Часть 2. Угольный контур

               
                ~~~~~~

              Софи была прекрасна. У неё было по-детски округлое личико, которое придавало ей особый шарм. Её светло-зеленые глаза всегда были слегка прищурены, словно она была готова в любой момент выдать какую-нибудь колкость или ехидную шутку. Её губы с невероятной легкостью складывались в искреннюю улыбку, когда она находила что-то в своем окружении забавным (что бывало если не всегда, то довольно часто). А её короткие, светлые, с медным отливом волосы напоминали рой спиралек. В отличие от дам с прическами, её волосы всегда были в творческом беспорядке, словно она толком не могла их уложить, и это предавало ей легкость и непосредственность. Её фигурка была легкой и изящной. Если бы Томаса попросили сравнить Софи с каким-нибудь предметом, то он бы, не долго думая, сказал бы, что она похожа на цветок.

              Её брат, Мануэль, был похож на сестру и, в то же время, разительно отличался он неё. У него были светлые волнистые волосы, которые, впрочем, не закручивались на концах. В чертах его лица проглядывалось больше резких линий. Его глаза тоже были слегка прищурены, но прищур был скорее подозрительный, будто он не доверял своему собеседнику и в любой момент готовился поймать его на лжи. Его взгляд был тяжелым и было невозможно долго смотреть ему в глаза. Губы он постоянно сжимал в тонкую линию, позволяя себе расслабиться только рядом с Софи, которая без умолку щебетала о чем-то своем и игриво толкала брата локтем в бок, чтобы привлечь его внимание к чему-либо.

              Глядя на Мануэля, Корретте с легкостью мог представить как он рисует те самые  картины, в которых преобладают оттенки серого, но техника которых отточена и безупречна — он умеет выжидать, способен наносить краски слой за слоем, не смазывая их. Он смотрит на своих моделей холодным, пронизывающим взглядом, видя в них не людей, а объекты для рисования, оценивая их не с точки зрения чувств и эмоций, а с расчетом. Томас мог легко это представить. Даже слишком легко. Этот человек и его техника подходили друг другу, и это не вызывало никаких сомнений. Томас проследил за тем, как парочка плыла по залу, все ближе и ближе подходя в нему. Он нервно сглотнул комок в горле.

              Глаза Софи светились озорством.

              Мануэль смотрел мрачно.



              Она смотрела на него, и в её глазах плясали черти. Томас был уверен, что ни он был первым, ни он последним, кто буквально тонул в этих глазах. Софи притягивала. Было в ней что-то магнетическое, не позволяющее отвести взгляда от озорного прищура и вороха кудряшек. Она напоминала шаловливого ребёнка и, одновременно, вызывала желание. Из-за этого возникало ощущение неправильности происходящего и Томасу практически физически хотелось отгородиться от собственных чувств. Смутившись, Корретте отвёл взгляд от её лица и тут же удостоился насмешливой ухмылки в исполнении Мануэля.

              "Он словно знает, о чем я думаю," — пронеслось в голове у мужчины. И от этой мысли у него побежали мурашки по спине. Потому что Мануэль действительно смотрел так, словно знал. Потому что Томас ничем отличался от всех остальных мужчин, которые смотрели на Софи.

              — Я слышала, вы художник, — неожиданно улыбнулась Софи.

              — Ну, не такой известный, как ваш брат, — смущенно заметил Корретте. Точнее тот, кем был Корретте.

              — Разве они не прекрасны? — оживилась девушка. Она совсем по-детски подпрыгнула на месте и схватила брата за локоть, не обращая внимания на раздраженный вздох.

              — Его работы? Да…

              — Да нет же, — перебила она его и повторила с нажимом, глядя на Томаса слегка исподлобья, словно стараясь объяснить прописную истину ребенку, — они.

              Мужчина совсем растерялся, не понимая, о чем говорит Софи, и перевел удивленный взгляд на Мануэля. Массе вздохнул и, стряхнув с локтя цепкие пальчики и искоса глядя на сестру, строго произнес:

              — Прошу прощения за свою сестру — у неё абсолютно нет манер.

              Софи скорчила недовольную рожицу и тут же принялась крутить головой по сторонам, более не обращая внимания на Томаса и Мануэля. Взгляд Массе несколько смягчился и он уже более миролюбиво пояснил:

              — Она говорила о моделях. Так, Софи?

              Софи рассеяно кивнула, продолжая выискивать кого-то в толпе глазами. Наконец её взгляд замер на ком-то и она резко выпрямила спину. Кудряшки на её голове забавно вздрогнули. Она повернулась к Мануэлю с горящими глазами и возникшим на щеках румянцем. Девушка казалась чем-то невероятно взбудораженной. Массе смерил её подозрительным взглядом. Продолжая смотреть брату в глаза, Софи взяла его за руку и слегка потянула в сторону. Тот неохотно поддался.

              Прежде чем скрыться среди гостей, Мануэль кивнул Томасу, явно извиняясь за сестру.

              Софи обернулась и одарила Корретте мимолетной улыбкой.

                ~~~~~

              Утро было исключительно паршивым. Хотя бы потому что утро, начавшееся в четыре часа, когда за окном даже близко не брезжит рассвет, по определению не бывает добрым. Конечно, лет пятнадцать назад, когда Корретте еще учился в университете, он мог всю ночь просидеть за книгами, рассматривая и запоминая работы разных художников или зазубривая их биографии, а потом с легким придыханием, едва не теряя сознание от недостатка сна, говорить, что оно того стоило. Корретте нынешний подобного не потерпел бы. Ему нужны были его законные семь часов сна, причем желательно без странных сновидений, в которых к нему приходил Массе. О том, что в тех же снах появлялась и его сестра, о которой никому, кроме Томаса и мадам Стюарт, не было известно, он предпочитал и вовсе не думать.

              Шутки шутками, но его действительно начинали пугать его сны. Он узнал о Софи раньше Жизель и сколько бы он не пытался понять как так вышло, у него ничего не получалось. Конечно, он мог случайно увидеть упоминание о сестре в какой-нибудь из статей (пусть даже повторно эту статью ему не удалось найти), но имя-то ему откуда было известно? Может тоже промелькнуло в статье? Но как же тогда он не обратил на это внимания? Нет, он просто не мог упустить нечто настолько важное. Он бы точно заострил внимание на том факте, что у Массе была сестра по имени Софи — это были слишком точные данные, чтобы их упустить.

              Томас вздохнул и покачал головой. Ему начинало казаться, что он сходит с ума. Подобные сюжеты хороши только в книгах, в реальной же жизни они заставляют главного героя сомневаться в своей адекватности.

              “И именно поэтому тебе стоит перестать об этом думать,” — подытожил Томас, наливая себе кофе из достаточно нагревшейся турки. Ароматный напиток мягко перетек в чашку, оставив большую часть пенки в турке. Конечно, у Томаса была и кофемашина, но сегодня он решил откопать на дне ящика именно турку. Наверное, все эти путешествия в прошлое…

              “Не думать об этом!” — приказал сам себе мужчина.
 
              Кофе отдавал кардамоном. Кажется, Томас спросонья переборщил с ним. Мужчина прикрыл глаза, сосредотачиваясь только на вкусе кофе.

              Точно. Переборщил.