СПНН. Глава 18

Гла­за я раз­ле­пила с боль­шим тру­дом. Ка­залось, что по­ка я спа­ла, кто-то на­качал ве­ки рас­плав­ленным свин­цом. Мозг мгно­вен­но ус­лужли­во под­су­нул вос­по­мина­ния из ре­ани­мации. Я вздрог­ну­ла, ог­ля­дыва­ясь по сто­ронам в по­ис­ках боль­нич­ных ап­па­ратов.

Ре­аль­ность выг­ля­дела мер­зко се­рой. Да­же ве­сен­нее не­бо бы­ло за­маза­но ров­ным сло­ем туч, ко­торые буд­то де­лали его ни­же, тя­желей, не­подъ­ем­ней.

Я по­тер­ла гла­за, сди­рая с рес­ниц про­тив­ные ко­роч­ки, ко­торые ме­шали мне под­нять ве­ки. Я чувс­тво­вала, что ко­неч­ности у ме­ня буд­то ват­ные, а паль­цы гнут­ся с боль­шим тру­дом. Ли­цо опух­ло, в гор­ло слов­но на­сыпа­ли пес­ка. Так, на­вер­ное, чувс­тву­ют се­бя лю­ди с боль­шо­го пох­мелья. Зре­ние сфо­куси­ровать бы­ло тя­жело: мир так и пы­тал­ся рас­плыть­ся, рас­сы­пать­ся на фраг­менты. Но, чес­тно го­воря, мне не очень-то и хо­телось смот­реть вок­руг се­бя.

Я смут­но пом­ни­ла о вче­раш­нем. О том, что про­изош­ло пос­ле то­го, как ты... ис­чез.

Ме­ня сра­зу коль­ну­ло в рай­оне сол­нечно­го спле­тения от этой мыс­ли, а ру­ки неп­ро­из­воль­но сжа­лись в ку­лаки. По­это­му раз­бор этих вос­по­мина­ний я ре­шила от­ло­жить на вре­мя. Нель­зя тро­гать раз­во­рочен­ную ра­ну.

Я за­рылась паль­ца­ми в свои спу­тан­ные чер­ные во­лосы, пы­та­ясь вос­ста­новить воз­вра­щение до­мой. Но соз­на­ние уп­ря­мо бло­киро­вало эту ин­форма­цию. Ни­ка бы ска­зала, что это пси­холо­гичес­кая за­щита. А ес­ли она вклю­чилась, то я впол­не мог­ла сде­лать что-ни­будь ужас­ное. Ос­та­лось толь­ко по­нять что.

Я вздох­ну­ла и прис­таль­но ос­мотре­ла свою ком­на­ту. В ней ца­рил ха­ос. Не тот при­выч­ный ха­ос де­воч­ки, ко­торая лю­бит раз­бра­сывать свои ве­щи, а ка­кого-то но­вого уров­ня. Толь­ко вот мозг от­ка­зывал­ся фик­си­ровать, в чем же бы­ла раз­ни­ца. Тог­да я пе­реве­ла взгляд на свои ру­ки. На паль­цах вид­не­лись си­няки, ран­ки и за­сох­шая, уже поч­ти стер­тая кровь. Ста­новит­ся все лю­бопыт­ней и лю­бопыт­ней. Толь­ко па­мять все еще не вер­ну­лась.

Я вы­лез­ла из-под оде­яла, от­ме­чая, что на мне все так же одеж­да, что и вче­ра на встре­че с то­бой, за ис­клю­чени­ем кур­тки и обу­ви. Нем­но­го по­думав, я от­пра­вилась на кух­ню. Нев­зи­рая на все мое не­жела­ние, бы­ла еще воз­можность, что Ни­ка в кур­се, что же я вче­ра де­лала. Не по­хоже, что я прос­то приш­ла и лег­ла спать.

Под­ру­га си­дела на кух­не, что-то быс­тро пе­чатая на но­ут­бу­ке. На­де­юсь, не за­яв­ле­ние на ме­ня в пси­хи­ат­ри­чес­кий дис­пансер.

