8. Старые дневники. КЮМ. 1972 г. Мой первый бал

(Продолжение. Начало см. на авторской странице)

20 ФЕВРАЛЯ 1972 г.
МОЙ «ПЕРВЫЙ БАЛ» В КЛУБЕ ЮНЫХ МОРЯКОВ

Ну, «бал», это, конечно громко сказано. Просто ребята из нашей группы повзрослели и решили идти в первый раз на танцевальный вечер в «Клуб юных моряков» в честь Дня Советской Армии и Военно-Морского Флота.  Но для меня это, действительно, первый настоящий танцевальный вечер. В школе я ходила, конечно, на вечера, но мне они не особо нравились, потому что я танцевать не умею: всё стояла да на других смотрела. А сегодня в «Клубе юных моряков» первый раз в жизни я танцевала с мальчишками! Ура!

Но всё по порядку. С самого утра день выдался отличный! Первым делом мы с мамой начали готовить форму: отглаживать, пришивать на рукав синей форменки две курсовки и золотистый якорёк. Внешний вид получился великолепный, и я всё никак не могла налюбоваться.
Наконец пробило четыре часа. Я до блеска надраила свою морскую пряжку, пристегнула гюйс и облачилась в полную парадную форму №3.
В Клубе было людно. Дежурный Вовка Комаров сказал, что раздевалка – в химической лаборатории, и я отправилась туда. Все наши девчонки были уже там. Они меня дружно приветствовали и, увидев мою форму, пришли в полный восторг. Ни у кого такой не было. Ольга Мазаева с воодушевлением воскликнула:
- Леночка, я тебя в этой форме ужасно люблю!
Кругом чувствовался праздник. По коридору сновали юные моряки, делались последние приготовления, открылась раздевалка для наших гостей – ребят из «Клуба лётчиков-космонавтов», которые должны были прийти с минуты на минуту.
Из нашей группы пришло много мальчишек, в том числе хорошие друзья – Олег Лебедев, Витя Тычина, Костя Коршунов. Словом, мы уже доросли до танцевальных вечеров.
Олег сегодня пришёл тоже в новой форме, весь начищенный и надраенный, и я даже восхищённо сказала ему:
- О! Какой ты бравый сегодня! Словно на парад собрался!
До начала вечера наша дружная компания, собравшись в кружок, весело беседовала на разные темы. Но вот в коридоре послышались оживлённые голоса, и мы поспешили выйти из химической лаборатории.  Это пожаловали гости. Мы радушно их приветствовали и проводили в лабораторию судовождения. Лётчики-космонавты тоже были в форме, которая состояла из гимнастёрки и погон. У наших курсантов вид был, конечно, шикарнее, потому что у многих форма хорошая – своя, и только у некоторых  – клубная, поскромнее.
Мы пригласили космонавтов в актовый зал, стараясь быть гостеприимными хозяевами. Все расселись по рядам и приготовились слушать торжественную часть  вечера. К нам был приглашён военный моряк – капитан третьего ранга, который начал рассказывать о своих плаваниях и походах. Говорил он очень интересно, и скучать не приходилось.
Народу в зале было много, но я неожиданно заметила очень интересного человека – моего первого старшину Костю Тихонова, который сейчас учился в речном училище и, видимо, приехал на каникулы. Он сидел на одном ряду со мной, но далековато – рядом с Олей Мазаевой, которая всех умеет расположить к себе своими приятными речами. Я подумала: а хорошо бы Костя пригласил меня танцевать сегодня! С другой стороны, насчёт танцев я очень боялась, потому что танцевать не умею (ну нет у меня природной гибкости и пластики, даже из художественной гимнастики в детстве пришлось уйти).
Когда капитан третьего ранга закончил рассказ, мы дружно ему похлопали и приготовились смотреть кино. В это время ко мне подошёл Серёжа Новиков (важная птица в нашем Клубе) и сказал:
- Слушай, Лена, у тебя две курсовки и якорь, точно как у нашего выпускника Коли Иванова. Мы скажем космонавтам для солидности, что ты у нас учишься на втором курсе Горьковского речного училища. Ладно?
- Давайте, врите! – весело согласилась я и тут же повернулась к девочкам. 
- Девчонки, поздравьте меня с повышением, - сообщила я подругам. – Теперь я тут на должности курсанта второго курса!
Все засмеялись и поздравили.
Потом началось кино «Это было в разведке» - про войну, очень интересное и захватывающее. А когда оно закончилось, Андрей Фёдорович провозгласил:
- Ну, теперь танцы!
И в зале наступило общее оживление.

