Стерегущий

                Стерегущий
               

                Часть  1


Наш  малый  рыболовный  сейнер  «Арктика»,  приспособленный  и  переоборудованный  для  нужд  рыбинспекции  Таймырского  национального  округа,  качало  так,  что  мне  казалось,  я  уже  стою  перевёрнутый  верх  ногами.   


Я  не  переношу  качку,  ещё  в  детстве  меня  укачивало  от  простых  каруселей  и  даже  потом  подростком,  на  работу  ходил  пешком  из-за  того,  что  укачивало  в  автобусе.  Поэтому  и  не  стал  моряком,  но  о  море  мечтал  с  детства,  живя  в  портовом  Батуми. 
Всё,  что  мог,  уже  давно  стравил  за  борт,  уже  не  было  и  желчи.  Осталась  одна  боль  мышц  живота  и  грудины.  Проклиная  этот  корабль  и  свою  любовь  к  морю.  Здесь  не  было  моря,  мы  инспектировали  низовья  Енисея,  от  Усть-Порта,  до  Диксона.


Вышли  за  поселок  Прокопьевск,  и  шли  к  Диксону,  ширина  Енисея,  тут  доходила  местами  до  шестидесяти  километров,  а  глубины  были  вполне  морские,  местами  до  двухсот  метров.  Почти  все,  кроме  моториста,  собрались  в  капитанской  рубке,  гогоча,  играя  в  тысячу  и  ели  вяленую  стерлядку  с  картошкой,  в  мундире. 
-Куда  она  вам  паразиты  лезет. 
Они  смеялись  надо  мной,  уминая  за  обе  щеки.  Накатила  новая  волна  тошноты,  я  выскочил  из  рубки. 
               
1

В  следующий  момент  меня  окатило  с  ног  до  головы,  крепко  держась  за  поручень  пристройки,  в  которой  спал  и  был  мой  рабочий  кабинет,  другой  рукой  держась  за  борт,  натужно  выворачивался  наизнанку.  Спустился  в  моторный  отсек,  лег  по  середине  корабля,  где  меньше  всего  качает. 


Старший  механик,  иронически  меня  оглядев,  ничего  не  сказал,  всё  наяривая  и  так  вылизанные  механизмы.  Немого  стало  легче,  но  въедливый  запах  соляры  заполнил  всё  моё  сознание  и  в  пароксизме  очередной  тошноты,  выскочил  на  свежий,  холодный  воздух.  Я  был  чёрно-зелёного  цвета,  мне  было  просто  плохо.
Вошёл  в  рубку. 


Капитан,  мой  друг  Володя  Новиков,  посмотрел  на  меня. 
-Что  Давид,  совсем  хреново? 
-Володя,  давай  к  берегу,  я  высажусь  в  лодку  и  вы  на  обратном  пути,  меня  подберёте. 
-Не  пори  чепухи,  одного  тебя  не  оставлю.  Получил  сводку,  устье  забито  льдом  и  к  Диксону  мы  не  сможем  подойти. 


-В  двух  часах  хода  мыс  Шайтан,  там  есть  фактория,  живёт  охотник  со  своей  женой,  это  подветренная  сторона,  там  и  высадимся,  поохотимся  на  гуся,  он  сейчас  в  линьке,  на  крыло  ещё  не  встал,  заготовим  оленины.  Переждем  непогоду  и  пойдём  дальше. 
Формально,  капитан  подчинялся  мне,  старшему  рыбинспектору  Усть - Енисейской  рыбинспекции.  Но  Володя,  не  смотря  на  свою  молодость,  был  опытным  капитаном.  И  я  доверял  его  опыту. 
               
2

Через  три  часа,  мы  с  трудом  спустили  на  воду  дюралевую  лодку  «казанку»,  максимально  подойдя  к  косе  мыса  Шайтан.  Ветер  здесь  был  тише,  хотя  волна  была  всё  же  немаленькая.  С  трудом  переправились  на  лодку  вчетвером,  оставив  старшего  механика   Николая  Петровича  и  нашу  новую  кокшу – Надю. 
Она  спала  мертвецким  сном,  напившись  в  стельку. 
В  свои  девятнадцать  лет, наверно  переспала  со  всеми  в  порту  Дудинки,  но  как
 кок,  дело  знала  своё  отлично. 


Не  красавица,  но  и  не  дурнушка,  с  хорошей  фигурой  и  талантливый  кулинар,  её  сгубила,  как  и  многих - пьянка.  Налив  ей   стопку,  её  уже  было  не  остановить,  она  лезла,  предлагая  себя  за  рюмку  водки. 
Оттолкнувшись  от  борта,  Володя,  сидя  у  подвесного  мотора  «Вихрь»,  умело,  лавируя,  шел  вдоль  волн.  Волны  были  так  высоки,  что  попадая  между  гребнями  волн,  не  было  видно  ни  берега,  ни  сейнера.  Пару  раз,  спасло  нас  от  опрокидывания,  только  мастерство  и  реакция  Володи. 
Бог  миловал,  и  уже  в  двухстах  метрах  от  берега  мы  вошли  в  тихий  заливчик.  Первый  выскочил  я,  падая  на  песчаную  отмель,  обнимая  землю  и  целуя  её. 


Бог  мой,  даже  не  верится,  что  меня  не  качает,  хотя  по  инерции  вставая,  широко  расставил  ноги.  На  лай  собак  из  бревенчатого  серого  дома,  выскочила  женщина  в  фуфайке  и  охотничьих  сапогах. 
К  нам  с  радостной  улыбкой  бежала,  удивительно  статная  необычайно  красивая  молодая  женщина  с  распущенными  волосами,  которые  в  порывах  ветра  взметнулись  за  её  спиной,  делая  её  несущейся  к  нам  на  встречу  валькирией.
               
3

Зачаровано  смотрел  на  эту  красоту.  Она  была  не  просто  красивая,  это  была  величавая,  гордая  красота,  такую  красоту  видел  впервые.
Моё  сердце  сжало  от  волнения.  Поразили  её  глаза,  необыкновенно  ясные,  лучащиеся  такой  радостью  и  добротой,  как-будто  мы  были  её  самыми  близкими  людьми  и  незаурядный  ум  светившийся  в  них,  изумил  и  потряс  до  глубины  души.  Встретить  такую  необыкновенно  красивую  женщину   на  самом  краю  земли  было  невероятно.
Володя  здесь  бывал  и  знал  этих  людей,  он  рассказывал  о  необычной  её  красоте,  плотоядно  улыбаясь. 


Ещё  тот  повеса,  ни  одну  красивую  юбку  не  упустит.  И  я,  на  его  слова  не  реагировал,  зная  его  пристрастия.  Сейчас,  смотря  в  её  пронзительные  умные  глаза,  понимал,  Володя,  даже  на  сотую  долю  не  смог  передать  её  красоту.  Встретить  такую  женщину  здесь,  то  же  самое,  что  в  пустыне  Сахара  увидеть  снеговика. 
Каково  моё  было  изумление,  когда,  подбежав  к  нам,  искренне,  так  по-доброму,  расцеловала  каждого  из  нас.  Я  покраснел  как  мальчишка. 


Мы  разделись  в  тамбуре,  вошли  в  светлую,  чистую,  опрятную  горницу.  Большая  выбеленная  русская  печь  с  копотью  у  хайла,  пахло  божественным  запахом  свежеиспечённого  хлеба.  Так  и  оказалось,  когда  Наташа - так  она  представилась,  деревянной  лопатой  выкладывала  формы  с  хлебом,  которые  с  золотистой  вздувшейся  корочкой  от  счастья  пытались  вылезти  из  этих  форм.  Несмотря  на  то,  что  мне  всё  ещё  было  плохо,  от  этого  духмяного  запаха  взыграл  аппетит.
               
4
 
Ни  до,  ни  после,  я  никогда  не  ел  и  не  видел  столь  совершенного  хлеба. 
Не  удержавшись,  она  так  искренне  похвасталась,  а  может,  хотела  просто  поделиться  своим  восторгом,  подняла  плотную  льняную  тряпицу,  под  которой  доходили  буханки  хлеба.  Взяла  в  руки  длинную  буханку,  с  двух  сторон   с  торцов  сжала,  она  не  разломилась  и  не  слиплась,  а  после  того  как  убрала  руки,  буханка  приняла  первоначальное  положение. 
Это  чудо,  я  запомнил  на  всю  жизнь. 


-Пока  я  накрою  на  стол,  откушайте  моего  хлеба  с  маслом. 
Пододвинула  к  нам  березовый  туес  с  топлёным  маслом,  большой  удивительно  красивый  нож  самодел.  Хлеб  был  ещё  теплый,  я  смазал  приличный  ломоть  маслом,  которое  тут  же  тая,  пропитывал  хлеб.  Откусив  первый  кусок,  замер  в  восхищении,  от  божественного  вкуса. 
Да,  я  был  голоден,  но,  боже  ты  мой,  такой  вкусный  хлеб  ел  впервые. 


На  стол,  Наташа  выложила  в  миске,  разделанного  омуля  с  луком  с  уксусом  и  подсолнечным  маслом.  Огромные  куски  тушёной  оленины  в  соусе  с  хреном  и  горчицей  в  глиняной  миске.  Поставила  в  чугунке  вариться  картошку. 
Володя  вытащил  из  рюкзака  пару  бутылок  шампанского,  столько  же  водки  и  несколько  бутылок  питьевого  спирта  -  разменную  монету  Севера. 
-Наташа,  а  это  лично  вам,  кладя  на  стол  большой  бумажный  пакет  с  конфетами. 
               
5

-А,  вот  за  это  Володя,  низкий  поклон  и  она  поклонилась,  вызвав  у  меня  такое  удивление,  увидев  моё  растерянное  восхищённое  лицо,  она  рассмеялась.  Смущаясь. 
-Не  смотрите  на  меня  так. 
Заикаясь. 
-Простите  Наташа,  я  просто  сражён  вашей  красотой. 
За  спиной  раздался  весёлый  красивый  грудной  голос. 
-Что  Наташенька,  купаешься  в  комплиментах? 


В  дверях  стоял  похожий  на  горца,  молодой  мужчина  со  смоляными  иссиня  чёрными  волосами  и  пронзительными  глазами. 
При  этом,  в  нём  изначально,  было,  что-то  располагающее  к  себе, - это  потом  я  понял  - в  его  глазах  светился  ум. 
Представился - Владимир,  муж  этой  красавицы.  В  глазах  светилась  любовь  к  своей  жене.  Тепло,  поздоровавшись  со  всеми  нами. 
-Какими  судьбами  к  нам  Володя? 
-Да  вот,  в  инспекцию  с  новым  рыбинспектором - ещё  раз  представив  меня. 


Наташа  расставила  тарелки,  поставила  чугунок  с  картошкой,   миску  наполненную  жареным  муксуном  и  пелядью.  Мясо  уже  немного  остыло,  янтарные  капельки  жира  призывно  плавали  в  соусе  вокруг  мяса.  Как  я  проголодался.  Владимир  разлил  водки,  я  отказался. 
Володя  смеясь,  сказал,  что  я  не  пью,  да  и  вряд  ли  бы  сейчас  смог.  Впервые,  как  я  приехал  на  крайний  Север,  узнав,  что  не  пью,  эта  красивая  пара  посмотрела  на  меня  с  уважением.  Обычно  это  вызывало  непонимание,  раздражение  и  насмешку.
               
6

И  вообще  странное  дело,  но,  то,  что  я  не  пил,  мешало  мне  в  моей  карьере.  Да  и  вообще  в  дальнейшей  моей  жизни.
Владимир  достал  самодельный  нож,  из  ножен  притороченный  к  поясу.  Впервые,  я  увидел  уникальную  работу  ненецких  мастеров,  как  потом  мне  объяснил  Владимир,  а  сейчас,  рассматривал  эту  красоту,  он  перехватил  мой  взгляд. 
-Вам  нравится? 
-Да,  такое,  я  вижу  впервые,  мне  трудно  понять,  как  инкрустирована  эта  рукоять. 


Ручка,  скорее  всего  из  бивня  мамонта,  вся  была  орнаментирована  ненецким  узором.  Это  не  была  работа  ювелира,  но  от  этого  ножа,  веяло  тысячелетиями  прошлого  опыта.  Первобытная  сила  манила  этой  рукоятью.  Мне  было  трудно  оторваться  от  этого  ножа.  Он  был  тяжел.  Владимир,  увидев  мой  неподдельный  интерес,  внимательно  на  меня  посмотрел. 
-Вас,  в  самом  деле,  так  интересует  нож? 
-Знаете  Владимир,  никак  не  пойму,  как  сделана  эта  замечательная  инкрустация. 


-Этой  технологии  тысячи  лет.  Прорезаются  тонкие  канавки  рисунка  вокруг  всей  рукояти,  рисунок  образует - вы  видите - вязь  сети  обволакивающая  рукоять,  затем  её  плотно  оборачивают  продубленной  кожей. 
Затем  заливают  расплав  олова,  или  серебра,  когда  остывает,  напильником  снимают  всё  лишнее,  затем  полируют. 
-Всё  рукоять  готова. 
Великолепный  рассказчик,  он  рассказывал,  увлечёно,  его  речь  была  изысканно  проста,  без  новомодных  словечек.  Как  я  бы  хотел,  так  изъясняться.  Его  русский  язык  был  поэзией.
               
7

Впервые  в  жизни,  я  сидел  раскрыв  рот  от  восхищения,  от-того,  как  он  читал  Блока,  его  поэму  «Двенадцать»,  потом  Маяковского  и  Заболоцкого.  И  это,  у  чёрта  на  куличках,  невероятно.
Я  читал  стихи,  не  хочу  сказать,  что  очень  любил  поэзию,  в  школе  у  меня  напрочь  отбили  охоту  читать  стихи.  Ну,  не  мог  я  запомнить  стихи,  для  меня  это  была  проблема. 


Разбуди  меня  среди  ночи,  спроси  какая  высота  Эвереста,  или  глубина  Марианской  впадины,  или  какое  самое  длинное  растение.  Отвечу  без  запинки,  но  не  прочту  ни  одного  четверостишия  Пушкина  или  Лермонтова.  Такая  странная  особенность  моей  памяти. 
А  сейчас,  потрясенный,  слушал  как  оказывается  можно  читать  стихи,  наполняя  их  невероятным  смысловым  содержанием,  всего  на  всего  акцентируя  высоту  голоса  и  ударения,  вкладывая  свою  душу. 
Он  читал  и  свою  поэзию. 


Не  так  много  людей,  которые  оказывали  на  меня,  такое  мощное  воздействие,  своим  примером.  Одним  из  них  был  этот  охотник  на  краю  Ойкумены.
Прошло  много  лет  и  я  стал  сам  писать  стихи,  и  перечитал  весь  серебреный  век  поэзии,  да  и  зарубежную  поэзию  тоже.  А  сейчас,  слушал  его  эмоциональный  красивый  голос,  по  телу  бегали  мурашки. 
Наташа  притихшая  сидела  в  стороне,  в  пол-оборота,  слушая  своего  мужа,  сколько  нежности  и  любви  было  в  её  глазах.

               
8

Володя  достал,  заветную  бутылочку  болгарского  коньяка  «Солнечный  бряг»,  ребята  смаковали,  о  чём-то  разговаривая.  А  меня  позвала  Наташа. 
-Раз  вы  не  пьёте  с  ними,  давайте  попьём  чая,  она  заварила  индийский  чай  «три  слона»,  достала  варенье  из  морошки,  голубики.  И  я  с  большим  удовольствием  пил  чай  и  с  ещё  большим  наслаждением  ел  огромный  ломоть  душистого  хлеба  с  маслом. 
Неторопливо,  Наташа  рассказала  мне  свою  необыкновенную  историю. 


Окончила  с  отличием  институт  Баумана.  Будущее  светило  в  теоретической  математике,  её  прочили  неплохое  будущее.  Первая  красавица  института  вместе  с  подругами,  после  выпуска,  поехала  на  ВДНХ,  такая  у  них  была  традиция.
 К  ним  подошёл  невероятный  тип  в  унтах  и  в  меховой  шапке,  которую  держал  в  руках,  а  на  руке  висел  тулуп.  На  него  все  оборачивались  как  на  огородное  чучело.  И  это  конец  мая. 


Он  ни  на  кого,  не  обращая  внимания,  подошел  ко  мне,  его  глаза  светились  таким  искренним  восторгом. 
-Девушка,  хочу  с  вами  познакомиться,  вы  не  пугайтесь  меня,  я  только  что  с  самолета.  Прилетел  на  военном  транспортном  самолете  с  Диксона.
Узнать,  что  человек  прилетел  с  Диксона,  это  то  же  самое,  что  он  прилетел  с  Луны.
В  нем  была  загадка,  и  какая-то  располагающая  непорочность,  а  когда  начал  читать  стихи,  пропала  в  его  голосе.  Я  влюбилась  в  него  сразу  и  бесповоротно,  я  верила  в  свою  судьбу.
               
9

Через  две  недели  мы  расписались,  как  он  смог  этого  добиться,  для  меня  до  сих  пор  тайна.  Мои  родители  были  категорически  против  брака.
Но  разве  они  знали,  с  кем  имеют  дело.  Для  Владимира,  чем  труднее  преграда,  тем  сильнее  он. 
И  вот  живу  уже  с  ним  двенадцать  лет,  душа  в  душу.  И  знаете,  я  к  нему  не  привыкла,  всё  время,  он  меня  удивляет  новыми  гранями.  Защитила  кандидатскую,  в  прошлом  году  докторскую  степень.  Тут  мне  никто  не  мешает,  работается  легко.


Он  был  прав,  ещё  при  первой  нашей  встрече  сказав,  что  мне  нужно  единение  с  природой  и  свободный  полет  души.
Нет  кино,  телевидения,  это  всё  чепуха.
Он  купил  в  Москве  переносную  киноустановку  и  я  смотрю  кино  здесь.  Из  Диксона  прилетают  вертолётчики  за  рыбой,  привозят  продукты  и  коробки  с  кинолентами  и  прессой. 
Да,  поначалу  было  страшно  и  трудно,  он  во  всём  мне  помогал, тащил  воз  за  двоих.  Потом  втянулась,  а  сейчас  приезжая  на  Материк,  думаю  как  тут  суетно  и  скучно,  быстрее  бы  к  себе  на  факторию. 


В  прошлом  году,  сюда  заявился  белый  медведь,  начал  буянить  задрал  двух  собак,  этого  я  ему  простить  не  смогла,  схватила  карабин  и  уложила  с  первого  выстрела. 
Владимир  в  это  время  был  на  заимке,  расставлял  приваду -  «специально  заквашенный  корм  для  песца,  запах  которого  так  привлекал  этого  пушного  зверька».  К  слову  сказать,  Владимир  был  известным  охотником,  о  нём  не  раз  писали  в  газете  «Советский  Таймыр».
               
10

С  улыбкой  думала,  чтобы  сказала  мне  моя  мама,  увидев  меня  с  карабином  у  огромной  туши  белого  медведя. 
Я  слушал,  потрясенный  её  невероятным  рассказом.  Не  веря  своим  ушам,  как  она  смогла  променять  Москву  на  эту  глухомань.  Хотя,  я  её  понимаю,  сам,  впервые  приехав  из  Батуми,  поначалу  был  убит  унылыми  берегами  низовья  Енисея  с  её  замызганными  однообразно  серыми  посёлками.  После  субтропиков  Батуми - эта  непролазная  грязь  и  серость  вызывало чувство  ностальгии  по  моим  черноморским  берегам. 


Но,  прожив  год,  влюбился  всей  душой  в  эти  девственные  просторы  и  необыкновенную  чарующую,  скупую  красоту  Севера.  И  самое  главное,  этот  невероятный,  первобытный  восторг  свободы. 
Разве  можно  забыть - это  низкое  небо,  как  с  рисованными  облаками  у  Чюрлёниса,  и  бушующим  морем  волн  колышущейся  пушицы,  стоя  на  крутом  яру  у  безбрежного  Енисея.  Одно  понимание  того,  что  я  стою  на  земле,  где  еще  ни  разу  не  ступала  нога  человека,  будоражило  таким  волнением  в  груди.  Под  ногами  Terra  incognito –  Земля  неизвестная.  Пусть  смеются  глупцы,  но  Наташу,  я  хорошо  понимал. 


Да,  я  букашка,  в  сравнении  с  этими  просторами,  но  как  тут  легко  дышится  и  душа  рвется  в  полёт.  Господи,  как  мне  хотелось  разбежаться  и  воспарить  над  этими  белыми  волнами  пушицы.  Как  жаль,  что  человек  не  умеет  летать.
И  впервые,  воочию  увидел  и  ощутил  огромную  силу  любви.  Стало  не  по  себе,  как  же  я  сам  живу?  Женат  и  есть  дочь  и  женился  вроде  по  любви.  Но.  Это  проклятое  но,  я  был,  мягко  говоря,  не  безгрешен,  хотя  этому  и  были  причины.               

11


Но  всё  равно - это  не  оправдывало.  Гормоны  били  в  голову,  когда  мы  с  Володей  вечером  ходили  в  ресторан  Дудинки,  где  красивые  женщины  были  так  доступны. 
Впервые  задумался,  ощущая  к  себе  брезгливость. 
Смотрел  на  этих,  таких  красивых  и  телом  и  душой  людей,  и  впервые,  позавидовал  их  счастью.  Они  небыли  сумасшедшими  и  тяготы  сурового  края  земли  им  небыли  в  тягость,  наоборот.  Природа  сильнее  их  сплачивала,  делая  их  жизнь  такой  насыщенной  и  интересной. 


Вот  оно  земное  счастье,  с  какой  любовью  и  нежностью  они  переглядывались,  ни  на  минутку  не  упуская  из  вида,  друг  друга. 
Да,  в  глазах  своих  подруг,  да,  что  там  говорить,  в  глазах  своих  собственных  родителей,  она  выглядела  самое  малое  сумасшедшей.  А  Владимир  был  для  них  исчадием  ада,  умыкнувший  их  красавицу. 
Еще  когда  мы  шли  к  дому,  меня  поразил  удивительный  вид.  Расчищенная  площадка,  с  размером  в  сотку  и  на  ней  были  расставлены  камни  причудливых форм  и  расцветок.  Это  было  что-то,  подобное  саду  камней  Японии.  В  те  времена,  о  эстетически  философском  направлении  японцев  мало  кто  знал. 


Только  здесь  не  было  рафинированного  философского  эстетства,  а  просто  коллекция  красивых  замшелых  валунов  и  булыжников. 
Это  были  валуны  и  камни  не  только  красивые  по  фактуре  и  строению,  они  были  живые.  На  них  росли  невероятные  по  красоте  лишайники.
Учитывая  отсутствие  техники  и  рабочей  силы,  Владимир  приложил  титанические  силы  для  создания  этой  красоты. 
               
12

Это  было  овеществленное признание  любви  Владимира  к  своей  красавице  жене. 
Когда  все  разошлись  спать,  я  взобрался  на  яр  за  домом  и  случайно  увидел,  как  обнимая  свою  жену,  Владимир  показывал  ей  новый  камень,  который  привез  откуда-то. 
Она  прижалась  к  нему,  ласково  целуя,  и  я  тихо  ретировался,  не  мешая  их  счастью.

Встал  рано,  побежал  к  Енисею,  он  зеркальный  лежал  у  моих ног,  насмешливо  передразнивая  небо  бирюзовым  цветом.  Вот  в  такие  моменты,  на  душе  было  так  хорошо,  что  щемило  сердце.  Первозданная  тишина,  как  она  чарует.  Уже  потом,  уехав  на  материк,  я  написал  стихотворение.
Ночь  белая  после  ледохода
Всегда  беззвучна  и  тиха.
               
13

И  облака  как  крылья  скорохода
Белы  как  белые  меха.

Зелёный  лёд  цветами  малахита,
Плывёт,  гудит  в  нём  тихий  перезвон.
Как  тайный  звон  упрятанного  скита.
Глядит  русалка  из  ледяных  окон.

Над  тундрой  солнце  морошкой  зависает
И  мерен  гогот  бело-красных  лебедей.
Чашей  бирюзовой – небо  провисает,
Как  отражение  бирюзовый  Енисей.


Умылся  холодной  водой,  взобрался  на  огромный  валун,  который  стал  центральным  звеном  этого  каменного  сада  любви  и  любовался  невероятными  по  красоте  лишайниками.  Только  на  Севере  можно  встретить  лишайники,  таких  цветов  от  тёмно-лилового,  до  красного  как  запёкшаяся  кровь,  редкого  светло-жёлтого,  или  фисташкового.
Сам  с  детства  питал  странную  тягу  к  лишайникам,  мхам  и  папоротникам. 


Начитавшись  Дарвина  и  Карла  Линнея,  на  всю  жизнь  во  мне  осталась  огромная  тяга  к  Природе.  И  даже  мальчишкой  собрал  неплохую  коллекцию  мхов  и  лишайников  окрестностей  Батуми,  которая,  к  сожалению,  пропала  из-за  нехватки  места.  Мы  ютились  втроем,  в  одной  маленькой  десятиметровой  комнате,  мама,  бабушка  и  я.

               
14

Солнце  морошкой  висело  над  горизонтом,  почти  тёмно-розовые  лебеди  в  отсветах  низкого  солнца  пытались  встать  на  крыло,  глиссируя  по  воде  так  и  не  поднявшись.  Вот  она  первозданная  красота,  разве  подобное  увидишь  в  городе. 
За  завтраком  Володя  спросил  у  Владимира,  где  нам  лучше  поохотиться  на  оленя  и  гуся.

               
Глава  2


Вошли  в  речку  Глубокая - это  была  странная  река  глубиной  до  шести,  четырёх  метров,  в  ширину  местами  она  была  до  двух  метров.  Тальник - (полярная  ива) с  двух  сторон  образовывал  полог,  и  мы,  раздвигая  ветки,  шли  так  километра  четыре,  вырвавшись  на  просторы  широкого  озера. 
Глубокая - как  нить  для  монист  была  нанизана  подобными  проточными  озерами,  где  был  птичий  рай.  Мы  подстрелили  шесть  оленей  и  с  десяток  гусей. 


Я  разделывал  оленя. 
Разделка  оленя  важная  составная  часть  охоты,  северный  олень  питается  в  основном  ягелем  и  если  в  течение  получаса  часа  не  вытащить  внутренности  оленя,  бродильные  процессы  в  прямом  смысле  разрывают  кишки  и  мясо  становиться  непригодным  для  пищи.  Своего  первого  оленя  я  разделывал  часа  полтора.
Первое,  что  делаешь,  вспарываешь  живот,  вываливая  кишки,  потом  снимаешь  шкуру,  отделяешь  голову,  вырезаешь  деликатес - язык,  снимаешь  камус  с  ног  оленя  и  отделяешь  голеностопы. 

               
15

Сейчас,  на  разделку  оленя  у  меня  уходило  двадцать  минут,  и  это  был  очень  даже  приличный  результат,  мой  учитель  забойщик  оленя,  разделывал  оленя  за  семнадцать  минут,  но  он  был  ас. 
Ребята  заложили  оленьи  сердца  в  ведро,  поставили  их  вариться  на  костёр,  а  я  пошёл  в  тундру,  на  доминирующий  холм  с  длинным  пологим  склоном. 


На  самой  вершине,  прямо  на  земле  лежало  огромное  гнездо  орла  из  прутьев  тальника,  в  нём  сидел  уже  оперившийся  орлёнок.  При  виде  меня  он  зашипел,  повернулся  ко  мне   задом  и  выстрелил  струей  помета  метра  на  три,  я  еле  успел  отпрыгнуть,  смеясь  от  души  столь  необычной,  эффектной  защите. 


Но  я,  любовался  недолго,  интуитивно  почувствовав  опасность,  присел.  Надо  мной  пролетел  огромный  орёл,  выставив  вперед  свои  ноги,  как  шасси  самолета  с  кинжалами  когтей.
Грозный  клёкот  заставил  меня  отступить,  он  ещё  долго  кружил  надо  мной,  издавая  недовольный  клёкот.  Бескрайняя  тундра  в  зыбкой  пастельной  дымке  потрясала  своим  величием. 
               
16

Вокруг  торчали  над  карликовой  березой  и  мхами,  нескончаемое  море  грибов,  в  основном  это  были  подберезовики  и  как  ни  странно  маслята. 
Оранжевая  морошка  тысячами  солнышек  сверкала  над  гладью  тундры.  Еще  недавно  жил  в  субтропиках  Батуми,  а  теперь  за  тысячи  километров  стою  на  краю  земли. 
Потрясающе. 


Как  причудливы  дороги  Судьбы.  Я  еще  не  знал,  что  волей  судьбы  я  вновь  окажусь  здесь,  спасая  Владимира,  но  это  будет  потом. 
Принёс  кучу  молодых  крепких  подберезовиков. 
Сердца  уже  сварились,  мы  ели,  горячие  ломти  разрезанного  сердца,  заедая  сырым  луком  и  замечательным   хлебом  Наташи. 
Моё  сердце  ликовало,  я  ощущал  необыкновенное  счастье  свободы. 
Рассказал  про  орлёнка,  ребята  гоготали,  подтрунивая  надо  мной,  что  тундра  меня  окрестила  помётом  птенца.   


Наташа  встретила  нас,  как  родных,  мы  ей  оставили  две  туши  оленей  и  пару  гусей. 
Я  вышел,  забрался  на  тот  валун,  любуясь  красотой  коллекции  Владимира,  не  заметил,  как  он  подошел  ко  мне. 
-Давид  вам  нравится? 
-О,  да. 
-Очарован  вашей  коллекцией,  она  поразительна. 
Владимир  странно  на  меня  посмотрел. 
               
17

-Вы  первый,  кто  обратил  на  них  внимание  и  меня  этим  приятно  удивили  и  ваше  отношение  к  ножу,  который  вас  так  заинтересовал,  мы  с  Наташенькой  это  отметили.  В  вас  есть  чувство  красоты,  не  губите  в  себе  его.  Это  редкий  дар,  видеть  не  явную  красоту. 
Мы  расстались  друзьями  и  я  на  всю  жизнь,  сохранил  память  об  этой  замечательной  паре.
В  Диксон  мы  так  и  не  попали,  льды  заблокировали  устье  Енисея,  и  мы  повернули  обратно  в  Дудинку. 


На  обратном  пути  меня  чуть  не  убили. 
Мы  остановили  баркас  на  три  тоны,  и  он  оказался  полный  сеголетков  осетра,  (молодь  осетра  этого  года)  его  выловили  на  приваду  песцам.  Молодые  осетры  сантиметров  по  тридцать,  еще  были  живые.  Это  было  вопиющее  варварство. 
Если  учесть,  что  половозрелость  у  осетров  наступает  к  восемнадцати  годам,  а  из  ста  восьмидесяти  тысяч  икринок  в  живых  остаются,  дай  бог  три - четыре  осетрёнка,  то  восстановление  поголовья  на  грани  исчезновения.
 

А  тут,  тоны  полторы  сеголетков.  Независимо  от  размера  осетра  ущерб  за  каждую  голову,  в  те  пятьдесят  рублей,  еще  старыми  советскими  рублями,  плюс  штраф  и  дело  передается  в  суд.  Запахло  жаренным. 
Двое  рыбаков  схватились  за  весла,  звериным  чутьём  почувствовав  опасность,  я  успел  раньше  них  выхватить  из  подмышки  свой  ТТ,  из  самодельной  кобуры,  дань  моде  на  те  редкие  боевики   и  выстрелил  в  воздух. 
-Если  только  шевельнёте  рукой,  стреляю  на  поражение. 

               
18

Володя  побледнел,  мы  чудом  остались  в  живых,  наша  «Арктика»  стояла  по  другую  сторону  острова,  чтобы  не  спугнуть  браконьеров. 
Мы  на  своей  лодке,  на  малой  скорости  обогнули  остров,  чтобы  шумом  двигателя  не  вспугнуть  их,  который  ещё  и  накрыли  ватником. 
Оглушили  бы  веслами,  скинув  за  борт  и  ищи  ветра  в  поле.  Точнее  в  Енисее. 
Мой  внезапный  выстрел  охладил  их  пыл,  они  бледные  сидели  на  корме,  понимая,  что  крупно  попали. 
Наш  выстрел  услышали  на  корабле,  и  через  полчаса,  появилась  «Арктика». 


Это  был  наш  самый  крупный  улов,  о  нас  писали  в  газете. Браконьеры  получили  огромные  штрафы,  и  четыре  года  лишения  свободы.
Я  закрывал  глаза,  когда  мы  приезжали  к  рыбакам  на  ставни  и  заставали  их  с  жареным  осетром.  Они  жили  впроголодь,  продукты  им  плохо  доставляли  и  ясно,  что  ели  осетра  не  от  хорошей  жизни.  Но  когда  в  кустах  тальника  находили  бочки  искусно  спрятанные,  а  в  них  приготовленный  засоленный  осетр  прикрытый  сверху  разрешённой  рыбой,  пощады  не  было. 


Я  не  пил,  был  молод  и  принципиален.
С  легкой  руки  Наташи,  она  перевела  значение  моего  имени  и  отчества.  Давид - Возлюбленный,  а  Сергей – Стерегущий.  Мое  отчество  Сергеевич. 
Она  тогда  странно  улыбнулась. 
-Непростая  у  вас  будет  судьба,  Возлюбленный  Стерегущий.  Очень  необычное  сочетание. 
               
19

Вот  так  моё  отчество  трансформировалось  в кличку  Стерегущий,  и  по  Сарафанному  радио,  браконьеры  предупреждали  о  моем  приезде,  называя  меня  просто - Стерегущий. 
Проработал  я  инспектором  не  долго,  мои  столкновения,  с  избирательным  подходом  к  наказанию  браконьеров,  с  моим  непосредственным  начальником  Левин  Левиновичем  Лохом,  привели  к  моей  отставке  по  статье,  о  несоответствии  с  занимаемой  должностью.
Я,  видите  ли,  не  имел  права  задерживать  второго  секретаря  партии  Дудинки. 


Я  не  горевал  и  три  года  этой  работы  оставили  в  душе  неизгладимый  отпечаток.  Я  возмужал,  стал  увереннее  и  закалённее. 
Непосредственно  я  жил  в  поселке  Усть  Порт,  его основали  по  личному  приказу  Ленина.  Он  должен,  был выполнять  функцию  перевалочной  базы,  снабжая  крайний  Север,  но  вскоре,  нашли  более  удобное  и  южнее  место  в  девятистах  километрах  от  нас  выше  по  течению,  под  названием  Игарка. 
Посёлок  остался  с  крупным  рыб-заводом  с  уникальными  морозильными  камерами  в  вечной  мерзлоте.  Когда  я  приехал,  завод  был  уже  на  грани  закрытия. 


Как  всегда,  местнические  замашки  местного  чиновничества,  все  сделали,  чтобы  перенести  завод  в  Дудинку  - в  окружной  центр  поближе  к  себе,  главное  иметь  доступ  к  рыбе  основной  ценности  Енисея. 
               
20

В  последний  год  моей  работы  по  весне,  по  большой  воде  с  главным  ихтиологом  округа  Клементёнком,  мы  отправились  исследовать  реку  Большая  Хета. 
По  большой  воде  мы  поднялись  в  её  верховья,  где  ещё  не  ступала  нога  человека.   
Почти  в  устье  реки,  где-то  в  пятидесяти  километрах,  в  районе  Пясино  были  найдены  залежи  газа,  которые  стали  разрабатывать  для  снабжения  Норильска  дешёвым  местным  топливом. 


Последнее  поселение  на  реке,  было  стойбище  оленеводов  и  рыбаков  со  странным,  и  поэтическим  названием  Бомбей,  мы  заполнили  все  ёмкости  бензином. 
К  нам  выбежала  вся  детвора  и  женщины.  Мужчины  или  рыбачили,  или  были  со  своими  стадами  оленей. 
Мы  были  гостями,  нас  встретили  радушно,  вышел  старик,  подслеповатый  в  рваной  парке  с  гнилыми  пеньками  во  рту  вместо  зубов,  мы  все  сидели  у   костра. 


Я  был  молод  и  дурак,  возомнил  себя  представителем  цивилизации,  говорил  свысока,  ненцы  были  для  меня  «тундрой». 
Старик  иронически  меня  слушал,  щурясь  от  дыма.  Вдруг  заговорил  на  чистейшем  английском  языке,  перешёл  плавно  на  французский,  затем  на  немецкий. 
Я  обладал  хорошей  памятью  на  языки,  хотя  в  них  ничего  не  мыслил,  но  мог  сразу  сказать,  на  каком  языке  говорят,  по  крайне  мере  европейские  языки  точно.  У  меня  был  такой  растерянный  вид,  что  он  громко  рассмеялся. 
-Смотрю  я  на  вас  и  понимаю,  вы  ни  черта  не  поняли,  что  я  вам  сказал  на  трёх  языках.  А  сказал  я  вам. 
               
21

-Не  судите  и  не  будете  судимы. 
-А  так  как  вы  молоды,  я  прощаю  вашу  глупость. 
Я  готов  был  от  стыда  провалиться  сквозь  землю.  Он  оказался  интересным  человеком,  был  в  совете  Национальностей  представителем  народов  Севера, подчинялся  всесоюзному  старосте  «дедушке»  Калинину,  здоровался  за  руку  со  Сталиным,  показал  мне  фотографию,  но  за  злостное  употребление  спиртного  был  выгнан,  посадить  не  посадили  и  сослали  обратно  на  Север. 


Я  получил  хороший  нравственный  урок. 
Человека  видно  по  его  поступкам  и  не  суди,  судим  не  будешь.  Это  была  моя  школа  жизни.  Провожали  нас,  как  родных,  дав  нам   много  юколы -  вяленой  несолёной  рыбы. 
Мы  поднялись  по  реке,  где-то  ещё  на  четыреста  километров,  на  юг.  Тут  уже  был  невысокий  лес  из  лиственницы,  лиственница  распустила  свои  почки,  и  воздух  был  так  ароматен  и  густ,  казалось,  бери  и  мажь  его  на   хлеб.  Одно  только  донимало,  мошкара  и  комарьё,  не  помогал  ни  рипудин,  ни  дым  от  костров. 


Бензина  у  нас  осталось  только  канистра  и  обратно  мы  скатывались  на  вёслах  по  течению. 
Ночью  мы  прошли  посёлок  газовщиков,  могли  бы  и  переночевать  заправиться  бензином,  но  так  хотелось  домой.  Подходя  к  Енисею,  погода  стала  меняться,  дул  сильный  встречный  ветер.  А  когда  появился  Енисей,  увидели  сильный  шторм. 


До  нашего  посёлка  было  где-то  четырнадцать  километров,  час  хода  по  течению.  Температура  воды  четыре  градуса,  а  воздуха  где-то  около  нуля.  Не  знаю  почему,  Клементёнок  снял  крышку  с  подвесного  мотора,  и  это  сыграло  роковую  роль.               

22

Ширина  Енисея  в  этом  месте  одиннадцать  километров  с  рядом  островов.  До  ближайшего  острова  пять  километров,  и  его  мы  должны  были  обогнуть  против  течения.  Выйдя  на  фарватер,  попали  в  такие  волны,  что  нас  швыряло  как  щепку,  Клементёнок,  повёл  наш  «Прогресс»  прямо  к  острову,  на  подветренную  сторону,  но  мы  шли  вдоль  волны,  и  это  было  нашей  ошибкой. 


Замешкавшись,  Клементёнок  не  заметил  огромной  волны,  выходя  из-под  неё,  он  подставил  корму,  и  нас  захлестнуло  волной,  двигатель  заглох.  Промокла  свеча,  лодку  несло  в  стремнине  фарватера,  а  глубина  была  почти  восемьдесят  метров,  ветер  развернул  борта  нашего  «Прогресса»  поставив  боком  к  волне.  Не  успел  я  поставить  вёсла  в  уключины,  как  вторая  волна  вновь  нас  накрыла.  Клементёнок  выкрутил  свечу,  тер  её  об  себя,  ну  и,  конечно  же,  вода  попала  в  двигатель. 
Это  был  наш  конец. 
-Бросай  к  чёртовой  матери  свечу,  садись  за  весло,  надо  дойти  до  острова,  там  наше  спасение. 


Ихтиолог  сидел  белый,  как  смерть,  выпучив  глаза,  всё,  протирая  свечу,  приговаривая. 
-Сейчас,  сейчас,  я  её  вытру.  Он  сдался,  он  был  в  ступоре,  даже  моя  затрещина   не  дала  результата. 
Господи,  как  я  хочу  жить,  я  так  молод.  Схватился  за  вёсла,  на  «Прогрессе»  очень  трудно  работать  веслами  одному  тем  более  в  шторм,  лодка  довольно  широкая,  а  борта  высокие,  мои  ладони  сразу  покрылись  кровавыми  мозолями. 

               
23

К  моему  ужасу,  через  полчаса  сломалось  одно  весло,  затем  второе,  которые  утонули  на  моих  глазах.  Старый  дюраль  не   выдержал.
Я  не  хотел  умирать,  слёзы  текли  по  моим  щекам.  Увидел  приставной  дюралевый  столик,  схватил  его,  нагибаясь  за  борт,  грёб  им. 
Это  был  мартышкин  труд,  лодку  крутило  и  толку  не  было  никакого.  На  носу  «Прогресса»  есть  люк,  в  отсеке  мы  хранили  свои  вещи  и  провиант,  я  открыл  его,  разделся  до  трусов,  влез  в  этот  люк  и  нагибаясь,  попеременно  греб  с  двух  сторон  носа  лодки.  Пар  валил  от  меня,  как  из  парной. 


Клементёнок,  сидя  в  воде  по  щиколотку,  всё  тёр  свечу. 
Ещё  никогда  в  жизни  я  не  прилагал  такое  физическое  усилие,  греб,  остервенело,  не  смотря  по  сторонам,  и  только  когда  волны  стали  поменьше,  поднял  голову,  увидел,  до  острова  осталось  метров  восемьдесят. 


Лотом  замерил  глубину,  мне  было  по  грудь,  тут  была  песчаная  отмель.  Схватив  конец  веревки,  выпрыгнул  в  воду  и  потащил  «Прогресс»  к  берегу.  Я  был  так  разгорячён,  мне  было  не  до  холода. 
Вытащил  «Прогресс»  на  берег  и  упал  на  песок,  потеряв  сознание.  Надо  отдать  должное,  Клементёнок  очухался,  собрав  тальник,  развел  круговой  костёр  вокруг  меня,  отогревая,  на  примусе  согрел  чая,  напоив  меня,  растёр  спиртом.  Просушил  двигатель,  я  всё  это  время,  провалившись  в  глубокий  сон,  лежал  в  спальном  мешке.  Через  восемь  часов   мы  были  дома. 
Это  событие  повлияло  на  наши  взаимоотношения.
               
24

Человека  видно  по  его  поступкам.  Там,  я  для  него  утонул,  при  встрече  мы  здоровались,  но  он  опускал  глаза  и  быстро  отходил. 
Когда  я  выпрыгивал  в  воду,  прямо  передо  мной  в  метрах  пяти  увидел  объёмное  необычайно  красивое  женское  лицо,  в  ореоле  пышных  волос  с  большими  зелёными,  как  изумруд  глазами,  чуть,  удлинённые,  как  у  Нефертити. 


Меня  поразило,  что  изображение  висело  в  воздухе,  и  было  необычайно  чёткое,  это  была  не  застывшая  маска,  а  живое  объёмное  лицо,  её  глаза  смотрели  на  меня  внимательно  и  с  таким  доброжелательством. 
Никаких  нимбов,  ничего  божественного.  Это  было  потрясающе  красивое,  но  земное  лицо. 
Когда  я  прыгнул  в  воду,  оно  улыбнулось  мне,  и  исчезло.  Просто  растаяв  в  воздухе.  Потом  уже  дома,  я  много  раз  вспоминал  это  лицо,  уверовав,  что  это  была  моя  галлюцинация. 


У  меня  была  жена  и  маленькая  дочь,  они  мне  не  привиделись  и  спасаясь,  честно  говоря,  я  не  думал  о  них. 
Меня  долго  мучило - это  ниоткуда  взявшееся  лицо.  Я  никому  о  нём  не  говорил,  в  крайнем  случае,  услышал  бы  насмешку,  а  жена  бы  разозлилась  не  понимая.
Приехав  впервые  на  Север,  я  устроился  работать  воспитателем  в  интернат  и  по  совместительству  кочегарил  в  школе. Это  была  моя  первая  работа  на  Севере.  С  кадрами  тут  было  плохо,  не  имея  никакого  образования,  пришёл  в  школу. 
Директрисе  я  понравился,  и  она  мне  предложила  работу  воспитателем.  Так  началась  моя  странная  педагогическая  карьера.

25

Бывший  двоечник,  оставаясь  на  второй  год,  ненавидящий  школу,  стал  работать  в  ней.  Поразительны  выверты  судьбы.  Моя  будущая  жена  работала  в  местной  школе  учительницей  биологии. 
Познакомился  в  первый  год  приезда  в  посёлок,  в  доме  культуры,  на  танцах.  Лика  была  немного  старше  меня,  но  выглядела  очень  молодо.  Вскоре  мы  расписались,  и  у  нас  родилась   дочь. 


Если  мы  оставались  одни,  она  мне  была  близким  человеком,  но  прилюдно  держала  дистанцию.  Меня  это  очень  злило  и  задевало.  Элементарно  стесняясь  меня,  моей  молодости  и  то,  что  у  меня  нет  высшего  образования.  При  этом  была  мне  близким  человеком,  вроде  понимала  мою  душу,  нас  объединяли  общие  интересы.  Хотя  была  чрезвычайно  вспыльчивой  и  ревнивой. 
И  первые  годы,  я  ей  не  давал  повода  для  ревности,  а  вот  она,  как  раз  давала. 


Бравируя  своей  независимостью,  она  переходила  рамки  приличия. 
Как-то  инспектируя  зимой  Енисей,  мы  с  моим  водителем  вездехода  Гришей  Сухорученко,  возвращались  домой,  когда  поднялся  сильный  морозный  ветер,  который  здесь  называют  Хиус  –  дуновение  ветра  было  сродни  проведению  с  силой  по  лицу  грубой  наждачной  шкурки. 
У  вездехода  лопнула  выхлопная  труба,  и  угарный  газ  пошел  в  кабину.  Дыхнув  свежего  воздуха  за  бортом,  вновь  прятались  в  кабине  от  жутко  леденящего  ветра.  Короче  приехали  отравленные  угарным  газом,  выходя,  я  упал,  потерял  сознание.               

26

Очнулся,  пошёл  в  школу,  в  это  время  проходил  педсовет.  Моя  жена  читала  доклад,  попросил  извинения,  чтобы  отпустили  жену  мне  помочь.  Она  так  и  не  вышла,  я  пошёл  домой  и  чуть  не  захлебнулся  в  собственной  рвоте. 
Пришла  соседка,  учительница  русского  языка - Раиса  Степановна,  которая  в  отличии  моей  жены  ушла  с  педсовета,  она   меня  отмыла,  смазала  гусиным  жиром  лицо  и  только  после  педсовета,  пришла  моя  жена,  просидев  ночь,  рыдая  надо  мной.  Вот  такая  странная  любовь.


Собираясь  на  каждые  праздники  учительским  коллективом, она  бравировала  своей  независимостью,  часто  выпивала  с  мужиками,  бахвалясь,  что  и  она  не  слаба.  Каждый  раз  это  кончалось  тем,  я  поддерживал  её  пьяную  над  тазом,  а  она  натужно  рвала.  Нет,  она  не  была  пьяницей,  это  была  её  дурь,  от  которой  она  сама  и  страдала. 
Одевалась  в  вызывающе  короткие  юбочки,  колготок  тогда  ещё  не  было,  ходила  в  чулках,  и  муаровый  верх  чулок  выглядывал,  из-под  юбки. 


Естественно  мужики  на  неё  заглядывались,  и  иногда  её  флирт  был  на  грани  фола,  но  не  более  того.  Пару  раз  видел,  как  она  целовалась,  прилюдно  как-бы  на  спор,  при  мне. 
Но  вот  если,  я  уделял  молодым  учительницам  свое  внимание,  то  дома  получал  страшную  взбучку,  с  битьем  посуды  и  морем  слёз,  всё  оканчивалось  глубокой  ночью  в  постели  перемирием. 
Однажды  при  очередном  празднике  Дня  Учителя,  навигация  ещё  не  была  закрыта,  и  кто-то  пригласил  капитана  пассажирского  корабля  на  наш  праздник.  Он  пришёл  как  адмирал,  чуть  ли  ни  при  эполетах,  этакий  ряженый  петух.
               
27 

Как  обычно,  моя  жена  сидела  в  стороне  от  меня.  А  точнее,  напротив,  во  всю  занятая  флиртом  с  капитаном.  Ко  мне  приклеились  две  новенькие  учительницы,  одна  литературы,  другая  начальных  классов,  заигрывая  со  мной,  неся  какую-то  чушь. 
Краем  глаза  увидел,  капитан  раскраснелся,  моя  Лика  прижавшись  к  нему,  о  чём-то  шепталась,  я  опрокинул  вилку  на  пол,  резко  за  ней  нагнувшись,  увидел,  рука  капитана  гладит  ножку  Лики  выше  чулка.  Кровь  ударила  в  голову,  еле  сдержал  себя,  не  подавая  вида.  Они  не  заметили  моего  маневра,  продолжая  свою  игру. 


Лицо  моей  жены  раскраснелось,  она  немного  учащённо  дышала,  это  уже  был  не  флирт. 
Начались  танцы,  я  сходил  домой  подбросить  дров  в  печку  и  посмотреть,  как  спит  наша  дочурка,  меня  всего  трясло.  Когда  пришёл  к  своим  друзьям,  многие  уже  засобирались  домой,  Лика  тоже  была  одета.  Обращаясь  ко  мне. 
-Сейчас  провожу  капитана  и  приду  домой. 


