Глава восемнадцатая. Неожиданности, чаусы и залог

«Теперь-то можно и в отпуск» - похвастался скорый Осля. Мудрый Гжуть перехватил саквояж: - «Нет. Нельзя». Огорчился обычно веселый Осля. Как же так? Он все настроил и наладил. «Нет. Не всё». Он повел свою речь о том, что не может мир состоять из двух цветов: черного и белого. Нельзя ставить один и тот же плюсик за то, что подобрал и накормил котенка, и за самопожертвование. «За самопожертвование мы ставим два плюсика» - возразил Осля,  но багаж отложил и стал думать о полутонах.
Книга начала сотворений и великих дел

если вы в не своей квартире
на плите кипятите ужин
бдите чтобы не встретить случайно
мужа

Реклама тематического вечера в клубе Вдовдствующих Невест «Сто рецептов выхода из неловких ситуаций»


Перевод единиц измерений:
- 1 вер – около 10метров
- 1 тыд – около килограмма


    Нца опять не дождалась традиционного завтрака от Греты Тигровны. Опасение, что снова все кругом будут заняты, и она ничего не успеет, заставило отправиться пораньше.
    Первым делом заскочила в дом к главе муниципалитета.
    Кухарка, как и договорились, ждала у калитки на заднем дворе. Скупо поздоровалась и провела в дом, где передала молоденькой горничной. В отличие от молчаливой кухарки, та болтала без умолку, хотя и шепотом:
-Все шторы поменяли на фиолетовые и навесили черных бантов. Креп называется. Зеркала парчой закрыли. Ух и намаялись. Так это ещё и не хоронили. Вот только не понятно, когда эти снюхались? Дело оно молодое и нехитрое, но ужас, ужас, ужас, ужас. Старшая горничная говорит, что неспроста это. Знамение. Не знаю, как кто, а у меня чемодан уже уложен. Вот. Все по-тиху собираются. Лета в этом году не будет. Помяните моё слово. Так садовник говорил. Ихняя портретная галерея, как вы просили. 
    Нца кивала, кивала, да попросила оставить её наедине с портретами.
    Горничная пожала плечами и задвинулась за портьеру подсматривать. К её досаде, ничего не увидела.
    Нца начала от основателя, писанного, если верить подписи под портретом,  с карточки. Карточка была хороша, если даже от её копии шел отчетливый запах хряка. Не дикий вепрь, а именно хряк, ушлый, умный, хваткий и беспринципный. И все потомки находились  под его же плотным покровительством, включая женщину с полубезумными глазами совы – бабку нынешнего начальника города. О ней до сих пор если упоминали, то шепотом и с оглядкой. Нынешняя жена не была исключением, ровно, как и дети.
   Перед последним семейным портретом Нца тормознула основательно, стараясь определить, каким образом в городе роились слухи о внебрачном происхождении старшего сына. Глупость. Он был хрякистей всех на этой семейной ветви. 
   Нца обернулась к портрету на мольберте, перевязанному черно-золотой траурной лентой. Под мольбертом лежал хряк и горевал. Нет, по байстрюку бы так не убивался.
-О покойниках плохо не говорят, но этот был ещё тот, - подала голос из-за портьеры горничная. 
   Следующий визит был к коронеру. Тот хотя и просил быть пораньше, но к встрече оказался не готов.  Спросил недовольно:
-С ночи здесь дожидалась?
    Но собрался быстро, отточенными движениями на ходу допивая утренний чай с тостом и огурцом и заедая всё это омлетом.
-Какие новости? – решила развлечь светской беседой гостью жена коронера.
    Относительно новостей Нца сведений не имела, поэтому поддержала беседу своеобразно:
-А у нас эксгумация? Любопытно же, чей там трупик?
    Супруга начальника судмедэкспертизы поперхнулась. Нельзя всё-таки пускать деревенщину на завтрак. Категорически! Ушли, и скатертью дорожка.
     Как и ожидала Нца, их ждал сюрприз, да не один. Неожиданности посыпались, словно горох из дырявого мешка, стоило подойти к моргу.
    Площадку перед входом мерил шагами следователь по магическим преступлениям.
