бороться, я искренне не хотел, чтобы ты командовал мной! Я пытался побороть своего демона, даже не смотря на то, что я ничего не чувствовал, я старался хоть как-то быть дольше с ними, думая, что всё вернётся.
- Какой же ты всё-таки дурак, - протянул он, пренебрежительно смотря мне в глаза, - кто тебе сказал о том, что ты вообще должен сражаться?
Мой мозг словно пронзило чем-то.
Он заметил это и встал, подойдя ко мне в плотную, усевшись на корточки. Собеседник буравил меня глазами.
- Я нужен тебе, ты никогда от меня не избавишься и это не проклятие, хотя можешь это и так называть, - он взял мою сигарету и снова затянулся, выбросив окурок, - лишь включи свой мозг, чтобы понять почему.
Повисло молчание, я ощутил, как верёвка начала немного распутываться, но она всё еще крепко сидела на моих запястьях.
- Потому что ты часть меня...
- Ох какая же избитая фраза, но ты прав, пока лишь немного, - он выпрямился, потягиваясь, - эх, всё же ты глупый, - он щелкнул пальцами и перед глазами всплыла первая картина на крыше.
Я снова почувствовал боль и вину.
Еще щелчок.
Снова стало тепло и уютно, хотелось остаться здесь.
Еще щелчок.
Снова боль.
И последний щелчок.
Я лежал в кровати с девушкой, мы, обнявшись, думали о чём-то своём, спустя время она ласково и мило засопела, а я не мог заснуть.
Я понимал, что не мог думать ни о чём другом, кроме неё, она, казалось, заменила мне всю жизнь, заполнила всё черное пространство вокруг меня, избавила от вечно гнетущего ощущения одиночества и бессилия. В тот момент я был по-настоящему счастлив, просто наблюдая за тем, как мирно и беззаботно она спит.
Верёвка поддалась еще чуть-чуть.
- Потому что... - начал я, всё еще пытаясь уложить всё в своей голове.
- Говори, - даже он, казалось, говорит с эмоциями.
- Потому что без тебя, я не буду ценить радость, без боли, которую ты причиняешь мне и заставляешь её причинять другим, я не познаю истинного счастья.
Путы слетели подобно оковам.
- Лишь человек, которой познал настоящую боль, познает и счастье, - наконец сказал мне собеседник, - я твоё вечное проклятие, потому что ты вечно будешь испытывать боль, но лишь затем, чтобы испытать счастье. Если ты попытаешься убрать боль, то ты потеряешь и счастье. Одно не существует без другого, - Апатия сказал последнюю фразу почти по слогам, - а теперь вставай, ты уже достаточно узнал за сегодня, так и быть дам тебе еще небольшую отсрочку. Цени каждое мгновение.
Я не успел ничего ответить, я провалился во тьму, которая была вязкой и мягкой на ощупь, но что странно она была тёплой...?
Открыв глаза я понял, что оказался в кровати, а затем увидел её, ощутил тепло и её мирное сопение...