Что случилось в зоопарке, или все братья - сёстры

                "Разве можно, любя цветок, срезать его ножом?
                Разве можно, любя птицу, сажать её в клетку?"

Писательство оказалось не таким уж сложным занятием. Занятие, или то что нас занимает. Чтение меня по какой-то причине, а ведь причины есть всегда, правда?, перестало занимать, а следовательно исчезло из моей жизни как занятие. Я не знаю кому может быть интересно, то что я пишу, но пишу я именно потому, что это меня пока что занимает. Я не отрицаю возвращения в свою действительность занимательности чтения, но пока всё так, как есть. Хорошо это или плохо, по большому счёту не имеет никакой разницы, ну или имеет множество разниц. Какое-то сходство найдётся между рублём и фантиком от конфеты, и между компьютером и коробкой с чаем.
 К чему это я? Если бы я знал, то не мазал бы этих вступлений, а перешёл бы сразу к конкретике. Но, видимо точность не моя прерогатива.
 Куда же дальше понесут мысли? К какому обрыву? Пока всё туманно и неопределённо. Как говорится, главное путь. 
Когда-то мною владел вопрос, а не слишком ли я молод для неё? Потом, а не слишком ли стар? Попробовав, проверив и первое и второе, я укрепился в мысли, что любви не существует.
 Вот так идёшь не знамо куда, и думаешь, вот шёл бы и шёл не останавливаясь, и специально никуда не возвращаясь. А если в какое-либо место и приходишь дважды, то не от того, что двигаешься по намеченному пути, а от того, что меняешь себя в пространстве хаотично, бессмысленно. Ведь именно отсутствие смысла и есть жизнь вечная. Но мы почему-то в гонке за несуществующим смыслом, сами обрекаем себя любимых на гибель, и неизменно её получаем. И страдания, в виде болезней, и прочих неприятностей, являющиеся подсказками, что что-то мы делаем не так, и далее будет только хуже, если эти что-то не изменить, не останавливают нас, ведь в головы нам давно внедрили вирус, что хвори, старение и смерть, это естественные, неизбежные природные процессы. А я задал себе вопрос, а так ли это на самом деле? И маленькое сомнение вдруг вернуло мне юность и внутреннюю и внешнюю.
 Одна молоденькая девочка как-то мне сказала, что если не будет смерти, то на планете случится перенаселение. Что мы знаем о Земле? Глупая бесполезная математика в виде цифр, скобок, кубов, квадратов, прочих бездушных степеней отчуждения от главного, от самой жизни.
У каждого из нас есть ныне покойные родственники, друзья, знакомые. Вот воскресите их мысленно, и попробуйте представить, как должно выглядеть это самое перенаселение при их появлении.

 Куда теперь? Конец апреля, а в этом городе идёт снег..., ...причём вверх.
А не рассказать ли мне, что случилось в зоопарке? Пожалуй. Туда мы и отправимся.
 Комната, снимаемая мной в трёхкомнатной коммуналке, находилась в пешей доступности от этого печального заведения. В пятнадцати квадратах разваливалась семья из пятерых, если котообразных, отказывающихся ловить обычных для первого этажа мышей, пушистых мурлыкающих тварей можно считать полноправными членами этого сомнительного оазиса под названием брак. Если всё же кота отсеять, то четверых., этакий не музыкальный квартет, хотя смотря что считать музыкой. В других двадцати двух эм, пыталась собраться в нечто цельное, молодая артистическая особа, тридцати лет, любительница плескаться в ванной, как какая нибудь лебедица, минимум по полтора часа ежедневно. Тогда её тридцать звучали для меня не иначе, как приговор. Я вообще не собирался доживать до столь преклонного возраста. И имел к тому все предпосылки: курево, не только официально разрешённое, алкоголь в 90-х можно было ничуть не лукавя называть "Русской рулеткой"(об этом ниже), да и полное и абсолютное разгильдяйство по отношению к собственной персоне, являлись тому доказательством. Спасали меня и сохраняли молодость периодические непреднамеренные опустошения нутра, в которые я частенько впадал, благодаря ежедневному усовершенствованию своей финансовой несостоятельности. Несмотря на описанные в рассказе "Домой" мои похождения, преступником я не стал, и никогда ничего чужого не брал, а то, о чём повествуется там, воспринималось мною не больше чем азартное озорство малолетнего сорванца. Не понимали мы тогда, что продавцам приходилось оплачивать наши кулинарные изыски, ведь на уроках политинформации нам рассказывали о грядущем мировом коммунизме, и глядя на рабский труд наших родителей, мы были уверены, что они давно расплатились за все наши шалости с большим избытком.
