История одного убийства

Знойный летний день подходил к концу. Солнце уходило за горизонт, раскрашивая вечернее небо алыми красками, а легкий восточный ветерок насыщал раскалённый воздух своим свежим дыханием. Так, сине-черная ночь неспешно спускалась на город, чтобы вобрать в себя наши грехи и унести их с собой завтра на рассвете.
Я сидел на потёртой скамье возле какого-то обветшалого здания, и как обычно травил свой организм едким табачным дымом. Теребя пальцами пачку сигарет, я задумался о процентах табака, смолы, ртути, и прочих ингридиентах содержащихся в продукте, который я потреблял вот уже восемь лет кряду. Никогда меня еще не беспокоил состав моих сигарет так сильно, как в этот роковой вечер. Мои размышления о пагубном влиянии табачных изделий время от времени прерывали проезжающие мимо машины, и птицы пролетающие высоко над моей головой, так и норовившие на неё испражниться.

Мысли мои медленно плыли сменяя друг друга, и казалось, будто ничто не способно нарушить мой покой, если бы не внезапно пронзившая меня тупая боль, где-то в области сердца, причиной которой послужило воспоминание о том, для чего именно я пришёл сюда. Так бывает, когда ты всеми силами пытаешься уберечь порезанный палец не прикасаясь к нему, но в конечном итоге — обязательно его задеваешь.
Так произошло и со мной. Не в силах забыть о вновь разнывшейся ране, я принялся её ковырять.
А что если, сегодня я не дождусь их? Смогу ли я решиться на этот шаг завтра, послезавтра, в следующую пятницу? Буду ли я также исполнен энтузиазма, как сейчас? Нет, всё случится сегодня. Именно в этот вечер. Ближе к полуночи.

Моё внимание привлекла белокурая красотка, которая вышла откуда-то из-за угла, и лёгкой походкой прошевствовала мимо меня, оставляя за собой лёгкий шлейф приторно-сладких духов. Я проводил её взглядом, восхитившись платиновыми локонами что водопадом ниспадали на её хрупкие плечи, и бесконечно длинными ногами, кокетливо обутыми в туфли на высоких каблучках. Сколько же прекрасных девушек на планете! И чего я увязался за этой сукой? Кто она вообще такая? А может, ну её к чёрту? Бросить эту безумную идею, порождённую молодой и горячей головой, пойти домой и лечь спать в свою уютную постель? Или познакомиться к примеру с той блондинкой, и забыть о прошлом раз и навсегда? Нет, забыть я не смогу. Чего это я удумал? Отступить, когда я сижу вот здесь, в двух шагах от своей цели? Нет, решение давно принято.

Тёплой неги моего спокойствия как ни бывало, мысли начали размножаться как тараканы.
И всё таки, не понимаю, зачем он ей нужен, этот маменькин сынок? Ему наверное мамочка до сих пор одежду покупает, и складывает с собой в дорогу бутерброды. Олень инфантильный. Он же совсем не в её вкусе. Неужели она не видит, что они не подходят друг другу? Интересно, а она тоже говорит ему, что не может без него жить? Также призывно смотрит на него, когда хочет чтобы он овладел ею? Как же это мерзко.
А он... он прикасается к её груди, которая когда-то принадлежала мне. И сжимает пальцами её набухшие соски, скользит руками по её телу, запускает руку меж бёдер, вонзая пальцы в её сочащуюся вагину. А она закрывает глаза от удовольствия, запракидывает голову назад подставляя шею для поцелуев. Вся изгибается и инстинктивно двигает бёдрами ему навстречу, принимая его пальцы всё глубже в себя. Дрянь! Не-на-ви-жу.
Как она может? Позволить ему прико...
И тут мои болезненные фантазии, что были для меня ножом, которым я ковырял свои кровоточащие раны — неожиданно оборвались. Словно тело моё пронзила горячая стрела. Пульс участился, кровь закипела в жилах. Недалеко от сквера, в котором я планировал покончить со своей болью — показались два силуэта. Я безошибочно признал в них своих жертв. Нервно ощупав свои карманы и убедившись, что все необходимые вещи находятся при мне — я принялся выжидать. Как хищник, затаившись в засаде, я взглядом вцепился в свою добычу, боясь даже моргнуть, чтобы не дай Бог не потерять её из поля зрения.
Секунды тянулись. Город погружался во мрак. И вот они, обнимаясь, скрылись в густой зелени сквера. Это являлось сигналом — пора.

Выпитый накануне коньяк по-прежнему прожигал мои внутренности и придавал мне решимости. Я встал со скамьи, одел кожаные перчатки, и пошел вслед за ними. Казалось, всё моё тело от кончиков волос и до кончиков пальцев было заряжено электрическим током. Сердце билось всё сильнее, разрывая грудную клетку. Пульс бил по вискам. Я нервно сдавливал скулы.
Я наверное очень нелепо выгляжу, в летней рубашке с коротким рукавом и перчатках. Если меня сейчас кто-нибудь увидит, станет понятно, для чего я их надел. А чтобы я сам подумал, увидев себя со стороны? Чушь. Всё это — чушь.

Я ускорил шаг, миновал тротуар, проезжую часть, и войдя в сквер увидел их — медленно прогуливающихся по устланной камнем тропинке. Он что-то ей говорил, она заливисто смеялась. Я осмотрелся, для того чтобы убедиться что вокруг точно никого нет — никого не было. Судьба на моей стороне. Всё идёт по плану.