-Этот что тут ошивается? – неприветливо спросил медэксперт.
    Виноватой, как в восьмидесяти случаях из ста, оказалась Нца. Она намедни, выправляя бумаги по Клади Дол,  осторожно проконсультировалась, дескать, а не может ли смерть молодых людей наступить от неконтролируемого вампиризма?  Не стоило ли обратиться к профессионалам из техникума по технике волшебства?
    Тогда следователь по запрещенной магии буркнул, что нет, не стоило. В нем взыграл профессиональный гонор – что? Мы хуже других? А потом забеспокоился. Он-де тела осматривал  вскользь. Отписался, мол, остаточные следы присутствуют, но стандартный набор, не превышающий допустимую концентрацию. Все ведь понемногу колдуют, за экзамены просят или на удачу, так что ничего особенного.
    Разговор с Нцой вывел из сонного спокойствия. Мог ли он проглядеть? Мог! И так это его забеспокоило, что был рассеян на вечернем собрании  у донны Рэк до потери контроля. Очень был рассеян.
   Поэтому он здесь, на крыльце, с утра пораньше, пока не пришли то ли комиссия, то ли практиканты. 
-Я много думал, - сосредоточено сообщил следователь по запрещенной магии, - Всю ночь.
   Коронер и Нца наивно ждали продолжения, но следователь решил, что информацию подал полностью.
-Как интересно, - процедил эксперт. – Он думал. Надо же. О чем?
    Первыми открыли ячейку с женой генпрокурора.
    Тело оказалось на месте.
    Нца задумчиво покусала нижнюю губу. Был у них в родне по маминой линии знаменитый конокрад, так что, спасибо дяде, кое в чем она разбиралась:
-Волосы-то крашенные. И лицо какое-то не то.
    Коронер преисполнился величия и задвинул речь про расслабленные лицевые мышцы, сползающие вниз к ушам, отчего лицо изменяется, да и волосы ему кажутся вполне естественными.
    Следователь же нервно теребил бородку. Потом потребовал всех удалиться. Ему требовалась небольшая проверка, при проведении которой он не гарантировал безопасность зрителей.
   Нца послушно вышла и медэксперта вытолкала.
   Колдовал недолго, а результат оказался убедительным. Волосам естественный цвет не вернул, но лицо перестало рябить и плыть.
-И кто это? – задал коронер  вопрос, ставший в последнее время привычным.
-Я думаю, Мариж больше искать не стоит.
-Кто такая Мариж?
-Бывшая горничная Елли Беккет. Я-то решила, что в могиле Елли она, а она вот где.
-Всё? Эксгумация не нужна?
- Думаю, нам следует разобраться с покойниками.
-А вдруг и этот… - коронер поспешно вскрыл ячейку со старшим сыном начальника городского совета.
    Парень оказался на месте и был тем, чем и при жизни. Только вот хряка рядом с ним не было, и тотемное посмертное покрывало отсутствовало, то, которое истаивало на сорок первый день.
    Нца пробормотала, мол, прекрасное бальзамирование. Коронер возмутился. Ничего такого анализы не показали. Всякие бальзамические препараты в теле не присутствовали.
   Следователь по магии глянул на покойного через замутненное стеклышко. Да, похоже бальзамирование магическое, но он её не расплетет.
    Следователь пообещал кое с кем перетереть и обсудить, вот тогда и вынесет решение. А в техникум обращаться не стоило, своих колдунов полон рот, целая улица.
   Последнее Нца не поняла совсем, но просила держать в курсе. Ей пообещали копии, явно отжимая к дверям. Она и сама понимала, пора уходить.
   Во дворе  караулила  женщина с выводком из трех ребятишек. Нца о ней знала, что она вдова лесоруба. Поднимала малышей на нищенскую пенсию по потере кормильца, жила с огорода и шитья. :Была прописана на далекой окраине в поселке лесорубов - ПоЛес, лет двадцать назад присоединенного к городу, но от города несколько отстоявшего. До нищебродского квартала не скатилась, хотя была на грани, и цеплялась за видимость благополучия всеми силами.
-Вы оттуда? – выразительно кивнула на дверь женщина. – Не знаете, вчера ребенок сюда не поступал?- и столько отчаяния в голосе.
