Продолжение Взросление главы 16-20

   Глава 16 Встречи с прошлым.

 И дома между тем нам устанавливают телефон и теперь мать и Нина постоянно обзванивают всех родственников, поделиться радостью и сообщить свой номер. Я звоню только тёте Лиде, теперь она тоже сможет общаться с нами. И соответственно сообщаю свой номер на работе, так положено, чтобы можно было экстренно вызвать в случае чего,а письмом и маме с дедушкой в Серпухов.

Однажды в апреле меня подзывают к телефону и я с удивлением слышу голос Гели. Она узнала, что я в Москве у моей мамы и разыскала меня сама. Так как Геля работает в Министерстве связи, ей это сделать несложно! Геля просит меня о встрече и я конечно же не могу ей отказать. Мы столько лет не виделись. Она сообщает мне адрес и в ближайший выходной мы едем к ней.

Прошлое, оно никуда не уходит, оно всегда рядом со мной и вот теперь я снова еду на встречу со своей школьной подругой.
Геля живёт в центре, в районе Белорусской, временно в коммунальной квартире , а скоро ей должны дать квартиру, дом строится.

 Живёт с маленькой дочкой, немного старше Жени. Она рассказывает о переменах в своей жизни и я прихожу в ужас, от того, что ей довелось пережить. Работает Геля главным инженером по оборудованию и открытию новых АТС, на работе значит уважаемый начальник, а вот в быту….

Геля вышла замуж за спортсмена тяжеловеса, мастера спорта, Лауреата нескольких чемпионатов. Всё сначала шло хорошо, но потом обнаружилось, что она попала в не совсем здоровую атмосферу. Странности обнаружились со стороны свекрови, и странности весьма не обычные.

Когда Гелин муж уезжал на тренировки и соревнования, а ездил он часто, свекровь не пускала её домой до своего прихода с работы. Ей всё время казалось, что Геля её обворует и женщина была вынуждена либо гулять по Москве, либо сидеть допоздна на работе.
Между тем она была беременна и ей естественно хотелось отдохнуть.

Тогда она обратилась со словами возмущения к мужу, а он неожиданно ответил, что мама знает, что делает и всё будет идти , как мама сказала.
Это было ненормальным, о чём Геля и сказала мужу, на что получила грубый ответ, не твоё дело.

Когда Геля родила, ничего не изменилось и в любое время суток, в любую погоду она вынуждена была скитаться по городу с коляской и кормить ребёнка в подъездах, а сама перекусывать на ходу. Геля решила уйти от мужа и стала искать себе квартиру, чтобы снять где-то жильё.

 От этих хождений по городу в любую погоду девочка заболела воспалением лёгких и они попали в больницу, где Геле пришлось спать свернувшись калачиком в боксе на детской кроватке.
За время болезни дочери, она и решила уйти от мужа окончательно. Позвонила на работу и рассказала о своём положении.

 Ей и выделили эту комнату, до окончания работ по строительству нового дома. А живут они здесь уже два года.
 За это время муж успел не однажды побывать у них с требованием вернуться, причём дверь ему открывали соседи, хотя Геля просила их не пускать его. Он требовал возврата Гели не просто словесно, а с рукоприкладством.

В конце концов она пригрозила ему милицией. А на прошлой неделе он чуть не сжёг их с дочкой. Геля ему не открыла дверь своей комнаты, он вылил под дверь бензин и поджёг его.
 Тут уже соседи всполошились и вызвали и милицию и пожарных. С огнём Геля справилась сама, бросив сверху одеяло и затоптав сразу же, а мужа забрали в милицию и теперь его будут судить.

А меня она позвала только с просьбой о помощи , ей нужно забрать свои вещи из их квартиры, а ехать туда одной ей нельзя.
 С Гелей поехал Саша, а я осталась с её дочкой и Женей ждать их. Они вернулись быстро , занесли вещи, а потом Геля попросила Сашу поставить в дверь новый замок, так как у неё из коридора пропал дубликат ключей и она теперь боялась, что кто-нибудь вломится к ним.

Мы помогли Геле и вечером возвращаясь назад говорили с Сашей, какую ещё помощь можем ей оказать.
Саша предположил, что свекровь у Гели явно серьёзно психически больна и видимо из-за того, что за ней нужен присмотр, сын и женился. Легче было нанять маме сиделку, а не мучить жену с ребёнком.

Потом состоится и развод и суд. Его осудят за хулиганство, но за него похлопочут в спорт-ассоциации и срок ему не дадут. Правда и ему строго закажут приближаться к Геле и дочери, если он не хочет неприятностей. Более он к ним не придёт.
Потом мы будем регулярно видеться и помогать друг дружке и морально и физически.









                Глава 17 Поездка в Ленинград.

В это невероятно холодное лето в Москве и Ленинграде пришлось ходить в пальто и плащах. Погода в редкие дни прояснялась и прогревалась до пятнадцати градусов, в основном было до восьми.

Поездку в Ленинград предложили Миша и Ирина, поэтому нас отпускают, а организовать жильё должны мы и я договариваюсь с девочкой из Ленинграда о съёме жилья,по телеграфу.
Мы с Сашей недавно приобрели себе маленький фотоаппарат Ломо и у нас есть прекрасная возможность его опробовать.

В последний день июня мы выезжаем в Ленинград, где нас встречает Татьяна и провожает в новый район Купчино. Он расположен недалеко от Пискарёвки и мы надеемся там побывать, правда сразу скажу, не успеем. Микрорайон настолько схож с Московским, что уже ничем не напоминает Питер.

Квартира двухкомнатная, но Татьяна в ней не живёт, они с мужем живут в центре, а эту пока сдают, а потом она отойдёт сыну, как сказала Таня. Нам предлагают выбирать комнаты по вкусу и мы с Сашей выбираем маленькую комнату. Она теплее и без телевизора, так спокойнее.
А Миша с Ириной располагаются в большой. Там дует с балкона и они вынуждены просить дополнительные одеяла.

Постельное бельё у меня с собой своё. Я привыкла всюду, даже к своим ездить со своим комплектом белья, чтобы никого не утруждать стиркой после нас. Я расплачиваюсь с Татьяной за все 10 дней, с тем, чтобы потом не возиться с этим и мы получаем два комплекта ключей.
 Совместно решаем, что питаться будем днём в городе, а вечером ужинать здесь, для чего спускаемся вниз в магазин, прямо здесь же в доме, купить необходимые продукты.

Расположившись мы собираемся и едем в центр, решив не откладывать ознакомление с городом надолго.
Саша в Ленинграде впервые и ему всё очень интересно, а я рассказываю ему о своих впечатлениях от первого посещения и сравниваю их с первым.

 Получается всё то же, очарование красоты архитектуры, и гнёт от обилия камня и низкого неба.
Постоянно сеет мелкий нудный дождь, который мы тут же окрестили “Маросейкой”,по имени московской улочки.

В первый же день мы попадаем на экскурсию в Петропавловскую крепость. Всё производит впечатление и гробницы императорских особ и Монетный двор, и места заключения царственных узников и виселица.

