Продолжение Взросление главы 11-15

   Глава 11 Мой  рабочий коллектив.

А в мае случится большая беда с одной из наших сослуживиц, точнее с её сыном.
Я как-то упустила рассказ о тех, с кем работаю. Прежде всего это начальник телеграфного отдела Александра Васильевна, Сан Васильевна, как зовём её мы все для краткости.
Женщина 36 лет, пробивная энергичная, имеющая семь классов образования, она заняла эту должность по протекции, так как в телеграфисты брали только людей с десятилетним образованием.

Но у неё муж работает ведущим художником на телевидении, а известность и связи обеспечили местечко и жене. Им , кстати будет оформлена заставка-логотип Олимпиады и многое другое.

У неё двое детей-погодков, сын и дочь школьники. Характер отношений начальника с коллективом обманчиво демократичный. Она со всеми запанибрата и в тоже время умело всеми манипулирует, не доводя до открытых ссор,но и не давая сближаться. То есть тактика разделяй и властвуй. Примерно так же организовала она и жизнь в семье. У каждого своя роль,все друг друга любят, но каждый сам по себе,хотя дети так ведут себя при ней, а на деле очень близки.

Экспедитор Татьяна Степановна женщина старше нас всех, 22го года рождения. Ранее жила и работала долгое время на Севере, в Атке, по оргнабору. Работала заведующей детсадом, имеет высшее образование. Женщина умная, добрая, но в силу привычки оставшейся от работы довольно громогласная. Прекрасно умеет обращаться, как с взрослыми, так и с детьми. Очень ответственно относящаяся к своей работе и к работе доставщиков. С ней можно и пошутить, но работу спросит без скидок на шутки.

Телеграфист Люся, моя сменщица, которую я уже упоминала, старше меня на 6 лет, имеет двух детишек школьников, из-за которых, всвязи с переездом из центра и вынуждена была уйти с прежней работы и прийти на телеграф. Муж ушёл от неё, она одна растит детей,но он помогает материально.

Приёмщица телеграмм, тоже телеграфист, но работающая на аппарате только на замену отпусков Нина Михайловна, предпенсионного возраста. Мать-одиночка, вдова, растящая дочь студентку Мединститута, будущего педиатра.

И наконец Нина Степановна, тоже приёмщица телеграмм. Женщина 45 лет, сидевшая ранее домохозяйкой, а теперь, когда дети заканчивают школу, тоже близкие по возрасту два года разницы, мальчики, пожелавшая работать. Муж её работает заведующим большим продовольственным складом и поэтому Нина Степановна частенько снабжает женщин дефицитными товарами.

Нужный человек, потому Сан Васильевна её и взяла, обучая в процессе работы приёму телеграмм.
Ещё в штате пять доставщиков, но это постоянно меняющиеся кадры, всех не запомнишь. Постоянных два человека, остальные временно приходящие.

Вот у Нины Степановны несчастье в семье и случилось. Нужно сказать, что при таком папе, семья жила более чем в достатке, он сплавлял продукты на сторону целыми машинами. Благодаря этому семья имела более чем достаток, а мальчики крайне избалованы и материально и вседозволенностью.

 Старший рос вдобавок страшным забиякой и довольно много злоупотреблял спиртным. А Нина Степановна постоянно оправдывала его выходки и коршуном налетала на любого, кто пытался ей указать на перекосы в поведении сына. В том числе доставалось и учителям.
Кончилось это плохо.

Майским вечером через их двор, возвращаясь из нашего кинотеатра с сеанса шёл невысокий смирный паренёк-очкарик, как потом окажется студент МГУ.
Он пересекал двор чтобы пройти через него, когда сын Нины Степановны, находясь в состоянии подпития и явно ища приключений, привязался к парню с требованием дать две копейки на таксофон.

 Валерий был высокорослый, широкоплечий, довольно взросло выглядящий подросток, по сравнению с ним тот мальчик, несмотря на старшинство в три года, выглядел младенцем.
Парень ответил, что у него нет с собой денег и хотел идти дальше. Но Валерий стал задираться. Парень просто сказал ему, что лучше бы он шёл домой, а не искал ссор и не задирался.

Разозлённый Валерий ударил парня в переносицу кулаком и бросился избивать ногами упавшего и потерявшего очки парня.
Друзья испугались и утащили Валерку. Парень какое-то время лежал на земле, видимо без сознания и ни один из взрослых, а во дворе было много народу не изволил ни подойти ни вызвать скорую.
Придя в себя мальчик поднялся и неверной походкой пошёл домой.

У мальчика только мама и бабушка. Он единственный ребёнок в семье. Жили они на Красном Маяке.
 Мама преподаватель в том же МГУ. Если бы не это обстоятельство, Валерий остался бы безнаказанным.

Придя домой, мальчик, на испуганные возгласы бабушки и матери рассказал о произошедшем и сказал, что приляжет, ему плохо. Мать тут же бросилась звонить в скорую. Когда скорая приехала, а приехали они очень быстро, сын был мёртв.
Мать и бабушка рассказали, то что узнали от сына, а скорая вызвала милицию. Случай был криминальным.

И место, где это произошло и виновника быстро вычислили банальным опросом по пути следования от Ашхабада до их дома.
Благо те, кто во-время не оказал помощь, не запирались и рассказали о драке, а заодно и поведали о своих претензиях к Валерию и его поведению.