 Моя комнатёнка имела не маленькую кровать, над которой висели, приклеенные скотчем, портреты обнажённых красавиц, а у окна, слева, скрываемая шкафом , разделяющим помещение на пополам, стояла хозяйская детская кроватка, и это мебельное несочитание, ставило в утренний ступор, всех, остающихся у меня на ночь дам. И моё холостяцкое одиночество прогрессировало всё новыми и новыми расставаниями.
 Курил я прямо у себя в комнате, не понимая какого шестерым некурящим выносить это моё безобразие. Никто мне этого в упрёк не ставил, но вечно открытое в ванной комнате, которая располагалась напротив моей двери, окно, должно быть служило мне намёком. Но я, будучи отравленный дымом, таких тонкостей от хорошо воспитанных людей, не понимал, и всегда его закрывал, ибо оно создавало у меня сквозняк, а соседка вновь открывала, один раз мы даже поругались из-за этого.
 Позже, когда я оказался, уже в другой квартире, единственным некурящим, среди трёх пыхтящих баб, вдобавок к этому, оставляющих в ванной в постирочном тазике у окна свои недельки с жёлтыми и коричневыми вонючими полосами, вся прелесть положения тех моих соседей, вернулась ко мне с лихвой.   
Занимало моё тогдашнее здесь и сейчас, музыка и написание песен. Я репетировал с разнообразными музыкантами, как с самоучками, так и с имеющими специальное образование... Однажды ко мне забрёл один дипломированный саксофонист. В качестве ознакомления я включил своё демо, где в роли соло гитариста отметился Олег Мясыч.
 Духовых дел критик, сказал примерно так,
 - Петь ты не умеешь, а гитарист у тебя гениальный. Играть я с тобой не буду, а может и буду, пока не знаю, ибо гармония твоих песен мне симпатизирует. А пока давай сегодня с нами съездим на закрытие фонтанов, а то нас двое, а девчонок будет трое, ты как?-
- Симпатичная? - спросил я
- Какая именно? -
- Свободная... -
- Самая симпатичная!-
- Худенькая? -
- Нормальная, а что? -
- Люблю худых, пусть даже прожорливых, но худых. -
- Ну тогда тебе моя понравится -
- Что, худышка? -
- Не, не худышка, зато с аппетитом всё в порядке. -
Я не думая согласился...
 
 Интересно было бы послушать, если бы у кого-то всплыла эта моя, записанная на проспекте Славы, с Олегом, демка. Копии точно должны были оставаться у Серёги и у Кати. Всё зафиксированное мной на магниты в те кровавые годы, кануло в лету. Сохранилось кое-что начала 2000-ых, когда я попытался что-то реанимировать, но это оказалось никому не нужно. Я раздавал кассеты на право и на лево, всем желающим, и всё это были единичные копии.