 Но особенно гнетущим оказывается посещение камер, где нас закрывают, для пущего проникновения на пять минут в камере.
Впечатление потрясающее. В полной тишине и полумраке, при скудной убогой обстановке, мрачных давящих стенах, мне словно слышатся боли и муки, голоса и мысли бывших узников.

Видимо моё воображение работает усердно, настолько что и ночью они будут продолжать говорить со мной во сне. В этой камере когда -то пребывал Александр Ульянов, как сообщили нам.

После Петропавловки мы идём в Исаакиевский собор, смотреть маятник Фуко. Невероятно живой, запомнившийся мне от первого посещения витраж с Иисусом и каплями крови сочящимися из его ран. Я снова застываю перед алтарными воротами и витражом надолго и даже полностью отрешаюсь от своих и окружающих.

Такое же впечатление он произвёл на меня и в первый раз.
Позже мы поднимаемся на смотровую площадку, смотреть на Лениградские крыши и обозреваемый вид, но пребываем там недолго, ввиду сильного ветра и пронзающего холода.

 Немного прогулявшись, побывав на Марсовом поле, найдя в улочке недалеко от Кунсткамеры отличную столовую, недорогую, удобную с быстрым обслуживанием и вкусным питанием, мы решаем, что будем стараться обедать здесь всегда.

 Потом утомлённые впечатлениями и холодом, едем домой, наметив на завтра посещение Кунсткамеры. Мишечка с Ириной откажутся, сказав что им нужно поездить по магазинам.

На следующий день мы с Сашей побывали в Кунсткамере, вынеся оттуда массу самых различных впечатлений от ужаса, до недоумения и восхищения. Во-первых древность находящихся там экспонатов, время наложившее на них свой отпечаток, во-вторых их экзотичность и ужасающая правдивость.Особенно давят тела мёртвых зародышей-уродцев.

После Кунсткамеры мы посетили ещё и Морской музей,где видели ботик Петра, а из него зашли в столовую.
 Потом сходили ещё в домик Петра. Оттуда выбрались уже настолько обогащённые впечатлениями, уставшие от походов, что поехали домой. Как быстро место временного пребывания, человек начинает называть домом.

Два последующих дня были почти целиком отданы Эрмитажу. Правда некоторые залы были закрыты, но и оставшихся нам хватило с головой. Одних только полотен живописцев, не считая оформления потолков и стен, а также экспонатов, хватило бы с избытком на целую жизнь. Так что обьять необъятное всё равно не получалось, но всего понемногу и всех стилей искусства навидались вдоволь.

 Мишечка с Ириной только один из дней побыли с нами, а в другой также бегали по магазинам.
11 июля был день рождения Сашиной матери, мы как раз должны были вернуться к тому времени, поэтому договорились купить вскладчину подарок бабушке, только искать его поручили нам с Сашей, а они мол отдадут половину стоимости.

Мы с Сашей после Эрмитажа, гуляя по Невскому нашли подходящее платье для матери. Из искуственного шёлка, бледно оранжевого цвета с рисунком турецкие огурцы. Платье выглядело не вызывающим и нарядным. К нему мы взяли ей платок в горошек, кирпичного цвета горох, на белом фоне. Мать такие очень любила. И платье и платок она носила потом почти постоянно, очень довольная.

Вечером, когда Миша с Ириной узнали цену подарка,. 25 рублей, они неожиданно заявили,что 12-50 для них трата большая и они наверное купят подарок бабушке сами. Мы спорить не стали.

Следующий день стал днём поездки в Пушкин, где нам хотелось осмотреть Екатерининский дворец, но не удалось, так как он был закрыт на реставрацию и вдобавок нам сказали, что когда он открыт, запись на посещение чуть ли не на месяц вперёд. На нет и суда нет.

Мы побывали в лицее, погуляли в парке, любуясь скульптурой, вековыми деревьями и парковой постройкой. Впечатление произвёл весьма оригинальный памятник Екатерине и китайские домики. Охотничий павильон видели только издали, он тоже был закрыт для посещений.

В Пушкине  посетили несколько магазинчиков кустарного производства, где приобрели бокальчики-бочонки из горного хрусталя, голубого цвета, а Миша с Ириной купили бабушке тапки, по моему совету на войлочной подошве, за 3-50.

Вот это они и попросили передать, как подарок от них. Вручая потом бабушке подарки, мы не стали подчёркивать, что от них, что от нас, а отдали скопом, это от нас вместе.
Тапки ей тоже сильно полюбились.

На следующий день мы снова ездили вдвоём уже в Павловск. Это место, начиная от вокзала, кончая дворцом и парком , очаровало нас и привело в восхищение то, как после жуткой разрухи учинённой фашистами, удалось восстановить и интерьеры и экспонаты и дух Павловского дворца.
Фото того, что осталось после оккупации производили гнетущее впечатление, тем ценнее был титанический труд по восстановлению.

Очень понравились прямо таки ручные белочки, как Мишки в зоопарке, выпрашивающие лакомство и доверчиво едящие с руки. Мы с радостью скормили им орешки, из купленной тут же кедровой шишки. Шишек было три в коробке, одну самую большую мы и скормили белочкам, а две привезли детям.

Следующий день из-за отвратительной погоды и накопившейся усталости, мы решили провести дома, к тому же должна была подъехать, проведать квартиру Татьяна, и мы решили угостить её домашним обедом. Я наварила борща, приготовила котлеты с картошкой и напекла пирогов.

Ладыгины опять умчались по магазинам, обещая к обеду быть.
С пирогами это отдельная песня. В один из праздников, когда у нас была Ирина, они позвали меня делать пироги, а я даже расплакалась оттого, что не умею этого делать, мне было стыдно перед Ириной.

Я многое умела хорошо готовить, а вот пироги нет, их моя мама, я уже упоминала готовила плохо. Они годились только горячими, а остывшими можно было гвозди забивать.
Вот тут свекровь, постоянно благодарю её за это, впервые проявила ко мне человеческое отношение, обещая научить меня, что и сделала потом. Ей было приятно передать то, чем она владела в совершенстве.

 Она объяснила мне, что главное верно соблюсти пропорции и чувствовать тесто , как ребёнка. Это мне несомненно удалось перенять и даже усовершенствовать. Где-то я подслушала, а после применила на практике, что желательно при замесе добавить столовую ложку водки или коньяка, или три столовых ложки вина, тогда тесто будет ещё пышнее. И правда так и оказалось.
 С тех пор я полюбила печь пироги и угощать ими друзей на работе.

После обеда, мы с Сашей преподнесли Татьяне в подарок зеркало и полочку для ванной, у них в ванне их не было, а нам хотелось поблагодарить её за предоставленные условия житья.
Она была очень довольна и попросила прямо сразу повесить, что мы и сделали.
После её ухода, Мишечка с Ириной сделали нам выговор, но я возразила, что это не баловство, а искренняя благодарность человеку, ведь мы не в гостинице живём а независимо в чужой квартире, поэтому благодарить помимо оплаты не возбраняется.

