СПНН. Глава 15

Фильм был сов­сем нес­мешной, хоть от­зы­вы о нем обе­щали, что я на­дор­ву от сме­ха жи­вотик.

Я ни­ког­да не уме­ла вы­бирать се­бе филь­мы, кни­ги и да­же му­зыку. В пос­леднее вре­мя пер­вы­ми дву­мя пун­кта­ми всег­да за­нима­лась Ни­ка. Вот уж у ко­го бе­зуп­речный вкус. Во­об­ще, мне иног­да не ве­рит­ся, что су­щес­тву­ют та­кие иде­аль­ные лю­ди, как моя под­ру­га. Пе­ри­оди­чес­ки да­же за­думы­ва­ясь, а уж не вы­дума­ла ли я еще и ее. В этом слу­чае все сов­сем пло­хо.

Се­год­ня суб­бо­та, а зна­чит, ве­чер филь­мов и чая. Но все пош­ло нас­марку, ког­да в обед Ни­ка за­яви­ла, что идет на сви­дание. Ну вот что за бе­зоб­ра­зие-то? А я ей, меж­ду про­чим, ве­рила! Но, что­бы оп­равдать мои воз­му­щения, спе­шу за­метить, что под­ру­ге я их так и не выс­ка­зала. И да­же по­радо­валась за нее и ее лич­ную жизнь. Хоть это бы­ло и тя­жело. На мо­ем-то лич­ном фрон­те не то, что мер­твых не вы­носят, а да­же пе­река­ти-по­ле вы­мер­ло от бе­зыс­ходнос­ти. Ты сме­ешь­ся, что я за­мужем за су­дарем Кис­точкой и да­же иног­да без­нравс­твен­но из­ме­няю ему с ма­дам Пас­тель, так что лич­ная жизнь у ме­ня бь­ет клю­чом. К сло­ву, это один из тех мо­мен­тов, ког­да я осо­бен­но жа­лею, что те­бя нель­зя из­бить.

Се­год­ня ве­чер суб­бо­ты. Дол­жно быть хо­рошо и у­ют­но, но вмес­то это­го я смот­рю нес­мешную ко­медию, уку­тав­шись в плед так, что толь­ко нос да ру­ка с ча­ем тор­чит. К сло­ву, чай уже хо­лод­ный, а ид­ти за­вари­вать но­вый нет ни­како­го же­лания. Ес­ли уж ве­чер ис­порчен, то нуж­но под­держи­вать ат­мосфе­ру тле­на до пос­ледне­го. Ве­чер суб­бо­ты мо­жет быть ли­бо аб­со­лют­но пре­вос­ходным, ли­бо ис­порчен­ным.

— Не по­нимаю, по­чему ты но­ешь, — за­катил ты гла­за, рас­ха­живая по ком­на­те и раз­гля­дывая свои пор­тре­ты, ко­торы­ми я об­ве­шала сте­ны. — Прос­то вык­лю­чи этот фильм и заг­ру­зи но­вый, сде­лай се­бе вкус­ный чай, ук­ра­ди у Ни­ки шо­колад­ку, ко­торую она хра­нит на слу­чай при­хода гос­тей, в знак от­мще­ния за то, что она те­бя бро­сила. На­зовем это «иде­аль­ный ве­чер суб­бо­ты: дубль два».

— Ни­чего не вый­дет, — пе­чаль­но вздох­ну­ла я, от­хле­бывая гад­кий ос­тывший чай. — Иде­аль­ный ве­чер суб­бо­ты не мо­жет про­ходить в оди­ночес­тве.

— Вот сей­час поч­ти обид­но бы­ло, — ус­ме­ха­ясь, фыр­кнул ты. — Я, во­об­ще-то, впол­не мо­гу сос­та­вить те­бе неп­ло­хую ком­па­нию. Не толь­ко Ни­ка уме­ет да­вать не­умес­тные ком­мента­рии к филь­мам.

— От­лично, бе­зудер­жное ве­селье с вы­думан­ным дру­гом, — вздох­ну­ла я, но все-та­ки вы­лез­ла из-под оде­яла и по­топа­ла на кух­ню за ча­ем. — Это имен­но то, о чем я меч­та­ла.

Я дос­та­ла из недр шка­фа ог­ромную пол-лит­ро­вую чаш­ку и за­сыпа­ла ту­да нес­коль­ко ло­жек чая. Де­лала я это с та­ким тре­петом и ос­то­рож­ностью, что мне не хва­тало толь­ко ри­ту­аль­но­го тан­ца вок­руг чаш­ки во сла­ву куль­та чая.

