За соломинку

Во время Отечественной войны папа  служил  в Хакассии, в организации «Сибстройпуть» (уже тогда, в самые трудные годы Войны  Руководители страны думали о необходимости постройки второй ветки Транссибирской железнодорожной магистрали,  севернее озера Байкал!).    
       Осенью я пошёл в 7-й класс  и нас направили на сбор  оставшихся от жатвы  колосков зерновых. Растянувшись в шеренгу мы продвигались вперёд, внимательно осматривая землю. Каждый имел небольшой мешок, куда складывались  найденные колоски.  Закончив проверку одного  поля, мы сдавали найденные колоски и переходили на другое поле. Эта работа была лёгкой, словно прогулка по полям.
       На следующее лето, по окончании учебного года , нас направили вначале на окучивание картофеля  тяпками. Это более трудная работа:  вручную огребать каждый кустик  на бесконечном колхозном поле, но и это всё же не очень сложно – ведь у тяпки есть довольно длинный черенок, поэтому работаешь только слегка наклонившись.
      Несколько позднее нам дали задание пропалывать всходы сахарной свёклы. Вот тут мы поняли всю тяжесть труда колхозника: наклонившись (как говорят, «в три погибели») целый день  выдёргивать сорняки и лишние мелкие всходы свёклы. Через 2 – 3  часа спина становилась  словно деревянной, и мы с нетерпением ждали обеденного перерыва.   
       Когда объявили перерыв, все  ребята бросились к протекавшей поблизости горной речке Аскиз (по – хакаски -  Белая девушка). Речка быстрая, бурная и очень холодная. В этом месте она делала правый поворот,  поэтому наш берег был крутым, а противоположный – отлогим. Ребята быстро попрыгали в воду, переплыли на другой берег и звали меня туда.  А  я, не умея плавать,  остался один на этом берегу.  Но признаться в этом было выше моих сил.
      Прикинув ширину речки и оценив быстроту течения, я  решил, что можно  просто нырнуть с этого берега, проплыть сколько смогу под водой, затем вынырнуть  несколько раз для вдоха и снова, двигаясь под водой, достичь противоположного берега. Так я и сделал, речку пересёк, а течение вынесло меня на мелководье.
«Честь мундира» была спасена! Я присоединился к компании, мы отдыхали, загорали на солнышке.
       Но вот, с того берега послышалась команда нашей учительницы, что пора продолжать работу. Ребята гурьбой   переплыли речку. А я снова остался на берегу один, и вынужден был использовать тот же способ. Но с силой нырнуть,  и за счёт этого преодолеть какое-то расстояние не было возможности – берег был пологим.    
Я зашёл в воду по шею, оттолкнулся и нырнул, проплыв некоторое расстояние, а вынырнув, обнаружил, что не добрался даже до средины потока. Вдохнув, снова нырнул и двигался под водой, сколько мог, но проплыл совсем не много. А  дыхание было уже сбито, требовался воздух. Тут я увидел торчащий из воды прут и схватился за него, с мыслью:
- Утопающий хватается за соломинку...
      Прут немного помог мне продержаться над водой, несколько раз вдохнуть, потом под весом моего тела и течения он погрузился в воду. Я понял, что надо отпустить прут, снова сильными гребками, под водой двинулся к берегу  и, наконец, почувствовал под ногами дно. Вылез на берег и подошёл к кустику, где лежал данный мне мамой узелок с бутылкой молока и несколькими картофелинами. И только сейчас осознал ту опасность, которую только что  избежал… 
                А насколько нужен был этот риск? 
                Но, может, это преодоление себя?