— Доб­рое ут­ро, — хрип­ло про­из­несла я, удив­ля­ясь сво­ему скри­пуче­му го­лосу шес­ти­деся­тилет­не­го ста­рика.

Ни­ка рез­ко обер­ну­лась на ме­ня и ус­та­вилась так, буд­то приз­ра­ка пе­ред со­бой уви­дела. В ее взгля­де бы­ло столь­ко ис­крен­не­го бес­по­кой­ства и жа­лос­ти, что мож­но бы­ло по­думать, что я на­хожусь при смер­ти. И мне это не нра­вилось.

— Как са­мочувс­твие? — учас­тли­во по­ин­те­ресо­валась со­сед­ка.

— Не очень, — чес­тно от­ве­тила я, уса­жива­ясь на стул. — Буд­то я вче­ра с ал­ко­голем пе­реб­ра­ла.

— Луч­ше бы де­ло бы­ло в ал­ко­голе, — бур­кну­ла Ни­ка, на­де­ясь, что я ее не ус­лы­шу. Я про­мол­ча­ла, не же­лая всту­пать в кон­фликт. Моя под­ру­га вста­ла и пос­та­вила чай­ник на огонь. Я ви­дела, что она злит­ся, бес­по­ко­ит­ся, те­ря­ет­ся, но я бы­ла бла­годар­на ей, что она не из­ме­ня­ет сво­им при­выч­кам и все так же де­ла­ет мне ко­фе ут­ром. Зна­чит, вып­ро­сить у нее про­щения все еще мож­но. К то­му же, ес­ли бы я сде­лала что-то дей­стви­тель­но ужас­ное, она бы не мол­ча­ла, а выс­ка­зала бы все, что ду­ма­ет по по­воду мо­его по­веде­ния.

— Я со­вер­шенно не пом­ню, что вче­ра про­изош­ло, — не­навяз­чи­во на­чала я. — Ощу­щение, что кто-то от­кром­сал мне ку­сок вос­по­мина­ний. Ты зна­ешь что-ни­будь?

— О да, я знаю, что про­изош­ло, — слиш­ком уж сар­касти­чес­ки про­тяну­та Ни­ка. — Ты сош­ла с ума, вот что про­изош­ло. Вер­ну­лась вче­ра са­ма не своя до­мой, а ког­да я спро­сила, что слу­чилось, то пош­ло-по­еха­ло. Луч­ше бы я не спра­шива­ла.

Я с ужа­сом ок­ругли­ла гла­за, да­же не пред­став­ляя, чем мож­но бы­ло та­кого выт­во­рить, что­бы до­вес­ти Ни­ку до та­ких слов. Она ведь весь­ма сдер­жа­на в сво­их эмо­ци­ях и тер­пе­лива.

Она пос­та­вила пе­редо мной чаш­ку аро­мат­но­го, ма­няще­го ко­фе и се­ла за но­ут­бук. Я взя­ла чаш­ку в ру­ки, нас­лажда­ясь ее теп­лом. Ви­димо, рас­ска­зывать даль­ше она не со­бира­лась. Но ее сло­ва ни­как не по­мог­ли мне в вос­ста­нов­ле­нии па­мяти, по­это­му, опус­тив гла­за в пол, я роб­ко спро­сила:

— Ни­ка, а не мог­ла бы ты по­под­робней рас­ска­зать, что я вче­ра сде­лала? Я ни­чего­шень­ки не пом­ню. И за­ранее ме­ня прос­ти. Мне жаль, что бы я не выт­во­рила.