Надо ли говорить, что во всём случившемся Нина Степановна винила не своего сына, а того мальчика. Стоит ли объяснять, что всеми способами она пыталась отмазать его от тюрьмы и наказания, уверяя всех, что парень же живым дошёл домой и мало ли что случилось по дороге, может он ещё как и где травмировался.

Сыну всего семнадцать лет и ему дали срок 10 лет, несмотря на все её ухищрения и траты на адвокатов. Всё чего удалось ей добиться, благодаря своим стараниям и подношениям с базы мужа, это то, что его из детской колонии в Крюково не перевели во взрослую ,а держали там. Подношениями и в то время можно было многого добиться.

Так как все мы не одобряли ни её попыток выгородить сына, ни её стараний облегчить его участь, она через полгода ушла с телеграфа. О дальнейшем я знала потому, что мы жили в соседних дворах, часто виделись и она делилась своими проблемами.

Для мужа это не прошло бесследно, он стал внимательнее следить за младшим, чтобы тот не пошёл такой же дорогой. Но младший оказался другого склада. Не задиристым, не развязным, поступил потом в институт, выучился и уехал по распределению из Москвы во Владивосток.

Отец умер за месяц до возвращения сына из колонии. Достаток в семье кончился, он долго болел перед тем, как умереть и деньги, вернее нажитое имущество уходили на его лечение и на подношение начальнику колонии. Вернувшийся сын не оценил усилий матери и её затрат, пошёл по плохой дороге и был убит в пьяной драке, а мать от всего пережитого умерла следом за его похоронами, через полгода. Вот так закончилась история неудавшейся жизни.








                Глава 12 Опасное лето.


Так случилось, что лето семьдесят пятого могло стать последним, для троих из нашей семьи, причём в разное время, в разных местах. Но обо всём по порядку.
В мае первая свекровь сообщила, что на июнь ложится в больницу на плановую операцию, а Иринку возьмёт позже.

Нужно было решать, куда пристроить ребёнка на отдых. Мы предложили Иришке ехать в Серпухов к Наде. Всё равно Надя не работает и сидит дома, но она неожиданно категорически отказалась. Мы стали спрашивать отчего, ведь она любит и бабушку и Надю и Иринка сказала, что Надя стала к ней много придираться.

 В весенние каникулы она была у них и больше не хочет. Надя постоянно ругала её за не так поставленную обувь, за не так смытую воду в туалете, за то что неправильно сидит за столом. В общем я поняла, в сестре проснулся воспитательный зуд и она нашла объект для воспитания, пока свой не вырос.

Мы не стали настаивать. Саша обратился на работе и ему дали путёвку в пионерлагерь. Таким образом Иришка в первый и в последний раз попала в пионерлагерь.
 Ребенку привыкшему проводить время вольготно в деревне, порядки пионерлагеря показались концлагерем и она горько плакала. Во вторые выходные мы её оттуда забрали.

Ещё две недели она была дома, даже чуть меньше,так как бабушка лежала в МОНИКИ, и после выписки первым делом приехала к нам за Иринкой, чтобы не ездить дважды. Таким образом Иринка уехала в деревню. Вот там в июле и случилась беда, на счастье ребёнок выжил.

Недалеко от дома, по главной трассе, проходящей в начале деревни, стоял дом в котором была расположена библиотека и погреб принадлежащий магазину. Двери обоих помещений расположены впритык, рядом.

Иришка с подружками бегали, играли, а потом решили сгонять в библиотеку. Они переговаривались между собой и не смотрели вокруг.
 Потому подбежав наперегонки к зданию, Иришка рывком, не глядя вперёд, распахнула дверь, продолжая разговор с подружками и фактически прыгнула внутрь, также не глядя. Нога попала не на пол, а в пустоту, в которую  Иришка и полетела.

Каким образом дверь погреба оказалась не запертой, а лаз не закрытым? Кто ж теперь объяснит? Девочка шагнула не в ту дверь и просто счастьем оказалось, что низ погреба был на четверть заполнен отрубями, которые продавали владельцам скота. Поэтому её полёт обернулся вывихнутой лодыжкой, что конечно тоже сомнительное удовольствие и сильная боль; приличным синяком на лбу, приложилась о стенку погреба; царапинами и лёгким сотрясением мозга.

Девочки тут же позвали на помощь и Иринку вытащили, но 10 дней ей пришлось провести в больнице под наблюдением врачей. Когда после бабушка рассказывала об этом случае, она сказала, что чуть не умерла от страха, когда ей сообщили о происшествии. До конца лета она глаз с Иринки не спускала, так испугалась.

А мой отпуск тоже пришёлся на июль. Он у меня 28 дней, а у Саши две недели на вторую половину июля. Мы собрались проводить отпуск у дедушки, а Саша вначале будет приезжать только на выходные, а потом ещё две недели проведёт с нами. Как решили, так и сделали.

Закупили мясных продуктов, с расчётом на месяц и Саша нас с Женечкой отвёз к дедушке.
 В то время уже началось напряжённое состояние со снабжением мясо-молочными продуктами провинции, хотя в Москве этого пока не ощущалось. Обычно провинциалы ехали в Москву на автобусах на экскурсии или в театры и там затаривались тем, что повывезли для столицы из их же регионов.
Тогда это были ещё единичные туры, а потом поедут и электрички и караваны автобусов за товаром и только на время Олимпиады всё заглохнет, Москву закроют, вернее въезды в неё.
Поэтому мы, зная об этом не ехали в Серпухов отдыхать с пустыми руками, а обязательно закупали продукты не на себя одних, а и на тех, к кому ехали.