Разозлившись,  не  раздеваясь,  я  вновь  пошёл  домой.  Было  темно,  я  срезал  путь,  вышел  к  причалу,  минут  через  пять  появилась  моя  жена  в  обнимку  с  капитаном.  Я  стоял,  прижавшись  к  зданию  администрации,  рыбозавода.  Они  меня  не  видели,  остановились  напротив  меня,  страстно  целуясь. 
Мне,  было  стыдно,  я  дурак  смотрю,  как  моя  жена  мне  изменяет,  сам  себя,  поставив  в  это  дурацкое  положение.  Не  выйти  и  не  уйти. 
-Пойдём  ко  мне  в  каюту,  ты  же  хочешь. 
Слабо  сопротивляясь  скорее  для  проформы,  Лика  ответила.               

28

-Я  не  изменяла  ещё  мужу, - сама  взасос  целуя  капитана. 
-Он  узнает. 
-Да  мы  не  долго -  увлекая  её  за  собой. 
Через  двадцать  минут  она  сошла  на  пирс,  поправляя  свою  юбку  под  пальто.  Моя  жизнь  остановилась,  я  не  знал,  что  мне  делать.  Пошёл  домой,  она  пришла  через  пять  минут.  Набросилась  на  меня  с  криком,  что  я  прилип  к  юным  учительницам. 


Лучшая  защита, - это  нападение.  Она  демонстрировала  это  с  блеском.  Я  молча  пошёл  в  нашу  маленькую  кухню,  с  трудом  сдерживая  себя,  во  второй  раз  жизни  налил  себе  полный  стакан  водки  и  залпом  выпил. 
Лика  сердцем  чуя  беду,  в  которой  виновата,  притихла.  Не  трогая  меня,  легла  в  постель  и  вскоре  заснула. 
Я  долго  сидел  за  столом,  понимая,  мне  надо  уходить.  А  как  же  дочь,  которую  я  любил. 


Короче  проявляя  свою  слабохарактерность,  остался.  Месяц  я  с  ней  не  разговаривал.  Впервые  она  не  ругалась,  была  трепетной  и  внимательной.  Но  это  было  началом  нашего  конца. 
Этот  год  был  вообще  нехорошим. 
Жуткая  зима,  мороз  доходил  до  минус  шестидесяти  четырех  градусов.  Мы  в  это  время  были  на  конференции  учителей  в  районом  центре  Караул.  Толщина  льда  на  окнах  внутри  столовой  достигала  двадцати  сантиметров.


В  этот  год,  неожиданно  скончался  зав-интернатом,  и  меня  назначили  временно  до  конца  учебного  года  выполнять  его  функцию.  А  вскоре  заболела  наша  повариха  и  в  одночасье  умерла  от  рака.  Директриса  была  в  панике,  из  поселковых  никто  не  хотел  браться  за  эту  тяжёлую,  неблагодарную  работу.               

29

А  детей  всё  равно  надо  было  кормить,  я  взял  двух  старшеклассников  ненцев,  приготовил  обед  на  восемьдесят  семь  учеников.  Мой  обед,  к  моему  удивлению  понравился.   
Я  всё  ждал,  что  мне  найдут  замену,  но  так  и  остался  в  одном  лице  и  завом,  и  воспитателем,  и  поваром  до  конца  учебного  года. 
Мне  было  двадцать  два  года.  Моя  боль  как-то  приутихла,  а  я  пустился  во  все  тяжкие,  стал  не  упускать  ни  одной  юбки. 
Измена  моей  жены,  ушла  на  второй  план,  я  работал  день  и  ночь. 


Весной  я  отправил  жену  с  ребёнком  в  Батуми  к  моей  матери,  Лика  ждала  второго  ребёнка. 
А  мне  предложили  работу  рыбинспектором  и  я  целиком  окунулся  в  эту  работу.  Зимой  работы  было  поменьше,  и  я  подрабатывал  в  Доме  Культуры - художником. 
Однажды  найдя  кусок  тонкой  листовой  меди,  вычеканил  виноградную  лозу,  она  получилась  настолько  удачно,  что  это  стало  поворотным  моментом,  я  увлёкся  чеканкой.  В  это  время  вся  страна  была  увлечена  чеканкой. 


В  Дудинке  было  несколько  художников,  которые  занимались  чеканкой.  Познакомившись  с  ними,  бартерно,  отдавая  им  копчёного  муксуна,  взамен  получил  листовую  медь,  латунь  и  азотную  кислоту  для  протравки  латуни. 
То,  чем  занимались  местные  художники,  меня  нисколько  не  привлекало.  Растиражированные  фрегаты,  Царицы  Тамары  или  просто  грудастые  красотки. 
Я  начал  создавать  национальные  северные  мотивы,  применяя  чеканку,  мех  и  бисер,  а  иногда  и  оленьи  рога. 

               
30

Потихоньку  я  пришёл  вполне  к  приличным  результатам,  обо  мне  заговорили,  когда  я  впервые  организовал  выставку  своих  работ  в  нашем  Доме  Культуры. 
В  это  время,  в  посёлке,  была  известная  ненецкая  журналистка  Комарова,  которая  была  проповедником  ненецкой  культуры,  мои  работы  её  так  воодушевили,  что  она  расписала  о  них  в  газете  «Советский  Таймыр». 
Вскоре  после  моего  увольнения  из  рыбинспекции,  переговорив  за  праздничным  столом  с  директором  совхоза,  его  жена  тоже  была  учительницей,  и  мы  часто  встречались  на  всех  праздниках. 


Я  ему  высказал  идею,  об  организации  мастерской  по  прикладному  искусству  народов  Севера,  он  согласился.
 Так  я  стал  громко  величаться  директором  мастерской  национально  прикладного  искусства.  Только  он  всё  больше  упирал  на  работу  с  мехом  песца  и  пыжика  превращая  мастерскую  в  обычную  пошивочную. 
Это  была  в  те  времена  ценная  валюта,  и  директор  совхоза  презентовал  эти  изделия  всему  руководству  ну  и  конечно  же,  партийным  бонзам. 


Набрав  бывших  учениц  интерната,  где  я  когда-то  работал,  создал  пошивочную  мастерскую  по  изготовлению  унтов,  с  ненецким  орнаментом,  шапок  из  пыжика  и  первичной  заготовкой  шкур,  разводимого  голубого  песца. 
А  я  и  мой  товарищ  Юра  Бибин,  занимались  изделиями  из  рогов,  чеканки  и  бисера.  Обо  мне  заговорили  и  в  Дудинке,  и  Норильске,  и  даже  в  Красноярске.  Чеканные  работы  имели  успех,  но,  не  более.  Был  ещё  не  налажен  сбыт  продукции.
Директора  совхоза  волновал  только  мех.
               
31
 
Со  мной  произошёл,  можно  сказать,  трагический  случай.  Удивительно,  накануне  я  написал  одно  из  своих  первых  стихотворений.  Оно  было,  как  предвестник  моей  беды.

Странное  чувство  щемящей  тоски,
От   низкого  неба,  шершавого  ветра.
Летящей  пушицы  грусть  колоски.
Белой  волной  над  тундровым  фетром.

Плоская.  Плоская,  но  не  простая
Тундра  за  ноги  объяла  меня.
Мчится  стремительно  белая  стая
Белой  мечтой  уходящего  дня.

Мчатся  и  мчатся  уставшие  тучи.
С  ними  несутся  прошедшие  дни.
Снег  заструился  в  словно  падучей.
Верный  предвестник  пришедшей  беды.

В  эту  зиму  выпало  снега  невероятно  много,  и  метели  были,  как  никогда  многочисленные  и  затяжные.
Под  Новый  год,  я  ушёл  на  охоту  в  тундру,  на  охотничью  заимку  заготовить  зайца  и  куропатки.  На  обратном  пути  попал  в  жесточайшую  пургу.  Потерял  ориентировку  и  ушёл  в  глубь  тундры.  Хорошо,  на  мне  был  импортный  японский  комбинезон  и  куртка  на  собачьем  меху,  с  какой-то  тепловой  прослойкой,  созданный  специально  для  экстремальных  условий.  Это  меня  и  спасло.
               
32 

Неделю  крутился,  не  имея  ориентиров,  небо  было  закрыто,  уже  сдаваясь,  промёрзший  до  костей,  питался  редкими  живыми  леммингами,  хотя  в  рюкзаке  и  были  зайцы,  часть  добычи  я  выкинул,  чтобы  не  тратить  силы,  оставил  зайца  и  несколько  куропаток  на  всякий  случай. 
Спал,  зарываясь  глубоко  в  снег,  и  спасло  меня  ещё  то,  что  с  собой  я  захватил  большую  шкуру  северного  оленя,  уж  больно  она  была  большая  и  красивая,  в  принципе  я  за  ней  и  пошёл,  хотел  её  повесить  на  стену  вместо  коврика,  а  за  одно  думал  и  поохочусь.  Вырывая  берлогу,  заворачивался  в  шкуру  и  спал. 


Спал  урывками,  просыпаясь  от  холода,  растирая  себя  и  смазывая  гусиным  жиром  лицо  и  ладони,  и  снова  засыпал  тревожным  сном.  Постепенно  охватывала  апатия,  не  хотелось  никуда  идти. 
И  только  вспоминая  рассказы  путешественников,  заставлял  себя  вставать  и  двигаться.  Имея  пищу,  я  её  не  мог  съесть  из-за  того,  что  она  была  промёрзшая  как  камень.  А,  отдать  своё  тепло,  чтобы  разогреть  зайца,  я  не  решался. 


Вспоминая  известного  канадского  натуралиста,  Фарли  Моуэта, который  изучал  повадки  полярного  волка,  питался  леммингами,  основной  добычей  волка.  Пришёл  к  выводу,  что  лемминг  не  так  уж  плох  на  вкус  и  очень  калориен. 
Вся  проблема  была  в  том,  чтоб  найти  это  маленькое  злобно верещащее  существо. 
На  Новый  Год,  я  выкопал,  уставший,  в  овраге,  на  склоне,  очередную  берлогу,  поднял  голову  и  обомлел. 

               
33

Небо  разъяснилось,  и  невероятно  красивое  Северное  Сияние  роскошными  цветными  сполохами  играло  изумительную  небесную  фугу.  Боже  мой,  небо  полыхало  живым  огнем,  казалось,  я  купался  в  этом  огне:  и  пусть  оно  и  не  грело,  мне  передалась  энергия  этого  поразительного  действа.


Я  так  был  потрясен  этой  красотой,  выполз  на  край  оврага,  смотря  на  это  небывалое  зрелище,  где  я  был  единственным  зрителем. 
Никогда  раннее,  я  не  видел  столь  сильного  и  красивого  сияния,  а  за  все  годы,  что  я  провёл  на  Севере  я  так  и  не  смог  привыкнуть  к  этой  красоте  и  всегда  выходил  из  дома  полюбоваться  этим  фантастической  живой  какофонией  цвета.
Поймал  себя  на  мысли,  что  умираю,  а  любуюсь  неземной  красотой. 
Я  расхохотался.
               
34

Черт  побери,  разве  умирающий  любуется  красотой. 
Нет,  я  жив,  я  живу,  я  буду  жить. 
Запрыгал  от  радости  и  счастья,  осознания  своей  силы.  Я  так  распрыгался,  что  от  меня  валил  пар,  своим  телом  согрел  зайца. 
Это  был  самый  невероятный  праздничный  новогодний  заяц,  которого  я  съел  за  один  присест. 


Надежда  танцевала  на  фуге  сияния,  подмигивая  мне  тысячами  невероятных  оттенков  сполохов,  безумного  небесного  огня.  И  мне  было  наплевать,  что  сияние  предвещает  усиление  морозов. 
Я  уверовал  в  себя.
Надежда  была  со  мной  и   ласково  мне  улыбалась. 
Овраг  вывел  меня  к  замёрзшему  Енисею,  через  два  дня  я  был  дома.
Ко  мне  приходили  в  больницу,  десятки  людей,  смотрели  на  меня,  как  на  чудо.  Ведь  в  посёлке  меня  похоронили.  И  единственный  человек,  к  моему  удивлению,  который  верил,  что  я  выживу,  была  моя  Лика. 


У  меня  началась  проблема  с  ногами,  и  я  их  мог  потерять. 
Ко  мне  пришли  мои  бывшие  интернатовцы,  пришли  не  одни,  а  с  шаманом,  который,  камлая - (колдуя  в  трансе),  а  главное,  втирая  в  меня  свои  мази,  спас  мои  ноги.  После,  я  вычеканил  его  портрет,  который  имел  большой   успех  на   всех  выставках. 
Портрет  шамана,  который,  безумствуя,  камлал,  держа  в  руках  бубен.  Его  лицо  изрезанное  глубокими  оврагами  морщин  было  невероятно  мистическим  и  мне  это  удалось  передать.               

35


Чеканка,  отороченная  мехом  росомахи  и  бисером,  всегда  привлекала  к  себе  внимание. 
Выставки  с  успехом  прошли  в  Дудинке,  Норильске.  Конечно,  мне  помогала  в  этом  журналистка  Комарова,  давая  такие  рецензии  моим  работам,  что  мне  становилось  стыдно.  Хотя  тема,  воспевающая  быт  и  жизнь  северного  народа,  конечно  же,  была  актуальна  и  выигрышна.


Директору  совхоза  не  нравилось  моя  известность  и  вдобавок,  его  жена  Рая  симпатизировала  мне,  чисто  по-человечески,  хотя  и  беся  его  нарочитым  вниманием  ко  мне,  зная,  какой  он  бабник,  что  не  мешало  ему  ревновать  её  ко  мне.  Самое  смешное,  собираясь  на  праздники  или  дни  рождения,  он  во  всю  ухлестывал  за  моей  женой. 
Моя  Лика,  вновь  принялась  за  свое,  флиртуя  и  играя  в  рубаху  парня,  не  скажу,  что  мне  было  всё  равно,  но  во  мне  что-то  умерло.  Платя  ей  той  же  монетой,  оказывая  знаки  внимания  всем  красивым  учительницам. 


Дома  она  бесилась,  а  я  молча  одевался  и  уходил  в  мастерскую.  Странная  была  жизнь. 
Вскоре  мастерская  была  прикрыта  под  предлогом  нерентабельности. 
В  последний  год  моей  работы  в  мастерской,  к  нам  в  поселок  приехали  учёные  из  МГУ.  Открывали  постоянный  полигон  для  криолитологических  исследований  для  изучения  вечной  мерзлоты.  Им  выделили  помещение  рядом  с  моей  мастерской.

               
36

Они  приходили  ко  мне  с  разными  вопросами  просить  совета  и  помощи.  И  я  помогал  им  в  обустройстве  их  полигона,  да  и  жизни  тоже. 
Мы  сдружились,  вечерами  они  приходили  ко  мне  в  мастерскую,  с  гитарой  и  водкой,  я  варил  оленину  или  готовил  куропатку  с  квашенной  капустой,  и  мы  сидели  за  полночь,  говоря  за  жизнь. 
Им  очень  нравились  мои  работы,  которым  они  давали  объективные  оценки,  находя  недостатки  моего  художественного  образования,  но  говорили,  всё  это  перекрывается  моей  самобытностью  и  невероятным  чутьём  на  несочетаемые  материалы,  которые  я  использовал  в  своих  работах. 


По  их  настоянию,  я  сделал  серию  портретов  ненцев;  охотников  и  рыбаков,  стариков  и  детей.  Организовали  персональную  выставку  в  стенах  МГУ,  которая  имела  ошеломительный  успех. 
Директор  совхоза  меня  не  отпустил  на  эту  выставку,  что  в  принципе  и  стало  началом  конца  существования   мастерской. 


Мне  предлагали  приехать  в  Москву,  для  дальнейшего  творчества,  моя  трусость  и  совесть,  ну  какой  я  художник,  не  имея  никакого  художественного  образования.  Мне  было  просто  стыдно  выдавать  себя  за  художника,  так  любитель. 
После  увольнения,  криолитологи  взяли  меня  к  себе  на  работу,  я  у  них  был,  завхозом  и  специалистом  по  знанию  местности  и  обычаев.  Летом,  мы  должны  были  на  вертолете  поставить  временные  полигоны  в  разных  точках  в  дельте  Енисея. 
               
37

Закончился  учебный  год,  я  отправлял  свою  жену,  дочь  и  сына  на  Материк  к  матери  в  Батуми. 
Мой  друг,  начальник  аэропорта - Станислав  Клемешев,  отправлял  последний  борт  до  Дудинки.  Были  уже  огромные  забереги,  метров  в  сто  пятьдесят.  Лед  ещё  выдерживал  самолёты. 
В  лодку  села  моя  жена  c  детьми  и  две  роженицы,  которые  летели  в  Дудинку.  Лодка  была  перегружена,  присосавшись  к  снегу. 


Упираясь  в  доски,  которые  лежали  на  мокром  снегу,  я  отталкивал  лодку  на  чистую  воду,  воды  мне  уже  было  по  колено,  когда  перегруженная  лодка  вышла  на  чистую  воду.  Борта  возвышались  на  пару  сантиметров  над  водой,  Станислав  прикрикнул,  чтоб  не  елозили,  а  сидели  смирно. 
Они  все  были  ко  мне  спиной  и  не  видели,  что,  отталкивая  лодку,  доска  ушла  из-под  моих  ног,  а  я  провалился  в  снег  и  начал  тонуть  как  в  трясине.  Боясь  крикнуть,  при  резком  движении  в  лодке,  она  могла  зачерпнуть  воду,  и  это  был  бы  конец  для  них.
 

Подо  мной  было,  три  метра  мокрого  снега,  в  который  я  медленно  погружался,  доска  выплыла  в  метрах  двух  от  меня.  Руками,  загребая  к  себе  воду,  создавая  искусственный  ток,  доска  медленно,  медленно,  начала  ко  мне  приближаться,  уже  почти  подойдя  ко  мне,  как  подул  ветер,  отогнав  её  на  полметра  от  меня,  вода  уже  доходила  мне  по  грудь.  Это  была  моя  смерть.  Я  так  разозлился  на  нелепость  ситуации,  неожиданно  вспомнив  о  шапке  на  голове. 
Лихорадочно  сорвав  её  с  головы,  бешено  загреб  ею.

               
38


Наперекор  ветру,  доска  подплывала  ко   мне  и  уже  захлебываясь,  ухватился  за  доску,  вертикально  упираясь  в  дно,  там  под  водой,  мои  ноги  вырвались  из  охотничьих  сапог,  и  задыхаясь,  выплыл  на  поверхность.  Скинув  с  себя  мокрый  тулуп,  поплыл  к  берегу,  ухватился  за  доски,  вполз  на  них. 
Над  моей  головой  летала  моя  Надежда,  гогоча,  тыкала  в  меня  пальцем. 
Я  жив,  я  спасся! 


Мои  уже  были  в  самолете,  так  и  не  зная,  я  только  что,  выполз  из  пасти  смерти.  Самое  смешное,  я  не  заболел,  как  будто  ничего  и  не  было. 
Когда  моя  жена  прилетела  из  Батуми,  первое,  что  она  сказала. 
-Какая  ты  сволочь,  ушёл,  даже  не  помахал  детям  рукой. 
Я  ей  ничего  не  объяснил,  да  и  её  это  ещё  больше  бы  разозлило,  но  там,  я  для  неё  утонул,  как  когда-то  для  Клементёнка.  Но  это  было  потом. 


               
Глава  3


Вскоре  с  криолитологами,  я  полетел  разворачивать  полигоны  вдоль  Енисея. 
Мы  забрались  под  самый  Диксон,  пролетая,  над  мысом  Шайтан,  вспомнил  про  Владимира  и  Наташу. 
-Ребята,  высадите  меня  возле  той  заимки,  я  заготовлю  гуся,  нам  на  пропитание  и  выйду  к  фактории,  где  вы  меня  подберете.  Они  согласились. 
               
39

Я  был  в  одиннадцати  километрах  от  фактории.  Подстрелил  шесть  гусей,  потроша,  чтобы  было  легче  их  нести,  когда  услышал  выстрел,  потом  серию  ещё. 
Что-то  было  не  так,  это  не  было  похоже  на  охоту,  пошёл  на  выстрелы.  Пройдя где-то  около  двух  километров,  в  овраге,  увидел  лежащего  Владимира.  Его  правая  рука  и  одна  нога  были  в  капканах,  он  истекал  кровью. 


Бог  мой,  подскочил  к  нему.  Еле  шевеля  губами  Владимир  тихо  улыбаясь. 
-А   я   думал,   что   помру. 
Рядом  с  ним  лежал  убитый  отощавший  волк.  Вытащил  Владимира  из  капкана,  он  потерял  сознание,  скинул  с  него  и  с  себя  всё  лишнее,  взвалил  его  на  плечи,  потащил  к  фактории, - это  был  самый  длинный  мой  путь. 
Пот  катился  градом,  Владимир  очнулся,  помогая  мне  целой  ногой. 
Растерянная  и  потерянная  Наташа  выскочила  на  лай  собак,  бросилась  к  нам,  обнимая  и  целуя  своего  Владимира,  по  её  щекам  градом  катились  слёзы,  мы  втащили  его  в  дом. 


Наташа  раздела  его,  промыла  его  раны.  К  счастью  кости  были  целы,  только  потерял  много  крови. 
Он  ушёл  налегке,  даже  не  взял  собаку,  проверить  капканы,  появилась  росомаха,  которую  он  хотел  отловить,  разорявшая  его  приманки,  когда  из-за  кустов,  на  него  набросился  волк,  успев  его  убить  сам,  падая,  одной  ногой  и  рукой  угодил  в  капканы.  Три  дня  пытался  выбраться  и  не  смог.  Услышал  мои  выстрелы  и  левой  рукой  стрелял  из  ружья  и,  слава  богу,  я  услышал. 

40


Наташа  плача,  опустилась  передо  мной  на  колени,  целуя  мои  руки.  Я  вскочил,  поднимая  её. 
-Наташа,  да  вы  что,  не  надо  так,  мне  стыдно.  Она  обняла  меня. 
-Ты  спас  нам  жизнь  Стерегущий.
Прилетел  вертолёт,  мы  слетали  за  брошенными  вещами  и  рюкзаком  с  гусями. 
Наташа  подарила  изумительное  по  красоте,  недавно сшитое  лоскутное  покрывало  и  такой  же  коврик,  отороченный  мехом  белого  медведя.  И,  как  я  не  отнекивался,  Владимир  подарил  мне  шкуру  огромного  белого  медведя  и  десять  ножей  из  своей  уникальной  коллекции. 


-Ты  мне  теперь  Стерегущий,  как  брат,  бери,  я  от  чистого  сердца  тебе  дарю. 
Наташа  дала  целый  бочонок  солёного  омуля.  Расплакалась,  на  прощание  крепко  расцеловала  меня. 
-Как  тебе  идёт -  Стерегущий. 
-Я  рада,  что  в  моей  жизни,  появился  ещё  один  замечательный  человек. 
Вгоняя  меня  в  краску. 
Осенью,  мне  предложили  стать  директором  Дома  Культуры,  и  я  принял - эту  работу. 


Встретил  свою  жену,  с  детьми  прилетевшую  с  Юга.  А  после  Нового  года  я  с  ней  развёлся. 
На  Новый  Год,  как  всегда  мы  собрались  дружной  учительской  компанией,  моя  Лика  как  обычно  сидела  в  стороне  от  меня,  рядом  с  ней  сидел  директор  совхоза  со  своей  женой.
               
41 

Все  изрядно  набрались,  увидел,  как  раскраснелась  моя  жена,  вновь  проделал  трюк  с  вилкой,  рука  директора,  задрав  плиссированную  юбку,  была  в  паху  моей  жены,  а  её  рука  гладила  его  вздыбившиеся  брюки.  Это  было  последней  каплей. 
Меня  отвлекла  хозяйка  дома - Маша,  прося  моей  помощи  как  самого  трезвого.  Пока  я  строгал  строганину,  внося  её  на  большом  блюде,  моя  жена  исчезла,  хотя  директор  совхоза  сидел  напротив  меня.  В  его  пьяных  глазах  была  похоть  и  насмешка,  он  тут  же  отворачивался,  когда  наши  глаза  встречались  взглядом. 


Через  некоторое  время  и  он  исчез,  и  моё  сердце  сжало  в  предчувствии  беды. 
Я  пошёл  домой,  подбросить  в  печку  угля  и  посмотреть,  как  спят  мои  дети.  Дверь  была  открыта,  тихо  её  приоткрыв,  застыл  в  потрясении,  моя  жена  голая  сладострастно  постанывая,  отдавалась  этому  борову,  со  спущенными  штанами.  При  мне,  при  разговоре  о  нём  всегда  его  ругала,  недолюбливала,  говорила,  что  он  сволочь  и  кобель.  Выходит,  все  это  было  фальшь.  И  её  слова  были  тому  подтверждением. 


-Господи,  как  я  тебя  хотела.
В  глазах  помутилось,  вышел  в  тамбур  вошёл  в  кладовку,  взял  ружье  зарядил,  снова  войдя  в  комнату,  они  меня  не  видели  в  пьяном  и  страстном  угаре  целуясь  взасос,  на  их  громкие  шлепки  разгоряченных  тел,  из  спальни  вышла  моя  пятилетняя  дочь,  смотря  на  эту  гнусную  сцену. 
Ей  было  пять  лет,  но  даже  в  её  детском  мозгу  было  понимание,  в  её  глазках  стояли  слёзы.
               
42


Моя  рука  дрогнула  и  я,  выстрелил  в  потолок.  Оба  в  ужасе  вскочили  с  постели,  дочка  заплакала,  моя  жена  вся  в  сперме  упала  на  колени,  закрыв  глаза  руками,  под  ней  растеклась  лужа  мочи.  Она  описалась  от  страха,  и  это  привело  меня  в  чувство. 
-Ты  просто  шлюха,  а  тебя  кобель,  увижу  на  глазах  прибью,  лучше  отсюда  уезжай,  это  твой  единственный  шанс  который  я  тебе  дарю. 


Я  ушёл,  впервые  жизни  напился  до  поросячьего  визга,  в  голову  лезли  гадостные  мысли  свести  концы  с  жизнью. 
Приставил  к  подбородку  ствол  карабина,  пальцем  ноги  приложился  к  курку  и  уже  почти  нажимая,  вновь  перед  глазами  в  метре  от  меня  неожиданно  возник  образ  той  красавицы,  когда  мы  тонули  на  Енисее  с  Клементёнком. 


Это  было  так  неожиданно  и  реально,  я  мигом  протрезвел,  ну  не  может  повторяться  через  столько  лет,  одна  и  та  же  галлюцинация. Я  смотрел  в  её  потрясающие  глаза,  и  по  телу  пробежали  мурашки. 
В  оцепенении  я  замер,  а  эти  внимательные,  зелёные  миндалевидные  глаза  проникали  в  самую  душу.  Её  образ,  маня,  стал  таять  в  воздухе  и  исчез. 
Надежда  укоризненно  махала  пальчиком,  нежно  улыбаясь.
               
                ****************************

Мне  выделили  пустующий  дом  и  я,  собрав  вещи,  ушёл.  Лика  приходила,  но  не  просить  прощения,  а  обвиняя  меня  в  том,  что  я  никто  и  не  в  состоянии  содержать  семью  и  какая  я  сволочь.               

44

Она  не  была  дрянью,  просто  мы  были  чужие  друг  другу.  А  то,  что  мне  изменяла,  скорее,  было  её  протестом,  только  форму  протеста  выбрала  подлую.
Я  так  взбеленился. 
-Ты  хочешь  вновь  описаться,  хватаясь  за  ружьё. 
Не  дожидаясь  конца  учебного  года,  она  уехала  к  родителям  в  Красноярск. 
Директора  совхоза,  наградили  орденом  Октябрьской  революции  и  перевели  с  повышением  в  Дудинку.  А  я  остался  один,  поначалу  было  муторно,  скучал  по  детям,  так  не  хватало  их   ручонок. 


Глава  4


Работал  как  вол  на  нескольких  работах,  в  школе  вёл  факультатив  по  чеканке,  был  учителем  физкультуры,  организовывал  вечера  в  Доме  Культуры,  там  же  работал  истопником,  и  художником  по  совместительству.  Да  еще  рубил  дома,  а  осенью  калымил  на  разгрузке  угля. 
Ходил  на  охоту,  ставил  силки  на  куропатку,  сдавая  её  заготовителям. 
Короче,  жил  такой  жизнью,  что  некогда  было  распускать  слюни  и  жалеть  себя. 


Хотя  жалостливых  женщин  было  много,  всем  сразу же  приспичило,  меня  «жалеть». 
К  нам  приехала  молодая  учительница  из  Питера,  на  место  моей  жены,  промаявшись  два  года,  она  решила  сбежать.
               
45

Я  ей  помогал  в  её  тяготах  повседневной  жизни,  не  более.  Мы  с  ней  очень  сдружились,  в  ней  была  какая-то  внутренняя  чистота. 
Я  собирался  уезжать  домой  в  Батуми,  хотя  особого  желания  не  было,  я  слишком  обрусел,  чтоб  там  жить.  И  Оленька,  так  звали  эту  новую  учительницу,  мне  предложила  сама,  фиктивный  брак,  чтобы  я  мог  получить  прописку  в  Питере.   
Так  я  оказался  в  Питере,  получив  прописку  благодаря  Олечке.
 Она,  через  год  официально  разведясь  со  мной,  вышла  удачно  замуж  за  чеха  и  уехала  в  Прагу. 


Я  смог  купить  две  большие  комнаты  в  коммуналке,  устроился  работать  макетчиком  в  НИИ,  когда  грянула  перестройка,  а  затем  рухнул  Союз. 
Стал  строителем,  организовав  строительную  бригаду.  И  стал  строить  загородные  коттеджи  для  новых  русских.  Потом,  переквалифицировался  в  так  называемого  ландшафтного  архитектора,  хотя  это  определение  меня  коробило,  я  скорее  был  садоводом.  Дело  получалось  это  у  меня  хорошо,  и  я  стал   довольно  известен. 


На  собранные  деньги  купил  двухкомнатную  квартиру  в  Озерках,  с  чудесным  видом  на  Суздальские  озера.  Конечно,  мне  денег  на  покупку   этой  квартиры  не  хватило,  и  я  продал  свою  коммунальную  недвижимость.  Жил  я  так  и  один,  редкие  романы  оканчивались  ничем. 
За  то,  я  был  постоянным  гостем  на  всех  выставках  и  вернисажах.  А  Эрмитаж  стал  моим  родным  домом. 
Так  закончилась  моя  Северная  жизнь,  научив  жизни  без  прикрас,  дав  веру  в  себя,  а  Надежда  стала  моей  подругой.
               
46
               
                Часть 2

               
               
                Глава  1


 …….Меня  засасывало,  и  я  понимал  это  мой  конец.
Как  дурак,  решил  сократить  путь,  не  огибая  болото  и  пошёл  напрямки,  задумался  и  не  заметил  листьев  трифоли - это  трава  с  листьями  похожими,  как  у  клевера,  только  больше  размером,  растущая  на  краях  трясин,  предупреждая,  как  знак  опасности - ухнул  по  пояс  в  окно  трясины.  Все  попытки  вытащить  ноги  погружали  меня  еще  глубже.


Ближайшая  кочка  была  в  полутора  метрах  от  меня.  На  ней  стояла  чахлая  скрученная  сосна,  это  было  мое  спасение.  Бросая  куртку  на  ствол  пытаясь  зацепиться  хоть  за  какой  либо  сук,  но  она  обречёно  соскальзывала  не  оставляя  никакой  надежды. 
Вокруг  тишина,  никого. 
Время  не  грибное,  не  ягодное.
Июнь  месяц,  собирал  клубнелуковицы  ятрышника - нашей  северной  орхидеи.  О  ней  мало  кто  знает.  Ятрышник  растёт  у  самого  края  болота,  в  подлеске.  Охотился  за  ятрышником,  а  удачно  поохотилось  болото.


Замер  не  зная,  что  предпринять…….
Вспомнилось  почему-то,  как  тонул  на  Чёрном  море  у  берега  Батуми.
Мне  было  восемнадцать  лет,  только,  как  неделю  скромно  расписался  со  своей  любимой,  с  которой  год  переписывался  после  месяца  бурной  любви.  Она  была  старше  меня  на  пять  лет.               

47

Красивая  стройная  с  умным  интеллигентным  лицом.
Приехал  мой  друг  детства  Павел,  ровесник  моей  жены.
Сколько  себя  помню,  все  время   доказывал,  что  не  хуже  него.
Мы  пошли  на  пустынный  пляж,  шёл  дождь  и  был  сильный  ветер,  на  море  был  шторм  около  пяти  баллов.
Он  всегда  считал,  что  лучше  меня  плавает,  лучше  играет  в  шахматы  и  нарды.  А  меня,  всегда  это  задевало. 
Павел,  окончив   школу,  уехал  учиться  во  Львов  на  типографа. 


А  я  за  это  время  вырос  из  мальчишки  в  юношу  и  уже  летом  даже  подрабатывал  спасателем  на  пляже.  Вот  и  сейчас,  как  всегда  он  подначивал  меня.
-Слабо  пойти  в  воду. 
Не  смог  удержаться,  чтобы  не  утереть  ему  нос,  хотя  понимал,  я  и  правда  выгляжу  мальчишкой,  впрочем,   в  то  время  я  им  и  был. 


Это  потом,  повзрослев,  я  понял,  он  специально  сбагрил  меня  в  бушующее  море,  чтобы  остаться  наедине  с  моей  женой.  Ещё  при  первой  встрече  между  ними  пробежала  искра,  я  видел  это,  только  не  придал  этому  значения.
Разделся,  вошел  в  прибой  успел  поднырнуть  под  волну,  уходя  за  прибой,  вынырнув,  увидел,  как  Павел  убегает  на  берег.  Я  его  сделал,  всё,  он  заткнётся,  пусть  попробует  сказать,  что  я  слабак.

               
48

Поплыл  подальше  в  море,  и  это  было  моей  непростительной  ошибкой.  Ветер  крепчал,  и  море  разгулялось  не  на  шутку. 
Пошла  серия  огромных  боковых  волн.  При  таких  волнах  очень  сложно  выходить  на  берег,  так  как  волна  не  падает,  как  это  красиво  показывают  в  кино,  а  идет  сплошным  бурунным  потоком,  где  тебя  крутит  как  щепку.
Борясь  с  течением,  гребнями  волн  то  отплывал,  то  подплывал  к  прибою,  ожидая  волну  поменьше.  Павел  с  моей  женой  стояли  в  кабинке,  спрятавшись  от  ветра  и  дождя. 


Жена  кричала,  чтобы  я  вылезал  на  берег,  а  Павел  обнимал  её  за  плечи,  успокаивал.  Устал,  стал  захлёбываться.  Страх,  это  мой  конец,  жалкий  конец  дурака,  меня  немного  снесло  от  того  места,  где  стояла  кабина.
Уже  сдаваясь,  поднял  голову  и  увидел  Павел,  стоя  за  моей  женой,  тискал  её  груди,  взасос  с  ней  целуясь.  Они  думали,  что  их  невидно.  Бешенство,  обида,  ревность - забыл  о  страхе  и  в  первую  же  ровную  волну  поднырнул,  моё  тело  выступало  из  волны.  Вытянул  руки,  ладонями  скользя  по  воде,  от  них  как  от  глиссера  в  разные  стороны  поднимались  буруны,  меня  стремительно  несло  вперед. 


Летел  над  водой,  волна  влекла  меня  вперед:  и  я  думал  только  о  том,  чтобы  мои  ноги  не  перекинуло  бы  через  меня.  Ощущение  полёта  над  водой  было  непередаваемо. 
Выбрался  на  берег,  ноги  были  побиты  и  в  ссадинах,  но  это  уже  было  не  важно.
Я  был  жив! 
Я  жив!!

               
49

Жена  страстно  целовалась  с  Павлом,  они  так  были  увлечены  своей  страстью,  забыв  про  меня.  Тихо  одевшись,  вещи  лежали  в  соседней  кабине,  они  даже  не  услышали,  как  я  одевался. 
Под  сладострастные  причмокивания  ушёл  домой,  каждый  из  нас  сделал  свой  выбор.  Раньше  я  бы  психанул,  полез  бы  в  драку,  но  сейчас  на  краю  гибели  я  увидел  больше  чем  свое  спасение,  увидел  свою  Надежду,  которая  показала  мне  правду,  предупреждая  меня. 
Полёт  над  водой  меня  окрылил,  я  стал  другим,  в  глазах  смерти,  мне  улыбнулась  Надежда.
Я  жив!


Жена  пришла  поздно,  плача,  прося  прощения,  молча  собрал  её  вещи. 
-Ты  сделала  свой  выбор,  тебя  не  остановило  то,  что  я  тонул,  поезжай  домой,  порвал  на  её  глазах  свидетельство  о  браке.  Прибежал  Павел. 
-Да  ты,  что,  ничего  не  было.
-Классные  груди  у  моей  жены,  правда, - он  был  жалок,  краснея.
-Павел,  когда-то  я  равнялся  на  тебя,  ты  был  недосягаем,  а  сейчас  смотрю  на  тебя,  как  ты  жалок,  ты  ничтожно  мелок, - пигмей. 
-Я  для  тебя  там  Павлуша,  утонул.

51
 
               




                Глава  2

               
……Вспомнил  стоя  в  этой  трясине,  пережил,  как  тогда  и  удивительно,  но  на  душе  стало  легче.  Погрузился  ещё  на  три  сантиметра  и  снова  вспомнил,  как  тонул  на  озере  Ханка   в  Приморье…
Служил  танкистом  в  посёлке  Камень-Рыболов.  Без  моря  скучал  и  часто  сбегал  поплавать  на  озеро  Ханка.  Однажды  сбежав  вместе  со  своим  другом  сослуживцем  Юрой  Остапенко.  Мы  загорали  у  желтой  Ханки  (вода  в  озере  от  взвеси  глины  была  жёлтого  цвета).
Рассказывал,  как  плавал  в  одежде  по  восемь  километров,  чтоб  не  возвращаться  за  ней. 


Юра,  сухопутная  крыса,  плавать  не  умел  и  не  верил  моим   словам,  подначивая  меня. 
-А  слабо  тебе  доплыть  до  буйков.
На  Ханке  был  запасной  аэродром  гидросамолётов  Тихоокеанского  военно-морского  флота  и  к  этим  буйкам,  они  пришвартовывались.  До  них  было  три  километра.


А  надо  сказать,  у  озера  была  особенность,  оно  питалось  в  основном  за  счёт  подземных  родников.  Поэтому  вода  имела  ярко  выраженную  температурную  полосатость.
Доплыл  до  буйков  и  на  обратном  пути  проплыв  где-то  метров  семьсот,  попав  в  очередную  холодную  полосу,  мою  ногу  скрутило  судорогой.  Растирание  помогло,  но  ненадолго,  становилось  всё  хуже  и  где-то  на  середине  пути  свело  обе  ноги. 
               
52

Адская  боль - это  был  конец,  но  я  так  хочу  жить,  сквозь  зубы,  превозмогая  боль,  отдыхая,  опускался  на  дно,  благо  было  мелко,  метра  три  не  более,  растирая  бедра  и  икры  отталкиваясь  от  дна,  проплывал  ещё  несколько  лишних  метров.
До  берега  осталось  метров  триста  свело  живот,  дикая  непереносимая  боль. 
Хочу  жить  Господи,  как  я  хочу  жить,  плыл  на  одних  руках. 
В  пятидесяти  метрах  раздирающая  боль  пронзила  грудь,  вода  у  берега  уже  была  до  груди,  но  я  не  мог  стоять,  корчась  в  муках,  цепляясь  за  дно,  полз  к  берегу.


Юра  смеялся,  думая,  я  придуриваюсь,  а  я  не  мог  даже  говорить,  и  когда   на  пальцах,  корчась,  вытаскивал  свое  тело,  он  понял,  я  чуть  не  погиб  на  его  глазах.  Стоял  бледный  как  смерть,  с  ужасом  смотря  на  меня.
Солнце  согревало  мою  кровь  и  палец  за  пальцем,  моё  тело  отходило  от  неимоверной  боли.  Надежда  с  сарказмом  смотрела  на  меня,  ехидно  улыбаясь.


……Странные  воспоминания,  стоя  в  трясине.
Во  время  войны,  в  этих  местах,  солдаты,  а  потом  партизаны,  собирали  ятрышник,  добавляя  его  в  еду,  время  военное  с  припасами  было  не  так  уж  и  хорошо.  Вот  и  собирали  всё  то,  что  можно  было  съесть,  а  ятрышник,  кроме  того,  что  его  можно  было,  есть,  обладал  целебными  свойствами,  и  многие  излечились  от  гастритов,  колитов  и  даже  язв. 
Это  ещё  молодым,  прочитал  то  ли  в  журналах  «Природа»,  то  ли  в  «Знание  Сила»,  а,  скорее  всего - в  журнале  «Химия  и Жизнь».

               
53

Я  ятрышник  и  собирал,  чтобы  спасти  свою  любимую  девочку,  мою  любимую  Анну,  которая  после  автокатастрофы  лежит  в  больнице  и  у  неё  не  работает  кишечник,  и  ей  предлагают  сделать  резекцию  кишечника. 
Мысль  лихорадочно  билась,  как  спастись. 
Где  ты  моё  солнышко,  решил  тебя  спасти  и  так  нелепо  глупо  тону.  Моя  Анна  меня  ждёт,  боже  как  мне  её  жаль……

               
                Глава  3


Я  познакомился  с  ней  в  садике  у  Эрмитажа,  точнее  увидел  её  сидя  на  скамейке  у  фонтана.
Шла  ошеломительно  красивая  девушка.

               
54

Она  была  красива  той  внутренней  красотой,  когда  и  дурнушка  становиться  красивой.  Но  она  не  была  дурнушкой. 
Тонкая  изысканная,  чувственная  красота,  светилась  в  её  огромных  изумительно  красивых  зелёных  глазах.  Чуть  миндалевидные,  они  делали   лицо  загадочным,  необычайно  привлекательным,  она  на  самом  деле  была  красавицей.


Редкой  красоты;  высокая,  стройная,  но  не  худая,  копна  тёмно-каштановых  волнистых  волос  окутывала  плечи  до  середины  спины, блестящие  они  переливались  нимбом  на  свету,  окружая  её  красивую  головку.  Чуть  длинный,  тонкий,  трепетный,  чувственный  носик  и  красивый  очерченный  ротик  в  перламутровой  помаде. 
Бархатистая  очень  чистая  светло-оливковая  кожа  светилась.  Лебединая  шея,  высокая,  но  не  чрезмерно  большая  грудь,  тонкая  талия,  крепкая  в  меру  выпуклая  попка. 


Безукоризненные  длинные  ноги  с  тонкими  лодыжками  и  сексуальным  подъемом  ступни.
Сара  Монтель  отдыхает.
Строгий  и  очень  ей  идущий  тёмного  насыщенного  цикламенового  цвета  костюм,  с  юбкой  до  колена,  с  серебристым  отливом,  в  тёмно-пепельных  колготках,  в  атласных  полусапожках  плотно,  как  чулки  облегающие  ноги,  такого  же  цвета,  что  и  костюм,  с  тонкими  высокими  золотистыми   шпильками.


Никаких  украшений,  глаза  изумруды  были  её  драгоценностью,  все  остальное  меркло.
Наслаждался  редким  солнцем  Питера,  сидя  на  скамейке  у  фонтана,  что  рядом  с  Эрмитажем  у  Дворцового  моста. 
Боже,  как  она  шла,  вкрадчивая  грациозная  кошачья  походка,  всё  естественно.
               
55

Я  так  и  подскочил,  у  меня  перехватило   дыхание   от   такой   совершенной   красоты.  Она  улыбнулась,  даже  рассмеялась,  увидев  моё  идиотски  изумлённое  лицо.  Прошла  шагов  десять,  очнулся,  догнал.
Идя  спиной  вперед,  протянул  руку,  на  ладони  лежало  огромное  румяное  с  красными  прожилками  яблоко.
-Девушка,  вы  так  прекрасны,  что  у  меня  захватило  дух.  Разрешите,  вам  преподнесу  это  яблоко.
 Она  рассмеялась  колокольчиком - боже,  какая  музыка - её  так  красила  добрая  улыбка.


-Вы  на  себя  берёте  роль  змея  искусителя,  соблазняя  меня - тонкая,  но  доброжелательная  ирония.
-Да  я  согласен  на  любую  роль,  лишь  бы  слышать  ваш  такой  насыщенный  глубокий  голос.
-Как  вы  прекрасны! 
-Вы  в  Эрмитаж? 
На  нас  посматривали,  взрослый  мужик  заигрывает  с  такой  красавицей.
-Да,  и  меня  ждут. 
С  отчаянием - как  вас  зовут?


-Анна.
-«Милосердная».
Вспомнил,  произнося  вслух,  так  переводится  её  имя.
-Как  вам  идёт  это  имя. 
Пробуя  на  вкус  имя,  не  заметил,  как  произнес  её  имя - Анна,  Анна. 
-Какое  потрясающее  имя. 
Анна  задумчиво  удивлённо  на  меня  посмотрела.

               
56

-Я  не  могу  вас  отпустить  Анна,  вы  моя  судьба,  я   миллионы  лет   вас  ждал.  Все  эти  годы  я  вас  терпеливо  ждал,  боже,  как  мне  нравится  произносить  ваше  имя.
- Что  теперь  буду  без  вас  делать - Анна?
-Я  не  сумасшедший,  просто  увидел  вас  и  понял  и  осознал,  вот  идёт  моё  будущее.  Моё  сердце  так  забилось  при  виде  вас,  а  оно  у  меня   не  врёт.
-Никогда? 
-Никогда!


Взрослый  мужик  пячусь  при  виде  такой  немыслимой  красоты,  боже,  что  я  несу. 
-Анна,  Анна,  не  уходите,  посмотрите  мне  в  глаза,  в  них  восторг  я,  как  Одиссей  приплыл  в  свою  Итаку.  Я  нашёл  свою  Пенелопу.
Улыбаясь,  она  остановилась.
-Вы  меня  отпустите?
-Да,  конечно  Анна. 
-Я  буду  ждать  вас  каждую  субботу. 


Грохнула  пушка  в  Петропаловке,  посмотрел  на  часы.
-В  пять  часов  дня,  у  этого  фонтана,  в  течение  полугода.  Если  вы  придёте,  на  Земле  одним  счастливым  человеком  станет  больше,  а  если  нет,  я  умру.
Она  засмеялась  вновь. 
-Ваше  яблоко  возьму,  уж  больно  оно  красивое,  прощайте.
Вдогонку  ей  прокричал - до  свидания!
Думал  о  ней  каждый  день,  так  она  запала  в  мою  душу.
В  каждую  субботу  приходил  пораньше  в  три,  четыре  часа  дня,  ожидая  её,  сидя  у  фонтана.

               
57

Ждал  уже  месяц,  ждал  этих  суббот  с  трепетом,  терпеливо  ожидая  часами,  своей  невозмутимостью  стал  похож  на  сфинкса  на  правом  берегу  у  Академии  Художеств.
Каждый  раз  приходил  с  огромным  яблоком,  это  стало  ритуалом.  Выручал  Кузнечный  рынок,  где  покупал,  выбирая  самое  огромное  яблоко.  Многое  перечитал  за  время  ожидания,  задумавшись  о  странностях  судьбы,  о  её  зигзагах,  как  много  в  себе  погубил,  не  дав  развиться.  Всё  проклятая  лень.


В  руках  держал  шкатулку  из  старой  золотистой  ольхи,  по  углам  с  вырезанными  кленовыми  листьями  и  сверху  вместо  ручки,  накладная  роза  из  самшита  каждый  лепесток  почти  светился  от  тонкости.  Сегодня  в  нём  лежало  тёмно-вишнёвое  яблоко  с  позолоченной  плодоножкой. 
Мне  так  хотелось,  чтобы  она  пришла  и  увидела  моё  яблоко,  сколько  любви  к  ней  я  вложил  в  позолоту  изящной  плодоножки.  Если  я  в  ней  не  ошибся,  и  она  увидит  это  яблоко,  она  должна  понять,  как  безмерно  я  в  неё  влюблён.


Читал  любимого  Заболоцкого,  почувствовал  дуновение  ветерка  с  тем  ошеломляющим  ароматом  её  духов.
Поднял  голову,  Анна  в  блестящем  белом  плаще  с  красивым  широким  поясом  (сегодня  было  прохладно),  в  чёрных  лаковых  сапожках  с  развевающимися  волосами  шла  ко  мне,  улыбаясь.
-Здравствуйте - нажимая  паузой,  намекая,  чтобы  я  представился. 
-Меня  зовут  Давид  Сергеевич  Одзелашвили.
-О,  как  гордо. 
-И  где  же  Давид  Сергеевич,  ваше  знаменитое  яблоко. 
Протянул  коробочку,  она  бережно  взяла,  приподняла  крышку.               

58

-Боже,  как  красиво. 
-А,  что  за  вензеля  в  углу  коробочки? 
-Это  мои  инициалы  на  грузинском  языке. 
-Вы,  что  сами  сделали  эту  шкатулку?!
-Да.
-Какой  вы  молодец! 
Изумлённо  на  меня  посмотрев. 


-Знаете,  Давид  Сергеевич,  вы  и  вправду  змей  искуситель,  наблюдала  за  вами  издали,  вы  очень  и  очень  терпеливы.
-Анна,  так  вы  меня  испытывали  и  судя  по  всему,  я  сдавал  тест,  какую  оценку  получил.
-Пять  с  плюсом.
-О,  как  я  рад  за  себя.
Анна  взяла  меня  под  руку. 
-Ну,  что,  пойдём  в  Эрмитаж. 


В  раздевалке,  сняв  с  неё  плащ,  на  ней  было  удивительно  красивое  креп-жоржетовое  платье,  к  низу  очень  расклешенное  ещё  более  подчеркивающее  её  тонкую  талию,  в  осенних  листьях  по  тёмно-фиолетовому  полю  с  широким  лиловым  атласным  поясом.
Боже,  как  она  красива,  застыл,  любуясь,  держа  плащ  в  руке.
-Давид,  не  смущайте  меня. 
-Вы  не  против  того,  что  обращаюсь  к  вам  по  имени,  Давид  Сергеевич.
-Не  то,  что  не  против,  а  обязаны  меня  так  называть.
-Ну  и,  что  вы  мне  покажите,  я  хочу  знать,  что  вам  нравится.