Я стремительно сокращал расстояние между собой и своими жертвами. Они настолько были увлечены друг другом, что не могли заметить меня — своего палача. Сделав попытку извлечь нож из своего кармана, я потерпел неудачу — руки облаченные в перчатки были неловкими. Сделав еще несколько тщетных попыток, я никак не мог победить строптивый карман, и одолеваемый гневом сбросил перчатки на землю. Наконец мне удалось достать оружие, предназначенное для моей мести. Я держал этот нож в руках сотни раз, но никогда раньше не ощущал такого родства с ним как в это мгновение. Плотно прилегающая к моей ладони рукоять стала продолжением моей руки. Оставались считанные секунды.

С несвойственной мне прежде прытью гепарда я подскочил к своей добыче. Первым для вершения своей мести я выбрал его. Она должна была увидеть это, прежде чем я расправлюсь и с ней. Ударом под колено я сбил его с ног, затем ухватившись за волосы резким движением провёл холодной сталью по его шее. Из разверзанной плоти, на мои остывшие от волнения руки — хлынула горячая, густая кровь, приятно обдавая теплом мою кожу. Внезапно я ощутил прилив сил, и мне хотелось чтобы кровь сильнее залила мне руки, передавая мне жизненную энергию, которая покидала моего врага. Я был вершителем судеб. Я был их Богом.

В реальность меня вернул её оглушительный визг, издавая который она принялась бежать прочь, оставив своего новоиспеченого возлюбленного умирать на сухой траве. Я подумал о том, что точно также она поступила бы и со мной, окажись я на его месте, и это еще сильнее разозлило меня. Я догнал её в два прыжка. Она разрозилась мольбами о пощаде, всхлипывала и кричала. Но мне, уже почувствовавшему запах крови, это только сильнее придавало азарта.
Схватив её за волосы, я хладнокровно перерезал горло женщине, которую еще недавно целовал. Она судорожно рухнула на землю, и наступила тишина.

Несколько секунд я в оцепенении смотрел на бездыханное тело моей возлюбленной, распростёртое на голой земле. Её черные волосы утопали в красной луже её собственной крови. Я присел рядом с ней на корточки, чтобы заглянуть в её безжизненные глаза — в них застыл ужас. Рот был приоткрыт. Я нежно провёл пальцами по её лицу, по её окровавленной шее. Таким образом я попрощался с ней. Пора было уходить.

Я покидал территорию сквера тяжёлыми шагами, мои ноги были будто наполнены свинцом. Всем своим телом я ощущал сильную усталость. Однако едва дойдя до тротуара я почувствовал непреодолимое желание обернуться — будто хотел убедиться в том, что содеяное мной несколько минут назад это действительность, а не моя голлюцинация. Мною овладел страх, но усилием воли я заставил себя это сделать. Позади себя я увидел всё те же раскиданные по обе стороны каменной тропки тела, и равнодушные, нависающие над ними деревья. Но чуть поодаль, за кустом сирени шевелился чей-то грузный силует. Это никак не входило в мои планы. У меня перехватило дыхание, и я осознал — меня видели. Я судорожно сглотнул слюну, и не нашел более логичного поступка, чем развернуться и пойти прочь.

Абсолютно опустошенный, я брёл по тускло освещённым улицам моего города. Не знал куда. Не знал зачем. Те чувства, которые подобно раковой опухоли пожирали меня изнутри, были выковорчены с корнем. Я не думал о том что было. Не думал о том что будет.
Я шёл оставляя позади себя здания, магазины, аптеки, бары и автобусные остановки. Я думал о трещинках покрывающих асфальт, и о природе их происхождения. Думал о пятнышке крови на моём правом ботинке. Я всерьёз увлекся изучением его формы, в то время как меня не особо беспокоили мои окрававленные руки и многочисленные следы на одежде. Интересно, что обо мне думали люди, которые встречались мне на пути? Да и встречались ли они? Не помню. Какая разница? Наверное подумали что я мясник.

В мой уютный мирок состоящий из глупых мыслей и играющей в голове песни Beatles — ворвался омерзительный как треск стекла оглушающий вопль, пронзивший меня до костей. Это был вопль полицейской машины.
Моё сердце съёжилось, а в висках снова забился пульс. Я огляделся вокруг — улицы были пусты. Полиция была еще далеко. Меня начало мутить. К глотке подступил ком. Желудок ритмично сокращался в спазмах, а его содержимое стремительно прорывалось наружу.
Меня вырвало желудочным соком, который частично попал мне на рубашку, и оставил на ней зелёные, дурнопахнущие потёки.

Чуть погодя, я пришёл в себя, в голове посветлело, и мысли мои прояснились. Я не собирался никуда бежать, во первых — это было бессмысленно, во вторых — я этого не хотел. Подсознательно я был готов к такому финалу, так как понимал, что совершенно необдуманно подошёл к этому делу. А с того момента когда я увидел что меня засекли, я понял что моя свобода — это лишь вопрос времени. Я не хотел прятаться.
Глубоко вздохнув, я понял, что такое лёгкость от смирения с неизбежным. То смирение, которое испытывает человек сидящий в одиночной камере, в ожидании электрического стула. То смирение, к которому приходит человек со смертельным диагнозом, узнав что ему осталось жить не больше трёх месяцев. Смирение.

Я сел посреди тротуара, вытащил из заднего кармана измятую пачку сигарет и с наслаждением закурил.
На небе висела полная, круглая луна, которая освещала моё лицо, будто пытаясь вызвать во мне раскаяние. Мимо неё медленно проплывали тучи. Наверное будет дождь. Я слышал приближающийся вой сирен. На горизонте появились огни полицейских машин.
Я докурил свою сигарету, выбросил окурок, и вышел на проезжую часть с поднятыми руками...