Так что моя зарплата в этом месяце в руки матери не попала, а уехала с нами.
Через неделю Саша прибыл к нам в выходные и предупредил, что завтра нагрянут мать, Нина и Ладыгин. Он их встретит на вокзале. Им страстно захотелось познакомиться с дедушкой и бабушкой, мол два года, как живём, а роднёй не знаемся. Бабушка улыбнулась:- Ну что же примем, как положено.

На следующий день они приехали. Как всегда слащаво-приторные лица и настороженно колючие глаза быстро выдали  истинное отношение ко всем и ко всему. Как раз пришли и мама, и Надежда, собрались все не сговариваясь, так что дом на
 какое-то время наполнился большим количеством гостей.

Только теперь, в отличие от прошлого, это были не любящие и доброжелательные гости моего детства, а враждебно-предвзято настроенные друг к другу люди.  И это ,особенно мною сильно ощущалось.

День прошёл трудно, в постоянной пикировке по разным вопросам двух сторон. Дедушка недовольно хмыкал, но молчал, скрестив руки на животе. Я  его довольное и недовольное хмыканье хорошо различаю.
Вечером, когда наши ушли к себе, а Саша с родными уехали в Москву, бабушка высказалась:

-Ты знаешь, я только ради твоего покоя не сорвалась, так хотелось мне этих ханжей поставить на место. Теперь я понимаю в какой атмосфере вам приходится жить. Я бы на вашем месте встала на очередь, на жильё или выселила этих двоих, они же как я поняла не прописаны?

-Да, не прописаны, но там всё очень сложно. У нас метража хватает по нормам ,нас на очередь не поставят,а им практически уходить некуда. В их комнате живут сын и невестка с внуком.
 Если эти ещё с Ладыгинской пьянкой туда свалятся, там будет ад.

-Ну, жалей жалей, если тебе в аду жить нравится. Да и ещё, ты слышала, как Надежда с гордостью сообщила твоим , что ты всегда хотела жить в Москве?

-Ой, я и внимания не обратила
-Ну вот, возьми на заметку, чует моё сердце, аукнутся тебе её слова. А ты всё-таки подумай, это же их проблемы, что им тесно жить в комнате, пусть они её и решают, а тебе пора думать о себе и детях. И вообще, почему ты не хочешь взять всё в свои руки и готовить семье сама, почему вы отдаёте всё им. Посмотри, как Нина разодета и как одета ты. Ты же уже фактически в обносках ходишь.

Я объяснила, что как сначала мать поставила,что хозяйка в доме она, так и идёт.
-А тебе это удобно? Если удобно, то пожалуйста, а если ты хочешь быть главой своей семьи, то решай этот вопрос, не тяни.

Я ответила, что конечно же неудобно, что нас два года, словно нарочно кормят одним харчо ежедневно, и я его видеть уже не могу, и счастье, что дочь обедает в школе и избавлена от острого супа.
-Ну, вот ты сама и ответила. Тебе решать, нравится тебе, как над тобой издеваются или нет.

Я обещала поговорить с Сашей на эту тему. Вообще бабушка была во всём права, а я дура зря терпела, ведь всё же умею делать и не восемнадцатилетняя уже, так что пора решать, что мне дороже их удобства или своя семья. Всё-таки нужен был кто-то, объясняющий мне мои собственные мотивы и их последствия. Удивительно, но этим кем-то не была родная мать, полностью устранившаяся из моей жизни.

В следующий выходной, когда Саша  приехал на отдых, я решила не начинать разговор сразу, а поговорить на неделе, так как хотелось в выходные просто отдохнуть.
Саша приехал в пятницу, после работы, а в субботу мы с утра отправились на Авангард, купаться на озере. Бабушка, на время приезда Саши решила пойти жить в свою квартиру, так как здесь было бы негде ночевать всем, места не хватало, не спать же на полу.

Озеро на Авангарде расположено по обе стороны от железной дороги. Оно состоит из двух частей, соединяемых трубой друг с другом. Когда строили железную дорогу, часть озера засыпали, а чтобы не нарушать экологию его заключили на большом участке в трубу так что обмен водой происходил.

В правой части били ключи и вода там была очень холодной, поэтому мы пошли в левую от железнодорожной насыпи часть. Здесь было немного мельче и вода намного теплее. Но всё равно подальше от берега было достаточно глубоко для плавания и ныряния, чем Саша и занялся. А мы с Женей ходили по краешку он с радостью играл и песочком и водичкой. Это был первый в его жизни открытый водоём и глазёнки ребёнка сияли от счастья.

Примерно в обед  решили посидеть, подкрепиться. Я расстелила одеяло, поставила еду, покормили Женю и поели сами. Жара разморила, хотелось уснуть, но нельзя.
 Видимо в какой-то момент я всё же отключилась, прямо сидя, потом меня словно, что-то толкнуло в бок.

 Я резко открыла глаза и не увидела рядом сына. И тут же вскочила, Саша лежал рядом на животе, загорал, увидев меня вскочившую, он тоже поднялся.
Я увидела малыша возле воды и побежала к нему. В этот момент он оступился и рухнул личиком в воду. Это было на мелком месте, не более полуметра глубины, но ему этого хватило, он начал тонуть.

