Глава 9. Исраэль

УДК 82-31
ББК 84(2)6
Черкасов Данила. После Очистителя. – Иркутск, 2017.
ISBN 978-5-91345-211-5

Часть 2. Враждебный восход.

Глава 9. Исраэль.

Всем привет, с вами снова ваш любимый Кеша Альварес-Сарматов. С тех пор, как я сбежал со сгорающего в очищающем пламени  любимого города, прошло уже около 2 лет. За это время со мной много чего произошло. В первую очередь – я обустроился на правительственной базе под номером 946-LFG. Эта база раньше была под командованием погибшего генерала Льюиса, поэтому там меня хорошо приняли, и устроили точь-в-точь по воинскому званию – подполковником. Залитые в правительственную сеть хорошие отзывы генерала обо мне, описания моих военных достижений и наград, все это свидетельствовало о том, что Льюис хотел бы после операции в Угольке меня у себя устроить. И, несмотря на свою смерть, он это сделал.
Нового генерала я плохо знал, хотя видел его много раз. Серьезный дядька. Приземистый мощный хозяйственник со здоровыми усищами. Пару раз перекидывались фразами. Зовут Людвиг Раубфогель. Больше ничего не могу сказать, ибо не вникал в его жизнь и характер.
Я вообще путаюсь в правительственной военной иерархии. Особенно трудно мне давался разбор обязанностей каждого члена звания. Например – я подполковник, заместитель полковника, и вроде бы мои обязанности – это командование несколькими взводами или ротами, но, по сути, я просто как бы нахожусь в личном подчинении полковника и выполняю его просьбы. Как тот телохранитель у Льюиса. Еще численность взводов, рот и так далее. Сказано формально одно, а на деле совсем другое. В этом и трудность – формальность и реальность нужно как-то уметь сопоставлять.
У повстанцев с военной иерархией все как-то легче. Самый маленький по званию это, конечно, рядовой, но повстанцы сократили его до короткого и хлесткого «боец». Многие имеют близкого друга или спутника по жизни, с которым не хочется разлучаться, и которому доверяешь больше всех. Это повстанцы учли еще только когда сформировались, поэтому бойцы практически всегда находятся в парах. Они могут быть временными, но у повстанцев, чаще всего, пары неразлучны. Несколько пар составляют отряд, которым руководит капитан. Он смотрит и различает пары по функциональному назначению – пара снайперов, пара пулеметчиков, пара огнеметчиков  и так далее. Два и более отряда – это уже бригада, и ей руководит бригадир. Там бригадирами может управлять еще кто-то, в зависимости от размера базы, а самой базой, какой бы она ни была по размеру, всегда, в любом случае руководит стратег. Хоть там две бригады, хоть их там сто. Стратеги еще по порядкам, правда, делятся. Старший стратег может назначить младшего, если, например, он решил основать недалеко от своей базы форпост. А вот нашей базой как бы руководил полковник, но на самом деле власть принадлежала инспектирующему генералу. А еще же был заместитель, то есть я. И разобраться между полномочиями троих, а еще тех, кто сверху, было довольно сложно.
Этого полковника, которому я служил, звали Йохан Томпсон. Подозрительный аристократ. Он все время летал на переговоры с торгашами. Не раз просил меня прикрывать его во время странных сделок с бандитами. Впрочем, мне было все равно. Он мне здорово платил за работу. По его распоряжению мне на базе выдали шикарную комнату с видом на рядом протекающую горную реку, с бассейном, душем и холодильником, в котором было всегда много еды. Я эту комнату целиком засадил своими растениями, на многих из которых ставил опыты. Все, кто заходил ко мне в гости, восхищались.