   Нца о поступлениях не знала, но в чем дело поинтересовалась. Всё-таки это почти её подопечная, так как жители ПоЛеса могли обращаться при желании и в околоток и к районному приставу.
     Пропал ребенок. Старший сын. Пошли дети на Лишец (река, протекающая непосредственно через Задрюк)  играть, пока мать занималась домашними делами. Вернулись не все. По словам детей, старший что-то увидел в кустах, крикнул остальным ждать и убежал. Дети ждали, ждали. Замерзли и вернулись, логично рассуждая, что уж старший-то как-нибудь дорогу назад найдет, не потеряется. 
   Мать не сразу забила тревогу, но когда начало темнеть, запаниковала. С соседями при свете фонарей они обшарили берег. Ребенка не нашли.
   Ночью мать побежала в околоток, но ей доступно объяснили, что у них сейчас запарка, а ребенком займется участковый.
   И вот она с утра здесь, но ей снова отказали, пообещав участкового. Более того. Настойчиво рекомендовали сидеть дома и ждать, а не шляться по гос.учреждениям.
-У них, действительно, запарка. Ти-тролли какую-то баррикаду замутили, криминал голову поднимает, кругом разброд и шатания, - как могла, оправдывала коллег Нца. – Пойдемте, перепишем заявление на нас, мы займемся.
   Не хотела ведь идти в околоток. Чувствовала, что там загребут под белы ручки и ответов потребуют, а их не было.
-А я вам звоню и звоню, - обрадовалась Нце новая секретарша околоточного. – Он вас ищет. И по поводу пожара тоже.
   Пришлось передать женщину секретарше: «Оформи там», и предстать пред очи начальства. Рапорт был скупой и на фоне разгромной и обличительной речи руководства – куцый. Вскользь упомянув о неполученном ежедневном отчете, обвинив в преступной халатности и влепив очередное последнее предупреждение за самовольную отправку вверенной ей  секретарши в командировку, основной упор сделал на самоуправство при пожаре:
-Мы, как только сработала сигнализация, собираем команду, оторвав, между прочим, от текущих дел. Заправляем машину. Гоним, что есть мочи. И к чему приезжаем? К вашему протоколу осмотра места происшествия! Как ты прокомментируешь данный факт?
-Имело место некоторое частичное возгорание в одной из гостевых комнат, - мямлила Нца.
-Имело место, - перекосило начальника. – Если мы туда приехали, а тушить нечего, значит это ложный вызов! Это законный штраф! Это деньги! И немалые.
-Причиной которого явилось спонтанное возгорание в результате применения  неконтролируемой магии. Очаг был своевременно локализован и ликвидирован усилиями местного обслуживающего персонала.
-Ты себя слышишь? Если каждый начнет тушить пожары, на хрена мы держим пожарные расчеты? Самая умная? Совести ни на тытыд.
-Проявивших на пожаре исключительное мужество и самообладание.
-Конечно, зачем району думать о наполняемости городского бюджета. Но позволь напомнить, что именно из него мы помогаем бедным и обездоленным. «Утырский замок» застрахован, а вот бедные дети – нет. Из какого загашника город оплатит им завтраки?
-А разве штрафы от тушения идут в город? – уточнила Нца.
   Околоточный, шумно хлюпая пил прямо из графина, но не остыл. От вопроса районного пристава поперхнулся:
-А если и не в город! Тебе-то какое дело? Нам одних пожарных извещателей надо штук восемьдесят купить.
-А разве… - начала Нца, но не закончила.
-Не твоего ума дело, - хлопнул ладонью о стол начальник. – Иди, работай, и больше не лезь  туда, куда не просят. На районе безобразия творятся, а она в городе ошивается. Вот так вы и работаете. Бездельники.
    Нца довольно шустро для своих габаритов, юркнула за дверь. Выдохнула. Ничего не поняла, что делать дальше. А раз не понятно, так и думать об этом не стоило. Подхватила притихшую мамашу с детьми и – вон из околотка, пока ещё под чью-нибудь горячую руку не попала.