Ког­да я вер­ну­лась в ком­на­ту, ты уже раз­ва­лил­ся на мо­ей пос­те­ли. Я хо­тела бы­ло рык­нуть, что ты сов­сем об­наглел, но пе­реду­мала.

— У те­бя в ком­на­те све­чей не хва­та­ет, — вне­зап­но вы­дал ты.

— Что? — не по­няла я, ед­ва не раз­лив чай от не­ожи­дан­ности.

— У те­бя прос­то столь­ко мо­их пор­тре­тов раз­ве­шано по сте­нам, что воз­ни­ка­ет ощу­щение, что у те­бя тут ал­тарь име­ни ме­ня. А бо­жес­тву при­нято ста­вить све­чи. Так что не хал­турь.

— Ду­рак, — при­выч­но ог­рызну­лась я, за­пус­кая на но­ут­бу­ке ка­кую-то дра­му. — Я, меж­ду про­чим, для те­бя же ста­ра­юсь, что­бы те­бя не вы­кину­ло из это­го ми­ра.

— Я знаю, спа­сибо, — серь­ез­но кив­нул ты, но тут же все ис­портил: — Но ты все рав­но по­хожа на фа­натич­но­го па­рано­ика.

— Мог бы и про­мол­чать, — вздох­ну­ла я, са­дясь ря­дом на кро­вать и уку­тыва­ясь в плед так, что­бы сно­ва бы­ли вид­ны толь­ко кон­чик но­са и чаш­ка с ча­ем. При этом я се­ла так, что­бы не ка­сать­ся те­бя. Не хо­телось сно­ва на­поми­нать нам обо­им о тво­ей ир­ре­аль­нос­ти.

— Ты шо­колад­ку за­была взять.

— Черт с ней, — от­махну­лась я, не же­лая сно­ва вы­лазить из теп­ло­го гнез­да в не­щад­ный мо­роз. На­жав но­гой на кла­вишу про­бела и за­пус­тив фильм, я ут­кну­ла нос в чаш­ку, де­лая вы­вод, что, воз­можно, все не так уж пло­хо.

— У те­бя слиш­ком нез­до­ровая страсть к ко­конам. Ба­боч­кой те­бе все рав­но не стать.

— Как же я те­бя не­нави­жу, — вздох­ну­ла я, по­качав го­ловой, но, прик­ры­ва­ясь ка­пюшо­ном из оде­яла, все-та­ки улыб­ну­лась.

— А я все знаю, — со смеш­ком ска­зал ты.

— Мол­чи и смот­ри фильм.

На сей раз от­зы­вы о филь­ме ме­ня не об­ма­нули. Он дей­стви­тель­но был ужас­но дра­матич­ным. Впо­ру бы­ло свер­нуть­ся ка­лачи­ком и стра­дать вмес­те с глав­ны­ми ге­ро­ями. Но я си­дела нап­ря­жен­но ров­но, ста­ра­ясь не за­вали­вать­ся вбок от на­каты­ва­юще­го сна. Из-за оде­яль­но­го ка­пюшо­на ни­чего, кро­ме мо­нито­ра но­ут­бу­ка, не бы­ло вид­но, но я ос­тро чувс­тво­вала твое при­сутс­твие ря­дом. Ко­неч­но, ско­рее на уров­не ин­ту­иции, чем от ре­аль­ных ощу­щений, но это не ме­шало мне ди­ко сму­щать­ся. Но, нев­зи­рая на все мои уси­лия, го­лова уп­ря­мо кло­нилась в твою сто­рону. Ско­рей на реф­лектор­ном уров­не, ведь рань­ше на тво­ем мес­те пос­то­ян­но си­дела Ни­ка, а при­кор­нуть на ее мо­гучем пле­че — свя­тое де­ло.

Стой­ко про­дер­жавшись пол­то­ра ча­са, я, на­конец, вык­лю­чила но­ут­бук и сон­но по­тер­ла гла­за. Удив­ля­ло то, что весь фильм ты дей­стви­тель­но си­дел и мол­чал. Прям по­дарок ка­кой-то.

Я обер­ну­лась на те­бя. Ты си­дел, под­жав к се­бе ко­лено и опус­тив на не­го под­бо­родок, за­дум­чи­во смот­рел на по­тух­ший мо­нитор и об­гры­зал ног­ти. О бо­ги, от­ку­да толь­ко ты бе­решь эти ужас­ные при­выч­ки?

— Ну как те­бе фильм? — роб­ко по­ин­те­ресо­валась я.