Обедал я в элитной столовой базы. Там было буквально все, что пожелает  желудок, от газировки и шоколада до изысканных мясных и рыбных блюд. И, главное, можно было брать, сколько хочешь – плата за еду это твоя служба, а точнее, высокое положение.Приглушенное освещение, удобные кресла, в которых можно было развалиться, приятная живая музыка (каждый день приглашались самые разные музыканты). Как это было приятно и недоступно всем остальным – простым солдатам и населению базы. Столовая для простого люда представляла собой широкое длинное помещение, похожее на совмещенные спортивные залы, в которых длинными рядами стояли обшарпанные пластиковые столы с лавками. И несколько окон, через которые по специальному паспорту давали еду. Забыл паспорт – еды не получишь. Возвращайся назад, бери, а потом снова вставай в конец длиннющей очереди в душном помещении. И вот поэтому, из-за того, что я элита, у меня много было завистников «снизу». Если не считать весь народ, то это мелкое офицерье, такие, как лейтенанты, майоры, капитаны. О них вообще отдельный разговор. Дело в том, что одной из моих обязанностей было пресечение должностных преступлений офицеров рангом ниже, а они часто грешили. Они чрезмерно эксплуатировали своих подчиненных, срываясь еще и на обслуге, то есть, мирных. Это было самое страшное. Мелким офицерам давали незначительные военные полномочия, но зато в отношении гражданских у них было куда больше власти. Они, как гестаповцы, тиранили простой народ, срывая на них злость, порожденную завистью нам, элите. Народ считал их за элиту, ненавидя ее. Ее, в принципе, было за что ненавидеть, хотя бы за объедание. Такая несправедливость. Мне это разруливать не хотелось. Было хорошо, да и ладно, к тому же, я все привилегии отрабатывал: и выполнял приказы, и защищал людей, опять же, выполняя приказы. Счастье, а не жизнь!
Но вообще, была бы возможность, я бы лучше жил в своей тайной лаборатории. Она располагалась около гнезда рвотников под землей. В эту лабораторию можно было попасть, только нырнув в воду или пройдя под землей на «Сцинке». Рвотники были благосклонны ко мне, и принимали меня как члена своей семьи. Как только я это гнездо отследил, то сразу решил, что лучше мне там основать свою тайную лабораторию. На базе спокойно проводить свои безумные исследования я не мог. Завоевал доверие ящеров я, в принципе, быстро, и сразу стал членом их семьи. Я воспитывал молодняк, а опыт, как ты помнишь, у меня уже в этом был.
Карстовая пещера, в которой располагалось гнездо, была огромная, и находилась внутри горного массива, который был довольно опасным местом с большим количеством мутантов, поэтому в эти горы никто особо и не лез. Даже для того, чтобы скрыться. Но для меня место было идеальным. Я отстроил суперзлодейское подземное логово со всем необходимым: самой лабораторией, вместительной площадкой для «Сцинка» и не только и ядерным реактором. Все это я, конечно, притащил извне, и для этого мне и нужна была служба – чтоб доставать необходимое.
Я шагнул в своих исследованиях далеко вперед, и как пример – я вырастил собственные крылья, которые замаскировал под «Антипламень». Они прикреплялись к рюкзаку с реактором и реактивными двигателями, а мне вонзались в спину искусственными нервами, которые я вырастил у себя. Крылья я наполовину сшил, наполовину вырастил. На базе никто и не догадывался, что мой плащ это мои крылья. Я их выпускал ночью, когда, как горгулья, ловил бандитов, чтоб потом на базе проводить над ними опыты и скармливать рвотникам.
Летать, кстати, очень тяжело. Это почти как плавать, но гораздо быстрее и опаснее. На воде можно отдохнуть, а на воздухе может, и можно было с крыльями, как у птицы или летучей мыши, но с крыльями за спиной это плохо получается. Горгульи, например, не умеют парить. Для них крылья это скорее как толчковый рюкзак. Нет, они способны к полноценному полету, но летать толчками получается и быстрее, и энергетически выгоднее. Например, чтобы повернуть, горгульи могут ногами налететь на какое-нибудь препятствие, пробежать по нему, а потом оттолкнуться. А руками либо придавать телу нужную форму, либо чем-то пользоваться. Это называется «использовать силу всех конечностей».
