Техникум 14. На производственную практику

До отъезда на практику было, как мне казалось, ещё море времени. Пока неспешно шла учебная практика, сдавали какие-то зачёты и экзамены, которые в памяти не очень отложились. Зато запомнилось, что в то время на нашем мужском этаже не один и не два человека бросались фразами на тему, что неплохо бы к лету побриться налысо. Я к тому времени ходил с очень длинными волосами, не посещая парикмахерскую. Экономил, наверное. И однажды, слушая очередные реплики на эту тему, высказал вслух:

– А я бы побрился налысо.

Ребята сразу оживились, предвкушая развлечение и вызвались не только сами меня побрить, но и проставиться за это удовольствие двумя бутылками портвейна. Такой авантюры ожидали от кого угодно, только не от «книжного очкарика».

– Давай, Палыч? – с большой тенью сомнения в реальности озвученного стали настаивать мои друзья.
– Давай, – внешне не высказывая удовольствия, но внутренне радуясь, что все организационные вопросы будут решены без моего участия. Портвейн меня не привлекал в данном случае.

Брили мою голову долго. Волос густой, сначала обкромсали с горем пополам ножницами, поржали, прикидывая, как я буду ходить в таком виде, а потом приступили к бритью. Поглазеть на это приходило, наверное, половина мужской части общежития.

– Блин, Валер, ну у тебя и голова, четыре лезвия «Восход» потратили!

Я неопределённо пожал плечами, дескать, не мои проблемы, сами вызвались, потом с большим удовольствием омыл голову холодной водой и протёр её полотенцем. Это было непривычно, но очень приятно.

В этот вечер мы впервые собрались с девушками из нашей группы сходить в кинотеатр соседнего посёлка. Это только так называлось, что он в соседнем посёлке расположен. Фактически предстояло просто пройти по одной и той же улице несколько перекрёстков. Границы между населёнными пунктами в этом районе Подмосковья очень условны.

В назначенное время девушки стали появляться на первом этаже, в фойе которого мы их уже ждали. Вдруг, для меня совсем неожиданно, раздались возгласы и визги, и большая часть девушек ринулась назад на этаж, закрывая лица руками. Мой новый облик им почему-то не понравился. В кино отправились резко сократившимся коллективом.

Когда подошли к кинотеатру, в толпе ожидающих раздался одинокий женский голос:

– Какой ужас!

Этот эмоциональный возглас явно относился к моему новому облику. Бритая голова сияла своей белизной над толпой во все стороны.

На следующий день отправился в Москву, купил медальон со знаком своего гороскопа на металлической цепочке и большой гребень, который с той поры у меня торчал в нагрудном кармане. В таком виде отправился на занятия в понедельник. А по понедельникам нас встречала на крыльце учебного корпуса завуч Волкова, задерживая некоторых и отправляя стричься. Меня она почему-то никогда не трогала, очевидно как успешно обучавшегося. А в этот день она при виде моей сияющей головы потеряла дар речи и молча, пристально смотрела, пытаясь найти подходящие слова для оценки моего вида. За вид я был спокоен. Медальон не крестик, к которым она тоже иногда придиралась, если они торчали напоказ.

Вскоре волосы стали отрастать и добавлять новые ощущения. Было огромное желание побриться ещё раз, но кто бы стал меня опять брить? К тому же лезвия «Восход», это были лучшие лезвия, а те, что попроще, мою голову не брали.

Волосы стали отрастать медленно, по 0,4 миллиметра в сутки, как высчитал в дальнейшем. Одновременно с отрастанием волос и бриться перестал, смакуя свои новые ощущения. Когда волосы слегка отросли, девушки понемногу привыкли и даже высказались положительно?

– Никогда бы не подумали, что Валерке пойдёт открытый лоб!

Обнаружились некоторые проблемы ношения коротких волос. На природе, где у нас проходила учебная практика, голову нещадно ели комары, так что пришлось ходить в кепке. С недельным ёжиком на голове опять поехал в Москву, где неожиданно стали останавливать милиционеры для проверки документов. Но как только начинал вытаскивать студенческий билет, тут же махали рукой, чтобы шёл куда шёл.

Были и плюсы. В кафе оказалось очень удобно перекусывать. Обычно купишь кофе и пельмени или пару бутербродов, а стойки все заняты, притулиться негде. Тут, отвернувшись от прилавка, я обнаруживал рядом с собой совершенно пустую стойку, за которой кушал в одиночестве. Народ, очевидно принимая за человека, недавно освободившегося из мест не столь отдалённых, побаивался находиться рядом.

