Трудный хлеб рецензента

История, которая не имеет отношения ни к кому из известных мне рецензентов, написанная в утрированном и совершенно безобидном тоне.
 
Звонок в дверь разбудил великого рецензента, господина Акакия Раковича Словописанного, ровно в полдень.

«Если это опять квартирная хозяйка, то лучше притворюсь грибом, может пронесет. Хотя в прошлый раз моя красноречивая поза лотоса не произвела должного эффекта - грозная салтычиха не узнала дивного цветка  и пришлось умолять подождать долг за квартиру еще неделю» - подумал великий мастер хлесткого слова.

Но удача, наконец-то, повернулась лицом и в проеме двери стояла худосочная маленькая женщина, стеснительно теребя в руках листок бумаги. Быстро спрятав сомбреро, которому досталась роль  шляпки гриба, господин Словописанный принял позу стоящего мыслителя. Запахло деньгами, а иже с ними - сочным стейком и картошечкой фри, а может еще останется и на баночку великолепной кока- колы в чудном ресторане "Макдональдс".

- Уважаемый Акакий Ракович, мне ваш адрес дали в издательстве «Сказки для взрослых, впадающих в детство», хвалили Вас, рекомендовали. Прошу написать рецензию на мой стих. Очень, знаете ли, нужно.  Пять лет писала, душу вложила. На карандашах разорилась, - дамочка, похожая на царевну-пенсионерку за секунду до превращения опять в лягушку, смущенно опустила глаза и протянула лист бумаги.

- Ну, это вы совершенно верно решили, это вы правильнейшим образом поступили, пришли точно по адресу. Так как я, рецензии не пишет никто. Мастер, понимаете ли, гуру, специалист высшего разряда.  В издательстве все это знают, - гордость как будто сладким малиновым сиропом выходила из известнейшего, правда в определенных кругах, рецензента.

- Да, да, вот и Мари Ивановна, уборщица издательства именно так и сказала.  Иди, говорит, к Акакию, он тебе все что нужно накакает, ой - наквакает, ой – напишет, конечно.

 - Хм, меня даже в сфере клининга знают. Слава, безусловно, слава!
Ну не стойте в сенях, проходите в залу. Тяжело ныне жить людям образованным и талантливым, - великий мастер вздохнул и незаметно почесал правое яичко. - Раньше бывало возьмешь в руки томик Пушкина, обожаемого мною  Сергея Александровича и не открывая начинаешь цитировать и цитировать « пей со мною паршивая сука, пей со мной...». Ах, какие таланты были раньше. А что сейчас. Слезы одни, удар по моему опытному и искушенному вкусу. Ангелы, демоны, япошки и всякие букашки, масштабов нет, нет экспрессии, нет сочности и наполняемости. Хотя, о чем это я, вам не понять... вы в самом начале пути и даст бог, поймете душу гения когда-нибудь.


Дамочка вошла в мастерскую, а по совместительству двенадцатиметровую комнату профессионального писателя и критика высшего уровня. Боясь нарушить покой редких книг и потревожить вековую пыль на пейсательском столе, она скромно облокотилась об этажерку. От неожиданного соприкосновения с женским телом, этажерка накренилась, заскрипела и выплюнула из себя кучу нужных  в хозяйстве вещей - расческу, с отсутствующими зубчиками, алюминиевую кружку с остатками волшебного напитка, похожего на чай и журнал, в истрепанной обложке.

- Ааааа, что же это вы делаете мадам-косоручка, вы же его погубите!, -  утробно закричал Акакий Ракович, - вы же уронили честь и богатство, не побоюсь этого сказать - страны, вы чуть не погубили дело всей моей жизни.

Испугавшись такого напора видного деятеля художественного слова, дамочка отпрыгнула в угол и забилась там, в ожидании минимум ядерного удара. « Где-то рухнула самая большая нефтяная вышка, имеющая телепатическую зависимость от этажерки», - все что успела подумать царевна в переходном возрасте, перед тем как упасть в обморок.

Очнувшись, потерпевшая от своей неловкости, узрела  лучи палящего солнца, настойчиво продирающиеся  в окно, через картину, составленную из множества убиенных руками мастера, мух. «В раю» - подумала писательница. «Адово создание» - подумал писатель и по совместительству критик.

- Вы знаете что именно уронили сейчас на грешную землю, т. е. - пол, вы уронили журнал с моей чудодейственной статьей. Вот смотрите, внимайте, завидуйте! Это Она. Именно за Нее я получил почти что Пулитцеровскую премию в размере сто двадцати рублей, - скупая слеза, янтарной горошинкой выкатилась из глаза подслеповатого прозаика. Солнце - свидетель  неаккуратного бесчинства  пришлой, покрылось черными пятнами, издалека напоминающие грозовые облачка.

Упав ниц,  писательница - лауреат намба чу в будущем, дрожащими руками взяла в руки журнал. Пожелтевшие страницы источали странный запах , напоминающий аромат пригорелой овсяной каши и  дурман дорогостоящего одеколона «Шипр».
 
- Вот, вот тут смотрите. Вот оно - мое детище! - гордость переполняла автора шедевра рецензаторского искусства. Тыкая толстым пальцем куда-то в низ страницы, Словописанный чуть не описался.

В журнале «Техника молодежи», под статьей студента  первого курса ( фамилия не разборчиво), о том как можно собрать модель автомобиля из пластиковых крышек, красовалась рецензия господина А.Р. Словописанного - «Чудесный проект. Дело будущего. Брависсимо!».

Немая сцена. Тишина рвала захудалую квартирку изнутри, своей давящей молчаливой силой и мощью момента. Минута наслаждения величайшим творением. Талант  мужского рода тихо заскулил, женского - опять собрался упасть в обморок.

Так они стояли  два часа, наслаждаясь произведенным эффектом от чудных слов, написанных профессиональным пером автора-самоучки, автора, которому открылись врата рецензерского  дела, потому как уметь писать - это вам не поле перейти и далеко не каждый удостоен такой чести - судить дела тех, кто где-то там, но безусловно ниже.