Спокойная жизнь

– Ты слышишь? – она произнесла это шепотом.
– Что я должен слышать, – со злостью огрызнулся я, даже не обернувшись.
А зачем? Мы оба находимся под землей. Я даже не смогу сказать точно, сколько времени. За этим следит она. Говорит, что около века.
Почему мы тут? Как здесь оказались? Я не знаю, помню лишь свою смерть, те мучения, что я испытывал, пока не отключился. А потом пришел в себя в этом тесном маленьком ящике. Я пролежал в нем какое-то время, не знаю сколько конкретно, но очень долго. А потом в мою могилу, прямо в мой гроб подложили ее, даже не удосужившись меня вытащить.
Я точно не знаю, что там наверху произошло, но так понимаю, что мой памятник по истечении времени обвалился, и в мою старую, более глубокую, чем все эти современные, могилу подселили ее.
Не знаю, по какой причине она не смогла уснуть своим вечным сном и обрести свой вечный покой, но это была именно ее инициатива – перебраться ко мне. Потом эта не знающая покоя инициативная дама на протяжении долгого времени работала по ночам. Она углубляла нашу собственность, да до того грамотно и расторопно. А главное – ночью. Как она угадывает время суток, она и сама не знает. Но именно благодаря ее терпению и старанию уже через неделю вместо тесной могилы образовалась своего рода землянка в несколько метров шириной. Потолок, конечно, низковат, поэтому приходится передвигаться на четвереньках.
Нет, каннибалами мы не стали, впрочем, и трупоедами тоже. Нам вообще пища не нужна. Какая сила нас тут удерживает – не понятно. Так мы и зажили, если так можно назвать наше состояние, оборудовав нашу могилу и даже сделав запасной (и единственный) лаз из нее, чтобы побродить иногда по кладбищу, не пугая при этом местного сторожа. Зачем привлекать к себе внимание?
Благодаря моей спутнице, нам даже не скучно. Как выяснилось, она была строителем и не забыла свои навыки. А как было сказано выше, даже применяла их здесь.
Наши глаза в темноте видят, здесь ничуть не хуже, чем при жизни, при свете солнца. Когда она смогла вылезти из земли, то первым делом нашла сторожку сторожа и обзавелась в ней топором, лопатой, гвоздями. Я так понял, что наш охранник очень любил спиртное, поэтому ничего не заметил.
А она, найдя какую-то рощу и срубив там деревья, сделала из них подпорки, чтобы потолок не рушился. А так как мы неживые, то и уставать не можем. Поэтому буквально за несколько ночей она создала нам хорошие условия для проживания. Кстати, не упрекнув меня ни разу за то, что практически ей не помог ничем, что сделало ее почти идеалом женщины для загробной жизни. В ней только небольшой недостаток. Это ее болтливость, не прекращающаяся ни на секунду и я втайне мечтаю, чтобы по истечении времени ее язык отвалился.
– Ты слышишь, – снова произнесла она.
– Что я должен слышать?
–Шум наверху.
Не знаю, сколько он длился, не могу сказать точно – часов, дней или лет. Но когда мы смогли не без труда выбраться снова, то не узнали своего кладбища. Оно превратилось в жилой комплекс с какими-то многоэтажными домами и до того освещенными улицами, что мы перестали часто появляться на них из-за боязни быть пойманными. Только иногда по ночам, около двух, фонари гасли, и мы могли спокойно побродить по поверхности земли. Ведь даже после смерти хочется покоя и тишины. Главное – жить, пока есть такая возможность.