               
59

-О,  нравится  мне  многое,  но  к  вашему  имени  мне  кажется,  подойдёт   Рокуэл  Кент,  а  потом  зал  античной  керамики.
-А,  почему  именно  этот  выбор?
-У  меня  от  Рокуэл  Кента,  как  и  от  вас,  мурашки  по  коже,  а  керамика  Древней  Греции  также  глубока  и  красива,  как  и  вы.
-Вы  заставляете  меня  краснеть - но  ваш  выбор  очень  оригинален  и  мне  это  нравится. 


-Вы  Давид,  меня  и  вправду  искусили. Водил  её  по  третьему  этажу  рассказывая  о  замечательной  жизни  Рокуэл  Кента,  о  его  жене  эскимоске  и  о  жизни  среди  эскимосов.  Как  удивительно  точно  он  передал  красоту  Севера  и  это  созвучно  моим  ощущениям  и  тому,  что  видел   в  своих  странствиях  по  Таймыру.
Анна  меня  внимательно  слушала,  её  реплики  были  очень  по  делу  и  говорили  о  творческой  натуре.


Когда  ей  рассказал  о  первом  добытом  на  охоте  песце,  которого  я  задушил  руками,  её  горячность  по  поводу  моего  варварства  и  дикости  меня  обескуражила,  но  не  стал  переубеждать. 
               
60

Хотя  огорчение  в  её  глазах  и  реплика - вы  садист  Давид  -  меня  больно  ранило.
И  всё  равно  мне  с  ней  так  хорошо,  улыбнулся.
-Я  что-то  смешное  сказала? 
-Нет,  Анна,  мне  очень  уютно  с  вами  и  мне  давненько  не  давали  втык. 
Улыбнулась,  внимательно  на  меня  посмотрела.
-Странный  вы  Давид.


На  первом  этаже  показывал  свою  любимую  керамику,  ещё  с  детских  времён  зачитываясь  Мифологией  Греции,  часами  рассматривал  росписи  на  древних  вазах;  амфорах,  киликах,  ритонах,  алабастрах,  ликифах  и  гидриях. 
Вот  и  сейчас  увлечённо  забывшись,  тащил  за  руку  Анну  от  амфоры  к  вазе,  рассказывая  о  моих  любимых  героях  Древней  Греции,  о  потрясающей  красоте  и  разнообразии   форм  керамики.
Остановился,  Анна  крепко  держалась  за  руку,  нас  окружала  толпа  людей.
Я  смутился.


Анна,  улыбаясь  растерянно,  изумлённо  на  меня  смотрела. 
-Что-то  не  так  Анна?  -  мы  отошли  в  сторону.
-Давид,  вы  очень  увлечённый  и  прекрасный  рассказчик  мне  с  вами  очень  интересно.
-А  скажите  Давид,  сразу,  не  задумываясь,  ваша  любимая  картина. 
-«Над  Вечным  покоем»  Левитана. 
Её  глаза  широко  распахнулись. 
-Не  ожидала,  вы  меня  очень  удивили  этим  выбором,  но  мне,  не  знаю  почему,  ваш  выбор  по  душе,  даже  очень.
               
61

Она  протянула  руку,  иронично  улыбаясь,  нажимая  «Возлюбленный»  - это  в  отместку  за  «Милосердную» - мне  пора  идти. 
-Понимаю  вашу  иронию,  намекаете  на  перевод  моего  имени, -  она рассмеялась. 
-Мне  нравятся  ваши  знания.  И  вы  мне  всё  больше  и  больше  интересны,  но  мне  и  вправду  пора  идти.  Не  провожайте.
-И  это  всё,  Анна,  и  я  опять  буду  «Стерегущим». 


-Какой  вы  едкий,  Сергеевич.
Она  повернулась  уходить. 
-Анна,  вы  забыли  яблоко - хотела  взять  его  из  шкатулки.
-Нет,  нет,  берите  вместе  со  шкатулкой,  я  специально  сделал  для  вас.
-Как  трогательно  Стерегущий.
Тонкий  шлейф  её  аромата,  вот  всё,  что  мне  осталось.  И  ощущение,  того,  что  я  её  раньше  где-то  видел.
               
               
                Глава  4


Анна  исчезла,  и  я  не  знал  где  её  искать  и  куда  звонить.  Стоял  потерянный,  всё  ещё  купаясь  в  её  зелёных  водопадах  глаз. 
Меня  всё  время  преследовало  понимание  того,  что  я  глаза  Анны  видел  и  эти  глаза  были  значимы  для  меня.  Но,  увы,  вспомнить  я  так  и  не  смог.  И  от  этого  мучился  и  страдал.
               
62

Она  ушла,  и  печаль  разлилась  падающими  листьями  садика  у  Эрмитажа.
Уже  без  этих  суббот  не  представлял  свою  жизнь,  как  и  без  её  глаз.  Я  работал  за  городом  и  ждал  конца  пятницы,  чтоб  в  выходные  ждать  её  у  Эрмитажа.
Меня  узнавали  завсегдатаи  садика,  церемонно,  так  радушно  здоровались,  как  это  делают  коренные  петербуржцы.


Стоял  конец  Августа,  и  мне  вспомнились  строки  из  песни, (видно  в  августе  сбыться  не  может,  что  сбывается  ранней  весной),  я  не  мог  смириться  с  тем,  что  более,  никогда  не  увижу  Анну.  Читал,  думал,  а  в  памяти  раскалённым  гвоздём  её  имя - Анна. 
Как  я   по  ней  тоскую. 
Прошёл  сентябрь  и  октябрь,  наступил  мозглый,  не  знаю  почему,  но  так  мною  любимый  ноябрь. 


Любил  я  время  истины.  Время  обнажённых  деревьев.  Время,  когда  пустынны  улицы,  а  на  душе  печально  и  моросит  дождь.  В  это  время  на  меня  нападает  творческий  зуд. 
Я  всё  ждал  Анну,  и  мне  было  плевать  на  дождь  и  ветер.  Мою  душу  грели  её  зеленые  глаза,  в  которых  я  безвозвратно  утонул.


Было  предновогодье - четырнадцатое  декабря,  уже  прошло  полгода,  а  меня  тянуло  в  этот  ставший  родным,  уже  пустынный  сад.  Шёл  снег,  его  порывами  ледяного  ветра  с  Невы,  швыряло  в  меня,  облепляя  снеговиком.
Было  тёмно  от  глухого  тёмного  неба.  В  руках  держал  шкатулку  из  красного  дерева  с  накладной  виноградной  лозой  из  черного  дерева  обвивающая  шкатулку  по  периметру  и  с  резными  листьями  из  самшита. 
               
63

И  виноградные  гроздья,  ягодка  к  ягодке,  из  черного  дерева.  Мне  самому  очень  понравилось  моя  работа,  внутри  выложил  черным  бархатом.
Огромное  золотое  яблоко  из  сада  Гесперид,  которое  принёс  Атлант  Гераклу.  Открыл  шкатулку:  и  так  запахло  Новым  Годом. 
Оранжевый  пупырчатый  апельсин  с  хвостиком  из  тонкой  серебреной  цепочки,  с  капелькой  натурального  ограненного  сапфира  (это  была  серёжка  сделанная  по  моему  заказу)  пах  изумительным  Новогодним  праздником.


Вспомнил,  как  летел  на  кукурузнике  при  сорокапятиградусном  морозе,  в  поселок  Караул,  что  на  Таймыре,  на  конференцию  учителей  в  модельных  туфлях,  и  пижонском  пальто  и  как  почти  замёрзший,  окоченевший  ворвался  в  помещение  РОНО,  а  меня  взашей  оттуда  вытолкали.  Я  так  был  ошеломлён  столь  странным  приёмом,  что  ничего  не  мог  сказать.
За  мной  выскочила  женщина,  на  ходу  застегивая  полушубок,  у  меня  были  сильно  обморожены  щёки,  гусиным  жиром  она  растирала  мои  щёки.  Её  умелые  действия  вовремя  спасли  мою  обмороженную  кожу  лица,  без  последствий  для  меня  и  я,  до  сих  пор  вспоминаю  о  ней  с  благодарностью. 


Тот  год  был  самым  холодным,  в  том  же  Карауле,  температура  упала  до-минус  шестидесяти  четырех  градусов  мороза.  Весь  посёлок  вымер,  застыв  в  мареве  морозного  морока.  Воздух  стал  настолько  густым,  казалось  в  нём  можно  увязнуть.
Тусклый  свет,  размазанный  по  снегу,  метался  в  порывах  ветра,  пугая  тени  качающихся  деревьев,  одна  тень,  качнувшись  в  мою  сторону,  материализовалась  и  предо  мной  появилась  Анна,  в  шубе  с  поясом   и  шапке,  из  рыжей  лисы.
               
64 

И  я  тут  же  вспомнил  эти  глаза.  Бог  мой,  как  же  я  их  мог  забыть. 
Надежда  жгучим  ледяным  ветром  ласкала  мое  лицо.  Меня  всего  затрясло.
-Стерегущий,  вы  меня  достали. 
-Вы  и  вправду  очень  терпеливы. 
Устало  встал,  отряхиваясь  от  снега.  Анна  разгребала  со  спины  слежавшийся  снег.
-За  вашу  терпеливость  вот  моя  награда - нежно  поцеловала  мои  замёрзшие  губы.


Я  на  самом  деле  замёрз,  меня  всего  знобило.
Мы  вышли  на  яркий  свет,  протянул  шкатулку. 
-С  наступающим  Новым  Годом - Анна.
-Это  вы  сами  сделали  Давид,  боже  какая  прелесть,  раскрыла  шкатулку,  ахнула,  вытаскивая  огромный  апельсин  с  плодоножкой  из  тонкой  серебряной  цепочки  и  с  капелькой  сапфира.


-Анна - это  настоящий  сапфир,  не  подумайте  что, - это  серёжка  вам  на  память.
-Господи,  как  неожиданно,  какой  вы  необычный  Стерегущий.
Меня  всего  колотило,  зубы  клацали,  я  заболел.
-Вы  очень  талантливы  Давид,  чмокнула  меня  в  нос.  Да  вы  весь   горите, - дотронулась  до  лба, - у  вас  жар.
-Догадываюсь  Стерегущий,  вы  живёте  один. 
-Да,  разведён.
-Вот  что,  «Возлюбленный  Стерегущий»,  поехали  ко  мне  домой,  будем  лечиться.
-Нет,  Анна, - это  неудобно.
               
65

-А  удобно  торчать  каждую  субботу,  издеваясь  надо  мной.
-Это  как?
-А  вот  так,  я  каждую  субботу  вижу  вас  сидящего,  как  истукан  на  этой  скамейке.  Уже  полгода  прошло,  а  вы  всё  бьёте  и  бьёте  по  моей  совести.  И  потом,  я  не  перенесу,  если  вы  из-за  меня  заболеете,  и  кто  меня  будет  ждать  на  этой  скамейке  и  я  привыкла  сверять  по  вам  мои  часы. 
-Не  знаю,  как  у  вас  это  получается,  но  с  первым  залпом  Петропаловки,  вы  как  штык  на  своём  месте.
-Но  как  Анна?


-Как,  как,  а  вот  оттуда - она  показала  на  окна  второго  этажа  Эрмитажа,  оттуда  вас  я  и  видела. 
Меня  колотило,  Анна  ухватилась  за  руку,  повела  меня  к  дороге  и  почти  сразу  же  поймала  машину. 
К  своему  стыду  я  сразу  заснул.  Анна  растолкала  меня  у  Сосновского  парка  ближе  к  Тихорецкому  проспекту.  На  лифте  мы  поднялись  на  одиннадцатый  этаж.


Дверь  нам  открыла  очень  красивая  моложавая  женщина. 
-Это  моя  мама  Софья  Петровна,  а  это  Стерегущий,  я  о  нём  тебе  рассказывала.
-Мама,  он  заболел  и  его  надо  лечить.  Помогая  снять  верхнюю  одежду,  предложила  красивые  домашние  туфли  без  задника. 
-Спасибо,  не  надо,  я  дома  хожу  босиком.  Провела  меня  в  большую  библиотеку,  уставленную  тысячами  книг.  Уложила  меня  на  диван,  принесла  подушку  и  плед,  заботливо  меня  укутала.
               
66

Волосы  ниспадали,  окутывая  божественным  ароматом,  и  своими  невесомыми  прикосновениями  унесли  меня  в  рай,  её  глаза,  сумасшедшие  зеленые  омуты  втянули  меня,  и  я  провалился  в  беспамятство.
Очнулся,  Анна  встревоженная  сидела  рядом.
-Возлюбленный, - вот  ехидна - вы  меня  напугали.  У  вас  температура  39,4. 
-Мама,  он  проснулся. 


Появилась  Софья  Петровна  и  без  промедления  вкатила  мне  укол,  Анна  дала  мне  кучу  таблеток,  с  её  ладони  губами  (как  сладко  ощущать  эту  замечательную  бархатистую  кожу)  проглотил  всю  эту  кучу.
-Ма,  смотри,  он  проглотил  их  как  конфеты.
-Дай  ему  воды  запить,  Аннушка.
….Да,  сладостные  воспоминания.
Погрузился  ещё  сантиметров  на  пять. Комары  достали,  уже  пять  часов,  как  я  в  трясине,  погружаться  стал  медленнее.  Болото  старое  и  давно  не  было  дождей…….


Анна  с  матерью  уютно  устроились  в  придвинутых  креслах.
-Ну,  рассказывайте,  кто  вы,  откуда  вы  и  с  чем  вас  едят, - обратилась  ко  мне  Софья  Петровна.
-При  дамах  я  не  могу  лежать.
Анна  рыкнула - лежать!  Замер,  улыбаясь - боже  как  сладко  когда  такая  красавица  с  таким  задушевным  голосом,  и  рявкает.   
-Я  права  мама,  разве  человек  без  юмора  просидел  бы  семь  месяцев,  ожидая  вертихвостку.
-А  вы  Анна,  вертихвостка?
-Я  это  образно.
               
67

-Да  согласен  у  вас  потрясающий  образ,  вы  такая  красивая.
-Не  увиливайте,  давайте  признательные  показания.
-Есть,  товарищ  начальник. 
Улыбаясь - в  принципе,  меня  можно  охарактеризовать  одним  словом, -  неудачник.
Они  переглянулись.   
-Вы  не  скромничаете  и  это  уже  хорошо,  теперь  если  можно, - обратилась  Софья  Петровна - раскройте  скобки  у  слова  неудачник.


-Бог,  или  природа  дали  мне  многое,  но  к  сожалению  бросался  и  брался  за  многое,  и  ничего  не  доводил  до  конца,  как  только  понимал  чем  занимаюсь,  мне  это  становилось  неинтересным.  Но,  ведь  вершина  это  талант,  плюс  работа  в  кубе,  а  я  увидев  вершину,  с  трети  пути  сворачивал  к  новой  вершине.  Одним  словом,  Близнец   лоботряс. 


-Короче  я  художник  и  электрик,  рыбинспектор  и  учитель,  чеканщик  и  резчик  по  дереву,  директор  Дома  Культуры  и  садовник,  список  можно  продолжать  ещё  и  ещё,  но  это  скучно.  Теперь  с  чем  меня  есть,  я  жилист  и  костляв,  хотя  есть  одна  приправа,  которая  размягчит  сие  блюдо - это  Любовь.
Они  изумлённо,  но  внимательно  слушали  мою  наглую  речь.
-Главные  недостатки,  ленив,  раним  и  не  честолюбив.  Достоинства - люблю  жить,  радуюсь  каждому  дню,  дождю,  солнцу,  ветру.
-Хватит  этого?
-Вполне - а  почему  развелись?

               
68

-Был  женат  два  раза.  Первый  раз  был  женат  одну  неделю, - рассказал  им  про  Павла  и   про  то,  как  тонул,  - а  второй  раз  был  женат  восемь  лет.  Жена  подала  на  развод  из-за  моей  несостоятельности  и  плохого  финансового  обеспечения  по  крайне  мере  такова  её  формулировка  при  разводе,  а  как  я  сам  понимаю,  мы  просто  были  чужие  друг  другу.
-А  как  же  дети?


К  сожалению,  они  живут  в  Красноярске,  и  жена  сделала  всё,  чтобы  они  меня  невзлюбили.  Два  раза  она  их  привозила,  оставляя  их  у  меня,  уезжая  с  очередным  любовником  на  юг,  но  мои  дети  были  уже  настолько  взрослыми,  что  обращались  ко  мне - дядя  Давид,  а  сейчас  они  живут  самостоятельно  и  не  нуждаются  во  мне.
-И  вам  уже?
-Уже  сорок  четыре  года.
-И  зачем  я  вам  нужна?
Встал,  мне  пора  идти. 


-Что  так,  обиделись?
-Нет,  это  не  обида,  а  непонимание. 
-Зачем  дитя  любит  свою  мать,  зачем  сердце  замирает  при  виде  падающих  лепестков  вишневого  сада. 
В  квантовой  механике  нельзя  установить  точное  местоположение  электрона,  он  исчезает,  гибнет,  как  только  его  определяют.  «Зачем»  в  любви,  убивает  Любовь.
-Мама  ты,  когда-нибудь  слышала  столь  странное  невероятное  признание  в  любви,  вы  ведь  Стерегущий,  признаёте  это, - думала,  что  загнала  меня  в  угол.

               
69

-Да,  признаю,  с  первого  же  дня,  с  десятого  Мая,  как  увидел  вас  Анна,  моё  сердце  бешено  колотится,  при  одном  только  вашем  имени - Анна. 
-Во  второй  раз,  тонул,  растворяясь  в  шлейфе  ваших  духов,  так  хотелось  взять  вашу  ладошку  и  бродить  по  Эрмитажу,  передовая  теплом  своей  руки,  как  вы  прекрасны  и  как  вы  мне  нужны.
-Да,  как  Пигмалион,  я  создал  свой  образ  и  в  него  влюбился,  совпадёт  ли  он  с  вашим  образом,  зависит  от  вас  и  наших  встреч.


-Знаешь  доча,  этот  странный  человек  мне  нравится  своей  прямолинейностью  и,  по-видимому,  с  большой  светлой  душой.
-Я  бы  с  ним  встречалась,  но  это  тебе  решать.
-Давайте  Давид,  пойдёмте,  попьём  чая  с  липовым  цветом.
 Анна  молча,  меня  рассматривала,  крутя  прядь  волос  у  виска.  Её  согнутые  ноги  в  коленках  такие  красивые,  округлые,  смотрели  в  мою  сторону,  а  это  хороший  знак,  признак  неравнодушия.


-Возлюбленный  Стерегущий, - вот  ведь  язва - вы  меня  заинтриговали,  что-то  в  вас  есть. 
-Не  смущаю  вас  своим  препарированием - Давид?
-Нет,  мне  нравится  ваша  прозекторская - она  громко  рассмеялась. 
-Лучше  изначальная  ясность.
-Впервые  встречаю,  если  честно,  близкого,  нет,  вру,  родного  человека  по  духу.  Но  сердце  моё  не  трепещет,  или  пока  не  трепещет,  или  пока  я  сама  в  себе  не  разобралась.  Постарайтесь,  у  вас  есть  шанс.

               
70
 
Софья  Петровна  разливала  душистого  липового  чая,  по  пузатым  большим  фарфоровым  чашкам  и  мне  это  понравилось,  не  люблю  маленькие  чашки,  я  их  не  понимаю.  Именно  поэтому,  меня  не  увлекает  японское  чаепитие  с  их  напёрстками  вместо  чашек,  а  про  их  зелёную  кашицу,  именуемую  чаем,  я  вообще  молчу. 
В  последний  раз  я  пил  чай  заваренный  на  липовом  цвете,  когда  я  был  маленьким,  я  сильно  простыл,  и  моя  бабушка  заварила  этот  бесподобный  невероятный  чай.  Боже  как  пахнуло  детством.


Мы  вошли  в  стильную  очень  уютную,  аккуратную  кухню  и  на  этом  фоне  отошедшая  дверца  шкафчика,  говорила  о  том,  что  в  доме  нет  мужчины. 
Появилась  гора  пирожков  и  бутербродов.
-Знаете,  Давид,  ваше  присутствие  как-то  гармонично  с  духом  нашего  дома,  только  сейчас  заметила,  вы  меня  не  раздражаете,  какая-то   в  вас  домашность,  что  ли. 
У  Анны  много  поклонников  и  вы  первый  кого  с  удовольствием  пригласила  на  кухню  попить  чая  и  поболтать,  видя  в  вас  искреннего  собеседника.


-Спасибо  Софья  Петровна.
А  ты,  как  думаешь  Аннушка? 
-Я  думаю  мама,  его  нельзя  отпускать  домой,  его  надо  лечить,  пусть  у  нас  поживёт,  места  у  нас  много,  два  туалета,  пять  комнат.
-Предвосхищая  мой  протест,  мы  вам  постелем  в  библиотеке.  Моя  совесть  не  позволяет  бросить  вас  одного  в  холод  и  пустоту.  Тем  более,  что  я  виновата  в  вашей  болезни.
               
71

Меня  опять  знобило,  и  крупная  испарина  выступила  на  моем  лице. 
-Пойду  доча,  постелю  ему  в  кабинете.
Давно  не  встречал  столь  радушных  людей,  разве  только  что  на  Севере. 
Пришла  вызванная  врач.  Сильная  простуда,  покой,  хорошее  питание,  лекарства.  Женщины  хлопотали  и  я  видел,  как  им  это  нравится. 
Меня  кололи,  кормили,  как  на  убой,  пичкали  лекарствами  и  покрикивали,  когда  брыкался.


На  третий  день  почувствовал  себя  значительно  лучше,  дома  никого  не  было,  встал,  оделся  в  любезно  предоставленный  халат,  который  оказался  мне  впору.  В  кладовке,  удивительно,  но  нашёл  строительный  сундучок,  с  неплохим  инструментом.  Поставил  дверцу  на  место,  починил  выключатель  в  ванной. 


Изучил  содержимое  холодильника,  достал  курицу,  орехи,  зелень. 
Пока  кура  оттаивала,  вытащил  дрожжевое  слоёное  готовое  тесто,  приготовил  свои  любимые  северные  пироги  с  мороженным,  а  затем  строганым  мясом  и  сырой  тонко  нарезанной  картошкой,  пирожки  с  яблоками  и  корицей,  всё - это  засунул  в  духовку. 


Приготовил  сациви,  попробовал,  добавил  немного  уксуса  и  снял  с  плиты,  когда  сациви  закипело.  Умаявшись,  подождал,  когда  испекутся  пирожки,  накрыл  их  полотенцем.
Пошёл  в  библиотеку.  Труды  по  праву,  строительству,  поэзия,  история,  архитектура,  великолепная  подборка  фантастики.  Взял  томик  Мандельштама,  прилег  и  не  заметил,  как  заснул.
               
72

Меня  разбудила  Анна.
-Стерегущий,  кто  вы  такой,  черт  побери,  что  вы  себе  позволяете?
Я  смутился -  что-то  не  так - Анна?
-Не  так, - передразнивая - я  покраснел. 
-Вы  больной,  так  болейте,  а  то  «шастають»  тут  всякие  и  громко  расхохоталась.
-Чертовка,  как  вы  меня  напугали. 
Мы  пошли  на  кухню,  Софья  Петровна  сидела  и  изумлённо  на  меня  посмотрела.


-Рассказывайте  и  вообще  ухаживайте  за  нами.
Сациви  было  ещё  теплое,  разлил  по  тарелкам. 
-У  меня  сейчас  потекут  слюнки - это  сациви - спросила  Софья  Петровна.
Да,  самое  простое  в  приготовлении  блюдо. 
-А  как  его  есть? 
-Можно  молча,  можно  руками,  макая  хлеб  в  соус. 
-Но  думаю,  вам  будет  предпочтительнее,  есть  ложкой. 
-Вкусно - нахваливала  Софья  Петровна,  а  Анна  попросила  еще  добавки.  Я  поставил  чайник  на  конфорку.


-Так  вот  же,  стоит  электрический.
-Нет,  Анна, - электричество  убивает  воду.  Электромагнитное  поле  перестраивает  молекулы  воды  и  экстракция  чая  неполная:  и  чай  становится  тусклым,  маловразумительным. 
Заварил  чай  по  всем  правилам,  разлил  духмяный  насыщенного  красно-коричневого  цвета  чай,  поставил  перед  ними  пироги  и  пирожки,  они  изумлённо  на  меня  смотрели.
-Это  вы  сами  всё  напекли.
-Нет,  это  печка - рассмеялся - угощайтесь  мои  дорогие  лекари.               

73

Они  выпили  две  кружки  чая,  съев  целую  кучу  пирожков.  Анна  взахлёб  нахваливала  пирожки  с  яблоками,  а  Софья  Петровна  ахала  над  северными  пирогами.
-Как  вы  их  делаете,  Давид?
-Строгается  мороженое  мясо,  и  раскладываете  тонкими  пластами  на  приготовленном  тесте,  перчите,  солите,  затем  слой  сырой  картошки, нарезанная  прозрачными  ломтиками,  затем  снова  мясо,  снова  картошка  и  томатный  соус,  всё  это  накрываете  другой  лепёшкой  теста  и  защипываете,  ну  и  напоследок  немного  любви.


Они  рассмеялись - да  вы  кулинар,  это  хорошо,  значит,  часто  буду  пить  чай  с  пирожками - правда,  Аннушка.  Анна  пунцовая,  пошла  в  ванну,  помыть  руки.
-Мама,  он  починил  выключатель,  ой  смотри  и  дверцу  тоже,  какой  вы  молодец  Стерегущий.
-Как  давно  меня  никто  не  хвалил.  Как  это  здорово.


Раздался  в  двери  звонок,  Анна  пошла,  открывать  дверь,  а  Софья  Петровна  ей  в  след - он  наш  человек.
Софья  Петровна  внимательно  наблюдала  за  мной,  когда  на  кухне  появилась  Анна  с  очень  красивым  ухоженным   парнем.
Моё  сердце  сжалось,  мне  не  надо  было  ничего  говорить, - они  близки.  Входя,  она  незаметно  сбросила  его  руку  со  своей  дивной  талии,  тонкая  жилка  на  её  виске  пульсировала,  выдавая  волнение.
-Знакомьтесь.
-Максим  Юрьевич, - он  первый  протянул  руку. 
-Давид  Сергеевич, - представился  я. 

               
74

Он  пожал  крепко,  но  без  демонстрации  силы,  вот  только  глаза,  холодные  оценивающие,  оценили.  Неровня,  усмехнулись.
Я  улыбнулся, - очень  приятно.
Софья  Петровна,  заговорщицки  глядя  на  меня,  подмигнула.
-Садись  Макс, - попей  чай  с  пирожками. 
Анна  встряла. 
-Может  ты,  поешь. 
-Не  откажусь.


Он  с  аппетитом  поел  сациви,  выпил  чая  с  пирогами  и  пирожками. 
-Софья  Петровна, - галантно  целуя  ей  руку - сегодня  вы  превзошли  себя,  так  вкусно. 
-Нет,  нет,  замахала  руками  Софья  Петровна, - это  не  я,  это  приготовил  Давид, - и  с  гордостью,  и  подковыркой  и  -  и  он  починил  дверцу - Макс  дрогнул.
Анна,  сидя  рядом  с  ним - расскажите  Стерегущий  о  Севере.
Макс  удивлённо  поднял  голову.


-Аннушка  объяснись.
-Так  переводится  имя  Сергей,  а  он  Сергеевич.
-Фи  Анна,  на  тебя  непохоже,  такая  фамильярность, - продолжая  пить  и  есть,  произнеся  тираду  назидательным  тоном.
-Спасибо,  очень  вкусно  Давид  Сергеевич, - из  вас  вышел  бы  неплохой  повар,  указав  тонко  на  моё  место.
Улыбаясь  ему.   
-Я  им  был,  Максим  Юрьевич. 
-Будучи  заведующим  интернатом,  при  школе  на  Севере,  в  свои  двадцать  два  года.
               
75

У  нас  заболела  повариха  и  вскоре  умерла,  тот  год  был  вообще  плохим,  умер  и  зав  интернатом,  меня  и  поставили  вместо  него.  И  почти  целый  учебный  год  готовил  и  кормил  почти  девяносто  ребят. 
Анна  изумлённо  на  меня  смотрела.
-Возлюбленный,  какой  вы  молодец, - мстя  Максиму  за  его  менторский  тон. 
Тонкая  бестия,  это  по-нашему.
Макс  даже  подпрыгнул - Анна  улыбаясь. 
-Так  переводится  его  имя  - Давид. 


-Аннушка, - возмущаясь, - как  можно,  он  ведь  старше  тебя.
Ой, уколол.
Софья  Петровна  с  бесом  в  глазах,  смотрела  с  нескрываемым  интересом  на  меня.
-Что  вы,  Максим  Юрьевич,  мне  это  приятно.
-А,  вот  мне,  нет.
-Так  это  ваша  проблема.
Взвинчиваясь - Анечка,  кто  он  и  откуда,  почему  я  о  нём,  ничего  не  слышал.


-Это  мой  Стерегущий.
Софья  Петровна  чуть  не  покатывалась  со  смеху,  еле  сдерживая  себя.
-Анна,  брось  свои  хохмы,  я  человек  серьёзный.
Я  встал.  Мне  надо  было  уходить,  я  тут  лишний.
-Ну,  что  вы,  Максим  Юрьевич,  она  подобрала  меня  больного  на   улице,  пожалела  по-христиански.  За,  что  ей  безумно  благодарен,  но  она  не  знает  кто  я.  Поэтому  вряд  ли  Анна  прольёт  свет  на  ваши  вопросы.
-И,  отвечу  вам,  как  серьёзному  человеку.
               
76

Улыбаясь  с  иронией.
-На  сегодняшний  день,  я  вольный  дизайнер - садовод,  занимаюсь  этим  несерьёзным  делом,  очень  серьёзно.
-Теперь  по  второму  вопросу,  я  уже  ответил,  с  улицы - Софья  Петровна,  восхищённо  на  меня  смотрела. 
-Знаете,  Максим  Юрьевич,  увидел  Анну  (с  придыханием)  у  Эрмитажа  и  бесповоротно  в  неё  влюбился,  более  полугода  стерегу  её  у  Эрмитажа. 


Три  дня  назад  замерзал  в  снегах  Эрмитажа,  и  эта  добрая  самаритянка  спасла  меня  от  неминуемой  смерти  быть  замёрзшим  заживо - одной  скульптурой  в  городе  было  бы  больше. 
Софья  Петровна  заразительно  смеялась,  Анна  смущённо  улыбалась.
-Анна,  Софья  Петровна, большое  вам  спасибо  за  помощь  и  гостеприимство  мне,  правда,  надо  идти. 
Безмерно  тронут  вашей  добротой,  в  наши  дни  это  большая  редкость,  человеколюбие.


-И,  напоследок,  Максим  Юрьевич,  если  можно  притчу  из  своего  прошлого. 
-Будучи  старшим,  рыбинспектором  Таймырского  Национального  Округа,  с  главным  ихтиологом  занялись  плановым  изучением  по  большой  воде - реки - Большая  Хета.
Поднявшись  от  устья  до  последнего  населённого  стойбища,  под  странным  для  этих  мест  названием  Бомбей.  Заправились  бензином  под  завязку.  Взрослое  мужское  население  находилось  на  рыбалке  и  охоте,  и  к  нам  выбежали  только  женщины  и  дети.
-Ну  и  зачем  вы,  мне  это  рассказываете.

               
77

-Вы,  Максим  Юрьевич,  очень  нетерпеливы,  для  серьёзного  человека.
-Потом  вышел  старик  в  рваной  парке  с  пеньками  во  рту  вместо  зубов.  Я  был  молод,  смотрел  свысока,  олицетворяя  собой  цивилизацию,  а  они  были  для  меня  «тундрой».  Старик  молча,  с  улыбкой  слушал  мои  поучения,  потом  заговорил  на  чистейшем  английском,  переходя  на  французский,  а  затем  на  немецкий  языки. 
-Судя  по  вашему  глупому  и  растерянному лицу,  вы  не  знаете  ни  одного  из  этих  трёх  языков,  а  сказал  вам,  «Не  суди,  судим  не  будешь». 


-А  так  как  вы  молоды,  прощаю  вашу  глупость.
Старик  оказался  очень  интересным  собеседником,  он  был  представителем  в  Совете  Национальностей,  подчиняясь  всесоюзному  старосте  Калинину,  был  знаком  со  Сталиным,  выгнали  за  употребление  алкоголя.
-К  чему  я  это. 
-Я  не  лот,  выставленный  на  аукционе,  но  и  там  бывают  ошибки,  когда  под  верхним  слоем  картины  оказывается  более  ценное  произведение.
Не  ошибитесь  в  оценке.


-Засим.
-Всего  вам  доброго - направился  к  двери.
-Нет,  я  говорю  наш  человек - не  забывайте  нас  Стерегущий,  Софья  Петровна  громко  хохотала.
Анна  растерянная  провожала  меня  у  дверей. 
-Вы  не  справедливы  Давид,  Максим  тонкий,  умный  человек.
-Наверное,  вам  лучше  знать  Анна.
               
78

-Просто  ревную,  простите  меня. 
Пошёл  к  лифту,  раскрылись  двери  кабины.   
-С наступающим  Новым  Годом  Анна. 
Моя  сказка  кончилась,  было  паршиво  и  тоскливо.  Дома  свалился  от  болезни  и  хандры.  До  Нового  Года  осталось   десять  дней.


               
                Глава  5


…….Рядом  со  мной  лопнул  огромный  метановый  пузырь  и  сразу  погрузился  ещё  на  пять  сантиметров,  жижа  подошла  до  середины  грудной  клетки…..
Вспомнил,  когда  лежал  больной,  Анна  сидела,  читала  книгу,  пола  шёлкового  халата  сползла,  обнажая  муаровый  верх  треугольника  натянутого  чулка,  с  тонкой  полоской  мраморной  кожи.  Кожа  её  бедра  была  удивительно  шелковиста,  меня  это  так  возбудило,  что  моя  плоть  вздыбилась,  приподнимая  одеяло,  и  я  повернулся  на  бок,  чтоб  скрыть  своё  желание,  но  как  она  меня  взволновала.


Тридцатого  декабря,  всё  ещё  кашляя,  наряжал  ёлку.  В  моей  двушке  было  тепло  и  уютно,  сел  отдохнуть  у  своего  аквариума,  моей  гордости,  о  котором  мечтал  всю  жизнь  и  уже  два  года  любуюсь  им  и  никак  не  привыкну. 
Морской  подводный  мир  завораживал.  «Цветущие» живые  кораллы,  анемоны,  шевелящие  своими  щупальцами.  Потрясающие  фантастические  усатые  креветки.
               
79

Россыпь  драгоценностей  разнообразными  рыбками  мелькавшие  среди  всей  этой  красоты,  это  был  мой  сказочный  мир. 
Раздался  звонок  в  дверь,  кого  черт  принёс.  Открыл  дверь,  от  удивления  у  меня  упала  челюсть.
На  пороге  стояла  Софья  Петровна  с  сияющими  глазами  и  напряжённая  Анна.  Опешив,  я  остолбенел.
-Зубы  не  упадут,  Стерегущий.
Смеясь,  Софья  Петровна  затолкала  меня  в  прихожую.
-Но,  как  нашли!


-Язык  до  Киева   доведёт.  Через  адресный  стол  голубчик,  с  такой  фамилией  вы  один  в  городе.
-Что  стоите  Давид,  приглашайте,  а  то  пришёл,  ошеломил  и  исчез  не  оставив  ни  адреса,  ни  телефона.  Накормил  нас  такими  пирожками,  как  нам  теперь  без  них.  Всучил  яблоко  моей  дочери  и  смылся. 
-Приглашайте  в  дом.
-Не  снимайте  обувь,  у  меня  нет  тапок,  гости  у  меня  редкая  птица,  снимая  с  них  шубы. 
Они  тщательно  протерли  обувь,  пропустил  их  вперед,  не  зажигая  верхнего  света.
               
80

Они  вошли  и  ахнули. 
-Боже,  какая  красота. 
В  полумраке,  драгоценностью  сверкал  мой  аквариум,  прилипли  к  стеклу  как  малые  дети.  Включил  свет  в  стеклянном  стеллаже,  с  моей  коллекцией  раковин,  они  засверкали  перламутром,  поражая  вычурностью  форм  и  цвета. 
-Мама,  мама,  боже  мой,  какая  красота,  они  ошеломлённые  озирались,  я  включил  верхний  свет.


-Анна,  куда  мы  попали,  ах  шельмец,  какое  чудо  прячет. 
Прямо  вдоль  стены  примыкая  к  стеллажу  с  раковинами,  стояла,  моя  любимая  тахта,  застеленная  красивым  лоскутным  покрывалом,  у  тахты  на  полу  лежал  такой  же  овальный  коврик,  отороченный  мехом  белого  медведя,  над  тахтой  висела  шкура  белого  медведя,  а  на  ней,  ценная  коллекция  ручных  ножей  изготовленных  ненцами,  их  было  у  меня  три  десятка.


Ни  у  кого  в  городе  не  найдется  подобной  коллекции.
В  левом  углу  напротив  входа  стоял  красивый  стеклянный  стол  со  стеклянными  стульями,  это  расширяло  визуально  мою  не  очень  большую  комнату,  в  углу  над  столом,  с  одной  стороны  висела  моя  чеканка,  а  с  другой  стороны  моё  последнее  увлечение,  бабочки  из  бисера  на  латунной  подложке  в  пеналах  из  красного  дерева.
В  левом  углу  у  входа  сверкала  стеклянная  горка  с  костяным  фарфором  Ломоносовского  завода,  моя  слабость,  люблю  красивый  фарфор.
На  столе  в  простом  глиняном  горшке  светилась  буйно  цветущая  белая  орхидея  - каттлея.

               
81

На  подоконнике  и  вокруг  аквариума  стояла  моя  гордость,  коллекция  великолепных  разнообразных  по  форме  и   цвету   бегоний.
-Боже  мама,  куда  мы  попали. 
-В  логово,  тобою  откопанного  Давида, - громко  смеясь - ну  прохиндей,  ну  и  шельмец.
-Садитесь,  сейчас  я  вам  принесу  чая,  нет,  лучше  сварю  вам  кофе.


Взял  из  горки  три  кофейные  чашечки,  пошёл  на  кухню,  сварил  свое  любимое  турецкое  кофе  с  пенкой,  принёс,  поставил  на  стол  приготовленную  пахлаву,  «сигаретки»  из  слоёного  теста  с  молотыми  орехами  и  изюмом  и  наполеон,  который  при  их  приходом  приготовил,  кофе  дымилось  югом   и  Чёрным  морем.
Изумлённо  на  меня  смотря,  в  их  глазах, читалось  неверие  происходящим. 
-Пейте  маленькими  глоточками,  запивайте  холодной  водой.  Разлил  молочный  ликёр  по  маленьким  рюмочкам. 


-За  новогодние  сюрпризы,  чокнувшись,  мы  выпили.
-Как  ваше  здоровье  Давид, - спросила  Софья  Петровна. 
-Вроде  поправился,  но  всё  ещё  немного  кашляю.
Анна  с  восхищением  на  меня  смотрела. 
-Никогда  не  думала,  что  так  может  быть  красиво,  а  нечаянно  увидев  ваш  мир,  просто  ошеломлена  широтой  ваших  интересов,  вы  очень  неожиданный  Давид  и  мне  это  очень  нравится. 
-Я  впервые  вижу  и  понимаю  так  хорошо,  что  передо  мной   интересный,  глубоко  увлеченный  человек  с  удивительной  тягой  к  прекрасному.               

82

-Вы  где-то  учились?
-Нет,  я  лоботряс  самоучка,  но  самообразованием  занимаюсь  всю  жизнь. 
Странно  на  меня  посмотрев,  она  положила  на  мою  руку,  свою  ладонь,  (моё  сердце  взорвалось  от  сладкой  истомы).
-Как  вы,  могли  уйти,  не  оставив  ни  адреса,  ни  телефона. 
-Да  знаете,  увидел  вас  с  Максимом,  понял  моё  бестактное  присутствие,  да  и  кто  я  такой  и  вы  так  горячо  защищали  его,  рассердившись  на   меня,  но  теперь  это  не  важно,  вы  рядом,  и  я  на  седьмом  небе  от  счастья.


-Давненько  у  меня  не  было  гостей,  а  вам  тем  более  безумно  рад.
Анна,  не  убирая  своей  ладошки - (боже  как  мне  хорошо). 
-Стерегущий,  как  у  вас  хорошо,  рассказывайте,  что  это,  откуда  и  вообще  мы  на  экскурсии.
-Ну,  об  аквариуме  мечтал  всю  жизнь,  приобрёл  его  два  года  назад  вместо  машины,  чему  очень  рад.  А  морской  аквариум - это  вообще  волшебство.  Да  вы  и  сами  видите.


-Бегонии  люблю  с  детства,  собрал  приличную  коллекцию,  порядка  восьмидесяти  семи  разных  видов,  чем  очень  горжусь.
-Раковинами - улыбаясь - тоже  увлекаюсь  с  детства,  разве  их  можно  не  любить.  Посмотрите,  какая  изысканность  природы.
-Покрывало  и  коврик  мне  подарила  редкой  красоты  и  ума  коренная  москвичка,  уехавшая  за  своим  мужем,  будучи  знакома  всего  две  недели,  познакомившись  с  ним  на  ВДНХ,  в  Тмутаракань,  на  крайний  Север.  Живя  с  ним  бок  о  бок  двенадцать  лет,  ближайшее  поселение  почти  в  двухстах  километрах. 
               
83


-Если  бы  вы  знали,  какой  она  выпекает  необыкновенно  вкусный  хлеб,  и  какие  пироги,  а  как  её  муж  читал  стихи.   
-Охотясь  в  тех  местах,  где  они  проживали,  набрёл  на  того  охотника,  который  случайно  оступился,  угодив  в  свои  капканы,  я  его  на  своих  плечах  тащил  одиннадцать  километров.
-Жена  мне  подарила  эту  вещественную  благодарность,  сшитую  своими  руками,  а  муж  подарил  мне  шкуру  белого  медведя  и  подарил  часть  этой  коллекции,  уникальных  ножей.  Тут  особая  технология  изготовления  рукоятей.


-Чеканкой  занялся  ещё  на  Севере,  мои  работы  выставлялись  в  Дудинке,  в  Норильске  и  МГУ.  Из  МГУ  приехала  экспедиция,  которая  разворачивала  полигон  для  изучения  вечной  мерзлоты,  я  им  помог  в  их  обустройстве  и  они  организовали  мою  выставку  в  Москве.  Но  дальше  этого  дело  не  пошло,  да  и  я   не  очень  к  этому  стремился. 


-Бабочки  из  бисера  мое  последнее  увлечение,  ну,  а  к  фарфору  у  меня  слабость,  ещё  в  детстве  мечтал,  что  у  меня  будет  семь  сервизов,  и  я  буду  их  менять  каждую  день.  И  хотя  вырос  в  простой  бедной  семье,  тяга  к  хорошему  фарфору  у  меня  осталась  на  всю  жизнь.
-Вот  вроде  и  всё. 
-Скромный  вы,  однако.
-Давид, - Анна  мне  все  уши  прожужжала,  чтобы  я  вас  нашла  через  своих  знакомых,  оказывается  не  такой  вы  уж  неудачник,  о  вас  говорят,  как  об  очень  хорошем  дизайнере - садоводе  или,  как  это  теперь  модно,  ландшафтном  архитекторе.
               
84

-Это  наветы  Софья  Петровна.
-Короче  Давид,  мы  приглашаем  вас  на  Новый  Год  и  на  все  праздничные  дни. 
Счастливый,  ощущая  тепло  ладони  Анны,  украдкой  ею  любовался,  они  выжидательно  на  меня  смотрели.
-Что  вы  на  меня  так  смотрите,  у  меня  от  счастья  дыхание  перехватило,  конечно,  обязательно  приду.
-Ещё  Давид,  не  утруждайте  себя  подарками,  вы  болеете,  а  вам  нельзя  бегать  по  магазинам. 


Кофе  они  выпили  с  большим  удовольствием  и  я  ещё  сварил.
-Можно  мы  ещё  посидим  у  аквариума?   
-Это  теперь  ваш  дом.
Поставил  вазочку  с  жареным  кешью,  позвал  их  на  кухню.  Соединённая  красивой  аркой  со  второй  комнатой,  они  увидели  основную  коллекцию  моих  прекрасных  бегоний,  с  потрясающе  красивыми  листьями,  Софье  Петровне  очень  понравилась  кухня,  особенно  занавеска  в  рюшечках. 


-Сколько  лет  Давид,  вы  собираете  свою  коллекцию  бегоний, - Софья  Петровна  изумленно  рассматривала  изумительные  листья,  самый  большой  лист  был,  чуть  ли  не  размером  с  тазик. 
-Лет  пятнадцать,  как  приехал  в  Питер.
Анна  подошла  к  моей  библиотеке. 
-Давид  вы  всё - это  читали?
-Я  не  покупаю  книги,  которые  не  читаю.
-А  методологию  космогонии,  то  же  читаете? 
-Ещё  мальчишкой  бредил  Вселенной  и  мечтал  работать  в  Дубне. 
               
85

-Очень  у  вас  разнообразные  интересы  Давид.
-Я  Близнец  и  этим  все  сказано.
Анна  сидела,  закинув  ногу  на  ногу.  Ее  юбочка  задралась  и  я,  не  удержавшись,  любовался  её  обнажившимися  ножками,  она  перехватила  мой  взгляд,  покраснела.


                Глава  6


После  их  ухода  занялся  шкатулкой,  она  уже  была  почти  закончена,  осталось  прокернить  между  рельефной  восточной  вязи  фон,  которая  охватывала  шкатулку  со  всех  сторон. 
Работа  была  нудная,  но  давала  ошеломительный  эффект,  рисунок  резьбы  становился  утончённо  выпуклым,  рельефным.  Вскоре  закончил,  покрыл  её  быстросохнущим  лаком,  позолотил  сусальным  золотом  грецкие  орехи. 


Шкатулку  я  начал  делать,  как  пришёл  от  них  в  надежде  подарить  её  Анне,  и  эта  заготовка  оказалась  в  пору. 
Доделал  бабочки  из  бисера,  установил  их  в  пенал,  закрыл  их  стеклом.   Как  хорошо,  что  они  меня  нашли,  правда  я  сам  собирался  прийти  к  ним  или  на  Новый  Год,  или  после  него.  И  потому,  я  до  их  прихода,  которого  не  ожидал,  начал  делать  новую  шкатулку  и  бабочки.


Вытащил  из  шкафа  спортивную  сумку,  положил  туда  свой  костюм  и  личные  вещи,  положил  мою  любимую  большую  чеканку  с  портретом  шамана  и  сложил  все  подарки.  Завернул  пахлаву,  и  сигаретки,  наполеон,  поставил  поилки  для  цветов,  подсыпал  корма  в  автоматическую  кормушку  для  аквариума  и  лёг  спать.               

86

Проснулся  в  час  дня.  Принял  душ,  привёл  себя  в  порядок,  надел  голубые  джинсы,  шёлковую  чёрную  рубашку  с  серебристым  отливом,  тонкий  белый  кашемировый  пуловер  без  рукавов.
Такси  поймал  сразу,  по  дороге  мы  заехали  в  цветочные  магазины  и  только  в  третьем,  нашёл  обильно  цветущую  белую  орхидею. 
Мне  упаковали  её  в  коробку, продавщица  пыталась  мне  навязать  страшную  аляповатую  блестящую  бумагу,  но  я  выбрал  светло-лиловую  матовую  бумагу,  она  перевязала  атласной  тёмно-фиолетового  цвета  лентой,   я  остался  доволен.


Сделав  крюк,  мы  заехали  на  Ситный  рынок,  купил  большую  красивую  корзину,  набрал  разных  фрукт,  зелени,  две  бутылки  вина  Оджалеши  и  Твиши,  к  пяти  был  у  дома,  у  заснеженного  Сосновского  парка.
 Позвонил  носом  в  кнопку  звонка,  на  плече  висела  сумка,  а  в  руках  держал  коробку  и  корзину.
Анна  открыла  дверь  в  обтянутой  майке  и  в  свободных  тончайших  бирюзовых  брюках,  в  красивом  переднике.
-Ой,  Давидушка,  (Давидушка - какая  музыка)  как  ты  это  всё  донёс - не  заметив  как  плавно  перешла  на  ты.


-Мама.
-Стерегущий  приехал.
Вышла  потрясающе  красивая  Софья  Петровна,  вручил  ей  корзину  с  фруктами,  она  расцеловала  меня  в  щёки,  опешил  от  такого  приёма,  но,  как  мне  это  понравилось.
Снял  ботинки,  вынул  из  сумки  свои  мокасины,  Анна  задумчиво  на  меня  смотрела,  повесил  свою  годами  истрепанную  куртку  (Пургу).
               
87

-Давидушка,  ты  приехал  на  Новый…..    
Не  давая  ей  договорить. 
-Я  набрался  наглости,  приехал  на  все  праздники  и  может  быть  на  всю  жизнь,  Анна  вспыхнула. 
Её  лицо  дрогнуло  и,  как  трепетный  ветерок,  в  глазах  пробежала  скрываемая  нежность.
-Ну,  тогда  пошли  в  библиотеку,  там  и  устраивайтесь,  - снова  переходя,  на  вы.


Отнёс  туда  коробку  и  сумку. 
-Я  такая  любопытная.  Что  это  в  такой  красивой  коробке  Стерегущий?
Дурашливо - это  сюрпрайз.
Радостно  засмеялась.
На  кухне  Софья  Петровна  хлопотала  в  переднике. 
-Хочешь  чая?! 
-Не  откажусь,  но  только  я  сам  заварю,  хорошо.  Из  библиотеки  принёс  своего  чая  и  сладости. 
-Анна,  дайте,  пожалуйста,  мне  вазу  под  пахлаву  и  наполеон. 