На следующий день мы с Сашей вдвоём поехали в Петродворец и нагулялись там. Возвращаясь, я то ли от усталости, то ли от переживаний,ведь каждую ночь плакала, скучая по Жене, сказала-" А давай поедем домой? Я уже больше не могу , мне уже ничего не хочется, как там Женька?"

Саша не стал возражать, как скажешь. Дома мы сообщили Ладыгиным, что наверное завтра погуляем последний день по Ленинграду и уедем домой. Они начали возражать:-А как же мы? -Да просто,- ответила ,-всё оплачено, вы в последний день вернёте Татьяне ключи и всё. Ведь всё равно мы проводим время отдельно, а я истосковалась по сыну и не могу больше здесь оставаться.
-Да, что с ним станется, за оставшиеся четыре дня,больше уже без тебя пробыл, нельзя так отказывать себе в отдыхе.

Но я твёрдо стояла на своём, сказав, что конец отпуска лучше проведу с ребёнком вместе.
В общем на следующий день, мы с Сашей собрались, отвезли чемодан на вокзал, взяли билеты на ночной поезд и пошли , сдав вещи на хранение погулять напоследок по городу.  Прогулялись по Невскому, в маленьком магазинчике приобрели средство для депиляции волос и краску для ресниц и бровей.
Краска великолепная, правда брови я ею не красила, они у меня и так темные, а вот ресницы замечательно, на полгода и туши никакой не надо.

А средство для депиляции, порошок серого цвета, разводимый водой, имел одно неудобство, вонял. Вонял тухлыми яйцами, но после смывания и волос не оставалось и запаха тоже. Так что полчасика приходилось потерпеть.
Мы погуляли по Аничкову мосту, по Мойке, побывали у Казанского собора, в общем совершили прощальный круг по Ленинграду.

А утром следующего дня мы были дома и первое, что нас встретило, это упрёки мне и жалобы на сына.
Женя не спал ни одной ночи толком и постоянно донимал всех нытьём :-Где моя мама. А о папе и не вспоминал-, зло сказала свекровь.
Бесполезно было напоминать ей, что ребёнок в этом возрасте, вполне естественно тянется к матери. Значит недаром я так тосковала, чувствовала, что моему малышу плохо без меня.

Мы с Сашей обнаружили, что нам необходимо докупить некоторые продукты и собрались сходить в Универсам и тут наш ребёнок, бросился ничком на чемодан, вцепился в него и закричал со слезами " не пущу, никуда не пущу". Это и расстрогало до слёз и насмешило одновременно. Я объяснила ему, что мы никуда и не уезжаем, а идём сейчас вместе с ним в магазин и он успокоился.

Остаток лета мы отпуск провели гуляя с ним ежедневно по Москве или в лесу, а потом , когда вновь стали работать, беря его на прогулку по вечерам. Саша вместе с ним приходил ко мне на работу, где Женька с радостью бегал по длинному внутреннему коридору или в отделе доставки, куда его зазывали операторы и где его угощали вкусностями. А он был счастлив общим вниманием.

А Саша, пока я перекусывала, принесённой им разогретой едой, сидел за аппаратом и передавал телеграммы, то есть делал мою работу. Сначала все удивлялись, что он это умеет, а потом он обьяснил, что работал писарем и отлично печатает на пишущей машинке, а как управляться с перфолентой насмотрелся у меня. Все говорили, везёт тебе, Верка, у тебя везде помощники найдутся.

Дома, Женя, отлично чувствуя натянутость отношений между нами с матерью и Ниной, неожиданно взял моду. Как только они садились обедать, Женя брал горшок и шёл к ним в комнату, громко объявляя, "я какаю". И ничего поделать с этим было нельзя, насильно утащишь его, а он прижимая горшок к попе, снова уползает к ним.

Ладыгин несётся зажимая рот в туалет, мать с Ниной возмущаются, что это я его научила, я доказываю, что не делала этого, но Женя твёрдо стоит на своём. Это продолжалось до его пяти лет, когда он начал пользоваться нормальным туалетом, сколько мы с этим не боролись, он всё равно по своему, по детски так заступался за свою маму.

С этого же времени он вдруг усиленно начал просить купить ему ребёнка. Ему сказали, что для этого нужно много денег. Он нашёл  свой маленький кошелёк и стал требовать у всех, приходящих из магазина, дать ему копейки, для сбора денег на ребёнка.Он собирал эти копейки,теперь уже гривенники, и постоянно следил, как раздувается его кошелёчек.

 Однажды ему показалось, что денег уже много и он заявил, пошли покупать ребёнка.
 Что делать? Разъяснили, что для ребёнка нужно, чтобы у мамы был большой животик, и он стал бдительно следить, чтобы мама побольше ела, но животик к мамы не хотел расти и он очень сокрушался.

У Ладыгина живот был очень большой,пивной, ремень застёгивался ниже живота. Однажды, когда Ладыгин расслабленно дремал, сидя на диване, Женя подошёл к нему и постучав по животу, глубокомысленно произнёс " Ладыгину ребёнка точно продадут". Все смеялись до слёз.

В августе мы с Сашей и ещё одной родительской парой, вместе с Женей, в выходные дни помогали учительнице ремонтировать Иришкин класс. Мы красили стены и окна, а потом другие родители должны будут эти окна помыть. Пока мы  занимались этим, с Женей занималась Ирина учительница, Таисия Александровна.

Она с ним и в столовую ходила и  рисовала, в общем мы работали малярами, а она сиделкой.
Проговорить полностью её имя отчество ему было трудно и он обращался к ней, называя Исанна, она цвела и пахла, и без конца расцеловывала его в обе щеки. Так с тех пор, даже встречая её на улице он громко кричал "пивет, Исанна", а она опять целовала его в ответ.

Мы с ней были ровесницами , но она ко мне почему- то относилась с каким- то пиететом, говорила, что очень меня уважает. И до самого окончания её работы в школе, у нас сохранились с ней такие отношения, она всегда была очень рада видеть меня и относилась, словно к старшей сестре.








                Глава 18 Люди и судьбы.

Когда работаешь с сфере обслуживания, через тебя проходит такое море судеб, лиц , людей, характеров, какое не встретишь нигде. Ведь на обычной работе ты постоянно крутишься в одном и том же коллективе и как правило знаешь только ту область, в которую тебя допустят.

А работа с людьми даёт совсем другое ощущение и видение человека. Настолько другое, что иногда одного взгляда на вошедшего, одного штриха в его одежде, одного жеста его достаточно, чтобы понять кто перед тобой и чего от него ждать. И в зависимости от этого знания ты выбираешь верный тон общения с клиентом, в противном случае постоянные конфликты неизбежны.

Как говорила нам всегда Сан Васильевна, клиент всегда прав, это непреложное правило профессии, пусть он будет даже тысячу раз неправ. Но ты обязан его обслужить, ему угодить, его проводить. Иной раз он тебя сознательно выводит, а ты сделай вид, что что-то уронил, нагнись под стол, выматерись там от души, а потом распрямить и с улыбочкой, чего изволите, выполни его потребности.