В этот миг Саша одним рывком опередил меня и выхватил сына, уже нахлебавшегося из воды.
Он держал его за ножки, головой вниз и хлопал ладонью по спинке. Для меня всё происходящее было замедленным кошмаром из фильма, я пыталась бежать, но словно вязла в какой-то трясине.

Потом из сына хлынула вода с песком вместе и он закричал.
 Это стало сигналом для меня. Я наконец-то оказалась рядом, подхватила сына из Сашиных рук и крепко прижала к себе. Я не могла поверить, что он цел и невредим и всё ощупывала и целовала его. При этом ревела, а Саша меня успокаивал.

Женю начала бить крупная дрожь, он был весь бледный, даже синюшный. Я тут же поспешила его одеть. На улице жара, а ребёнка знобит. Какое уж тут купание. У нас всё желание пропало и мы засобирались домой. Ребёнок согрелся и тут же уснул в коляске, а мы шли к электричке продолжая обсуждать, как это было и как вообще Саша успел спасти сына.

 Я гордилась реакцией мужа и его умением оказывать помощь. Думала, что сама, несмотря на то, что в школе нас учили наверное растерялась бы. Хотя кто знает, обычно в минуты опасности я здорово мобилизуюсь, а страх наступает потом, но видимо присутствие мужа заставляло меня думать иначе.

На неделе  осторожно завела разговор с Сашей насчёт того, чтобы отделиться в питании от Нины и матери, так как мы уже с двумя детьми, а постоянно должны выглядывать и выпрашивать на свои приобретения из чужих рук.
К тому же я устала ходить в самострочных пальто и мне бы хотелось одеваться чуть-чуть иначе.

Я не знала,как Саша отнесётся к моим словам, но неожиданно он поддержал меня. Это было приятно, видимо и ему надоело жить в зависимости, но предстояло ещё сообщить об этом матери, а к этому ему нужно было подготовиться.
Но у нас ещё есть время впереди и он успеет подготовиться и настроиться.

Тем более, как подсчитали получилось, мы отдаём в семью большую долю, чем они, а имеем меньше.
Это уже не я , а Саша прикинул и сказал, что это в принципе несправедливо. Ведь Ладыгин пропивает всю свою зарплату, редко когда 5-7 рублей в месяц отдаст, а мы отдаём всё.

В следующие выходные пришла мама с Сашей и попросила нас съездить с ним на Оку, а то он просится, а она одного его отпускать боится. Мы сказали, а что же с Женей делать, мы не хотим рисковать, брать его ещё раз и мама ответила, что с Женей посидит она.

  Ей просто нельзя на пляж, она боится солнечного удара, возраст всё-таки.
Мы согласились и пошли на Оку пешком. Бешеной собаке семь вёрст не крюк и нам пройти три километра не в напряг.

Пляж на Оке большой. В то время Ока ещё не обмелела и судоходная часть занимала половину реки, а на второй купались. За буйки заплывать и переплывать Оку рисковали немногие, но мои оба Саши сплавали. Они умели плавать отлично.

 А у меня с плаванием проблемы. Нет я могу немного проплыть, но там, где легко можно встать на ноги, по грудь или чуть выше, для передышки. Посредине реки островок, они и к нему сплавали. В последующие годы, когда Ока будет всё более мелеть, на остров попаду и я, причём уже пешком.

Всё дно Оки изуродовано ямами, оставшимися от бомбёжек в войну, а более всего ям ближе к мосту и к слиянию Нары и Оки. К тому же в месте слияния образуется водоворот, в котором немало человек затонуло. По Оке постоянно из-за этого на лодках дежурят спасатели, двигаясь по кромке фарватера и следя за отдыхающими.

Ребята как раз сплавали на тот берег и теперь стояли делясь впечатлениями от своего заплыва, а я решила пойти покупаться вблизи берега. Обычно я захожу в воду очень своеобразно. Мне нужно обязательно, зайдя примерно до середины икр, наклониться и омыть лицо.

 Если я не сделаю этого, то у меня от ряби на воде кружится голова и я могу упасть. Так, что это ритуал своего рода с детства. Я сделала всё как обычно и пошла в воду далее, по грудь, после чего легла на воду и поплыла. Я не учла только скорости течения и того, что меня несёт вода довольно быстро к опасной зоне.

Проплыв по собственным подсчётам метров 20, я решила остановиться передохнуть.
Я встала и оказалась в яме, где и над вытянутыми вверх руками было ещё примерно с полметра воды. Меня конечно же вытолкнуло на поверхность, но я испугалась, запаниковала и потеряла ориентацию.

То есть я стала выгребать против течения, оставаясь практически на месте и думая, что отплыла от ямы стараться снова передохнуть и погружаясь вновь с головкой.
Кричать, звать на помощь, не могу, горло ужасом сдавливает и  снова и снова бьюсь самостоятельно. Мои руки и голова, всё реже показываются над водой. Я пытаюсь ими махать, а мои мужики думают, что дурачусь.

Первым сообразил что я тону, совершенно посторонний мужчина, стоявший в воде недалеко от берега. Он сразу резко рванулся вперёд и поплыл ко мне. Тогда и мои сообразили в чём дело и ринулись в воду. А я, поганка, увидев, что помощь идёт прекратила сопротивляться и камнем пошла на дно.