В мое отсутствие новым убежищем заведовал Ион вместе с несколькими роботами, некоторыми моими, некоторыми новыми. Иона из тела чахлого медицинского робота я переместил в «Линчевателя». Но у него остались все функции медика, а еще вместо лазеров на руках были расположены электрические пушки. Он следил за ходом экспериментов, поддерживал жизнедеятельность выращиваемых организмов (каких-нибудь зверят или растений) а так же помогал рвотникам. На нем я испытывал новые биологические ткани для роботов, так что издали Ион был похож на живое существо.
Второй робот, турель Шурик, которого я вешал на себя, теперь заведовал разведкой. Я его превратил в летающе-роющий беспилотник в виде крылатой змеи. В полете он был похож на «Сталкер», пользовался крыльями и реактивным двигателем, а под землей двигался, как змея.
Третий робот тоже был из паучков, я его назвал Бульдогом. Шурик и Бульдог вели разведку вдвоем для большей эффективности. Они собирали информацию о вражеских передвижениях и состоянии местных экосистем. Бывает так, что самому приходилось восстанавливать трофические цепочки. Например – выращивать горгулий или разводить «Пилота» и распылять его. Садить растения, в конце концов.
Последний робот, тот, который из паучков, был прикреплен к «Сцинку». Он охранял его в мое отсутствие, во время боя помогал мне и двум ремотникам. Этот паучок, в целом, остался прежним, только добавил крылья, усилил реакторы и движки. Всем я раздал имена. Страж, Тик и Ток.
Все роботы с «новым разумом» были экспериментальными, поэтому пока только проверялись. Но главный мой друг, Токсин, был всегда со мной. Он был теперь в новом теле – в «Гончем». Он теперь мог носить больше оружия и реакторов, а, значит, стрелять мощнее, оставаясь все таким же неуловимым и смертоносным. Без двигателей и крыльев, как ты понял, у меня никуда. Главный плюс размера Токсина заключался в том, что он мог управлять «Сцинком».
С Токсином было не только безопасно, но и интересно. Вечерами, когда в собственную лабораторию лететь было или невозможно, или палевно, или просто лень, мы с Токсином в моей комнате разговаривали о жизни. Душевные разговоры были настолько увлекательны, что я просто удивлялся, как робот смог так продвинуться в познании мира. Например, Токсин сам изучил соционику по разным книжкам, и мы с ним угарали, типируя наше окружение. Мы смотрели фильмы, комментировали их. Токсин даже иногда играл со мной во что-нибудь. Моя жизнь возвращалась в прежнее спокойное русло. А Лену я почти и забыл… Она была там, похоронена в смрадном городе под градом снарядов и плазмы. Боль в душе от утраты почти утихла. Почти. Иногда, ночами, я все же вспоминал ее. И опять меня пробивало на слезы. Но это было даже к лучшему – эти эмоции давали мне знак, что я еще жив, и я помню об обещании, данным ей. И я до сих пор ее люблю.
Мне предстояло выполнить одно задание от полковника – убить торговца по кличке Пистолетов. Томпсон дал мне его фотки, которые сделали его подельники. Низковатый, худой человек в «Конкистадоре» с темными глазами  и волосами. А еще у него на толстой цепочке на шее висела шестиконечная звезда.
Этот человек летал на «Громе», которого сбить на «Сцинке» было трудно. Поэтому я решил проследить за ним до его убежища, где я мог спокойно устранить его, когда он будет на ногах. Полковник дал мне четкий приказ, что я должен обязательно его уничтожить. Он мне выделил несколько беспилотников, пользоваться которыми, я конечно, не собирался. Вместо этого я их отнес в убежище как материал для экспериментов. А своими силами бы я справился. Но пока весь ход слежки я скрывал от Томпсона, загоняя ему ложные данные про установку «пунктов слежки» и отслеживания маршрутов Пистолетова. На всякий случай.
Дело было так: убежище Пистолетова располагалось где-то в горах, в тем же самых, в которых была построена моя лаборатория. Если идти пешком с моей лаборатории до примерного места жилища бандита, то долго. Но полет много времени отнять не должен был.
