Кино и реальность

Голливуд конца сороковых
(Остросюжетный рассказ)

Предисловие

Этот рассказ – назидание для самонадеянных подонков и убийц, которые считают себя хозяевами жизни. Которые обогащаются на страхе, страданиях и горе других людей. Которые считают, что все люди им что-то должны. Которые получают удовольствие от унижения людей, которые их боятся. Они как раковая опухоль, которую надо вырезать.

Каждому действию есть противодействие
– Закон физики

В бар Лос-Анджелеса зашёл молодой человек, и оглядевшись, быстро подошёл к одиноко сидящей девушке.
– Привет, Элизабет. Спасибо, что пришла.
– Не за что, Стэн. Мы твоего отца очень любим. Слышала, он пропал без вести.
– Да. Мне позвонила мать, просила приехать, разобраться.
– Ты до сих пор в полиции?
– Нет, уволили. Пока нигде не работаю. Да и рад этому. Полиция продаётся при всяком удобном случае. Вот и сейчас. Мать рассказывала, что много раз просила их помочь ей найти отца, а они только обещают, но ничего не делают. Здесь явно что-то не чисто. Послушай, Лиз, ты актриса, а мой отец был одним из руководителей профсоюза актёров.
– Ну, во-первых, твой отец был не руководителем профсоюза актёров, а руководителем профсоюза актёров массовки.
– Массовки?
– Да. Некоторые люди недооценивают роль массовки в кинопроизводстве. Она существенно влияет на ситуацию в кинофильме. Профсоюз может объявить забастовку, и тогда выпуск дорогостоящих картин с многолюдными массовками срывался.
– Понятно. А кто второй руководитель?
– Джон Ричардсон. Кстати, он до сих пор работает, но совсем не так как раньше.
– В смысле.
– Такое ощущение, что он всё делает по чей-то подсказке. Это заметно, когда работаешь с руководителем долгие годы. Не так вникает в нужды актёров, игнорирует их просьбы. Уговаривает массовку на непонятные ставки. Но никто ничего не может сделать.
– Интересно. А где он живёт, знаешь?
– Знаю, но он живёт с женой и детьми. Поговорить с ним спокойно ты не сможешь. А тем более, на высоких тонах.
– Что же делать?
– Можно поговорить с ним у него в кабинете.
– Это мысль. Где он находится?
– Слушай, Стэн, после исчезновения твоего отца к Джону приставили неслабую охрану.
– Но ты поможешь к нему добраться? Не хочется без особой необходимости поднимать шум. Пока это не нужно.
– Конечно, Стэн. Да, читала твою книгу. Признаться, удивлена. У тебя не было к литературе ни интереса, ни способностей. Я бы сказала: фантазия у тебя была не на высоте. Как это началось?
– Послушай, Эйнштейн в детстве тоже не выводил гениальных формул, – раздражённо отпарировал Стэн, – более того, будущий Нобелевский лауреат не закончил гимназии, а позже с большим трудом прошёл курс обучения в Высшем техническом училище в Цюрихе…
– Ну ладно, ладно, не злись. Тебя, наверное, выгнали из полиции из-за этого, – ехидно предположила Элиз.
– Из-за чего? – словно очнувшись, спросил Стэн.
– Из-за вспыльчивости.
– В каком-то смысле, да. Плюс каратэ. Представляешь: адская смесь!
– Каратэ?! – удивилась Элизабет.
– Ты что, не знала, что до полиции я служил в спецвойсках?
– Нет.
– Послушай, Элиз, я пойду возьму себе выпивку, всё-таки в баре сидим. Тебе что-то взять?
– Чашечку кофе.
– О’кей.
Когда через минут пять он вернулся, за столом на его месте сидел подвыпивший молодой человек и явно приставал к Элиз. Она же кривилась, что-то отвечала и отворачивалась.
Подойдя к ним поближе, Стэн вежливо обратился к парню.
– Молодой человек, вы же видите, что с вами не хотят разговаривать, и, кстати, вы сидите на моём месте.
– Гуляй, урод, пока цел, – обернувшись, отпарировал парень.