В завершение очнулась  на берегу, где меня откачивали все трое.
А потом сидела на полотенце рядом с Сашей дрожа так же, как в прошлый раз  Женя.
 Вот таким образом, в одно лето мы все трое чуть не погибли, бывают же такие совпадения, но видимо ангелы сохранили всех нас.
Потом Сашки оба ещё сходили пару раз окупнуться, а я сидела на песке, не рискуя вновь испытывать судьбу.
И думала только об одном, хорошо что меня не успело затянуть в водоворот, ещё бы метров десять и меня никто бы не спас, а мои дети остались бы без матери.






                Глава 13  Начинаются испытания на прочность.

До конца отдыха мы больше купаться не ходили,а потом возвратились домой.
 В августе я уже вновь приступила к работе, Саша тоже. Со своими мы пока разговор не заводили. Это было впереди.
И вот в середине августа Саша решился наконец на разговор с матерью.

Он поставил её в известность, что начиная с аванса мы больше не даём деньги в общий котёл, а хотим жить и готовить сами и учиться самим рассчитывать свои расходы.
 Мы мол все не вечные и пора становиться на собственные ноги крепко. Это прозвучало как гром среди ясного неба и было воспринято в штыки. -Как это так? Я что более не нужна?

Когда я возвратилась с работы, меня с порога взяли в оборот:- что это я удумала, да с кем я посоветовалась, да какое имею право.
 Я спокойно ответила, что посоветовались мы с Сашей, вместе  решили, что хватит нам жить за чужой спиной, нужно когда-то учиться строить свою жизнь самим, мол Миша с Ириной моложе нас, а живут сами по себе и если им можно, то почему нам нельзя.

В ответ услышала, что мы мол неразумные, а Мишечка и Ирина люди с высшим образованием, не нам чета. На это я резонно возразила, что образованы они в профессии, а по жизни мы одинаково равны в быту, так что образование к быту отношения не имеет и я с мужем солидарна.

Длилось это “счастье” две недели, в течение которых нас испытывали на прочность разными методами; вызовы скорой, бабушка срочно умирала от давления, а получала только укол анальгина и ношпы, значит давления высокого не было, магнезию-то ни разу не кололи. А до этого, при настоящих приступах, всегда её делали.

То есть болезнь имитировали,а нами манипулировали. Это и скандалы со швырянием предметами и оскорблениями в наш адрес и прочие фокусы.
Счастье, что Иринки не было. В противном случае вся эта бойня на пустом месте пала бы на неё, а так Бог её миловал.
 А Женя пока ничего не понимал, оттого на них и не реагировал.

Но всё длится до поры до времени и потом ребёнок начнёт понимать, что его маму обижают и не любят.
В итоге, когда мы в аванс денег не отдали, представление завершилось хватанием всех кастрюль, сковородок, ложек вилок и ножей и прятанием их в свою комнату:
- Нет у вас ничего и не было, готовьте в чём хотите, тогда узнаете, как от нас зависите,живя на всём готовом. Голодранцы одним словом.

Нет так нет, приобретём.. Мы собрались и поехали в магазин на Варшавскую. Тогда там был ближайщий к нам хозяйственный. По пути зашли к Татьяне, их племяннице, которая жила как раз рядом с магазином и оставили у неё Женю на час-полтора, пока сами побудем в магазине. Она тоже отметила, что мы молодцы, раз наконец-то надумали жить самостоятельно.

В хозяйственном мы закупили все, что необходимо для первого раза. Три кастрюли, пока алюминиевых, позднее купим и эмалированные, разного размера, две сковороды большую и маленькую, половник, ложки, вилки,ножи. Разные мелкие кухонные предметы от тёрки до ножей для чистки овощей.

Там же приобрели недорогой набор столовой посуды всего за двадцать восемь-пятьдесят: тарелки глубокие, мелкие и десертные, большое блюдо для хлеба, супница. В общем всё необходимое затарили и с этим, забрав Женю и прихватив
кое-что из продуктов по дороге,  продукты первой необходимости, приехали домой. Смешным покажется, что так помню цены, а это оттого, что первое всегда ясно помнится.

К тому времени, я совсем забыла сказать, мы с Сашей успели обзавестись холодильником Юрюзань, взамен Севера, а старенький Север уехал к дедушке, не бросать же на помойку.
 В Юрюзани уже не нам выделяли полочку, а себе выделили.
Это же было наше приобретение, так что нас теперь не ограничишь. А я не умела выделять, считала, если есть, то на всех. Вот теперь нужно было распределять где чьё, но мне так не хотелось этим заниматься.

Я приготовила ужин сама и мы поели на кухне из своей посуды, пользуясь своими приборами. Чайная посуда у нас была ,подарок бабушки, так что всё складывалось нормально.
Наши конечно же извелись, как это мы не поклонились в ножки, а приобрели себе своё. Их посуда переместилась снова на кухню. Есть они по-прежнему ходили в комнату. Это видимо стойкая привычка ещё от той, коммунальной квартиры. Так, к примеру, они всё время говорили, пойдём домой.

К приезду Иришки мы оборудовали для неё маленькую комнату, чтобы у неё был свой закуток и спокойнее и удобнее, к тому же она подросла, всё-таки почти восемь лет и теперь не боялась, как раньше.

Та же семья, которая снабдила нас вещами, кроваткой и коляской для Жени, мы с ними уже подружились во время прогулок и сами, отдала нам для Иринки письменный стол и двустворчатый шкаф. Это было значимым подарком. Теперь и её и мои вещи аккуратно могли разместиться в шкафу, а письменный стол прослужит двоим и Иринке, и Жене.