Порчион

   Кошки зашли в квартиру первыми. За ними выплыл прекрасным селезнем Ром-Дим.
    Гостиная, две спаленки, кухонька, гардеробная и санузел, в котором можно устраивать пенные вечеринки человек на двадцать-тридцать.
   Ром-Дим вспомнил постоялый двор и взгрустнул. Как там Нца?
   Кошки чем-то загремели на кухне, испугались и попрятались за креслами. Ух, шалуньи.
   Первым делом Ром-Дим открыл холодильник. Темно и пусто, значит, не работал. Да, вопрос о питании встал остро. И кошачий туалетный вопрос. В мире существовали кошачьи туалеты и какие-то наполнители. Ром-Дим когда-то делал о них рекламу. Ещё удивлялся – зачем? Теперь сообразил, а толку? Как много надо купить. Интересно, на какие шиши?
    В дверь поскреблись.
-Я ваш сосед. Который цветы поливал.
    Длинное унылое существо. Не так представлял Ром-Дим путеводную звезду по здешнему миру.
-Вы чаус или кражич? – было первым вопросом «звезды».
   Ром-Дим был не в курсе. Его вообще смутило незнакомое слово, потому сообщил невпопад:
-У меня холодильник не работает.
-Его надо включить, - резонно заметил сосед.
    Несмотря на неловкое знакомство Ничтяк, а так соседа звали, оказался милым и толковым парнем, объяснившим многое здесь вообще и в Порчионе в частности.
   Весь этот мир создали, довели до процветания и продолжают пестовать чаусы. Это их усилиями растут города, и улучшается жизнь. Единственное чревоточинка на безупречном массиве чаусовского сообщества – отсутствие творческой составляющей. Чаусы не могут изобретать, зато они усовершенствуют любое изобретение до идеала. Они гении модернизации и новаторства, но открытия им не под силу. Открытиями занимаются кражичи.
-А вот я гостил недавно в горах. В полутора днях пути отсюда. И там встретил совершенно другого чауса.
-О. Так это базовый вариант. Первая регенерация. Примитив. Его и звали как-нибудь подвоенно – Пиф-пиф или Гав-гав? Мы очень благодарны волонтерам от передержки. Такие чаусы тоже нужны. Но в целом наше сообщество намного интеллектуальней. Не гении, но всё-таки. Так вы определились? Чаус или кражич?
-А есть отличия? Первичные признаки, по которому сразу можно понять кто есть кто?
    Ничтяк над данным вопросом не задумывался, нужды не было, но по его субъективному мнению, главное отличие – отношение к работе. Кажичи – трудоголики. Если их вовремя не остановить или не ограничить, так будут без воды и еды работать и работать.
-Тогда всё плохо, - признался Ром-Дим. – Я – поэт. Лопатой от зари до зари махать не стану. Скорее погружусь в теплое течение рифм и поплыву по волнам ударных и безударных, овеваемый нежным бризом вдохновения. Не вставая с дивана, естественно, но о еде не забуду. Прямо сейчас так бы и впился в сочную отбивную. Вот только платить мне пока нечем. Срочно нужна подработка. Необременительная халтурка, строф на пять шесть для решения, так сказать, бытовых проблем.
      Ничтяк пожал плечами. Бытовые проблемы таковыми не являлись. Можно заказать что угодно «на вексель», то есть в счет будущей зарплаты. Еду он бы рекомендовал брать в чебушной Ашнун. Готовят вкусно, еду приносят горячей. Всё остальное найдется в лавке «Всё-всё-всё». С устройством на работу проблем тоже не будет. Буквально за углом в типографии «Печать-перепечать»  всегда люди требовались. В качестве кого наняться – это вопрос любопытный.  Действительно ли Ром-Дим поэт? Ничтяк как-то встречался с поэтом. Надо было коллегу по работе поздравить. Хотелось сделать оригинально и  красиво, вот ему и посоветовали одного поэта. Тот накатал такое поздравление – пальчики оближешь: длинное, полное витиеватых слов и тайных намеков. Вполне себе чаусом поэт был, имел здоровенный сборник рифм. Есть ли такой  у Ром-Дима?
   Хозяин постоялого двора поджал губы. Эдакого надругательства над творчеством он не ожидал. Вскинулся:
- В небе солнышко сияет
  В темных водах ходит лещ…- Ром-Дим почувствовал, что покровительница рифмы его внезапно покинула. Тут бы сборник весьма пригодился, но его не было, поэтому закончил скомкано, не самым ярким и внятным:
 – Я хотел бы сильно очень…на диванчике прилечь, - от получившегося безобразия прилечь захотелось реально, и Ничтяк это понял.
- Конечно-конечно, - засуетился он. – Только предупредить хочу о других соседях. Над вами живет кражич, поэтому иногда там что-то взрывается и гремит. Справа я –обращайтесь по любым вопросам с трех до десяти вечера. Я дома и ничего, кроме визитов не планирую. Внизу – милая старушка с шестью собачками. Вам понравится. И в вашей квартире…- ему стало неловко. – В вашей квартире живут сущности. Мы их изгоняли, изгоняли, но они не ушли. Сказали, что право имеют. У них сейчас суд, так что вы здесь на законных основаниях, а они – нет. Вы как к сущностям относитесь?
   Ром-Дим уверил, что никак, но постарается их покой не нарушить.
   Ничтяк  покачал головой, слишком уж беспечно новый сосед рассуждал о потусторонних сущностях. А ведь эти сущности выживали из квартиры постояльцев за десять часов. С другой стороны, есть шанс задарма подняться. Вот пойдет к бабушке с собачками и побьётся об заклад, что новый сосед продержится дольше всех остальных.

