Одержимость

          Я уснула рано, день был трудный, насыщенный событиями. Сквозь сон сигнал телефона рвал мое сознание. Ответила на вызов. Звонила женщина, просила о встрече завтра, как можно раньше. Назвалась  Ириной. Голос у нее был, как у очень изможденного человека -  глухой, почти, механический.

         Ровно в девять утра, как мы и договаривались, она пришла. Это была худенькая, небольшого роста женщина, тридцати-тридцати пяти лет, как мне показалось. Бледное, с синевой под глазами лицо, обескровленные , сухие губы. Кисти ее рук постоянно находились в движении. Она, то потирала ладонью о ладонь, то заправляла , упавшие локоны волос за уши, то  массажировала ногтевые лунки. Было ясно, что с психикой у этой женщины были проблемы.

         Я спокойно немного улыбаясь предложила ей присесть и принесла чай с мелиссой. Спросила, как она добралась, хорошая ли на улице погода, живет ли она в этом городе, что привело ее ко мне, чем я могу ей помочь. Эти незначительные вопросы на которые мне не нужны были ее ответы, позволяли ей успокоиться, приноровиться к  незнакомой обстановке, привыкнуть к моему голосу, расслабиться и довериться мне.

        Через десять минут такого общения, она успокоилась, в ее голосе уже не было страха и тревоги и, я спросила, что же ее волнует. Она опять, почти как ежик, пыталась сжаться в клубочек. Нежно поглаживая своей ладонью по ее руке, в такт ударам своего сердца, я все же настроила ее на рассказ.


        «Меня зовут Ира, мне двадцать семь лет, родилась в небольшом городке, но после окончания института, осталась работать, в областном центре, жила на съемной квартире. Все было вроде  бы  хорошо. Но, потом умерла мама и я осталась одна. Потеря единственного, родного человека тяжелым бременем одиночества, легла на сердце.


         С Ильей я познакомилась неожиданно и смешно. Нужно было купить продукты в супермаркете и когда я раскладывала покупки в пакеты, решила на самый верх положить перепелиные яйца и отложила их в сторонку. Потом взяла пакеты и направилась к выходу. Меня окликнул молодой, красивый парень-охранник. В его руках были забытые мною перепелиные яйца. Я сказала ему спасибо, но он  ответил, что спасибо  - это мало и попросил номер моего телефона. Так завязалось наше знакомство и уже через месяц я переехала к Илье. Мы были прекрасной парой. Илья потакал всем моим капризам, цветы, подарки, нежности и райский секс. Я была, как во сне и боялась проснуться.


          Но, проснуться мне пришлось. Через полгода я узнала, что беременна. Сразу сообщить Илье я никак не могла. То он был в командировке, то приходил хмурый и усталый. Наконец,  проснувшись утром я приготовила кофе и принесла его, любимому в постель, с его вкусняшками-круасанами с шоколадом. Пока Илья пил кофе, я нежно поглаживая его  по плечу объявила, что он  скоро станет папой!


          Остатки кофе полетели мне в лицо. Илья, как коршун взлетел над  кроватью и двумя ногами ударил меня в живот. Я упала. Больше я не помнила ничего.


           Через три дня я пришла в себя в реанимации. Голова гудела, болел низ живота, трудно было дышать и говорить. У кровати на стульчике сидел Илья он держал меня за свободную от капельницы руку и дремал. Моя рука дрогнула и Илья открыл глаза. Он резко поднялся, склонился надо мной и тихо прошептал: «Ты несла мне кофе, разлила его и  подскользнулась,  сама, слышишь – сама! Иначе, тебе – не жить!». От этих слов я снова, отключилась.


          Потом после выписки из больницы и начался мой ад! В течение пяти лет, я «сама» ломала руки, ребра , ногу, выбила о спинку стула четыре зуба… Детей я  больше иметь не могла. Уйти от него - тоже, он находил меня везде куда бы я не уезжала.


          Но было еще одно «но». После всех мучений, он падал передо мной на колени, умолял простить его, плакал,  зализывал, как собака мои раны и все заканчивалось головокружительным сексом.  Я не могла думать ни об одном мужчине, не могла жить без него. Я поняла, что люблю, даже боль, которую он мне причиняет, потому, что потом последует – блаженство!


         Вчера он вернулся из командировки. Я  сортировала его вещи и из чистой пары носовых платков выпала маленькая флешка. Мне стало интересно. Я включила ноутбук… Это были записи его еще трех жен…


          И с ними было тоже, что со мной, те же побои, мольбы, секс! Вот какими были его командировки! Я поняла, что он – чудовище и, когда-нибудь, убьет меня - выбросит из окна, или столкнет со ступенек на лестнице. Но я безумно люблю Илью, безумно! Правильно говорят – до смерти! Что делать? Полиция мне не поверит, ведь все мои соседи считают его идеалом, как и на работе. Ваш телефон дала мне одна из ваших клиенток, но извините я не назову ее имени…»


          Я слушала рассказ Ирины и  понимала, что моя помощь ей, может быть только в сочувствии и совете. Здесь нужен, опытный врач-психиатр, который поможет ей избавиться от роли жертвы, которую избрала для себя Ирина. Убеждать ее, что она живет с монстром, садистом было глупо, она боялась потерять его, ее любовь была  навязчивой идеей, от которой она никогда не отказалась бы самостоятельно, без посторонней помощи.

        Осторожно, чтобы не разорвать тоненькую ниточку доверия, которая протянулась между нами, я сказала ей, что любовь – трудная ноша и нужно  иметь хорошее здоровье, чтобы нравится любимому. А она бледненькая, худенькая, вот он и смотрит на других. Я могу посоветовать хорошего, семейного врача он ей поможет поправить здоровье и стать еще более желанной для Ильи. Она согласилась и я дала ей телефон моего хорошего друга, врача-психиатра, к которому не раз обращалась за советом в непростых ситуациях. Она ушла, мы расстались как давние, душевные подруги. Иногда, слово -  самое сильное лекарство! Вечером я позвонила другу и попросила его не говорить Ирине, что он – психиатр.


        Прошло более года. Ирина почти здорова. Она избавилась от одержимости  Ильей. Написала заявление в прокуратуру, о его действиях, по отношению к ней. Он определен, по заключению медицинской комиссии и решению суда, как невменяемый и проходит лечение в спецучреждении. На суде вскрылись еще немало фактов зверств этого человека.

        Я верю, что у Ирины все будет хорошо. И мое сердце греет мысль, что в судьбе этой женщины еще будет настоящая любовь - нежная и чувственная и она, когда-нибудь, вспомнит и меня добрым словом...