Пистолетов то ли обходил мутантов, то ли смог с ними договориться, как я. Я заметил, что он пролетал через коридор, кишащий осами и горгульями. Мне сбивать их не составило бы большого труда, но дело в том, что они задерживали, а еще такой бой дал бы знак Пистолетову, чтоб он либо сбежал, либо исподтишка сбил меня электрической пушкой.
Поэтому я решил действовать по-другому. Когда его заметил один из моих роющих роботов, я отправился в тот коридор… Вместе с 5 молодыми рвотниками. Драконы летели рядом с вертолетом. Их я взял для охраны и, собственно, на практику охоты в воздухе.
Пистолетов был уже близко. Он отображался на радарах «Сцинка». На  «Громе» он влетел в коридор. Сначала я удостоверился, что за нами нет никакой слежки (хотя мы находились уже глубоко в горном массиве, куда правительство и бандиты не заходили), а потом открыл окно. В щель сразу дунул холодный воздух под напором.  Токсин уселся за штурвал, а я вылез и громко Токсину:
- Держись недалеко от меня. Когда я найду Пистолетова, Бульдог или Шурик скажут тебе, куда лететь. Действуй по моему приказу, либо по ситуации, если мне будет угрожать опасность. Теперь расходимся.
Я отцепился от «Сцинка» и полетел вниз. Токсин увел машину в противоположном направлении, а за ним ушли два рвотника. Мои рвотники полетели уже следом за мной, чтоб подхватить меня, но уже ближе к земле я раскрыл свои крылья, перед этим выхватив огнемет из ножен. Специально для удобной стрельбы в полете для него я сделал специальное крепление на груди и голове. Через это крепление я мог вести огонь с помощью рта. Нечто среднее между самолетами Первой Мировой (где пулемет устанавливался почти так же, как у меня огнемет), горгульей и драконом.
Моя маска была поломана, поэтому лежала в лаборатории на усовершенствовании. Я был без нее. Это, скажу, жесть, когда на такой скорости в лицо дует холодный ветер. А я еще и был в офицерском мундире, который, хоть и имел общую неплохую защиту, но вот от холода защищал так себе. А какое мое оправдание? Конечно же – я мутант, и все это было мне привычно.
Когда я летел сквозь горы и каньоны, я не заметил, как началась снежная буря. Прекрасные горные пейзажи заволокло серым матовым туманом. Свободный полет превратился в борьбу с невидимостью и порывами ветра. Рвотники справлялись с ними гораздо лучше меня, поэтому я держался их. В буквальном смысле. То одному, то другому я цеплялся за хвост. Но когда на нас напала стая горгулий (где-то 9 особей), то рвотники ушли грызть их. Я остался один. Но лететь уже было недалеко.
Последний каньон. Я сворачиваю направо, на открытое место, где мне сзади сразу дует ветер. Но он меня уносит в нужное место. На небольшой полянке в горах я заметил двухэтажный дом. Его следовало проверить.
Я приземлился аккурат рядом с ним. Крылья быстро свернулись в плащ. Для этого я сделал автоматические застежки на рукавах и самостягивающийся пояс. Я снял огнемет с крепления, убрал его и пошел внутрь, выставив ствол вперед. Старая дверь болталась со скрипом от ветра. Я тихо пошел внутрь.