— Да лад­но, ни­чего кри­миналь­но­го, — от­махну­лась Ни­ка. — Прос­то ты ме­ня серь­ез­но на­пуга­ла. Приш­ла до­мой са­ма не своя. Блед­ная, с дро­жащи­ми ру­ками и пус­ты­ми гла­зами. Буд­то у те­бя умер кто-то. Еще дро­жала так мел­ко-мел­ко. Не от хо­лода, а слов­но пы­талась сдер­жать ры­дания. А ког­да я спро­сила, что у те­бя про­изош­ло, ты ти­хонь­ко так взвы­ла, стис­ну­ла ку­лаки и убе­жала в ком­на­ту. Я хо­тела уж бы­ло не об­ра­щать вни­мания на твои стран­ности, — ху­дож­ни­ки, они лю­ди та­кие — но тут из тво­ей ком­на­ты раз­дался та­кой от­ча­ян­ный крик, слов­но там бе­лугу за­бива­ли. Ког­да я при­бежа­ла к те­бе, ты, кри­ча что-то о нес­пра­вед­ли­вос­ти и об­ре­чен­ности на оди­ночес­тво, сры­вала со стен­ки все ри­сун­ки с тем пар­нем, прос­то раз­ди­рая их в мел­кие клочья.

Ни­ка за­мол­ча­ла, от­хле­бывая чай. А я с ужа­сом вспо­мина­ла этот эпи­зод. Те­перь по­нят­но, что имен­но сму­щало ме­ня в ком­на­те — пус­тые сте­ны. Мне сра­зу за­хоте­лось вце­пить­ся се­бе паль­ца­ми в во­лосы и взвыть. Мои ри­сун­ки! Мои чер­то­вы вос­по­мина­ния о Мэй­се. Как я мог­ла так пос­ту­пить? Вот уж точ­но ду­ра!

— А что ста­ло с эти­ми пор­тре­тами? — не­ожи­дан­но дро­жащим го­лосом спро­сила я. В гор­ле зас­вербе­ло, а гла­за на­чало щи­пать. Я бы­ла го­това вот-вот рас­пла­кать­ся из-за сво­ей глу­пос­ти.

— То, что не под­ле­жало вос­ста­нов­ле­нию — я вы­кину­ла, — по­жала пле­чами под­ру­га бе­зо вся­кого со­жале­ния. — Па­роч­ку уда­лось выр­вать у те­бя с бо­ем поч­ти в це­лос­ти и сох­раннос­ти. Еще нес­коль­ко по­мятых, и один ра­зор­ванный, но под­ле­жащий, при же­лании, скле­ива­нию. В об­щем, око­ло се­ми ри­сун­ков бы­ли спа­сены мной в ге­ро­ичес­кой схват­ке с тво­ей внут­ренней ис­те­рич­кой. Я ведь зна­ла, что ты по­том по­жале­ешь о сде­лан­ном.

Я об­легчен­но вздох­ну­ла. Сер­дце, сжи­мав­ше­еся от бо­ли, слег­ка рас­сла­билось и про­дол­жи­ло ка­чать кровь. Я бы­ла так бла­годар­на Ни­ке, что мне хо­телось пасть пе­ред ней ниц, об­ни­мать ее ко­лени и бес­прес­танно сы­пать сло­вами бла­годар­ности. Но вмес­то это­го лишь нев­нятно про­лепе­тала:

— Спа­сибо ог­ромное. Не знаю, что бы я без те­бя де­лала.

— Сно­ва бы пла­кала и впа­ла в деп­рессию, — раз­ве­ла ру­ками моя со­сед­ка. — К сло­ву, это еще не все, что ты вче­ра выт­во­рила. Пос­ле то­го, как все ри­сун­ки бы­ли унич­то­жены, ты прос­то лег­ла на пол, свер­ну­лась ка­лачи­ком и по­пере­мен­но то вы­ла, то ора­ла, как не в се­бе. А что ме­ня осо­бен­но на­пуга­ло, так это то, что ты пос­то­ян­но ку­сала се­бе паль­цы. До кро­ви. Вон, да­же сле­ды ос­та­лись. Я все пы­талась те­бя ус­по­ко­ить, но ты очень аг­рессив­но ре­аги­рова­ла на при­кос­но­вения и все шеп­та­ла, что ос­та­лась од­на, что те­перь те­бя ник­то не пой­мет и не под­держит. Ну или кри­чала «Мэйс, вер­нись, ты ну­жен мне».

