Ваське папа подарил мир. Часть 9

На Земле в это время все экраны телевидения, Интернет и газетные статьи обсуждали случай в Психиатрической больнице! Люди дополнительно шептались на кухнях. Случай был, действительно. не ординарный. Как могло землетрясение развалить всего одну стену в этой самой Психиатрической больнице, при этом в палате номер Одиннадцать?
То, что не нашли несчастного психа в обломках кирпича и даже в самой смирительной рубашке, поражало воображение обывателей! Как?
Скоро уже выяснилось, что смирительную рубашку едва не выбросили ввиду каких-то пятен на ней в виде грязи.
Скоро тайна пятен была раскрыта каким-то художником, который узрел в них образ!
Рубашку постирали в прачечной города. Тут и выяснилось, что стирка полностью расшифровала образ узника палаты номер одиннадцать!
Лик был настолько объёмен и выразителен, что назвать это случайностью язык ни у кого не поворачивался.
Полковник полиции, которому доложили данное обстоятельство, стал чесать затылок, на котором не осталось ни одного волоска. Палец легко достиг темя, выскреб из мозга тонкий волосок мысли.
-Неужели, на самом деле - бог? - звякнуло в его голове.
-Бог и есть! Никак иначе не получается! - поддакнул подчинённый полковника старший лейтенант Груздь.
-Надо было как-то связаться с Патриархом, узнать, что тот может подумать в этой ситуации.
Патриарху не только позвонили по телефону, но и явились в Главный Храм на аудиенцию.
Патриарх долго думал, теребя тяжёлую золотую цепь на груди. Такое движение рук помогало думать высшему церковному сану. Патриарх думал не о том, бог это или не бог.
Надо было какое-то место сохранить и Иисусу Христу! Но как? Новый ставленник божий рушил все устои Библейского сказания. Мог этот Василий Блаженный даже развалить двухтысячную сказку об Иисусе Христе. А Патриарх нёс знания в толпу непререкаемым голосом. Каким теперь голосом сочинять новую сказку о сотворении мира?
-А замять эту историю нельзя? - робко спросил Патриарх.
-К сожалению, Интернет настолько осложнил подобный вариант действий, что народ не поймёт, - пробормотал полковник полиции.
-Мда! - пробасил Патриарх. - Не было печали, так черти накачали! Какие притчи-то рассказывал сей проходимец?
-Да только утверждал, что он - создатель всех нас, не исключая и вас, Владыка!

-Не густо! В принципе, похож на проходимца, если бы не считать избранность способа выхода из богоугодной темницы! - изрёк Патриарх. - Честно скажу вам, полковник, задали вы мне задачу неразрешимую. Если отрицать факт исчезновения таким бесовским способом, можно навлечь беды великие на Россию.
-А есть ли другой-то способ? - засомневался полковник.
-Есть, - сказал Патриарх. - Скоропалительно написать Новейшую Библию от Российской Епархии. Беда только в том, что и в оживление тела Иисуса Христа
сегодня мало кто верит. Наука так далеко шагнула, что божьему писанию осталось совсем мало места.
К великому счастью, дело закончилось обыкновенным пшиком! Стену в палате номер одиннадцать залепили кирпичом, даже окно вставлять не стали, чтобы в образованное вновь окно не вздумали заглядывать любопытные граждане.

Через две недели вся страна успокоилась. Кто-то вдогонку сообщил, что граната была у больного спрятана где-то в штанах, а медперсонал не заметил. Взрывом стену и вынесло. Никому в голову не пришло сообразить, как взрыв не задел больного.
Но это был вопрос к военным сапёрам. а не к толпам зевак. Тем и в голову такой вопрос не пришёл.
Так что, Василий Блумбергс исчез из жизни так же таинственно, как и родился, благодаря Марии, которую так и не объявили божьей матерью. Братья Василия вспоминали о нём неохотно, если не сказать, не вспоминали вообще. Они были совершенно нормальные парни, их было трое, и ни у одного не появилось способностей лепить людей из глины. Они все были мало способными плотниками, но втроём лепили дома из брёвен не очень красиво, но прочно.

Уже через год или два народ и вовсе забыл об этом странном исчезновении какого-то второго по счёту бога в образе Василия Блумбергса. А о Венедикте Великом и вовсе слуху в народе не было. Его никто и в глаза-то не видел! А если люди не видели главного исполнителя чуда, то и говорить о нём нечего!

Конец