Задрюк

    Уля Ле была огорошена, потрясена и загнана в угол одновременно. По этому поводу устроила муженьку разнос, не смотря на его неестественное состояние. Ругала на все корки:
-Старый болван! Осел. А ты говорил – одумается, одумается. Пожалеет да проникнется. Проникся, что так черти проникались. Как же так вляпалась-то на старости-то лет? Скипидару тебе в…
   Годри спокойно сносил поношения, лишь в конце спросил, а что такого произошло.
   А произошло удивительное. Сироша, приобняв бабку за завтраком, душевно попросил не торопиться с залогом дома, а действовать ЧЕРЕЗ него. Дескать, он парень грамотный, и ему кажется, что его не обманут. Он все лазейки и казуистики изучал, обмануть бабулю не даст.
-Ух, ты, - крякнул дед. – И чо теперь?
-Чо-чо. Будем закладывать. Права была соседка, даром, что шалава тряпичная, сколько веревочке не виться, а медным тазом всех накроет.
    Делец из ломбардной конторы ходил вокруг дома, цокал языком и косо посматривал на Уля Лю. Та желала провалиться в ближайшую клумбу на глубину версты, отводила глаза и бормотала про «дюже грамотного внучека».
   Непосредственно Сироша с кривой усмешкой подпирал косяк и давал советы оценщику.
-Послушайте, молодой человек, - не выдержал тот. – Вы будете давать ссуду, или-таки контора?
-А я ещё раз отмечаю, что в залог сдается не весь дом, а часть. Мы берем залог на минимальный срок, так что и ставка возврата должна быть минимальной, чего вы пишите тут десять долей. Пять! Хотя и это можно оспорить.
-Не надо, - всхлипнул оценщик, в очередной раз тревожно переглянувшись с Уля Лей.
   Скоро стараниями внучка часть дома  заложили. Оценщик оставил на столе внушительную гору денег и убежал, словно боялся, что его остановят.
-Сколько тебе на инструменты-то надо, - осипшим внезапно голосом спросила бабушка.
-Пока не знаю, - беспечно отмахнулся Сироша. –Пройдусь, приценюсь.
-Мы сходим, приценимся, - подкрякнул Маркфей, так же не отводящий глаз от холщовых мешочков со штампом о сумме внутри каждого.
     Они долго слонялись по лавкам, магазинам и рядам, кое о чем даже договорились. Устали за день очень, а когда возвращались, наткнулись на Дай Но.
-Ты говорил, контильон умеешь расписывать? Только настоящий, а не упрощенный старательский.
   Сироша подтвердил, мол, так и есть.
-Встречаемся в семь в «Убрата». Ты Маркфея бери, а я Чоса позову, как раз должен из «Орлиного гнезда» вернуться.  Эх, жаль, Друк на Глухую балку умотал. Потрава там на пасеке. Скоро не вернется, как пить дать.
    Глухая балка располагалась у «черта на кулижках», потому что упиралась одним концом в Ведимя Мшару, то есть самое чертово место, а с другой – балка же, небольшое безлесое пятно на месте бывшего древнего русла. И, - да, скоро Друк не вернется, а если причина потравы окажется серьезной, то и на два дня задержится.
   В «Убрата» Дай Но вытребовал отдельный кабинет. Пока не пришли Сироша и Маркфей, коротал время с Чосом.
-И что в «гнезде».
-Да заехали какие-то из Ко-Шика, а там детки из «правил». Завелись по стандартной схеме. Местные их выкинули на воздух охолонуться, а толку. Как первую юшку пустили, так старатели окончательно взъерепенились. Наваляли и тем и другим. В толк не возьму, чего они там все забыли? Что наши, что Ко-Шикские. Когда я приехал, всё уже само собой рассосалось. Претензий нет, кругом любовь, только что в засос не целуются. Мог и не приезжать, только Нца передать велела Ботисам и старосте старательскому кой чего.
-Чего? – подвинулся вперед Дай Но.
-Того. Самородок, мол, ваш, пока в земле, а как достанут, так и пропадет. Его уже и продали и перепродали. Инфа не подтвержденная, но на правду похожа.
    По второму вопросу, крайне Дай Но интересующему, откуда Нца узнала про контильон, не без сожаления признался, что это результат его попытки втереться в доверие к почтальонам. Он и так и эдак подъезжал, но выяснил только про Большую игру и - всё. Дальше глухая стена. 
-О, Осля, как же я туда вотрусь? В игру это? Да ещё и выйграю?
   Подошли Сироша и Марфей, а при гражданских дела служебные обсуждать было категорически запрещено.


