Приняли нас зело ласковы...

                О посещение Керчи Петром I Великим

Из всех крымских городов Керчь – единственный город, в котором пусть и инкогнито, в конце XVII века (в 1699 году) побывал «царь Московский и всея Руси» Петр I Алексеевич. Впервые вопрос о Керчи как о морской крепости, дававшей России возможность утвердиться на Черном море, был поставлен осенью 1698 года на Карловицком мирном конгрессе – форуме пяти государств: Турции, Австрии, Польши, Венеции и России. На этом конгрессе русский посол Прокопий Богданович Возницын твердо высказался о том, что истратившая огромные средства на продолжение войны с Турцией, Россия не может удовлетвориться занятыми недавно турецким фортом Азов и днепровскими крепостями. Он выработал проект русско-турецкого мирного договора, по которому Россия сохраняла Азов и приднепровские городки, а возмещение убытков, причиненных татарскими нападениями, получала Керчь, что могло обеспечить мир на южных границах России, ее выход в Черное море.
Проект русского посланника оказал невероятно большое впечатление на османских представителей, о чем записал Возницын в Статейном списке посольства: «И когда тюркские послы то услышали, в великое изумление пришли и вдруг во образе совсем переменилися и, друг на друга поглядя, так красны стали, что больше того невозможно быть». Несмотря на выгодное для Османской империи вмешательство английского посредника Педжета, твердость русского посланника на конгрессе вместе с известиями о военных приготовлениях России принудили турок признать переход Азова к России. Со своей стороны, П.Б. Возницын отказался от требования Керчи, открывавшей выход в Черное море, но оставался тверд в отношении приднепровских городков.
Русский дипломат предложил османских посланникам перемирие на два года, которое было подписано обеими сторонами 14(24) января 1699 года. Но царю Петру I накануне разгоравшейся Северной войны необходима была полная свобода на юге. Совместно с инженером Джоном Перри царь Петр обсуждал проект создания укрепленной русской гавани на Керченском полуострове для развития морской торговли. В планах русского царя было также строительство в Керчи мощной русской военно-морской крепости и превращения Керчи в южную столицу России.
В 1699 году между Россией и Османской империей наметились очередные мирные переговоры. Чтобы продемонстрировать туркам силу нового русского флота царь Петр I решил отправить русское посольство в количестве 72 человек во главе с дьяком Посольского приказа Емельяном Игнатьевичем Украинцевым морем в Константинополь (Стамбул) на 46 пушечном корабле «Крепость». До Керчи посольство должна была сопровождать русская эскадра, дабы обеспечить беспрепятственный проход через Керченский пролив. В течение нескольких месяцев шли активные приготовления к Керченскому походу, корабли укомплектовывались судовыми командами и всем необходимым для предстоящего плавания, были проведены военные учения на случай возможного морского сражения. Тогда же Петр I утвердил облик русского бело-синего-красного флага, а также учредил Андреевский стяг и высший орден Российской империи – Святого апостола Андрея Первозванного.
Русская эскадра вышла из Воронежа 27 апреля (7 мая) 1699 года и добиралась до Азова почти месяц. К 30 июля (9 августа) все было готово к отправлению эскадры в Керчь, но пришлось задержаться в Азове еще на две недели в ожидании ветра, поднимавшего уровень воды в устье Дона, чтобы корабли с глубокой осадкой могли выйти в море.  14 августа 1699 года боевое соединение русских кораблей, прибывшее из Азова в Таганрог – на первую русскую морскую базу Азовского флота, вышло в первый поход к Черному морю. Формально эскадру военных кораблей возглавил генерал-адмирал боярин Федор Алексеевич Головин, известный дипломат, первый кавалер ордена Святого Андрея Первозванного. В состав военной эскадры входило 10 кораблей, 2 галеры, 3 бригантины, 2 галиота и парусная яхта. В составе эскадры на четырех морских стругах шел донской атаман Фрол Минаев.
В составе русской эскадры, как уже было сказано, находился военный корабль «Крепость», под командованием капитана Памбурга, который вез русское посольство в Константинополь. Посольский корабль «Крепость» считался одним из лучших военных кораблей того времени. На нем находилось 106 человек команды и 46 корабельных пушек. Русский царь Петр I под псевдонимом Петра Михайлова лично сопровождал (инкогнито) посольство, командуя кораблем «Отворенные врата».
