Одна маленькая семейная история

               

 Встретились они  за четыре года до войны в сибирском селе со смешным названием Мошково, в одном  из мест, где можно встретить настоящую русскую душу и русский квас. Они оба  были из  семей, сосланных в Сибирь, мои дед и бабушка.
 Бабушка была  дочерью  архангельского дворянина Николая Григорьева. В памяти маленькой Маши  осталось так мало из прошлой ее архангельской жизни, что можно было  лишь воспроизвести  небольшой эпизод. Отец на лучшем своем  скакуне в  белых перчатках  и несметного количества табун лошадей, мчавшихся, как ветер...
Потом они,  в одночасье всего лишившись, были сосланы в глухую Сибирь, где вели жизнь  почти  старообрядческую. Бабушка часто называла себя  челдонкой  (чалдонкой)  за суровый скрытный характер, за неспособность проявлять чувства и показывать эмоции.
 Дед мой Алексей Денисович  Меренчук  происходил из семьи  раскулаченных и также сосланных в Сибирь зажиточных крестьян. Был он веселым парнем, добрым  и немного беспечным, и легко покорил суровое сердце черноглазой красавицы Маши.
 До войны  у них родились две дочери - погодки Лида (моя мама)  и Тамара. Девочки были красивыми   и пошли породой  в мать,  высокие статные.
Тамара,  казалось,  вообще не улыбалась, это была неприступная  крепость, никогда на ее лице не отражалось ни одно человеческое чувство. Все чувства  она хранила глубоко в себе и лишь изредка позволяла им  выплеснуться наружу. По крайней  мере,  на моей памяти единственный случай,  когда я видела ее слезы, вызванные песней о верности  лебедей.
 Лида была более открытой людям, и ее  лучезарная  улыбка, которая досталась по наследству мне, моей дочери и внучке, делала ее еще красивее.
 Девочки были совсем крохами, когда началась война. В битве под Москвой 12 марта 1942 года погиб мой дед в возрасте 28 лет. Бабушка редко говорила о нем,  поэтому  в моем рассказе, конечно же, есть неточности.
 Точно только одно, наша фамильная улыбка досталась нам от деда, молодого красноармейца, защитившего грудью свою родную землю...