Вахтенные быстро убирали стулья, Ольга Мазаева с Олей Благовой  ставили на проигрыватель новомодную пластинку с песней «Толстый Карлсон», а все остальные высыпали в коридор, чтобы не мешать передвижениям. Наконец всё было готово, и народ расселся по стульям вдоль стен. Мы с Верой Нищёвой стояли у самой двери, чтобы посмотреть со стороны, как ребята начнут танцевать. Завели первый медленный танец, и парни стали приглашать девчонок. Сердце у меня бешено заколотилось, и первым моим желанием было уйти отсюда как можно дальше. Ну боялась я танцевать с мальчишками, и всё тут! Страшно как-то в первый раз…
Олег Лебедев стоял у дверей рядом с нами. Вдруг он повернулся ко мне и сказал:
- Лен, пошли, потанцуем!
У меня даже дыхание сбилось, и я с запинкой ответила:
- Ой, что ты, Олег! Я совсем танцевать не умею, собьюсь ещё…
- Ну и не беда, - улыбнулся Олег. – Я тоже не умею. Будем вместе учиться.
Он взял меня за руку и повёл в центр зала. И мы начали танцевать мой первый медленный танец! Так здорово! Олежка был близко-близко, я даже чувствовала его дыхание. И я, кажется, ни разу не сбилась с ритма. Всё получилось просто замечательно! Я в первый раз танцевала с мальчиком!
Когда танец закончился, мы с девчонками сразу выскользнули в коридор – обмениваться впечатлениями. Они были рады и довольны, ведь никто не сидел у стеночки и не скучал в одиночестве: все потанцевали с ребятами.
Но долго прохлаждаться нам не дали: девочки должны были петь песню, а Вера Нищёва – танцевать полечку. Мы снова вернулись в зал, и началась художественная самодеятельность. Девочки-космонавты тоже показали свой номер. Потом завели быстрый танец. Но его мало кто танцевал, потому что знали, что Андрею Фёдоровичу эти современные танцы не нравятся. После быстрого снова завели медленный, и меня опять пригласил Олег.
Потом проводились разные игры и аттракционы, особенно нам нравилась игра в ручеёк.  Я пользовалась успехом, меня часто выбирали, особенно космонавты и один раз – Андрей Фёдорович.
Потом снова заводили медленную музыку, было очень замечательно, и я много танцевала! Меня приглашали наши мальчишки и космонавты, и я шла с замиранием сердца, в счастливом волнении. Но в глубине души я ждала, чтобы меня пригласил Костя Тихонов. А он вообще танцевал мало, и, в основном, не с нашими девочками, а с космонавтками.  Даже Ольгу Мазаеву не приглашал, а ведь она здоровается с ним за руку, как старый друг. В играх Костя хотя и принимал участие, но с каким-то отстранённым видом: мол, все эти развлечения – для ребятишек, а я уже совсем взрослый. Недаром Оля говорила, что Костя к танцам и к девчонкам вообще относился равнодушно.
Вечер подходил к концу, и я поняла, что Костя Тихонов  меня так и не пригласит. В половине десятого Андрей Фёдорович объявил последний танец. Костя с другими парнями стоял в это время около проигрывателя. Ребята пошли приглашать девчонок. Костя повернулся в мою сторону и тихо, как бы раздумывая, пошёл через зал. Неужели ко мне? Но ведь рядом сидит на стуле Вера Нищёва – симпатичная девчонка, музыкант и танцор. И пригласит Костя, наверное, нашу Верочку… Но он остановился чётко около меня, наклонил голову в лёгком поклоне, и я встала с какой-то ненормальной, закружившейся головой и положила руки ему на плечи. Он взял меня осторожно за талию и повёл в танце. Мне просто не верилось, что я танцую с Костей, который когда-то был старшиной моего первого в жизни морского экипажа. Он был много выше меня, я не видела его лица, но Костя слегка наклонился и спросил:
- Лен, где форму-то такую красивую достала?
- Я в Москву ездила, специально за формой!
- А вот мне ничего доставать не пришлось. В училище выдали совершенно бесплатно.
- А как учёба? Нравится?
- Ещё бы!
Я слушала его знакомый, но успевший забыться за два года голос, и всё радовалась: ведь он всё-таки пригласил меня на последний танец.

Вечер закончился. Мы большой толпой вышли из Клуба и решили погулять по городу. Вопрос о направлении решился быстро. Ольга Мазаева объявила, что идём провожать меня до дому, так как я живу на улице Советской у стадиона «Спартак». Олег Лебедев пошёл рядом со мной, вызвался нести мою сумку, и мы с ним стали оживлённо болтать о том, о сём. Костя Тихонов тоже пошёл с нами. Он был в чёрной шинели с блестящими флотскими пуговицами и в морской фуражке. Мы шли по тротуару широкой толпой, и прохожим было трудно пробраться сквозь наш строй, что их, по-видимому, очень злило (ай, какие мы невежливые – нехорошо). Но в такой чудесный вечер нам  хотелось быть всем вместе, рядом. За весёлыми разговорами не заметили, как прошли почти всю Советскую и оказались около моей пятиэтажки. Оля задрала голову и спросила:
- Ну, Лен, признавайся, какие здесь твои окна?
- Вон, на четвёртом этаже, где свет горит.
Все стали смотреть вверх – на мои окна, и это было очень приятно.
- Ну, товарищи дорогие, пора мне домой, - сказала я, подняв руку в знак прощания.
- Пока! Пока! До свидания! – послышалось со всех сторон, и я пошла по дорожке между тёмных кустов к своему дому, немножко сожалея, что этот чудесный вечер уже закончился.

(Продолжение следует по мере компьютерного набора)