– Боже, ну почему я каждого дебила должен учить хорошим манерам?
– Ты кого назвал дебилом? – вскочив со стула, возмутился наглец и попытался ударить Стэна.
Стэн, естественно, увернулся. Его ответный удар свалил парня с ног. Тот приземлился на соседний столик, который был, к счастью, пуст.
Компания друзей парня, стоящая у стойки, увидев содеянное, тут же была рядом.
– Стэн, только не здесь. Идите на улице, – взмолился бармен, предвидя поломку мебели.
– Генри, я возмещу убытки, – нетерпеливо ответил Стэн и продолжил свою воспитательную работу.
Уложив четырёх подошедших, он уже хотел возобносить беседу с Элизой, как один, стоящий у стойки поддонок, с криком: «Убью, гад!», подбежал к Стэну.
С этим мордоворотом даже Стэну было бы справиться очень сложно. Но у него не было выбора. Дело надо было довести до конца. Ну, а вдохновлённый своими размерами двухметровый здоровяк стал махать руками, но, ни разу не попав в цель, свалился от мощного удара Стэна.
– Пошли отсюда, Стэн, в такой обстановке я не смогу спокойно общаться, – взмолилась Элиз, тревожно осмотрев валявшихся наглецов и поломанную мебель.
– Конечно, конечно, Элиз, пошли.
Выходя из бара, Стэн, как и обещал, вынул пачку денег и заплатил Генри за поломанную мебелью
– Стэн, откуда у тебя такие деньги? Ты меня пугаешь! – уже на улице воскликнула Элизабет.
– Не бойся, всё законно. Просто я, ещё работая в полиции, начал давать уроки каратэ актёрам. Из полиции ушёл, а преподавать продолжаю. Элиз, что с тобой? Тебе плохо?
– Нет, ничего. Немного подташнивает.
Стэн внимательно посмотрел на слегка округлившийся живот Элизабет и всё понял.
– Элиз, я не хотел тебя пугать и нервировать, но они сами напросились.
– Ничего, ничего, Стэн. Сейчас всё пройдёт. Идём в парк. Там договорим.
В парке они сели на скамейку и продолжили разговор:
– Стэн, подойдём к Джону вдвоём. Я тебя с ним познакомлю. Потом я уйду, а ты попытаешься выяснить обстоятельства пропажи твоего отца. Хорошо?
– Да, Элиз. Завтра я к тебе заеду и поедем к нему в офис.
– Договорились.
– Ну, до завтра. Ещё раз спасибо.
– Пока, Стэн.

На следующий день они, как и договаривались, подъехали к офису Джона.
Зайдя в здание, Элизабет поздоровалась с администратором и спросила:
– Дик, Джон у себя?
– Да, мэм.
– Это мой хороший знакомый, – объяснила Лиз Дику, подозрительно посмотревшему на Стэна, – мы с ним к Джону по делу.
– Хорошо, мэм.
Около дверей кабинета Джона стоял мускулистый охранник, которого до исчезновения отца Стэа не было, но на это никто особенно не обратил внимания. Но в 30-тых годах орудовало много банд, и потому многие посчитали это естественным поступком Джона.
– Здравствуйте, миссис Адлер.
– Здравствуй, Альфред. Джон свободен?
– Да, мэм.
Постучав в двери кабинета и услышав «да», они вошли в него. Джон сидел за столом и что-то писал.
– Здравствуй, Джон, – поздоровалась Элиз.
– Привет, Элиз, – ответил Джон, с опаской посмотрев на Стэна.
– Это Стэн Роджерс. Сын Роберта Роджера.
– Проходите, садитесь, – слишком, как показалось Стэну, вежливо предложил Джон им сесть.
– Джон, у меня неотложные дела. Я побегу, а вы пообщайтесь. У Стэна к тебе пару вопросов.
– Мистер Роджерс, садитесь. Пока, Лиз, – не очень-то довольно произнёс Джон и встал со своего кресла.
Когда Стэн сел, Джон тоже сел и вопросительно посмотрел на него.
