Мирон. Глава 5

Пришел Мирон в себя, когда солнце уже поднялось и росу высушило. Очнулся солдат, себя ощупал. Вроде все на месте. Поднялся на ноги, привел себя в порядок и зашагал по заросшей травой дороге в ту сторону, где его родина, где дом родной находится. Идет, про себя тихонько напевает. Насмотрелся солдат страху, натерпелся ужасов, и надоело ему бояться. Притерпелся страх Мирону. И снова поголубело небо, снова трава зазеленела для Ломакова. Идет Мирон и думает:
  - Ладно. Страх страхом, а жить-то надо. Надо эту ведьму растреклятую навеки успокоить, да и за свою жизнь браться. Скоро уж дома буду. Как-то там теперь? Помнит кто меня?
  Не забыли на родине Мирона. Когда его в солдаты провожали, крутилась рядом одна девчушка, совсем еще несмышленая. Мирон на нее и внимания тогда не обращал. Выросла она, расцвела, как цветок луговой. Женихов к ней, сколько сваталось, да всем она отказывала. Все Мирона ждет. Так и юность у Даши прошла, а девчонку ту Дашей звали. А она все Мирону верна. Хоть и не обещалась ему, а ждет. Знай все это Ломаков, может на крыльях бы полетел домой, а не шагал бы по дороге своим ходом и не натерпелся бы всего того, что ему перенести довелось.
  Шагает Мирон, а солнце все выше поднимается, все пуще припекает, обещая жаркий день. Совсем упарился солдат в своей амуниции. Жажда мучает. Вот и колодец придорожный. Только хотел Мирон водицы зачерпнуть, как прилетела синичка, попила той воды и тут же рядом упала. Смекнул Ломаков, что это ведьмины проделки, отыскал лесину покрепче и давай колодец разваливать. Зарычало вокруг, завыло, покраснело все. Всего миг и длилось, а как опять по-прежнему стало, исчез колодец, а на его месте пень трухлявый остался.
  - Вот так-то лучше.- неизвестно кому сказал Мирон,- Потерпим и без воды. Мы привычные, авось скоро и до селения, какого доберусь.- И отправился дальше.
Идет солдат, идет. Уж и время к полудню подходит, а все нет ни деревни, ни хутора. Совсем у служивого внутри пересохло. Пыль в горле налипла и дерет, будто там кошки бегают. Все терпит Мирон, но не пьет из придорожных колодцев. Вот уж и темнеть начало. Видит Ломаков, зажглись огоньки невдалеке. И направился прямо на них. Подходить ближе стал и разглядел во мраке деревню.
  -Ну вот и слава богу.- Думает.- И напьюсь, и отдохну ночку.
  С тем и подошел Мирон к первой избе, постучал. Вышла на стук дряхлая старуха.
  -Дай, бабуся, воды, бога ради.- Обратился к ней Мирон.
  Ничего не сказала бабка, а только затряслась вся и ушла в избу. Подождал солдат немного и снова постучал. Никто не отозвался.
  -Что за странная старуха?- думает Мирон. Да делать нечего, пошел к следующей избе. Подошел, глядит окно открыто, заглянул. Сидит за столом здоровенный мужик и из дерева что-то режет.
  -Бог в помощь.- Говорит Мирон. И хотел было уже ночевать попроситься, вскочил мужик из-за стола, окно захлопнул и огонь погасил.
  -Что за деревня такая?- бормочет про себя Ломаков.- Что это здесь люди такие пуганые? Как же мне теперь то? Ну да ничего не попишешь. Не хотел я по мелочам диву беспокоить, да придется.- Зажал он в кулаке заколку и … ни чего не увидел, не почувствовал, только слышит голос из темноты:
  -Берегись, Мирон, не люди это, а ведьма да слуги ее. Испугал ты их божьим именем, да и не полночь еще. Бессильны они. А как настанет полночный час, так выйдут они из своих убежищ и убьют тебя. Хочешь жив остаться- слушай меня. Выйди на середину деревни, начерти круг на земле, да и встань в центре его. Как встанешь, помолись хорошенько, ничего нечисть тебе сделать не сможет. Всяко тебя соблазнять и из круга выманивать станут, не поддавайся. А случай чего, меня зови.- И замолчала русалка.
  Сделал Мирон все, как она велела и ждет полуночи. Недолго ему ждать пришлось. Вот идет к нему та старуха, к которой он напиться заходил, несет с собой ковш с квасом. Ковш полнехонек, квас через край течет, плещется:
  -Что ж это ты, солдатик ушел-то?- спрашивает.- Не дождался? Вышла я, нет тебя нигде. Вижу посреди деревни кто-то стоит, вот и пошла, посмотреть, кто это, а это ты. На, служивый, испей.
  -Спасибо, бабуся, только я у твоего соседа напился.- Говорит Мирон, а самого жажда страшно мучает, но терпит он, не поддается уговорам старухи.
Уговаривала, уговаривала старая, да и кличет соседа:
  -Сосед, а сосед, поди-ка сюда.- пришел тот мужик, к которому Мирон после старухи заходил.- Ты что же, сосед, говорил, что ушел от тебя солдат-то? Вот он говорит, что напился у тебя.
  -Да что ты, старая, говорю тебе,- отвечает мужик,- Что поздоровался он со мной только и ушел. Эй, солдат, зачем старушку обманываешь? Ну-ка, иди ко мне, я тебя научу старших уважать.
  Стоит Мирон, ни с места. А старуха все старается квас у него перед глазами держать. Мучается солдат, на ковш глядя. Не вытерпел все-таки Мирон:
  -Ладно, бабка, поставь-ка ковш ко мне поближе, да сами с соседом на десять шагов отойдите.
  Поставила старуха квас в пяти шагах от круга, в котором Мирон стоял, а сама с мужиком отошла. Только вышел солдат из круга и ковш взял, как выбежали из всех домов жители и к нему кинулись. Только раньше их Мирон в круг забежать успел, да не защита он ему теперь. Собрались оборотни вокруг него, а круг все-таки переступить не решаются.
  -Чего встали?! Рвите его!- кричит старуха.- Беззащитный он.
Кинулась на Мирона тут вся нечисть. Бьют его, душат. Туго Мирону. Надо русалку звать на помощь. И только вспомнил о ней солдат, как закричали петухи и будто бы светлее стало. Скинули тут жители деревни человеческую личину и обернулись упырями да вурдалаками, а старуха ведьмой однорукой оказалась.
Хотел Мирон ковш,с квасом взять, да напиться, а это череп человеческий. Деревня тоже, как есть, вся исчезла. Остались только пни да коряги замшелые. Вдруг слышит Мирон голос дивы лесной:
  -Ну, солдат, дай тебе бог ноги в руки. Беги отсюда, спасай свою жизнь, Мирон. Догадается,нечисть, что обманули их и опять за тобой кинется. Дак я их остановить попробую. Беги пока светать не начнет, недолго уж осталось.
И пустился Мирон бежать, что было духу, а за спиной шум страшный поднялся. То дива с нечистой силой схватилась. До рассвета бежал Мирон и только, когда солнце показалось, дух перевел.