 Иногда только этот метод и помогал. Так что, чтобы ни случилось у тебя дома или в душе, входя на работу отринь это и улыбайся.
А ведь все мы такие разные, у каждой за спиной свои тяготы, свои заботы, свои хлопоты. И ведь справлялись, оставляя в работе частицу себя , а кто не справлялся быстро сам выбывал из наших рядов. Значит пришёл не на своё место.

Троих и их положение я уже описывала, теперь немного о новых работниках, о ком-то штрихом, о ком-то подробнее.
Валя приёмщица телеграмм, манерой поведения очень напоминает мне мою первую бабушку. Никогда не то что, не повысит голос, а даже не говорит громко, но её слышат и понимают все, настолько чёткая и ясная у неё артикуляция.
А ведь у нас стучат аппараты. На тот момент ещё не было установлено шумопоглотителей и нам приходилось чуть ли не кричать друг дружке. Но Валю слышат все.

 У Вали двое детей, ради них она оставила престижную работу на телевидении и пошла работать на почту. Свёкор Валин известный всей стране ведущий популярной передачи. Очень знаменитый человек, но его сын наркоман. Это обнаружилось не сразу, а по прошествии скольких-то лет брака. Видимо не сразу он начал злоупотреблять этим.

 А когда это обнаружилось и стало проявляться злобными выходками и побоями с угрозой жизни, так как он просто не понимал,в моменты кайфа, кто перед ним и видимо не сознавал, что творит, Валя забрала детей и ушла. Очень он её бил, притом даже тогда, когда дети спали на руках матери и она не могла себя защитить.

 С получением жилья и обустройством помог известный академик, дедушка мужа, также связанный раньше с телевидением. И с обустройством на новом месте.
 Валя женщина скромная, никогда не говорила о том, кто её родня, но звонки на телеграф с просьбой пригласить её к телефону, узнавание голосов, привели к тому, что мы это узнали, но по её просьбе никому не говорили.

Два раза в неделю свёкор непременно навещал внуков, каждый раз после этого у Вали были покрасневшие глаза, видимо сильно донимал он её, вместо того, чтобы окоротить и вылечить сына. А мужа она и на порог не пускала.

Многие женщины с высшим образованием, с появлением детей и изменившимися жизненными обстоятельствами вынуждены были оставлять работу и идти на почту, в уборщицы и на прочие непрестижные места, ради возможности и растить ребёнка и присматривать за ним.
Многие отказывались от карьеры жертвуя, собой. Так была устроена наша система координат.

Люба-вторая приёмщица телеграмм, мама троих детей, муж водитель "самого", как принято говорить в народе. Дома бывает редко, часто только ночами. Зачастую и ночует в Кремлёвском гараже, чтобы в любой момент быть на ходу, что называется.
Люба грустно смеётся, что дети скоро забудут, как выглядит отец, так как в редкие выходные он зачастую крепко напивается, чтобы снять постоянный стресс.

 Люба уже не раз просила его оставить эту работу, но он не хочет, из-за заработка и снабжения продуктами, а Люба и работать-то пошла ради общения с людьми. Устала я девочки сама с собой общаться, часто говорит она, хочется кроме детей и живых людей видеть, не у подъезда же сидеть.

Галя-телефонистка. Помимо двух детей имеет на руках больную парализованную маму, за которой ходит на переменку с сестрой, живущей с ней в одном подъезде. Муж у Гали почти постоянно в командировках и весь дом лежит на ней. У неё всегда усталый вид, глаза красные, воспалённые, видимо от недосыпа, но она храбро улыбается, приветлива с клиентами и очень терпелива к их капризам. Ничего не скажешь, выучка железная.

Таня-телефонистка, женщина незагруженная, имеет одну дочь, любящего заботливого мужа, двух матерей, постоянно помогающих с детьми. Как про таких говорят и судьба лёгкая и дом полная чаша. Но есть один изъян, болезнь, клептомания.

Когда она пришла, через некоторое время из того отделения позвонила начальник телеграфа и спросила " Саш, у тебя деньги из кассы не пропадают?"-'  Да, знаешь начали иногда пропадать"-" Так делай выводы, у меня перестали. Всё поняла?".

Стали отслеживать, подкладывать, провоцировать, не попадается, а потом прокололась на чужом кошельке.,так как почувствовала, что за кассой следят, а зуд не проходит.
Когда вскрылось, пришлось расставаться, работать с крысой в одном коллективе, тяжело, девочки неоднократно вкладывали пропавшие по её вине деньги, а это не есть хорошо.

Наташа телефонистка, красивая женщина молодая, при теле, но полнота её ничуть не портит. Весёлая, доброжелательная ,внимательная ко всем. Имеет трёхлетнего сына, о котором рассказывает массу историй и любящего, заботливого мужа.
У Наташи ощущение такое, что как текла жизнь с детства спокойно в любви, так и идёт далее.

Лидия Викторовна, женщина предпенсионного возраста, но очень живая и энергичная. У неё двое детей живущих отдельно и трое внуков, которых, как она выражается, ей частенько подкидывают. Это конечно говорится со смехом и гордостью. Ещё у неё старенькая мама, но тоже энергичная и самостоятельная. Мужа она похоронила и живёт теперь воспоминаниями о нём.

Ира, молоденькая телеграфистка, тихая, почти незаметная, вечно будто испуганная. Однажды мы разговорились и она поведала страшную историю. Их с подругой изнасиловали в нашем Битцевском лесопарке, когда они ещё только приехали сюда. А въехали они на два года раньше наших, то есть в 69 году, значит на тот момент ей было только двенадцать лет.

 У нас есть дом возле леса, построенный ранее наших и там же школа. Вот со школьного двора их и схватили мужики и увезли недалеко в лес. Там в овраге над ними и надругались, причём Ира сильно испугалась, их угроз и потеряла способность сопротивляться. От надругательства она потеряла сознание. А подружка яростно сопротивлялась, так её они после этого убили.
Когда в школе обнаружили пропажу, их бросились искать сначала домой, а потом не обнаружив дома, милиция устроила поиск в лесу, совместно с жильцами. Ира так и сидела в овраге, рядом с трупом подруги в полном оцепенении. Так их и нашли на том месте.

Ира лежала в больнице на реабилитации, подругу похоронили, а насильников не нашли. Вот после того случая Ира и стала всех и всего бояться, особенно мужчин. Встречала её с работы и провожала на работу мама. Одна она боялась ходить даже в дневное время, её охватывали страх и паника.
Это случилось весной и теперь именно весной у неё обострялось такое состояние особенно резко.

Расскажу сразу, найдётся парень, который преодолеет эти её страхи, поможет ей поверить в себя и в жизнь. Родители уедут жить с младшей дочкой в Ташкент, квартиру в Москве продадут, а Ира уедет в Орёл к мужу. Потом она пару раз приедет к знакомым, уже с детьми и будет заходить на телеграф, узнать, как мы и показать себя.

Наташа, моя ровесница, телеграфист. Девушка с очень трудной и трагичной судьбой. В тринадцатилетнем возрасте она лишится мамы, умершей от рака и узнает, что отец в то время, как она самоотверженно ухаживала три года за больной мамой, не работал безвылазно, как он говорил, а жил в своё удовольствие с другой женщиной и прижил сына.

