Нормально, Григорий

                Подарок для позвоночника министра Лаврова
     - Изыди, бес, - прошептал Константин, трогая губой обвисшую сиську Рейчел Вайсс. - Заклинаю тебя рожей Марии Захаровой и тремя демонами наркоминдел.
     - Да ты, в - натуре, обезумел, - раздался сзади невнятный голос и Константин обернулся, замедлив волшебством комбинированной съемки свой плащ, он красиво так опадал, неторопливо и словно струясь к изгибистой пояснице многокурящего экзорсиста.
     Стройный мужчина в серо - стальном мундире и цилиндре стоял у притолоки, помахивая левой рукой в такт скрипучим звукам шарманки, крутимой за ржавую ручку длинным итальянцем, ютящимся на грани видимости за спиной пришельца. Константин нахмурился и бормотнул : " Что ж такое ", ожидая увидеть кепаристого Лабефа, отрастившего бороду во имя справедливости в сирийском конфликте, но этого, судя по покрою брюк, немца магический детектив не знал. Впрочем, он до х...я чего не знал. Он, к примеру, не знал, что на планете есть величайшая страна из говна, по имени Россия, новости из которой ежедневно прибивали автора сказочки к кресту идиотии, вот, буквально, сегодня рыло Захаровой и ее высокомудрое высказывание сподвигло грешного выдумщика к покаянию перед волосатой мандой бабы, наблюдающей из окна свежевырытый труп какого - то грузина, вполне одобренный мертвым Дондуреем, сорок лет выносившим мозг кинозрителю, но при клевке жареного петушка сбежавшего подыхать в страну Израиль. Даже странно как - то, лавэ рубят тута, а подыхают тама. Некошерно чота ни хера, думаю, лучше работать там, а помирать тут, но это слишком сложно для понимания такого экземпляра видимого мира, как адресат сказочки, поэтому вернемся к нашим баранам.
     - Представься, путник, - с достоинством потребовал Константин, беря гитару и подыгрывая проникновенным звукам вальса Штрауса, он даже напел вполголоса, вызвав улыбку понимания мундиристого, песенку украинских фанатов о каком - то х...ле, настоебендившем уже всему миру, даже русскому, не говоря о казахах, забивших обрезанный хер на святости и духовности кириллического письма гражданина генерал - майора конвойных войск Гундяева. - Назови свое имя, чтобы я проклял его.
     - Зовут меня Джузеппе, - жестоко сказал пришелец, приподнимая цилиндр над вытянутой головой, - я кореш папы Карло, - кивнул он на шарманщика, - вообще - то лысый и стремный, но грим и наплывы, оптицкий ефект, фефекты ечи и талант, и Федька Бондарчук за кадром, и рати срут на поле, и танки грохотали, и Нина Ургант парашютом спускает смыслы в ад.
     - Хрена, - удивился Константин, делая рукой колдовской знак, растаявший в воздухе, - завернул. - Он обошел вокруг пришельца, внимательно отмечая ненашенский стиль, покашлял от распада легких и подумал о Люцифере, так ништяково изображавшем мелких гангстеров в неголливудском кино, переполненном скотообразными русскими, Константин даже засмеялся, когнитивно уловив большую разницу между образами коварных советских и просто животных русских, внедрившихся в фабрику грез за последние семнадцать лет. Странно, очень странно. С чего бы это ? Такое отношение к святой Руси чухонского фюрера, даже огорчительно как - то. Наверное, Голливуд на грани окончательного распада перед яростным ликом духовного абцуга, нисходящего каловой вонью отсюда туда. - Спой мне, Джузеппе, - попросил экзорсист, поддергивая штаны, - о временах могучих, о гнидах конских, о рожах стремных, о великих гадах, кишащих скользкими телами вот здесь и здесь, - Константин ткнул пальцем в зад папы Карло, переставшего крутить ручку шарманки и задумавшегося о врагах отечества, только и ждущих малейшей возможности вторгнуться из Майами в Салехард.
    - Запросто, - зачесал волосы назад пришелец, отодвигая папу Карло в угол. Подумал и начал, нараспев и патриотично.
    - Могучее время тотального кала пришло, океаном дерьма накрывая подменщиков слов, торговцев детьми, рожденными злобно во тьме банкирами и фабрикантами ...
    - Не хочу, - неожиданно передумал Константин, вовремя вспомнивший, что на самом деле он - Киану Ривз и ему, Киану Ривзу, в хер не тарахтела вся эта хрень. - Глохни, - приказал он пришельцу, убывая, бля.
    Бля - по смыслу. Он же военный, Киану Ривз - то. Правда, не помню, в каком чине, но ведь, по - любому, за все эти годы он сыграл хоть одного военного, неохота мозг напрягать, тем более, ради такого посмешанца, как адресат сказочки, потому : и так сойдет.