ПоЛес

    Лишец частично вытекал из верхнего слоеного озера Ревда. Был он глубоким, но узким. Часто разделялся на пять шесть рукавов, а затем снова сливался. В Задрюке Лищец был всем. Его пили, в нем стирали, мылись, топились, поили скот и поливали огороды.Из-за всестороннего использования, водозабор был выше по реке, где вода считалась много чище. Летом Лишец мелел, а из-за верхнего водозабора временами почти пересыхал. Весной разливался, подтапливая Нищебродские кварталы.
   Нца уже написала все акты и протоколы и теперь стояла над водами Лишеца на месте происшествия. Глядя на грязные воды и плавающий мусор, думалось только «чего тут дети делали?».
   Семья в полном составе, включая тотемную лань, стояли позади и буравили спину взглядами. Но если люди смотрели с тревогой и надеждой, то лань имела не свойственное жвачным оленевым выражение «закусила губу». Такое же выражение Нца встречала у лошадей и куланов, но что бы трепетная лань? А та вообще отворотила морду.
-Чего морду лица воротишь? – грозно процедила районный пристав.
-Я не ворочу, - пискнули снизу.
   Дочка, внезапно ставшая старшей, без испуга, но с должным почтением смотрела на районного пристава.
-Я тебя видела, - отчего-то обрадовалась Нца. – Ты же юная зверолюбка? Из клуба Друка?
    Лань соизволила покачать головой.
-И ты знаешь, что брат твой жив?
    Лицевые мышцы тотема расслабились.
-И ты знаешь, зачем или кем он сиганул туда? Ты видела, и говорила взрослым, но тебе не поверили.
   Мать открыла рот, и даже издала некий звук, но Нца поспешно её остановила.
-За белочкой, - почти прошептала девчонка.
-У которой были очень кистястые ушки?
-И вот такие зубы, - девчонка оттопырила указательный палец и мизинец.
-Хочешь сказать не такие (вместе указательный и средний), а такие (указательный и мизинец)? – уточнила Нца.
   Девчонка опустила голову, поджала губы, а потом вскинулась – да, такая странная белка.
-То есть белочка не только кистястая, но и саблезубая, - пробормотала Нца.
   Тут было над чем подумать.
   Матери, детям и нескольким не столько сочувствующим, сколько любопытствующим соседям объявила, что поиск продолжится завтра с приходом розыскной собаки, так что неплохо к полудню собрать побольше народу для прочесывания леса. Пока же можно сказать, что ребенок находится хоть и не в комфорте, но безопасности.
    Ехала на постоялый двор и накручивала себя, мол, если Блыск к вечеру не возвратиться, она лично поедет в замок Хорс и разнесет этот вертеп до основания. Хотя пока и не решила, каким образом.
   Но из участка  навстречу выбежала Гретта Тигровн, полная радостных новостей. Из замка звонили. Просили передать наилучшие пожелания и сообщение, что собака почтовая уже в пути, а жандарм с пассажирами скоро будут. У них неполадки с автомобилем, но вот-вот всё ликвидируют.
   С пассажирами? Откуда? Кого Ром-Дим успел прихватить? И что значит «всё ликвидируют»?