-Аннушка,  захвати  нашему  эстету  аглицкий  фарфор.
Разлил  безумно  мне  нравящийся  очень  редкий  китайский  чай, - черный  мелонг.  Великолепный  тонкий  аромат  заполнил  кухню,  а  красивый  насыщенный  коричнево-красный  цвет  и  розовая  пенка  говорили  о  хорошо  заварившемся  чае.
Они  похвалили  мою  пахлаву,  а  от  чая  просто  млели.  Попробуйте  мой  наполеон,  в  прошлый  раз  к  нему  не  дотронулись  и  сейчас  игнорируете. 
Софья  Петровна  вскинулась - ты, что,  сам  приготовил  наполеон.  Она  произнесла  это  так,  что  я  рассмеялся.
               
88

-Ну,  конечно  же,  сам,  кто  же  мне  ещё  приготовит.  Они  попробовали.   
-Нет,  Давид,  ты  нас  разыгрываешь  это  покупной. 
Анна  восхищенно - боже,  как  вкусно.
-Да,  Давид,  с  тобой  мы  растолстеем. 
-Сегодня  у  нас  будет  много  гостей,  увидев,  что  я  немного  сник,  не  расстраивайся,  ты  самый  желанный,  правда  Анна.
Анна  покраснела,  ничего  не  сказав.


-В  принципе  всё  готово,  и  если  ты,  что-нибудь  приготовишь,  лишним  не  будет,  тем  более,  нас  будет  человек  пятнадцать.
-Я  ребята  пойду,  отдохну,  а  вы  тут  без  меня  похлопочите.  Меня  тронула  её  тактичность  и  чуткость.
Выложил  на  стол  вино  и  зелень.  Мы  с  Анной  помыли  фрукты,  красиво  расстелил  ажурные  льняные  салфетки  в  корзину,  уложил  фрукты,  свесил  гроздь  винограда.
Тщательно  вымыл  четырёхкилограммовый  арбуз,  разрезал  его  пополам. 


-Анна  дайте,  пожалуйста….
Анна  подошла  сзади  обняла  меня  за  живот,  прижавшись  ко  мне. 
-Давай  Давид,  будем  на  ты - боже  мой,  как  сладко,  у  меня  даже  зубы  заныли. 
-С  тобой,  я  так  и  стоял  бы  всю  жизнь,  но  мне  нужно  мелкое  сито  и  желатин. 
Желатина  не  оказалось. 
-Давид,  а  агар-агар  подойдёт? 
-Да  агар-агар  ещё  лучше,  это  такая  редкость,  желатин  ему  и  в  подмётки  не  годится.
               
89

Распустил  агар-агар  в  воде,  вытащил  всю  мякоть,  ложкой  протёр  её  через  сито,  убрав  все  семена,  добавил  сиропа  из-под  ананаса  и  вишни,  ванильного  сахара,  чуть  коньяка  и  во  всё  это  добавил  приготовленный  агар-агар. 
В  пустые  половинки  заложил  вишню,  кусочки  консервированных  ананасов,  груш,  черешни  и  персиков  залил  приготовленным  сиропом,  подождали,  пока  оно  застынет. Оставшийся  сироп  разлили  в  две  креманки.
Тем  временем  приготовил  сациви,  Анна  зачарованно  смотрела,  как  я  готовлю. 


-Давидушка,  как  ловко  у  тебя  получается,  я  просто  получаю  удовольствие.
Желе  застыло  обмазал  оставшимся  тёплым  агар-агаром, - которое  всё  ещё  томилось  на  плите, - обе  половинки  и  крепко  их  сдавил.  Обмотал  алюминиевой  фольгой  и  вынес  на  балкон.
Смотрел  на  эту  красивую,  элегантную  женщину  и  моё  сердце  замирало  от  восторга,  как  мне  было  хорошо  и  спокойно. 
-Как  я  тебя  ждал  Анна,  как  я  по  тебе  тосковал,  моё  сердце  разрывалось  от  боли,  думал,  больше  никогда  тебя  не  увижу.


Анна  прижалась  к  моей  спине. 
-Давид,  Максим  мой  жених,  встречаюсь  с  ним  два  года.  По  крайне  мере  думала,  что  он  мой  жених  и  позволяла  себя  любить  и  думала,  что  отвечаю  взаимностью.
-Но  стоя  каждую  субботу  у  окна  Эрмитажа,  наблюдая  за  тобой,  сердце  сжимало  от  непонятного  чувства  тоски  и  печали  и  какого-то  непонятного  волнения.

               
90

-Наверное,  впервые  увидела  столь  искреннее  восхищение  и  что-то  ещё  в  твоих  сумасшедших  глазах,  когда  ты,  пятясь,  предлагал  своё  огромное  красивое  яблоко.  Уже  тогда  червь  сомнения  начал  червоточить  в  моей  душе. 
-Меня  как  магнитом  тянуло  в  Эрмитаж.  Макс  злился,  его  раздражали  наши   частые   походы   в  Эрмитаж. 
Но  мне  надо  было  убедиться,  ты  тут  и  меня  ждёшь,  я  сердилась  на  себя,  думая,  мне  это  просто  льстит.  И  всё  думала,  неужели  ты  будешь  ждать  меня  полгода. 


И  почему-то  занозой  запомнились  твои  слова,  что  твоё  сердце  никогда  не  врёт.  Твоим  словам  я  сразу  поверила,  так  убеждённо  и  искренне  ты  их  произнёс.
-И  ты  негодяй,  ждал  терпеливо  без  суеты,  будто  наверняка  знал,  что  я  подойду  к  тебе,  ты  ни  разу  не  взглянул  на  часы.
-После  Рокуэл  Кента,  ты  так  меня  обворожил,  своим  темпераментом  своей  искренностью,  что  я  испугалась  тебя  и  исчезла,  уехав  с  Максимом  на  Азорские  острова. 


Не  могла  дождаться  конца,  когда  кончится  этот  нескончаемый  отпуск.  В  первую  же  субботу  побежала  в  Эрмитаж.
-Ты  сидел  и  ждал,  ты  бил  и  бил  по  моей  совести.  Ничего  о  тебе  не  знала,  видела  только  твои  сумасшедшие  глаза  с  таким  восхищением  на  меня  смотревшие,  и  мне  становилось  не  по  себе.  Моя  размеренная  жизнь  рухнула,  ты  что-то  со  мной  сделал,  сам  того  не  ведая.
-Сдвинул  заслонку,  увидела  другой,  иной,  чувственный,  а  не  рассудочный  мир,  который  как  мне  казалось,  устраивал  меня  и  был  моим.
               
91

А  когда  я  с  иностранными  партнёрами  в  субботу  была  на  выставке,  машинально  взглянула  в  окно,  а  ведь  прошло  больше  половины  года,  увидела  твою  одинокую  фигуру,  занесённую  снегом,  ты  как  сфинкс  сидел  не  шевелясь.  В  твоих  руках  была  та  шкатулка  с  огромным  апельсином,  моё  сердце  взорвалось  дикой  болью,  я  разрыдалась,  ощущая  себя  мелкой  эгоистичной,  бессердечной  дурой,  забыв  про  тебя.  Мои  гости  ничего,  не  понимая,  остались  одни,  опрометью  бросилась  к  тебе,  моля  бога,  чтоб  ты  не  ушёл.


-Ты  сидел  и  ждал  занесённый  снегом,  глаза  твои  лихорадочно  горели,  повинуясь  душевному  порыву,  привезла  тебя  домой,  ты  лежал  очень  больной,  моё  сердце  разрывалось  от  жалости  к  тебе  и  стыда  и  я  и  мама  заметили,  как  дома  стало  тепло  и  уютно  от  твоего  присутствия.
-А  когда  ты  приготовил  обед  и  починил  неисправности,  впервые  увидела  маму  такую  взволнованную,  ты  задел  наши  души  своей  искренностью,  простотой,  покорил  её  сердце  сразу  и  бесповоротно,  не  только  тем,  что  приготовил  и  починил,  а  своей  невероятной  домашностью  и  добротой,  и  комфортностью.  С  тобой  было  легко  и  никакого  напряжения,  это  так  здорово. 


-Я  привыкла  к  надёжному  Максиму,  он  уверенный  обходительный,  но  в  его  глазах  ни  разу  не  увидела  того  взгляда  безоглядного  восхищения  и  обожания,  которое  увидела  в  твоих  глазах.  Да  он  порядочный,  богатый,  успешный,  но  у  него  всё  расписано  на  каждый  день,  на  каждый  час.  И  этот  тон  всезнайки,  который  так  меня  раздражал.
-Я  запуталась  Стерегущий,  прижимаясь  к  тебе  мое  сердце,  бьётся  как  загнанная  лань.
               
92

-Не  торопи  меня,  хорошо.  Сегодня  придёт  Максим. 
-Всё  понял  Анна,  буду  нем  как  рыба. 
-Вот  даже  тут,  ты  так  чуток  и  проницателен.
Я  должна  сама  и  без  нажима  со  стороны,  сделать  свой  выбор  и  разобраться,  и  может  со  слова   «Возлюбленный»  я  уберу  кавычки.  Понимаю,  говорю  ужасные  вещи,  но  надеюсь  на  твою  чуткость  и  ты  меня  поймёшь.


Молча  слушал  горькую  исповедь,  видя  в  каком  смятении  её  душа,  подумал,  моя  любовь  эгоистична,  прошлась  катком  по  её  чувствам.       

…Я  стоял  по  грудь  в  жиже  и  замёрз,  жижа  мерзко  леденила  подмышки,  тело  окоченело,  смотрел  на  голубое  небо  над  головой  и  думал  о  моей  Аннушке.  Боже,  как  я  её  люблю… 

-Анна,  дай  пожалуйста  пятнадцать  штук  ровного  крупного  картофеля,  помой  и  почисти. 
Нашинковал  лук  и  шампиньоны,  обжарил,  часть  отложил  в  сторону,  запёк  в  духовке  свеклу.  Натер  брынзы,  смешал  её  с  луком  и  шампиньонами.  С  продолговатого  картофеля  аккуратно  срезал  крышечку, чайной  ложкой  вычистил  внутренность  картофеля,  положил  по  маленькому  кусочку  масла.  Нафаршировал  приготовленной  смесью.  В  каждую  картофелину  налил  по  чайной  ложке  тридцати  процентных  сливок,  завернул  картофелины  каждую  в  отдельности  в  фольгу  и   поставил  в  духовку.   
Остывшую  свеклу  натёр,  смешал  с  оставшимся  жареным  луком,  добавил  давленого  чеснока,  смешал  с  майонезом.


-Всё!
-Пока  ещё  никого  нет,  и  я  понимаю  для  тебя  этот  день  выбора,  поцелуй  меня  на  всякий  случай.
               
93

Смущаясь,  Анна  нежно  и  робко  поцеловала  меня  в  губы.  Земля  ушла  из-под  ног.  Меня  бросило  в  жар,  я  задрожал. 
-Что  с  тобой  Давидушка?
-Как  я  тебя  люблю  Анна!
-Ты  первый,  кто  так  произносит  моё  имя - у  меня   даже  мурашки  по  коже. 
Нам  обоим  было  неловко  от  нашего  поцелуя,  пытаясь  замять  эту  неловкость,  обратился  к  Анне.


-Аннушка,  в  холодильнике  тарталетки,  дай  их  мне, - заправил  их  чёрной  и  красной   икрой  украсив  розочками  мороженого  сливочного  масла. 
-Я  видел  в  холодильнике  замороженное  слоёное  тесто,  мне  можно  его  взять. 
-Конечно,  а,  что  ты  хочешь  делать?   
-Наполеон. 
Пока  оттаивало  тесто,  в  блендере  сбил  крем,  добавив  ванили  и  коньяка.  Духовка  проветрилась - после  того,  как  я  вытащил  картошку - вновь  её  разогревая,  раскатал  с  десяток  тончайших  коржей,  обжарил  их  в  духовке  и  сложил  стопкой.  Подождал,  когда  они  остынут. 


Анна  изумленно  смотрела  на  меня. 
-Давид,  какой  ты  кулинар,  как  ловко  у  тебя  получается,  и  вижу  с  какой  любовью,  ты   всё  это  делаешь.   
Наполеон  получился  толстым  и  красивым,  нарезал  его  на  порции,  Анна  принесла  большое  красивое  фарфоровое  блюдо,  я  украсил  его  лепестками  тёмно-бордовой  розы,  красиво  разложил,  часть  не  поместилась,  я  их  отложил  в  сторону.  В  середину  блюда  поставил,  креманку  на  высокой  ножке,  ножку  обмотал  шёлковой,  узкой  лентой,  завязав  бантик. 
               
94

Налил  туда  воды.  Я  видел  несколько  увядших  роз,  срезал  эти  бутоны  и  опустил  их  в  воду. 
Анна,  обращаясь  ко  мне. 
-Прости,  пожалуйста,  меня,  но  за  такую  красоту  я  хочу  тебя  поцеловать. 
Её  горячие  губы  низвергли  меня  в  пучину  страсти  и  любви. 
Анна  стыдливо  отвернулась.
-Ну  вот,  вроде  и  всё.


-Ты  Стерегущий,  очень  аккуратен,  буквально  во  всём  и  мне  это  очень,  очень  в  тебе  нравится.
-Рассматривая  твои  шкатулки  и  находясь  у  тебя  дома,  меня  и  маму  очень  приятно  удивила  твоя  чистоплотность,  даже  в  мелочах  и  это  так  не  свойственно  мужчинам. 
Ты  так  этим  потряс  маму.  Ты  ведь  нас  не  ждал,  а  дома  у  тебя  была  идеальная  чистота.  Ты  меня  поражаешь  всё  больше  и  больше.  И  твоя  аккуратность  и  чистоплотность  очень  естественна,  не  раздражает.
Мы  прибрались. 
-Я,  Анна,  приведу  себя  в  порядок  и  приду.
 
                *************************

Освежившись,  пришёл  на  кухню,  Анна  сидела  за  столом,  а  Софья  Петровна  разливала  дымящийся  кофе. 
-Садись  зятёк  попьём, - я  споткнулся,  Анна,  покраснев,  замерла.
-Да  не  боись  Давид,  я  её  такой  ещё  ни  разу  не  видела. 

               
95

-Посмотри  на  неё,  как  она  светится,  стала  такая  забывчивая,  сядет  и  сидит  задумчивая. 
Звонко  смеясь - не  упускай  свой  шанс.  Она  с  тобой  будет  счастлива,  я  это  сердцем  чувствую,  Максим  ей  чужд,  ты  потерпи.
И  потом,  ты  мне  очень  нравишься,  не-то,  что  эта  замороженная  позолоченная  сосулька.   
-Мама!
-Молчу,  ты  наш  человек,  всё  молчу. 


-Анна,  финансово  независима  у  неё  хорошая  фирма,  да  и  ты  не  дурак,  прикидываешься  неудачником,  слишком  в  тебе  бьет  жизнь  ключом,  что  бы  ты,  да  неудачником,  ещё  тот  жук!   
Анна  притихшая,  внимательно  слушала  свою  мать. 
-Давайте  накрывать  на  стол,  а  то  времени  в  обрез. 


Анна  ушла,  а  мы  с  Софьей  Петровной  раздвигали  и  застилали  столы.
Анна  в  шёлковом  изумительном  сарафанчике  нежно  лилового  цвета  в  крупный  редкий  горошек  тёмно-фиолетового  цвета,  с  заплетённой  косой   и  красивым   бантом    вогнала   меня  в  ступор,  войдя  к  нам  на  кухню.  Бог  мой,  неужели  бывает  такая  красота.
-Боже,  Анна,  доченька,  как  давно,  я  не  видела  тебя  с  косой.
-Знаете,  Софья  Петровна,  когда  её  увидел  в  первый  раз,  моё  сердце  думал,  остановится,  казалось  ещё  немножко,  и  я  просто  умру,  а  сейчас  весь  ликую,  боже,  как  она   красива.

               
96

Софья  Петровна  с  восхищением  смотрела  на  меня,  Анна,  скрывая  смущение,  накрывала  на  стол.  Молча,  накрывая  на  стол,  мы,  улыбаясь,  ощущали  как  нам  хорошо  и  комфортно. 
Гостиная  была  большой  и  светлой.  Очень  уютная,  с  хорошей  коллекцией  русских  художников,  были  подлинники  даже  Саврасова   и  Перова.
Позвонили   в  дверь,  Анна  пошла  открывать.
               
               
               
Глава  7


Софья  Петровна  улыбаясь,  смотрела  на  меня.  Сейчас  придёт  Макс.
-Давид,  ты  его  пожалей,  хотя  я  бы  тебя   расцеловала,  как  ты  его,  его  же  оружием  лихо  уделал,  молодец!  Но  сейчас  потерпи  ради  Анны. 
Улыбнулся,  смотря  в  её  озорные  глаза.
-Вы  вселили  в  меня  такую  уверенность,  мне  теперь  сам  чёрт   не  страшен,  но  без  Анны  умру.
-Ну-ну,  посмотрим.
-Без  боя,  не  сдамся  (моё  сердце  кольнуло).
Вошла  Анна  со  сногсшибательным  Максимом,  в  руках  он  держал  потрясающе  красивые  розы.  Чертовски  элегантный,  спокойно  поздоровался  первым,  а  пальцы-то  дрожали.  Целуя  в  щёку  Анну  при  мне,  так  сказать,  застолбил  своё  право,  вручил   ей   букет,  целуя  ладонь  у  Софьи  Петровны.

               
97

Я  украшал  стол,  меняя  композиции,  весь  ушёл  в  этот  процесс,  забыв  обо  всём  на  свете.  Хотелось  украсить  так  стол,  чтобы  Анна  запомнила  бы  его  на  всю   жизнь.
Софья  Петровна  (хитрюга),  загружала  меня  работой,  чтобы  не  варился  в  разъедающем  соку  своей  ревности.  Хотя  я  был  спокоен  как  никогда,  я  видел  глаза  полные  любви  и  нежности  моей   Анны  и  они  смотрели  на   меня.


Гостей  собралось  много,  восемнадцать  человек.  Анна  щебетала,  принимая  их.  Цветов  принесли  целое  море,  помогал  Анне  их  освежать  и  устанавливать  в  вазы,  её  пальцы  как  бы  невзначай  касались  меня  и  меня  било  током,  бросая  в  жар.  И  всё  ощущал  её  сладкий  страстный  поцелуй.
Меня  представляли  просто.
-Наш  друг  Давид.


Когда  все  собрались,  пошёл  переодеться.  Надел  свой  любимый  серебристо-стальной  с  металлическим  переливом  костюм  с  чёрной  шёлковой  рубашкой  отливающей  бордовым  цветом.  Расстегнул  ворот,  вошёл  в  гостиную,  все  уже  сидели  за  столом,  моё  место  было  рядом  с  Софьей  Петровной,  а  Анна  с  Максимом  сидели  по  другую  её  руку.
Его  рука  лежала  на  её  ладони.  Увидев  меня,  её  встревоженные  глаза  округлились,  так  ей  идущая  очаровательная  улыбка  осветила  её  лицо,  провожая  меня  с  восхищением.


Гости  заинтересованно  смотрели  на  меня.  Софья  Петровна  пожала   мою  руку,  шепча. 
-Ты  я  вижу,  основательно   подготовился  к  бою. 
Почти  все  друг  друга  знали,  только  я  был  белой  вороной,  скорее  серебристой,  ловя  на  себе  недоуменные  взгляды  силившиеся  понять,  кто  я  и  откуда.
               
98

Мужчины  разлили  вино. 
Софья  Петровна  обратилась - давай  Макс,  произноси  тост. 
Стоя,  он  произнёс  красивую  речь  о  надеждах,  свершившимся,  о  жизни,  я  задумался,  вспоминая,  как  на   Новый  Год  заблудился  в  тундре.  Не  услышал,  как  ко  мне  обратилась  Анна.
-Что  вы  так  задумались,  Давид? 
Софья  Петровна  врезала  мне  в  бок,  бурча  в  ухо. 
-Что  опять  столбняк.


Я   извинился - вспомнилось.
-А,  что  если  не  секрет.
Нехотя  рассказал,  как  перед  Новым  Годом  пошёл  на  охоту  за  зайцем  и  куропаткой  и  попал  в  жуткую  пургу.
-Я  потерял  ориентиры,  заблудившись,  ушёл  глубоко  в  тундру.  Скитаясь  почти  две  недели,  весь  окоченевший  и  голодный.  Ел  редких  живых  леммингов,  да  пару  подстреленных  куропаток,  хотя  в  рюкзаке  и  была,  как  камень  замёрзшая  добыча,  а  отдавать  последнее  тепло,  грея  на  своей  груди  зайца,  было  равносильно  самоубийству.


-Почти  сдавшись,  всё  делая  машинально,  зарылся  на  склоне  оврага  в  глубоком  снегу.  И  увидел  над  головой  невероятное  по  силе  Северное  Сияние.  Взобрался  на  край  оврага.  И  долго,  зачарованно  смотрел  на  эту  неземную  красоту.  Потрясение  от  этой  неземной  красоты  привело  меня  в  такой  благоговейный  восторг,  что  я  забыл  даже  про  этот  проклятый  холод. 
-Ни  до,  ни  после,  я  не  видел  ничего  подобного,  это  была   самое   необычайно  красивое,  горящее  и  переливающееся  как  удивительная  новогодняя  ёлка  Северное  сияние  в  Новый  Год.
               
99

-Надо  мной,  безумствуя,  бушевала  стихия,  а  я  вдруг  громко   рассмеялся. 
-Я  жив!
-Вот  тогда  я  подумал,  разве  умирающий  будет  любоваться  красотой,  а  я  любуюсь,  запрыгал  как  ненормальный  и  так  разогрелся,  что  воспрянул  духом.  От  меня  валил  пар. 
-Отогрел  зайца,  съев  его  сырого  целиком,  это  был  мой  самый  необыкновенный  праздничный  ужин.  Моя  Надежда  порхала  надо  мной,  гладя  меня  по  волосам.


-Через  два  дня   вышел  к  поселку,  где   меня  уже  похоронили.
-Именно  тогда  смотря  на  полыхающее  Северное  Сияние,  увидел  как  по  этой  какофонии  музыки  красок,  мне  искренне  улыбалась  танцующая  Надежда.
-Ещё  раз  прошу  прощения, - я  молча  выпил  свой  бокал.  Растерянные  потрясённые  гости  притихли  за  столом,  изумлённо  на  меня  смотря,  я  смутился,  своими  нерадостными  воспоминаниями   вверг  их  в  уныние.
-Давайте  выпьем - разливая  вино - за  наших  хозяек,  потрясающе  красивых  Софью  Петровну  и  Анну. 


Произнеся,  Анна - все  посмотрели  на  неё,  уловив  необычность  интонации.  Анна  вспыхнула,  потупив  взгляд.
-В  жизни  бывает  и  есть  много   ценного,  а  для  меня  родство  понимание  душ  не  менее,  а  более  ценное,  чем   всё  остальное.
-Можно  иметь  всё  и  быть  несчастным,   ибо  одинок  и  пустота,  высасывающая  по  утрам  страшным  одиночеством,  вроде  к  этому  можно  привыкнуть,  но  это  только  самообман.

               
100 

Когда  нет  руки,  к  этому  можно  приноровиться,  но  ущербность  есть  ущербность,  а  тут  душа  в  пустоте,  до  которой  нет  никому  дела.
-И  этот  проклятый  червь  одиночества,  точит  и  точит  корпус  бытия,  и  ты  тонешь  и  тонешь.
-Жутко!
Все  молча  изумлённо  на  меня   смотрели.
-А,  вот  рядом  со  мной  две  прекрасные,  красивые,  нет,  скорее  я  рядом  с  ними,  ощущаю  такое  глубокое  чувство  единения  и  сопричастности.  И  я  ликую,  я  не  один!


-Я  пью  за  вас  Софья  Петровна,  за  вас  Анна.  Рад  судьбе,  что  она  подарила  мне  возможность  быть  рядом  с  вами.
Софья  Петровна  со  слезами  на  глазах   расцеловала  меня.   
-Спасибо  тебе  Давид.  Все  заулыбались,  только  у  Анны  глаза  были  печальны,  и  я  почувствовал,  как  ей  хочется  встать  и  прижиться  ко  мне.  (Я  люблю  тебя  Анна,  боже  мой,  как  я  тебя  люблю). 


После  трёх  рюмок  всем  стало  хорошо,  молчание  испарилось,  общение  разлилось  над  столом.  Все  разом  заговорили,  шутя,  вспоминали  прошлое. 
Максим,  обнимая  за  плечо  Анну,  что-то  ей  шептал.  А  я  смотрел  на  её  поразительно  красивый  профиль,  всем  сердцем  чувствуя,  как  ей  тревожно  и  ей  так  хочется  посмотреть  на  меня  и  она  не  решается.
Молча,  улыбаясь,  смотрел  и  слушал  гостей,  вникая  в  их  зарисовки  о  поездках  за  границу.  И  нутром  чувствовал,  всё  усиливающееся  напряжение  Анны.  Спокойная  внешне  она  разговаривала  с  гостями.

               
101

Для  меня  было  открытием,  она  возглавляла  довольно  известную  архитектурную  мастерскую,  я  о  ней  ранее  слышал,  её  фирма  проектировала,  а  другая  возглавляемая  Анной  строительная  фирма,  удачно  строила  общественные  здания. 
Выиграв  международный   конкурс,  вышла  на  европейский   уровень.  Это  открыло  её  с  другой  стороны,  и  я  был  рад,  что  в  ней   не  ошибся.  Её  душа  была  глубже  и  тоньше.


Помогал  Софье  Петровне  убирать  грязную  посуду,  Анна  попыталась  нам  помочь. 
-Иди  к  гостям  доча,  мы  сами   справимся.
Софья  Петровна  на  кухне  подошла  ко  мне,  я  мыл  посуду,  гладя  мои  волосы,  прошептала  печально. 
-Потрепала  тебя  жизнь  и  неплохо.  Но  твой  оптимизм  меня  очень  радует,  в  дверях  стояла  Анна,  в  её  глазах  стояла  огромная,  огромная  нежность,  тихо  не  беспокоя  нас,  ушла.


Взяв  большое  овальное  блюдо,  выложил  на  него  листья  салата,  на  одном  краю  уложил  тарталетки  с  чёрной,  а  на  другом  с  красной  икрой,  инь  и  янь.  Между  ними  фаршированную  картошку,  с  румяной   корочкой  она  ещё  была  горячей  и  слоённые  тарталетки  со  свёклой,  небольшие  вазочки  с  маслинами  и  пучками  свежей  зелени,  блюдо  смотрелось  очень  нарядно  и  празднично. 
Из  холодильника  взял  три  маленьких  кочана  китайской  капусты.  Ножом  вырезая  ботву,  оставляя  только  центральные  белые  жилки,  вырезал  три  хризантемы.  Они  смотрелись  как  живые,  Ими  я  украсил  центр  блюда.  Софья  Петровна  пораженная  смотрела  на  них,  заикаясь.

               
102

-Бог  мой,  какая  красота.  Давид,  как  это  красиво,  ты  меня  потряс. 
Разлил  сациви  по  большим  мискам.
-Как  красиво  Давид,  какие  у  тебя  золотые  руки. 
Вместе  расставили  на  стол.  Стоял  шум,  гвалт,  играла  музыка,  танцевали  несколько  пар  и  Анна  с  Максимом,  в  её   глазах   я   увидел   печаль,   и   моё   сердце   прихватило.   Разлили   моё   Оджалеши   и   Твиши,   разложили   сациви.


Я  произнёс  тост. 
-Знаете,  прожил  жизнь  полную  приключений,  где  я  только  не  тонул.  В  каких  передрягах  не  побывал,  какие  бы  трудности  не  встречались  на  моём  пути,  у  меня  всегда  была  впереди  божественная  Надежда. 
Прекрасная  дева  мне  всегда  улыбалась.  И  я  не  сдавался,  хочу  выпить  за  то,  чтобы  у  всех  присутствующих,  Надежда  вселяла  веру  в  лучшее.  Чтобы  наша  печальная  и  весёлая  Родина  летела  бы  вперед   вместе  с  Надеждой,  счастья   вам   всем.


Моё  сациви  прошло  на  ура,  а  фаршированная  картошка  вызвала  бурю  эмоций,  она  и  вправду  удалась  с  золотистой   корочкой,  сочная,  как  я  хотел.  Только  мне  она  не  досталась.  А  хризантемы  вызвали  шок. 
Анна  спросила  у  мамы.   
-Откуда  такие  шикарные  хризантемы,  как  жаль,  что  они  без  стеблей.  Софья  Петровна  улыбаясь.
-Анна,  возьми  их  в  руку. 
-Господи,  что  это  такое. 
-Это  Давид,  только  что  вырезал  их  из  капусты. 

               
103

Изумлению  не  было  предела,  все  восторгались,  не  веря,  что  это  банальная  китайская  капуста.
Все  похвалили  Софью  Петровну  за  стол,  она  встала.  Налейте  мне  вина.
-А  я  хочу  выпить  за  человека,  который  ворвался  в  мой  мир,  перевернув  всю  мою  устоявшуюся  жизнь,  думала,    многое  знаю,  умею,  понимаю,  да  и  вправду  многого  добилась.  Но  вот,  влетел  этот  яркий  искрящийся  болид  и  обогатил  мою  жизнь,  сам  того  не  ведая  за  такое  короткое  время. 


И  если  бы  вы  знали,  как  этому  рада  и  признательна  и  счастлива.  Как  никогда  хочу  жить  и  радоваться  каждому  дню,  когда  рядом  такой  замечательный  человек  с  замечательным  сердцем,  с  золотою  душою  и  золотыми  руками.
-За  тебя,   Возлюбленный  Стерегущий.
Максим  поперхнулся,  побагровев,  гости  изумлённо  смотрели  на  Софью  Петровну,  она  повернулась  ко  мне. 
-За  тебя  мой  дорогой  Давид  Сергеевич  Одзелашвили. 


Ведь  запомнила  мою  фамилию.  Чисто  без  ошибок.
Она  улыбнулась,  озорно  смотря  на  ошеломленных  гостей.
-Так  переводится  его  имя  и  отчество,  так  назвала  его  моя  дочь  и  мне,  черт  побери,  как  это  нравится. 
Чокнулась  со  мной,  мы  выпили,  она  обняла  меня  и  крепко  меня  расцеловала.
Стояла  полная  тишина.
-Что  молчите,  вы  едите  то,  что  приготовили  его  золотые  руки. 
-О,  если  бы  вы  знали,  видели  то,  что  видела  я  в  его  доме,  вы  бы  меня  поняли.

               
104

Женщины  загалдели,  на  перебой,  выспрашивая  у  меня  рецепты.
Анна  встала. 
-Я  вам  расскажу,  но  знаю,  что  записав,  у  вас  ничего  не  получится.  Потому  что,  готовя,  он  разрезает  свое  сердце,  а  я  это  видела,  в  каждом  кусочке  того,  что  вы  едите  его  сердце  и  огромная  любовь, - разрыдалась  и  убежала.
Максим,  ошарашенный  растерянный  не  понимал,  что  происходит,  как  в   прочем  и  все  остальные,  сидел,  хлопая  ресницами.


Я  сидел  смущённый  красный  как  рак.
-Прошу  прощения,  что  перестарался, - Софья  Петровна  громко  рассмеялась. 
-Наш  человек - я  же  говорю  это  наш  человек.
Выпили  за  меня,  смеясь.  Пришла  Анна,  все  сделали  вид,  что  ничего  не  произошло.   
Максим  заботливо  шептал.
-Ты  устала  милая,  тебе  надо  отдохнуть,  давай  на  праздники  уедем  в  Италию. 


Анна  отмахнулась. 
-Ничего  страшного.
Остался  час  до  Нового  Года.
Все  встали,  заиграла  музыка,  гости  танцевали  веселясь.
Мы  с  Софьей  Петровной  убирали  и  мыли  посуду.  Оставив  лёгкую  закуску,  сладости,  Анна  попросила  Максима  поставить  корзину  с  фруктами.  Я  принёс  бутылки  шампанского  и  канапушки  с  чёрной  и  красной  икрой.

               
105

Анна  ушла,  сказала,  что  переоденется,  ко  мне  подошла  подруга  Анны - Ольга,  я  запомнил  её  имя.
Отвела  меня  в  сторонку. 
-Откуда  вы   взялись,  как  вас  там  зовут,  то  ли  сторож,  то  ли  стерегущий. 
Громко  рассмеялся.  Моя  Надежда  улыбалась  мне,  летая  над  головой.
-Вы,  что,  что  вы,  смеётесь?
-Радуюсь  вам  Оленька.
-Я  вам  не  Оленька. 


-Значит  будете.  Вы  хорошая  подруга - изумлённо  на  меня  смотря.
-Что  это  значит?
-Это  значит,  что  вы,  не  раздумывая,  бросились  защищать  Анну.  Но  я  вам  не  враг,  а  Анне  тем  более,  вспомните,  что  стоит  перед  Стерегущим,  уберите  кавычки.  Она  растерянная  промычала – Возлюбленный.
-Вы,  что,  больной?


-Да,  больше  полугода  болею  тяжелой  формой  Любви,  и  не  стойте  на  пути  моей  любви,  погибнете  в  собственном  разочаровании,  что  не  смогли  увидеть  её   величество  Любовь.  Я  ясно  выразился,  будем  друзьями, - протянул  ей  руку.  Не  отвергайте,  и  вам  откроется  многое,  чего  вы  раньше  не  видели.
-Сомневаюсь!
-Если  сомневаетесь,  значит,  надежда  в  вас  не  погибла.
-Что  за  вы  человек,  я  вас  боюсь.  Она  ушла  не  врагом  и  это  уже  хорошо,  зачем  плодить  зло.  Я  сидел  на  кухне,  готовя  посуду  к  чаю.

               
106 
               

                **********************

Ушёл  в  библиотеку,  не  включая  свет,  смотрел  на  сказочно  заснеженный  Сосновский  парк,  искрящийся  в  свете  уличных  фонарей.
Запахло  детством,  ещё  мальчишкой  рисовал  заснеженные  ели  под  луной,  только  мои  ели  были  гималайскими  кедрами.  Ели  в  Батуми  не  растут.  Наверное,  как  всех  южан,  меня  волновал  снег,  который  был  редким  гостем  в  наших  субтропиках.  Поэтому  я  очень  любил  рисовать  зимы.   


Мы  с  классом  ходили  к  кладбищу,  где  жила  русская  староверка,  у  неё  за  забором  росла  чахлая  берёзка. 
Для  нас  это  была  экзотика.  Мы  детьми  все  удивлялись,  почему  она  не  белая,  какая-то  обшарпано  светло-коричневая.
Как  быстро  прошла  юность,  стоя  у  окна,  думал  о  превратностях   судьбы.
Спиной  почувствовал  Анну,  она  робко  и  тихо  подошла  ко  мне,  прижалась. 


-Не  исчезай  Стерегущий,  стереги  меня.
-Боже  Давид,  как  мне  тяжело.
-Не  торопись  родная.  Я  терпеливый.
-Ты  да,  другие  нет.
Ощущая  запах  её  тела  и  духов,  её  упругие  груди,  прижавшиеся  к  моей  спине,  будоражили  меня  своей  упругостью,  моя  голова  сладко  закружилась,  и  я  падал  в  пропасть  желания.  Она  тихо  исчезла,  так  же,  как  и  пришла.  Постоял  еще  минут  пять,  приходя  в  себя.

               
107

Все  уже  садились  за  стол,  а  я  остолбенел  поражённый  красотой  Анны, 
Как  свежая  кровь - красное  атласное  платье  обтягивало  потрясающую  фигуру,  доходя  до  середины  бедра.  Две  косички  с  ярко  голубыми  бантами,  лежали  на  её  прекрасной  груди,  сверкая  драгоценностями.  Тонкие,  светло  пепельные  чулки.  Такого  же  цвета,  что  и  платье,  атласные  сапожки  обтягивали  прекрасные,  изящные  ножки,  на  высоких  натянутых  атласом  тонких  каблучках.


Боже  мой,  как  она  красива,  я  не  мог  оторвать  от  неё  глаз.
Все  уже  сели,  осталось  пять  минут  до  Нового  Года,  на  ватных  негнущихся  ногах  добрался  до  своего  места.  Оля  растеряно  смотрела  на  меня.  Торопливо  открывая  шампанское,  всё  же  успел  разлить  по  бокалам.
Раздались  куранты,  все  встали.
-С  Новым  Годом! 
Все  кричали,  радовались,  поздравляя  друг  друга  с  наступившим  Новым  годом.


-Что  с  тобой  Давид,  толкнула  меня  Софья  Петровна.
-Боже,  как  она  красива. 
Мир  перестал  для  меня  существовать,  смотрел  на  мою  Анну,  её  огромные  зелёные  омуты  смотрели  на  меня  с  такой  любовью  и  нежностью,  так  смотрели  те  глаза  на  Енисее,  это  были  глаза  Анны. 
Я  потрясённый  не  мог  в  это  поверить,  но  это  были  те  глаза,  я  даже  почувствовал  ветер  с  запахом  набухших  почек  тальника.
               
108

Бог  мой,  как  я  мог  забыть  те  глаза,  значит,  это  не  было  моей  галлюцинацией.
 Я  тонул,  взлетал,  снова  тонул  и  реял.  Меня  бросило  в  жар,  лоб  покрылся  испариной,  Анна  не  отрываясь,  смотрела  на  меня.   
Все  сели,  а  мы  стояли,  и  наши  души  переплелись  в  потрясающем  узоре  любви.
Максим  встал,  (дуб,  дубом)  обнимая  за  талию  Анну. 
-Сегодня  для  меня  торжественный  день,  не  давая  ему  закончить,  Анна  ладонью  прикрыла  ему  рот.
 

Анна  очнувшись.
-Господи  Максим,  как  ты  можешь  быть  таким  слепым,  неужели  кроме  себя  ты  никого  не  видишь.  Оглянись,  ты  не  центр  вселенной,  а  я  не  твой  сателлит  вращающийся  вокруг  тебя.  Тут  не  твоя  фирма,  где  ты  всё  регламентируешь. 
-Посмотри  мне  в  глаза  Максим.
Максим  послушно  посмотрел,  ничего  не  понимая. 


-А  теперь  посмотри  в  глаза  Давида.  Оторвись  от  себя,  посмотри,  как  он  смотрит,  как  он  тяжело  дышит,  глядя  на  меня,  разве  ты  в  состоянии  понять,  простое  чувство - Любовь!   
-Посмотри  на  его  испарину,  это  горит  его  душа,  он  кипит  от  любви  и  я  дура,  еще  чего-то  выбираю. 
-Я  слышишь,  хочу  сгореть  дотла,  прожить  столько,  сколько  проживу  в  его  любви.  И  не  только  потому,  что  он  меня  любит,  а  потому  что  разбудил  мою  душу,  которая  напрочь  замёрзла,  оледенела  в  твоём  присутствии. 
-Ты  слышишь,  вы  все  слышите.  Моя  душа  согрелась,  оттаяла  в  его  любви,  я  вся  горю.

               
109

-Я  сама  себе  не  верю,  я  влюблена  как  девчонка,  вся  моя  душа  трепещет  от  осознания. 
-Я  люблю! 
-Боже  мой,  как  я  люблю,  мое  тело  горит,  меня  просто  лихорадит.
Она  говорила,  так,  как  будто  вокруг  нас  никого  не  было.
-Безумно  благодарна,  за  тот  счастливый  случай,  поломалась  моя  машина,  и  мне  пришлось  пешком  добираться  до  Эрмитажа.  И  когда  проходила  мимо  Давида,  он  увидел  меня,  разбудил,  поднял  и  отогрел  мою  трижды  заледеневшую  душу. 


Анна  светилась,  её  голос  грохотал,  хотя  она  говорила  тихо.
-Я  родилась  заново.
-У  кого  из  вас  было  такое  терпение,  не  имея  никакой  надежды,  даже  повода  на  ответное  чувство,  терпеливо  ждать  не  затаившись,  нет,  всем  своим  видом,  своим  поведением  крича  о  своей  любви.
-Я  увидела,  как  надо  любить.


-Разве  тебе  Максим,  понять,  что  значит  позолотить   плодоножку  у  яблока.  Какая  любовь  в  этой  маленькой,  незначительной  детали,  подаренного  яблока,  заботливо  уложенного,  в  самолично  сделанную  с  любовью  шкатулку.
-Прости  Максим,  но  мы  рано  или  поздно  с  тобой  расстались  бы.  Два  года  с  тобой,  не  стоят  одной  этой  плодоножки. 
-Ты  хороший,  но  для  меня  ты  чужд.
-Ты  слышал,  что  мама  сказала - наш  человек,  в  смысле  духовного  родства.
-Это  мой   Возлюбленный.
               
110

-Своей  любовью,  он  убрал  кавычки  с  этого  слова.
-Я  люблю  моего  Стерегущего,  сама  себе  завидую,  как  люблю  моего  Давидушку. 
По  её  щекам  текли  слёзы  уходящих  мук,  слёзы  безмерной  Любви.
-Браво  моя  дочь,  ты  выросла  в  моих  глазах. 
-Горжусь  тобой,  горжусь,  что  я  твоя  мать.
Софья  Петровна  встала,  аплодируя,  дочери.  Обращаясь  ко  мне.
-Эх,  Давид,  прожила  я  счастливо,  любила  и  меня  любили,  но  всё  бы  отдала,  чтоб  на  меня,  хоть  раз   посмотрели  бы  так,  как  ты   смотришь  на  мою  Аннушку, - села,  опустила  голову  и  разрыдалась.
Все  ошеломлённые  смотрели  на  нас.


               
Глава  8


Молча  вышел  из-за  стола,  направился  в  библиотеку - Анна  растерянная,  непроизвольно  протянула  руку  в  мою  сторону,  как  бы  удерживая  меня - обернулся,  подошел  к  ней.
-Что  ты  Анна,  я  сейчас.
Принёс  коробку  с  орхидеями  и  шкатулку  с  орехами.
Встал  на  колени  перед  Анной,  протянул  ей  шкатулку.  Все  вытянули  головы,  Анна,  тяжело  дыша,  изумлённая,  раскрасневшаяся  раскрыла  шкатулку,  в  шкатулке  лежали  позолоченные  грецкие  орехи. 
               
111

Я  развязывал  коробку,  вздох  изумления  и  одновременно  разочарования.
-Выбери  любой  орех  Анна,  она  вытащила  позолоченный  орех.
-Раздави  его.
-У  меня  не  получится.
-А  ты,  попробуй.
Она  надавила,  половинки  скорлупы  разошлись,  все  ахнули,  Анна  своими  тонкими  длинными  пальчиками  вытащила  сложенную  папиросную  бумагу,  развернула  ее,  шепотом  прочитав.


-Анна,  будь  моей  женой! 
В  напряжённой  тишине  её  шепот  звучал  набатом.
Я  встал,  вытаскивая  из  коробки  цветущую  белую  орхидею,  каттлею.  Протянул  ей  в  руки  белоснежную  орхидею.
-Милосердная - будь  моей  женой!
Женщины  ахнули,  Анна  осторожно  положила   орхидею  на  стол.  Бросилась  ко  мне  на  шею.
-Да,  да!  Возлюбленный  Стерегущий.
Я  поднял  её  на  руки,  кружась  с  ней. 


-Как  долго  я  тебя  искал,  любимая.  Краем  глаза  видя,  как  Максим  направился  к  выходу.
-Негодяй,  ты  всё  заранее  знал,  она  звонко  смеялась,  осыпая  меня  поцелуями.
Софья  Петровна  потрясённая,  восхищенно  орала.
-Вот  шельмец,  я  дура  его  ещё  и  жалела,  а  он  проходимец,  всё  спланировал,  всех  нас  перехитрил,  ну  и  пройдоха,  я  люблю  этого  стервеца.
-Ты  мой  Давид!
               
112

-Зятёк  я  тебя  люблю, - плача  она  разливала  шампанского. 
-Ну,  что  рты  раззявили,  выпьем  за  счастье  моей  дочери  и  моего  будущего  зятя.
Все  очнулись,  находясь  под  впечатлением  увиденного  и  услышанного,  много  ещё  для  них  непонятного,  они  смущенные  силой  чувств  Анны  подходили  и  поздравляли.


Опустил  мою  девочку,  держа  её  за  ладонь,  боже,  как  я  счастлив. 
Обратился  ко  всем.
-Понимаю,  что  праздник  пошёл  не  совсем  так,  но  это  дело  поправимое. 
-Анна  не  хотела  ставить  Максима  в  неловкое  положение,  когда  он  хотел  сказать  о  своей  помолвке.
-Но  ты  то,  как  об  этом  догадался  Давидушка?
Анна  изумлённо  смотрела  на  меня.
-Когда  ты  пошла,  ему  открывать  двери,  моё  сердце  защемило,  а  потом  у  него  был  такой  напряженный  заговорщицкий  вид,  да  и  сердцу  я  своему  верю. 


-Ну,  что  вам  говорила, - встряла  Софья  Петровна,  шельмец,  всё  предугадал. 
Продолжил.
-Поэтому  Анна  пошла  на  упреждение  и  если  честно,  результатом  я  просто  счастлив.
Оля  встряла,  ехидно  спрашивая.
-А  как  вы  объясните  записку  с  орехами. 
-Да,  Давидушка,  как  ты  мог  угадать,  что  я  выберу  именно  этот  орех.
-Я  верил,  что  твоё  сердце  тебе  правильно  подскажет,  улыбнулся,  встал  на  колено. 
               
113

-Не  вели  казнить,  а  вели  миловать,  у  меня  в  каждом  орехе  записка. 
Раздался  гомерический  хохот,  разряжая  обстановку.
-Целую  ночь,  будь  они  неладные,  все  пальцы  поотбивал,  выковыривал  ядра  из  скорлупы  орехов.
-Боже  мой,  Давид,  какой  ты  прохиндей,  ты  всё  продумал  до  мелочей,   
-Теперь  вы  понимаете  Анну,  не  упустил  не  единого  шанса  и  ведь  не  расчёт - им  руководила  любовь  к  моей  дочери.


-Где  ты  был  Стерегущий,  почему  раньше  не  объявился.  Зачем  ты  столько  лет,  мучил  меня  ожиданием.
Софья  Петровна  меня  обняла.
-Как  я  рада  за  тебя  Стерегущий,  крепко  прижимая  меня  к  себе,  ещё  больше  рада  за  нас.
Нет,  надо  разряжать  обстановку. 
-Давайте  пить  чай,  кофе.  Будем,  есть  десерт,  думаю,  сладкое  сейчас  будет  в  самый  раз,  а  то,  с  острым  мы,  пожалуй,  переборщили.


-Сегодня  ведь  Новый  Год. 
-Аннушка,  давай  принесём  наши  сюрпрайзы,  все  рассмеялись,  мы  с  Анной  торжественно  несли  каждый,  она  на  красивом  блюде  наполеон,  а  я  завернутый  в  фольгу  арбуз,  на  красивом  литом  с  вензелями  мельхиоровом  блюде.
Разворачивая  арбуз  от  фольги,  раздался  вздох  разочарования.
Ольга  язва,  не  удержавшись.
-Кого  теперь  удивишь  арбузом,  в  каждом  гастрономе  красуются. 

               
114

-Помните  Оленька,  я  вам  говорил  про  Надежду,  пусть  она  вас  никогда  не  покидает. 
Анна  картинно  подала  нож,  ловко  разрезая  на  дольки  придерживая  их  рукой,  разрезал  весь  арбуз.  Анна  произнесла - ву-аля,  я  отпустил  руку,  и  арбуз  раскрылся  как  цветок.
Прозрачная  ароматная  мякоть  застывшего  желе  с разноцветными  вкраплениями   разрезанных  фруктов,  изумляло  необычной  красотой.
Аннушка  обняла  меня  за  плечи,  целуя  в  щеку. 


-Разве  можно  его  не  любить.  И  это  начало  и  я  понимаю,  моё  будущее  будет  из  череды  «сюрпрайзов»  и  если  бы  вы  знали,  как  мне  это  нравится.
-Не  сомневайся  в  нём  Оля,  он  никогда  не  подведёт.
-Это,  Стерегущий.
Софья  Петровна  зачарованно.
-А  как  ты  это  сделал  и  когда  ты  успел. 
-Вы  отдыхали,  а  мы  с  Аннушкой  стряпали. 
Все  смотрели,  не  веря  своим  глазам,  любуясь  этим  чудом.


-Да,  Давид  ты,  кудесник,  шельмец,  мой  любимый  шельмец. 
-Ну,  доча,  ты  мне  удружила,  в  гробу  буду  лежать,  он  и  там  заставит  меня  восхищаться  собой. 
-Давайте  выпьем  просто  за  Любовь. 
Все  дружно  поддержали  тост,  и  над  столом  разлилась  радость  общения  и  праздника.  Белоснежная  каттлея  источала  тонкий  дивный  аромат,  проникая  в  души,  делая  их  мягче  и   добрее. 

               
115

-Анна,  а  откуда  наполеон,  что-то  такой  необычный,  ты,  что  тайком  от  меня  купила. 
Анна   рассмеялась. 
-Пока  ты  спала,  Давид  его  сделал. 
-Ну,  мне  повезло  на  старость  лет.
-Простите,  я  сейчас  приду.
Принёс  приготовленные  подарки.
-Извините  меня,  я  не  знал,  что  будут  гости,  поэтому  подарки  моим  любимым.  Вынул  пенал  с  бабочками  из  бисера,  преподнёс  их  Софье  Петровне,  целуя  её  в  щечку.


-С  Новым  Годом,  моя  родная!
Развернул  чеканку.
-А  тебе  милая,  моя  любимая  работа,  этот  шаман  спас  мои  ноги,  когда  я  заблудился  на  Новый  Год.
Чеканка  пошла  по  кругу. 
-Так  это  вы  её  автор,  Давид.  Мы  её  помним  по  выставке  в  МГУ,  когда  у  нас  она  открылась,  она  произвела  сенсацию,  настолько  она  была  необычна  и  свежа - это  были  преподаватели  старинные  приятели  Софьи  Петровны,  они  трясли  мою  руку. 


