Окурок

  Лина прокручивала последние месяцы жизни с Сашей. Всё было нормально. Он ездил к родителям Лины, не с официальным предложением, конечно, но намекал на возможные перемены в их с Линой жизни… Мама потом рассказывала, что Саша проговорился о том, что собирают с Ангелиной деньги, что пора оформлять отношения, потому что нужно о потомстве подумать. Саша так и сказал: «О потомстве».

  Родители Саши жили в Геленджике. Пару лет назад Лина с Сашей  ездили к ним. Лина уже дважды была в Сочи, отдыхала на Чёрном море, ей хотелось новых впечатлений, поэтому от очередной поездки попросту отказалась.

  Недели за две до отъезда Саша почему-то стал нервным, дерзким, не грубил (это вообще не его стиль), но какой-то внутренний напряг был. Частенько улавливала Лина запах алкоголя.

- Прости, Линуля, был повод на работе, - виновато улыбаясь, говорил Саша, зная, то Лина терпеть не могла выпивающих, тем более пьяных. Он быстренько принимал душ, ложился, отвернувшись к стене, и вскоре засыпал.

  Не раз Лина отмечала, что  Саша ведёт переписку с девушкой с работы. На её недоумённый вопрос, о чём так долго можно переписываться с коллегой, Саша, улыбаясь глазами, интересовался:

- Ревнуешь, что ли?

- Да нет, просто неприятно.

- Ладно, ладно. Закрываю.

  Улетел Саша рано утром через Москву. Договорились, что из столицы позвонит. Уже прошли все сроки. И вот звонок. С незнакомого номера. Какое-то нелепое объяснение: заблудился в аэропорту, самолёт улетел, телефон потерял, купил новый. Случайно встретил друга по службе, купил билет до Ростова, там живут дальние родственники. Багаж улетел в Сочи. Лине вспомнились мамины слова, когда она называла иногда папу сказочником Андерсеном. Девушке  хотелось и Сашу так назвать, но сдержалась, попросила по приезде в Сочи отправить смс.

  А через несколько дней Лина, зайдя на страничку коллеги Саши, увидела её фотографии в квартире родителей её почти мужа: знакомая мебель, обои, картины на стене. И  Сашина мама, недавно зарегистрировавшись в соцсетях, не до конца понимая, что соцсети, как сказала одна подруга Лины, «от лукавого», добавила коллегу Саши Лену в друзья, осыпала комплиментами в комментариях  и подарками…
  Что пережила Лина за это время, одной ей известно.

  И вот  день приезда Саши настал. Это был день рождения Лины. Саша, заказывая заранее билет туда и обратно, специально подгадал свой приезд ко дню рождения любимой девушки…

  Прошёл год с  того рокового дня, когда мир перевернулся, стал чёрно-белым, а потом совсем потерял светлые оттенки и краски. Был август. Середина месяца. Конец лета. Осень украдкой, наверное, ночью, начала разбрызгивать яркие краски  сначала редкими вкраплениями, а потом, как рассердившийся малыш, махала кистью влево-вправо, вверх-вниз, и деревья облачились в ярко-золотые одежды.

  Лина любила осеннее многоцветье, солнечные брызги на листьях, но сейчас ей было всё равно. Жизнь разделилась на ДО и ПОСЛЕ. Сейчас была обида, чувство, будто тебя растоптали. Ей вспомнился разухабистый подвыпивший мужичок, с форсом топтавший окурок среди сухой листвы,   приговаривавший, подмигивая: «Шоб пожара ны було».
  Эта картинка всплыла из далёкого детства, когда Лина гостила в деревне у дедушки с бабушкой. Она почему-то запомнила, как этот мужик старался глубже в землю вдавить то, что осталось от сигареты. Ей было жалко этот окурок, словно он был живым существом. А теперь она сама была таким окурком…