— Слез­ли­вая ис­то­рия для глу­пых де­вочек-под­рос­тков, — все так же за­дум­чи­во от­ве­тил ты. — Для те­бя, в об­щем, в са­мый раз. Но ес­ли у те­бя все-та­ки ког­да-ни­будь вдруг по­явит­ся па­рень — не де­лай с ним та­ких ве­щей. Он не пе­режи­вет пол­то­ра ча­са по­доб­но­го бре­да.

— Ты прос­то ни­чего не по­нима­ешь! — воз­му­тилась я, про­пус­тив ми­мо ушей шпиль­ку про пар­ня. — Это фильм о люб­ви. Хо­тя от­ку­да те­бе знать.

— Ку­да уж мне, — за­катил ты гла­за на мой ма­нер. — Ведь о нас­то­ящей люб­ви мо­гут знать толь­ко ре­аль­ные лю­ди. Име­ющие плоть и кровь.

В тво­их сло­вах бы­ло столь­ко яда, что мне ста­ло не по се­бе. По тво­ей пос­ледней фра­зе не труд­но бы­ло по­нять, что ты на­мека­ешь на при­вязы­вание люб­ви к фи­зичес­ко­му. Это бы­ло не очень при­ят­но.

— Тог­да рас­ска­жи, что ты зна­ешь.

— Ни­чего, — през­ри­тель­но фыр­кнул ты, ма­тери­али­зу­ясь в дру­гом кон­це ком­на­ты. — Те­бе го­раз­до луч­ше о люб­ви рас­ска­жут вот та­кие филь­мы. Ведь там все так хо­рошо, чет­ко и пра­виль­но. Ку­да мне с мо­им глу­пым аль­тру­ис­ти­чес­ким взгля­дом про­тив та­кой дра­мы и экс­прес­сии. Лю­бовь — это, ко­неч­но же, кри­ки рев­ности, бе­ганье ту­да-сю­да в по­ис­ках то­го, че­го ж те­бе на са­мом де­ле на­до, сле­зы ду­рац­ких ис­те­рик, пре­датель­ство с пос­ле­ду­ющим вы­мали­вани­ем про­щения и обо­юд­ная нер­вотреп­ка. Объ­ятия, по­целуи и по­ходы за руч­ку. Сви­дания, по­дар­ки, свадь­ба и пол­на гор­ни­ца де­тишек! И толь­ко не на­до на ме­ня так смот­реть! Мож­но по­думать, ты счи­та­ешь по-дру­гому. Счи­та­ешь, что лю­бовь — это под­дер­жка, без­ро­пот­ное при­сутс­твие, же­лание сох­ра­нить, жер­тво­вать со­бой до пос­ледне­го, ни­чего не про­ся вза­мен. Нет, ты вос­пи­тана вот на та­ких филь­мах. Уп­ре­ка­ешь ме­ня, что я ни­чего не знаю о люб­ви, а са­ма? У ме­ня хоть оп­равда­ние есть: ме­ня не су­щес­тву­ет за пре­дела­ми тво­его ра­зума. А что есть у те­бя? Ты ведь то­же ни­ког­да в жиз­ни не лю­била.

Я нас­то­рожен­но смот­ре­ла на те­бя и мол­ча­ла. Еще ни­ког­да ты не выс­ка­зывал­ся так серь­ез­но и эмо­ци­ональ­но. Я ви­дела, что ты по­нима­ешь, что го­воришь уже лиш­нее, но умол­кнуть не мог. Пе­реби­вать те­бя я то­же не же­лала. Пусть твои сло­ва и скру­чива­ли мои внут­реннос­ти в мор­ской узел, бро­сали то в жар, то в хо­лод, но я хо­тела знать, что же ты на са­мом де­ле чувс­тву­ешь.

В ито­ге ты бо­лез­ненно смор­щился и от­вернул­ся от ме­ня к сво­им пор­тре­там, сно­ва об­ку­сывая ног­ти. Ти­шина за­тяну­лась на нес­коль­ко ми­нут.

— Ты не прав, — про­шеп­та­ла я.

— Из­ви­ни, мне жаль, что так выш­ло.

Кон­ту­ры тво­его те­ла под­ра­гива­ли, рас­плы­вались, буд­то ты пы­тал­ся ис­чезнуть. Да­же ри­сун­ки с то­бой не спа­сали от это­го.

— Мэй... Ка­ус.

— Ме­ди­ус, ес­ли те­бе так угод­но, — не­ожи­дан­но дро­жащим и глу­хим го­лосом поп­ра­вил ты. — Ка­ус — это как бы се­мей­ная фа­милия звезд, сос­тавля­ющих лук Стрель­ца.