– Мистер Ричардсон, вы, наверное, поняли цель моего визита?
– Да, мистер Роджерс. Вас интересует судьба вашего отца.
– Вот именно, мистер Ричардсон.
– Называйте меня Джон. Я с вашим отцом был очень дружен. Вы здесь как полицейский или как частное лицо? Я слышал от вашего отца, что вы полицейский.
– Нет, я здесь как частное лицо. В полиции я уже не работаю. Но я думаю, вы понимаете, что навыки моей многолетней работы остались.
– Да, конечно, мистер Роджерс.
– Ну что, рассказывай, что случилось с моим отцом, – сразу перейдя к делу, предложил Стэн.
– Хорошо, я всё расскажу. Я не виноват в том, что случилось, хотя совесть меня до сих пор мучает.
– Это почему же?
– Чтобы вы поняли, я расскажу всё по порядку. Я не знаю, говорила ли вам Элиз, что кинематографом заинтересовалась мафия.
– Нет, не говорила. Но я догадался. Всем известно, что кинематограф – лакомый кусочек.
– Да, вы правы. Так вот, чтобы прибрать к рукам профсоюзы, мафия, а именно «Коза Костра», направила в Голливуд Марвина Геллера по кличке Вепрь, еврея, что немаловажно, хорошо разбирающегося в кинематографе, да и сам он был похож на главного героя гангстерских фильмов.
– Вы намекаете на то, что еврей был выбран не случайно.
– Да. Люди этой национальности заправляют всеми делами в Голливуде. Вы же знаете, как они между собой солидарны.
– Знаю. Те ещё лисы.
– Так вот. С первых же дней Марвин развил кипучую деятельность. Он легко устанавливал нужные ему и мафии контакты с воротилами киношного бизнеса, где лаской, а где угрозами подминал под себя многие киноотрасли. Чтобы подчинить себе профсоюзы, Марвин решил провести «разъяснительную» беседу со мной и вашим отцом. Пригласив нас в пустой кабинет, Геллер достал из кармана револьвер 45-го калибра и его рукояткой принялся нас избивать. После этой экзекуции я не выдержал и пообещал беспрекословно выполнять любые его приказы.
– Да, Элиз говорила об изменении твоего поведения, Джон.
– Но самое страшное, что я согласился, а ваш отец – нет. Его продолжали мучать, а меня отпустили. Потом я узнал, что ничего не добившись от него, его убили. Труп забетонировали и бросили на дно Сакраменто. Мистер Роджерс, после смерти вашего отца, я стал их соучастником, простите меня. Я родился трусом и ничего не смог с собой сделать, а ваш отец – герой. Я ему завидую и восхищаюсь!
– Ладно, ладно, не скули. Я тебя не трону. Лучше скажи: ты знаешь, где находится штаб-квартира Геллера?
– Я б с удовольствием вам мог, мистер Роджерс, но нас привезли туда в закрытом фургоне.
– Понятно. Тогда сделаем так. Помоги мне стать вторым руководителем вашего профсоюза. Представишь меня под другим именем. Скажем, Уильям Хинман. У меня есть кое-какая задумка. Мне кажется, она сработает. Знать тебе её пока не следует. Просто сделай то, что я тебя прошу. Как ты будешь меня рекомендовать – это твоё дело. Прояви фантазию.
– Хорошо, мистер Роджерс, приходите. Я предупрежу о вас охране на входе.
– Не нужно, Джон. Я приеду с Элизабет. Так что проблем со входом, я думаю, не будет. Когда ближайшее собрание?
– Через два дня.
– Прекрасно. Ну что ж, через два дня увидимся.
С этими словами Стэн встал и, попрощавшись, вышел из кабинета.

Через два дня с помощью Элизабет, которая привела его на собрание, Стэн сидел в президиуме, рядом с Джоном, который отрекомендовал его членам профсоюза. Все проголосовали, и Джон объявил о начале собрания. После часа обсуждений текущих вопросов, Джон спросил у зала:
– Есть вопросы?
Все молчали. Через несколько секунд один из членов профсоюза поднял руку.