Таким образом в её комнате разместились шкаф, диван и письменный стол у окна.
Всё получилось уютно и достаточно свободно, ещё осталось местечко для игрушек. Мы повесили полку на стену. На ней игрушки и разместились.
Когда дочка вернулась из деревни, радости не было меры, так она осталась довольно оборудованием собственного жизненного пространства.

А наши целыми вечерами сидели дома и со слезами негодовали, или выходили к подъезду и там поносили меня, именно меня на все лады. Всё чаще они стали кричать, что я вышла замуж за Москву, а не за Сашу. Бабушкины опасения подтвердились. Надежда отомстила мне за то, что я вышла замуж не за того парня. Она обещала, что не простит и не простила. Спасибо, как говорится, ей за "доброту душевную".

Близились дни рождения детей и нужно было покупать подарки. Мы купили Иринке красивое платьишко, а Жене костюм матроску, на собранные им копейки. Их оказалось двенадцать рублей пятьдесят копеек.
Нина принесла в подарок Жене пальтишко с шапочкой и ботиночки. Они были розового цвета с беленькой оторочкой.

Это её подруга по работе отдала вещи своей внучки, но Жене очень шло это одеяние и я относилась к цвету спокойно, не деля на девичье и мальчиковое. Ребёнок маленький, ему во всём хорошо, главное чтобы было тепло.

 Смешно было, когда люди говорили, глядя на него, ой, какая хорошенькая девочка, а он дуя губки отвечал, я не девочка, я Женя, не понимая, что такое же имя бывает и у девочек, приходилось добавлять, что это мальчик.

В то же самое время приобрели пальто и для меня, оливкого цвета с помпонами, завязывающими воротник асимметричный, весьма оригинального покроя, сбоку. Это было первое взрослое  пальто, фабричного пошива, купленное в магазине “Силуэт” на Коломенской. А Саше купили тёмно-серый костюм, деньги на который дала мать.

Одновременно у нас появился, совершенно неожиданно трёхстворчатый шкаф. Наши, оскорблённые тем, что мы не покоряемся им, выставили шкаф в коридор и освободили его, сказав , ваш шкаф, вы им и пользуйтесь. Я сначала не поняла, почему их шкаф оказался вдруг нашим, а Саша объяснил, что этот шкаф покупал он на деньги заработанные в командировке перед нашим знакомством. Ну я артачится не стала, столько приобретений сразу.

Правда сказала матери, что пусть их вещи висят и лежат в шкафу, мы же не передерёмся, но они только в отделение для верхней одежды повесили своё, не бросать же, а остальное убрали в сервант у себя в комнате и в тумбочку. Но это было их решение. Часть вещей у них размещалась во встроенном шкафу,куда я никогда нос не совала.

На следующий после дней рождения выходной мы поехали на птичий рынок на Калитниковскую улицу. Дело в том, что Иринка оказывается попросила у Саши рыбок и вот мы ехали выполнять её просьбу. Так я узнала, что платформа 4 километр расположена оказывается уже в Москве.

 Вспомнила как мы с Виталькой, что значит не москвичи, однажды во время моей беременности проторчали на ней полтора часа. Нас выбросил из поезда контролёр, как безбилетников. Помню, ревела тогда от обиды, ведь мы покупали билеты, но в спешке подхватили не те, которые новые, а старые, выброшенные кассиром из Виталькиного студенческого и уехали, не взяв новые и студенческий. Если бы мы знали тогда, что уже находимся в Москве. Вот так подводит нас незнание.

На рынке мы приобрели круглый аквариум, несколько рыбок и книгу по их разведению и содержанию. Радости было не передать. Правда и помучились мы по неопытности, но потом всему по книге научились. Главное просьбу дочки выполнили и счастлива она была безмерно.

Бельё мы по-прежнему стирали руками, но теперь мне приходилось стирать не на всю семью, а только наше, что конечно же было много легче, а их бельё теперь стирала Нина и жутко злилась из-за этого.
Мы получили ещё один неожиданный подарок от моей сослуживицы, она отдала мне стиральную машину ЗВИ, хоть какое то подспорье и стало легче. Им я предложила тоже пользоваться ею, чтобы не стирать в кровь руки.

 Дело в том, что ванная у нас была после строителей безобразная, что они в ней делали не знаю, но дно было всё шершавое, эмаль как будто наждаком стёртая, от этого там постоянно было жёлто-серое дно и отчистить его до белого было невозможно. Об него мы и стирали пальцы до крови.
 Какое-то время они пользовались нашей машиной, а потом купили себе Эврику, но нам пользоваться ею не предложили, а мы и не просили.
Вот так и жили, полу-друзья, полу-враги.....








                Глава 14 Дела личные.

Женя после исполнения двух лет, стал спать по ночам, причём выключался ровно в девять, в любом месте, где бы ни находился и спал до шести утра беспробудно. Теперь и я могла нормально спать по ночам, что сразу же сказалось и на моём самочувствии и на цвете лица и на настроении.

На работе у меня появились два поклонника, ребята из общежития. Один рабочий строитель, второй вечный, как говорят студент. Парень, окончивший строительный институт, а сейчас продолжавший обучение в аспирантуре. Из студенческого общежития его выселили, а в строительном дали жильё, однокомнатную квартиру.