Волосы вскоре отросли ещё немного и уже не торчали жёстким ёжиком, а приобрели некоторую мягкость. Окружающие тоже перестали так активно обращать на меня внимание.

Учебная практика шла полным ходом по всем предметам. Через некоторое время предстояло получать корочки вальщика леса. До этого мне ни разу в жизни бензопилу в руках держать не приходилось, но мы уже знали, что валить деревья никто нам с такой «основательной подготовкой» не доверит.

Были в техникуме несколько ребят, которые действительно владели бензопилой. Они тренировались, выезжали на различные соревнования. Про них рассказывали, что в качестве тренировки каждый должен стволом падающего дерева вогнать в землю кол, который втыкали в землю в том направлении, куда должно было упасть дерево. Как это выглядело на практике, нам видеть не довелось.

Случайно посчастливилось посмотреть учебный фильм, который показывали трактористам, приехавшим в техникум осваивать новый для нашей местности трактор ЛКТ-80 чехословацкого производства. Малогабаритный, с ломающейся рамой, он таскал на своём трелёвочном щитке толстую сосну по сильно пересечённой местности, уверенно проезжая на экране по очень крутым склонам и вдоль, и поперёк. Такие его возможности были удивительны не только нам, молодым и зелёным, но и зрелым мужикам, опытным трактористам.

– Каскадёр! – услышал я рядом с собой из уст человека, смотревшего этот фильм, явно имеющего за своими плечами не один год работы на других типах трелёвочных тракторов.

Посмотреть работу нового трактора было любопытно, но я нацелился только на получение корочек бензопильщика. Ребята с опытом объяснили, что и как, сам преподаватель показал, как одним резом отпилить от лежащего на небольшом возвышении бревна тонкий кругляш. Шиком было отпилить кругляш как можно тоньше и именно одним резом.

У меня всё получилось как и у многих, с первого раза, только тонким делать его не стремился. Лишь бы бензопила не заглохла. Тогда же и корочки заполняли. Всем записывали квалификацию «вальщик пятого разряда», а я попросил мне записать четвёртый разряд. Наивно полагал, что валить не пошлют. А дров себе на зиму нарезать всегда смогу.

Неожиданно в этот же день меня разыскала Инна Николаевна, наша «классная».

– Валера, не хочешь поехать на производственную практику в научную экспедицию?

В принципе, я был не против. Некоторые из моих однокурсников грезили заработками в лесоустроительных, на худой конец, в лесопатологических партиях. Учившиеся от своих лесхозов знали, что будут работать по месту жительства. Мне было всё равно, куда ехать и кем работать. Обо всём этом имел  очень смутное представление.

– Вот и хорошо! – обрадовалась Инна Николаевна, что не пришлось склонять в нужную сторону, – Корочки вальщика леса получил?

Я ответил, что у меня там записан только четвёртый разряд, но ей это было не важно. Главное, что у меня были права вальщика леса, а в экспедицию требовались двое парней с такими правами.

Вторым оказался Андрюша, с которым жил в одной комнате. По-моему, он тогда меня и предложил отправить вместе с ним.

Вот так неожиданно, за месяц до окончания учебной практики мы срочно отправились на практику производственную. Работать предстояло от ВНИИ «Природа», которая базировалась в псковских лесах. У Андрея, как обнаружилось, в тех краях жили родственники, мимо места жительства которых нам предстояло проезжать. Так что «Сусаниным» в нашей паре был он, а мне просто предстояло довериться моему младшему партнёру.

Отъезжали с Ленинградского вокзала. На перроне нас провожали Анна с Менделеичем, с которыми всё последнее время везде были вместе. Неожиданно вызвался и тоже провожал нас наш большой Шелухан. Взяли мы с Андрюшей свои лесные форменные фуражки, обулись в резиновые сапоги и загрузились с вещами в рюкзаках в свой вагон. Мы были первые с нашего курса.

За давностью лет мало что запомнилось из дороги в тот конец, но был один эпизод, стоивший части потрёпанных нервов. Это было уже на псковской земле, а пока предстояло ехать всю ночь в поезде.

– Туда на автомобиле часа три ехать, – проявил осведомлённость Андрюша, – а мы будем ползти всю ночь. Поезд кругами едет, через Калининскую область.

Тащились и правда, всю ночь. Вагоны катились медленно, подолгу стояли, ехали то в одну сторону, то вроде как в другую. Утром прибыли в Великие Луки и сразу сели в рейсовый автобус.