– Говорите, мистер Гартли, мы вас слушаем, – с волнением в голосе сказал Ричардсон.
– Мистер Ричардсон, обычно нам платят до съёмок, а после процент от прибыли. За последний фильм на вообще не заплатили, только часть за предпоследний. Такого никогда не было. У нас семьи, их надо кормить. А вы нас кормите только обещаниями.
– Мистер Гартли, вы же знаете, что предыдущий фильм не окупил тех денег, которые были затрачены на его производство. Если бюджет последнего фильма окупится, вы все получите хорошие гонорары, – ответил Ричардсон, вытирая пот со лба.
– Вы только обещаете, – не успокаивался Гартли. – Если вы не заплатите за последний фильм, мы пойдём в суд.
Были ещё недовольства, от которых бедняга Джон отбивался как мог, но уже через полтора часа они со Стэном сидели в кабинете Джона и пили фирменный коньяк за успех внедрения Стэна в профсоюз.
Джон уже немного успокоился. Да и Стэн, выпив пару рюмок, начал забывать о целях своего визита. Они просто болтали ни о чём, как вдруг зазвонил телефон. Джон поднял трубку и произнёс угрожающим голосом:
– Да, мистер Геллер, собрание уже прошло. О деталях я вам перезвоню.
Услышав имя Геллер, Стэн сразу пришёл в себя, серьёзно посмотрел на Джона и, после некоторой паузы, произнёс:
– Так, Джон, пришло время заканчивать с этим.
– Каким образом? – встревожено спросил Джон.
– Не волнуйся, Джон. Тебе только придётся кое-что сказать вышибалам Вепря.
– Что именно? – переведя дух, поинтересовался Джон.
– Когда его гориллы приедут к тебе со своими затеями и приказами, скажи, что выбранный профсоюзом второй руководитель суёт нос куда не надо. Требует обо всём отчёт. И заподозрив тебя в махинациях, хочет разобраться в этом. Понял?
– Да, мистер Роджерс.
– И ещё. Не называй меня больше мистер Роджерс. Не забывай: «у стен есть уши». Случайно скажешь в коридоре, кто-то услышит, и всё сорвётся. Я не случайно попросил тебя представить меня под другим именем. Если они узнают, что я сын Роберта Роджерса, и ни с того ни с сего лезу в кинопрофсоюз, то всё поймут и пристрелят за каким-либо поворотом. Церемониться они не будут. А вот переделать или переманить на свою сторону второго босса они попробуют.
– Хорошо, мистер Хинман, – с ухмылкой согласился Джон.
– Если они спросят, где я остановился, скажешь мой адрес: гостиница «Беверли Уолшер», номер 305. Ну всё, мне пора. Даст Бог, увидимся. Кстати, когда они должны прийти?
– Они давно не были. На дня должны быть. Я думаю, сегодня, завтра. Не буду вас задерживать. Удачи!

Ни на следующий день, ни на второй, ни на третий люди Геллера к Джону не приходили. На четвёртый день Джон сообщил Стэну ошеломляющую новость:
– Стэн, ты помнишь мистера Чартли, который грозился пойти в суд?
– Да, Джон, конечно помню.
– Так вот. Вчера утром ко мне домой приходила его жена. Она сказала, что её муж позавчера не пришёл со съёмок домой. И что до сих пор его нет. А вечером ко мне приходили эти головорезы и спросили:
– Ну как, больше никто не бузит?
Когда они спросили: «больше никто не бузит?», я понял, что речь идёт о мистере Гартли, но расспрашивать, как и что, не стал. Они этого не любят. Я просто рассказал им о вас. Всё так, как вы мне говорили.
– Хорошо, наживка проглочена. Будем ждать гостей.
– Мистер Роджерс, они поодиночке не являются. Их будет не меньше пяти.
– Спасибо за предупреждение. Ты славный парень, Джон. Я тебя не виню. У всех свою слабость. Главное, что ты честен.