Серёга устраивал и вёл рок-фестивали, тогда ещё Питер был рок-н-рольной столицей. И вот я как-то приезжаю на Ветеранов, домой к Кате. Она, журналистка одного популярного рок-журнала, этакая рок-дива, всегда в штанах, в коже, во всём чёрном. И тут открывает дверь богиня в домашнем цветастом халате. В двух словах, я впервые увидел, что эта суровая женщина, весьма хороша собой. Она почувствовала такую мою оценку, и улыбнулась. Я приехал попросить прощения за мою пьяную выходку на последнем фестивале, и хотел поговорить насчёт возможного участия в следующем. На наш акустический рок-фестиваль "Лестница" в Корабел я пришёл уставшим, ибо пять дней шатался неизвестно где, постоянно употребляя всё, что можно употребить. В том числе и на Правды у митьков, где прошли предварительные пьяные прослушивания приехавших со всей страны гитармэнов. Митьки уже состояли в обществе АА, но тем не менее Митя Шагин нежно ухаживал за молодыми спивающимися хиппи, подчуя их солёными огурцами собственного приготовления, внимательно следя, чтобы не один употребивший белую не остался без его внимания.  Итак, к тёмной субботе, которая наступала без разницы в какой день недели, я приплыл наконец в Автово, где и находился этот клуб. Меня угораздило на автобусной остановке встретить своего приятеля Женю. Он, преподаватель русского и литературы, ожидал транспорта в Красное село, где должен был выступить в качестве деревенского диджея, провести какие-то танцы. Вообщем ехал на шабашку. Вместо этого мы зарулили в пивную, где меня на старые дрожжи прилично разволокло по стойке бара, и мы оба, уже красивые, нарисовались на концерте. Один в главной роли слушателя, а я в качестве пытающегося извлечь из себя хоть какие-нибудь звуки, артиста. Собственно говоря, я мало что помню.
Кстати группа "Тараканы" из Москвы, в тот день вроде как отличились даже поболее меня.
Самым запомнившемся мне выступлением, было выступление неизвестного мне тогда Александра Чернецкого. Вышел бледный, невероятно худой парень, который казалось вот-вот и упадёт, его "Ангел" и "Ты здесь" меня сильно зацепили. С Сашей мы познакомились чуть позже, на квартирнике у Пети, на Староневском, куда я попал благодаря девушке Насте, которая в "Климе Воршилове", после своего выступления зачем-то забрала с собой микрофон, и мне , будучи следующим, пришлось справляться без микрофона, отчаянно хрипля в тёмное задымлённое пространство Клима. После этого концерта, мне и позвонил Петя, пригласив принять участие в общем квартирнике, где хедлайнером был Саша Чернецкий. Я спел песен пять, одна из которых, "Однозначный ответ" была написана мною в Ростове-на-Дону, под впечатлением от их песни "Поход", которую исполнял с группой Александра "Разные люди" тогда никому неизвестный Чиж, песня эта довольно долго занимала первую строчку в хит-параде какого-то Украинского радио. А другая моя песня, "Дни", зацепила Сашу, и он не постеснялся сразу мне это высказать. После квартирника был домашний самогон и сало с чёрным хлебом, а потом все со своими гитарами шли к метро, весело хохоча, рассуждая о силе и мощи рок-н-ролла.
Приглянулись мне и пока ещё не грямящие  электричеством со стадионов, "Ночные снайперы", которым я, после их акустики со скрипкой, признавался в любви, потом видимо забывая, что уже признался, признавался снова и снова. И мрачная пиратская тематика Екатеринбургского музыканта Юры Ощепкова, с которым мы познакомились ещё у митьков за общим огурчиком. Юра был ничуть не трезвее меня, однако это не помешало ему отыграть свою программу мрачно шутящего Билли Бонса. И ещё одновременно весёлая и печальная физиономия, похожего на маньяка из голливудских блокбастеров, Машнина, его отчаянный крик "Водолея" и весёлые, с матерком, каникулы "Наших кочегаров". А вообще все ребята порадовали, все отлично отыграли, всем спасибо.
 
- Следующего может не быть -,сказала Катя, -  так как таинственным образом пропал Серёга, а у него все контакты музыкантов, которые должны были приехать, у Серого телефон три дня как молчит -
Телефоны тогда были только домашние. Бандиты ходили с пейджерами, если кто-то ещё помнит что это такое. К тому же он пару недель назад переехал на новую квартиру.
- Ты единственный из наших - продолжала девушка, - Кто был у него в гостях -
- Катя, ты же сама знаешь в каком виде я у него был - отнекивался я.
- Как хочешь вспоминай, а надежда только на тебя - настаивал тяжёлый рок в халатике.
- Ладно, попытаюсь, жди звонка! -
И я поехал туда не знаю куда, найти то, не знаю что.
Единственная данная мне Катей подсказка, что судя по номеру телефона, это где-то в районе Комендантского проспекта.