Теперь он сдал Наташу в детдом, а сам завёл другую семью.
Из детдома Наташа вышла не имея жилья и какого-либо имущества. Только имея профессию сборщицы, их готовили к работе на Горьковском автозаводе. Наташа и родилась и росла там. Ей дали общежитие при заводе и приняли на работу. Так началась самостоятельная жизнь.

Через год, встречаясь какое-то время с молодым человеком, Наташа засобиралась замуж. Закупили всё необходимое, подготовились к свадьбе, накрыли столы в общежитии и поехали на регистрацию. Туда ехали как положено, в разных машинах, машина жениха впереди, машина невесты сзади. На самом повороте к ЗАГСУ, машину жениха подрезал лихач-мотоциклист.

Водитель вывернул машину, чтобы избежать столкновения с мотоциклистом и вписался в столб, той стороной, где сидел жених. Так случилось, что жених погиб,можно сказать на пороге ЗАГСа, а Наташа так и осталась без мужа.

Отгоревав, кое-как ожив после перенесённого, она встретила через три года другого парня. Снова надежды, снова подготовка к свадьбе. На сей раз мужчина не доехал даже до невесты. Разбился на мотоцикле сам.
И всё, красавица Наталья, девушка с русалочьими зелёными глазами и тёмной толстенной и длинной косой,поставила на себе крест.

 Она вбила в голову, что является роком для мужчин, подходящих к ней слишком близко и теперь всех желающих познакомиться с ней, а их было очень много, она невероятно красива, обдаёт холодным отталкивающим взглядом и отталкивает грубыми презрительными фразами.

При этом после плачет, но не может преодолеть страх, а грубит, чтобы оттолкнуть наверняка. По жизни она мягкая и тактичная.
В Горький приехала сестра мамы, живущая в Москве и пригласила Наташу к себе, обещая устроить жильё и работу, пожалела сироту, только отчего-то не сразу. Наташа согласилась.В Горьком её преследовали несчастья и она решила уехать от них.

Тётка поселила её у себя, в трёхкомнатной квартире-распашонке, хрущёвской постройки, в коридоре, поставив ей раскладушку. Устраивать её на работу она не торопилась, прописывать также, сказав что сначала она пусть поможет ей по хозяйству и уходу за детьми.

 Так практически Наташа стала бесплатной, только за еду, домработницей у родной тёти, а заодно и няней. Через какое-то время, Наташа напомнила ей об обещании, но увидев, что выполнять его не торопятся, пошла сама искать себе применения.
 Её взяли ученицей телеграфистки и дали комнату в общежитии.

Это было много лучше коридора у тёти. Выучилась она быстро и стала работать полноценно, вот тут тётя нарисовалась снова, предложив ей работу в своём отделении связи, где она была начальником всей почты. И Наташа пошла, не было у неё другой родни и не умела она долго обижаться, а где работа, там опять помощь по хозяйству, опять тётушка незаметно впрягла Наташу.

Вот для того, чтобы вырваться из этого рабства, Наташа и перешла к нам на телеграф, но всё равно и в тёткином отделении подрабатывала в выходные дни, зато была свободна от дел домашних и тёткиных забот.

В дальнейшем Сан Васильевна, благодаря своим связям выбьет Наташе комнату в малонаселённой коммуналке, недалеко от нас на Красном маяке. У Наташи появится свой угол в 18 кв. м, и одна старенькая соседка, с которой она неплохо поладит, будет ей помогать и жить сама в покое и подальше от тёти. Правда недолго.

Детям нужно будет поступать в институты, и тут снова обратятся к Наташе, мол им нужно хотя бы обеды полноценные готовить, и заботиться об их здоровье, ведь тётка занята ответственной работой, и бедная Наташка, опять пожертвует собой.

Встретимся мы с ней через много лет в поликлинике, где я буду работать, в девяностые годы. Я её не узнаю, она подойдёт сама и назовётся. Мы посидим в коридоре, держа друг дружку за руки и обе плача. Наташа уже умирала, у неё была глубокая стадия рака. На что она была похожа, страшно сказать.
Вот такой вышел рассказ о людях и судьбах.
В нём я просто хотела показать, каких разных людей сталкивает жизнь вместе, сближает или отдаляет, но заставляет сосуществовать.








                Глава 19 Трудности работы и ...снова многостаночница.

В конце августа Александра Васильевна объявила, что в сентябре она уходит в отпуск, а я остаюсь её заместителем, поэтому она начинает обучать меня тому, из её обязанностей, чего я пока не знаю и не умею.
Меня удивило, почему я, и получила ответ, что во-первых я теперь старожил, во-вторых хваткая на работу и очень ответственная, по её мнению, в-третьих пользуюсь любовью и доверием коллектива.

Теперь я должна была заниматься проверкой переданной ленты, выборочно, проверять правильность передачи, наличие ошибок,  отметки телеграфиста и правильность направления, квитанционные книги приёма телеграмм и переговоров, правильность тарификации, проверять отчетность по выручке сданной на почту, соответствие выручки, подсчётам итогов за день. Вести контрольный дневник по учёту выручки и объёма выполненной работы, который в конце месяца отправляется, вместе с квитанционными книгами в узел, а на месте остаётся черновик. Там это будут перепроверять вторично.

Проверять, выборочно, работу экспедитора и доставщиков, то есть контролировать Татьяну Степановну, заказывать необходимый материал для работы-бланки, ленту, клей и прочее. Заказывать бланки художественных телеграмм.
Снимать показания счётчика по электроэнергии, составлять счета и отправлять в узел, согласно им узел оплачивает потребляемую электроэнергию.

Заниматься отправкой и исполнением служебных запросов, по телеграммам с неверными или неясными адресами.
И самое трудное составлять график работы всего коллектива. Я раньше не думала, что у Сан Васильевны такой большой объём работы, казалось что она почти свободна, ведь она ухитрялась ещё и нам помогать. Вот что значит, пока не окунёшься, не разумеешь трудностей и нагрузки другого.

С графиками я провозилась три ночи. Одновременно с начальником в отпуск уходила и Лидия Викторовна, а значит составляя график нужно было учесть отсутствие двух единиц, я же из смены тоже выбывала, и распределить правильно рабочие часы и выходные, расставить работников верно, чтобы нагрузка легла соответственно возможностям и способностям каждого, не в ущерб контрольным срокам и качеству работы.

Задача оказалась очень трудной, тем более, для первого раза, но путём подставления себя самой, на замену в выходные, я более менее с ней справилась и когда сдала начальнику готовый вариант, она просмотрела и ничего не стала править, сказав, я же знала, что ты справишься.

И начался мой трудный месяц, в который мне же нужно было ещё и дома справляться с обедами, стирками, присмотром за детьми, занятиями с ними и прочее.
 Не могу сказать, что со всем вместе я справилась отлично, я же не супер-женщина, а самая обычная, так что если с готовкой, куда ни шло управлялась, то вот с уделением внимания детям вышло не очень хорошо.