— Так это все-та­ки бы­ло прав­дой? — вос­торжен­но вос­клик­ну­ла я, хлоп­нув в ла­доши, но тут же утих­ла, осоз­нав всю не­умес­тность ра­дос­ти.

— Лю­бовь — это ред­кос­тная дрянь, — вне­зап­но про­из­нес ты, воз­вра­ща­ясь к кро­вати и са­дясь ря­дом со мной, — при­нося­щая ис­клю­читель­но неп­ри­ят­ности и да­же иног­да боль, но поз­во­ля­ющая че­лове­ку по­чувс­тво­вать се­бя пол­но­цен­ным. Лю­бовь от­би­ра­ет все без ос­татка, зас­тавля­ет ко­лос­саль­но из­ме­нить­ся и ни­чего не тре­бовать вза­мен. Лю­бовь — это са­мый ду­рац­кий акт аль­тру­из­ма и са­мопо­жер­тво­вания, ко­торый, во­об­ще, мож­но при­думать. Но при этом, лю­бовь — это са­мое ре­аль­ное, что мож­но чувс­тво­вать. Как те­бе та­кое объ­яс­не­ние?

— Бо­лез­ненно, — чес­тно от­ве­тила я. Ты кри­во улыб­нулся и от­вел взгляд. В тво­их гла­зах сме­шались цве­та не­ба и зе­лени. Стран­ные узо­ры и про­жил­ки, буд­то в кам­не би­рюзы. Это бы­ло так стран­но и од­новре­мен­но за­вора­жива­юще, что я не­воль­но по­далась сле­дом, ста­ра­ясь как мож­но доль­ше удер­жать твой взгляд. Ты про­тянул ко мне ру­ку, буд­то же­лая рас­тре­пать во­лосы, но ос­та­новил ее в нес­коль­ких сан­ти­мет­рах от мо­ей го­ловы. Ты ис­ко­са смот­рел и ждал мо­ей ре­ак­ции, а я бо­ялась по­шеве­лить­ся, за­мерев в не­удоб­ной по­зе.

— Что ты чувс­тву­ешь, ког­да я при­каса­юсь к те­бе? — все еще ше­потом спро­сила я, опа­са­ясь на­рушить всю ин­тимность мо­мен­та.

Ты уб­рал ру­ку, под­нял гла­за к по­тол­ку и за­думал­ся. Я, по­вину­ясь ка­кому-то сво­ему спон­танно­му же­ланию, по­дод­ви­нулась к те­бе зап­ре­дель­но близ­ко, ед­ва не уты­ка­ясь кон­чи­ком но­са в твою ще­ку, но вов­ре­мя ос­та­нови­лась, ожи­дая от­ве­та на свой воп­рос. Ты нап­рягся и ста­рал­ся не смот­реть на ме­ня, буд­то я не де­лала ни­чего стран­но­го. А я не­воль­но пой­ма­ла се­бя на мыс­ли, что мое по­веде­ние сма­хива­ет на от­кро­вен­ный флирт ка­кой-ни­будь ро­ковой кра­сави­цы из аме­рикан­ских блок­басте­ров. Толь­ко вот проб­ле­ма в том, что ни­какая я не кра­сави­ца, да­же ес­ли очень пос­та­рать­ся и про­явить во­об­ра­жение, а ты не спа­ситель ми­ра. А ес­ли ко все­му про­чему при­пом­нить, что те­бя и вов­се не су­щес­тву­ет, то мои дей­ствия аб­со­лют­но не­нор­маль­ны.

— Я не мо­гу ска­зать те­бе, что чувс­твую, ког­да ты при­каса­ешь­ся ко мне, — на­конец взды­ха­ешь ты. — Это ощу­щение тя­жело пе­редать сло­вами, по­тому что они на­ходят­ся за гранью че­лове­чес­ко­го. Лю­ди та­кого не чувс­тву­ют, по­это­му под­хо­дяще­го опи­сания не су­щес­тву­ет.

— Ты мо­жешь хо­тя бы ска­зать, по­ложи­тель­ное это ощу­щение или от­ри­цатель­ное?

— Сом­не­ва­юсь, — дер­нул ты пле­чом и по­вер­нулся ко мне. — Но, в эмо­ци­ональ­ном пла­не, это весь­ма тро­гатель­но, что те­бя тя­нет на­лажи­вать так­тиль­ный кон­такт со мной. Пусть и на­поми­на­ет лиш­ний раз о мо­ей бес­те­лес­ности.

