Холод

Выезжая из леса на санях, Варфоломей Иннокентьевич собрался и дал коню сахарок.
- В дорогу! – заявил тот.
Набрал дров, и двинулся. Вокруг леса – ни души. Слышен лишь цокот копыт его коня. На дорогу падали тонкие хлопья белого снега. Конь шёл не быстро, но и не тормозил на полпути. Варфоломей откинулся и задумался.
«Что ж в мире делается?» - подумал он. – «Войну всем подавай. Нет тогда, нет сейчас, что ж дальше-то? Ну-с поживём, увидим. Ехать бы отсюда в далёкие края, подальше б от этих… Но нельзя. А так просто. Идут белые – ставим белый флаг. Идут красные – ставим красный флаг. Не придерживайся никого – и всем будет хорошо. Вот таков мой девиз.»
- О чём задумался старый? – спросил конь. Он внезапно прервал своё продвижение. Варфоломей приподнялся:
- Чего стоим-то?
- Глаза разуй! Не видишь большевики на дороге. – Конь понемногу стал терять терпение.
Варфоломей пригляделся. Взаправду. На дороге в их сторону шли два солдата, с красными знамёнами. Но он успокоился и заявил:
- Езжай вперёд!
- Ну что ж, дело твоё. – фыркнул Конь, - Но если что, сам виноват!
Варфоломей потянулся за чемоданом, в котором лежали его документы. На месте. «Ну что ж миленькие, я готовенький» - про себя хихикнул тот. Солдаты приближались.
- Документы, гражданин! – вяло и слабо воскликнул один из них. Варфоломей понял, что они пьяны, но он также понимал, что перечить им нельзя. Он один – их двое. Он вооружён, но они тоже. Лучше не рисковать. Тем временем красный пытался прочесть документы.
- Вар-р… Во-во-во… фа… фа… - читал вслух солдат, но из-за состояния у него это еле получалось. – Мей Инн… ин… Сука! Не могу! Что за имя! Чё за имя… - солдат икнул, - …спрашиваю…
- Варфоломей Иннокентьевич Логинов, к вашим услугам.
- Ва…Вар…Ва… Сука! Просто скажи, как с именем т-т-та-а-ким живёшь?
- Ну как? Им же деревенщинам, как ведь… Завтра Васька, потом Коля, иль Жора. Ха! – захихикал второй солдат. – Жора, бля, ну как такое придумать то можно?
Варфоломею становилось неприятно рядом с ними.
- Ну что ж? Поеду дальше. Деревня мёрзнет без меня, так что мне вперёд надо ехать. – заявил он и дёрнул коня. – Господа, позвольте покинуть вас!
- Сук, чё?!  – развернулся на крик один из них, но Варфоломея уже и след простыл.
Треть пути пройдено. Осталось пройти две версты до Володи (кочегара местного) и отдать ему дрова. Варфоломей успокоился. Конь тоже.
- Пьянь позорная – фыркнул конь. – Не солдаты. О нет. Позор, позор и ещё раз позор. Что же делается…
Варфоломей его окликнул:
 - Чего ты ворчишь? Тебе какое дело до них? Ты конь! Твоя работа – везти дрова. Так что вперёд!
Конь вздохнул.
 - Не поймёшь, ты не поймёшь меня. Я хоть такой, как и ты, но это сейчас. Раньше другим был. – проговорил конь.
 - Дурной ты! – ответил Варфоломей.
Конь фыркнул.
Дорога продолжалась. Хлопья снега увеличились в размерах и стали быстрее покрывать землю собою. Вокруг опять же был слышен лишь топот копыт и хруст снега под ними. Варфоломей почуял запах горелого вдалеке. Выезжая, вдалеке он заметил здание, из которого идёт дым.
 - Стой! – остановил коня Варфоломей и указал ему на горящую точку. – Гляди!
 - Чего глядеть-то? – спросил конь. - Горит себе, и пускай горит! Греются они… наверно…
Варфоломей не отреагировал.
 - Езжай туда. – выдал он ответ.