Как только я оказался в заброшенном здании, из-за левого угла чья-то рука схватила мой огнемет. Я повернулся влево, и заметил Пистолетова в броне и шлеме. Держа одной рукой ствол огнемета, второй он целился в меня из пистолета. Одну из рук я отпустил от огнемета и замахнулся на его руку с пистолетом, чтоб поцарапать. Но вместо этого меня поцарапал он своим штыком на оружии. Вторую руку он резко отпустил от огнемета, потом резким движением закинул второй пистолет, который был на веревочке. Я же свободной рукой схватил огнемет. Мы оба друг в друга выстрелили – я облаком пламени, а он дождем из синих пробивных импульсов, одновременно заходя за укрытие. Я сразу понял, что его просто так не убить, поэтому нужно воспользоваться психическими волнами. Я принялся вырабатывать волны. Немного подождав, пока волны перегрузят мозг Пистолетова, я вбежал к нему по стене, выпустив сначала огненное облако, потом сразу переключился на режим импульсов и тоже выпустил их несколько. Я не ожидал, что Пистолетов прыжком уйдет от огненного облака, да и каким прыжком! А когда он уйдет, то еще и прыгнет на меня с помощью своего толчкового рюкзака. В полете он расстреливал мои летящие импульсы с помощью своего пистолета. На середине пути ко мне он кувыркнулся, поменяв местами руки и ноги. Рядом со мной он упал на спину и по инерции покатился, расстреливая меня. Я защищался с помощью пушки молекулярных стенок, установленной в левую перчатку. В замедленном виде тонкие горящие полоски, выпущенные из пистолета, красиво разбивали молекулярные стенки, которые разлетались на красивые горящие осколки. И я не заметил, как Пистолетов оказался рядом со мной. Толкнул меня обеими руками, затем ими же схватил свои два пистолета и выстрелил другими, красно-розовыми снарядами. Я резко наклонился, и эти кометы прошли, немного коснувшись моей груди. Получилось лимбо. Пока это происходило, я снова выпустил огненное облако, от которого Пистолетов ушел. За спиной раздались взрывы от выпущенных красных снарядов. Я забежал за другой укрытие и решил не тратить свою энергию напрасно.
- Ты кто такой? – громко спросил Пистолетов из-за угла – Это сейчас твоих рук дело было?
- Тебя не касается! – яростно ответил я.
- Я таких, как ты, мутантов пачками крошил, и знаю к вам подход, зверье поганое! Думаете, самые сильные? – Пистолетов высунулся из-за угла и издырявил мое укрытие.
- А я таких, как ты, бандюганов завалил много, - и подкрепил свою фразу порцией огня в чужое укрытие.
- Ты сейчас кого бандюганом назвал, ошибка природы? Ты вообще, уродец, сам кому служишь?
- Правительству! И у меня есть приказ убить тебя!
- Аааа, правительству! - взвыл Пистолетов и отправил мне в укрытие разрывной импульс – Терпеть вас не могу, крысы армейские!
- А кого ты любишь, Пистолетов?
- ДА Я ВСЕХ НЕНАВИЖУ!!  - надрывно прокричал он - Что правительство, что повстанцы, что торгашня, что эти бандиты, все сволочи!! Куда не глянешь, везде одно и тоже. Выгода, выгода, выгода! А я как погрызанная собака среди всего этого говна! Давай, мутант! УБЕЙ МЕНЯ! Я хочу сдохнуть больше, чем ты хочешь жить, падла! Давай, разберись со мной! Мне все уже это надоело!
Какой поворот. В другой бы ситуации, я, наверно, сразу бы попытался его расспросить, чего он так. Но это был не тот случай. Мои  эмоции тоже зашкаливали:
- Ты че думаешь, что ты один такой, а? Ты думаешь, я прямо хвалю свое правительство? Все это офицерье, которое продается торгашне и объедает народ, этих предателей сраных! А торгашей как минимум каждого в психушку бы следовало закрыть!
- А что ж ты тогда служишь в нем, если ненавидишь его?
- Да потому, что выбора нет. Нужна мне эта служба, чтоб получить кое-что… Чтоб исполнить то, что обещал… Своему близкому человеку.
Мы оба перестали стрелять друг в друга. Злость постепенно спадала. Дыхание выравнивалось. Запутанные мысли приходили в порядок.
- Слышь, мутант, - Пистолетов нарушил тишину.
- Чего?
- Можешь убить меня, если тебе нужно. Я стрелять не буду. Мне просто реально уже надоело жить. Ты, как погляжу, более-менее норм парень. Хоть тебе напоследок добро сделаю.
Странно, несмотря на схожесть данного предложения с ловушкой, злобного замысла я не почувствовал. Мне почувствовалось то, что он хотел до меня донести – отчаяние. И, как самому любопытному, мне захотелось узнать, что с ним.
- Да погоди, чувак. Может, лучше поговорим? Убийство в лес не убежит.