Я смот­ре­ла в твои гла­за, ко­торые мед­ленно про­шива­ли чер­ные про­жил­ки, го­воря­щие о не­навис­ти и през­ре­нии. Толь­ко те­перь эти чувс­тва бы­ли нап­равле­ны от­нюдь не на ме­ня. Те­ло за­тека­ло от не­удоб­но­го по­ложе­ния в прос­транс­тве, и я по­нима­ла, что не­об­хо­димо сроч­но что-то сде­лать, по­ка мо­мент не был упу­щен.

— Я бы так хо­тела, что­бы ты был ре­аль­ным. Мно­гое от­да­ла бы. И мне очень жаль, Мэйс, что я ста­ла тво­ей тра­геди­ей, тво­им кош­марным сном. Прав­да жаль.

— А мне нет, — улыб­нулся ты. — И ни­ког­да не бы­ло. Ты луч­ший кош­марный сон из всех воз­можных.

Мое ды­хание за­мер­ло и буд­то обор­ва­лось. На­вер­ное, ес­ли бы ты нап­ря­мую приз­нался мне в люб­ви, это не тро­нуло бы так ме­ня, как это сде­лали твои сло­ва. Я чувс­тво­вала, как ме­ня ох­ва­тыва­ет нес­терпи­мый жар, а грудь буд­то сдав­ли­ва­ют ту­гие рем­ни. Од­новре­мен­но боль­но и прек­расно.

Ты по­дал­ся впе­ред, ко мне, а я заж­му­рилась, бо­ясь да­же ду­мать о том, что ты хо­чешь сде­лать. Но не отс­тра­нилась, а толь­ко за­жала в ку­лак ку­сок оде­яла. От то­го, как силь­но я заж­му­рила гла­за, под ве­ками зап­ля­сали цвет­ные пят­на, на­поми­нав­шие фей­ер­верк. Но на нес­коль­ко се­кунд все вне­зап­но прек­ра­тилось и за­мер­ло. Мое ли­цо, го­рев­шее ог­нем, об­да­ло хо­лодом, а к гу­бам буд­то при­ложи­ли ку­сочек ль­да. Я хо­тела от­крыть гла­за, но ис­пу­галась, что это раз­ру­шит это до му­рашек ре­аль­ное чувс­тво, вол­шебс­тво. По­это­му прос­то за­та­ила ды­хание, чувс­твуя, как от хо­лода не­ме­ет ли­цо. А по­том все так же не­ожи­дан­но прек­ра­тилось. Ме­ня сно­ва пог­ло­тил огонь сму­щения.

— Это все не­лепо, прав­да? — ти­хо про­шеп­тал ты мне в са­мое ухо. Го­лос был глу­хим и ед­ва раз­ли­чимым. Я рас­пахну­ла гла­за. Твой об­раз под­ра­гивал, ста­новясь ли­бо проз­рачным, ли­бо вов­се ис­че­зая, кон­ту­ры сма­зыва­лись, ты уп­ря­мо пря­тал свое ли­цо от мо­его взгля­да.

— Мэйс, — обес­по­ко­ен­но при­гово­рила я, про­тянув к те­бе ру­ку, но ты дер­нулся в сто­рону, из­бе­гая мо­его при­кос­но­вения.

— Не на­до. Это все не­лепо. Прос­то не­лепо.

Я по­пыта­лась взять те­бя за ло­коть ру­ки, ко­торой ты за­жал се­бе рот, но от это­го твое те­ло на­чало рас­па­дать­ся на мел­кие час­тички. Я ис­пу­ган­но пис­кну­ла, а ты глу­хо зас­ме­ял­ся, зак­ры­вая ла­доня­ми рот. В этом бы­ло столь­ко бе­зумия, что я не­воль­но отод­ви­нулась на­зад. Умолк ты так же рез­ко, как и зас­ме­ял­ся.

«Прос­ти ме­ня, Со­ня, — раз­да­лось в мо­ей го­лове. — Я весь­ма ник­че­мен».

— Это не так, — вы­дох­ну­ла я преж­де, чем ты ис­чез, ос­та­вив мед­ленно осе­да­ющие час­тички. И про­тяну­ла ру­ку и по­няла, что это бы­ли кро­хот­ные ль­дин­ки, ко­торые при­ят­но хо­лоди­ли рас­ка­лен­ную ко­жу.

А ведь се­год­ня ты впер­вые пер­вый при­кос­нулся ко мне.

— Чер­тов аль­тру­ист, — про­цеди­ла я, пы­та­ясь за­давить в се­бе пус­то­ту и от­ча­яние, уку­тывая их в плед.