-Ваша  выставка  имела  очень  большой  успех,  настолько  она  была  самобытна,  вы  ведь  грузин,  как  вам  так  удалось  проникнуться  культурой  северного  народа.
Анна  ошеломлённо  смотрела  на  меня.
-Боже  Давид,  ты  меня  все  больше  и  больше  поражаешь.
-А  бабочки,  это  тоже  ваша  работа?
-Да  это  моё  последнее  увлечение.
-Я  же  вам  говорила,  что  у  него  золотые  руки,  мы  с  Анной  были  просто  изумлены,  когда  были  в  его  квартире.
               
116

Какая  замечательная  коллекция  бегоний,  а  какие  у  него  раковины.
-Анна,  покажи  его  шкатулки,  в  которых  он  дарил  тебе  яблоки. 
Всем  понравилась  шкатулка  с  виноградной  лозой,  а  мне  ближе,  была,  с  восточной  вязью,  это  была,  моя  лучшая  робота,  такой  филигранности  я  ещё  не  достигал. 
-Теперь  вы  понимаете  Аннушку,  полгода,  даже  больше,  один  раз  встретив  её  у  Эрмитажа,  поклялся  ей,  что  будет  её  ждать  каждую  субботу,  в  любую  погоду  и  ведь  дождался,  проходимец. 


-Перед  Новым  Годом,  Анна  чуть ли  не  выкапывала  его  из  снежного  заноса,  а  он  терпеливо  её  ждал.
-Вы  понимаете,  как  надо  любить,  чтоб  верить  в  свою  любовь  и  самое  главное  заставить  поверить  в  это  Анну.  С  высокой  температурой,  она  привезла  его  с  полмесяца  назад,  сюда  в  наш  дом.
-А  теперь  передо  мной  мой  зять  и  мне  кажется,  что  я  его  знаю  тысячу  лет.  Знаете,  в  это  трудно  поверить,  так  он  стал  очень  мне  дорог  и  родным.   

                **************************


……Улыбался  стоя  в  жиже  трясины  почти  по  плечи.  Моя  Аннушка,  я  не  могу  без  тебя,  ты  там,  так  меня  ждёшь,  а  я  влип  в  эту  трясину.  Правда,  стал  погружать  меньше,  но  легче  от  этого  не  стало.  Ноги  зажало  так,  что  ими  не  пошевелить…..
Все  слушали  с  нескрываемым  интересом  и  восхищением,  Ольга  встала,  подошла,  протягивая  руку - я  согласна.
               
117

-Рад  за  вас  Оленька,  -  пожимая  ей  руку. 
Анна  изумлённо  на  нас  посмотрела.
-Быстро  ты  её  уломал.
Оля,  рассмеялась.
-Подошла  ему  дать  за  тебя  втык,  чтоб  он  к  тебе  не  приставал,  а  он  протянул  руку  и  говорит - давайте  будем  друзьями.
-Вот  я  протягиваю  руку.


Заулыбались  гости.  Было  весело,  мы  ходили  гулять,  утром  усталые  все  разъехались  по  домам.
Мы  остались  одни,  пошли  на  кухню.  Разлил  кофе,  поставил  сладости.
-Вот  мы  и  вместе,  давайте  решать,  как  нам  быть,  какое  вы  решение  примите,  я  согласен  на  всё.
-А  тут  решать  нечего,  если  хочешь,  живи  здесь,  а  если….   
-Стоп!


-Софья  Петровна,  меня  вполне  устраивает  первый  вариант,  не  хочу  отнимать  Анну  у  вас,  тем  более,  что  всегда  мечтал  о  большой  семье.  Вредных  привычек  у  меня  нет,  не  пью,  только  по  праздникам,  не  курю  и  не  храплю,  мы  рассмеялись.
-Я  вас  обожаю,  Софья  Петровна  и  уже  люблю  наши  будущие  посиделки  на  кухне  за  чаем.  Да  и  детишкам  нужна  любящая  рука  бабушки. 


Задумчиво  на  меня  глядя. 
-Откуда  ты  его  выкопала  Анна.
-Откуда,  откуда,  из  снега  Эрмитажа. 
Мы  гоготали  до  слёз.
-Ладно,  Давид,  с  этим  вопросом  ты  классно  справился - когда  будем  справлять  свадьбу? 
               
118

Анна  крепко  сжала  мою  ладонь. 
-Да,  я  хоть  сейчас  пойду  под  венец,  но  думаю,  моя  поспешность  вам  не  подойдет.
-Ты  прав,  а  ты,  что  молчишь  Анна. 
-Я  о  другом  думаю,  покраснела.  Смущаясь,  поспешно  произнесла.
-Не  хочу  расписываться  в  шубе,  давайте  в  июне  или  июле.
Мы  строили  планы,  потом  перешли  на  тему  работы. 


-Сейчас  я  не  работаю,  хотя  с  начала  весны,  до  первого  снега  есть  два  дорогих  заказа. 
Жил  один  и  мне  вполне  хватало  для  разумной  жизни,  а  так,  как  я  вступаю  в  этап  неразумной  жизни,  надо  думать  о  более  чем-то  солидном.   
-Раньше  не  хотел  открывать  фирму,  как-то  лень,  да  и  хлопотно,  а  сейчас  будут  большие  расходы  на  сюрпрайзы.  У  меня  есть  накопления,  но  не  очень  большие,  в  общем,  буду  думать. 


-Вот,  что  зятёк - мой  муж,  царство  ему  небесное,  оставил  после  себя  очень  солидную  строительную  фирму,  которая  принадлежит  мне  и  ею  руководит  Анна,  кроме  того,  у  неё  есть  своя  архитектурная  мастерская.  Так  что,  место  мы  тебе  найдём,  а  с  твоей  светлой   головой  и  золотыми  руками.
-Нет.
-Так  дело  не  пойдёт,  спасибо  за  предложение,  но  я  хочу  благополучия  добиться  сам.  Если  в  моём  начинании  вы  мне  поможете,  не  откажусь.  Буду  только  рад.
-Честно  говоря,  другого  ответа  я  от  тебя   не  ожидала. 
-Но  предложить  была  обязана.
               
119 

-Мои  дорогие,  у  меня  есть  несколько  идей.  Хотел  открыть  магазин  по  продаже  коллекционных  раковин  и  бабочек,  спрос  огромный.  Второе,  специализированный  магазин  по  продаже  гончарных  изделий  мира,  при  том,  самобытную  обожжённую  глину.  Третье,  магазин  по  продаже  специй,  в  котором  можно  получить  полную  информацию  о  данной  специи  и  гарантию  её  качества,  при  магазине  маленькое  кафе,  где  блюда  в  полной  мере  бы  применяли  специи. 


При  этом  же  магазине,  отдел  по  продаже  тропических  фрукт.  Есть  ещё,  но  о  них  в  следующий  раз.
-Но  самое  главное,  это  фирма  по  благоустройству  и  озеленению  загородных  домов,  здесь  крутятся  большие  деньги  и  большой  спрос,  хотя  есть  несколько  но,  земля  под  питомник  и  магазин,  плюс  наличие  воды  и  света,  плюс  подъездная  дорога  и  хорошее  местоположение.  И  хорошая  масштабная  реклама.  Вот  тут  ваша  посильная  помощь  и  советы  будет  очень  кстати. 


Вечная  проблема,  как  только  я  начинаю  говорить,  женщины  сразу  засыпают,  мои  девочки  клевали  носом. 
-Идите  спать,  я  всё  уберу  сам,  Софья  Петровна  ушла  сразу,  а  Анна,  прижавшись  ко  мне. 
-Ты  не  хочешь  пойти  со  мной. 
-Очень  хочу,  но  мы  с  тобой  устали  и  перенервничали,  а  я  хочу,  чтобы  наша  с  тобой  первая  ночь  запомнилась  бы  на  всю  жизнь.
-Выспись,  вот  тогда  чтобы  до  слёз,  до  ломоты  в  зубах,  о,  как  я  тебя  хочу  моя  Аннушка. 
-Ты  прав,  не  будем,  торопится,  ты  и  вправду  золото.
               
120 

Обвив  меня  руками,  впервые  расслабившись  крепко  в  засос,  поцеловала  с  такой  страстью,  что  у  меня  закружилась  голова,  и  перехватило  дыхание.  Я  обнял  мою  девочку,  отвечая  такой  же  страстью. 
Помыв  и  убирая,   всё  ещё  ощущал  вкус  её  губ.
Проснулся  в  половине  третьего  дня,  боже,  как  хорошо,  у  меня  семья,  все  мои  чувства  кричали  от  восторга,  я  не  один. 
Рядом  на  кресле,  лежала  большая  коробка,  на  ней  стояло  красивое  Новогоднее  поздравление,  на  развороте - Любимому  с  Новым  Годом!  Тебя  любящие!


Великолепный  исландский,  цвета  сгущённого  молока  джемпер  с  накладными  карманами,  такого  же  цвета  брюки.  Ослепительно  белая  рубашка  с  фактурной,  частой  тонкой  полоской. 
Тёмно-вишневые  блестящие  мокасины  и  такого  же  цвета  брючный  ремень.  Как  мне  это  все  понравилось,  моя  Анна,  ты  чувствуешь  меня,  купив  такую  красоту.
Принял  душ,  привёл  себя  в  порядок,  оделся  в  обновку,  даже  носки  купила  в  тон,  как  я  тебя  люблю,  родная. 


Я  подумал,  она  ведь  всё  это  приобрела  заранее,  значит,  верила  в  то,  что  произошло.  Моё  сердце  гулко  забилось.  Моя  Аннушка!
Глянул  на  себя  в  большое  зеркало,  счастливые  помолодевшие  глаза,  если  бы  не  седые  волосы,  как  у  луня,  выглядел  бы  на  все  тридцать  пять  лет.  Надежда  прыгала  бесёнком  в  моих  глазах,  громко  смеясь.
-Здорово  Стерегущий!
Отражение  подмигнуло  мне.
               
121

Началась  моя  новая  жизнь.
Из  гостиной  принёс  увядающие  розы,  срезал  все  бутоны,  набрав  воды  в  красивую  салатницу,  опустил  туда  бутон  к  бутону,  розы  плотно  заполнили  салатницу,  и  запахло  весной  от  их  разноцветного  калейдоскопа,  было  очень  симпатично.  Сбрызнул  их  водой,  как  росой.
Натёр  брынзу,  из  слоёного  теста  сделал  три  аджарских  открытых  хачапури,  поставил  в  духовку,  красивые  пузатые  рифлёные  английского  фарфора  чашки  и  десертные  тарелки,  украсили  собой  стол.


Появилась  Софья  Петровна  красивая,  в  юбке  кремового  цвета  до  колена  в  колготках,  в  туфельках  на  шпильках,  в  красивой  светло  чернильной  шёлковой  блузке,  выглядела  просто  очаровательно.
-Какая  вы  красивая  Софья  Петровна, - доброе  утро,  хотя  скорее  добрый  день. 
-Ну  ты  льстец,  а  всё  равно  как  приятно,  давно  я  по  утру  не  получала  комплименты.   


-Добрый  день  Стерегущий.
-Ты  то,  спал?
-Выглядишь  на  загляденье,  тебе  очень  идёт,  ты  чертовски  в  этом  наряде  элегантен.
-Спасибо  вам  большое,  мне  очень  понравилось.
Пришла  Анна  с  припухшими  розовыми  губками.  С  ещё  не  проснувшимися  густо  зелёными  глазами  в  опахале  длинных  густых  ресниц,  в  полупрозрачном  бирюзовом  халате  до  пола  с  белой  пушистой  оторочкой.

               
122

Обнажённая  крепкая  грудь,  волнуя  розовыми  сосками,  чуть  виднелась  сквозь  полупрозрачную  ткань.  Каштановые  волосы  гривой  окутывали  её  бесподобную  голову.
Боже,  как  она  меня  волнует.
Желание  разлилось  по  телу,  она  увидела  мои  глаза,  рассмеялась,  нежно  прижавшись,  страстно  поцеловала.
-Как  ты  красив  любимый,  ты  мне  такой  очень  нравишься. 
-Доброе  утро  Стерегущий,  ты  хоть  спал  и  вообще  ты,  когда-нибудь,  спишь.


-Анна,  я  сторожил  тебя,  какая  ты  красавица,  правду  говорят,  хочешь  увидеть  истинное  лицо  женщины  посмотри  на  проснувшуюся,  у  меня  нет  слов,  ты  удивительно  красива.
Повиснув  на  моей  шее - говори  мне  это  всегда  по  утрам,  моё  солнышко.
-Сейчас  будем  завтракать,  вы  готовы,  они  приложили  руки  в  пионерском  салюте,  громко  смеясь,  в  унисон - всегда  готовы.
Раскрыл  духовку,  сразу  запахло  хачапурами,  вбил  в  них  по  яйцу.  Поставил  томиться  ещё,  заварил  чай,  разливая  по  кружкам.  Хачапури  уже  были  готовы,  яйца  затуманились,  в  каждое  хачапури  положил  по  приличному  куску  масла.


-Мама  посмотри,  как  красиво  он  придумал  с  розами. 
-Я  наблюдала  за  тобой  Давид,  у  тебя  удивительное  свойство,  всё  чтобы  ты  не  делал,  к  чему  бы  ты  ни  прикасался,  всё  у  тебя  получается  красиво.
-А,  что  за  пироги  ты  приготовил  Давид?
-Это  мое  любимое  хачапури,  Софья  Петровна.
-А,  как  их  надо  есть. 


123

-Вот  так,  я  размешал  растаявшее  масло,  с  брынзой,  яйцом  отрывая  борта  хачапури  из  слоеного  теста,  макал  в  сырную  середину,  как  в  фондю  и  с  наслаждением  истинного  ценителя,  закатив  глаза  с  придыханием  и  восклицанием  восторга,  проглотил  первый  кусочек.
-И  обязательно  с  любовью.
Они  зачарованно,  за  мной  следя,  громко  рассмеялись - да  с  тобой  зятёк  мы  точно  не  соскучимся. 
-О,  как  вкусно.


-Вот  вам  еще  идея,  открыть  хачапурную. 
-Приятного  аппетита  мои  дорогие.  Съели  всё,  без  остатка,  выпив  по  две  кружки  чая. 
-Боже  как  вкусно  Давидушка. 
Я  прислушался  к  себе  какое  счастье  слышать - Давидушка.
-Господи,  как  я  вас  люблю,  Софья  Петровна,  что  вы  создали  такое  чудо. 

Софья  Петровна  громко,  смеясь. 
-Ну,  прохиндей,  учись  доча,  одной  фразой  окомплиментил  нас  обеих.
Анна  окончательно  проснувшись.
-Так  рада  тебя  видеть  рядом,  такое  чувство  смотрю  на  тебя,  как  будто  знаю  тебя  сотню  лет  и  так  уютно.
-И  мне  родная,  проснулся,  а  вся  душа  поёт,  я  не  один  у  меня  самая  красивая,  самая  изумительная  любимая,  у  меня  моя  семья.  Мне  привалило  огромное  счастье,  две  самые  красивые  женщины  и  обе  меня  любят.


124


               

                Глава  9


-Давид,  я  думала  о  твоих  идеях  перед  сном,  в  принципе  они  все  хороши.  Меня  удивляет  твоя  широта  интересов,  ты  совсем  не  закостенелый,  улыбаясь - а  ведь  совсем  не  юноша.
-Что  бунт, - притворно  сердясь. 
-Ты  у  меня  самый  молодой,  знаешь  это  и  вправду  так,  у  тебя  очень  молодая  душа.
-Составь  по  всем  своим  идеям  бизнес  планы,  я  отдам  своим  экономистам,  пусть  всё  обмозгуют.  Надо  знать  какие  деньги  вкладывать.
-Смотрю  на  тебя  Аннушка  и  вспоминаю  когда-то  мною  написанные  строчки,

Сколько  раз  я  бросался  с  утёса,
Чтоб  разбиться  о  камни  внизу.
Долетал  почти  до  откоса,
И  взлетал,  почему,  не  пойму.

-А  теперь  понимаю  почему,  подсознанием  знал,  что  ты  будешь.  Знаешь,  когда  я  тогда  рассказывал  притчу  из  своей  жизни  тогда  при  Максе,  у  неё  был  не  очень  хороший  конец.
-После  того  стойбища  с  дивным  названием  Бомбей,  мы  поднялись  вверх  по реке,  где  ещё  не  ступала  нога  человека. 

125

Бензина  оставалось  мало  и  мы,  выполнив  свою  миссию,  спускались  вниз  по  течению  на  веслах.  Уже  на  выходе  из  устья,  где  река  впадала  в  Енисей,  мы  попали  в  сильный  шторм.
-До  нашего  посёлка  было  полтора  десятка  километров  и  мы,  наплевав  на  шторм,  ринулись  домой,  а  надо  сказать,  что  ширина  Енисея  в  этом  месте  доходила  до  одиннадцати  километров  с  рядом  островов.


-Волне  было,  где  разгуляться,  тем  более,  что  глубины  здесь  доходили  до  восьмидесяти  метров.  На  середине  фарватера   швырнуло,  мы  стали  боком,  и  второй  волной  нас  накрыло,  двигатель  заглох.  Ихтиолог  Клементёнок  Володя,  разбирал  двигатель.  Чтоб  просушить  свечу,  а  я  бросился  за  вёсла  поставить  лодку  носом  к  волне.
-Наш  (Прогресс)  довольно  неудобная  лодка,  чтобы  грести  одному,  да  и  высокие  борта  парусили  на  сильном  ветру.  С  трудом,  справляясь,  кричал  Володе,  чтобы  он  помог  мне  дойти  на  подветренную  сторону  острова,  как  нас  накрыла  новая  волна,  и  двигатель  набрал  воду.


-Володя  с  выпученными  глазами  бормотал,  что  высушит  свечу.
-Я  сейчас,  я  сейчас. 
-Моя  затрещина  не  привела  его  в  чувство,  в  его  глазах  на  меня  страхом,  усмехаясь,  смотрела  смерть.
-Я  не  хотел  умирать,  мне  всего  было  двадцать  четыре  года.
-Температура  воздуха  была  чуть  выше  нуля  градусов,  а  воды  четыре.
               
126

До  острова  было  около  шестисот  метров,  когда  поломалось  одно,  а  следом  за  ним  другое  весло  утонувшие  на  моих  глазах.
-Это  была  наша  смерть,  Володя  белый  как  смерть  с  безумными  глазами  тёр  свечу  по  щиколотку  сидя  в  воде. 
-Боже,  как  я  хотел  жить.
-Увидел  дюралевый  столик,  который  приставляется  к  борту,  чтоб  на  нём  есть,  схватил  его,  пытаясь  им  грести,  мои  руки  уже  кровоточили  от  вёсел,  лодку  крутило  и  толку  было  никакого.


-На  носу  лодки  был  отсек  с  люком,  куда  складываются  разные  вещи,  разделся  до  трусов,  забрался  в  этот  люк  и  греб  этим  столиком  попеременно  с  каждой  стороны  бортов.  Я  нагибался,  чуть  ли  не  вываливаясь  из  лодки,  ещё  ни  разу  в  жизни   не  работал  с  таким  остервенением,  в  таком  темпе  и  с  такой  физической  нагрузкой.
-С  меня  валил  пар,  как  в  котельной.  Потихоньку  приближался  к  острову,  ветер  поднимался  всё  выше - ударяясь  об  остров  -  над  лодкой  и  мне  всё  легче  было  грести. 


-Силы  уже  были  на  исходе,  до  берега  оставалось  метров  семьдесят  - восемьдесят.  Замерил  дно  лотом,  мне  было  по  горло.  Прыгнул  в  воду,  таща  лодку  за  верёвку  до  берега.
-Я  жив!
-На  берегу  упал  без  сил  и  потерял  сознание.
-Володя  пришел  в  себя,  собрал  плавник,  разжёг  круговой  костер,  растер  меня  спиртом.  Напоил  меня  горячим  чаем.  Через  несколько  часов,  мы  были  дома.
-Я  даже  не  заболел.

               
127

-Вспомнил  слова  старика  (Не  суди,  судим  не  будешь),  людей  надо  воспринимать  по  их  поступкам,  но  с  Володей  больше  не  общался,  да  и  он  меня  обходил  стороной,  там  для  него  я  утонул,  как  когда-то  для  своего  друга  детства  Павла.
-К  чему  я - это  рассказываю,  когда  хотел  выпрыгнуть  из  лодки,  увидел  в  воздухе  внезапно  возникшее  красивое  женское  лицо.  Нет,  это  был  не  ангел,  никаких  нимбов,  это  было  потрясающе  красивое  молодое  женское  лицо.  При  этом  оно  было  очень  чётким,  как  в  кино.  Нет  даже  не  как  в  кино,  а  более  реальное,  что  ли.


Прошло  много  лет,  не  могу  точно  описать  это  лицо,  оно  как-то  стёрлось  из  моей  памяти,  знаете,  как  это  бывает  со  снами,  но  одно  хорошо  помню,  на  меня  смотрели  изумительные  чуть  миндалевидные  зелёные  глаза.  Я  их  запомнил  на  всю  жизнь.
Это  были  твои  миндалевидные  зелёные  изумруды.
Анна  потрясённая  растерянная  сидела,  боявшись  пошевельнуться. 
-У  меня  тогда  была  жена  и  дети,  но  спасаясь,  тогда  не  думал  о  них,  а  лицо  - потом   подумал,  это  моя  галлюцинация.


После  развода  с  женой,  я  впервые  напился,  мне  стыдно  признаться,  но  я  хотел  покончить  с  собой,  приставил  ствол  карабина  к  подбородку  и  уже  собирался  пальцем  ноги  нажать  на  курок.  И  вновь  передо  мной  появилось  то  женское  лицо,  твои  глаза,  твои  огромные  глаза  были  прямо  перед  моим  лицом,  всматривались  в  самую  глубину  моей  души,  я  мгновенно  протрезвел,  убрал  карабин,  и  то  лицо  медленно  с  тихой  улыбкой  таяло  и  только  твои  зелёные  глаза  с  нежностью  смотрели  на  меня.
               
128

-Когда  увидел  тебя  в  первый  раз,  долго  мучился  оттого,  что  никак  не  мог  вспомнить,  где  тебя  видел.
-И  только,  когда  ты  меня  разгребала  от  снега,  вспомнил  эти  потрясающие  глаза,  глядя  в  твои  зелёные  омуты.
Я  уткнулся  в  её  теплые  бархатистые  ладони,  ощущая  аромат  её  кожи. 
-Не  знаю,  как  в  это  верить,  но  это  я  не  придумываю,  такое  остаётся  на  всю  жизнь.


-Как  долго  к  тебе  шел,  родная.
Анна  беззвучно  плакала,  по  её  щекам  катились  горькие  слёзы. 
-Как  тебе  досталось  родной,  боже,  какой  ты  сильный  Деви.  Но,  как  поразительна  твоя  история,  которую  ты  нам  поведал.  Скажи,  кто  другой  и  не  поверила,  а  тебе  верю  безоговорочно.  Как  такое  может  быть,  через  тысячи  километров  и  время  ты  нашёл  меня.  Фантастика.  Неужели  так  всё  судьбой  предопределено.
Софья  Петровна  печальная,  гладила  мои  волосы. 


-Всё  Стерегущий,  шептала  она,  испытания  твои  кончились  ты  с  нами,  а  мы  с  тобой.  Если  бы  она  только  знала,  что  нас  ждёт  впереди.
Анна  подняла  моё  лицо,  осыпая  меня   поцелуями. 
-Как  я  тебя  ждала  Деви,  как  я  долго  тебя  ждала.  В  свои  тридцать  два  года  не  вышла  замуж  окруженная  толпами  ухажёров,  два  года  была  с  Максимом,  а  подспудно  ждала  такого,  как  ты  и  дождалась.
-Как  все  девчонки  ждала  принца  на  коне,  мечтала  о  большой  и  светлой  любви.
               
129 

Одни  мирились  с  тем,  что  имели,  а  я  нет.
-Вспоминаю  твои  изумлённо  восхищённые  глаза  с  протянутым  огромным  яблоком,  уже  тогда,  наверное,  поняла,  что  это  ты,  кого  так  долго  ждала,  а  увидела  и  испугалась. 
-У  меня  было  много  поклонников,  и  дарили  подарки,  и  какие,  но  перед  глазами  твои  потрясающе  по  детски  восхищённые  глаза,  с  этим  замечательным  яблоком,  меня  это  так  глубоко  тронуло,  ты  дарил  не  яблоко,  а  своё  огромное  сердце.


-Испугавшись,  уехала с  Максимом  на  Азорские  острова.  Ругая  себя  за  то,  что  предала  тебя,  уехав,  еле  дождалась  конца  этого  отпуска  и  с  волнением  и  замиранием  сердца,  в  первую  же  субботу  из  окна  Эрмитажа,  смотрела,  боясь  тебя  не  увидеть.
-Ты  был  незыблем,  как  тот   фонтан,  у  которого  ты  сидел.  На  твоем  колене  сидел  голубь  и  ты   кормил  его  с  ладони.


-Плакала  от  счастья,  что  ты  здесь,  сколько  раз  порывалась  к  тебе  подойти,  шла  к  тебе  и  возвращалась  обратно.  Потом,  как-то  закрутилась,  работа,  иностранные  партнеры,  потупив  глаза,  да  и  Максим,  густо  покраснев.  Я  забыла,  что  прошло  полгода.
-До  сих  пор  с  ужасом  думаю,  что-за  затмение  на  меня  нашло,  я  чуть  не  прошла  мимо  своего  счастья.
-Когда  я  поехала  с  иностранными  партнёрами  в  Эрмитаж,  по  привычке  пошла  к  окнам,  которые  выходили  на  фонтан,  посмотрела  в  окно  и  разрыдалась,  ты  верный  любящий  меня,  сидел  занесённый  снегом.  Как  мне  было  горько  и  стыдно.

               
130

Партнёры  ничего,  не  понимая,  бросились  меня  утешать,  извинившись,  побежала  к  тебе,  на  ходу  одеваясь,  моля  бога,  чтоб  ты  не  ушёл.
-Боже,  шла  и  мне  было  противно  за  себя.  В  своих  глазах,  я  была  мерзкой,  отвратительной  в  своем  предательстве.  Это  был,  мой  самый  длинный  путь,  как  я  боялась  тебя  потерять.
-Ты  сидел,  не  шевелясь,  а  моё  сердце  разрывалось  от  боли,  как  могла  так  поступить  с  тобой.  Ты  сидел  больной,  но,  сколько  веры  и  убеждённости  веяло  от  тебя.  Откуда  у  тебя  столько  силы  и  веры,  я  получила  хороший  урок  на  всю  жизнь.


-Ты   прав,  человека  видно  по  его  поступкам.
-Ты  прости  меня  родной,  любимый,  за  моё  предательство,  за  моё  малодушие.
-Да,  ты,  что  милая,  ты  была  мне  не  обязана.  Хотя  безумно  рад  твоим  словам,  моё  сердце  ликует,  я  любим. 
Целуя  её  тонкие  изящные  длинные  пальцы. 
-Моя  Аннушка,  это  ты  меня  прости,  что  я  так  мучил  тебя. 


-Господи,  Стерегущий,  как  хочу  от  тебя  детей,  надеясь,  что  в  них  хоть  капля  будет  твоего  великодушия.
-Тебе  есть,  что  им  передать.
Софья  Петровна,  притихшая  с  глазами  полными  слёз. 
-Я  почти  никогда  не  плачу - но  уже,  какой  раз, ты  рвёшь  мою  душу  Давид,  и  я  проявляю  слабость.  Так  счастлива,  что  моя  дочь  проявила  мудрость  и  привела  тебя  к  нам  в  дом. 
-Я  люблю  тебя  мой  Давид,  я  очень  вас  люблю  и  так  вам  желаю  счастливой  жизни,  вы  как  никто  заслужили  это.  И  всё  же  как  я  потрясена  твоим  рассказом,  в  это  так  трудно  поверить,  но  тебе  верю  безоговорочно,  и  все  же  это  невероятно.
               
131

  -Как  много  такого  в  чём  мы  абсолютно  ничего  не  понимаем.  Это  просто  мистика.
Мы  пошли,  погуляли  по  заснеженному  Сосновскому  парку,  к  нам  как  чудо  спустилась  белочка,  так  было  хорошо  на  душе.  Красота  заснеженного  леса  играла  чудными  искрами  восторга. 
Закидали  друг  друга  снежками,  они  повалили  меня  на  снег,  упав  на  меня.  Усталые  чуть  замёрзшие,  мы  пошли  домой.  После  ужина  Софья  Петровна  тактично  удалилась,  пойду,  посмотрю  концерт  и  повалюсь  спать.


Анна  сказала,  чтобы  я  её  подождал,  я  побрился,  привёл  себя  в  порядок,  пришла  Анна,  я  онемел.
Бог  мой,  мои  щеки  пылали,  как  я  её  желал.
Белая  расклёшенная  шелковая  коротенькая  юбочка,  чуть  прикрывала  верх  её  пепельных  тончайших  чулок,  с  чуть  перламутровым   отливом.  Прозрачная  белая  газовая  кофточка.  Полуоткрытый  атласный  бирюзового  цвета,  с  тонкой  лиловой   кружевной  лентой  по  краю  бюстгальтер,  чуть  приоткрывал  розовые  окружности  сосков.
Моя  плоть  стояла  дыбом,  оттопыривая  брюки.


Изящные  бирюзовые  туфли  с  открытой  пяткой,  тонкими  атласными  лентами  обхватывали  её  щиколотку,  перламутровая  влажная  помада  на  губах  и  эти  жаждущие  зелёные  водопады  глаз  манили  в  себя  с  колдовской  силой.
-Боже  Анна - вставая - я  так  не  выдержу,  умру  от  твоей  неземной   красоты. 
Аннушка  громко  рассмеялась.
-Ах  ты,  льстец,  но  какой  талантливый,  увидев  набухший  пах,  покраснела,  не  отводя  глаз. 

               
132

-Как  я  тебя  хочу,  я  так  ещё  никогда  не  хотела  любимый  мой.
-Деви - медленно  подкрадываясь - мой  Деви,  её  глаза  расширились,  и  я  полетел  в  её  зеленые  омуты,  захлёбываясь  от  страсти. 
-Давидушка,  я  знаю  себе  цену,  поклонников  у  меня  всегда   было  много,  (не  удивительно  подумал  я)  ты  не  ревнуй. 
-Но,  ты,  так  смотришь  на  меня,  ощущаю  себя  невероятной  красавицей,  как  сладко  осознавать  это. 
Прижимаясь  ко  мне   шепча  в  ухо,  у  меня  поползли  мурашки  по  телу.


-Как  я  тебя   хочу,  зацелую  всё  твое  крепкое  тело,  как  ты   меня  возбуждаешь  Давид.
-Анна,  Аннушка,  пожалей  меня,  хрипел  пересохшим  ртом,  я  умру  от  желания.  Не  дотрагиваясь  меня,  раскрыла  губки,  и  я  пропал  в  страсти,  в  нежности,  безумии   её   поцелуев.
У  меня  подкашивались  ноги,  поднял  Анну,  обнимая  крутые  крепкие  ягодицы,  задыхаясь  от  страсти,  в  длинном  долгом  поцелуе  отнёс  её  в  библиотеку.


Расстилая  постель,  её  юбочка  задралась, обнажая  мраморную  попочку  в  бирюзовых  атласных  трусиках  и  потрясающе  красивые  стройные  ноги,  в  её  сексуальных  чулках  со  швом,  рубчики  швов  как  стрелы  идеально  тянулись  вверх,  они  меня  так  завели,  у  меня   даже  в  глазах  потемнело.
Вспомнил  рассказ  Мопассана,  как  приглашённый  гость  к  симпатизирующей   ему  даме,  проснувшись  от  ночного  шума,  выйдя  из  своей  комнаты,  в  проёме  окна  увидел  обнажённую  попку  нагнувшейся  служанки.

133 

И  он,  встав  на  колени,  поцеловал  сие  замечательное  творение  природы,   но  о,  ужас  это  оказался  зад  хозяйки. 
Вот  и  сейчас,  опустился  на   колени  и  поцеловал  мою  девочку,  в  её  мраморные  ягодицы,  гладя  её  ножки  от  щиколоток,  ощущая  швы  гладких  чулок,  медленно  поднимаясь,  верх,  до  обнаженных  ножек.  Анна,  постанывая,  застыла,  дотронулся  горячим  губами  до  бархатистой  кожи.  Потеряв  голову,  целовал  мою  девочку  до  безумия.


-Подожди  родной,  я  сейчас  тоже   умру,  потерпи,  ложись  в   постель.  Лежал  обнажённый   на  кровати,  с  дергающейся  плотью  в  такт  моего  бешено  бьющегося  пульса.  Смотрел  как,  медленно  мучая   меня,  Анна  освобождалась  от  одежды.
В  глазах  померкло,  красивая  светящаяся  перламутровая  грудь  с  розовыми  сосочками  открылась  моему  взору. 


-Я  сипел - Анна,  Анна,  её  глаза  с  поволокой  изливающиеся  страстью  смотрели  на  меня,  снимая  трусики  она  взорвалось  во  мне  криком,  АННА!
 Я,  сотни  раз  умирая,  воскресал,  от  невероятного  счастья  обладания  моей  Анны.  Её  глаза  источали  такую  нежность,  страсть,  она  стонала,  безумствуя  на  моём  теле.


Потом  замерла.
-Давид  возьми  меня,  не  шевелясь. 
Наши  тела  почти  не  шевелились,  мысль  желания  напрягала  мышцы.  В  глазах  померкло,  чувствуя  приближающуюся  мою  кульминацию,  её  лоно  сжало  меня,  волной  оргазма  прокатилось  по  плоти.
               
134

Потерял  чувство  времени,  одновременно  закричав  в  ошеломляющем  экстазе  чувств,  мы  бились  в  невероятном  по  силе  оргазме,  который  поглотил  сладострастием,  наши  души  и  тела.
Анна  упала  на  мою  грудь,  из  её  глаз  катились  слёзы,  захлёбываясь,  она  взасос  целовала  мои  губы.  Я  так  её  хотел,  прижимая  мраморные  ягодицы,  и  она,  помогая  мне,  в  пароксизме  бешеной  страсти,  снова  слились  в  повторном  оргазме.
Мы  не  могли  отдышаться,  её  глаза  раскрылись  в  невероятной  нежности. 
 

-Боже  Давид,  что  ты  со   мной   сделал! 
-Я  взлетела  на  небеса,  рухнула  и  снова  взлетела,  неужели  бывает  такой  экстаз.  Родной  мой,  чего  я  была  лишена  все  эти  годы.
-Ты  мой,  ты  мой  мужчина!
-Невероятно,  это  просто   невероятно,  любимый,  любимый  мой! 
Лаская  и  целуя,  целуя  и  лаская.  Какая  это  нега, ощущать  её  божественное  тело,  изучал  её  каждую  впадинку. 
-Ты   моя,  моя  родная,  как  я  тебя  люблю.


Анна,  вдруг  замерла,  тихо  боясь  вспугнуть. 
-Деви,  Давидушка,  она   разрыдалась,  Господи  я   сейчас   услышала  голос  - Мама! -  у  нас  будет   ребёнок,  я  его  почувствовала.  Понимаю,  это  смешно  звучит. 
-Нет,  родная  это  не  смешно,  так  бывает.
-Это  монада  влетела  в  тебя - душа  нашего  ребёнка.
Плача  и  смеясь - у  нас  будет  ребёнок,  боже   как  я   его  хотела,  она  била  меня   по  груди,  своими  маленькими  кулачками.               

135

Я  его  заслужила,  я  так  от   тебя   хотела, - это  будет  мальчик,  он   сказал -  Мама - как   мальчик.   
Её  сотрясали  рыдания,  посадил  её  на  колени,  убаюкивая,  витая   на  седьмом  небе  от  счастья  которое  так  долго  ждал.
-Моя  Аннушка,  ты  моё  счастье. 
Мы  любили  друг  друга  до  утра.  Кто  придумал  это  грязное  слово,  трахнуть.  Каждый   раз  представляю  эту  бедную  жертву,  которой  трахают  головой  об  стенку.


Какая  поэзия, - я  тебя  люблю!
Софья  Петровна  ушла  к  подруге  на  три  дня,  и  мы  не  вылезали  из  постели,  разве,  что  покушать  и  помыться.  Я  наслаждался,  как  и  Анна,  нашей   близостью.
Софья  Петровна  позвонила - надо  ли  купить  булку.  Ну,  как   её   не  любить  за  такую  изящную  деликатность,  предупреждая  нас  о  своём  приходе.
Все  эти  дни,  мы  ходили  голые,  наслаждаясь  нашими  телами.


Надел  их  подарок,  светлые  брюки  и  белую  рубашку,  закатав  рукава,  накинул  передник,  готовил  ужин,  Аннушка  приводила  себя  в  порядок.
Открыл  дверь  своей  красавице  тёще,  поцеловал  её  в   щечку. 
-Спасибо  тебе  родная,  за  эти  три  дня,  очень  тебя  люблю. 
-Ну,  ты  шельмец,  радостно  смеялась  она.
Мы  прошли  на   кухню.
-Будешь  есть? 
-Нет,  давай  лучше  твоего  чайку.
-Так  вот  он,  ждёт  тебя.
               
136

Разлил  душистого  чая  в  три  чашки.
Сел  и  замер,  вошла  моя   девочка.
В  короткой  юбочке,  в  прозрачной  блузке,  как,  загипнотизированный  смотрел  на  эту  потрясающе   красивую  женщину.  За  эти  три  дня  она  так   изменилась,  спокойная  изысканная  красота  делала  её  богиней.  Исчезла  напряжённость,  полностью  расслабилась,  и  это  так  ей  шло.
-Так,  опять  столбняк,  врезала  мне  в  бок  Софья  Петровна  - ну  что  ты  на  неё  уставился. 


-Так  ведь  красивая  какая - Анна  счастливая  рот,  до  ушей,  улыбаясь,  смотрела  мне  в  глаза. 
-Я  ей  завидую  мой  зятёк.
-Да,  что  ей  завидовать - вы  самая   красивая  тёща  на  свете.  Это  мне  будут  завидовать,  у  меня  две  самые  красивые  женщины. 
Гогоча - ну  подхалим,  а  как   приятно.
-Спасибо  тебе.


Анна  запрыгала - ты  чего  Анна,  от  радости  ума  лишилась,  с  улыбкой  смотря  на  свою  дочь.
-Мама,  Мамуля,  у  меня  будет  ребенок.
-Да  ты,  что  и  вправду   рехнулась,  меня  то  всего  три  дня  дома  не  было.
Анна  рассказала  ей  всё,  Софья  Петровна  заметалась  по  кухне. 
-Не  может  этого  быть,  ну  не  может  этого  быть,  боже  мой.  Я  бабушка,  завтра  пойду  в  церковь  поставлю  свечку. 
-Господи,  спасибо  тебе,  услышал  мою  мольбу.  Как  я  ждала  маленькую  сладкую  попочку,  никому   не  дам  её  целовать,  она  моя. 
               
137

-Давидушка,  наливай,  давай  отметим.  С  тобой  рядом   уже  верю  во  всё. 
Мы  сидели  и  наши  души  были  в  восторге  оттого,  что  мы  вместе,  что  у  нас  будет  малыш,  которого  каждый  ждал  по-своему,  но  ждал.
-Ладно,  мои  любимые,  давайте  успокоимся,  поехали  ко  мне  домой.  Надо  мой  дом  поздравить  с  Новым  годом,  за  одно  покормить  рыбок  и  полить  цветы.
У  Анны  была  шикарная  машина - БМВ,  до  меня  мы  домчались  мгновенно,  тем  более,  что  я  жил  в  Озерках,  всего  в  десяти  минутах  езды.  Из  моих  окон  видны  Суздальские  озера.


Мои  красавицы,  сразу  же  подошли  к  аквариуму.  Восхищаясь,  они  уже  спокойно  изучали  мою  квартиру. 
-Как  устанете,  забирайтесь  на  тахту,  она   мягкая. 
-А  я  пойду,  сварю  кофе,  а  потом  погадаю.
-А  ты  умеешь  Давидушка.
-У  меня  мама  и  тётка  гадали,  но  я  в  это  не  очень  верю. 

Просто  в  Новый  Год  хочется  сказок,  Анна  звонко  чмокнула  меня  в  губы. 
-Я  люблю  тебя,  мой  родной.
В  столовой  расстелил  белоснежную  скатерть  с  голубыми  васильками  вышитые  гладью,  пожарил  и  помолол  зерна  кофе,  принёс  кофейные  чашечки  костяного  фарфора,  разлил  кофе  с  пенкой,  позвал  моих  женщин,  объяснил,  как  надо  правильно   пить   кофе   для   гадания,  что  обязательно  переворачивать  чашечку  от  себя. 
-Ой,  Давид,  какое  у  тебя  вкусное   кофе.

               
138

-Уютно  у  тебя  Давид,  вот  откуда  в  нём  это,  а,  Анна.  Холостяцкую  квартиру  узнаю  сразу,  а  вот  с  твоей,  полный  облом.
-Люблю  тебя  всё   больше  и  больше,  тьфу,  чтобы  не  сглазить, - Софья  Петровна  постучала  по  деревяшке.
-Давид,  ты  меня  и  Анну  научишь  делать  хачапури  и  твою  фаршированную  картошку,  сколько  перепробовала  блюд  из  картофеля,  а  такое  ела  впервые,  ты  меня  удивил,  кто  тебя  всему  этому  учил.
-Да  никто,  моя  бабушка  и  мама  готовили  так,  что  пальчики  оближешь. 


Бабушка - Мария  Францевна  так  готовила  сдобу,  что  к  ней  приходили  учиться  чуть  ли  не  со  всей  улицы. 
А  мама  на  Новый  Год  такое  готовила,  это  надо  было  видеть,  ее  знаменитые  персики  из  манной  крупы,  которые  таяли  во  рту,  бархатистые,  раскрашенные  натуральными  соками,  вместо  косточки  жаренный  грецкий  орех,  а  хвостик  был  из  маленькой  веточки  самшита  с  тёмно-зелёным  листиком. Они  выглядели  как  настоящие,  и  я  не  преувеличиваю,  так  до  сих  пор  у  меня  они  и  не   получаются.


Одно  я  понял,  рецепт  это  канва,  а  как  будешь  вышивать,  от   тебя   одного  зависит  и  ещё,  всё  надо   делать  с  любовью.  Вот  тогда   точно  всё  получится.  Сотни  людей  жарят  картошку,  а  у  всех  она  разная.
-А  как  ты  варишь  такой  замечательный  кофе.
Зёрна  всегда  обжариваю  сам,  даже  готовое  жаренное  покупное  зерновое  кофе  и  сам  молю  на  ручной  мельнице,  помол  должен  быть  тончайшим,  как   мука.
Потом  его  надо  варить  одной  порцией  на  чашечку,  это  не  суп,  его  бадейками  не  варят. 
               
139

У  меня  песчаная  жаровня,  в  которой   зарываю  джезве  в  песок,  регулируя  нагрев.  В  свой  рецепт  добавляю  чуть  соли,  зерно  кардамона,  половину  гвоздички,  ложечку  сахара,  чуть-чуть  чёрного  перца,  ни  в  коем  случае  не  дать  закипеть,  ну  главный  ингредиент  это  любовь, - я  улыбнулся.
Они  рассмеялись - давай  Давидушка  откроем  кофейню.
-Нет,  Анна,  прибыль  небольшая,  а  мороки  много.


-Лучше  открыть  магазин  по  продаже  керамики,  а  в  нём  кофейню.  Будут  покупать  гончарные  изделия,  выпьют  и  кофе,  придут  попить  кофе  и  купят  керамику.
Анна,  восхищённо  смотря - а  давай  так  и  сделаем.  В  тебе  Давид  умирает  хороший  менеджер.
Я  глянул  в  чашки,  и  сердце  захолодело,  встал  и  как  бы  невзначай  помыл  чашки.
-Ой,  ты  ведь  хотел  погадать. 


-Задумался,  прости.
Жуткая  тревога  навалилась  на  меня.
-Давид,  если  тебя  привлеку  как  дизайнера,  ты  не  будешь  против? 
-Нет  родная,  буду  даже  очень  рад  и  благодарен  тебе  Аннушка. 
-Решено,  после  праздников  займёмся  твоим  магазином.  Это  будет  твой  магазин,  если  ты  захочешь,  буду  компаньоном. 
-Тьфу - какое  гадостное  слово  ты  произнесла. 
-Магазин,  если  тебе  не  тяжело  родная,  будем  делать  вместе  и  вообще  всё,  всё,  что  буду  делать,  делать  буду  для  тебя  и  наших  детей.
Софья  Петровна  развеселилась.
-Детей?!
               
140

-Да  родная,  хочу  троих,  мальчика  и  девочек.
-Аннушка  ты  только  послушай,  троих. 
Анна  рассмеялась.
-Раз  он  так  хочет,  так  тому  и  быть,  тем  более,  что  я  сама  об  этом  мечтаю. 
Мы  рассмеялись.
-Знаете,  мои  дорогие,  не  знаю,  что  вы  на  это  скажете,  но  я  хочу  Дом. 


-Так  у  нас  есть,  да  и  у  тебя  сидим. 
-Софья  Петровна,  хочу  загородный  дом  с  садом,  с  оранжереей,  парниками.
-Да,  сейчас  кругом  в  каждой  палатке  не  говоря  про  магазины,  овощей  и  фрукт  круглый  год.
-Нет,  милые,  вы  будете  спать,  а  я  встану,  возьму  за  руку  моего  сына.  Возьмём  два  лукошка  соберём  рубиновую  духмяную  клубнику,  потом  пойдём  собирать  сизые  колючие  огурцы,  помидоры,  которые  пахнут  помидорами,  разбудим  вас,  и  мой  мальчик  скажет,  это  тебе  бабуля  и  мамочка,  чтоб  вы  были  красивые  и  здоровые.


Они  зачарованно  меня  слушали. 
-Ты  поэт  Давидушка,  раз  ты  так  хочешь,  значит,  так  оно  и  будет. Хотя  клубника  и  огурцы  растут  в  разное  время.
 Я  рассмеялся. 
-Я  это  образно.
-Я  создам  для  вас  такой  сад,  он  будет  произведением  искусства,  вы  оттуда  не  захотите  уезжать  в  город.  Жить  будете  дольше,   да  и  здоровее  будете,  и  моим  детям  будет,  где  порезвиться. 
               
141       

                Глава  10


…….Вспоминаю  по  плечи,  стоя  в  этой  проклятой  трясине.  Только  плечи  чуть  возвышались,  над  ржавой  поверхностью.  Я  упёрся  во  что-то  ногами  и  дальше  не  погружался,  но  как  выбраться.  Комары  озверели,  судя  по  солнцу  где-то  девять  вечера.  Вымазал  голову,  лицо  грязью,  чтоб  меньше  докучали  комары,  хоть  какая-то  защита.  Уже  шестнадцать  часов,  как   провалился  в  это  болото. 
Анна,  Аннушка,  ты  только  меня  жди,  я  выберусь……


Прошёл  месяц,  наши  отношения  с  каждым  днём  крепли,  то,  что  мы  узнавали  друг  о  друге,  нам  было  по  душе.  Анна,  не  смотря  на  карьерный  и  финансовый  успех,  была  простой,  без  гонора  в  голове,  очень  душевной,  но  где  надо  она  проявляла  непреклонную  решимость.
Аннушка  нашла  шикарное  и  недорогое  помещение  под  магазин. 
Мы  съездили  туда,  да  придётся,  потрудится,  но  всё  компенсировалось  хорошим  местом  и  хорошим  подъездом.


Рьяно  бросившись  в  дело,  меня  закрутил  водоворот  дел.
Аннушка  утрясла  правовые  документы,  вручая  мне  все  бумаги  и  ключи. 
В  Мухинском  училище  нашёл  замызганного  преподавателя  с  потухшими  глазами,  но  он  единственный  разбирался  в  гончарном  деле  и  сам  был  неплохим  гончаром.  Несмотря  на  неухоженность  и  дрожащие  руки,  (скорее  всего,  пил)  в  нём,  что-то  было.  Что  стало  отправной  точкой  доверия  к  нему.  Рассказал  ему  про  свою  идею,  мгновенно  загораясь. 
               
142

-И,  что  вы  от  меня   хотите.
-Хочу,  что  бы  вы  Алексей  Петрович,  мне  помогли,  как  я  понимаю,  работой  вы  особо  не  загружены,  предлагаю  вам  взять  отпуск  за  свой  счёт.  Поехать  за  мой  счёт  в  Грузию,  Армению,  Болгарию,  Румынию,  Украину  и  Турцию  привезти  пробную  партию  гончарных  изделий,  познакомиться  с  их  производством,  на  предмет  дальнейшего  сотрудничества.  Если,  нет - когда  дело  наладится  возглавите  мой  магазин. 


Будете  получать  зарплату  в  процентах,  от  реализации   товара,  а  на  первое  время  твёрдую  фиксированную.
-Вы  согласны.
-Да,  Давид  Сергеевич,  всю  жизнь  мечтал,  конечно,  не  в  таких  масштабах,  на  которые  вы  замахнулись,  но  всё  сделаю  для  этого  дела,  его  глаза  горели  надеждой  и  верой. 
Мне  повезло,  нашёл  того  человека,  который  будет  мне  союзником.


-Хорошо,  не  хочу  обидеть,  но  я  не  обладаю  значительными  средствами,  поэтому  будьте  в  командировке  скромнее,  экономнее. 
-Я  буду  составлять  полный  финансовый  отчет,  я  всё  понял.
-Ну  и  лады.
-Очень  хочу  заниматься  любимым  делом,  я  буду  им  дорожить  Давид  Сергеевич.
-Рад  за  вас,  магазин  планирую  открыть  за  три  месяца.  Через  месяц  вы  должны  привезти  первую  партию.  Наша  перспектива - гончарные  изделия  со  всего  мира,  а  пока  начнем  с  малого. 
               