– Спасибо, мистер Роджерс. Как-то я сидел в баре с Гленном Адлером, мужем Элизабет, и он, изрядно выпив, рассказал мне ещё кое-что. Продюсеры фильма «Гамлет с пистолетом» вынуждены были заплатить отступные «Коза Ностре» за своевременный выход фильма. Это исторический фильм об убийстве шестнадцатого президента США Авраама Линкольна театральным актёром Джоном Уилкс Бутом. Его играл Гленн, которому также пришлось раскошелиться. Геллер потребовал от него 25% от гонорара. В противном случае, как сказал Геллер, тело Гленна нашли бы в «костюмчике из бетона» на дне Сакраменто. Он, конечно, им заплатил.
– Странно. Элизабет мне ничего не говорила.
– Элиз в положении и Гленн ей ничего не сказал, опасаясь неблагоприятных последствий.
– Да, да, я заметил, но признаться, забыл об этом. Ну хорошо, Джон, с этим я тоже разберусь. Ну, будь здоров.

Зайдя в фойе гостиницы, Стэн подошёл к портье.
– Послушай, Том, у меня к тебе просьба, – почти шёпотом сказал Стэн и огляделся по сторонам.
– Да, Стэн, я слушаю.
– Том, ко мне должны прийти гости. Человек пять, шесть. Это не простые гости. Это мафия. Я подозреваю их в убийстве моего отца, но где их главарь, я не знаю. Поэтому я спровоцировал этот визит. Когда они придут, то, естественно, спросят: в номере я или нет. Скажешь: «да», и, когда они подойдут к лестнице, чтобы подняться ко мне, сними трубку и набери мой номер. Ничего не говори и сразу положи трубку. Это молчание будет мне сигналом.
– Стэн, я не могу так рисковать.
– Том, ничего не случится. Положи телефон куда-нибудь подальше. Куда-то под стойку, чтобы они не видели.
– Нет, Стэн, это рискованно, я не могу.
– Бар работает?
– Пока работает.
– Возьми сто баксов. Выпей для храбрости.
– Ладно. Плюс моей жене на похороны.
– Том, не каркай. Всё будет хорошо. Ещё посидим перед моим отъездом. Только много не пей. Ну всё, я пошёл. У меня, действительно, есть кое-какие дела, – для приличия соврал Стэн, желающий просто отдохнуть и собраться с мыслями.
В номере Стэн сел в кресло, зажёг торшер и, взяв свой любимый томик сонетов Шекспира, стал читать, не надеясь нормально поспать предстоящий пару ночей.
Долго ждать Стэну не пришлось. Через минут сорок в холл гостиницы зашли пять здоровенный бандитов и подошли к стойке портье. Удостоверившись, что Стэн в номере, они пошли к лестнице, чтобы подняться на третий этаж к Стэну. Когда они подошли к ней, испуганный Том тихо поднял трубку и набрал номер Стэна.
Стэн мгновенно поднял трубку и, услышав короткие гудки, взял с журнального столика пистолет с так называемым глушителем «русский шёпот» без цилиндра, навинчивающегося на дуло. Устройство глушителя находилось в самом патроне. Его изобрёл русский инженер Гуревич, работающий на Тульском окружном заводе во время Великой Отечественной войны.
Затем подошёл к двери, повернув ключ, открыл её, а сам стал возле стены так, чтобы открывшаяся дверь заслонила его от бандитов.
Они же, поднявшись на третий этаж, подошли к номеру Стэна. Возле двери один из бандитов вынул пистолет, тихо открыл её и медленно, с опаской вошёл в номер. За ним последовали все остальные.
Когда все пятеро вошли в номер, он захлопнул дверь и спросил:
– Вы не меня ищете?
Все обернулись лицом к двери и Стэн, не медля ни секунды, выстрелил в здоровяка с пистолетом, находящегося ближе всех к нему. Остальные были без оружия. Во всяком случае, в их руках его не было.
С троими Стэн справился голыми руками. Пятого он схватил за горло и прижал к стене.
– Где находится штаб-квартира Вепря? Говори, если хочешь жить.
– Пошёл ты, – сдавленным голосом прохрипел бандит.
Стэн вынул пистолет и приставил его к виску своей жертвы.
