Неотправленное письмо

Сегодня я задремала на работе. Знаешь, в последнее время мало и плохо сплю... И вот в перерыве я... нет, не заснула, я будто впала в транс. Ты был когда-нибудь под гипнозом? Вот примерно так.
У меня есть одна особенность - я практически не поддаюсь гипнозу. Практически - потому что могу иногда себя "уговорить", если надо. И тогда гипнотизеру удаётся ввести меня в такое состояние полусна, из которого я, впрочем, в любой момент могу выйти по собственной воле. А если не захочу, то и не войду. Проверено.
Но сегодня усталый мозг плюс монотонное бормотание сделали своё дело - и я погрузилась в это состояние прямо на рабочем месте. Нет, это был не сон... это было лучше, чем сон. Всё, что я видела, происходило будто наяву.
Ну что тебе сказать? Подробнее не могу в рамках этого жанра. Я любила тебя, ты любил меня и мы любили друг друга. Как это делают взрослые люди. Совсем взрослые, которые понимают, что любой "раз" может стать последним, даже первый...
Это было очень яркое переживание. Но, как известно, post coitum omnia bestia tristia est, и я не исключение. Выйдя из этого состояния, я впала в меланхолическую тоску. На меня сразу напали воспоминания, причём для нападения они использовали все самые запрещённые приёмы...
И вспомнилось мне кое-что ещё более странное, чем секс в трансе на рабочем месте...
Когда я была в 7 классе, моя тогдашняя учительница русского языка и литературы, Нина Викторовна, однажды подошла ко мне и спросила, не хочу ли я участвовать в районной олимпиаде по литературе. Я, конечно же, хотела! Мне повезло: олимпиада проводилась прямо в нашей школе.
Олимпиада по литературе представляет собой написание рецензии на какое-то небольшое произведение - рассказ или стихи. У меня всегда были пятёрки за сочинения, и я не видела никакой трудности в предстоящем испытании. И вот...
Нас несколько человек, мы сидим в классе. Рассказ учительница читает вслух... Для меня это ужасно, я воспринимаю текст лучше всего глазами. Но делать нечего, таковы правила. И я старательно вслушиваюсь в рассказ Сергея Залыгина о трёх мальчиках - основном герое и двух его друзьях. Рассказ мне отнюдь не кажется интересным. Более того, он ужасающе банален. Ну что за ненужные подробности - как они играют, обедают, спят, делят игрушки или сладости? Скукотища. Вот ведь нашли, что выбрать для олимпиады, а? Повеселее ничего не было?
Но рассказ вдруг заканчивается, так же ни о чем, как и начался. Я сижу в полном ступоре, абсолютно не зная, что об этом можно написать. Залыгин, конечно, "маститый". Про него плохо нельзя. Ну, попала!- думаю я, с тоской глядя в окно. А за окном зима, а учителя о чём-то тихо бубнят, поглядывая на участников процесса, и... да-да, я впадаю в этот транс. И с каким-то непонятным ужасом и одновременно облегчением понимаю, о чём на самом деле рассказ. Он о несчастном одиноком мальчике и... двух его воображаемых друзьях.
И когда ко мне приходит понимание этого - я делаю выдох. Дальше уже дело техники, а техника словоплетения у меня уже тогда была "на уровне". И я покрываю рукописным текстом лист за листом на глазах офигевающих дежурных педагогов. Что поделать, надо бы остановиться, но не могу...
А ещё необходимо сказать о том, что в то время, в 70-е гг прошлого века, мы, кроме Карлсона, воображаемых друзей не видывали и слыхом о них не слыхивали. А в каком году Залыгин написал этот рассказ, я вообще не знаю, потому что не могу его найти... Знаю только, что рассказ гениальный, и этой историей он предугадал, наверное, один из самых модных "недугов" 21 века.
Воображаемые друзья. Об этом психологическом феномене я узнала в 14 лет. Но понадобилось ещё почти 40, чтобы и у меня появился такой друг. Ты.
Ой, только не говори мне, что ты действительно существуешь, ладно?
...Все вы так говорите...