За кружкой пива меня бы убили философы

Миниатюры ещё очень маленькие, чтобы кого-либо обидеть, но всё же заранее...

Миниатюра 1 просит прощения у всех тараканов этого мира

Делишь эту комнату, которую трудно назвать своей, на четверых, с еще тремя незнакомыми людьми, пьешь с ними из одной чашки и знаешь сколько оставлять им воды в чайнике утром. Привыкаешь к тому, как они смеются по ночам, и пытаются говорить шепотом, чтобы не разбудить тебя, потому что знают, что тебе завтра отнюдь не ко второй. Но ты всё равно просыпаешься, и вы смеетесь с чего-то до четырех утра, а потом ты с трудом встаешь в 7. Если что-то и приготовил - то на всех. Сидите, ковыряя вилкой картошку, только с плиты, мечтая о том, как спустя несколько лет будете так ковырять уже что-то поприличнее. Делитесь секретами, и в то же время ненавидете друг друга за разбросанные вещи и грязную посуду на столе, за очередь, которая образовалась с утра в туалет или ванную.

Радуешься, когда едешь на каникулы из общежития и спишь не на втором этаже, где твоя голова упирается в потолок, а волосы окрашиваются в побелку, а на своей кровати, в своей комнате. И они радуются, что ты не будешь будить их по утрам своим кашлем. Который уже стал хроническим. Но почему-то они говорят, что будут скучать, а ты говоришь им то же в ответ. Врать становится нормой в такой миниатюрной экосистеме. Что уже говорить о более глобальном?

Сидишь на кровати, упираясь в потолок и смотришь на тесную комнату, которую ты делишь на четверых, с еще тремя уже хорошо, или все-таки не очень, знакомыми людьми, и думаешь, того ли ты хочешь от жизни, правильный ли выбор ты сделал однажды и какое будущее тебя ждет впереди. Ненавидишь задачники и иногда скучные лекции, вечно в поисках работы и вечно в поисках себя, хотя второе пока безрезультатно. Назад пути уже нет. Сидишь на кровати, упираясь в потолок и смотришь на тесную комнату, думая о своей жизни.

По комнате пробегает таракан, внося свои краски в эту антифилософскую повесть, был бы он посимпатичнее, то ты подумал бы, что это тот самый Грегор Замза, но это просто таракан. Соседка замахивается на него тапком и вот, его уже не волнуют задачники и скучные лекции, его перспективное будущее вмиг превратилось в просто точку. Ты сидишь и думаешь, что и твое die verwandlung, прошло столь же эффектно, как бросок тапком твоей соседки. И ты ощущаешь себя уже главным героем Кафки, сидя на кровати, упираясь головой в потолок, ощущая как твое человеческое стает более подобно насекомому.

-Я картошку пожарила. Будешь?

Вмиг человеческие потребности берут вверх над желанием просто упираться головой о повседневность и созерцать бесперспективное будущее. И ты спускаешься к горячей сковородке и достаешь из ящика соль.

-Посуду в этот раз моешь ты.


Миниатюра 2 просит прощения у всех котлет этого мира

Когда в твоей жизни, в твоем окружении так много людей, то ты не особо уделяешь каждому из них какое-то особое внимание. Ну есть человек и есть. Станет на одного меньше - ничего страшного не произойдет, ведь есть еще несколько таких как он. У тебя есть широкий выбор с кем из них провести сегодняшний вечер, и с кем из них проснуться утром. Особой ценности эта масса из себя не представляет, ты с легкостью принимаешь и отпускаешь их, ты не видишь в них личности, какой-то индивидуальности, для тебя это просто однодневные люди, которые приходят и уходят. Но когда с каждым днем их становится все меньше и меньше, когда вечера ты проводишь чаще сам, потому что масса со временем уменьшается, ты начинаешь ценить тех последних, которые всё еще с тобой. Ты пытаешься разглядеть в них что-то большее, чем просто неплохая компания в кинотеатре. И со временем из  этой компании остается только один, но самый ценный. Единственный. Лучший. Потому что он в твоей жизни остается один.

Пустая кухня. На плите стоит всё та же красная кастрюлька, что стояла вчера. Только вчера в ней была огромная масса, неимоверная. Штук двадцать котлет. Ты не пытался разглядеть каждую из них. Ты просто ел и не думал об индивидуальности каждой из них. Ведь все они на самом деле неимоверно разные и совершенно не похожи друг на друга.

Но вот сегодня ты приоткрываешь крышку и видишь там всего одну, единственную. Ты впервые кладешь её бережно на тарелку и даже достаешь вилку, хотя обычно ешь руками, на ходу. Ты вглядываешься в нее и пытаешься уловить её неповторимость. Она последняя и единственная. Потому и незабываемая, потому и лучшая.


Миниатюра 3 просит прощения у всех математиков этого мира

Мы часто сталкиваемся с непониманием со стороны близких нам людей, родных или просто прохожих. Иногда мы даже не догадываемся, что нас не понимают, что нас не просто не слышат, а даже не хотят слушать.

Они всё врут, говоря обратное. Говоря, что им всё понятно и что мы услышаны. Люди погруженные в себя, в свои проблемы и в свой мир вряд ли захотят окунаться в чужое, незнакомое.

И это ощущение преследовало её уже несколько месяцев. Из двадцати четырех часов, восемь она проводила с людьми, которые пустым взглядом пытались разглядеть её мысли и чувства. С людьми, чьи тела присутствовали в одном пространстве с ней, но их мысли уже давно находились в бегстве от нее.

Они были словно пришельцы, хотя говорили, казалось бы, на одном языке. Беспомощность и жалость к себе от полного непонимания испытывали обе стороны.

Это был класс, в котором находилось двадцать четыре ученика и один учитель. Это был урок математики. Она смотрела в их глаза полные непонимания и ужаса. Наконец собравшись, она всё-таки спросила:

-Вам было всё понятно?
-Да, - снова соврали они.


Миниатюра 4 просит прощения у всех многоэтажных домов этого мира

Он видел многое, он видел и слышал как разрушались семьи, как они объединялись, он видел их начало и конец. Он видел жизнь и смерть. Он прошел с многими от первых шагов до последних, от первого вдоха до последнего выдоха. Он видел предательство, боль и страх, он ощущал любовь, преданность, настоящую дружбу. Он вдохновлялся крепкими объятиями, и первыми поцелуями. Его фундамент, казалось бы, такой крепкий, рушился от горьких слез и обид. Ему не поможет ни один психолог, хотя на его месте я бы давно оказался в кабинете психиатра. Его стойкости может позавидовать любой. Он слышал и видел многое. Он большой многоэтажный дом.