– Считаю до трёх. Раз, два…
– Ладно, ладно. Я скажу. Убери пистолет.
– Вот и умница. Говори, – сказал Стэн, убрав пистолет, но всё ещё держа его в опущенной руке.
– Его кабинет находится на заброшенной вилле в десяти километрах отсюда по главному шоссе. На втором этаже.
– Сколько там охранников?
– Человек десять.
Получив нужную ему информацию, Стэн вырубил и его. Затем он сел на кресло и через пару секунд понял, что совершил ошибку, убив одного из бандитов. «Ну ладно, приеду обратно, что-нибудь придумаю,» – подумал Стэн и спустился вниз в холл.
Спустившись вниз, Стэн подошёл к Тому и спросил:
– Как ты? Живой? А ты переживал!
– Тебе хорошо, Стэн. Ты, наверное, и не в таких переделках бывал.
– Да, Том, ты прав. Были дела и похлеще. Послушай, Том, через 10-15 минут мои гости очнутся и уйдут. Ты их не трогай, ничего не спрашивай. Они будут не в духе после встречи со мной. И ещё. Так получилось, что мне пришлось стрелять. В моей комнате труп. Я приеду через минут 30 и ты поможешь мне уложить его в багажник, а там я уже сам всё сделаю. Добро?
– Хорошо, Стэн, как скажешь.
– Ну всё, я побежал. Нужно закончить кое-какие дела.
– Пока, Стэн. Будь осторожен.

Подъехав к вилле, он за оградой увидел огромное здание. Пока Стэн любовался виллой, ворота, находящиеся в метрах десяти от машины, открылись, из них вышел молодой человек с фигурой культуриста и подошёл к нему. Он постучал в окно машины и, когда Стэн опустил его, сказал:
– Здесь нельзя парковаться. Проезжайте.
Стэн вышел из машины и как можно вежливее обратился к охраннику.
– Послушайте, я заблудился. Не подскажете, как проехать к автозаправке?
– Я тебе не справочное бюро. Проезжай, козёл! – самонадеянно ответил парень и, вынув пистолет, наставил его на Стэна.
– Ну ладно, спросим у твоих коллег, – снова так же невозмутимо отреагировал на грубость Стэн и, выбив пистолет, уложил охранника двумя ударами.
Затем он поднял пистолет молодого человека и подошёл к воротам. Второй охранник, увидев Стэна, также вышел из ворот и подошёл к нему.
– Что вы тут де…
Он не успел договорить, как Стэн выстрелил в него из пистолета первого охранника, прекрасно понимая, что свой пистолет с глушителем ему пригодится внутри виллы, чтобы Вепрь ничего не слышал и не принял каких-либо мер. Потом он быстрым шагом по мощёной тропинке подошёл к входным дверям виллы. Отворив их, он видел перед собой ещё одного культуриста. На этот раз Стэн воспользовался пистолетом с глушителем.
Затем к Стэну, неизвестно откуда, подбежал четвёртый несчастный и, не смотря на его пугающие, как он наверное считал, каратистские движения, через несколько секунд лежал на полу.
На площадке второго этажа за перилами появились ещё два охранника. Но вынуть свои пистолеты они не успели. Стэн был проворнее и двумя выстрелами уложил обоих.
Подойдя к лестнице, он, как всегда невозмутимо, но настороже, поднялся по ней. Увидев на расстоянии метров двадцати открытую дверь, он тихо подошёл к ней и заглянул внутрь комнаты. Там два охранника перекусывали. Стэн, не любивший стрелять в спину, пожелал им приятного аппетита. Когда те обернулись к нему лицом, то получили в лоб по одной пуле.
Переведя дух, Стэн продолжил поиски кабинета Вепря. Опираясь на свой опыт, он знал, что кабинет ему найти помогут охранники, обычно сидящие возле дверей кабинета. Так оно и произошло. Завернув за угол коридора, Стэн увидел двух, сидящих по обе стороны дверей, охранников, общающихся между собой.
Через пару секунд Стэн был уже рядом с ними.