- Ох… Давай! Пойдем тогда ко мне наверх, там у меня есть теплая комната. А то я замерз уже тут сидеть.
Мы вышли из своих укрытий и встретились. Пистолетов держал руки в карманах штанов, а пистолеты он уже успел убрать. Я тоже убрал огнемет, затем Пистолетов привел меня на второй этаж. Там он дошел до деревянной двери, которую открыл ключом. Это была его комната. Она уже была получше, чем все здание. Около окна стоял столик с двумя стульями. На стене висела бутылка, переделанная под умывальник.  В углу возле двери стояла тумбочка, откуда Пистолетов достал чайник и две кружки, которые поставил на стол. А чайник же он поставил на небольшую черную печку, труба которой выходила наружу.
- А я ведь успел ее растопить до того, как ты сюда прилетел, - говорил Пистолетов.
- Ты видел меня с крыльями? – спросил я.
- Ага. Она еще у тебя в плащ свернулись, верно?
- Есть такое. Никто на базе не знает, что у меня есть крылья и что я так умею. Конспирация. А как ты вообще отыскал это место? И как ты каждый день обходишь коридоры мутантов?
- Да я же хорошо знаю их. Опыт и все такое. Я так сказать вольный исследователь. Знаешь, как я научился не поддаваться этим пси-волнам?
- Дай угадаю. Во время них ты представляешь, что это все компьютерная игра, и ты делаешь много сложных движений?
- ДА! – улыбнулся Пистолетов – Откуда ты знаешь?
- Я же не с рождения мутант. Сначала учился выживать, а потом проводил опыты над собой. Вот и стал таким. Кстати, а где твой «Гром»?
- Да мой «Гром» там, - Пистолетов показал куда-то в сторону – там есть небольшой подземный ангар как раз для винтокрыла. Знаешь, что это было раньше за здание?
- Удиви.
- Воздушный маяк. Здесь сидел персонал и регулировал освещение вершин и деревьев вокруг, чтоб самолеты на них не наткнулись. Еще это здание служило метеостанцией. Я раньше пилотом грузового винтокрыла был, поэтому все это знаю. Кстати, давай уже познакомимся.
- Хорошая идея! Кеша Альварес!
- Исраэль Голан, - он протянул мне руку, и я ее пожал рукой без перчатки.
- Так ты еврей. А эта штука на твоей шее – религиозный знак?
- Ага. Звезда Давида. Мне ее дед подарил, - Исраэль снял шлем и бросил его на кровать, которую я даже не заметил, а потом сам прыгнул на нее.
- А моего деда звали Натаниэль Голан. Он родился аж в 1987 году! А умер в 2107 году. Программа продления жизни. 120 лет! Сколько же он увидел за свою жизнь!
- Фигасе. А ты тут живешь? «Гром» не страшно оставлять?
- Неа. Да сюда фиг кто пройдет. В кабине спать неудобно. А тут есть кровать! Еще у меня есть складной душ в тумбочке. Можно нагреть воду и помыться. Холодильник не нужен, все просто наружу вытаскиваешь. Вот это жизнь!
Кое-что в речи Исраэля я заметил:
- У тебя иногда в речи русский акцент слышен? Ты не из России? – заинтересовался я.
- Обижаешь, братан! – Исраэль неожиданно перешел на чисто русский – Хоть и я еврей, но родился в России, и русский язык понимаю. И хорошо на нем говорю! Ты откуда сам?
До этого мы говорили на переговорнике. На русском Исраэль заговорил гораздо громче, четче и эмоциональнее. Его речь заметно преобразилась. Вот какие чудеса вытворяет родной язык.
- Центрально-Бурятский агломерат. Красные Зори.
- О, земляк. Ну как земляк. Я жил в придорожном городке в глубине тайги. Ближайший крупный город в 300 километрах по дороге от нашего убогого городишки находился, и это как раз ЦБА.
- А как он назывался?
- Лесничество-123. Оригинально, да? На самом деле, там много кто в лесной промышленности был занят. Кто-то деревья пилил, кто-то следил за живностью, кто-то за браконьерами. Городок с жесткой специализацией.