Конь нехотя двинулся к зданию. Приближаясь, Варфоломей разобрал вдалеке церковь. И она горела. Сильно горела. Варфоломей сильнее дёрнул коня и тот помчался быстрее. И чем ближе они были к церкви, тем громче были слышны голоса. Не помощи, а хора. Всё громче, громче и громче. Подъехав, двери церкви распахнулись и оттуда стал выходить ряд, составленный из монахов. Они пели, громко воспевали Господа нашего. Варфоломей подбежал к сопровождающему:
 - Горит, не видите?!
 - Пускай горит! – ответил ему батюшка. – Чем слабее горит пламя, тем худо будет нам всем. И нам, и тебе, и ему… - он указал на коня в узде саней Варфоломея. – Не мешай воспеванию! Иди с богом! – батюшка повёл мимо Варфоломея своих поющих учеников. Когда они ушли с горизонта, церковь стала сильнее разгораться. Снега стало больше.
 - Скоро метель! Надо возвращаться. – заявил Варфоломей.
 - Чего ждём-то? – воскликнул конь.
Варфоломей прыгнул в сани, и путь продолжился. Снова грохот копыт. Снова вой пурги. Он думал, что оказался в своей стихии.
 - Видишь?! – разорвал молчание своим вопросом конь.
 - Ты о чём? – спросил Варфоломей.
 - Видишь, что вокруг происходит? Гибель, голод, холода, солдаты… Даже верующие до чего дошли. Хотя они должны были первыми свихнуться.
 - С чего бы это?
 - Я видел их до этого. В городах верующие вообще с ума по сходили. В одном городе, этак вообще секта какая-то образовалась. Язычники хреновы. Правда и карали их без пощады. Не знаю промышляют ли они над этим сейчас. Но знаю одно: здешние просто цветочки.
 - А с солдатами интересно что? – поинтересовался Варфоломей.
Конь тяжело и глубоко вздохнул, и также выдохнул.
 - Да какие это солдаты? Кто такой солдат? В первую очередь – человек. А во-вторых защитник Родины своей. И все они, хоть красные, хоть белые, да хоть зелёные, не солдаты они. Нелюди, которые грызутся меж собой за свои же земли. А уж эта пьянь… - конь снова с отвращением фыркнул.
 - Командовал?
 - Да… Да… Было дело… В городе всё было тихо, пока красные не пришли. И тут-то всё и началось. Разразилась самая, что ни на есть бойня. Погибли люди. Включая моих солдат. Командир из меня, правда, полное говно. Но бойцы-то мои не жаловались… Наоборот. Восклицали, что за мной пойдут. Любили мы пивка выпить вместе, но… Пришлось поплатиться за это. После того боя я молил Бога прекратить мои мученья, - конь свесил голову вниз. – Как видишь…
Варфоломей задумался.
 - Хочешь уйти? – поинтересовался он.
 - В мечтах моих, но… Могу ли? – спросил конь.
Варфоломей огляделся. Они подъезжали к его дому. Справа была тропинка. А вокруг неё, засыпанное снегом, поле.
 - Сворачивай в поле. – решил Варфоломей.
Конь, ничего не ответив, свернул. Ветер зашумел сильнее. Обоим путникам стало холоднее, чем было раньше.
 - Быстрее надо! – воскликнул конь.
 - Знаю!
Варфоломей слез с саней и высвободил коня из узд. Ведя его через поле, холод увеличивался, превращаясь в метель. Дойдя до скошенного круга в поле, они встали в его центр. Варфоломей стал чертить на снегу какой-то символ, окружающий коня.
Снег, что странно, не попадал на круг, тем самым уничтожая его. Тот лишь собирался в сугробы вокруг. Закончив, Варфоломей выдохнул и достал из-под запястья кортик. Его он носил с собой для защиты.
 - Стой там, и не двигался! – крикнул Варфоломей. Он задумался, сел на колени и стал шептать, увеличивая потихоньку звук, - Ra Ma Da Sa Sa Se So Hang… Ra Ma DA Sa Sa Se So Hang… Ra Ma Da Sa Sa Se So Hang…
Из-за метели его было плохо слышно. Его слова стали громче метели. Веки коня стали тяжелеть, и в итоге упали, взяв с собой и его тело. Варфоломей взял кортик и подошёл к коню.