– Я вам не помешал? – как всегда иронично спросил Стэн.
Охранники подскочили, но тут же, от профессиональных ударов Стэна, полегли возле своих стульев.
Стэн резко открыл дверь и вошёл в кабинет, на всякий случай держа в руке пистолет.
– Ты кто такой? И как ты прошёл через всю охрану? Я не слышал ни единого выстрела! – увидев его, из-за стола крикнул Вепрь.
– Для профессионала это не проблема.
– Слушай, профессионал, кто ты такой и что тебе нужно?
– Я Стэн Роджерс. Тебе ничего не говорит эта фамилия?
– Вы сын Роберта Роджерса? Я знаю, что он пропал, но я здесь не причём. Мы всегда всё улаживали мирным путём.
– Вепрь, так по-моему тебя называют. Я всё знаю. Мне рассказал обо всём Ричардсон.
– Но вы ж не убьёте меня. Да, я виноват, но я слышал: вы полицейский. Арестуйте меня и я отвечу по закону.
– О каком законе ты говоришь? Выкупили всю полицию Лос-Анджелеса. Через пару дней после ареста тебя выпустят. Я уеду, а ты будешь продолжать творить своё грязное дело.
– Давайте договоримся. Сколько вы хотите?
– Вепрь, я не Ричардсон, я сын своего отца и такой же неподкупный. А ты трусливая, грязная гиена. Именно так тебя следовало бы назвать. Ты как гиена, покусываешь жертву, и если она тебя боится, ты расправляешься с ней. А если встретишь противника сильнее себя, поджимаешь хвост и убегаешь, или скулишь и воешь, если не успеваешь убежать.
– Ну хорошо, вы меня убьёте. Вместо меня они пришлют другого. Может, даже более циничного и беспощадного.
– Ты не понял. Я приехал не воевать с мафией. Это действительно бесполезно. Это должно делать государство. Я приехал отомстить за отца. Ты, дикая свинья, не имела никакого права отбирать у него жизнь. И если Бог против мести, то это не месть, а расплата. За всё надо платить. Так было, есть и будет. Когда же вы поймёте, твари безмозглые, что каждому действию есть противодействие. Вас что, не учили этому в школе?
Я тебя пристрелю как собаку. Уеду, и никто из ваших ко мне не сунется. Они поняли, с кем имеют дело и чем это заканчивается. Тем более из-за тебя, которых у них, как ты выразился, много и есть кем заполнить.
Да, чуть не забыл. Где деньги, которые ты нагло отобрал у Гленна Адлера?
– У меня их нет. Я отдал их шефу.
– Слушай, не принимай меня за идиота. Чтоб у тебя не было в наличии денег?! Если хочешь остаться в живых, верни их.
– Спасибо, мистер Стэн. Сейчас посмотрю, – проговорил испуганный Вепрь и подошёл к сейфу.
Вынув нужную сумму, он дрожащими руками отдал её Стэну.
– Вот и прекрасно, мистер Геллер. Теперь садитесь на ваш стул и заведите руки назад за спинку стула.
Вепрь сел на стул, всё ещё надеясь на милосердие Стэна, и завёл руки за его спинку.
Стэн подошёл к нему и надел на его руки наручники. Затем подошёл вплотную и со словами «Так ты пытал моего отца, так?!» стал пистолет быть Вепря по голове.
Вепрь терпел, стиснув зубы, так как его подлая жизнь была ему дороже всякой боли и унижения.
Через несколько секунд Стэн опомнился. Он понял, что от гнева он превращался в подонков, которые лишили жизни его самого дорогого человека – отца, которого он любил безмерно. «Надо с этим кончать», – подумал он и произнёс:
– Ты, наверное, думал, что если случится умереть, то ты умрёшь в какой-то перестрелке с конкурентами, с полицией, как настоящий герой. А о том, что умрёшь позорной смертью от того, кто тебя не боится, ты не подумал. А зря. Но зато сейчас у тебя будет время обо всём подумать, покаяться, попросить у Бога прощения. Думать ты будешь ровно 15 минут.