 Строителей по лимиту тогда было очень много в Москве, ведь начали помимо жилья возводить Олимпийские объекты, так что их было нужно много, и у нас в микрорайоне было сразу пять строительных общежитий, обычные и семейные.

Эти ребята приходили на телеграф в вечернюю мою смену, исправно, как на работу. Оба отлично знали, что я замужем и у меня двое детей, оба познакомились с Сашей, но оба продолжали питать какие-то надежды, хотя никакого повода я им не давала и Саша постоянно встречал меня с работы, по моей просьбе, так как это навязчивое внимание меня тревожило. Саша смеялся, что его жена пользуется популярностью, а я злилась. Хорошо хоть ревности он тогда не проявлял, видел, что я разговариваю с ними, как со всеми, не выделяя их особо.

Незадолго до Нового года, меня разыскала тётя Лида, мать Алика. Моя мама дала ей мой адрес и рабочий телефон и она позвонила с просьбой приехать к ней. В один из выходных мы с Сашей и с детьми к ней и поехали.
Улицу я нашла сразу, хотя теперь её переименовали. А вот увидев квартиру пришла в ужас. Саша тоже.

Когда-то прекрасная квартира с лепными потолками стояла в жутком состоянии с обвалившимся потолком, торчащей из стен дранкой и полуискорёженной , полуобгоревшей мебелью.

Оказалось, что Татьяна, Аликова жена, потеряв очередного ухажёра, решила снова вернуться к Алику. Он к тому времени здорово спился, потерял работу в милиции и сидел перебиваясь случайными заработками на шее матери.

Тётя Лида сказала ей, что мальчика, внука, она пропишет, а Татьяну нет, что она не хочет, чтобы в итоге, благодаря стараниям Татьяны она с сыном оказалась на улице без кола, без двора.
 Татьяна затаила обиду, но возражать не стала. Какое-то время она пожила у них, а потом нашла очередного мужика и ушла к нему.

 Ей действительно Алик был не нужен, зачем муж алкаш, а нужно было только жильё в Москве. Новый ухажёр хотел на ней жениться. Она расторгла брак уже официально и уехала к новому жениху, а старому, вернее тёте Лиде решила отомстить.
Ключи от квартиры оставались у неё.

 В один из дней она пришла в квартиру, когда тётя Лида была на службе, а Алик пьяный спал. Она подожгла квартиру, разведя огонь под кроватью и ушла. В общем Алик остался жив, его полуобгоревшего и угоревшего наполовину вытащили соседи,которые заметили пожар и вызвали пожарных.

Алик долго лежал в больнице, а тётя Лида всё это время рвалась между работой и больницей. Сейчас, а пожар произошёл полтора года назад, она собрала средства на ремонт, но не может достать материалы, на Алика надежды никакой, вот она и решила обратиться ко мне. Мы с Сашей обещали ей помочь. И помогли.

Я позвонила своему дяде Гене.  Он был куратором строительных заводов, от Министерства, объяснила ему ситуацию. Он приехал на место, посмотрел, что нужно и отдал распоряжения. Им доставили весь необходимый стройматериал прямо домой и тётя Лида с ними расплатилась.

 Заодно он и рабочих предоставил. Так что квартиру, долго стоявшую в безобразном виде отремонтировали.
 Мы вместе снова побывали у тёти Лиды, встретили и Алика. Теперь это был опустившийся, обезображенный человек, который увидев нас, плакал и жаловался на судьбу, клятвенно заверял, что бросит пить и исправится. Но было понятно, что это пустые обещания и пустой разговор.

Вот так я встретилась с прошлым на пороге Нового 1976 года и в первые месяцы после него. А Татьяну не судили. Доказать именно её причастность к поджогу не удалось. Факт поджога установили, а виновника нет. Так-то вот.









                Глава 15. Переезд почты.

А между тем грядут большие перемены и на работе. Рядом с нами за это время не прекращалось строительство новых зданий и наконец закончили строить и оборудовать новую АТС 313-314.
А это значит , что всем нашим домам пришло время телефонизироваться.

 Одновременно напротив здания АТС был построен большой торгово-обслуживающий комплекс. В него вошли почта 525, сберкасса, пункт приёма стеклотары, аптека. По второй стороне магазин продовольственный и магазин хозтоваров. С третьей стороны фабрика производства тортов и пирожных. С четвёртой парикмахерский салон, кафе, фотоателье, мастерская по ремонту обуви и шино-монтаж.

То есть очень удобно и многое можно сделать в одном месте.
До этого по всем нуждам нужно было ездить в соседний квартал или даже к метро Каховская. А теперь всё стало под рукой. И мы переезжаем в новое помещение. Правда из старожилов на телеграфе остались только начальник, экспедитор и мы с Ниной Михайловной.

 Нам дают машину и мы грузим на неё наше бумажное хозяйство. Телеграфные аппараты сняты и перевозятся отдельно механиками узла связи, которые смонтируют всё на месте.

 Приём и передача пока на неделю закрыты, их будет осуществлять 208 отделение связи в течение недели. Оттуда и будут пока работать наши доставщики, а нам в течение этой недели нужно подготовить рабочие места.

Оба моих ухажёра усиленно помогают нам с переездом, Сан Васильна успешно их запрягла.
Начали мы, пока мужчины переносят всё в помещение склада на новой почте, с уборки строительного мусора, оставшегося от отделки.