143

-Свяжитесь  с  дизайнерами,  архитекторами,  садоводческими  фирмами.  Посоветуйтесь  с  ними,  какие  у  них  пожелания. 
-Я  думаю,  надо  будет  связаться  с  мэрией  на  предмет  благоустройства  города.  От  урн,  до  оформления  парков.  И  ещё,  думаю,  для  нас  будет  постоянной  денежной  подпиткой  черепица,  она  всегда  в  моде,  настоящая  глиняная  черепица.  От  итальянской  и  испанской,  до  греческой  и  турецкой.
-Мне  нравится  ваш  охват,  замах  у  вас  дай  боже.  Я  всё  сделаю.


-Ну,  тогда  приступайте. 
Окрылённый  он  убежал.
Дело  тронулось,  почувствовал  зуд  в  руках,  и  мне  это  очень  понравилось. 
Пригласил  знакомых  строителей,  не  из  фирмы,  из  соображения  экономии,  да  и  знал  их  по  одной  совместной  работе,  и  мне  нравилось  их  отношение  к  работе.  Показал  эскизы,  они  загорелись,  работа  очень  красивая,  сразу  предупредил,  вложиться  надо  будет  в  ту  смету,  которую  оговорим,  смету  пересчитаю  сам  до  винтика. 


-Мое  кредо,  честность  во  всём. 
-Согласны  -  и  ещё,  возьмётесь,  чистота  во  всём,  аккуратность.  Срок  к  первому  маю.  Десятого  магазин  открывается.  Приступайте  с  завтрашнего  дня.
-Да  мы  сегодня  начнём,  завезём  инструмент  рабочую  одежду. 
-Понравится  качество  работы,  будет  другая  работа  и  перспектива  создания  своей  строительной  фирмы.
Время  понеслось  галопом,  через  двадцать  дней  приехал  Алексей  Петрович,  привёз  две  фуры.

               
144

Я  не  ожидал,  сэкономив  половину  суммы,  привёз  целых  две  машины  образцов,  чего  только  тут  не  было.
От  амфор  двухметровой  высоты,  до  плоских  горшков  в  которых  можно  было  купаться,  формы  поражали.  Увидев  всю  эту  красоту,  я  уверовал   в   успешность  нашего  дела.  Да,  это  были  Вещи,  подлинное  народное  творчество,  а   не   рафинированный  новодел.
Анна  выделила  нам  складское   помещение,  Алексей  Петрович  уехал  разгружаться.


У  Аннушки  было  много  работы,  и  мы  виделись  поздно  вечерами,  Софья  Петровна  нас  ждала,  и  мы  втроём  блаженствовали  от  общения  друг  с  другом. 
Запах  цветущей  орхидеи,  с  посиделками  за  чаем  стал  традицией,  которой  мы  дорожили.
Анна  была  ненасытна  на  любовь,  и  я  баловал  мою  девочку,  да  и  себя  истосковавшегося   тоже.
Прошло  два  с  половиной  месяца,  магазин  вчерне  был  готов,  и  мне  он  нравился.  Анне  запретил  появляться  у  магазина  ближе,  чем  на  двести  метров,  она  сердилась. 


-Сам  говорил  вместе,  вместе  и,  что. 
-Сюрпрайз  милая, - обнимая  меня  за   шею,  смеясь.
-Какой  ты  хитрюга,  боже  как  могла  без  тебя  жить,  я  люблю   тебя   моё  солнышко, - крепко  меня  целуя. 
Как  мне  с  ней  хорошо. 
-Но  так  любопытно,  сил  нет.
Целовал  её  животик, - как  наш   маленький,  долго  с  ним  разговаривая,  о  своём  житье-бытье,  мои  любимые  молча  слушали  меня.
               
145

И  это  тоже  стало  традицией,  как  я  любил  эти  вечера.  Это  молчание  было  единением  трёх  сердец,  трёх  наших  душ.
Я  любил  своих  женщин  всей  душой,  отдавая  годами  нереализованную  ласку.
О  нас  в  фирмах  Анны  никто  не  знал,  Анна  сердилась,  что  так  и  не  разу  не  был  у  неё,  а  у  меня,  вправду  не  было  времени,  чтоб  заехать  к  ней,  тем  более,  что  её  фирма  находилась  на  другом  конце  города.


С  Алексеем  Петровичем  мы  провели  кастинг  продавцов.  Правда,  мы  особо  и  не  выбирали,  он  нашёл  очень  приличных  людей,  с  хорошим  художественным  образованием.  Натаскав  их  в  гончарном  деле,  получили  преданных  делу  людей.
Алексей  Петрович  предложил  гениальную  идею,  которую  я  сразу  же  воплотил,  построить  маленькую  гончарную  мастерскую,  где  можно  бы  было  делать  вещи  и  на  заказ,  это  будет  гвоздем   открытия.


Кофейня  занимала  центральную  часть  магазина,  была  уже  закончена.  Через  весь  зал,  вытекая  из  вмурованного  горшка  в  стене,  ручей,  протекая  по  каменистому  руслу  спрятанного  под  полированным  стеклом,  он  тёк  под  кофейней,  втекая  в  красивый,  асимметричный  водоем,  сложенный  из  изумительного  разноцветного  сланца.
П.  образно,  вдоль  стен  проходила  арочная  галерея,  отделанная  из  черного  сланца.  Вдоль  колон  арок,  стояли  красивые  деревца  лавра  и  мандаринов,  высаженные  в  изящные  поливные  разноцветной  эмалью  глиняные  горшки,  создавая  и  уют  интимность  патио.  За  стенами  арок  находилась  основная  коллекция  керамики.

               
146

По  всему  залу  группами  стояла  потрясающая  коллекция  гончарных  изделий  разных  стран. 
А  рядом  с  входом  в  кофейню,  на  боку  лежала  огромная  амфора,  на  полторы  тоны  вина,  поражая  размерами  и  красотой.
Через  грузинскую  диаспору,  нашёл  удивительного,  обворожительного,  пожилого  грузина,  с  немыслимо  добрыми  голубыми  глазами,  с  огромным  орлиным  носом,  пышными  усами - Батоно  Васо.  Сам  он  себя  величал  дядя  Васо. 
Идея  пришла  сразу.


На  металлической  вывеске  под  Пиросмани  шла  надпись  на  русском  и  грузинских  языках,  (Батоно  Васо).
Приглушённый  свет  в  кофейне  контрастировал  с  ярко  подсвеченным  ручьём,  и  это  завораживало.  Ярким  светом  освещалась  стойка,  где  дядя  Васо  будет  варить  кофе.  Мой  предложенный  рецепт  он  одобрил,  предложив,  ещё  пять.  Васо  радовался  как  дитя,  что  в  его  честь  назвали  кофейню.  Ярко  освещённая  галерея  высвечивала  терракотовую  глину,  акцентируя  всё  внимание  на  ней. 


Увидел  крадущуюся  Ольгу  за  окном.
-А  лазутчица,  попалась.
-Боже  как  вы  меня  напугали,  вы  же  стояли  спиной,  Штирлиц  несчастный. 
-Кто  заслал  к  нам  засланца, - она  расхохоталась.
-Я  просто  так   проходила  мимо. 
-Фигушки,  Анна  послала. 
Подтолкнув  её  подальше  от  витрины,  шутливо - выметайся  лазутчица.  Приходи  на  открытие.
               
147

Мы  не  пожалели  денег  на  рекламу,  да  и  Алексей  Петрович  подсуетился  по  своим  каналам.  Народу  на  открытие  пришло  много.
Приехали  журналисты,  телевидение,  главный  художник  города,  из  мэрии  представитель  комитета  по  благоустройству  города.  Сразу  же  подъехала  БМВ  Анны.
               

                Глава  11


Вышла  моя  красавица,  я  был  поражён,  на  ней  был  тот  костюм,  в  котором  увидел  её  в  первый  раз,  звонко  цокая  своими  атласными  сапожками,  она  подошла  ко  мне  в  месте  с  Софьей  Петровной  и  Оленькой.
Заворожёно  смотря  на  неё  мне  было  наплевать  на  всех.
Софья  Петровна  врезала  меня  в  бок - подбери  челюсть,  зубы  выпадут.
Улыбаясь  про  себя,  всё  же  у  меня  самая  замечательная  тёща.


-Дорогие  друзья,  сегодня  впервые  в  нашем  городе  открывается специализированный магазин гончарных изделий разных  стран  мира.  Надеюсь,  что  он  оправдает  ваши  ожидания  и  у  магазина  будет  большое  будущее. 
Раскрылась  дверь,  приглашённые  вошли  в  просторный  магазин,  все  замерли,  тёмный  зал  освещался  только  подсвеченным  ручьём  раздалась тонкая  душевная  мелодия,  известного  дудукиста - Джаника  Гаспаряна.  Она  очень  точно  подошла  к  визуальному  ряду  магазина.
               
148

Включился  яркий  свет  в  галереях,  солнышком  заиграла  обожженная  глина.  Высветился  кофейный  стол  с  самим  дядей  Васо  в  огромной  кепке, - (аэродром). 
Послышался  вздох  изумления,  я  смотрел  на  свою  Анну,  её  глаза  расширились,  она  ожидала  что-то  подобное.  Но  действительность  превзошла  все  ожидания,  стояла  ошеломлённая,  её  грудь  учащенно  вздымалась,  незаметно  она  искала  меня  глазами,  а  я,  в  стороне,  смотрел  на  неё  и  реакцию  гостей.


Алексей  Петрович  включил  свет  над  своим  гончарным  кругом,  ярко  высвечиваясь,  волосы,  перехваченные  плетеным  шнурком  с  закатанными  рукавами  нарочито  запачканном  фартуке,  он  выглядел  гончаром  из  прошлого,  так  необычно  он  выглядел,  раскрыл  муфельную  пышущую  жаром  печь.  Закладывая  первую  партию  заготовленного  сырья,  сел  за  круг  и  под  его  сильными  красивыми  пальцами  происходило  древнее  таинство  превращения  глины  в  произведение  искусства.


Это  было  настолько  сильно,  что  все  гости,  подошли  к  нему,  наблюдая  за  его  работой,  главный  художник  города  стоявший  на  улице  со  скучающим  лицом,  подобные  мероприятия  ему  осточертели,  оживился,  найдя  меня,  искренне  поздравил  с  успехом,  вручая  свою  визитку. 
-Надеюсь  на  нашу  встречу,  не  ожидал  Давид  Сергеевич,  очень  порадовали,  звоните.
-Ваши  начинания  я  поддержу.
Это  был  несомненный  успех.  Защелкали  фотоаппараты,  кофейня  дяди  Васо  изумила  всех.
Под  соломенной  крышей,  кофейня,  изготовленная  из  выдержанного  ореха,  с  таким  фактурным  дядей  Васо  сразу  же  привлекла  к  себе  внимание. 
               
149

Его  родственники  привезли  три  бурдюка  настоящего  кахетинского  вина,  и  он  как  истинный  тамада,  зычно  зазывал  посетителей.
Отмечая  первого  покупателя,  первый  заказ,  самую  крупную  покупку: - его  искромётные  шутки,  грузинский  акцент,  потрясающе  добрая  улыбка,  произвели  неизгладимое  впечатление,  буквально  на  всех  посетителей.
Он  призывал  покупать  на  счастье  и  самое  смешное,  почти  все  откликались  на  его  призыв,  отмечая  свою  покупку  стаканчиком  кахетинского  вина.


Ко  мне  подошли  брать  интервью,  я  подозвал  Алексея  Петровича,  представляя  его.
-Все  вопросы  к  Алексею  Петровичу.
Запахло  первым  жареным  кофе,  дивный  аромат  разнёсся  по  магазину,  раздались  аплодисменты.  Дизайнеры,  интерьерщики  окружили  Алексея  Петровича,  последний  светился  от  счастья,  сев  на  своего  конька,  рассказывая  о  различиях  глины  южной  и  северной  Италии. 


Богема  расселась  за  кофейными  столиками,  и  было  ясно,  они  прочно  застолбят  эту  кофейню.
Наконец  подошёл  к  своим,  они  с  восхищением  наблюдали  за  мной. 
-Батоно  Васо,  четыре  кофе.
-Хорошо  генацвале. 
Мы  сели  за  столик,  ручей  журчал  под  нашими  ногами,  и  это  было  восхитительно,  ярко  освещённый,  он  вызывал  восторг.
Я  был  одет  в  их  подарок  и  своим  светлым  видом  резко  выбивался  из  общего  серого  фона. 
               
150

Анна  смотрела  на  меня  с  такой  нежностью  и  любовью,  что  моё  сердце  замерло.
-Знаешь  зятёк,  давай  остановимся  на  этом  магазине,  говорила  серьёзно,  даже  зло,  а  глаза  лучились  теплом. 
-Мама,  ты,  что? 
-А  ничего,  я  хочу  жить,  хочу  нянчить  своих  внуков,  он  меня  доконает.  Я  не  выдержу  потрясений,  она  обняла  меня,  крепко  расцеловала - какой  ты  молодец  Стерегущий.


-Помнишь  Анна,  я  говорила,  он  и  в  гробу  заставит  меня,  его  хвалить,  шельмец.
Взял  ладони  Анны,  целуя  её  дивные  пальчики. 
-Какой  сегодня  день,  родная, - десятое  Мая. 
-Ровно  год  назад  я  встретил  тебя  моя  радость,  это  мой  тебе  сюрпрайз.  Пододвинул  тонкую  папочку. 
-Что  это,  Деви, - это  дарственная  на  тебя,  с  сегодняшнего  дня  ты  владелица  этого  магазина.


-Ты  что,  Давид,  ты  вложил  сюда  свою  душу  нет,  я  не  возьму.
-Ты  отказываешься  от  моей  души,  любимая?
-Прохиндей,  боже,  какой  ты  прохиндей,  как  ты  мне  дорог,  мой  родной.
-Ладно,  замётано.
-Стерегущий,  ты  сегодня  меня  ранил,  впервые  почувствовала  беспомощность  своего  профессионализма.  Ты  необычный  человек,  снимаю  перед  тобой  шляпу,  Мастер.
Произнесла  это  без  иронии,  с  восхищением  на  меня  смотря - очень  тобой  горжусь  и  горжусь  собой,  что  выкопала  тебя  из  снега  Эрмитажа.

               
151

Кофе  был  замечательный,  но  тревога  снова  навалилась  на  меня.  Когда  я  хотел  погадать  на  кофейных  чашечках  у  себя  дома,  не  верю  в  эту  чепуху,  но  у  Анны  длинная  дорога,  дорога  жизни  резко  обрывалась.  И  шла  тонкая  пунктирная  линия.  И,  что  меня  совсем  убило,  в  кофейной  чашечке  Софьи  Петровны  тоже  обрывалась  линия.  Только  не  на  её  стороне,  а  на  противоположной,  на  стороне  близкого  человека  и  это  указывало  на  Анну.
Мы  рассмеялись.
-Давид  Сергеевич…. 


-Оленька,  мы  ведь  друзья,  давай  без  «вы»,  ты  согласна,  -  улыбаясь  ей. 
-Давид,  все  равно  я  тебя  боюсь.
-Дети  боятся  всего  нового,  вот  и  я,  как  это  дитя,  ты  и  вправду  необычный  человек.  Побывала  во  многих  местах  и  за  границей,  но  такое  вижу  впервые.  Нет,  есть  богаче,  шикарнее.  Но,  здесь  так  душевно,  так  просто,  лаконично.  Твоя  сила  в  знании  человеческой  души,  ты  играешь  на  её  струнах,  когда  я  увидела,  как  ты  даже  простым  светом  акцентировал,  создавая  невероятное  ощущение  чего-то  душевного,  домашнего,  уютного.


Смотрела  на  публику,  пресыщенная,  в  общем  то  богема,  стоявшая  у  входа,  войдя,  сразу  же  притихла,  с  неё  сошла  маска  скуки.  Их  лица  озарила,  какая  то  детская  улыбка.
Как  у  тебя  это  получилось,  не  могу  понять,  ты  для  меня  слишком  большой.  Один  дядя  Васо  чего  стоит.  Ты  даже  его,  его  удивительно  добрый  образ  включил   в  своё  дьявольское  воздействие. 
               
152

Рассмеялась.
-Хотя  не  могу  не  признать,  все  с  кем  ты  общаешься,  влюбляются  в  тебя,  вот  идет  Алексей  Петрович,  с  каким  обожанием  на  тебя  смотрит,  как  я  тебе  завидую. 
Алексей  Петрович  подошёл  к  нам.
-Как  я  рад  Давид  Сергеевич,  куча  заказов,  срочно  надо  завозить  изделия,  такого  не  ожидал, - его  глаза  горели - думаю  нам  надо  открыть  своё  гончарное  производство.  Вон,  как  пошла  украинская  глина. 


-Да,  я  уже  тоже  подумываю  об  этом  и  думаю,  нам  надо  будет  расширяться. 
-Вам  Алексей  Петрович,  срочно  надо  себе  искать  заместителя.
-К  сожалению  вас,  я  подменить  не  могу,  у  меня  очень  большая  загородная  работа  и  так  много  потерял  времени. 
Мы  поехали  домой,  хотели  заехать  в  ресторан  отметить  открытие,  но  Анне  стало  плохо,  и  мы  решили  отметить  дома.       


                Глава  12




……Солнце  зашло,  я  накрыл  голову  курткой  от  комаров.  Хотелось  спать,  но  боялся  упасть  в  жижу,  и  хотя  трясина  меня  держала,  страх  не  подняться,  был  сильнее  желания  заснуть.  Важно,  что  не  погружался,  это  была  передышка…


 Я  взялся  за  благоустройство  двух  участков.  Два  рядом  стоящих  коттеджа,  надо  было  обнести  довольно  сложным  дорогим  забором,  сотни  метров  дорожек,  газоны,  альпинарии,  работа  была  интересная  и  очень  дорогой.
Пригласил  прораба,  который  строил  магазин,  обсудил  с  ним  эти  новые  работы,  он  взялся  за  них,  предупредил,  что  срок  конец  Октября,  не  раскачиваясь,  строители  взялись  за  работу.
Работы  было  невпроворот,  очень  тосковал  по  Аннушке,  она  звонила  по  несколько  раз  в  день,  и  мне  было  это  очень  приятно.  Безумно  скучал  по  зелёным  глазам  и  хотел  её  любви.  Пацанчик,  моё  маленькое  чудо  уже  барабанил  ножками,  Анна  готовилась  к  свадьбе.


Тайком  в  Репино,  где  я  работал,  приобрёл  большой  и  не  очень  дорогой,  правда  далеко  от  залива  и  ближайшего  поселения  участок,  в  сорок  соток,  со  сложным  рельефом  и  самое  главное,  здесь  было  видно  заходящее  солнце,  и  конечно  цена  земли  была  низкой,  что  меня  очень  устроило.  Думаю  и  тут,  в  скором  времени,  все  раскупят.
Хотел  построить  дом  к  Новому  году.
Анна,  загоревшись,  после  того  как  я  им  сказал,  что  мечтаю  о  загородном  доме,  уже  сделала  проект,  который  мне  очень  понравился. 


Талантливое  моё  солнышко.  Тайком  снял  ксерокопии  с  её  проекта.
Магазин  набирал  обороты,  Алексей  Петрович  оказался  большой  умницей.  Работа  у  него  кипела,  внешне  преобразившись,  крепкий  хозяйственный  взгляд  красивого  мужчины. 
Он  привозил  свою  дочь  Ксюшу,  в  которой  души  не  чаял,  отчитывался  перед  ней  как  мальчишка,  а  она,  строго  одобряла  или,  насупив  бровки, - смотри,  не  балуй  у  меня.  И  он  её  очень  слушал.
               
153

Увеличил  штат,  нам  пришли  очень  солидные  на  долгую  перспективу  заказы  из  Москвы  и  Новгорода.  Надо  было,  срочно  расширятся,  я  надеялся  на  встречу  с  главным  художником  города  и  комитетом  по  благоустройству  города. 
В  середине  июня  двенадцатого  числа  в  восемнадцать  двадцать  по  времени,  у  меня  резко  прихватило  сердце,  я  просто  задыхался  и  беспричинный  ужас  навалился  на  меня. 
Безотчетно  позвонил  Анне,  её  мобильник  молчал,  позвонил  на  работу.


Секретарша  ещё  была  на  месте,  сказав,  что  Анна  уехала  около  часа  тому  назад,  во  мне  всё  орало  - Аннушка.  Позвонил  домой,  не  здороваясь,  чуть  ли  не  крича.
-Где  Анна? 
-Что  с  тобой  Давид,  занервничала  Софья  Петровна - она  сказала,  что  приедет  к  восьми, - я  бросил  трубку.
Моя  девочка  в  опасности,  попросил  шофёра,  который  работал  с  бригадой  подвести  меня  до  дома.
Ворвался  в  дом. 


-Петровна,  дай  корвалол,  мне  плохо.
Виски  грохотали,  слёзы  текли  ручьем,  я  орал -  Анна,  Аннушка. 
-Да,  что  с  тобой  Давидушка. 
-Да,  не  со  мной,  с  моей  девочкой  произошла  беда,  печёнкой  чувствую, - зазвонил  телефон,  я  бросился  к  нему.
-Нет,  нет, - я  орал  как  сумасшедший, - Анна,  Аннушка. 
Софья  Петровна  сползая,  побледнела  как  смерть. 
-Что  с  ней?
-Какая-то  пьяная  мразь,  раздавила  машину  Анны.

               
154

Уже  падающую  Софью  Петровну  поймал  у  пола,  эта  проклятая  чашка  кофе,  всплыла  в  моей  памяти.
Очнулся,  надо  спасать  мою  Анну,  привёл  в  чувство,  Софью  Петровну.  Сразу  постаревшая,  с  потухшими  неживыми  глазами  лежала   в  кресле. 
Позвонил  Ольге.
-Оленька,  срочно  приезжай,  мне  нужна  твоя  помощь,  у  меня  кроме  тебя,  никого  нет,  я  заплакал.  Моя  Аннушка  попала  в  аварию - Ольга  закричала.   


-Оленька,  возьми  себя  в  руки,  Софье  Петровне  плохо,  ты  должна  быть  рядом  с  ней.
Рыдая - уже  еду.
-Послушай  меня  мать,  я  Давид  Сергеевич  Одзелашвили  клянусь  тебе,  что  спасу  мою  Анну,  твою  дочь,  очнись  родная,  это  очередное  моё  испытание,  видишь,  как  судьба  надо  мной  глумиться.
-Но  надежда  есть,  она  жива,  мне  надо  в  больницу  к  ней,  я  не  могу  разорваться  на  две  части,  Анна  мне  не  простит,  если  с  тобой,  что-то  случится.  Возьми  себя  в  руки,  ты  мне  нужна  здоровая,  ты  мой  тыл,  ты  слышишь  родная,   её  глаза  начали  осмысливаться.


-Давид,  Давидушка,  спаси  её,  я  буду  твои  ноги  целовать,  только  спаси.
- Ты  меня  будешь  целовать,  моя  красавица. 
-Софья,  я  тебя  люблю,  не  подводи  меня.  Мне  нужно  много  сил.  В  больницу  не  приезжай,  раскиснешь,  мне  будет  только  плохо,  а  я  нужен  Аннушке,  сейчас  приедет  Оленька,  она  будет  с  тобой.

               
155

Всё,  я  поехал,  нагнулся,  поцеловал  её,  ты  мой  человек,  верю  в  тебя.  Запомни,  мы  один  кулак.
Мне  повезло,  если  так  можно  сказать,  Анна  лежала  в  областной  больнице  в  четырех  остановках  от  нас.
Ринулся  в  покой. 
-Вам  туда  нельзя.
-Заткнись!
Я  так  рявкнул,  что  сестра  присела.


-Где  моя  жена, -  назвал  фамилию. 
Запинаясь - она  в  реанимационной. 
-Давай  халат,  дежурного  врача  ко  мне  и  сама  тоже,  поняла.
Моя  девочка  лежала  белее  её  окружающих  стен,  с  трубкой  во  рту,  огромная  гематома  закрыла  правый  глаз.
Прибежал  дежурный  врач - вам  сюда  нельзя.   
-Молчать!


-Давай  так,  без  этих  нельзя,  говори  чётко,  спокойно  изложи  обстановку,  прогнозы,  что  надо  делать  в  первую  очередь,  он  вздрогнул  от  моего  неестественно  спокойного  голоса. 
-Вызывай  всех  врачей,  всех  нужных  врачей,  ты  слышишь,  она  беременна,  в  ней  мой  сын,  моя  жизнь.  Результат  должен  быть  только  один,  они  оба  должны  жить.
Тихо  заплакал - помоги  ей,  если  она  умрёт,  умрёт  её  мать  и  я,  не  бери  грех  на  душу.
Врач,  пожав  плечами. 
-Не  паникуйте  вы  так,  думаю,  ничего  страшного  не  будет. 
-Не  успокаивайте  меня,  я  возьму  себя  в  руки.  Надо  действовать,  поднимайте  всех  кого  нужно,  заплачу  за  все  неудобства,  но  нельзя  ждать  до  утра. 
               
156

Её  надо  спасать,  я  чувствую,  как  она  угасает,  поверь  мне, - это  не  бред,  я  чувствую  мою  любимую.  Ты  потом  поймешь,  посади  рядом  с  ней  сестру,  чтобы  никуда  не  отлучалась,  сегодня  будет  страшная  ночь,  надо  бороться,  ты  понял.  Я  за  все  неудобства  заплачу.
Врач  даже  вытянулся,  чуть  не  ответил,  есть.
-Давай  друг,  начинай.
Слышал  его  звонки  из  ординаторской,  подошёл  к  своей  девочке. 


-Слушай  меня,  моя  красавица -  шептал  ей  на  ухо -  не  бросай  меня,  я  тебе  этого  не  прощу.  Стерегущий  рядом,  я  с  тобой  любимая.  Верь  мне,  мы  с  тобой  ещё  попляшем.
Через  час  собрался  консилиум.
-Вы  можете  идти,  не  мешайте  нам.
-Да,  хорошо,  одно  прошу,  без  амбиций,  работать  и  работать.  Вышел  в  коридор.
Приехала  Софья  с  Ольгой.


-Я  же  сказал,  не  приезжать  сидеть  дома. 
Постаревшая,  подурневшая,  чёрная  от  горя  Софья,  разрывала  моё  сердце.  Она  прижалась  ко  мне. 
-Спаси  её  Давид,  спаси  нас  Давидик. 
Я  был  груб  (ей  нельзя  раскисать).
-Тебе  здесь  нечего  делать,  ничем  ты  не  поможешь,  а  у  меня  нет  сил,  утешать  тебя.  Не  прерывай  мою  связь  с  ней.  Ей  нужна  моя  сила.  Слушай  мать,  горе  у  нас  с  тобой  огромное,  нам  нельзя  раскисать.
-Помнишь,  я  тебе  рассказывал,  про  ихтиолога,  ты  не  он,  ты  сильная,  за  это  тебя  люблю,  улыбнись  Надежде.  И  она  нас  не  бросит.
               
157

Нам  надо  объединиться  в  одно  целое,  Анна  почувствует  нашу  силу,  нашу  поддержку,  а  ей  это  сейчас  необходимо.  Я  чувствую  свою  связь  с  ней,  мне  это  не  объяснить,  помоги  мне  своей  верой.
-Надо - ты  меня  слышишь — выстоять!
-Ты  Оленька,  завтра  привези  Алексея  Петровича,  а  ты  Софья,  завтра  же  по  фирмам.  Бери  бразды  в  свои  руки,  любые  волнения  пресекай,  все  должно  идти  своим  чередом,  когда  Анна  отсюда  выйдет,  она  должна  знать,  что  мы  верные  помощники.


-А  она  отсюда  выйдет,  даю  тебе  слово.
-Я  остаюсь  здесь,  через  час  позвоню.  Даже  если  не  позвоню,  ничего  страшного,  значит  все  нормально.  Софья  обняла. 
-Я  тебе  верю  Стерегущий,  стереги  нашу  девочку.
-Чтобы  без  тебя  делала.  Я  успокоилась,  ты  вернул  мне  веру. 
-Всё,  Оленька,  поехали.
Остался  один.


Анна,  Аннушка,  я  рядом  ты  только  чувствуй  меня,  держись  за  меня  любимая.
Вскоре  вышел  врач.
-К  сожалению  ребенка,  мы  спасти  не  сможем.
-Нет,  нет,  так  не  пойдёт.
-Но,  тогда  мы  её  потеряем,  отодвинул  его  рукой  вошёл  в  палату,  три  врача  что-то  обсуждали.
Обратился  к  профессору, - какие  шансы  спасти  ребенка.
-Понимаете,  шансы  есть,  но  мизерные,  мы  не  можем  рисковать.
               
158

-Я  знаю,  вы  не  боги,  но  ими  становятся,  когда  идут  наперекор  всему.  Только  так  добываются  новые  высоты,  если  вы  перестраховываетесь,  ответственность  беру  на  себя,  подпишу  любые  бумаги.  Делайте  всё  без  оглядки  на  мизер.
-Вера  в  свои  силы - рождает  чудо.
-Минутку, - подошёл  к  Анне  взял  её  за  руку. 
-Анна,  Аннушка  ты  ведь  выдержишь  всё,  правда?!  Я  буду  рядом,  буду  в  тебе,  ты  слышишь,  ты  согласна,  жилка  на  её  глазу  забилась,  ладошка  еле  уловимым  дуновением  сокращающихся  мышц  ответила  согласием.


-Она  согласна.
Изумлённые  врачи  недоуменно  смотрели  на  меня.
-Одно  условие,  во  время  операции,  я  должен  быть  рядом  с  ней. 
-Ну,  как,  возьмётесь. 
-Что  же,  рискнём.
-Это  не  покер,  мои  дорогие,  мы  это  сделаем   (с  нажимом  на  Мы). 
 

Операция  началась,  меня  подготовили,  я  сидел  на  стуле,  держа  Анну  за  ладонь.  Тихо  бормоча,  рассказывал  ей  о  моем  детстве.  Как  сбегал  из  дома  в  горы  в  вырытую  мной  землянку,  как  воровал  кур  и  запекал  их  в  глине.
-Мы  с  тобой  обязательно  попробуем  эту  вкуснятину,  я  покажу  тебе  мой  мир,  чем  дышал,  о  чём  думал.  Ты  увидишь,  мой  любимый  Ботанический  Сад,  где  знаю  каждое  дерево.  Покажу  мою  старую  глицинию,  её  лиана   в  толщину  человека,  я  часами  перед  ней  сидел,  наблюдая  за  её  дивным  цветением.

               
160

-Научу  тебя  ловить  барабульку,  с  её  смешным  носом  и  усами,  какая  это  замечательная,  вкусная  рыба,  знаешь,  император  Нерон,  запретил  своим  подданным,  есть  её,  ты  выйдешь  отсюда  и  будешь  моей  императрицей,  я  буду  тебе  её  жарить  под  соусом,  из  незрелого  ткемали.  Ты  пальчики  оближешь,  как  это  вкусно.
-Знаешь,  десятилетним  пошёл  купаться  на  море,  за  мной  увязался  сосед  Зураб  Абашидзе,  который  плохо  плавал,  я  его  гнал  на  берег,  но  он  плыл  за  мной  до  буйка.  На  обратном  пути  начал  тонуть,  в  его  глазах  был  ужас,  вдвое  здоровее  меня  он  сдался.


Выдыхаясь,  тащил  его  к   берегу.
А  потом,  его  мать  прибежала  в  наш  двор  и  орала  моей  матери,  что  она  родила  выродка,  который  чуть  не  утопил  её  мальчика,  мать  на  её  глазах  избила  меня,  вот  тогда  впервые  сбежал  из  дома,  спрятался  в  густой  кроне  "драконового"  дерева,  горько  плакал  от  обиды  и  унижения.
Меня  искали,  но  через  три  дня  я  сам   вернулся  домой.


Мать  Зураба  потом  пришла,  прося  прощения,  когда  её  сын,  придя  в  себя,  рассказал  ей,  что  я  его  спас,  пихая  мне  в  руки  свои  поганые  деньги,  швырнул  их  обратно  ей  в  лицо.
Понял,  что  любое  благое  дело,  можно  оклеветать,  но  не  это  главное,  главное  это  совершённый  поступок,  за  который  не  стыдно,  я  сделал  всё  то,  что  от  меня  зависело,  что  человека  делает  человеком.
Хотя  горький  осадок,  за  то,  что  мать  избила  меня  несправедливо,  остался  на  всю  жизнь. 

               
161

Уже  тогда,  маленький,  зарубил  себе  на  носу,  что  в  жизни  самое  главное - это  духовное  единение  и  взаимопонимание,  когда  тебе  верят  и  любят  за  то,  что  ты  такой,  какой  есть.
Жизнь  пуста,  когда  за  твоей  спиной  ты  не  чувствуешь  дуновение,  дыхание  души  родного  человека. 
-Я  так  долго  тебя  искал  моя  девочка,  ты  моя  душа - гладя  её  чуть  подрагивающую  ладошку.
-Ты  моя  Милосердная. 


-Помнишь,  тебе  рассказывал,  как  замерзал  в  снегах  Таймыра,  в  Новый  год  и  надо  мной  полыхало,  потрясающее  по  силе  Полярное  сияние.
Такой  красоты,  такого  невероятного  экстаза  от  этой  красоты,  раньше  не  испытывал,  почти  окоченевший,  умирая,  поймал  себя  на  мысли,  что  вот  сижу,  замерзаю,  а  любуюсь  такой  красотой,  неземной,  безумной  и  мне  стало  весело,  какой  к  черту  я  покойник,  если  восхищаюсь  этой  божественной  красотой,  просто  сдался   обстоятельствам.
Я  тогда  вскочил,  прыгая  от  радости,  от  идиотской  радости,  наверное,  горячечной,  моё  сердце  сжимало  от  благоговения  перед  красотой. 


Разогрелся  так,  что  от  меня  валили  клубы   пара.
Вот  сейчас  я  смотрю  на  тебя,  и  моё  сердце  трепещет  от  твоей  красоты,  как  в  первый  раз,  когда  увидел  тебя  у  Эрмитажа,  даже  мурашки  по  коже.   
Помнишь  слова  попа  расстриги  у  Толстого,  «человек,  я  вселенная»,  жизнь  горька,  но  от  этого  ценнее  капля  дождя  упавшая  на  лицо,  падающие  лепестки   вишнёвого  сада  и  твои  бездонные  зелёные  глаза.  Ты  моя  Вселенная,  ты  мой  Мир,  к  которому  я  так  долго  шёл,  помни  об  этом.
               
162

Несмотря  на  наркоз,  её  пальцы  чуть  дрогнули. 
-Тебя  спасут,  ты  знай,  это,  только  не  сдавайся.
-Я  тебе  не  рассказывал,  как  провожал  свою  бывшую  жену,  в  отпуск  с  детьми  на  Юг,  у  нас  еще  были  морозы,  а  Енисей  был  скован  льдом.  На  Енисее  были  уже  большие  забереги,  метров  сто  и  больше,  мой  друг  начальник  аэропорта  Станислав  Клемешев  вызвал  последний  борт.  Надо  было  переплыть  на  лодке эти  забереги,  кроме  Станислава  и  моей  семьи  в лодке  были  две  роженицы,  которые  летели  в  Дудинку.


Лодка  присосалась  к  снегу,  а  снега  наметало  на  берегу  до  трех  метров. Отталкивая  их  на  открытую  воду,  упирался  в  слеги  из  досок  и  когда  оттолкнул,  доски  из-под  ног  выскочили,  провалился  в  мокрый  снег,  как  в  трясину,  сверху  снега  стояла  вода  сантиметров  тридцать,  и  я  начал  погружаться  на  дно,  это  была  моя  неизбежная  смерть. 


-Доски  отплыли  и  мне  не  за  что,  было  ухватиться,  боялся  крикнуть,  на  мой  крик,  они  могли  резко  повернуться,  и  лодка  неминуемо  бы  перевернулась.  Её  борта  выступали  всего  на  несколько  сантиметров,  одно  неловкое  движение  они  покойники.  Сидя  ко  мне  спиной,  они  меня  не  видели.
-Тяжёлая  зимняя  одежда  тянула  вниз  свинцом,  скинул  куртку  из  овчины,  выплывшая  доска  была  в  полутора,  двух  метрах,  руками  я  загребал  к  себе  воду,  создавая  ток  воды, сантиметр  за  сантиметром  доска  уже  почти  подплыла  ко  мне,  дунул  ветерок,  унося  мою  надежду  на  спасение.
-Злость,  обида - моя  голова  ещё  торчала  из  воды,  так  разозлился  от  нелепой  надвигающейся  смерти. 

               
163

-Вспомнил  про  шапку  на  голове,  сорвав  её  с  головы,  загреб  ею,  как  сумасшедший  и  уже  захлёбываясь,  пальцами  ухватился  за  доску,  набрав  воздуха,  уже  под  водой,  упирая  вертикально  доску,  оставив  охотничьи  сапоги  в  снегу,  выплыл.  Доплыл  до  первых  слег,  Надежда  гладила  меня  по  голове.
-Я  жив!
-Мои  уже  сидели  в  самолёте,  так  и  не  узнав,  что  я  только,  что  был  на  волоске  от  смерти.


-Самое  смешное,  я  не  простыл,  не  заболел.
-Приехав  назад  из  отпуска,  моя  тогдашняя  жена  сказала, - какая  я  сволочь,  не  дождался  их  отлёта  и  ушёл  домой,  не  помахав  рукой  на  прощание  детям.
-Это  стало  началом  нашего  конца,  я  там  для  неё  утонул. 
-Я  тебе  рассказывал,  когда  тонул  в  шторм  на  Енисее,  мне  привиделось  женское  потрясающе  красивое  лицо.  Как  её  глаза  смотрели  на  меня  с  нежностью  и  любовью.  Я  думал,  что  это  моя  галлюцинация.  Прошли  многие  годы,  и  я  встретил  тебя,  и  то  лицо  в  воздухе  смотрело  на  меня  твоими  глазами. 


-Ты  спасла  меня,  вселяя  в  меня  веру,  ты  спасла  меня  во  второй  раз,  когда  после  своего  развода  я  приставил  к  подбородку  ствол  карабина,  уже  хотел  нажать  на  курок.  Как  вновь  передо  мной,  появилось  то  лицо,  твои  изумрудные  глаза  смотрели  спокойно  на  меня,  говоря,  что  верят  в  меня. 
-А  теперь,  любимая,  я  спасаю  тебя,  я  рядом,  ты  не  одна,  бери  мою  силу  она  вся  твоя.  Я  так  долго  шёл  к  тебе,  что  не  позволю  тебе  умереть.  Я  так  тебя  люблю.
-Но  главное,  надо  бороться  даже  тогда,  когда  одной  нет,  даже  двумя  ногами  стоишь  в  могиле.  Пока  дышишь  надо  бороться  и  не  сдаваться. 
               
164

-Надежда  любит  зло  смеяться,  но  смеяться,  не  сдавайся  моя  любимая,  борись,  я   с  тобой,  не  стою  спиной  к  тебе. 
Слёзы  радости  текли  по  моим  щекам,  её  пальцы  чуть  сжали  мою  ладонь.
-Ты  будешь  жить  моя  любимая.
Операция  закончилась,  поднял  глаза,  на  меня  смотрела  с  грустью,  то  ли  со  состраданием - анестезиолог.
Я  встал,  посмотрел  на  взмокший  лоб  профессора. 


-Спасибо  вам  всем,  она   будет  жить,  я  это  знаю,  и  вышел.
За  мной  вышел  профессор - хирург,  операция  длилась  четыре  с  половиной  часа.  Он  долго  молча  стоял  рядом,  заминая  так  и  не  зажжённую  сигарету. 
-Мы  сделали  всё  и  даже  больше.  Думаю,  она  и  ребёнок  будут  жить.
-Давид  Сергеевич,  я  много  повидал  на  своем  веку,  но  сегодня  вы  преподали  мне  хороший  урок.  Страшно  завидую  вашей  жене,  у  неё  есть  вы, - крепко  пожал  руку,  опустил  голову,  скрывая  глаза,  полные  слёз  поспешно  вышел.   


Лечащий  врач  сказал  сестре,  чтобы  она  поставила  кровать  в  палате  для  меня.
-Поезжайте  домой,  вам  надо  отдохнуть,  ей  сейчас  вы  ни  чем  не  поможете,  она  будет  отходить  от  наркоза.  Сестра  будет  рядом,  протянул  мне  листок,  сумма  оказалась  не  очень  большой,  вручил  ему  деньги.
Двери  мне  открыли  на  мой  звонок  сразу,  как  будто  они  ждали  меня  у  двери.  Софья  с  провалившимися  глазами,  по-старушечьи  укутавшись  в  оренбургский  платок,  смотрела  мне  прямо  в  душу,  жадно  ища  Надежду,  а  она,  хохоча,  летала  над  нами.
               
165

-Что  с  тобой   Давидушка,  ты  весь  чёрный.
Я  обнял  Софью.
-Она  будет  жить,  и  ты  будешь  бабушкой.
Тонко  заголосив,  еле  успел  подхватить  обмякшее  тело,  Ольга,  стоя  в  дверях  рыдала.
Софья  пришла  в  себя.
-Давидушка,  Давидик,  мой  родной,  мой  любимый,  осыпая  меня  поцелуями,  Ольга  обняла  нас.


-То  ли  сторож,  то  ли  Стерегущий,  какой  ты  молодец.
Мне  надо  отдохнуть,  сядь  Софья,  я  уткнулся  головой  в  её  колени,  проваливаясь  в  глубокий  сон.
Через  два  часа  вскочил.
-Софушка,  покорми  меня,  я  пойду  приму  душ. 
-На  тебе  лица  нет,  тебе  надо  отдохнуть. 
-Нет родная,  она  меня  ждёт.  Принял  холодный  душ,  на  кухне  меня  ждала  тарелка  дымящегося  свежего  борща,  в  меня  вселилась  уверенность,  в  благополучном  исходе,  вот  только  пунктиры  на  кофейной  гуще  не  давали  покоя.


-Я  буду  спать  рядом  с  ней,  мне  поставили  койку  в  её  палате.  Сейчас  соберу  вещи  и  поеду,  не  забудьте,  о  чём  я  вам  говорил. 
-Софья,  приезжай  в  больницу  к  четырём,  и  ты  Оленька  с  Алексеем  Петровичем  тоже.
Анна  спала,  сестра  ставила  капельницы,  это  была  та,  на  которую  я  наорал.  Увидев  меня, она  посмотрела  на  меня  растеряно  с  каким  то  восхищением  и  какой-то  робостью.  На  её  халате,  было  вышито  имя  Алла.  Подошёл  к  ней  поцеловал  её  ладонь. 
-Простите  меня,  что  на  вас  наорал,  я  был  сам  не  свой. 
               
166

-Это  вы  меня  простите  Давид  Сергеевич.
Она  ушла,  переоделся,  сел  рядом  с  Анной,  взял  её  ладошку  и  не  заметил,  как  уснул.
Проснулся  от   шёпота. 
-Стерегущий,  Стерегущий  с  пересохшими  губами,  еле  их  ворочая,  её  зеленые  такие  безумно  красивые  глаза  глубоко  ввалились,  огромный  черный  синяк  занимал  половину  лица.  В  уголках  глаз  лучилась  потрясающая  улыбка,  нагнулся  их  целуя.


-Ты  рядом  Стерегущий,  всё  время  тебя  чувствовала  рядом,  дай  попить,  я  поил  мою  девочку  с  ложечки,  поил  мою  Аннушку.  С  улыбкой  на  губах  она  заснула,  не  выпуская  мою  ладонь.
Боже,  как  я  её  люблю.
Смотрел  на  огромные  ресницы,  ворохом  рассыпанные  пышные  каштановые  волосы,  кожа  светилась,  хотя  и  была  нездорово  белой.
Пришла  сестра,  поставила  капельницы.
-Хотите  поесть? 


-Нет  спасибо  не  надо,  а  вот  от  хорошего  чая  не  откажусь.
-Я  вам  его  сама  заварю. 
Приходили  врачи,  о  чём-то  на  тарабарском  языке  говорили,  одно  было  понятно,  Анне  будет  хорошо.
Приехала  Софья,  разрыдалась,  увидев  дочь,  я  её  бережно  усадил. 
-Ты  не  очень  то  рыдай,  что  за  манера  стала  у  тебя,  как  что,  сразу  рыдать.  То  в  бок  меня  лупишь. 

               
167

Прижалась  ко  мне,  впервые  за  это  время  на  её  лице  мелькнула  улыбка. 
-Как  я  тебя  люблю  Давид,  чтобы  без  тебя  делала.  Спасибо  тебе  за  Анну,  мы  любовались  нашей  девочкой.
 

                Глава  13


-Давид  подойди,  Анна  проснулась, тебя  ищет.  Хотя  ей  было  больно,  тихая  улыбка  светилась  на  лице.
Надежда  над  нами  махала  приветливо  руками.
Софья  кормила  её  из  ложечки,  приехала  Ольга,  хотела  разрыдаться,  дал  ей  лёгкий  подзатыльник. 
-Рыдать  мы  с  тобой  будем,  когда  она  выйдет  из  больницы,  иди  лучше  её  поцелуй.
Петрович  очень  переживал,  я  был,  тронут  его  искренностью. 


-Давид  Сергеевич,  вы  не  волнуйтесь,  всё  будет  в  порядке,  наши  дела  идут  в  гору. 
Мы  обсудили  все  дела,  вкратце  изложил  о  создании  своего  гончарного  производства.  У меня  была  задумка  создать  свою  линию  по  изготовлению  черепицы,  остановка  была  за  одним.  Дело  только  за  качественной  глиной  и  желательно  поблизости  от  города.  А  технологическую  линию  закупим  у  итальянцев.
-Дядя  Васо  передает  большой  привет,  очень  переживает,  из  грузинской  диаспоры  со  мной  хотят  встретиться  на  предмет  дальнейшего  сотрудничества,  заместителя  он  себе  нашёл.
               
168 

-На  следующей  неделе  еду  в  командировку  на  Апеннины,  а  потом  в  Испанию,  Португалию,  мы  тепло  попрощались.
Я  зашёл  за  Ольгой  поцеловал  Аннушку,  её  губки  чуть  шевельнулись  мне  на  встречу.
-Я  скоро  приеду  любимая.  Поцеловал  Софью,  шепнув  на  ухо.
-Не  раскисай.
Ольга  повезла  меня  в  Репино,  по  дороге  заснул,  разбудила  меня  у  Репино,  показал  ей  дорогу.


Встретился  с  прорабом,  мы  осмотрели  оба  участка.  В  кратчайшие  сроки  ребята  капитально  развернули  фронт  работ.  Проблема  была  в  озеленении,  я  не  мог  уйти  от  Анны,  прораб  предложил  толкового  парня,  переговорив  с  ним,  понял,  парень  бредит  садом  и  неплохо  разбирается  в  садоводстве.  Попросил  освободить  Колю,  или  взять  на  себя  всё  озеленение  участков,  прораб  согласился,  с  тем  и  с  другим.
-Коля,  вот  тебе  карт-бланш,  всё  в  твоих  руках,  перспектива  огромная,  вплоть  до  создания  своей  фирмы,  сработаемся,  будешь  ею  руководить. 


Как  говорил  товарищ  Сталин,  кадры  решают  всё.
Сказав  им  о  своем  несчастье. 
-Не  боись  Сергеевич,  не  подведём,  Ольга  сидела,  разинув  рот,  слушала.
-Теперь  Оленька,  ещё  в  одно  место   и  всё,  прораб  сел  с  нами.
На  моем  участке  показал  прорабу  эскизы,  чертежи.
-Возьмёшься  за  эту  работу,  сроки  жёсткие,  нужно  до  середины  Декабря.

               
169

-Согласен - создам  новую  бригаду,  очень  удобно,  все  работы  в  одном  месте,  приличная  экономия  на  транспортных  расходах,  да  и  на  материалах. 
-Составляй  смету  на  проект,  звони  мне  и  приезжай  в  город.
-Всё,  Оленька,  поехали.
-Давид,  тебе  надо  беречь  себя,  ты  много  взвалил  на  свои  плечи. 


-Я  лягу  на  заднем  сидении, - уже  засыпая,  увидел  наш  Дом,  по  которому  будет  ходить  моя  Анна,  и  что  обязательно  в  детской  поставлю  огромный  аквариум.
Оля  разбудила  меня  у  больницы,  собираясь  идти  со  мной.
-Нет,  Оленька,  поезжай  домой,  тебе  надо  отдохнуть,  ты  мне  нужна  здоровой,  не  спорь.
-А,  ты?!
Я  ей  улыбнулся.
-Как  ты  говорила,  я  то  ли  сторож,  то  ли  Стерегущий.
 

                **********


Шёл  по  длинному  коридору,  у  сестринской  появились  сёстры  странно  на  меня  смотря,  шушукались.
Софья  кормила  с  ложечки  Аннушку,  ей  было  немного  лучше,  щёчки  порозовели.  Говорила  тихо  и  уже  с  эмоциями.  Поцеловал  её  губки,  она  их  приоткрыла,  отвечая  поцелуем.
-Мой  Деви,  мой  Стерегущий. 
               
170

Отправил  Софью  домой,  ей  бедной  досталось.
К  вечеру  Анне  стало  плохо.
-Что  у  тебя  болит  родная, - краснея.
-Хочу  в  туалет. 
-Что  же  ты  молчишь,  меня  твои  какашки  не  смутят,  поставил  ей  судно.
-У  меня  был  один  случай  на  Севере.  Мы  ехали  в  Дудинку  на  вездеходе.  С  нами  ехала  женщина,  было  очень  холодно,  захотела  в  туалет,  а  она  так  окоченела,  что  пальцы  её  не  слушались. 


-И  мы  с  моим  водителем  Гришкой  Сухорученко  раздели  её,  обступили,  закрыв  своими  тулупами,  чтоб  у  неё  не  замерзла  задница,  мне  пришлось  её  вытирать,  она  плакала  от  бессилия,  но  была  так,  благодарна.  И  ты,  моя  девочка  не  стесняйся  меня.
Анна  тужилась,  но  у  неё  ничего  не  получалось.  Я  вышел,  чтоб  её  не  смущать,  у  неё  вздулся  живот,  вызвал  сестру,  она  поставила  клизму.
На  второй  и  третий  день  то  же  самое,  пришёл  дежурный  хирург  косая  сажень  в  плечах,  мял,  щупал  живот.