- Знакомо. Сам  в таком жил. После родного города. Там значительную часть всего составляла угольная промышленность, поэтому и назвали Уголек.
Меня вызывал Токсин.
- Да.
- Кеша, с тобой все в порядке? Мы тебя обнаружили, готовы атаковать дом.
- Да не надо, Токсин. Лучше пристройся тут поближе. И отправь Бульдога с Шуриком на патрулирование вокруг этого места.
- Понял. А куда именно поближе?
- Да тут сядь рядом и закопайся пока.
- Кто это? – спросил Исраэль.
- Мои роботы. Единственные друзья в этом мире.
- У меня тоже был робот. И тоже единственный друг. Но не стало его. Кстати, я хочу поглядеть, что у тебя за самолет.
Мы с Исраэлем встали у окна. «Сцинк» под управлением Токсина мягко подходил к земле. Оказавшись на уровне нашего дома, Токсин резко выправил ноги, закинул лопасти назад и вошел в землю, взметя за собой кучу снега.
- Он ушел под землю? – недоуменно спросил Исраэль – Это... как?
- Роющая машина. Подземный бой. Не слышал?
- Неа.
- В том месте, откуда я пришел, их массово испытывали. Универсальные машины, обычно могут летать, как этот или прыгать. По правительственной классификации – БРМ, то есть, болевая роющая машина. Передвижение под землей использовалось для разведки и диверсий. Например, запустить в здание роющую торпеду. И воевать с другими товарищами тоже с помощью них. Ползет она долго, но если доползет, будет плохо, особенно, если она попадет в роющую конечность. Вытаскивать машину из-под земли очень трудно. Ориентируются под землей с помощью ультразвукового виденья. Я что-то нигде не замечал роющих машин. Наверное, их посчитали неудачным экспериментом. У меня на КПК остались данные о них, могу скинуть тебе, почитаешь.
- Обязательно! Люблю что-то интересное. Кстати, я могу тебе тоже инфу подогнать. Я много замечал на рынке людей из правительства, и на них у меня есть информация. Обычно я ее дорого продаю, и не полностью. О чем-то я умалчиваю, что-то сознательно коверкаю. Но тебе, как хорошему человеку, могу выдать все, что угодно. Как зовут человека, которому ты служишь?
- Полковник Йохан Томпсон.
- Ууууу, - загадочно провыл Исраэль в унисон кипевшему чайнику. И пошел его снимать.
- Что такое?- насторожился я - Ты меня пугаешь.
- Сейчас чай налью и принесу поесть. У меня тут целый запас. И заодно ноут раскрою.
Исраэль, словно добрая хозяюшка, разлил воду и кинул туда пакетированный повстанческий чай. А потом он достал оладьи, которые, как он говорит, сам пожарил, и конфеты.  Я их попробовал, оказались вкусными.
- А ты вкусно сделал, Исраэль. Заранее извини, что много есть буду. Я же мутант, у меня в прямом смысле зверский аппетит.
- Да ешь, ладно! – эмоционально и оптимистично махнул рукой Исраэль - У меня там в шкафчике еще дофига их. Блин, я же забыл про твоего Томпсона. Ай, е-мое, я забыл, куда ноут сунул!
Когда приятно раздосадованный мелкими бытовыми проблемами Исраэль нашел ноутбук, мы уселись на кровать, и он стал показывать мне снимки Томпсона, которые Исраэль делал сам. Он пролистывал различные фотографии, где иногда на заднем плане светился и я. Я видел его в окружении торгашей и повстанческих стратегов. На этих сделках меня не было. Томпсон был вместе с ящиками с маркировкой нашей базы. Эту маркировку я узнал. Это жизненно необходимый груз для самой базы или гуманитарная помощь находящимся рядом базам. Все Томпсон разбазаривал в обмен на какие-то мелкие коробки. На некоторых фотках я заметил открытые коробки. В них лежали пакетики с белым содержимым.