Метро с таким названием на тот момент существовало только в проекте. Потому выйдя из вестибюля станции Пионерская, я переместился в первый попавшийся трамвай, идущий в том направлении, доехал до проспекта, зашёл во дворы каких-то многоэтажек, всё ещё на большую половину окружённых строительными заборами, в каком-то подъезде вызвал лифт, нажал наугад цифру неизвестного этажа, выйдя из лифта, повернул туда, куда повернул и,... притопил кнопку звонка.
Дверь открыл Серёга. Как у меня это получилось, не знаю, ибо впервые к нему в апартаменты  я был доставлен в бессознательном состоянии. Однажды, ещё в детстве, таким же образом мне удалось найти отцовскую, кем-то ему подаренную, безумно дорогую ручку для письма.
Всё оказалось банально просто, за неоплату заблокирован телефон... Мы сбегали позвонить Кате с улицы. Кстати, по уличным автоматам можно было звонить и бесплатно, просто для того, чтобы тебя услышали на том конце провода, нужно было говорить в наушник трубки, то есть, в, то же место из которого мы слушаем абонента, послушал-сказал, сказал-послушал.
  Множества настенных полок в Серёжиной комнате, на которых стояло какое-то невероятное количество аудиокассет с рок-группами со всей нашей огромной страны, впечатляло. Сергей также писал песни, а работал машинистом в метро, и когда он выступал где-то с концертами, и кто-то узнавал о его профессии, из исполненной им же песни, то очень часто действо перетекало в лекцию об устройстве метрополитена.
Про "Русскую рулетку"..., как-то я к нему приехал с бутылочкой виноградного портвейна, ноль семь.
- О! Рок-н-рольное!- воскликнул Серёжа, и рассштопорив добавил - Апельсинчиком пахнет, однако странно, ну ладно -
Следующим утром, я ему звоню с вопросом, как я от него уходил?
Я вернулся домой, грязный, со сбитыми в кровь коленями, локтями и ладонями.
Голова  и живот болели невыносимо. С серым та же история...
Похожий случай со мной произошёл, когда мы с моей младшей сестрёнкой в Озерках выпили по бутылке ноль пять, джина Браво. И так же вернулись каждый к себе, в беспамятстве, и на утро имели серьёзные отравления.
А одну историю я услышал, когда торговал видеокассетами на Сенном рынке. У меня пропал один постоянный клиент, на целых два месяца, а вновь появившись поведал мне, что на корпоратив восьмого марта они на фирме купили какую-то дорогую винтовую водку, в большом магазине, не в палатке. И после двух рюмок выпитых, вообщем все его коллеги вместе с жёнами и подругами отправились в мир иной. Его спасло, только то, что он выпил немножко, ибо ждал звонка по работе, по одному нерешённому вопросу.
Мы все в те времена немало пьющие, как выжили то вообще?
Был видимо ангел-хранитель свой.
 Если ты не являешься хедлайнером, то должен был распространить какое-то количество билетов на собственные клубные концерты, предварительно их выкупив у администрации. И вот в отсутствии собственной блестящей зелени, я у кого-то занял тогдашние тугрики с множеством нулей, на это важное для меня дело, и поехал к Ирине из Джема выкупать билеты, в её корабли Автово в районе авторынка. Направляясь к ней, в арке дома на электрощитке я обратил внимание на лежащую без присмотра барсетку. Потолковав у Ирины за чашкой чая о делах наших скорбных, прихватил к просмотру видеокассету с фильмом Мальчишник в переводе Алексея Михалёва, и не забыв про билеты, распрощавшись, возвращаясь тем же маршрутом, я таки прибрал с собой всё ещё лежащую на железном ящике с изображённым черепом, сумочку.
В ней оказались права, документы на машину, загранпаспорта и записная книжка. По записям был вычислен телефон, по которому я дозвонился хозяину и договорился о встрече. Встретившись на выходе из метро Технологический институт, я отдал ему его пропажу. Оказалось, что модную сумочку, вместе с курткой и кошельком у него стянули из машины на авторынке. Он всё-таки настоял, чтобы я принял вознаграждение. Я долго не отнекивался.  Пересчитав деньги дома, там оказалась ровно та сумма, которую я потратил на выкуп билетов.
 Так о чём это я? А, ну да, закрытие фонтанов!