-Осторожно  она  беременна. 
-Всё!
-Что,  всё. 
-Надо  резать  кишечник. 
-Ах  ты,  гнида,  я  тебе  покажу  резать,  пощупал  и  всё  тебе  ясно,  выталкивая  его  взашей,  с  испуганными  глазами  он  пятился  к  двери.
Сестра  вызвала  гастроэнтеролога,  пришёл  молодой  симпатичный  парнишка,  пощупал.
               
171

-У  неё  атония  кишечника,  так  бывает  при  сильных  ушибах.  Выписали  лекарства,  но  Аннушке  ничего  не  помогало.
И  тут  я  вспомнил  про  ятрышник,  которым  вылечивали  партизан  и  солдат,  от  всех  кишечных  заболеваний.
Софье  сказал, что  поеду  за  лекарством,  и  пусть  ждут  меня,  никаких  операций.  Заехал  домой  переодеться,  подсыпал  корма  в  кормушку  аквариума,  подлил  воду  в  поилки  для  цветов  и  поехал  под  Выборг  на  болота  в  Лебедевку.


               
                Глава  14


И  торчу  в  этой  проклятой  трясине  не  в  силах  пошевелиться.
От  холода  меня  колотило,  я  стоял  на  чём-то  твердом  но,  легче  мне  от  этого  не  было.  Вторые  сутки  на  исходе,  мобильник  промок,  сразу  выйдя  из  строя,  очень  хотелось  спать.
Я  боялся  за  моих  женщин,  понимая  в  какой  панике  Софья.
Пошли  третьи  сутки,  чтобы  не  закусали  комары,  всю  голову  и  лицо  вымазал  грязью,  не  заметил,  как  заснул.  Проснулся  от  странного   звука,  кто-то  рядом  чавкал,  открыл  глаза.  В  полуметре  от  меня,  стоял  огромный  лось.  Его  задняя  нога  чуть  согнутая  в  колене  была  над  топью,  в  которой  застыл  я.  Сам,  еще  не  понимая,  работало  мое  подсознание,  схватился  руками  за  ногу  лося,  лось  в  жутком  страхе  брыкнулся.

               
172

Я  с  голыми  ногами,  с  рассечённой  бровью  валялся  на  кочке.  Лось  улепётывал,  только  ноги  сверкали,  а  я  как  полоумный  ржал.  То  катаясь  по  кочке,  то  истерично  гогоча,  а  надо  мной  летала  моя  Надежда,  звонко  смеясь,  вторя  мне. 
Кровь  хлестала  из  рассечённой  брови,  оторвал  подол  рубашки,  на  сухой  кочке  собрал  сухого  сфагнума,  приложил  к  ране,  перевязал  тряпкой.  Поднял  мешочек  с  ятрышником,  три  часа  добирался  до  станции,  пройдя  четыре  километра,  так  я  обессилел,  найдя  ручей,  пытался  хоть  как-то  привести  себя  в  порядок.


Редкие  пассажиры  шарахались  от  меня,  грязный,  вонючий,  да  и  мочой  тоже  пропах  так,  что  от  меня  смердело  за  километр,  с  босыми  ногами  с  грязной  тряпкой  на  лбу  из-под  которой  торчал  сфагнум  и  засохшими  от  грязи  волосами. 
Одно  утешение,  было  уже  поздно,  успев  купить  билет  на  электричку.  В  вагоне  сел  на  самое  последнее  место.  В  Гаврилово  вошла  злющая  бабка,  торгующая  пирожками,  попросил  пирожки,  шарахнувшись  от  меня.
-Сначала  деньги. 


Протянул  ей  мокрые  деньги.  Отдавая  два  последних  пирожка,  с  презрением.
-Бомжа  проклятая.
У  Дибунов  меня  разбудили  контролеры,  пытаясь  меня  выгнать  из  поезда,  как  зайца,  показал  им  билет,  скрипя  сердцем,  отстали,  я  был  настолько  грязен,  что  они  по-брезговали  до  меня  дотронуться.
На  Удельной,  вышел  к  остановке  с  маршрутками,  ни  одна  маршрутка,  не  взяла  меня.  Пришлось  босиком  идти  до  дома.
               
173

Дверь  открыла  Софья,  в  ужасе  закричав,  пытаясь  захлопнуть  дверь. 
-Ну,  что  ты  так  орёшь,  у  меня  перепонки  лопнут -  гоготал,  как  не  ненормальный. 
-Давидушка, - это  ты?
Ей  стало  плохо,  она,  крестясь,  отступала. 
-Ну,  что  за  манеры,  да  осади  ты  валиться.  Лучше  помоги. 
Крестясь  с  ужасом  смотря  на  меня.
-Что  с  тобой  случилось,  я  весь  город  на   уши  поставила.
Как  Анна?


-Я  ей  сказала,  что  у  тебя  срочное  на  работе. 
-Молодчина  Софушка. 
-Боже,  как  я  тебя  рад  видеть,  моя  родная.  Позвони  ей,  скажи,  что  сегодня  приеду.  Приготовь  мешок  выбросить  всё  грязное,  принеси,  пожалуйста,  чистое,  пойду,  вымоюсь. 
-И  приготовь  мне  поесть,  а  то  эти  три  дня  почти  ничего  не  ел. 
В  принесённый  мешок  сложил  всё  грязное,  пошел  в  ванну,  Софья  набрала  горячей  воды. 


Боже,  как  хорошо,  ощущая  горячую  воду,  рождаясь  заново,  я  гоготал  от  счастья.  Тепло  горячей  воды  входило  в  меня,  прогоняя  тот  холод,  который  влез  в  меня  в  этом  болоте.
Софья  в  страхе, - что  с  тобой  Давидушка?
-Я  жив,  жив!
-Я  жив!  Черт  побери,  я  жив.  Гогоча,  вспоминая,  как  от  меня  улепётывал  лось. 
-Не  пугай  меня  Давидушка. 
-Не  боись  родная,  выйду,  расскажу,  сама  обхохочешься.

               
174

Растерся  до  красноты  полотенцем,  чистый,  побритый,  вышел  на  кухню.  Софья  растерянная  металась,  обнял  её.
-Если  бы  ты  только  знала,  как  я  рад  тебя   видеть,  поднял  её  на  руки,  кружась  по  кухне.
-Не  томи,  рассказывай.
-Нет,  давай  календулу,  салфетку  и  лейкопластырь. 


Она  наложила  аккуратно  пластырь  на  мою  рассечённую  бровь,  налил  себе  стакан  коньяка,  выпил  и  неторопливо  бесстрастно  ей  всё,  рассказал.  Софья  разрыдалась,  с  ужасом  на  меня  смотря,  прижала  меня  к  себе,  целуя  меня  в  голову. 
-Боже  Давид,  за  что  ты  так  мучаешься,  почему  судьба  так  жестока,  сколько  выпало  тебе,  а  ты  не  сломался,  сидишь  и  ржёшь - я  жив!
С  аппетитом  поел.
Софья, прижавшись  ко  мне -  я  тебя  больше  никуда  не  отпущу,  Анна  меня  убьёт.


-Знаешь  Софья,  я  буду  очень  богатым, - недоуменно  на  меня  смотря.
-Ты,  что  заговариваешься. 
-Тьфу,  на  тебя,  ты  же  меня  не  узнала,  а  это  к  богатству  -  и  мы,  как  два  дурака  обнявшись,  прижавшись  лбами,  гоготали  и  плакали   от  счастья.
-Знаешь  Давид,  кого  другого  кондрашка  бы  взяла.  А  с  тебя,  как  с  гуся  вода,  сидишь  и  лыбишься.  Но  боже,  как  с  тобой  легко,  никакие  трудности  не  страшны.
-Только  как  представлю  тебя  по  горло  в  трясине  мне  жутко,  я  сегодня  не  усну.  Страх  божий,  как  ты  это  выдержал.

               
175

-Давай  родная,  договоримся,  я  упал,  разбился  на  работе,  ей  нельзя  нервничать,  вот  возьми  ятрышник  помой  и  на  блендере  преврати  его  в  кашицу. 
-Смотрю  на  тебя  Давид,  сколько  ты  хлебнул  лиха,  а  не  озлобился,  не  сломался,  большая,  золотая  душа  у  тебя,  так  рада  за  Анну,  что  она  за  тобой,  как  за  каменной  стеной.


-Мне  сестричка  рассказала,  какой  ты  шорох  навёл  в  больнице,  какой  ты  дал  втык  профессору  и  хирургам,  они  стояли  перед  тобой,  как  провинившиеся  мальчишки,  что  всю  операцию  ты  просидел,  держа  мою  девочку  за  ладошку.  Отдавая  всего  себя,  что  все  эти  четыре  часа  ты  такое  говорил,  что  все  в  шоке. 
-Врач  анестезиолог  так  перенервничала,  что  ей  давали  успокаивающее,  а  профессор,  запершись  в  кабинете,  напился  коньяка,  завидовал  моей  дочери,  нечаянно  коснувшись  твоей  огромной  любви,  впервые  воочию  увидел  силу  любви,  которая  спасла  Анну  и  моего  будущего  внука.


-Сестры  взахлёб  говорят  о  тебе,  мечтая  о  такой  любви,  которая  спасла  мою  Анну.  Мне  хочется  встать  перед  тобой  на  колени,  но  знаю,  что  ты  рассердишься. 
-Ты  мне  теперь  как  брат,  я  тебя  очень  уважаю,  впервые  вижу  такую  целостную,  преданную  душу.
-Ладно  тебе,  даже  покраснел,  поехали  к  нашей  девочке.
 
                **********
               

Мой  вид  изумил  сестер,  встревоженная  Анна  смотрела  с  такой  нежностью  и  любовью.
               
176

-Прости  родная,  вот  упал  и  надо  было  разгребать  работу. 
-Как  ты, - нежно  целуя  мою  девочку.
-Как  я  по  тебе  скучал.
-Боюсь  Стерегущий,  настаивают  на  резекции.
-Нет,  этому  не  бывать,  я  привёз  тебе  замечательное  лекарство,  вот  прими  ложечку.  А  перед  обедом  дам  тебе  еще.  Софья  сидела  рядом,  обняв  меня  за  плечо. 


-Как  хорошо  Стерегущий,  что  ты  рядом.  Такая  уверенность  в  завтрашнем  дне.  И  вот  думаю,  как  точно  тебе  подходит  Возлюбленный  Стерегущий. 
Снова  дал  Аннушке  ятрышник,  покормил.
Анна  заснула.  Софья  поехала  отдыхать.
Проснулась  Анна. 
-Давидушка  я  хочу,  краснея,  смотря  на  меня. 
Чмокнул  её  в  любимые  губки,  поставил  судно  и  ушел.  Пришёл,  Анна  счастливая  улыбалась. 
-Давид  я  сходила.


-Ну  а  я,  что  говорил,  а  то,  резекция,  резекция.
-Всё,  мы  пошли  на  поправку  любимая.
Утром  обход. 
-Давид  Сергеевич,  отводя  меня  в  сторону,  профессор  сказал  мне  озабоченно,  наверное,  придётся  делать  операцию. 
Перебивая. 
-Нет,  не  надо.
Профессор  багровея.
-Я  вас  Давид  Сергеевич,  уважаю,  но  прошу,  чтобы  вы  уважали  мой  труд  и  мои  знания.
               
177

-Да,  я  вас  настолько  уважаю,  что  боготворю,  вы  спасли  мою  жену  и  сына.
Только,  она  пошла  на  поправку,  вчера  она  впервые  сходила  сама  и  сегодня  тоже. 
-Как,  это  возможно.
-Дал  ей  свое  лекарство. 
Изумлёно  на  меня  смотря,  его  кустистые  брови  взметнулись,  стремясь  улететь.


-Дал  кашицу  перемолотых  клубнелуковиц  северной  орхидеи  ятрышника.
-Где  вы  их  взяли.
-Сам  собрал  на  болотах  под  Выборгом,  ещё  во  время  войны  им  лечились  партизаны,  вот  вспомнил  про  ту  публикацию,  где  писалось, что  наш  северный  ятрышник  помогает  восстанавливаться  перистальтике  кишечника.
Потрясённый  профессор,  ошеломлённо  смотрел  на  меня.
-Хорошо  повременим. 


-Да,  да  помню,  вещество  вроде  салеп  или  салепином  называется.
Врачи  растерянные  смотрели  на  меня.
Аннушка  счастливая  улыбалась  с  такой  преданностью,  что  мне  стало  не  по  себе. 
Анна  резко  пошла  на  поправку.  Договорился  с  профессором,  если  так  будет  и  дальше,  то  он  её  выпишет  домой,  а  сестра  будет  приезжать  на  дом. 
-Спасибо  вам  профессор  огромное  и  простите  за  резкий  тон,  вручил  конверт.
-Нет,  спасибо,  вы  уже  заплатили.
-Вы  и  ваши  руки  стоят  большего.
               
178
 

                Глава  15


Через  месяц  Аннушку  выписали,  она  очень  похудела,  отнес  её  вещи  в  вызванное  такси,  а  потом,  на  руках,  под  восхищенно  завистливые  взоры  сестер  отнес  крепко  меня  обнимающую,  мою  Анну.
У  дома,  точно  так  же  сначала  отнёс  вещи,  а  потом  на  руках  мою  любимую.
Софья  элегантная,  послушав  меня,  сходила  в  парикмахерскую,  купила  себе  обновку,  выглядела  просто  потрясающе,  визажист  поработал  на  славу,  её  было  просто  не  узнать.


Красивая  роскошная  женщина  на  сорок,  сорок  пять  лет,  встречала  нас.  Обтягивающая  юбка  до  колена,  капроновые  тонкие  телесного  цвета  чулки,  на  шпильках,  в  шелковой  блузке,  Анна  просто  ахнула. 
-Мама,  какая  ты  красивая.
Софья  зарделась.
-Это  все  твой  охламон,  заставил  меня  пойти. 


-Тебе  Софушка,  на  подиум,  все  молодух  затмишь,  я  громко  рассмеялся. 
-Какой  ты  льстец  Давид,  но  как  сладко.
Обняла  Аннушку,  расцеловав  её.
Вслед,  почти  сразу,  приехала  команда  Анны,  из  её  архитектурной  мастерской,  сослуживцы  привезли  красивую  корзину  роз  и  огромный  мешок  экзотических  фрукт.
Я  их  рассадил,  Анна  взяла  меня  за  ладонь.
               
179

-Знакомьтесь,  это  мой  любимый - Давид  Сергеевич. 
Легкое  замешательство,  наверное,  думали  увидеть  в  качестве  любимого - Макса.  Оставил  их  наедине.
Принёс  лекарство,  Анна  приняла,  не  дав  мне  уйти,  обняв  меня  за  талию. 
-Мы  хотели  сыграть  свадьбу  в  июне,  хотела  сделать  сюрприз,  сделала,  только  не  тот.  Ничего,  сыграем  свадьбу  в  конце  августа,  я  вас  всех  приглашаю.


-Хотела,  чтоб  вы  все  знали,  я  не  имею  никакого  отношения  к  магазину  «Анна»,  это  дело  рук  Давида  Сергеевича.  И  в  будущем,  хочу  привлечь  его  к  нашей  дизайнерской  работе. 
Видя  их  растерянные  лица, - рассмеялась.  Они  с  уважением  на  меня  смотрели.
-А,  что  вы  закончили? 
Анна  смеясь - он  полиглот  самоучка,  смотря  весело  на  их  реакцию.


-Ваш  магазин  уже  стал  легендой,  среди  дизайнеров.  Вы  очень  неординарно  подошли  к  решению  дизайна. 
-Спасибо,  мне  приятна  ваша  оценка.
Уже  стал  забываться  этот  кошмар,  и  только  бреясь,  видел  шрам  от  копыта  лося,  вспоминал  то,  что  со  мной  произошло.
 

Животик  Анны  округлился,  мои  ждали,  когда  приезжая  с  работы  садился  в  ноги  Анны,  обнимая  их,  вёл  разговоры  со  своим  сыном,  Софья  садилась  рядом  умиротворенно  слушая,  это  были  минуты  единения,  когда  мы  становились  одним  целым,  Господи,  как  это  было  хорошо.
Опять  окунулся  в  работу,  наверстывая  упущенное.  Алексей  Петрович  капитально  развернулся,  прикупил  через  стенку  цветочный  магазин. 
               
180

Город  пошёл  нам  на  встречу:  и  это  была  реальная  помощь,  мои  ребята  уже  приступили  к  ремонту.
Встретился  с  соотечественниками  дяди  Васо,  они  предложили  организовать  этническое  грузинское  кафе,  для  популяризации  культуры  Грузии,  под  вывеской  - Дядя  Васо.  Идея  мне  понравилась,  но  я  её  увидел  сразу  иначе.
-Мне  надо  подумать. 
-Как  созреет  мысль,  вам  сообщу.


Поехал  за  город,  строительные  работы  были  сделаны  на  две  трети.  Коля,  которого  поставил  на  озеленение,  оправдал  мои  ожидания,  он  сколотил  две  неплохие  бригады.  С  прорабом  поехал  на  мой  участок.
Дом  вчерне  стоял  под  крышей,  был  красивее,  чем  на  эскизах,  легкий,  хотя  и  не  маленький,  он  парил  над  участком. 
Забор  уже  стоял,  готовые  бутовые  дорожки,  которые  такими  уютными  делают  сады,  не  люблю  тротуарную  плитку,  она  убивает  дух  Сада.


Была  готова  центральная  аллея,  стержень  всего  сада,  шириной  шесть  метров  длинной  двадцать  пять  метров  с  двух  сторон  обсаженная  плакучими  липами  высотой  два  с  половиной  метра. 
Перпендикулярно  оси  аллеи  стояли  стены  с  шагом  пять  метров,  высотой  в  метр  восемьдесят  и  шириной  два  метра  облицованные  рваным  черным  сланцем  с  двух  сторон.  На  уровне  глаз,  ближе  к  краю  к  оси  аллеи  вмурованы  ярко  оранжевые  амфоры  из  Испании  с  двух  сторон  из  них  будет  выливаться  вода,  попадая  в  каменные  арыки  которые,  обходя  все  стены,  тянутся  вдоль  бордюра.

               
181

Параллельно  арыкам  проходит  полоса  в  пятнадцать  сантиметров  из  изумрудного  газона,  третья  полоса  из  полированного  красного  гранита,  в  котором  летом  будут  отражаться  стены,  увитые  с  одной  стороны  плетистыми  розами,  а  с  другой  стороны  вьющимися  клематисами.
Я  знаю,  это  будет  фантастика.  Вся  внутренняя  часть  аллеи  выложена  из  мелкого  в  кулак  величиной, разноцветного  природного  бута,  подобранного  с  особой  тщательностью.


С  двух  сторон,  по  обе  стороны  аллеи,  шикарные  газоны  с  куртинами  из  пионов,  форзиций,  метельчатых  штамбовых  гортензий,  роз.  Моим  детям  будет,  где  побегать.
Аллея,  упирается  в  широкую  полукруглую  лестницу.  С  двух  сторон  лестницы  обустроены  альпинарии  из  рваного  гранита.  С  великолепными  хвойниками.  Пирамидальными,  изумрудными  туями,  всевозможными  можжевельниками;  шаровидными,  перистыми,  стелющимися  и  разного  цвета.
-Боже,  как  это  красиво.


Коля  раскрыв  рот  слушал  меня.
-Как  ярко  вы  описываете,  Давид  Сергеевич, - взял  в  руки  мои  чертежи. 
-Сделав  такую  работу,  я  буду  собой  гордиться,  что  мне  повезло  работать  с  вашим  проектом,  я  прямо  сегодня  и  приступлю.
Я  лично  выбирал  липы,  вязы,  кустарники,  плетистые  розы,  вышло  в  крупную  копеечку,  взрослые  растения  стоят  дорого,  но  ждать  я  не  хотел. 
Но  зато,  когда  зацветут  огромные  кусты  рододендронов,  мои  умрут  от  изумления.
               
182
 

Завтра  пятнадцать  месяцев  как  я  увидел  мою  Анну,  как  я  хочу  ее  увидеть,  ощутить  божественный  вкус  ее  губ.
Нарвал  охапку  разноцветных  однолетних  васильков  заехал  в  цветочную  фирму  «Орандж»  попросил,  чтоб  мои  васильки  обнесли  пронзительно  лазурными  незабудками.
У  Алексея  Петровича  выбрал  красивый  низкий  горшок  под  мой  букет,  дома  налив  воды,  опустив  букет,  залюбовался  его  красотой,  незабудки  свесились  по  краям  горшка,  и  это  было  так  волнующе  трогательно.


Вытащил  очередную  шкатулку,  отделанную  тёмно-вишнёвой  лакированной  кожей.  Все  ребра  были  прошнурованы   золотистым   шнуром,  во  внутрь  положил  огромную  грушу,  надев  на  её  хвостик  великолепное  кольцо  из  простого  белого  золота.  Но  с  огромным  редким  золотистым  мерцающим  квадратным  топазом,  изумительной  огранки.
Пошел  на  кухню.  Поставил  три  хачапури  в  духовку,  как  тут  же  пришли  мои  девочки. 


-Давидушка,  ты  дома? - боже,  как  по  тебе  соскучилась.
Я  любовался  Анной  в  тонком  белом  блестящем  плаще  с  двумя  косичками  и  лиловыми  бантами.
-Как  мне  не  хватает  тебя  Деви,  обняла  меня  за  шею  и  так  страстно  меня  поцеловала,  что  мне  уже  было  не  до  хачапури. 
-Пошли  быстрее  на  кухню  у  меня  готовятся  хачапури.
Поцеловал  Софью, - как  я  соскучился  по  твоему  бурчанию.
Расставлял  тарелки  с  хачапури,  они  уже  садились, придя  из  ванны  вымыв  руки.  Достал  бутылку  Оджалеши.
               
183

-В  честь  чего  милый. 
-Сегодня  пятнадцать  месяцев,  как  тебя  увидел,  когда  мимо  меня  прошла  фея,  которую  я  так  люблю  страстно  и  нежно.  Анна  покраснела.
-За  тебя  моя  любимая,  за  моё  счастье. 
-А  я  забыла.
-И  не  мудрено,  ты  вся  в  сыне.
Мы  поели. 
-А  теперь,  айда  в  гостиную,  обнял  их  за  плечи,  открыл  двери.  Анна  зачаровано  смотрела.


-Как  красиво  Давидушка. 
Софья  бурча - откуда  в  тебе  так  много  тебя  Стерегущий. 
-Ой,  шкатулка -  Аннушка  улыбнулась - а  я  думала,  что  больше  их  никогда  не  увижу. 
-Когда  же  ты  её  сделал.
-Пока  вы  спите  без  задних  ног.
Она  открыла  шкатулку.


-Мама  посмотри,  какая  красота. 

Запахло  фрезиями,  я  туда  капнул  каплю  масла  фрезии. 
Грудь  тяжело  вздымалась,  легкая  испарина  выступила  на  ее  лице,  взяла  кольцо  положила  перед  собой  сев  на  стул.
Зеленые  водопады  ее  глаз,  покрылись  дымкой  счастья,  любви  и… горя.   
-Что  с  тобой  Анна?
Она  молча  рассматривала  кольцо.
-Поздравляю  тебя  с  выздоровлением. 
-И  тебя  Софья. 

               
184


Вытаскивая  из  кармана  брюк  пенал  с  изумительно  красивым,  необычайно  оригинальным  колье,  из  насыщенного  цвета  чароита.  За  твою  любовь  ко  мне,  за  мою  девочку,  за  то,  что  ты  есть,  крепко  её  расцеловал.
Изумленная  она  села,  смотря  на  меня.
Анна  очнулась. 
-Прости  меня,  что  я  сдержана. 
-Мама  мне  рассказала  про  болото.  И  моё  сердце  всё  ещё  от  ужаса  замирает,  мне  так  жутко,  что  даже  ноги  отнимаются,  так  страшно,  я  даже  не  могу  плакать,  хотя  душа  рыдает. 


-Боже,  какой  ужасной  смертью  ты  мог  погибнуть  из-за  меня, - я  встал  на  колени,  обнимая  мою  Аннушку  за  ноги,  она  гладила  мои  волосы. 
-Спасая  меня, ты  сам  чуть  не  потерял  свою  жизнь. Я  только  сейчас  понимаю  на  краю,  какой  страшной  пропасти  стояла.
-Не  знаю,  каким  словами  выразить  всё  то,  что  хотела  бы  тебе  сказать,  каждый  день,  прожитый  с  тобой - это  праздник,  это  огромная  насыщенная  жизнь.  Ты  дал  и  разбудил  во  мне  столько,  что  не  в  силах  понять,  где  это  было  раньше,  как  я  могла  жить  без  этого  океана  чувств.


-Помню  слова  Ольги -  «я  боюсь  тебя  Давид» -  нет,  я  тебя  не  боюсь,  но  ты  так  непредсказуем,  твой  внутренний  мир  так  велик,  что  не  успеваю  за  тобой.
-Никогда  не  думала,  что  счастья  бывает  так  много.
-Ты  необычен,  у  тебя  душа  ребенка,  не  закостеневшая:  и  меня  это  так  волнует,  все  время  жду  от  тебя  радости,  и  ты  даришь  и  даришь.  Ты  неиссякаемый  и  это  удивительно,  силюсь  понять,  как  тебе  это  удаётся,  что  тобой  движет.
               
185 

Неужели - это  только  любовь,  но  и  другие  любят,  а  я  ничего  такого  не  вижу,  и  не  видела.
-В  моих  руках  твоё  кольцо,  зная  тебя,  силюсь  понять,  что  ты  хочешь  мне  сказать,  этой  огранкой,  этим  цветом.
-Только  одно  любимая,  я  тебя  люблю.  Люблю  каждой  клеточкой  своего  тела,  я  так  долго  ждал  тебя,  и  во  мне  так  много   накопилось.
Софья  тихо  сидела,  слушая  нас. 


-Господи,  Анна,  как  ты  изменилась,  ты  и  раньше  была  красавицей  и  душа  у  тебя  была  доброй,  но  сейчас  ты  вся  светишься,  в  тебе  такие  перемены.  Твои  глаза   стали  невероятно  глубокие,  как  будто  тебе  открылось,  что-то  сокровенное,  ты  излучаешь  такую  мудрую  доброту  и  всё  из-за  этого  шельмеца.
-Эх,  Давидушка,  где  ты  был  раньше,  как  ждала  тебя  моя  дочь,  так  радуюсь  за  неё  и  как  изменилась  моя  жизнь,  никуда  не  хочу  уходить,  понимаю,  вам  мешаю - старая  дура,  а  мне  так  хорошо  с  вами,  я  просто  счастливая,  а  разве  от  счастья   уходят. 


-Так  давно  не  получала  подарки  от  мужчин,  так  тронута  твоим  вниманием  и  этим  потрясающим  колье.
-Анна,  права,  ты  всегда  говоришь,  даже  незначительными  деталями,  но  и  ты  прав,  ты  просто  любишь,  искренне  и  от  этого  твои  подарки  приобретают  совсем  другой  смысл,  они  овеществлённая  твоя  любовь.
-Ладно  вам  распелись,  никакая  ты  не  старая,  ты  наша  красавица,  ты  одна  сторона  медали,  а  мы  другая,  мы  одно  целое.  И  я  необычайно  счастливый  человек,  у  меня  две  самые  красивые  женщины,  которых  люблю.
               
186

И  которые  отвечают  мне  взаимностью,  и  не  выдумывай  больше  глупостей,  хорошо.
 
                *******************               

Анна  волновалась  за  свадебное  платье,  как  скрыть  свой  округлившийся  животик. 
-Аннушка,  ты  не  думай  о  платье,  хорошо,  тебе  его  уже  шьют.
-Бог  ты  мой,  как  это  шьют  без  примерок.
-Я  пальцами  тебя  обмерил,  лаская  тебя. 
Софья  развеселилась - какой  ты  пройдоха,  ты  вообще,  что-нибудь,  забываешь.


Заказал  платье  у  известного  модельера  Кутеповой.  Был  с  ней  знаком  через  нашу  кофейню,  которую  облюбовала  творческая  богема. 
Она  брыкалась,  не  хотела  браться  без  примерок,  но  я  ее  уговорил,  потрясающе  красивое  платье  в  мелкую  плиссировку,  от  груди,  с  небольшим  шлейфом,  сверху  чехол  из  белого  прозрачного  газа  расшитого  по  всему  полю,  объемными  белыми  розами,  а  на  животе  целый  букет,  который  скроет  её  положение,  думаю,  Анне  оно  очень  понравится. 


После  того,  что  произошло  со  мной  и  Анной,  мы  уже  пренебрегли  поверьем,  что  жених  до  свадьбы  не  должен  видеть  невесту  в  подвенечном  платье.
Привёз  Анну,  нас  встречала  Кутепова. 
-Давид,  она  красивее,  чем  я  её  себе  представляла,  у  вас  отличный  глазомер, - в  своём  излюбленном  чёрном  цвете  внешне  неприступная  даже  надменная,  внутри  чуткая  добрая  душа.               

187

Повела  Анну  в  примерочную.
В  волнении  я  их  ждал.
Когда  она  вышла,  опешил.
-Боже  Анна,  как  ты  прекрасна,  неужели  это  сногсшибательная  красавица  хочет  стать  моей  женой. 
-Любимый,  как  ты  угадал,  что   хочу  такое  платье. 
-Это  не  я,  это  Кутепова. 


-Не  прибедняйтесь  Давид,  он  его  так  ярко  описал,  мне  осталось  только  воплотить  его  замысел,  одевая  на  шею  Анны  атласную  алую  узкую  лету  с  огромной  белой  жемчужиной. 
-Да,  вы  правы  Давид,  ей  это  и  вправду  идёт.
-Из-за  этой  алой  ленты  мы  ругались,  но  сейчас  признаю  его  правоту.
На  свадьбе,  Анна  произвела  фурор,  так  она  была  красива,  надела  мое  кольцо,  которое  лучиком  солнца  играло  на  её  изящных  пальцах. 


Маленькая  красивая  фата  открывала  блестящие  пышные  темно-каштановые  волосы,  в  руках  держала  маленький  букетик  из  незабудок  обрамленные  мелкими  махровыми,  белыми  ромашками.  Скромный  букетик  гармонично  подчеркивали  стать  и  внутреннюю  красоту  моей  Анны.  Её  огромные  зелёные  глаза  лучились  от  счастья,  сверкали  изумрудами.
Дядя  Васо  задал  тон  свадьбе,  искрометный  юмор,  анекдоты,  его  добрейшие  глаза,  непридуманный  акцент,  заставляли  гостей  улыбаться  и  радоваться. 


Витиеватые  тосты  сыпались  как  из  рога  изобилия.  Софья  плакала  от  счастья,  а  я  смотрел  в  глаза  моей  девочки  и  обмирал  от  вожделения.
Софья  встала,  отодвинув  Васо.
-Тост!
               
188


-Хочу  выпить  за  человека,  который  жизнь  моей  дочери,  да  и  мою  тоже  превратил  в  каждодневный  праздник,  сумасшедший  праздник.  С  первого  дня,  как  он  появился,  жизнь  моей  девочки  коренным  образом  изменилась.  Мучаясь,  не  осознавая,  она  светилась  предчувствием. 
-Она  светилась  испепеляющим  светом  любви,  смотрела  на  неё  и  не  узнавала.  В  ней  тёк  звонкий  ручеёк,  быстрая  стремнина  и  величавый  разлив  и  всё,  это - одновременно.  Всё  это  дал  и  открыл  в  ней  мой  любимый  зять,  мой  сын,  мой  брат,  моё  сердце  замирает  от  уважения  и  восхищения  перед  его  преданной,  искромётной  никогда  не  унывающей  душой.


Вы  все  знаете,  в  какую  беду  попала  моя  девочка,  моя  жизнь  оборвалась,  померкла  и  в  первый  же  день  этого  ужаса,  мой  Давид  вернул  мне  веру,  такую  уверенность  благополучного  исхода,  что  поверила  ему  безоговорочно,  как  Мессии.   
-Вот  сидит  профессор,  который  спас  мою  девочку,  низкий  ему  поклон,  но  спросите  его,  как  повлиял  на  него  мой  Давид,  вселив  в  него  такую  уверенность,  в  такие  свои  возможности,  которые  спасли  мою  дочь.
-Не  верю  чудесам,  но  в  тот  злополучный  день  он  работал  загородом. 


-Ворвался  в  дом  с  сумасшедшими  глазами,  по  щекам  текли  слёзы,  белый  как  мел.
-Софья, - она  заплакала, - Анна  в  беде,  моя  Аннушка  в  беде. 
-В  первый  и  последний  раз  я  увидела  его  растерянное  и  потерянное  от  ужаса  лицо.  И  тут  зазвонил  телефон,  сообщая  ужасную  весть.
               
189

Я  была  так  потрясена  его  предвидением  или  точнее  предчувствием. 
Мгновенно  собрав  волю  в  кулак,  он  сделал  всё,  чтобы  мы  сидели  здесь  все.
Все  четыре  с  половиной  часа  он  сидел  рядом  с  моей  дочерью,  которой  делали  операцию,  вливая  в  неё  свою  силу,  свою  убеждённость,  да  она  была  под  наркозом,  но  он  её  чувствовал,  понимаю,  что  это  звучит  мистикой  и  уже  после  операции,  моя  дочь  мне  говорила,  что  всё  время  его  чувствовала. 


Всё,  время  он  говорил  и  говорил,  не  отпуская  её  ладонь  из  своей  руки,  не  давая  её  разуму  и  душе  усомниться  в  своём  теле,  в  благополучном  исходе.  Я  не  понимаю,  как  он  это  сделал,  но  я  верю  своей  дочери,  он  смог,  не  смотря  на  наркоз  достучаться  до  её  разума.
Мне  рассказывали,  как  плакала  анестезиолог,  слушая  его  горькую  и  страшную  исповедь  и  как  все  были  поражены  его  несгибаемости  и  любви  к  жизни.  Сёстры  с  восхищённым  трепетом  смотрели  на  него,  впервые  видя  силу  его  любви,  которая  сотворила  чудо,  превратив  её  в  легенду.


И  всем  этим  руководила  всепоглощающая  любовь  к  моей  дочери,  своей  любимой.
Я  счастлива,  что  на  склоне  лет  судьба  подарила  мне  быть  рядом,  именно  рядом  с  таким  замечательным  человеком.
-За  тебя  мой  Давид,  за  тебя  мой  Стерегущий!
По  мановению  руки  Васо,  появился  хор  грузинов,  которые  запели  многоголосием,  проникновенную  здравницу,  Мравалжамие.  Зал  восхищенно  слушал  изумительное  пение  достойное  лучших  подмостков.
               
190

Двадцать  пятого  (опять  двадцать  пятое)  сентября  родился  мой  сын.  Аннушка  родила  громогласного,  красивого  Сергуню.  Полная,  чудная  копия  бабушки.
Я  привёз  их  домой,  Софья,  смеясь  и  плача,  обнимала  и  целовала  свою  дочь  и  внука.  В  её  глазах  светилось  такое  счастье,  что  ради  этого  стоит  жить.  Анна  расцвела,  как  бывает,  при  счастливом  материнстве.  Я  боготворил  свою  девочку.


Рассказал  ей  о  своих  идеях,  о  создании  нескольких  духанов  (трактиров),  под  общим  названием  (Дядя  Васо),  в  стиле  дореволюционной  Грузии.  С  её  национальным  колоритом  и  кухней.  Каждый  духан  будет  непохож  на  другой,  со  своей  тематической  направленностью.  Вчерне  обрисовал,  как  я  их  вижу.
Анна  загорелась,  сразу  поняв  мою  идею  с  восхищением  слушая  меня. 
-Мне  нравится  Давидушка, - покраснев - а  о  деньгах  ты  думал.
-Возьму  кредиты.


-Нет,  Давид,  придёт  мама,  и  мы  будем  решать  вместе,  мы  семья,  не  правда  ли?
Софья  сразу  восхитилась. 
-Какой  у  него  живой,  острый  ум  и  ты  шельмец  говорил,  что  лентяй,  неудачник. 
-Значит  так,  кредиты  брать  не  будем,  накопления  у  нас  есть  и  не  перечь,  чего  их  в  кубышке  хранить.  А  это  хороший  семейный  бизнес. 
-Но,  Софья,  я  хочу  их  открыть  в  один  день,  хочу  ошеломить  город,  это  будет  прорыв,  такого  ещё  никто  не  делал.
               
191

Пораженные,  онемев,  они  смотрели  на  меня,  не  веря  своим  ушам. 
-Боже  мой,  Давидушка,  это,  правда,  будет  грандиозно,  ну  и  замах  у  тебя. 
-Нет,  зятёк,  ты  меня  точно  доконаешь.  Но,  чёрт  побери,  как  это  заманчиво.  Давайте  составляйте  смету,  а  там  и  будем  решать.  А  я  буду  искать  помещения. 
-А,  как  у   тебя…


Перебивая - если  ты  имеешь  в  виду  прибыль  от  «Анны»  у  меня,  её  нет.   
-Анна,  Господи,  какой  он  проницательный,  я  только  заикнулась,  а  он  уже  всё  понял,  ну  проныра.   
-Как  это  нет?
-Сюрпрайз.
-Анна  расхохоталась -  умру  без  твоих  сюрпрайзов.
-И  что - это  будет?
-Так  и  разбежался,  узнаете  на  Новый  год.


-Нет,  шельмец  и  есть  шельмец,  выкопала  его  на  нашу  голову.  Не  даст  отдохнуть.
-Как  я  тебя  люблю  Софушка.
С  Колей  я  сдал  сады,  полный  восторг,  ни  одной  рекламации,  итог  был  сверх  ожидания.  Сады  получились  на  редкость  роскошные,  это  был  для  меня  новый  уровень, - это  были  сады  с  большими  деревьями  и  кустарниками,  которым  было  уже  по  пятнадцать  лет,  огромные  кусты  и  гроты  создавали  некую  таинственность,  чуть  заброшенного  сада  взрываясь  роскошью  цветения  миксбордеров  и  альпийских  горок. 
Коля  чутко  уловил  мою  идею  и  воплотил  её  в  жизнь. 

               
192

Заказчики  были  настолько  приятно  изумлены,  впервые  в  моей  практике,  увеличили  гонорар  на  пятнадцать  процентов. 
Да,  надо  создавать  свою  садоводческую  фирму  и  Коля  будет  ею  руководить.
Грузинская  диаспора  была  в  бешеном  восторге,  когда  обрисовал  им  свою  идею,  обещая  мне  помочь  кадрами   и  материалами.
 

                Глава  16


С  прорабом  я  оговорил  духаны.
-Да  Сергеич,  идеи  из  тебя,  как  из  рога  изобилия.  За  такую  работу  я  возьмусь  с  большим  удовольствием. 
-Но  мне  это  надо  к  двадцать  пятому  декабря,  справишься - справлюсь,  найду  ещё  людей.  Пусть  только  с  материалами  не  подведут.
Софья  проявила  бешеную  энергию.  Четыре  помещения  в  разных  местах  города,  были  наши.  Софья  очень  помолодела,  я  понял,  как  ей  не  хватало  нужности  и  сопричастности  к  делу.


Дал  себе  слово,  во  все  свои  проекты  буду  её  привлекать.
Дома  я  только  ночевал,  Анна  на  меня  сердилась,  скучая  без  меня.
Я  ещё  купил  себе  простенькую  «нисан»,  ходил  на  курсы,  ночами  тренируясь,  без  машины  я  был,  как  без  рук.
-Любимая,  мне  надо  выговориться - подразумевая,  свой  проект,  она  смеялась.
               
193

-Ты  моя  птица  говорун,  самая  умная  птица  на  свете.
-Работай,  просто,  я  так  по  тебе  скучаю,  краснея,  я  так  все  время  тебя  хочу.
Купил  путевку  Софье  на  Азорские  острова,  она  брыкнулась,  но  меня  поддержала  Анна.
-Тебе  мамуля  надо  отдохнуть,  да  и  всего  две  недели.  Софья  уговорила  подругу  поехать  вместе.


-Ты  не  волнуйся  дорогая,  провожая  её  в  аэропорту,  ты  отдыхай  на  полную  катушку,  а  мы  отдохнём  от  твоего  бурчания. 
-Я  тебя  очень  люблю  Софушка. 
Подруга  изумлённо  смотрела  на  нас,  я  проводил  их,  пока  не  улетел  самолёт.
Дома  сразу  стало  как-то  пусто,  мы  с  Анной  сидели  на  кухне.
-Знаешь  Анна,  я  так  привык  к  Софье,  к  её  подколкам,  за  которыми  она  скрывает  свою  любовь. 
Эрудированная,  с  хорошим  острым  умом,  мне  так  с  ней  комфортно  и  уютно.


 У  меня  есть  плохое  качество,  если  мне  не  нравится  человек,  я  стараюсь  ему  не  смотреть  в  глаза.  А  в  её  глазах  я  просто  купаюсь,  в  её  доброте  и  искренности.  И  любит  она,  как  и  ты,  не  себя  в  своей  любви,  а  в  любви  жертвенной,  а  это  такая  редкость,  когда  тебя  любят  за  то,  что  ты  есть,  не  думая  о  себе  и  отдавая  себя  всю.
-Это  безумная  роскошь  и  Надежда  мне  подарила  вас.
-Выпьем  за  нашу  Софью, - мы  чокнулись,  голова  Анны  лежала  у  меня  на  плече.

               
194

-Когда  подошла  к  тебе  во  второй  раз,  и  ты  мне  подарил  то  замечательное  яблоко  с  позолоченной  плодоножкой.  Показала  маме,  она  долго  рассматривала.
-Даже  если  он  нищий,  плевать,  если  человек  дарит  простое  яблоко,  позолотив  плодоножку,  можешь  представить,  какая  любовь  им  двигает,  что  через  такую  маленькую  деталь,  видна  его  тонкая,  возвышенная  душа  и  огромная  любовь. 
-Проще  подарить  огромный  букет  шикарных  роз,  а  тут  такая  мелочь,  позолоченная  плодоножка,  нет,  до  этого  не  каждый  дорастёт,  да  и  я  впервые  такое  вижу,  и  меня  это  так  взволновало.


-Приведи  его  в  дом,  я  хочу  увидеть  его  глаза.  Даже  если  это  не  твоя  судьба,  хотя  сдаётся  мне,  что  тебя  так  саму  тронула  эта  деталь,  что  ты  не  могла,  не  поделиться  со  мной. 
Тебя  это  задело,  ты  услышала  его,  его  любовь  и  тебя  это  поразило,  а  это  уже  твоя  судьба,  тебе  страшно,  я  вижу,  ты  столкнулась  с  таким  большим  чувством  впервые,  но  посмотри,  как  ты  трепещешь,  какие  у  тебя  задумчивые  глаза  с  легкой  тенью  смятения.  Не  сопротивляйся,  не  останавливай  в  себе,  себя.


-Подсознание  не  врёт,  это  тот  самый  редкий  случай,  принц  на  белом  коне.  Моё  сердце  меня  не  обманывает  доча.
-Впервые  увидела  такую  взволнованную  маму.
-Вы  очень  похожи  друг  на  друга,  ваши  души  потянулись   друг  к   другу.  Подобное  тянется  к  подобному.  И  это  тоже  большая  редкость.  И  для  меня  большое  счастье.  Ваша  любовь  и  уважение  друг  к  другу.
Задумалась.

               
195

-Я  так  себя  корю  за  то,  что  так  мучила  тебя  и  себя  с  этим  дурацким  выбором.  Мне  всё  время  стыдно  перед  тобой,  да  и  перед  собой,  за  этот  поступок.
-А  когда  ты  ушёл  от  нас,  не  оставив  о  себе  ничего  кроме  шкатулок  в  ужасе  поняла,  что  потеряла.  Всю  ночь  не  смыкала  глаз,  а  утром  заставила  маму  искать  тебя  через  её  связи.  Мне  до  сих  пор  стыдно,  что  отпустила  тебя  больного,  убив  твою  надежду.
-Я  тогда  ещё  не  знала,  что  Надежда  твоя  подруга - улыбаясь,  целуя  мои  глаза.
-Анна!


Мы  любили  друг  друга  с  такой  нежностью,  как  воздух  несущий  тихо  падающие  осенние  листья.
Двадцатого  приехала  Софья.  Встречал  её  в  Пулково.  Она  бросилась  ко  мне,  отдохнувшая,  загорелая,  радостная,  обнял  её,  кружась  по  залу. 
-Как  я  скучал  по  тебе  Софушка.
-Всё, - это  ты  уехала  одна  в  последний  раз,  в  следующий  раз,  только  семьёй. 
Её  глаза  лучились  любовью.


Подруга  стояла  растерянная  с  тоскливыми  глазами. 
-Давид,  познакомься,  прошлый  раз  я  дура  забыла - это  сделать.
-Галина  Ивановна. 
Мы  познакомились.  Отнёс  их  вещи  в  машину.  По  дороге  болтали  о  внуке.
Помог  отнести  вещи  Галины  Ивановны,  на  третий  этаж.
Прощаясь,  повернулась  ко  мне.

               
196

-Давид,  никому  бы  не  поверила,  что  так  можно  с  такой  любовью  любить  свою  тёщу,  слушала  Софью  и  поражалась  с  какой  гордостью  и  восторгом  она  рассказывала  о  вас. 
-Я  в  страшном  смятении,  прожила  жизнь  и  случайно  нечаянно  коснулась  вашей  жизни.  И  знаете,  как  будто  из  тёмной  комнаты  открыла  дверь  и  рухнув,  взлетела  в  восхищении  в  рай  любви,  проникнутый  таким  вроде  бы  земными,  но  нет,  необыкновенным  человеческим  чувством. 
-Спасибо  вам  Давид,  и  счастья.  Вы,  как  никто  другой,  заслужили  его,  поцеловала  меня  на  прощание.
Смущенный  спустился. 


-Что  с  тобой  Давид,  -  я  рассказал  Софье  по  дороге.
-Ну,  что  ты  родной,  удивляешься,  я  сама  себе  не  верю,  а  другие  тем  более.
-Как  там  моя  сладкая  попочка,  без  своей  бабули. 
-Софья,  давай  все  в  месте  сфотографируемся,  сходим  в  фотоателье.
Анна  бросилась  к  матери,  как  будто  не  видела  её  тысячу  лет.
-Ма,  ты  в  последний  раз  едешь  одна,  теперь  только  семьёй,  я  так  скучала  без  тебя.  Ты  не  против  -  расцеловав  её.
Мы  с  Софьей,  рассмеялись.
-Вы  чего  смеетесь?
-Доча,  он  в  аэропорту  слово  в  слово  то  же  самое  сказал. 
-Как  я  вас  люблю,  где  моя  сладенькая  попочка  целуя  своего  внука.
На  следующий  день  мы  сфотографировались.

               
197 

Двадцать  восьмого  декабря  открывались  мои  духаны,  настроение  было  приподнятое,  моя  душа  ликовала,  всё  получилось,  даже  лучше,  но  сегодня  все  будет  иначе,  сегодня  это  всё  оживёт. 
 

                Глава  17


День  задался  шикарным,  голубое  небо,  снег  искрился,  небольшой  морозец.  Сергуня  был  ещё  мал,  но  Анна  не  хотела  оставаться  дома,  да   и   я   не   хотел,  сегодня   я   ей   буду   объясняться   в   любви.
Приехала  вся  мастерская  Анны.
Грузинская  диаспора  создала  мощную  рекламную  компанию,  собралась  вся  богема  города,  было  много  грузин.
Красивая,  стилизованная,  чуть  скособоченная  металлическая  вывеска  с  названием  «Духан  дяди  Васо».
У  самой  двери  чеканная  вывеска -  хачапури,  лаваш,  хинкали. 


Сам  дядя  Васо  встречал  в  чернобурке  в  огромной  папахе  с  кинжалом  на  поясе.
Абрек,  абреком,  а  невероятно  добрые  смеющиеся  глаза  на  нет,  сводили  все  его  усилия.  Вызывая  у стоящих  гостей  добродушные  улыбки.  Он  подошёл  ко  мне,  мы  обнялись,  гости  прошли  за  нами  в  первый  мой  духан,  у  метро  Чернышевского.

               
198

Двенадцать  столов  с  одной  стороны  и  столько  же  с  другой,  из  тёмного  старого  ореха,  с  подстольным  освещением,  которое  создавало  иллюзию  парящих  столов,  пол,  выложенный  из  красивого  разноцветного  мелкого  бута,  залитый  прозрачной  эпоксидной  смолой,  чтобы  удобно  было  ходить  и  убирать, под  столами  ярко  освещаясь,  выглядел  мозаикой.  Простые  обшарпанные  венские  стулья - сколько  сил  ушло,  чтоб  создать  эту  патину  времени. 
На  стенах,  возле  каждого  стола  висели  домотканые  коврики  из  Мингрелии,  Кахетии,  Сванетии,  Имеретии,  на  них  висели  полированные  рога  для  питья  вина,  какой  только  формы  и  размеров  тут  не  было. 


Ярко  освещённые,  они  как  янтарь  контрастировали  с  серебряной  оправой,  простое  незамысловатое  украшение  было  очень  гармонично  ко  всему,  интерьеру,  неброские  грузинские  коврики  смягчали  жесткий  настрой  камня.
Стена  противоположная  входу  двумя  широкими  арками  отделанная  черным  сланцем  открывала  ярко  освещенную  за  аркой  барную  стойку,  отделанную  светлым  сланцем,  за  которой  стояли  два  живописных  кавказца.
За  ними  вмурованные  две  печи  для  выпечки  хачапури,  а  в  углу  настоящая  каменная  печь  торни,  которая  пахла  ароматными  лавашами. 


Между  арками  висел  коврик,  на  котором  висела  коллекция  сванских  коротких  мечей  и  кинжалов. 
У  самого  входа,  в  углах,  стояли  взрослые  деревца  мандарин  с  яркими  золотистыми  плодами.  При  нашем  появлении,  крюками  достали  первую  стопку  горячих  лавашей. 