 Я не могла бросить работу и не успевала полноценно заниматься с ними. Тут уже что-то одно непременно в ущерб другому.
 Так что днём Иришка зачастую обреталась после школы у меня на работе, а вечером, если я бывала свободна, то была с ними, а если занята то Саша управлялся один. А вот выходные все я торчала на работе. Так что месяц ещё и без выходных получился.

 Потом, когда это станет ежегодным, я научусь распределять время, но не всегда успешно.
 По природе я не карьерист, но действительно очень ответственно отношусь к порученному и не могу делать его спустя рукава,так что часто получала от семьи упрёки, что много сил и времени отдаю работе, забывая про них.

В процессе работы, непосредственно видя со стороны, работу каждого, я быстро начала различать, кто у нас работает по призванию и на своём месте, а кто случайно прибился или работает спустя рукава. Это начинаешь отлично понимать, когда видишь стиль и методы работы каждого.

 Так к примеру Ирочка старается, но малый опыт и постоянная робость мешают ей развернуть свои возможности или просто не приспособлена она к такому ритму работы. У Наташи абсолютно без напряга, всё горит в руках, как и у меня самой.
А вот Нина Михайловна, то ли в силу протекающего у неё климакса и соответственно старения, то ли от природной медлительности, чаще с одной, двумя телеграммами создаёт видимость полной загруженности работой и постоянно оставляет после себя хвосты недоделанной работы, а в ответ на замечания впадает в истерику, визжит и покрывается красными пятнами.

 Поэтому я чаще сажусь ей помочь, чем пытаюсь урезонить её или заставить выполнять работу, как положено.
В процессе я постепенно подключаю к расклейке телеграмм наших молодых доставщиков. Они управляются с работой намного быстрее пожилых и подолгу сидят в своей комнате, попусту теряя время и ожидая новой порции работы.

Я предлагаю им расклеивать телеграммы, обучаю этому. Они подключаются с удовольствием, разнообразие. Время проходит быстрее и работу получают тоже быстрее, а оплата ведь идёт от количества ходок и доставленной корреспонденции. Так что хорошо и им и телеграфистам.
Телеграфист не мечется между аппаратами, а больше времени посвящает передаче, а они не сидят скучая, а скорее уходят с новой порцией. Потом в дело включается и Татьяна Степановна, она также изъявляет желание помогать с расклейкой.

 А в клиентском зале девочки телефонисты и приёмщицы телеграмм стали тоже помогать друг другу, с тем, чтобы клиенты не стояли зря, если кому-то необходимо отлучиться. Таким образом получилось, что моя тактика объединяет всех, в отличие от Сан Васильниной, разделяй и властвуй.

 Нас за этот месяц подобная работа всех очень сдружила и сблизила и мы стали лучше знать и понимать друг друга.
 Правда потом это выйдет мне боком, ревностью и мелкими пакостями, которые станет устраивать мне Сан Васильевна. Но главное мы останемся спаянным коллективом, несмотря на постоянную текучесть кадров,а итогом станет мой уход от мстительности начальника.

Когда Сан Васильна вышла из отпуска, она была довольна тем, что я не оставила ей не сделанной работы, а со всем справилась успешно. Но то, что коллектив сдружился и труднее стало оговаривать тишком кого-то и сеять раздор, играя на чувствах обиды или зависти, напрягло её и не замедлило отозваться на мне.

То время, если вы помните, время постепенно нарастающего дефицита. Пока в основном дефицита на вещи в столицах, хотя по стране уже давно и на продукты. Деньги мы зарабатываем, а вот купить на них что-либо проблема.

Нельзя сказать, что промышленность не справляется и не выпускает товар, а вот подишь-ты, ничего просто купить практически невозможно, нужно иметь связи, блат, знакомства, близость к нужным людям. Ну или на худой конец выиграть на работе, то есть вытащить по списку, счастливый билет, открытку на приобретение вещи, а потом месяцами ждать, когда она придёт из магазина с приглашением на покупку. В общем мы не покупатели, мы доставатели.

Вот так однажды начальник пришла на работу и обратилась ко мне с предложением купить сапоги, которые она достала для дочери, но они не подошли в подъёме, а с твоей бесподъёмной ногой, будут в самый раз. Я примерила и увидела, что сапожки сидят как влитые. Отпросившись сбегать домой, я помчалась к свекрови, попросить у неё денег до получки.
 Бегала туда-обратно я не более 20 минут, дом-то почти рядом. Но вернувшись узнала, что сапоги проданы кому-то из почтальонов, я мол подумала, что тебе денег не дадут.

Потом девчонки мне скажут, что как только за мной закрылась дверь, Сан Васильевна с довольным видом прошествовала в отдел доставки и вернулась уже без сапог. Я промолчала, мол не больно то хотелось, хотя обидно было очень. Тем более, что деньги за сапоги ей принесла почтальон в зарплату, а не сразу. Значит это была просто насмешка надо мной.

В ноябре, по окончании подписной компании, пришла разнарядка из узла связи, дать человека на работу в Союзпечать. Начальник почты пришла к нашей и попросила её выделить кого-нибудь, так как у неё сейчас два оператора болеют и послать некого.
 Наша начальник сосватала меня, она знала на какую каторгу меня отсылает и сделала это с удовольствием. По принципу укрощения строптивой.

В течение месяца, ежедневно я ездила в Союзпечать на Люсиновскую улицу, где в громадном зале, с примерно полутора сотнями кассовых аппаратов сидели операторы и набивали на квитанции индекс издания и сумму оплаты.
Работа с 8 утра до 17 вечера, без обеда.

В то время подписные компании велись не только на почтах, но и на предприятиях. Если на почте абонементы сразу пробивались по кассовому аппарату, то на предприятиях сумма проставлялась от руки, а данные заносились в реестр и отправлялись в Союзпечать в больших, похожих на обувные из под сапог коробках.
В каждой коробке лежало до пяти тысяч абонементов и каждый нужно было пробить на кассовом аппарате, при этом не допуская ошибок.

Мне показали принцип работы на аппарате, объяснив где рубли, где копейки, чтобы я случайно не набила тысячи вместо рублей, как уже с людьми случалось, по незнанию.
Я стала сортировать квитанции по суммам, с тем чтобы набивать сразу одинаковые суммы и не ошибаться. Это помогло мне работать быстро. В итоге мне удавалось в день пробивать от пяти до шести коробок, то есть от двадцати пяти, до тридцати тысяч квитанций.

Руки и спина немели, голова работала автоматом. Уставала неимоверно и приходя домой готова была упасть, но нужно было делать домашние дела.
В завершение работы, с которой мы справились, оказалось, что моя выработка равняется трём человекам и начальник Союзпечати отметила, что постарается снова заполучить меня к ним, на что я возразила, что больше вряд ли смогу.

За работу мне заплатили 280 рублей, что было приятным открытием в придачу к моим ста, что сохранились за мной на работе, правда без премиальных, но это было итак незаслуженно, ведь я не работала в этот месяц на телеграфе, а зарплату получила. Это была заслуга начальника почты, она так распорядилась. А квитанции и звон кассовых аппаратов преследовали меня очень долгое время во сне.
Так что, вместо пакости, получилась прибыль.