Питер, как обычно заливало не на шутку. Встретились мы на Балтийском вокзале, в ожидании поезда пили чай с принесёнными одной из девушек, домашними пирожками, о чём-то болтали, беспрерывно смеялись. В электричке смех тоже не стихал. Так мы и добрались к месту назначения. Вход оказался платным, на что мы никак не расcчитывали. А потому уже по темноте перебравшись через забор, мы оказались стоящими в ожидании фейерверка, на смотровой площадке, плотно прижатые друг к дружке, и к остальным, жаждущим светового конца сезона. Добираясь до места дислокации, я нашёл два зонтика.
Последующее действо, ну как его опишешь?
Вспышки в небе, крики ура, снова вспышки, шум и всё-такое. По окончании представления, мы, продолжая движение к воротам выхода на манер согревающихся в Антарктике пингинов, всё шутили, перекрикивая друг-друга. Наконец оказавшись на платформе станции, найденные зонтики, кстати, у меня уже отсутствовали, мы наконец уставшие и счастливые передохнули вонючим дымом  кем-то щедро раздаваемых верблюдов .
Подошедшая электричка была последняя, к тому же вагоны оказались в метрах пятидесяти от нас. Сметённые толпой, лично я не бежал, меня несли. К входу в электричку мне пробиться не удалось. Я стоял плотно прижатый к вагону, и надеялся на лучшее. Тут открылось окно, кто-то крикнул "руки вверх", я их машинально поднял, и был в мгновение затянут внутрь. Впервые я видел, что-такое переполненный транспорт, всё было забито человеческими телами настолько плотно, что казалось будто некоторые забравшиеся на плечи товарищи прилипли к потолку. На верхних полках, предназначенных для вещей лежали люди, я ехал пришпиленный к стеклу окна и уткнувшись макушкой в чьё-то мокрое пальто, сохнущее вместе с хозяином поверх багажной полки.
 По прибытии на конечной, все ломанулись в метро, так как с минуты на минуту оно должно было закрываться. Какой-то отчаянный милиционер попытался было сагитировать народ на оплату проезда, но был сметён людским потоком куда подальше.
 На утро, созваниваясь друг с другом, оказалось, что всем нашим удалось попасть в электричку, но каждый ехал по отдельности. Вот так, как говорит Дашка
- все вместе и каждый совершенно один -.

А что же случилось в зоопарке? Так вот собственно это почти всё. В детстве меня дважды водили в зоопарк, в Москве и Харькове, и у меня надолго осталось внутри омерзительнейшее послевкусие, наверное тоже испытывает отец, к которому попадает видео откровенного сексуального содержания, где в главной роли его дочь. Противно, гадко, и стыдно за весь человеческий род. Тем не менее, тогда я посещал Питерский зоопарк, достаточно часто, чуть не каждый день. Дело в том, что после его официального вечернего закрытия, в зале лектория проводились рок-концерты, куда мы и ходили на выступления друзей... Зимой это было. Трое обпившихся девяткой идиотов, и такое же количество довольно любезных дам. Нам с подругой приспичило в самый разгар выступления покинуть нашу добровольную клетку. Человека, отвечающего за вход и выход гостей, ни в зале, ни в гримёрке не оказалось, и мы пошли его искать, шатаясь по этому тёмному холодному заведению, напоминающему тесные казематы Копорья.
В какой-то момент я остановился отлить. Упёршись лбом в какие-то прутья, я сделал своё дело, и почувствовав тёплое дыхание на своей макушке, поднял наконец глаза. На меня в упор смотрела волчица. Сладкая балтийская девятка мгновенно выветрилась из моего украшенного шрамами, обросшего черепа. Нет, я не испугался, но в этих зелёных глазах было столько боли и печали, такой тоски вы не увидите даже у воющего по убитому хозяину верного пса. Просунув руку, я потрепал зверя за шерсть. Он по прежнему молча смотрел на меня, видимо ему думалось, что я такой же узник Питера, как и все они, мы оба за решёткой. Я сказал
 - Как же тебе наверное плохо, брат, прости, но я не могу подарить тебе свободу...-
И хоть это и была волчица, но перефразируя название магнитоальбома, лидеров групп "Зоопарк" и "Аквариум", Майка и Бориса, "все братья - сёстры"...