               
199

Дядя  Васо  принёс  к  столику,  куда  сели  мои  родные;  лаваш,  зелень,  настоящую  жёлтую  ноздреватую  брынзу,  слоистый  сулугуни, - я  разломал  ещё  горячий  лаваш,  протянул  Анне  и  Софье  Петровне.  Изумительно  пахло  свежевыпеченными  лавашами.
Васо  принес  два  рога  с  вином  налитым  из  бурдюков.  Повернулся  к  гостям,  они  изумлённые  смотрели  на  маленький  кусочек  Грузии.
Васо  произнёс  тост.


-За  открытие  маленькой  части  моей  любимой  Родины,  за  этого  большой  души  человека,  за  тебя  Батоно  Давид,  поклонился  мне,  мы  окропили  пол,  и  выпили  до  дна,  заедая  лавашем  с  сыром  и  зеленью.
Анна  с  Софьей  смотрели  на  меня  восторженно,  уважительно. 
-Дорогие  друзья,  угощайтесь,  теперь  этот  уголок  Родины,  ваш. 
Грузины  восторженно  смотрели  на  меня,  смущая  своими  взглядами.
-Простите,  но  мне  надо  открыть  ещё  другие  духаны. 


За  нашей  машиной  увязалась  вереница  других  машин.  Анна  впервые  вела  машину,  я  выпил.
На  Владимирской  площади  нас  ждали.  Тут  собралась  большая  толпа  грузин  с  Кузнечного  рынка.  Такая  же  вывеска.  Васо  встал  у  входа,  пропуская  только  приглашенных  гостей,  при  виде  него  на  улице  зааплодировали.
Из  огромных,  грубо  обработанных  сланцевых  плит  пол  матово  блестел  под  ярким,  но  рассеянным  освещением.
               
200
 
В  три  ряда  столы,  по  середине  стола   старые  каштановые  стойки,  на  которых  и  держались  столы,  а  стойки  подпирали  деревянный  потолок.  Плетёные  стулья.
На  каждой  стойке  висели  связки  настоящего  лука,  чеснока,  кукурузы,  красного  стручкового  перца,  освещённые  ярким  светом, они  очень  ярко  живописно  оживляли  все  пространство  зала.  Стены,  отделанные  рваным  сланцем,  на  которых  висела  потрясающая  чеканка  из  жизни  крестьян.


Мне  её  привезли  из  Тбилиси  специально  изготовленную  для  нас.  Я  её  повесил  на  доски  до  черноты  обугленные,  которые  создавали  удивительный  эффект  старины.  В  низу  вдоль  стен  шел  невысокий  пандус,  на  котором  стояла  шикарная  коллекция  лощёной  керамики,  поражающая  разнообразием  форм  и  назначений.  Дух  крестьянской  жизни  усиливался  стоящими  в  углу  деревянными,  старинными  граблями  и  косами.
Напротив  входа  с  правой  стороны  за  барной  стойкой  из  светлого  сланца,  стояла  красивая  взрослая  грузинка  в  национальной  одежде,  за  ней  дверь  из  грубо  сколоченных  досок  и  окошко  в  поварскую. 


Над  барной  стойкой, висели  толстые  кахетинские  чурчхела  приготовленные  на  настоящем  виноградном  соке,  фруктоза  проступила  белым  налетом. 
В  левом  углу  стояли  мешки  с  зерном  кукурузы,  фасоли,  над  ними  на  толстой  полке  стояли  стеклянные  бутыли,  были  даже  раритеты  дореволюционного  периода.
Я  смотрел  на  это  глазами  гостей,  и  моё  сердце  ликовало.  Всё  так,  как  задумал. 

               
201

Великолепная  кухня,  от  пхали  до  чанахи,  гоми  и  сациви,  купаты  и  жареные  перепела,  я  лично  перепробовал  всё,  внося  некоторые  изменения. 
Васо  притихший,  крутил  головой  рассматривая  интерьер. 
Взял  глиняный  кувшин  закрытый  кукурузной  кочерыжкой  распечатал,  налил  два  стакана  вина. 
Васо  произнёс  тост.
-Когда-то,  совсем  недавно  у  нас  была  общая  Родина,  теперь  моя  Грузия  для  вас  заграница,  а  Россия  стала  чужбиной,  горько  это  произносить.  Но  это  всё  же  не  так. 


-Мой  дорогой  Давид,  ты  это  доказал,  мы  не  на  чужбине,  а  вы  не  гости. 
-Моё  уважение  тебе - Батоно  Давид,  ты  тронул  глубоко  моё  сердце.
Мы  окропили  пол  и  выпили.  Анна  держащая  на  руках  спящего  Сергуньку  опустила  голову  на  плечи  Софьи,  похожие  на  икону  они  светились  тихой  гордостью.
За  нами  уже  ехало  два  десятка  машин.
На  Петроградском  у  третьего  духана,  нас  уже  поджидали.  Журналисты  и  телевидение  толпа  людей.


Большое  светлое  помещение,  ярко  освещённое  как  летом.  Стены  и  потолок,  окрашенные  в  светло  голубой  цвет  с  плывущими  дневными  облаками,  выглядели  очень  натурально,  Алексей  Петрович  постарался. 
Пол,  вымощенный  красивым  бутом,  от  входа  наискосок  через  все  помещение  большими  каменными  плитами  выложена  колея  уходящая  в  небо,  по  середине  стояла  дышлом  к  входу  огромная  настоящая  арба. 

               
202

Заполненная  разнообразными  тыквами,  а  одна  огромная  в  метр  высотой,  сверкала  ярко  оранжевым  солнышком,  рядом  с  ней  огромная  бутыль  в  плетенке  для  вина,  мешки  с  фасолью,  кукурузой,  завораживала  сразу,  своей  необычностью.  И  все  это  под  тихую  запись  поющих  жаворонков  и  неумолкаемую  перекличку  цикад.
Это  было  так  необычно  и  неожиданно,  что  все  притихли,  ошеломлённо  рассматривая  поразительный  зал.


Вдоль  стен,  повторяя  изгибы  дороги,  тянулся  тын  из  кизилового  прута.  На  высоких  стойках  тына,  вверх  дном  висели  крынки,  глиняные  горшки.  С  двух  сторон  за  тыном  нависали  два  раскидистых  деревца  мушмулы.
За  тыном,  до  стены,  навес,  шириной  около  метра  из  прозрачного  стекла,  с  одной  стороны  бегали  разноцветные  курицы  и  красивый  чёрный  петух  с  зелёным  переливающимся  хвостом  с  ярко  красным  гребешком.  С  другой  стороны  необычные  нежные  цесарки  и  огромный  надутый  индюк. 


Пришлось  потрепать  нервы  с  санитарным  надзором,  но  я  выполнил  все  их  требования.
Напротив  входа  с  правой  стороны  в  глубине  зала  деревянная  барная  стойка,  под  соломенным  навесом. 
Два  грузина  в  кахетинках,  (типа  ермолки,  только  из  войлока)  один  здоровяк,  другой  круглый  с  улыбающимся  лицом  дополняли  интерьер. 
У  входа  с  правой  стороны  лежал  огромный  двухметровый  кувшин,  для  хранения  вина.  Столы  вдоль  тына  из  орехового  дерева  и  плетёные  стулья.

               
203

Любой  ресторан  мог  бы  позавидовать  кухне  этого  духана.  Фаршированные  поросята,  жареные  индейки  под  ореховым  соусом,  форель  из  Куры.  Чего  только  тут  не  было.  Даже  воды  Логидзе. 
Нам  подали  два  больших  бокала  вина,  Васо  смахивая  слезу. 
-Хотел  сказать  заготовленный  тост,  но  меня  душат  слёзы.  Я  рад  за  ваш  город,  который  имеет  такие  духаны,  рад,  что  стою  рядом  с  таким  человеком  как  Давид,  который  распахнул  свою  и  наши  души,  не  могу  говорить  так  больно  за  утерянное  и  мне  так  светло  от  увиденного.


Расцеловал  меня,  мы  выпили.  Моя  душа  кричала  от  восторга.  Я  летел,  парил  от  радости  сделанного,  смотрел  на  своих  любимых,  это  вам.  Я  вас  безмерно  люблю. 
 Софья,  укачивая  Сергуню,  рассматривала  с  восхищением  арбу,  Анна  с  полными  глазами  слёз  молчаливо  смотрела  на  меня. 
-Пошли  мои  дорогие,  главное  впереди.
На  Василевском,  за  нами  уже  ехало,  немерено  машин,  и  их  было  так  много,  что  милиция  перекрывала  дорогу,  давая  возможность  проехать  всей  кавалькаде. 


Стояла  большая  толпа,  ожидая  открытия.
При  нашем  появлении,  из  дверей  вышел  удивительно  красивый  старый  шарманщик  с  непокрытой  головой  с длинными  седыми,  как  у  Леонардо  да  Винчи  волосами.  На  его  плече  сидел  волнистый  попугайчик,  чистя  свои  пёрышки.
Его  мне  привезли  из  Тбилиси.  Все  притихли,  впервые  в  жизни  слушая  грустную  мелодию  ушедших  столетий.
               
204

За  шарманщиком  у  входа  висела  старинная  раритетная  вывеска - ТИФЛИСЪ.
Мы  вошли  в  огромное  помещение,  все  замерли  пораженные.  От  входа  шла  замощенная  из  колотого  черного  базальта  кривая  Тбилисская  улочка.
Дядя  Васо  промычал - мертхо  чемо -  боже  мой.
В  огромном  пространстве  от  входа,  вглубь  огромного  помещения  вдоль  улицы  (именно  улицы,  настоящей  улицы),  в  два  этажа,  стояли  фасады  старого  Тбилиси  с  балкончиками.  Чего  мне - это  стоило,  чтобы  согласовать  все  эти  задумки  с  КУГИ,  неоценимую  помощь  оказал  главный  художник  города  и  главный  архитектор. 


Это  было  просто  невероятно,  открыв  дверь,  попадаешь  в  фантастический  мир  прошлого,  словно  переносясь  на  машине  времени.
Расписной  потолок  в  облаках,  в  самом  конце  улочки  на  протянутой  через  неё  веревке  трепыхалось,  на  уровне  второго  этажа  пастельное  белье. Эффект  потрясающий.  На  фасадах  этих  невероятно  старинных  домов  висели  вывески  магазинчиков  и  мастерских.


Открытые  двери  и  окна  пузырились  веселыми  сатиновыми  занавесками,  ярко  освещённые  изнутри.  Каждая  дверь  вела  в  разные  кабинеты  от  четырех,  до  двадцати  человек.  На  втором  этаже,  залы  были  более  вместительные.  На  балконах  были  столики  на  двоих.  В  цветочных  горшках  ярко  светилась  герань.
По  улочке  прошёл  шарманщик,  цокая  каблуками.  Стояла  мёртвая  тишина,  дойдя  до  середины  облокотившись  на  настоящий  старинный  газовый  фонарь,  заиграл  на  шарманке.
               
205

За  ним  открылась  дверь  из  неё  вышли  четверо  кинто  во  всём  чёрном,  в  неимоверных  картузах,  подпоясанные  красными  кушаками,  в  широченных  шароварах,  запели  потрясающим  многоголосьем.
Дядя  Васо  бухнулся  на  колени,  страстно  молясь,  по  его  щекам  текли  слёзы.
Я  подскочил  к  нему,  поднимая  на  ноги. 
-Что  вы,  дядя  Васо,  не  надо,   мне  так  неловко. 
Телеоператор,  разинув  рот,  снимал,  в  зале  раздались  громкие  аплодисменты.  Васо  потерянный,  я  бы  сказал  раздавленный,  прижался  ко  мне. 


-Сынок,  сынок,  что  ты  наделал,  я  спать  не  буду,  так  душа  горит.  Я  горжусь,  сынок  тобой,  как  ты  смог  такое  сделать,  большая  любовь  у  тебя  к  жизни.
Он  низко  поклонился - спасибо  тебе  от  всех  грузин. 
Меня  хлопали  по  плечам,  поздравляли.
Я  поднял  руку,  все  замолчали. 
-Друзья - это  мой  последний  духан.  Во  всё  вложил  всю  свою  душу,  свою  любовь,  этой  работой   хотел  сказать. 


-Любите  свою  Родину,  нет  плохих  стран,  есть  плохие  люди,  но  они  везде  есть,  в  каждой  нации,  как  сорняк.
-Большая  Великая  Россия  не  замечала  маленькие  народы,  но  не  со  зла.  Высоко  стоит.  Но - это  именно  она  смогла,  нас  всех  объединить,  таких  разных  по  обычаям  и  вероисповеданиям.  Распался   Союз,  но  люди  то  живы. 
Этими  духанами  хочу  показать  красоту  когда-то  моей  Грузии.  Я  буду,  счастлив,  если  за  этими  столами  будут  сидеть  люди  разных  национальностей  и  вероисповеданий. 
-Я  всех  вас  люблю,  это  мой  подарок  на  Новый  год.
               
206

Вышли  музыканты  и  под  дробь  доли  (барабана)  и  нежную  зурну  и  аккордеона,  кинто  запели  и  заплясали.  Веселые  разухабистые,  они  дали  нам  с  Васо  два  огромных  рога  с  вином  и  мы  пролив  вина  на  дорогу  выпили  до  дна. 
-Всё!
Я  сказал  всё,  что  хотел,  дал  своей  Грузии  больше , чем  она  мне,  отторгнув  меня  как  полукровку. 
 
                **********************               


Обнял  своих  и  мы  поехали  домой.  Всю  дорогу  мы  молчали.  Понимал  их  без  слов.  Им  надо  это  пережить,  переосмыслить.  Но  как  я  счастлив,  я  сделал  то,  что  задумал,  и  получилось  именно  так,  как  я  хотел.  Все  духаны  пропитаны  прошлым  временем,  но  не  застывшим,  как-будто  их  перенесли  из  прошлого  в  наше  время.  Да,  именно  я  их  перенёс  из  прошлого  в  настоящее.


Помог  помыть  нашего  карапузика,  как  я  любил  это  время - когда  мы  мыли  нашего  мальчика.  Держал  его  сладкую  попочку,  Анна  поливала  его  водой,  а  он,  смеясь,  бил  ручонками  по  воде.  Моё  сердце  сжимало  от  радости  и  счастья.  Ради  этого  стоит  жить,  мой  сын,  моя  радость.  Душа  парила  от  восторга. 
Софья  приготовила  обед,  с  утра  мы  ничего  не  ели,  а  в  духанах  так  ни  к  чему  и  не  притронулись.  Хотя  я  много  выпил,  был  трезв  как  стёклышко,  только  разыгрался  аппетит.

               
207 


Анна  кормила  перед  сном  своей  красивой  полной  грудью  маленького  обжору,  который  ручонками  ухватился  за  её  грудь,  нахально  скосив  одним  глазиком,  смотрел  на  меня.  Сел  у  её  ног  целуя  коленки. 
-Ой,  прекрати,  щекотно,  повизгивая,  радостно  смеялась.  Вот  это  и   было  счастье,  которого  мне  так  не  хватало. 
Серёжка  наевшись,  утомившись  от  длинного  путешествия,  заснул,  закинув  ручки  за  голову.  Мы  сели  за  стол,  разлил  Ахашени.  Вино,  которое  мне  привезли  в  подарок  из  Грузии.   
-Ну,  что,  так  и  будем  молчать  рыбы  ходячие.


Анна  опустила  голову  на  ладони  и  разрыдалась. 
-Да  ты,  что  родная. 
Софья  положила  на  мое  плечо  ладонь - дай  ей  выплакаться.
Растерянный  утешал  Анну.
Анна  подняла  свою  голову.  Распахнув  свои  большие  по-детски  чистые  глаза.  Смотрела  прямо  мне  в  душу  и  открывала  себя  со  всеми  закутками. 


-Деви,  я  так  потрясена,  что  мне  нечего  сказать,  это  надо  пережить  не  один  день,  ты  не  открыл  просто  кафешки.  Это  театр,  где  актёры  твои  чувства  и  ты,  твоя  мысль  ими  режиссирует.  Я  была  свидетельницей  рождения  нового  вида  искусства,  искусства  овеществления  чувств. 
Смотрела  на  лица  людей  с  первого  по  последний  духан,  все  те,  кто  следовал  за  тобой,  за  нами.  С  каждым  духаном  актом  твоей  умелой,  даже  жёсткой  режиссуры,  напряжение  росло  и  росло.
-Ты  не  представляешь,  что  ты  сделал.
               
208

-Ты  затронул   во  многих,  если  не  во  всех  такие  глубины  тайников  душ,  что  мне  стало  страшно  от  той  высоты,  куда  закинула  твоя  золотая  рука. 
Софья  задумчиво  строгая,  как  перед  алтарем,  слушала  Анну.
-Мне  даже  трудно  выразить  себя  словами,  какие  чувства  обуревают,  когда  через  десятилетия  попадаешь  в  свой  давно  ушедший  детский  мир,  это  грусть,  восторг,  запахи,  куча  нарезок  из  воспоминаний,  которые  калейдоскопом  закручивают  тебя,  очищая  от  всего  наносного  за  прожитые  годы.


-Я  взрослая  успешная  женщина,  которая  много  добилась  в  жизни,  которой  ты  дал  свою  огромную  любовь,  сегодня  поняла,  что  ни  черта  не  смыслю  в  жизни.  Твоя  любовь  оказалась  в  тысячу  раз  сильнее,  больше  и  богаче,  чем   себе  представляла. 
-Я  вновь  подумала  как  Ольга,  мне  страшно  перед  тобой,  но  нет,  как  не  смышлёный  ребёнок,  которого  папа  подбрасывает  высоко  вверх,  от  чего  захватывает  дух,  но  так  радостно  и  всем  сердцем  чувствуешь,  как  тебя  любят.  Так  и  я,  мне  надо  подняться  до  твоего  уровня  чувств,  чтоб  стать  тебе  равной.
Я  говорю  тебе  это  сейчас,  а  я  там,  в  духанах,  плачу  и  восторгаюсь,  никогда  не  понимала,  когда  люди  плачут,  слушая  музыку,  а  сейчас  слушая  музыку  твоих  чувств,  плачу  и  это  плач  радости,  вызванный  такими  сильными  чувствами,  так  глубоко  ты  затронул  меня.  Переживаю  вновь  и  вновь,  так  меня  потряс  твой  мир  построенный  на  чувствах. 

               
209

-Я  буду  ездить  туда  и  буду  возить  своих  сотрудников,  до  тех  пор,  пока  не  пойму,  как  ты  это  сделал.  Все  вроде  так  просто,  но  так  искренне. 
-Помнишь,  тебе  говорила - ты  Мастер,  а  теперь  добавляю  - Учитель.  Как  ты  любишь  людей  и  жизнь,  которые  тебя  били  и  предавали,  этому  надо  учиться,  а  я  не  знаю  как.
-Смотрела  на  преклонённого  дядю  Васо,  молящегося  от  потрясения  и  меня  саму  так  потряс  его  импульсивный  жест.  Меня  так  пронзил  и  взволновал  его  поступок,  что  даже  стало  плохо.  Любой  художник  мечтал  бы  о  таком  признании,  это  высшая  для  тебя  награда. 


-Да,  тебя  будут  хулить  и  наверняка  сильно,  но  это  от  зависти,  да  я  и  знаю  тебе  на  это  наплевать,  ты  делал  для  нас,  для  меня  лично,  крича  о  своей  любви,  я  её  слышу  любимый.
-Я  произношу - мой  Давид,  а  моё  сердце  колотится,  судьба  позволила  мне  быть  рядом  с  тобой   и  быть  тобой  любимой.  Всегда  буду  помнить,  и  любить  твою  израненную,  но  несломленную  душу. 
-Вот  и  всё,  что  сейчас  могу  тебе  сказать. 


-Спасибо  тебе  за  эту  потрясающую  постановку,  за  очень  талантливую  работу.  Моя  душа  в  восторге,  но  и  в  печали.  Ты  этой  работой  показал  свою  любовь  ко  мне,  и  я  восторгаюсь,  и  печалюсь,  как  много  я  потеряла,  так  поздно  приобретя  тебя.
Она  гладила  моё  лицо,  мои  глаза,  разбитую  бровь  и  я  тонул,  и  тонул  в  её  любви,  в  этих  неземных  пронзительно  зелёных  глазах  полные  любви  и  нежности.  Только  сейчас  задумался,  переосмысливая  её  слова,  над  тем,  что  сотворил,  и  это  меня   взволновало.
               
210

-Хотел  только  сказать,  как  я  тебя  люблю,  а  ты  такое  напридумывала,  что  мне  стыдно  смотреть  тебе  в  глаза.
В  ответ,  улыбаясь,  целовала  мои  глаза.  А  я  шептал  как  заклятие - Анна,  Аннушка,  Анна. 
Как  я  любил  её  имя.
Софья  очнулась. 


-Аннушка  горжусь  тобой,  ты  стала  очень  мудрой,  хотела  сказать  повзрослела.  Но,  по-моему,  связавшись  с  этим  прохиндеем,  ты  помолодела,  да,  что  там  говорить,  смотрю  на  себя  в  зеркало  и  вижу,  что  я  тоже.  Во,  приобрели  мы  с  тобой  эликсир  молодости - улыбаясь, - но  я  это  для  разрядки. 
-Ты  стала  другой,  цельной,  глубокой,  слушала  тебя  и  задыхалась  от  любви  к  тебе  и  Давиду,  своей  любовью  он  творит  тебя  необыкновенно  красивой  во  всех  отношениях.  Такое  впечатление,  как-будто  он  очищает  полотно  картины  от  наслоений  времени,  своей  любовью  очищает  твою  душу  оттого,  что  ей  мешало  быть  такой  прекрасной  как  сейчас.


У  меня  нет  сил,  плакать  и  говорить. 
-Давидушка,  ты  превзошёл  самого  себя. 
-Нет,  это  моё  невежество,  ты  открыл  новую  свою  грань,  чудной  необыкновенно  любящей  души.  Меня  бьет  озноб  от  силы  твоих  чувств, которые  я  сегодня  испытала. 
-В  последнем  духане,  мне  тоже  хотелось  встать  на  колени  перед  твоим  чудом,  именно  чудом.  Это  развешанное  белье,  как  стяги  на  ветру,  ты  заставил  вентиляторами  трепетать  моё  сердце,  а  герани,  бог  мой,  ты  не  упустил  ни  одной  мелочи,  даже  старые  сатиновые  занавески.  Все  продумал, - это  потрясает.
               
211

-А  шарманщик,  он  просто  смял  души,  я  сама  впервые  вижу  живого  шарманщика,  у  меня  до  сих  пор  мурашки  по  коже.   
-Он  играл,  и  с  каждым  движением  его  руки  крутящую  ручку  шарманки,  лица  людей  раскрывались  в  восторге,  но  и  в  печали,  воздух  вокруг  него  был  пропитан  печалью  и  нежностью. 
Видела  лица  людей,  казалось  бы,  просто  трактир,  нет,  ты  и  вправду  гениальный  режиссер.  Ты  сыграл  на  тонких  вибрациях  души.  И  те,  кто  за  нами  ехал,  сполна  получили  впечатлений  на  многие  годы.  Думаю,  об  этом  будут  рассказывать  своим  детям.


-Я  слышала  о  кинто,  но  увидев,  услышав  их  в  живую,  по-новому  увидела  самобытную  Грузию.  Зная  твою  тщательность,  скольких  людей  ты  перебрал  на  эту  роль.   
-Даже  их  плутливые,  хитрые  лица  играли  в  твоей  постановке,  боже  какие  голоса,  какое  многоголосье,  им  бы  петь  на  сцене,  как  они  тронули  душу,  передо  мной  другой  мир,  эта  поразительная  печаль  ушедшего  прошлого  и  радость  настоящего.


-Я  плачу  Давид,  так  мне  жалко  твою  прошлую  жизнь,  потому,  что  так  сотворить  мог,  только  тот,  кто  при  жизни  прошёл  муки  ада.  Все  сделаю  для  тебя  родной,  чтобы  ты  жил  с  нами  счастливо. 
Её  плечи  сотрясались,  Анна  обнимала  её.
Вторично  потрясённый,  не  знал,  сам  того  не  ведая,  что  так  затрону  их  чувства.  Вру,  думал,  но  не  думал,  что  так  сильно,  так  глубоко  затронул  их  души.
               
212 

Меня  вызвали  в  мэрию,  подвели  политическую  платформу  под  дружбу  народов,  вручили  памятную  награду  за  духаны  и  магазин.  Обещали  всяческую  поддержку  в  новых  начинаниях.  Наверное,  это  главное,  если - это  только  не  пустые  слова.
Все  Новогодние  праздники  в  духанах  был  полный  аншлаг. 


Детям  понравился  духан  с  арбой  и  живой  птицей,  днём  там  было  столпотворение,  по  утрам  в  хачапурную  стояли  очереди,  как  когда-то  в  моём  детстве,  лабаз  прочно  обосновал  торговый  люд,  а  «Тифлисъ»  стал  местом  банкетов,  туристов  и  богемы.  Не  зря  так  тщательно  проводил  отбор  сотрудников, сейчас это  полностью  себя  оправдало,  душевность,  искрометный  юмор  истинно  грузинские  качества  привлекли  постоянных  клиентов.  Бизнес  строится  на  мелочах.   
 
                Глава  18


Наступал  Новый  год,  тридцать  первое  декабря.  Юра  мой  сторож,  молодой  парнишка  наряжал  со  мной  голубую  ель  четырёх  метров  в  высоту.  Мы  долго  провозились  с  зимним  садом,  проверив,  был  очень  доволен,  надавал  указания  и  сказал  когда  мы  приедем.  Он  помог  мне  занести  торт  в  три  яруса,  который   заказал  в  (Севере)  по  своему  эскизу.
На  открытие  Дома  пригласил  Алексея  Петровича,  с  его  дочерью  Ксюшей  и  Оленьку. 


Алексей  Петрович  очень  изменился,  стал  импозантным.  Красивые  живые  глаза,  строгие,  но  красивые  дорогие  костюмы,  от  него  исходили  волны  респектабельности.
               
213

Его  жена  бросила,  оставив  ему  очаровательную  малышку  дочь.  Он  очень  дорожил  своей  дочерью,  советуясь  и  отчитываясь  перед  ней.  Я  заметил,  что  он  поглядывал  на  Ольгу,  но  боится  сделать  первый  шаг.  И  мне  очень  хотелось  ему  помочь,  ибо  и  Оленька  заинтересованно  поглядывала  на  него.  По  дороге  домой,  прикупил  подарков  для  всех,  особенно  для  Ксюши,  и  Оленьки.
Приехал  домой,  в  машине  лежали  приготовленные  подарки.  Анна,  видя  мое  возбуждение,  почувствовала  необычное,  закрутилась  подхалимничая.


-Что  ты  такой  загадочный  и  хитрый,  а  я,  целуя  мою  любимую,  притворно  кричал.
-Отстань  приставучая. 
Через  час  приехала  Ольга,  а  за  нею  сразу  Алексей  Петрович  с  Ксюшей,  все  собрались.
-Вот,  что,  мои  дорогие,  даю  вам  на  сборы  полчаса,  мы  едем  встречать  Новый  год  загород,  я  снял  дом.
 

Немая  сцена,  первая  очнулась  Софья. 
-Ты,  что  ополоумел  от  своих  духанов,  что  новое  отчебучил,  а,  признавайся  прохиндей. 
-Сюрпрайз,  я  же  вам  обещал. 
Смеясь,  они  пошли  собираться.  В  корзины  сложил  всё  то,  что  они  приготовили  на  Новый  год,  мы  расселись  по  машинам,  повёз  их  в  Репино.
Уже  стемнело,  мы  ехали  через  лес,  занесённый  снегом,  было  потрясающе  красиво,  бурчащая  Софья  притихла,  любуясь  зимней  сказкой.

               
214


Подъехали  к  нашему  дому,  нажимая  на  пульт  в  своем  кармане,  автоматически  раскрылись  двери,  мы  въехали  на  площадку.  Анна  прижалась  ко  мне,  глухая  тёмная  ночь,  звёздное  небо  над  головой.
-Куда  ты  нас  завёз  Сусанин, - бурчала  Софья,  я  нажал  кнопку.  По  обе  стороны  от  нас  тысячи  миниатюрных  лампочек  обвивая  каждую  веточку  лип,  побежали  от  дерева  к  дереву  фантастическими  светлячками - огоньки  моей  Надежды. 
Сам  заворожено  смотрел  на  это  чудо,  они  думали,  что  привыкли  к  моим  сюрпрайзам,  нет  мои  дорогие,  потрясение  будет  вашим  любимым  словом.  Я  превращу  вашу  жизнь  в  сказку.


Софья,  умолкнув,  разинув  рот,  катила  коляску  прижимаясь  ко  мне.  Анна  двумя  руками  уцепилась  в  меня,  Ольга  шла  под  руку  с  Алексеем  Петровичем,  держа  Ксюшу  за  ладошку,  ошеломлённые  они  шли  молча,  озираясь  по  сторонам.
Впереди  чернела  громада  двухэтажного  дома,  подходя,  нажал  следующую  кнопку,  загорелось  освещение,  освещавшее  дом  снаружи,  загорелись  окна.  Общий  вздох  восхищения. 
Анна  потрясенная  смотрела  на  свой  дом,  прошептала  возмущенно - это  же  мой  проект.  Споткнувшись,  начиная  понимать,  чуть  не  заорала. 


-Цыц,  моя  девочка  не  мешай. 
Поднимаясь  по  лестнице,  раскрылась  дверь,  вышел  Юра  в  красном  камзоле  в  белом  парике,  в  белых  панталонах,  в  лакированных  чёрных  башмаках  с  огромными  пряжками.  Держа  в  одной  руке  канделябр  с  зажженными  свечами,  в  другой  руке  он  нёс  коробку,  перевязанную  шёлковой  лентой. 
               
215

Подойдя  ко  мне,  молча  протянул  коробку,  я  её  взял. 
Молчаливо  кивнув,  протянул  руку  в  поклоне,  приглашая  в  дом.  Прижавшись  ко  мне,  Анна  с  Софьей  с  Сергуней  на  руках  оторопело  смотрели  на  Юру  в  его  очаровательном  костюме,  мы  вошли  в  огромный  холл  с  двумя  полукруглыми  лестницами  ведущие  на  второй  этаж.
Опустился  на  колено,  развязывая  ленту. 
-Выходи  Филимон - молодой,  но  мордатый  голубой  английский  кот  выпрыгнул,  подняв  хвост,  обтерся  об  мою  ногу  и  пошел  осматривать  свои  владения.


-Здравствуй  Дом,  принимай  своих  домочадцев.
Анна  если  еще  сомневалась,  завизжала,  запрыгав. 
-Боже  мой,  боже  мой! 
-Мама,  мамуля  у  нас  свой  Дом,  он  его  сделал. 
Бросилась  на  меня.
-Паразит,  проходимец  выкрал  мой  проект. 
-Мама,  мамуля, - она  прыгала  как  девчонка,  Софья ошалевшая,  потрясённая,  села  на  ступеньку  лестницы,  озираясь,  всё  ещё  не  веря.


-Когда  же  ты  успел  Давид -  заикаясь - боже,  как   мечтала  о  загородном  доме,  но  такой,  когда  же  ты  успел  Давид. 
Оля  вдруг  заорала. 
-А,  я  то  дура,  думала,  что  это  его  работа. 
Она  как  споткнулась,  изумлённо  на  меня  смотря. 
-Давид,  я  тебя  боюсь.
-Софья  Петровна,  Анна,  это  страшный  человек,  он  со  мной  приехал  сюда  на  второй  день  после  аварии,  отдавая  распоряжения.

               
216

-Боже  мой,  какой  ты  сильный,  как  ты  убеждён  в  своей  правоте,  ведь  ты  ни  разу  не  допустил  мысли  о  плохом  конце.  Даже  когда  врачи  не  верили,  ты  строил  этот  дом  для  Анны,  где  же  ты  черпаешь  в  себе  такие  силы,  как  это  у  тебя,  получается,  верить  в  себя  Давид. 
-Где  ты  его  откопала  Анна.
Дружно  Анна,  с  Софьей  гогоча -   в  снегах  Эрмитажа. 
Я  повёл  их  по  дому,  первой  показал  детскую.
-Так  прошу,  не  орать,  это  в  первую  очередь  тебя  касается, - целуя  Анну, - а  то  напугаешь  Серёженьку. 


Впустил  их  в  тёмное  помещение,  нажал  выключатель,  загорелась  подсветка  огромного  аквариума.  От  стенки  до  стенки,  высотой  почти  с  комнату.  Заросли  живых  кораллов,  шевелящиеся  анемоны  сотни  разноцветных  рыбок,  креветок,  крабы,  огромный  омар.   
Анна,  тихо  завизжав,  прикрывая  рот  ладошкой. 
-Мамочка,  мамуля  я  умру,  помнишь,  когда  мы  впервые  увидели  у  него  дома,  мечтали,  что  у  нас  тоже  будет  такой.
Софья,  обняв  меня,  целуя. 


-Подлец,  негодяй,  прохиндей,  нет,  ты  меня  угробишь,  Господи  какая  красота,  я  тут  буду  спать  с  внуком.
-Анна,  я  помню  те  твои  глаза,  которыми  ты  восхищенно  смотрела  на  аквариум,  уже  тогда  я  его  тебе  подарил,  только  ждал  когда  построю  дом,  а  теперь  он  твой  в  честь  рождения  моего  сына.
Софья  язва.
-А  родятся  дочери,  подаришь  океанариум.
-Утоплю  тебя  злыдня.
               
217 

Они  не  хотели  уходить.  Алексей  Петрович  прилип  к  стеклу  не  оторвать. 
-Ну,  что  вы  ей  богу,  скоро  Новый  год,  надо  готовиться  к  нему. 
Показал  всем  их  комнаты,  приготовленные  вещи - через  час  сбор  в  столовой.  Софья  пошла,  прилечь  рядом  с  сопящим  Серёжкой,  думаю,  опять  уткнётся  в  аквариум.
А  я  повёл  Анну  в  спальню.  Она  набросилась  на  меня,  на  ходу  скидывая  одежду. 


-Хочу  тебя  прямо  сейчас,  страсть  была  такая  бешеная,  что  нас  хватило  ненадолго.
-Какой  ты  проходимец,  мой  любимый,  как  люблю  тебя. 
Счастье  переполняло  меня.
-Аннушка,  в  кресле  лежат  коробки,  это  тебе,  жду  тебя  в  столовой,  нежно  поцеловал.
 

                Глава  19


На  кухне  меня  ждал  Алексей  Петрович. 
-Давай  Лёша,  на  ты,  если  ты  не  против,  он  улыбнулся - хорошо  Давид.   
-Лёша,  я  за  тебя  очень  рад,  ты  очень  изменился  и  тебе - это  так  идёт  и  какая  у  тебя  красавица  Ксюша,  я  так  за  неё  радуюсь,  что  у  неё  такой  папа,  которым  она  так  гордится. 
-Прошу,  не  обижайся  на  меня,  вижу  тебе,  очень  нравится  Оля,  он  покраснел.
-Всё,  то  ты  видишь,  ничего  от  твоих  глаз  не  скроется.
               
218

-Да,  я  её  как  первый  раз  увидел,  сердце  захолонуло,  роскошная  женщина,  но  где  я,  а  где  она. 
-Дурак  ты  Лёша,  ты  взялся  за  наше  дело  какие  препоны  были  на  нашем  пути,  другие  бы  два  года  ворочали,  а  ты  всё  провернул  за  два  месяца. 
-А  почему?   
-Потому  что  верил, - это  были  твои  убеждения. 
-Да  не  мои,  а  твои,  Давид. 


-Нет,  врёшь,  вспомни  себя,  каким  ты  был,  ты  сразу  загорелся  этой  идеей,  не  хотел  бы,  ничего  бы  не  получилось,  так  борись  за  своё  счастье.  Борись  за  неё,  ну  отошьёт,  так  это  лучше,  чем  неизвестность. 
-Скажу  тебе  по  секрету,  она  к  тебе  неравнодушна,  да  и  Ксюша  как  к  ней  прилипла,  а  это,  что-то  да  значит,  кумекай  Лёха! 
Его  глаза  загорелись.
-Ты  видный  мужик,  посмотри  на  свои  руки,  это  руки  Мастера.  Когда  ты  говоришь  о  различиях  керамики  южной  и  северной  Италии,  ты  поэт,  так  будь  поэтом  по  жизни.


-Давид,  как  ты  умеешь  убеждать,  когда  ты  появился  в  моей  жизни,  я  пошёл  за  тобой.  Впервые  увидев  такую  убежденность,  спасибо  тебе,  что  поверил  в  меня.
-Ладно,  Лёша,  давай  будем  готовить  шашлыки.  Иди,  устанавливай  мангал  на  террасе.
-Так  не  успеем?
-Не  боись,  все  уже  приготовлено.  Тебе  поможет  Юра  сторож,  он  в  комнате  у  входа.
Пришла  Ольга 
-Давид,  ты,  когда-нибудь,   отдыхаешь?
               
219 

-Оленька,  отдых  есть  смена  занятий,  а  праздное  ничего  неделание  убивает  жизнь.  Если  я  ничего  не  делаю,  впадаю  в  жуткую  депрессию.
-Нашинкуй  пожалуйста  лук  кольцами  и  болгарский  перец  крупными  ломтями. 
Достал  с  десяток  шампуров,  замаринованное  мясо,  которое  замариновал  утром,  нанизывая  поочерёдно  мясо  с  луком  и  перцем,  получилось  очень  симпатично,  пришёл  Лёша.


Оля  пристально  на  него  посмотрела.
-А  где  Ксюша? 
-Я  её  положил  поспать  перед  Новым  годом.
-Заботливый  вы  отец, - это  хорошо, - удовлетворённо  произнесла  Ольга. 
Пришла  Софья.
-Давайте  помогу.
-Нет,  ты  родная  пойдёшь  со  мной  в  гостиную  помогать  мне. 
Мы  вышли.
-Ты  думаешь…


-Да  я  не  думаю,  я  знаю. 
-Как  я  тебя  люблю  Давид.  Ты  только  послушай,  как  мы  с  тобой   разговариваем,  это  дурдом  со  стороны,  а  нам  всё  понятно,  хорошо  мне  с  тобой.
-И  мне  с  тобой  Софья,  знаешь,  всё  думал  кто  ты  мне.  Тёща,  (тьфу)  мама,  сестра,  наверное,  всё  вместе.  Но,  я  думаю,  ты  мой  лучший  друг,  я  тобой  горжусь.
-Пусть  им  улыбнётся  счастье,  буду  за  них  рад. 
-Всё,  хватит  лирики,  давай,  накрываем  на  стол.
               
220 

Софья  достала  из  коробок  уже  приготовленную  снедь,  из  кладовки  принёс  букетики  незабудок,  расставил  их  в  высокие  фужеры,  свисая,  они,  очень  красиво  украсили  праздничный  стол.
Вышел  на  террасу - Юра,  если  хочешь,  останься  с  нами,  или  побежишь  домой. 
-Вы  не  обидитесь - меня  ждёт  девушка. 
-Ну,  тогда  беги,  пять  дней  тебе  отдыха,  да  постой,  с наступающим  Новым  годом,  вручил  ему  навороченный  плеер. 


-Ой,  спасибо  большое - и  он  умчался.
Было  половина  одиннадцатого,  с  готовыми  шашлыками  вошёл  в  гостиную  и  замер.
В  пол  оборота  ко  мне  стояла  Анна,  повернув  голову  смотря  на  меня.  В  обтягивающем  бирюзовом  атласном  платье  с  разрезом  чуть  ли  не  до  попки,  с  открытым  воротом  без  рукавов,  бирюзовые  атласные  сапожки  на  прозрачной  высокой  шпильке.  Две  тугие  косички,  лилового  цвета  шёлковые  бантики  лежащие  на  её  высокой  груди.  Помада  такого  же  цвета,  что  и  бантики.  И  два  огромных  изумруда,  её  потрясающих  глаз.  Моё  сердце  колотилось,  застыв,  смотрел  на  мою  девочку,  огромная  нежность  и  любовь  необычайным  величием  накрыла  меня,  я  тонул  и  взлетал,  Господи,  как  она  прекрасна. 


Огромный  топаз,  искрясь,  смягчал  образ  недоступной  красавицы,  неужели  она  моя  жена,  Анна,  Аннушка.
-Так,  началось,  очередной  приступ  столбняка,  прикрой  рот,  подбери  выпавшую  челюсть,  не  надоело - бубнила  Софья  -  последние  зубы  потеряешь,  все  засмеялись. 
Я  очнулся.
               
221

-Ты  Софья,  в  красоте  ничего  не  понимаешь.  Красота  меня  гипнотизирует,  часами  мог  смотреть  на  цветущую  глицинию,  а  тут  такое,  сама  создала  совершенство,  а  я  страдаю,  лучше   бы  замёрз  в  снегах  Эрмитажа. 
Софья  захлебнулась  от  смеха.
-Дурак  ты,  я  ей  завидую.
Подошёл  к  моей  девочке,  не  касаясь  её,  страстно  поцеловал.
-Как  я  скучаю  без  тебя. 
Все  расселись, выспавшаяся  Ксюша,  села  между  Олей  и  Лёшей,  прильнув  к  Ольге.  Давай  Лёша,  разливай  вина.
Софья  встала. 


-Прошёл  год,  огромная  жизнь  и  в  тоже  время  мне  кажется,  пролетел  один  миг,  более  насыщенного  года  в  моей   жизни  не  было.  Уже  в  прошлом,  страшная  беда  моей  дочери,  вышла  замуж,  родила  мне  маленькое  чудо,  в  моей  жизни  появился  этот  замечательный  шельмец,  кто  он  мне,  зять,  нет,  я  его  назвала  братом,  но  и  братья  бывают  чужими,  он  сам  определил, (Софья,  ты  мой  лучший  друг)  и  вправду,  это  лучшее  определение. 


Мои  подруги  мне  завидуют,  да  я  и  сама  себе  завидую,  я  живу  такой  безумно  красивой  насыщенной  жизнью  и  всё  благодаря  моему  Давиду. 
Талантлив  во  всём,  многолик  и  многорук.  Посмотрите,  что  он  натворил  за  год,  его  сюрпрайзы,  помнишь  Оленька,  его  первый  сюрпрайз,  моя  жизнь  оскудеет  без  ожидания  его  овеществленной  любви.  Скольким  людям  он  дал  счастья.

               
222

До  сих  пор,  со  слезами  на  глазах  вижу  старого  с  удивительно  добрыми  глазами  Васо.  Который  в  душевном  благоговейном  трепете  стоя  на  коленях,  молился,  видя  творения  души  Давида.  Это  не  экзальтация  так  свойственная  грузинам.  Он  увидел,  ему  дали  возможность  увидеть  ту  Родину,  которую  он  любит.  И,  наверное,  впервые  увидел  её  такой,  какой  её  создал  Давид. 
Я  смотрю  на  Алексея,  как  он  изменился.  Его  преображение  невероятно. 


Из  сломанного,  подавленного,  он  превратился  в  красивого,  с  чуткой  и  умной  душой  человека.  Как  смог  он  увидеть  не  в  очень  том  симпатичном  человеке  самородок,  умницу,  отмыть  от  тлена  жизни.
-А  Оленька,  какая  стала  она  цельной,  мудрой,  из  прожигательницы  жизни,  не  сердись,  ты  превратилась  в  роскошную  женщину,  ценящая  каждый  миг  бытия,  твоя  душа  сверкает,  как  бриллиант  удивительной  красотой.  И  это  от  общения  с  Давидом  в  те  страшные  дни. 
-Я  сама  видела  твое  преображение,  вспомни  свою  гонористую  агрессию  и  его  добрую  улыбку  с  протянутой  рукой  дружбы,  как  тебя  тогда  это  проняло.


-Анна  сказала,  что  он  Учитель,  нет,  он  не  учит,  он  живет  насыщенной  безмерно  любящей  жизнью,  вот  этому  надо  учиться.  Любить  жизнь,  несмотря  ни  на  что  и  он  заряжает  нас  этой  любовью. 
-Как  необычен  Давид. 
-В  те  жуткие  дни  Анны,  думала,  умру,  жизнь  оборвалась.

               
223 


-Смотрю  на  его  рваную  бровь, - «она  рассказала  про  историю  на  болоте», - вспоминаю,  как  он  гоготал  в  ванне,  отмываясь  от  грязи,  я  тогда  так  испугалась,  думала,  что  он  тронулся  умом,  а  он  смеялся  над  судьбой,  которую  перехитрил. 
Ольга,  с  ужасом  прикрыв  рот,  смотрела  на  меня.
-Со  страхом  смотрю  на  него,  как  он  смог  перенести  трое  суток  стоя  по  горло  в  болоте,  и  единственной  удачей  воспользовался  мгновенно.


-Ты  Мужчина,  которым  я  восхищаюсь.  Сколько  тебе  досталось,  а  ты  не  сломался,  не  дрогнул,  а  становился  добрее  и  лучше,  как-будто  бог,  тебе  показал  что-то,  что  невозможно  увидеть  другим. 
-Мой  брат,  мой  зять,  мой  друг.  Я  безмерно  уважаю  и  люблю  тебя. 
-Мечтала  о  хорошем  муже  для  моей  дочери,  о  внуке  и  ты  всё  это  дал,  мы  с  Аннушкой  мечтали  о  доме,  и  ты  нам  его  дал,  и  какой,  я  и  не  мечтала  о  таком.   
-Мой  родной,  я  благодарю  судьбу,  что  она  дала  тебя  нам.
-Живи  долго!


Шашлыки  оказались  сочными  и  нежными  мы  наслаждались,  дурачились  и  не  заметили,  как  подошёл  Новый  год.  Этот  год  был  самым  счастливым  годом  моей  жизни.
Я  так  люблю  жить!
Ксюша,  прижавшись  к  Ольге,  не  отпускала  её  от  себя,  а  в  глазах  Ольги  была  материнская  нежность. 
Анна  принесла  моего  Сергуньку,  я  взял  его  на  руки  любимые  глазки  смеялись,  шаловливые  ручки  хватали  меня  за  нос.

               
224 

Смотрел  в  глаза  Анны:  и  мы  купались  в  нашей  любви,  расправив  крылья,  полетели  нашей  жизнью.
-С  Новым  годом!
Анна  уложила  Серёжку.
-Всё  одевайтесь,  пошли  на  улицу. 
Мы  выскочили,  разлил  всем  шампанского,  над  нами  в  чистом  ночном  небе  Аргус  тысячами  глаз  смотрел  на  нас.  Нажал  кнопку,  зажглась  голубая  ель,  тысячи  огоньков  побежали  по  липам,  на  заснеженном  газоне  с  шумом  треском  в  небо  устремился  праздничный  салют.  С  разинутыми  ртами  они,  как  дети  смотрели  на  Новогоднюю  сказку.


Они  прыгали,  орали,  кидались  снежками.  Вываляли  меня  в  снегу,  я  лежал  в  снегу,  и  вспомнил  то  Полярное  Сияние,  когда  заблудился,  наверное,  то  был  знак,  вот  этой  счастливой  жизни.
Замёрзшие  раскрасневшиеся  с  радостными  лицами  ворвались  в  дом,  быстро  убрали  грязную  посуду.  Приготовили  сладости,  фрукты.


-Дорогие  мои,  все  сядьте,  сейчас  выключу  свет.
-Что  опять,  сюрпрайз.   
Вкатил  на  столике  трёх  ярусный  торт,  весь  усыпанный  белыми  орхидеями  из  крема  и  белого  шоколада,  вытащил  из  последнего  яруса  крышку.
Включил  одиночную  потолочную  лампу,  она  ярким  снопом  ударила  в  торт,  общий  вздох  изумления,  орхидеи  светились,  как  живые. 

               
225

Все  вскочили  с  мест,  потрясенные  смотрели  как  из  торта  одна,  за  одной  кружась  в  ярком  свете,  вылетели  сумасшедшей  красоты,  живые  бабочки.
Включил  общий  свет,  одна  из  бабочек  села  на  нос  Ксюше. 
-Папуля,  смотри,  шепча,  чтобы  не  вспугнуть  бабочку.
Все  сели,  по  щекам  Анны  текли  слёзы. 
-Мой  родной,  не  могла  представить,  что  в  моей  жизни  будет  такая  Новогодняя  сказка.  Запомню  её  на  всю  жизнь,  когда  вырастут  наши  дети,  я  им  буду  рассказывать  об  этой  Новогодней  ночи. 
О  этом  невероятном  чуде,  но  самое  главное,  ты  моё  чудо,  сглатывая  слёзы  от  счастья,  она  бросилась  ко  мне  на  шею,  осыпая  поцелуями.
-Как  я  тебя  люблю!
 

                **********************               


Новогодний  день  оказался  удивительно  солнечным,  кругом  искрился  снег,  выскочил  в  одних  джинсах  босиком  и  голым  торсом.  Прыгал,  крича  и  охая,  обтираясь  снегом.
Ко  мне  со  стороны  солнца  шла  Софья  и  Анна,  к  нам  кто-то  приехал?  Но  никто  не  знает  этого  адреса.  Недоумевая,  я  смотрел,  а  солнце  слепило  мои  глаза,  Софья,  сердито  подойдя  ко  мне. 
-Знаешь,  меня  очень  заело  и  даже  обидело,  что  ты  так  пренебрежительно  отнёсся  к  нам,  усадив  в  свою  колымагу.
               
226

 Тебе  не  стыдно,  красавицу  жену  и  золотую  тёщу  в  твое  корыто.
Она  протянула  руку  - давай  ладонь.
В  мою  ладонь  упали  ключи  от  машины,  и  тут  я  увидел,  прикрываясь  от  солнца,  в  начале  аллеи,  стоял  невероятно  красивый  «Лексус».  Их  глаза  сверкали  любовью  и  озорством,  валя  меня  в  снег,  хохоча.
-Сюрпрайз. 
Они  прижались  ко  мне,  а  над  нами  смеясь,  тыча  пальцем,  летала  моя  Надежда.               



2006  20  июня.