- Благодарю за службу, главнокомандующий! - воскликнул он и лезвие в его руках вонзилось коню в сердце. Его дыхание прекратилось.
Варфоломей направился к дому. Без дров. Метель было единственным его препятствием. «Что ж за мир такой! – подумал он. – Нас всех постигнул холод, с метелью заодно».
Наконец он подошёл к обиталищу кочегара. Вокруг опять же – лишь вой метелицы. Глухо. Кочегарка сама была закрыта и пуста. Варфоломей не выдержал, и упал, от утраты сил.
На следующее утро он обнаружил себя спящим на кровати. В незнакомой ему комнате. Когда он окончательно пришёл в себя, понял, что комната принадлежит кочегару. Знал он эту кровать. Давно. Но знал. И собственно через мгновенье, в комнату вошёл сам кочегар.
- Как голова? – спросил он.
Варфоломей скукожился от холода, но смог выдавить из себя лишь вопрос на вопрос:
- Что вчера было-то?
- То есть как? Я послал тебя за дровами, но тебя долго не было. В это время сообщили, что наша церквушка-то погорела до основания. И да, в прямом смысле. Батюшка и его… - кузнец откашлялся. - Также недавно ночью часовые проходили через поле, и нашли коня. Мёртвого. Телу неделю с лишним. Червяков накормил уж этот конь.  И вот ты. Чего случилось-то?
Варфоломей пришёл в шок.
- А когда вы меня нашли? – осторожно спросил он.
  Кочегар призадумался.
- Погоди… Дай подумаю… Ах, дня три назад. Метель была страшная. Все сидели у себя. А на следующее утро, когда все вышли, нашли тебя. Я вообще не представляю, как ты выжил-то после этого. Иль, не жив ты уже? – разбавил гнетущую атмосферу своим юморком. – Не выходи! Метель всё ещё бушует. Хотя после того… Не удивит, если ты теперь к ней не уязвим.
- А дрова вы где нашли?
- Когда пропал ты, послал за тобой дружину, так искали они везде, да и нашли они лишь повозку с дровами. Твою кстати… Теперь-ка ты расскажи мне, что произошло. Ну давай-ка! – последнее слово было сказано с каким-то льдом в голосе. Варфоломей задрожал. И не от холода, и не от давящего взгляда его собеседника, а от непонимания всего происходящего.
- Слушай пить хочу… Самогону своего не нальё…
Но не успел он договорить, как он кинул ему на колени бутылку.
- Пей! - приказал кочегар.
Варфоломей послушно взял стакан и налил туда напиток. И тут же этот стакан опустошил. Взгляд его собеседника не сходил с него.
- А ты жадный! Чего-сь так? Со мной не поделишься, друже! – снова надавил кочегар. Варфоломей налил и ему в стакан. Тот залпом опустошил содержимое. – Вижу так с тобой не пойдёт. Ну что ж! Будем говорить на равных. – он достал из-под запястья старый наган, и навёл его на Варфоломея. Прогремел выстрел. Теперь он остался один в комнате. А на его кровати лежал труп его старого друга. – А теперь… Ra Ma Da Sa Sa Se So Hang… - он приставил наган к виску, - Ra Ma DA Sa Sa Se So Hang… - прогремел выстрел.

***

Деревня с жителями находилась на севере от поста красных. На посту сидели двое. Один из них достал свою бутыль самогона и разлил по двум рюмкам. Второй к нему присоединился.
- Выпьем по ещё одной? – спросил первый.
- А первая, когда была? – поинтересовался второй.
- Вечером.
- Вчера что ль? – недоумевал второй.
- Почему ж вчера? Если с первой прошло ровно Двадцать четыре час, то считается вчера, а если нет, значится нет. – окончил первый.
Первый хмыкнул.
- Интересно… Ну-с… Вторая пошла! – они чокнулись и опустошили рюмки. Сморщились и грохнули кулаками по столу. Когда первый отошёл, то спросил:
- Ну-с! Давай рассказывай!