вис

Повесть
фрагмент 1.2.
В банке, с которым договор, Веруня открыла вклад с высоким процентом – почти полгода назад. У нее здесь личный менеджер, Ольга  – беременная на большом, скоро в декрет, сроке. Три дня назад Веруня была здесь, чтоб внести сумму. И Ольга, как обычно, сделала Веруне комплимент, что та умеет точно высчитывать проценты  по вкладу.
Сейчас Ольга занята. Администратор, увидев в руках у Веруни договор «дешели», предложила пойти к другому менеджеру, но Веруня решила, что подождет. Ей хочется, чтоб Ольга, зная о ее крепком финансовом положении, выдала эмоцию. И надеется также, что это недоразумение и кредитный договор – фикция.
– Какой кредит? – готовит Веруня фразу. – Вы же понимаете, Оля, что нет у меня проблем, а только, как сберечь деньги.
Ольга заметила ее и дала знать, что скоро-скоро. Веруня смотрела, как Ольга работает с женщиной, желающей получить кредит. На припухлом лице беременной мелькнет на миг желание вчувствоваться, как там жизнь внутри нее, а потом опять внимание к клиентке. Веруня и сама не понимает, почему она улавливала эти неявные отношения. Даже думает,  не вредно ли ребенку (нерожденному), что в мыслях мать не с ним, а не поймешь с чем. Еще думает: получение кредита в банке яснее ясного, а вот как, к примеру, если в парикмахерской или в бане…
Ольга, когда узнала, по какому поводу Веруня, удивление выразила (но не такой силы, как хотелось Веруне) и сразу вернула договор купли-продажи, сказав: «Это не к нам».
– Значит, кредитный и купли-продажи не связаны? – спросила Веруня.
Ольга, набирая данные паспорта Веруни и номер кредитного договора, ответила:
– Я  работаю только с кредитным.
– Ну, ок, – сказала Веруня. – Что мне нужно сделать, чтоб избавиться? Ведь вы же понимаете, Оля, что тут нечисто?
Ольга смотрит в экран монитора. А Веруня не может видеть, что там на экране. Ей кажется, что у монитора есть хвост, который оканчивается где-то в главном офисе.
– Ведь вы же сами подписали? – Ольге как будто что-то мешает направить взгляд на клиентку.
– Подписала? – Веруня мешкает. И у нее ощущение, что Ольга предает их хорошие личные отношения.
– Скажите, Оля, – говорит она. – То есть, такое может быть, что кредитный договор заключен не в банке? 
– Например, в магазине.
– Да? В магазине? – удивляется Веруня. – Значит, это мое отставание от жизни?
– Так вам потребительский кредит ни к чему, – у Ольги в глазах будто мелькает сумма вклада Веруни.
– Это точно, – весело говорит Веруня, – потребитель из меня никакой.
Она забирает у Ольги договор, громко восклицая:
– Ловко. Значит, у меня теперь потребительский кредит? Под 29 процентов годовых? Ловко, однако!
Ольгу коробит от того, что Веруня громко, что привлекает внимание и даже веселится не понятно отчего. Впрочем, это не ее дело. Вчера клиентка делает взнос под 18 процентов годовых, сегодня берет кредит под 29 процентов годовых. Она – простая банковская служащая.
Веруня спрашивает громко:
 – А отказаться могу? От этого потребительского? Еще не ушел срок?
– Сначала вам надо в дештели? – говорит Ольга
– В дештели?
Ольга, глядя в монитор, кивнула. Но Веруне надо не кивок, Веруне надо слово; и ей надо, чтоб взгляд не в монитор, а на нее. Она переспрашивает:
– В дештели? Вы же сказали, что не связано?
Если бы Ольга осмелилась, она бы сказала, что транзакция еще не прошла, то есть деньги на счет «дештели» еще не перевели. Если бы кто-то свой попался, тогда конечно. Но нарушать инструкцию из-за чужого человека? Ведь после родов, декрета и отпуска по уходу она вернется сюда – на свою работу, на свое место.
– А интуиция мне подсказывает, что сначала в банк, – так Веруня. – Выходит, подводит интуиция и надо включить логику?
Ольга встала из-за стола, животом к столу. Веруня, взглянув на Ольгу, увидела, что та устала.
– В дештели так в дештели.
Ольга  сказала:
– Ничего, у вас все получится.
– И не сомневайтесь.
По пути из банка Веруня думает, что придется выяснять, что за отношения связывают банк и дештели. И что сейчас дома заведет папку для всего этого дела. Настоящую картонную папку. Не решила пока насчет цвета: зеленую или синюю?