Балкон Ханана

В нашем доме живет “милая” марокканская семья. Если честно, они единственные кто на Новый Год не ставит елку. Район у нас “сугубо русский”. Правда магазина “Днепр” и ресторана “Одесса” нет. Поэтому Сергей Довлатов написал свою “Иностранку” в Америке. Марокканская семья состоит из папы, мамы и троих “чудесных” детей. Чудесных от слова “чудить”. То машину соседу поцарапают, то цветы затопчут. Когда разъяренные соседи приходят к родителям с претензией, из-за закрытой двери раздаются слова молитвы “Не трогайте нас! Мы несчастные евреи в окружении воинственных кресто-поклонцев”. Есть в этой семье и четвертый ребенок. Огромный детина по имени Ханан.
Он редко показывается на людях. Поэтому о его существовании многие даже не подозревали, включая и меня. Так было бы и дальше, сидел Ханан взаперти аля-Граф Монте Кристо, если бы не всепоглощающее желание выйти на улицу, непременно, через окно. Первая попытка не удалась. Бдительный сосед, заметил, как Ханан перебирается через парапет и вызвал полицию. Вместе с полицейскими приехали врачи. Осмотрев “больного”, медики порекомендовали показать ребенка другим специалистам. В ту же секунду их записали в “крестоносцев”, и послали подальше со святой земли.
Ханан залег на дно. В прямом смысле. Теперь каждое утро, он ложился на пол балкона и разглядывал прохожих через небольшое отверстие. Воцарился мир и порядок, но не надолго. В очередной раз, обвязав себя бельевой веревкой, Ханан пошел на приступ непокорного балкона. Земля была рядом, всего два пролета. Предварительно выглянув в окно, убедился, что вредного соседа нет поблизости, приступил к спуску. Чтобы не рассказывали про альпинизм и различные спуски и восхождения, длину веревки нужно измерять. Ханан этого не знал. Все тот же сосед, встретил героя-альпиниста между вторым и третьим этажом, висящим на бельевой веревке с улыбкой абсолютно счастливого человека. Опять полиция и врачи. На этот раз Ханана забрали. Отец последнего, пытался отбить его. Полиция не допустила произвола, и помогла отправится “балконолазу” на заслуженный отдых. Заодно и окружающие вздохнули с облегчением.
Ханан появился через неделю. Мы напряглись. Салют решили не устраивать дабы не травмировать знаменитость. Но младшие братья Ханана, прокололи соседке четыре колеса в честь его прибытия. Все ждали что же будет дальше.
А дальше было вот что. “Пришедший в себя” после государственного контроля и здорового питания, молодой человек успокоился. Соседи перешептывались: “Вылечили Хананчика. Какой славный мальчик. Кто его в последний раз видел? Он на балкон выходил?”. Стало грустно. Проходящие мимо нашего дома, с печалью в глазах смотрели на осиротевший балкон. Но не таков был Ханан. Однажды возвращаясь с работы мне явилось чудо. Подойдя к дому я автоматически поднял глаза на знаменитый балкон. Там, пристраивая стремянку копошился Ханан. “Интересно” - подумал я , - “Чего это он задумал”. Из окна выглянул сосед с фотоаппаратом в руке. Он готовился снять эпические кадры, не уступающие “Прибытию поезда” братьев Люмьер, отбытие Ханана.
Я достал сотовый телефон и приготовился звонить в полицию и скорую помощь. Тем временем Ханан забрался на лестницу, улыбнулся собравшийся толпе и сделал шаг в вечность. Красиво получилось. Полет Ханана занял несколько секунду. Своеобразный рекорд нашего дома. Мы все побежали к предположительному месту падения. Но его там не было. “Ханнннаан”- кричала мама. Но было поздно. Ханан пролетев несколько метров, благополучно приземлился на моем карнизе, свесив ноги, он улыбался и напевал известную израильскую песню “Доктор тациль оти” (Доктор спаси меня). Он так смешно дрыгал ногами, что казалось будто бежит по воздуху. Где-то завыли полицейские сирены, оглушая наш район своим рыком. Через минуту к ним присоединились звуки скорой помощи. Ханан пел. На этот раз его забрали надолго. Соседи говорят, что он был наркоман со стажем.
Двор опустел окончательно, даже младшие братья играют в догонялки, забросив ржавые гвозди до лучших времен. Соседка Вика, чьи колеса прокололи в знак прибытия Ханана, вышла замуж и переехала в другой район. Сосед-фотограф показывает снимки последнего прыжка Ханана бабушкам на лавочке. Он надеется когда-нибудь устроить выставку. А я, проходя мимо нашего дома, все также вглядываюсь в опустевший балкон. Ханан стал легендой. Как там было у Севеллы? “Легенды инвалидной улицы”?