18(28) августа 1699 года русская флотилия вошла в Керченский пролив, и, приветствуя турок пальбой из всех орудий, бросила якорь в десяти верстах от Керчи неподалеку от турецкой эскадры, состоящей из 4 кораблей и 9 галер под флагом адмирала Гассана паши. Турецкие власти были ошеломлены внезапным появлением русских военных кораблей в Керченском проливе, поскольку полагали, что строительство русского флота ведется без особых успехов, а спуск столь крупных кораблей по Дону и выход в Азовское море и вовсе не возможен.
Переговоры о проходе посольского корабля велись в довольно напряженной обстановке, на русских кораблях находилось более 2,5 тысяч человек и сотни современных артиллерийских орудий, поэтому турки всерьез опасались захвата Керчи и сосредоточили на берегу войска. Во время длительной стоянки русское командование дважды наносило визит турецким властям, находившимся в крепости Керчь. В толпе визитеров, переодетый в платье корабельного квартирмейстера, находился и Петр I, решивший с близкого расстояния взглянуть на крепостные сооружения Керчи.
О том, каким предстал город перед молодым русским Государем, свидетельствует запись в журнале одного из участников похода – вице-адмирала Корнелия Ивановича Крейса:
«Керча стоит на северной широте 46 градусов 57 минут, и на глубокукю заливу распространяется от большей части на ост и вест. Дистанция города около 400 шагов в длину, 200 в ширину; по северной стороне к воде зюйдскую сторону к горе высокой отведен каменною стеною нарочитой вершины. На зюйд-остской стороне имеется крепость (крепость Керчь. – А.А.) с пятью башнями, однако же стены в некоторых местах развалились и зело не крепкие. И некоторая плохая грудная защита, и ежели из 12 шестифунтовых по ней стрелять, то и стены, и та защита попадают.  Дома все вышиной в одно жилье, кровли плоские из лещеди. Двадцать Турецких мечети и две Греческие церкви, из которых одна Турская наизначительнейшая (ныне снова православный храм Иоанна Предтечи, единственное сохранившееся из описанных зданий. –А.А.) близко водяных ворот и полуглобусовой кровлей и со изрядною пирамидой по стороне, кругом оной хорошая галерея от земли восемь лестниц вышиною».
«Его царское Величество, - писал Крейс, - был в платье корабельщика и был за квартирмейстера на адмиральской шлюпке». В ряде источников есть сведения, что царь Петр нырял в воды Керченского пролива, чтобы промерить глубину и оценить опасность «блуждающих мелей». Он выходил на берег, наверняка поднимался на гору Митридат. Керченский паша Муртаза не хотел впускать русские военные корабли в керченскую бухту, отговаривая нежданных гостей от похода в Константинополь. Вот как об этом пишет в своем романе «Петр Первый» писатель Алексей Толстой:
«Муртаза-паша на другой день послал важных беев к адмиралу. Беи сказали: «Мы вас, московитов, жалеем, вы нашего Черного моря не знаете, - во время нужды на нем сердца человеческие черны, оттого и зовется он черным. Послушайте нас, поезжайте сушей…». И стоявший тут же какой-то длинный, с блестящими глазами человек в голландском платье засмеялся, и все русские засмеялись. Что тут поделаешь? Как их не пустить, когда с утренним ветерком московские корабли ставят паруса и по всем морским правилам делают построения, ходят по заливу, стреляют в парусиновые щиты на поплавках. Откажи таким нахалам! Надеясь на одного Аллаха, Муртаза-паша затягивал переговоры…».
Сам царь Петр комментировал события, происходившие у керченских берегов, в письме 3 (13) сентября 1699 года из Таганрога одному из своих сподвижников, старейшему русскому дипломату Андрею Андреевичу Виниусу:
«В 18-й день пришли под Керчь, где турецкий обретался Асан-паша с 9 галерами и с 4 воинскими кораблями, которые нас приняли зело ласковы, но с великою частию боязни. Потом посылал посол наш о приеме своем, которого они всякими образы трудилися, дабы он ехал сухим путем; но он весьма отказал в том, о чем и много споровались, однако принуждены были взять его с кораблем и проводить до Константинополя с вышереченным флотом».