На эти деньги я смогла купить костюмчик для Жени и курточку, а также красивое платье и тоже куртку Иришке и сапожки впридачу. Себе я купила в комиссионке, не новые, но вполне приличные импортные, недорогие сапоги. А Саше электробритву.

На часть из оставшихся денег, зарплата идущая на еду сюда не входила,я приобрела две искуственные ёлки,два и полтора метра. Двухметровую домой, а полуторную на работу.
Три набора игрушек, две ёлочных гирлянды и мишуры.
Одна гирлянда, один набор игрушек и мишура, предназначались тоже для работы.

На следующий день я принесла всё это и с радостью демонстрировала всем, бегая и прикидывая как поставить ёлку у девочек между столами телерафным и телефонным, где можно подключить гирлянду и как лучше развесить мишуру. Девчонки стали наряжать ёлку, а я прошла внутрь и тут меня словно ледяной водой окатили.

Нина Михайловна вдруг безобразно завизжала:
-Гончарук, кто тебя просил проявлять инициативу? Предупреждаю, я деньги отдавать не буду.
-Какие деньги?-удивилась я.
-Как какие, за эти твои покупки, о которых тебя никто не просил, а ты раскомандовалась.
-Но я купила всё это в подарок на работу. Мне просто очень хотелось украсить телеграф. Вон в магазинах украшают на праздник и покупатели становятся добрее и вежливей, невозможно ругаться, там где красиво. Я решила, что и нам это сделать неплохо, вот и купила для этого. Сама купила. Кто вам сказал, что я хочу собрать за это деньги?

И тут  увидела довольное лицо начальника и её ехидную усмешку и поняла, кто сказал "мяу", а Нина Михайловна сидела жалкая и растерянная, вся покрывшись красными пятнами. Она осознав, что её просто использовали втихую, для сведения счетов со мной, чуть не разревелась от обиды.
Я повернулась к начальнику и сказала: " Могли бы куснуть меня никого не впутывая, у вас много способов". Она покраснела и промолчала, а я спокойная внешне приступила к работе, хотя внутри всё кипело.








                Глава 20 Новшества, обиды, бабий коллектив.

А ведь вышло всё по моему. Несмотря на большой объём работы, огромные очереди, длительное ожидание переговоров или обслуживания, скандалов по этому поводу не следовало. Люди словно размягчались в обстановке тепла уюта и мягкого перемигивания огоньков. На них благотворно действовала предпраздничная обстановка.

И почтовые работники,глядя на нас, тоже скинулись и купили и ёлку, и украшения, и всё оформили, так что и у них была атмосфера праздника. Вот с того, наступающего 1977 года, на нашей почте, с моей подачи установилась традиция украшать зал к празднику Нового года.

А для меня потом было ещё много мелких уколов со стороны начальника, которые я долго терпела, пока не ушла. Тогда же она перевалила на меня, вменив в обязанность проверку передачи телеграмм по ленте и оформления передачи также ,а в придачу снятие показаний счётчика и составление счетов, и заказ материала. Объяснила что это, чтобы не расслаблялась и не теряла навыки, но я то понимала, чтобы перегрузить меня, сломать.

После празднования Нового года, которое ничем особенным не ознаменовалось, кроме того, что к Жене приходил дед Мороз со Снегурочкой, с Сашиной работы, и он был ужасно счастлив;на работе у нас произошли изменения.

Сан Васильевна съездила в узел связи на занятия и приехала оттуда, смурная, как туча. Она просто буркнула, что теперь оплата труда будет производиться по другому и все должны вести ведомость учёта выполненной работы-число , часы работы от и до, количество принятых и количество переданных телеграмм. Листы в конце месяца сдавать ей.

После этого она плотно села на телефон и всё, что удалось понять из её фраз, ругательств и междометий, это то, что она ни черта не поняла, не знает как и что делать и пошли они все на три весёлых буквы. И она ни к кому не поедет, не хотят помогать не надо.
Короче возникла угроза, что благодаря тому, что Сан Васильну переклинило, мы останемся без премиальных.

И тут я рискнула, попросила её дать мне почитать материал,который они изучали. Она дала,со словами “смотри,если такая умная”
Я посмотрела, прочла и сразу всё поняла, там не было ничего сложного.

 Даны нормы выполнения на каждого работника, норма считается 100 процентов , а всё что сверх считается перевыполнением и рассчитывается по формуле. Формула приведена. Потом получившееся число умножается на сто и делится на норму. Получившееся и будет процентом выработки. В общем-то всё несложно.

Я попыталась показать это Сан Васильевне на практике, но она чуть не матерясь заявила, и знать ничего не хочу, а ты если самая умная рассчитывай всем сама.
Что делать, пришлось соглашаться, не сидеть же всем без премии из-за её шлеи под хвостом, может потом отойдёт и включится.
У Татьяны Степановны точно такой же расчёт выработки по доставщикам и она тоже быстро разобралась, как это делается.

Помимо этого новшества на кассу по приёму телеграмм выделили отдельный журнал, где нужно было учитывать процент простых, срочных, служебных, поздравительных, международных и переговорных, переводных и служебных телеграмм. От этого зависели премиальные приёмщиц. У переговорки то же самое по категориям.

Журнал был должным образом разграфлён и каждая глава озаглавлена. Что именно не понравилось Сан Васильне, не знаю, но она заклеила все главы и переписала их по своему разумению. Но мы не знали, как нужно, оттого и не совались, начальнику лучше знать.

В первый же раз, когда мне пришлось считать процентовку, я обнаружила, что у Лидии Викторовны получается стабильно 150 % выработки, у нас с Наташей за двести, а у Нины Михайловны и Иринки не дотягивает до 100. То есть в утренней смене не хватает объёма работы даже до нормы, тогда как в вечерней выработка в три раза больше.

К примеру за утро расклеили 40 телеграмм, тогда как вечером 110-120. И такая же картина на передаче. Ну и что делать, оставлять их без премиальных? Но так же тоже нельзя и я обратилась к Сан Васильне с предложением разбрасывать объём работы более менее поровну на всех, она частично согласилась.

Частично, в смысле утренним добавлять чуть-чуть выше нормы установленной,потому что и так известно, что вся работа ложится на вечер. И нас лишать заработанного
нельзя. Так и решили. Я немного подправила цифры выработки в их листках в сторону увеличения, а в своём и Наташином немного уменьшила. В своём чуть больше, не могу же я сильно обдирать Наташу.Составила процентовку и отправили на оплату за подписью Сан Васильны.

Скандал разразился в первую же зарплату.
Вы замечали когда-нибудь, как люди получали зарплату? Один находил сразу по списку себя и согласно галочке ставил свою подпись, а другой, за то время, пока искал, внимательно просматривал суммы, которые причитались другим и сравнивал со своей. Вот такие же разные люди были и у нас в коллективе.

Одной из любителей сравнивать была Нина Михайловна. Естественно её сразу насторожила разница в наших зарплатах.
И вот, придя на работу в вечернюю смену я выслушала от Нины Михайловны пару ласковых.