 Нина Михайловна и Татьяна Степановна набивают мешки мусором, а мы с Сан Васильной носим их во двор, в контейнеры. По окончании мы вчетвером моем пол, а механики заносят привезённые новые столы, стоявшие ранее нераспакованными во дворе и начинают установку аппаратов.

Все монтажные работы, по подведению кабеля и разводке были сделаны строителями, так что остаётся только подключить. Теперь у нас не два, а шесть телеграфных аппаратов,значит и коллектив станут набирать ещё. Плюс теперь у нас откроется переговорный пункт.

В большом клиентском зале установлены шесть кабин междугородки. Далее барьером отделено пространство длиной с зал и шириной два метра. Это рабочие места телефонистов и приёмщицы телеграмм.
Сейчас другие механики заняты отладкой оборудования для телефонисток: коммутатора, микрофона и тумблеров включения кабин.

Потом привозят кадки с растениями, которые наши добровольно-принудительные помощники заносят внутрь и расставляют по указанию Александры Васильевны.
В аппаратной , она теперь отделена от зала и приёмщиков сделано окно, в которое потом будут класть телеграммы и переговорные бланки для передачи.

 Дверь служит для прохода работников внутрь и для доставщиков, хотя в основном они будут ходить через дверь во дворе. Здесь же стол начальника и экспедитора, а в отдельном помещении комната доставщиков телеграмм.
По сравнению с квартирой это просто хоромы.

Для всех работников почты сделана отдельная комната отдыха, где можно пообедать и посидеть. Там поставили буфет, плиту электрическую и стол со стульями. Во внутреннем коридоре оборудовано два туалета.

 Далее после телеграфа большое помещение почты с
тремя отсеками: зал для клиентов, зал приёмщиц переводов и бандеролей, зал для начальника, помощника, главкассы. Имеются две обширные кладовые.

Следом по фасаду отдельно не очень большое, вытянутое внутрь помещение для посылочного отдела. Оно оборудовано люком со двора и транспортёром для приёма посылок, а также большими стеллажами.

 Рядом с ними, тоже со стороны двора отдел доставки, где такой же люк и транспортёр для приёма газет и корреспонденции, множество рабочих мест для почтальонов, столы операторов и начальников, а также окно для работы с клиентами, выходящее в зал почты. Работников и там теперь прибавится, так как введены в эксплуатацию и одновременно заселяются сразу двадцать новых домов, вот такой размах строительства тогда был.

За эту неделю были приняты к нам в отдел две новых девочки на приём телеграмм, три телефонистки и три телеграфистки. Телефонистки Галя, Татьяна и Наташа работать будут посменно, одна в промежутке и на подмене выходных, приёмщицы Валя и Люба, посменно а Нина Михайловна на подмене их выходных.

Телеграфисты Лидия Викторовна и Ира в одну смену, мы с Наташей в другую, а Нина Михайловна в дни, когда не работает на кассе с нами по графику в той или иной смене.
Александра Васильевна работает всегда в утреннюю смену.
В редкие дни она подменяет кого-то в выходные. Теперь у нас выходные по графику скользящему, так как телеграф будет работать без выходных дней.

Как раз в это время, в преддверии Олимпиады нас переводят работать на оборудование с военных разработок. Если ранее мы передавали всю работу на центральный телеграф, а они гнали далее по местам назначения, то теперь мы осваиваем передачу непосредственно в областные, а затем и в районные центры.

 То есть время прохождения телеграммы заметно сокращается, так как она поступает ближе к цели, минуя промежуточные инстанции. А на бланк теперь выносится место назначения и код набора сверху. Для этого выпущены специальные справочники. А возле каждого аппарата установлены наборные диски, как на телефоне, на которых мы набираем нужный город.

 В случае неответа в отведённое время, работа сбрасывается старым каналом на центральный телеграф.
Работать становится хлопотнее, но интереснее, так как помимо передачи телеграмм мы успеваем пообщаться с телеграфистами других городов, что поможет установлению дружеских связей и поездкам в гости друг к другу.

 В таком режиме мы проработаем пять лет, а после Олимпиады оборудование снимут и мы вернёмся к старому способу.
 Так  что окажется, всё было только показухой для гостей столицы. А заранее ввели, чтобы мы успели до Олимпиады освоится, словно работали так всегда.

У нас с Сашей за это время успеют побывать гости из Донецка, Иркутска, Новосибирска и Нальчика.
Мы съездим в Ленинград. Куда-то ещё нам неудобно уезжать, чтобы не просить лишний раз мать или Нину.

Как-то постепенно, по мере увеличения объёма работ, устанавливается порядок, что мы с Наташей, как самые молодые и сноровистые станем работать почти всё время в вечер, а Лидия Викторовна и Ира в утро, так как на вечернюю смену падает больший объём работы.

Лидия Викторовна телеграфист сильный, а Ира слабенький и одной тяжело тянуть такой объём. Мы с Наташей соглашаемся, потому что у нас стало больше выпадать выходных на субботу и воскресенье, они менее загружены, а в будни мы нужнее. Мы ровесницы и отлично ладим друг с дружкой.

Лидия Викторовна в возрасте, как и Нина Михайловна, а Ирочке двадцать лет. Татьяна Степановна работает с часу дня до восьми вечера, чтобы перекрывать обе смены доставщиков, а в субботу и воскресенье её обязанности выполняют телеграфисты.