В конце концов, после длительных препираний в течение десяти дней (с 18 по 28 августа) турецкие власти вынуждены были разрешить «Крепости» самостоятельно идти в Константинополь. Прибывший на корабль лоцман-грек провел корабль в Керчь, где стояли турецкие суда, готовые к походу до Кафы (Феодосии). 6 сентября 1699 года русское посольство прибыло в столицу Османской империи – Стамбул. Вот как об этом сообщает русский историк С. Соловьев: «28 августа посланники вышли в море и благополучно достигли Царя-града, невиданное диво – русский корабль торжественно, при пушечной пальбе, вошел в Константинопольскую гавань и стал на якорь против Сераля (султанский дворец. – А.А.)». Во время длительной стоянки в столице Османской империи на борту «Крепости» побывали многие турецкие и иностранные специалисты-кораблестроители, которые дали высокую оценку русскому судостроению.
Появление русского военного корабля у стен турецкой столицы, а всей русской эскадры у Керчи вынудило турецкого султана пересмотреть свое отношение к России. Переговоры начавшиеся в ноябре 1699 года, завершились лишь в июле 1700 года. По мирному договору, заключенному на тридцать лет, Османская империя уступила России крепость Азов, а также кубанские земли «на расстоянии 10-часовой конной езды»; днепровские крепости разрушались и в разоренном виде передавались Турции. По этому же договору упразднялась ежегодная дань Москвы крымскому хану – с русским государством, накапливающем военную мощь и выходившим на морские просторы, нужно было уже считаться.
На обратном пути из Константинополя корабль «Крепость» зашел в Балаклаву и Кафу, где русские дипломаты выкупили из турецкого плена 170 человек. Этот поход «Крепости» примечателен еще и тем, что русские моряки впервые произвели гидрографические промеры Керченского пролива и Балаклавской бухты, а также составили первые планы Крымского побережья. Сразу же после появления сильного русского флота возле Керчи, турки приступили к строительству крепости Ени-Кале (Новая крепость) на побережье Керченского пролива. За три года, к 1703 году, ее построили по своему проекту французские инженеры. Проплывая по проливу, русское посольство уже видело строительство этой крепости, развалины которой и сейчас напоминают о тех давних временах.
Тогда Россия впервые заявила о себе как о морской державе. Причем решаемый при этом ряд вопросов был чрезвычайно обширен и многообразен: от политической и экономической поддержки флотского строительства до проблем строительства конкретного судна; кадрового обеспечения верфей и формирование корабельной команды; судовождения и командования как отдельным кораблем, так и в целом эскадрой, состоявшей из различных по размеру и назначению кораблей.
Россия активно осваивалась на юге, перестраивая азовские укрепления, строя крепость Таганрог и обустраивая таганрогскую бухту. Вникая в каждую из этих насущных проблем, набираясь   опыта, Петр I рос как государственный деятель, чтобы уже в 1700 году начать процесс крупномасштабных преобразований, вошедших в историю под названием петровских реформ, которые сделали Россию сильной европейской державой.
Поставленные Петром I внешнеполитические задачи на юге по овладению Керчью были решены лишь в 1774 году в правлении Екатерины II, когда по Кючук-Кайнарджийскому мирному договору крепости Керчь, Еникале и Кинбурн были переданы в вечное и неприкосновенное владение Российской империи, а Крымское ханство стало независимым от Турции. Это событие предопределило присоединение к России в 1783 году всего Крымского полуострова, что обеспечило безопасность юго-западных приграничных территорий от татарских набегов и появление нового процветающего края, за считанные десятилетия застроенного множеством городов европейского уровня, - Новороссии.
В честь пребывания Петра I Великого на керченской земле в сквере в районе морского вокзала в 1999 году стараниями местных энтузиастов был установлен памятный знак с мемориальной доской. В 2006 году была проведена реконструкция памятного знака с заменой мемориальной доски и установкой барельефа. А в 2016 году у здания управления торгового порта установлен бронзовый бюст Петра Великого на гранитном постаменте. Бюст русского царя и постамент под него керчанам подарил руководитель проекта «Аллея Российской Славы» Михаил Сердюков. В разные годы многие краеведы предлагали назвать именем Петра городскую набережную, безымянные мыс или бухту в память о пребывании в Керченском проливе этого видного государственного деятеля мировой истории, сделавшего очень много для преобразования России в сильную морскую державу.

Александр Артемьев

Керченский полуостров. 2007. 15 марта. № 11 (сокр. вариант)