С этими словами Стэн вынул из кармана пиджака мину с часовым механизмом и завёл часы на это время.
Поставив мину на стол Вепря, Стэн спросил:
– Где ключи от кабинета?
– В ящике стола, – охрипшим от волнения голосом проговорил Вепрь.
– Это для гарантии, что ты не избежишь возмездия, – пояснил Стэн обезумевшему от страха Вепрю.
Взяв ключи, Стэн направился к выходу.
– Постойте, мистер Роджерс. Вы же обещали меня не убивать!
– Да, я обещал, но иногда, чтобы добиться от вас чего-либо, приходится пользоваться вашими методами. Да, мистер Геллер, с волками приходится выть. Прощайте, и не обижайтесь. Вы сами подписали свой приговор.
Выйдя из кабинета и закрыв его, Стэн не спеша пошёл к выходу.
Пока Стэн вершил правосудие, бандиты, которых он вырубил в гостинице, очнулись и спустились вниз. Там они подошли к Тому и один из них сказал:
– Так это ты предупредил руководителя профсоюза?
– Нет, что вы, – не на шутку испугавшись, проговорил Том.
– Но он был наготове. Он нас ждал!
– У нас так принято. Такие правила. Вы ж не предупредили меня, чтоб я не звонил. Я думал: вы члены профсоюза.
– Мы члены другой организации, – сказал гангстер, выстрелил в Тома, и вся шайка быстро улизнула.
Стэн, не подозревая о происшедшем, со спокойной душой, что отомстил за отца, сел в машину и поехал в сторону гостиницы.

В фойе гостиницы, за стойкой портье Стэн увидел ужасающую картину, которая его, уже немного успокоившегося, потрясла. Том с опущенной головой сидел на стуле. «Боже, Том, Том. Я же просил тебя не трогать их» – мысленно обратился к уже мёртвому Тому.
– Мистер, вы полицейский? – прервала его мысли женщина, выглядывая из-за угла коридора.
– Нет. Я его друг.
– Мы возвращались из вечерники и обнаружили Тома мёртвым. Мы вызвали полицию. Но её всё нет и нет.
– Не волнуйтесь. Я присмотрю, чтобы никто посторонний сюда не вошёл.
– Спасибо, сэр.
Когда женщина зашла в свою комнату, Стэн зашёл за стойку, нашёл книгу регистрации и вырвал тот лист, на котором он был зарегистрирован. «Мне сейчас только полиции не хватает» – подумал он и поднялся к себе в номер.
Там он собрал вещи, спустился вниз и поехал к Элизабет, чтоб где-то переночевать и завтра уехать домой.

Элизабет и её муж не спали и приветливо встретили Стэна. Они поужинали, Стэн рассказал о своём благополучном завершении расследования. Они помянули отца Стэна и, так как было уже поздно, все пошли спать.
Утром они позавтракали. Стэн оделся, взял вещи, они попрощались, и у выхода Стэн обратился к Гленну:
– Гленн, проводи меня к машине. Надо поговорить.
Когда они подошли к машине, Стэн сказал:
– Гленн, Геллер перед смертью любезно вернул твои честно заработанные деньги. И ещё. Чтобы вы более не зависели от этих гангстеров, я предлагаю вам переехать ко мне в Нью-Йорк. Поживёте у меня немного. Я устрою тебя, представлю тебя продюсерам. Я тренер их актёров, Элиз знает, и они сделают для меня всё. Подзаработаете себе деньжат и купите жильё.
– Стэн, это единичный случай, и если это повторится – ничего страшного. Этот дом я построил сам. Он мне дорог. Да, и хозяйство его окружающее мне тоже дорого.
– Ну, как хотите. А деньги возьми.
Стэн вынул из бокового кармана куртки пачку денег, дал Гленну и сказал:
– Если что, звони. У Элиз есть мой телефон. Ну, всё. Я поехал к матери. Расскажу ей всё, и домой, в Нью-Йорк. Ну, счастливо, и всех вам благ. Поцелуй за меня Элиз.
Стэн сел в машину и уехал с чувством исполненного долга.