Вначале она конечно обратилась к начальнику с вопросом, отчего такая разница и та ей ответила: "я же вам говорила, что вы будете получать от процентовки, а подробности узнайте у Веры.

 Ну, это конечно явилось, красной тряпкой для быка, кто такая Вера, чтобы у неё узнавать.
-Гончарук, ты что о себе воображаешь-начала она, как только я разделась и вошла в аппаратную-Я по-твоему что, хуже всех работаю, или не имею достаточного стажа, или у меня плохая квалификация? Почему у вас с Натальей и у Лидии Викторовны зарплата больше, а у меня наравне с Ирой. Ира новичок, она понятно, но я....

-Нина Михайловная у вас с Ирой нет даже ста процентов выработки от нормы и то что вы хоть что-то получили, вышло за счёт того, что я урезала нашу с Наташей выработку. От этого никто не пострадал, потому что хоть триста процентов выработай оплатят не выше установленной планки, то есть не выше 50 % от оклада. А так и вы получили и мы.

-Но вы-то больше, а разве это справедливо?
-Если несправедливо, то пожалуйста работайте и в первую и во вторую смену, тогда вопросов не возникнет. Вы же по своему желанию работаете только в первую, так что решайте, что вам важнее, а мы с Наташей с удовольствием тоже будем работать в две смены, а не всегда только вечер. Слово за вами. А пока возьмите журналы и просто сравните, какой объём работы выполняем мы, а какой вы, прежде чем кричать на меня.

Возможно я говорила грубо и резко, но честное слово мне не было её ничуть жаль. Человек привык выезжать за счёт других, да ещё и возмущается несправедливостью оплаты, по её мнению.
И тут подключилась Наташа, которая обычно молчала-

-Как вам не совестно, Вера своей работой, а значит своими деньгами с вами поделилась, а вы так кричите, словно вас обделили. Может нам вообще всем скинуться и заплатить за то, что вы просто изволите на работе присутствовать?
Этого Нина Михайловна не ожидала. Обычно спокойная Наташа, отбрила её, такое было внове.

-Так что вы подумайте и скажите Сан Васильне, что хотите работать вечерами, мы с радостью половину вам уступим,-сказала Наталья.
Нина Михайловна ушла, громко хлопнув дверью, а Наташа вечером сказала мне-Ты это прекрати себе больше урезать, чем мне, делай поровну, мы с тобой наравне пашем, значит у обеих одинаково, поняла и не спорь, я старше.
И мы обе расхохотались. Разница между нами пять дней и это наша обычная с ней шутка. Обстановка разрядилась.

А в феврале у нас уволились сразу два работника, ушла Галя с телефонки, у неё резко слегла с инсультом мама и пришлось бросать работу далеко от дома, а переходить ближе к дому. Сделали рокировочку, она ушла в своё отделение, а на её место пришла Валя, женщина помоложе, незамужняя, ничем не обременённая, кроме жестокой астмы из-за которой она больше бюллетенила, чем работала.

 И ушла Люба с приёма телеграмм. На её место взяли сначала Маришку, шестнадцатилетнюю девочку, которая потом выучилась на телефонистку, а её заменила другая девочка, тоже Таня.
В марте Лидию Викторовну перевели в 208 отделение связи и к нам устроилась новая телеграфистка, Таня.

Она переехала с другого конца Москвы совсем недавно в новые дома и искала работу поближе к дому. У нас и устроилась. Она проработает здесь до самой пенсии и станет потом начальником телеграфа.
А  нам выделили ещё одну единицу телеграфиста и на новое место пришла Евгения Ильинична, женщина с большими претензиями и большим желанием стать начальником телеграфа, но этим её желаниям не дано будет осуществиться,хотя Сан Васильевна будет ей всё время обещать это место и в конце концов доведет её до нервного срыва.

В марте меня по распоряжению узла связи перевели на месяц в 208 отделение связи, замещать заболевшего начальника, а вышло, что на три. Получилось, что я теперь не только у себя замещала но и в соседних. Сан Васильна злилась, но сделать ничего не могла, против начальства не попрёшь, но процентовку работникам опять считала я, она передала мне сведения по телефону, я высчитала и отзвонила ей все результаты. Так мы и работали.

А дома между тем тоже дела не стояли на месте. Женя заболел афтозным стоматитом. Это случилось после пребывания у нас Алёши. Его привезли Мишечка с Ириной на два дня, так как они ехали на свадьбу к Ирининому брату. Свадьбу играли в дорогом ресторане, он работник КГБ, круг соответствующий, так что детей туда не возьмёшь.

 Когда они ребёнка оставляли, то забыли предупредить нас, что у Алёшки стоматит и мы не зная, разрешили детям играть одними игрушками, а дети при игре сто раз оближут игрушки.
Стоматит у Алёши был в лёгкой форме, а мы получили сразу самую тяжёлую. Плюс ещё во время возни, Алёшка, который хоть и младше Жени, почти на год, но крупнее чуть не в два раза, Храпцовы все крупные в Иринину родню, толкнул Женю и он слегка пробил голову о батарею.

 При этом  Женя не полез драться, в ответ, а сложив перед собой ручки произнёс " Алёша, драться не красиво!". Миротворец, одно слово.
Долго таким будет, пока в Анапе на тринадцатом году жизни, не получит удар ножом в лопатку, от местного мальчишки. Тогда впервые ударит другого человека и покажет, что он не слабосильный телок.

Вот этот стоматит мне и пришлось лечить, довольно зверскими методами. Во рту у него были громадные белые блямбы, которые, когда лопались обнажали страшные язвы. Конечно ни есть, ни пить ребёнок толком с этим добром не мог. А ни анестезина, ни других специальных обезболивающих тогда не было и врач научил меня делать новокаиновую болтушку.

На литр воды, одно сырое яйцо и ампулу новокаина. Этим раствором из клизмы опрыскивать рот перед едой. Я делала это зажав ребёнка под мышкой над ванной, и пока он кричал, опрыскивала его рот.
 После он ел всё подряд не замечая боли,какое-то время ,а после еды просто споласкивали рот кипяченой водой со слабым раствором марганца. В промежутке я ему смазывала рот тремя мазями, их смесью нистатиновой, оксолиновой и третью не помню,что-то наподобие винилиновой.

Наматывала бинт на палец, смазывала мазью и обрабатывала рот шесть раз в день. Руки у меня были искусаны, ребёнок блажил во всё горло, бабушка и тётя затыкали уши подушками и рыдали, крича что я гестаповец. Но за неделю таком образом я ребёнку стоматит вылечила, тогда, как Алёшину лёгкую форму лечили целый месяц.

Раньше, когда мы ездили гулять по Москве, каждый раз спрашивали сына, на чём поедем кататься на автобусе,троллейбусе или трамвайчике. Он отвечал и мы ехали. К стоматологу мы ездили на трамвае и после этого лечения на трамвай он вообще не хотел идти.
Счастье, что Иринка не заболела этой дрянью, всё-таки повзрослее была и всё подряд в рот не тащила.