– Нам лучше через Красные Струги добираться – авторитетно обозначил маршрут Андрюша, – а там сядем на другой автобус и будем на месте!

Запомнились мне эти Струги Красные!

В пункт пересадки приехали быстро, а до отхода нашего автобуса предстояло ждать несколько утомительных часов. Сели на скамьи маленького автовокзала среди разновозрастных местных женщин, так же, как и мы ожидающих свои автобусы. Имущества у нас было довольно много, а Андрюша ещё и дефицитный по тем временам большой радиоприёмник «ВЭФ с собой захватил».

Сидим, скучаем, неторопливо  разговариваем. Андрюша своего деда, который в этих местах партизанил, вспоминал, про землянку в болотах рассказывал, куда его однажды дед водил, показывал убитых фрицев. Они все эти годы лежали в тех же позах, как их тогда дед застал своей автоматной очередью.

– Я потом всё хотел сам найти эту землянку, только дед к ней дорогу не показывает, а сам я с первого раза не запомнил. Представляешь, на них форма до сих пор цела, и оружие лежит!

Слушаю Андрюшу, а краем глаза замечаю, что неподалёку сидит парнишка наших лет, только ростом пониже и фигурой пожиже и прислушивается к разговору. И видно по нему, что паренёк борзоватый. Заметив проявленное внимание, он завёл разговор.

Сначала пробовал выспрашивать, куда мы едем, не получив полного ответа стал заходить с разных сторон, то предлагая скинуться и выпить, то переходя на запугивание, что мы отсюда никуда не уедем со своими вещами. Я как мог тянул время, чтобы дождаться подачи нашего автобуса. В ответ на увещевания, что с гостями их населённого пункта так добрые люди себя не ведут, он уверенно заявил:

– А вы, если бы меня у себя встретили, что, просто так отпустили бы. Вы же питерские? – всё пытался уточнить наши позиции.
– Да нет, землячок, мы ребята мирные, ни с того ни с сего на людей не наезжаем!

Ему такие разговоры не нравились, и он пытался от попыток уговорить вместе выпить, периодически переходить к угрозам:

– Я сейчас выйду, братву приведу, вам же хуже будет! У меня знаешь какие урки в друзьях! И менты вам не помогут, тут все за меня! И автобус могу задержать, если что!
– Да ладно, чего ты нас на пустой понт разводишь, – прощупываю его, но тут же останавливаю попытку встать и выйти, понимая, что всё же есть очевидно поблизости какая-нибудь забегаловка из которой он вполне реально может подмогу привести:

– Что ты там насчёт выпить заикался?

В таких пустопорожних разговорах удалось продержаться часа полтора, когда «корефан» стал окончательно терять терпение. Он уже успел один раз выйти вместе с Андрюшей на улицу, что мне очень не понравилось, но Андрей выходил меня не спрашивая. Вернувшись, он мне шепнул через несколько минут, что отдал этому наглецу около рубля мелочи.

Моё напоминание о предложении совместно выпить чуваку понравилось, он сразу же вызвался сбегать, если мы скинемся на бутылку.

– Землячок, – доброжелательно обратился я к нему, - Тебе же Андрей дал на пол пузыря портвейна? Вот добавь, вместе и выпьем!

«Землячок» дёрнулся недовольно, но тут же взял себя в руки, встал и пообещал быстро вернуться. Уходя, он обменялся взглядом ещё с одним пареньком, совсем субтильного сложения, сидящего около выхода из автовокзала. Нужно было быстро сматываться, но на улице моросил мелкий дождик, а до отхода автобуса оставалось ещё сорок минут.

– Давай, Андрей, на улицу, а там видно будет, – мы подхватили свои вещи и направились к выходу. Проходя мимо пацанчика, с которым ушедший обменялся взглядами и который стал приподниматься, чтобы выйти вслед за нами, осадил его хлопком по плечу и словами:

– Ты своему корешу передай, что мы его на улице подождём.
– Да я, а чего я, начал он и заткнулся, хлопая глазами и оставшись сидеть, а мы вышли из здания.

Уже стоя в автобусе, который как оказалось, давно стоял на краю площадки и был заполнен попутчиками, сквозь запотевшие окна наблюдали, как в автовокзал направился сначала наш «корефан», а следом, пригнувшись под моросящим дождём проследовали ещё несколько довольно плотных мужичков.

Ближе к концу дня наконец приехали в деревню, где дислоцировалась база нашей экспедиции.


Продолжение:
http://www.proza.ru/2017/05/28/2178

Начало воспоминаний о техникуме:
http://www.proza.ru/2016/04/20/1622