Я мол­ча­ла и рас­смат­ри­вала об­ку­сан­ные паль­цы. Ни­ка мог­ла не за­кан­чи­вать, я и так вспом­ни­ла, что вче­ра про­изош­ло. Ще­ки на­чало за­ливать крас­кой. Бед­ная Ни­ка. Я же ей сво­ей ис­те­рикой все нер­вы выт­ре­пала.

— А по­том ты прос­то ус­ну­ла. Как уби­тая. Да­же не за­мети­ла, как я те­бя на кро­вать пе­ретя­нула. Вы­мота­лась, бед­ная. Мне бы­ло так жаль те­бя. Прав­да. Та­кое ощу­щение, что ме­ня прос­то раз­ре­зало тво­ими чувс­тва­ми. Но боль­ше так не де­лай. Я хоть и учусь на пси­холо­га, но да­же для ме­ня это слиш­ком. — Ни­как по­пыта­лась на­тяну­то улыб­нуть­ся, но ее обес­по­ко­ен­ный взгляд вы­давал ее с го­ловой. — Слу­шай, Со­ня, этот Мэйс, он ведь ре­аль­ный че­ловек? Ты, по­луча­ет­ся, тог­да по­шути­ла про вы­думан­но­го дру­га?

Я пос­мотре­ла на Ни­ку и за­куси­ла гу­бу. Моя ду­ша пок­ры­та мел­ки­ми тре­щин­ка­ми, об ее ос­колки дей­стви­тель­но мож­но бы­ло по­резать­ся. Но я не име­ла пра­ва трав­ми­ровать сво­ими чувс­тва­ми еще и дру­гих лю­дей. Все мож­но пе­режить. Да­же са­мый боль­шой пер­со­наль­ный ко­нец све­та.

— Да, Мэй был ре­аль­ным, — ти­хо про­шеп­та­ла я, от­ко­лупы­вая от паль­ца ко­роч­ку кро­ви. — Са­мым ре­аль­ным из всех, ко­го я зна­ла.

По паль­цу сно­ва по­бежа­ла кровь. Я при­ложи­ла его к гу­бам и слиз­ну­ла со­лоно­ватую жид­кость.

— Мне жаль, ес­ли он те­бя ос­та­вил.

— Я обе­щала это пе­режить.

* * *

В этот же день я по­пыта­лась соб­рать свои ри­сун­ки и раз­ве­сить их об­ратно по стен­ке. Тот, ко­торый был ра­зод­ран, все-та­ки не под­ле­жал вос­ста­нов­ле­нию. Ос­таль­ные я кое-как раз­гла­дила и вер­ну­ла на свои мес­та.

Око­ло не­дели я смот­ре­ла на них, ти­хонь­ко воя от бо­ли, ин­тимно гла­дила кон­чи­ками паль­цев, на­де­ясь, что те чувс­тва, ко­торые я вкла­дываю в это, до­летят до те­бя сквозь все кос­ми­чес­кие све­товые го­да, зас­та­вят по­чувс­тво­вать, что те­бя здесь чер­тов­ски ждут.

Но, по-про­шес­твие не­дели, я по­няла, что ме­ня тя­готят эти пор­тре­ты. Я от­пусти­ла те­бя, но ни­как не мог­ла ос­во­бодить се­бя. И, гля­дя на свои ри­сун­ки, я толь­ко еще боль­ше за­маты­вала се­бя в ко­кон бе­зыс­ходнос­ти. По­это­му я твер­до ре­шила из­ба­вить­ся от этих оков.

В один день я сня­ла со сте­ны все твои пор­тре­ты, сло­жила их вмес­те с эс­ки­зами и все­ми ве­щами, ко­торые на­поми­нали мне о те­бе, и упа­кова­ла в боль­шую ко­роб­ку, нак­ле­ив на нее над­пись «вскрыть при пе­ресе­чении па­рал­лель­ных».

Я знаю, что мы еще обя­затель­но встре­тим­ся. А по­ка нуж­но по­пытать­ся быть це­лой и сво­бод­ной. В кон­це кон­цов, это имен­но то, что ты от ме­ня хо­тел.