- Не, я, конечно, подозревал в нем что-то неладное, но я не думал же, что он настолько падла! – возмутился я - Он обменивает груз нашей базы на наркоту. Он вообще охренел? Зачем ему это надо?
- Укрепиться в своей зоне влияния, - сказал Исраэль – Я тебе сейчас кое-что покажу другое. Перелистываю. Вот! Это карта нашей местности. Вот – твоя база. Здесь и здесь правительственные форпосты. Здесь повстанческая база. Вот тут находится довольно сильный бандитский притон, который не правительство, ни повстанцы не трогают. И вот понатыканы мелкие притоны. У твоего полковника обширная зона влияния. Ну, во-первых, это сама база. Он владеет примерно 60 процентами притонов, имеет значительное влияние среди повстанцев. Он может главной базе и нескольким форпостам обеспечить серьезную блокаду. А еще я записывал переговоры его с другими бандюками. Я, кажется, знаю, какая запись тебе точно понравится.
Исраэль немного пролистал файлы и открыл ее.
- Как наркотрафик идет, Томпсон?
- Все пучком. Осталось только убрать тех козлов. Еще немного, и мы будем владеть всем этим районом. Кидал нынче много развелось, разобраться с ними надо.
- Что будешь делать со своим помощником мутантом?
- Он хорош. Приказы исполняет четко. Но слишком принципиальный. Я ему не доверяю. Помнишь же нашего Пистолетова? Я скоро дам ему задание убить его. Пистолетовдерзкий. Он в одиночку притон целый перебил, который ему угрожал. Натравлю на него Альвареса, пусть убьют друг друга. Сразу двух зайцев. А там гляди и генерала приложу.
Я поверить не мог, что все это время исполнял приказы такого предателя. И я понял, почему он мне щедро платил. Он хотел подвязать меня к себе, чтоб потом, если офицеры выше рано или поздно выяснят о его проделках, чтоб меня записали вместе с ним в одну банду, и наказали обоих. Тогда мне бы либо пришлось идти вместе с ним, как его личный солдат, либо Томпсон бы попытался сделать из меня козла отпущения. И я даже не задумывался все это время почитать его мысли! Как говорилось в одном фильме, Штирлиц еще никогда так не был близок к провалу…
- Можешь мне эту информацию скинуть? Или… у меня идея получше. Не хочешь занять мое место?
- В смысле?
- Чин подполковника не нужен? При таком повороте событий я вполне могу занять место Томпсона, а тебя сделать своим личным подчиненным, то есть подполковником. Хочешь, покажу, что тебе светит при этом звании?
Со своего КПК я показал Исраэлю фотки элитной столовой, еды там и своей комнаты.
- Круто. А почему ты мне так уже доверился? Тебе не кажется, что я могу тебя обмануть?
- Нет. Я мутант. Могу чувствовать людей и даже читать мысли. На базе я долго не практиковался, а иначе бы первым спросил про своего полковника. Вот, например, у тебя я чувствую одну сильную мысль – жизнь бессмысленное дерьмо. О людях часто думаешь, что тебе одни паскуды попадались. И после потери кого-то, кажется, робота по имени Айзек, единственного, кому ты доверял, ты потерял смысл жизни. А потерял его ты из-за чьего-то предательства.
- Да! – Исраэль склонил голову – Ты прав. Все правда. Айзека я нашел в ходке. Мы с группой напали на правительственный форпост. Там мы нашли много интересного. Себе я решил забрать робота. Какой-то правительственный инженер решил совместить «Силовика»и «Шершня». У него ножи на пальцах, толчковый рюкзак и лазеры на обеих руках. Я долго провозился с программированием, но я смог! Я смог получить настоящего друга! Айзек был веселым. Никогда с ним скучно не было.
- А никого не смущало, что у тебя друг робот?
- Неа. На нашей базе робот был почти у каждого, особенно, СПРП. Нам их целую партию закинули. Правда, они все списанные были. Но каждый хотел себе этих летающих, забыл, как они.
- Да, я понял. НСР. А ты на какой базе был?
- В Мюнхене большое гражданское убежище. Перед этим коротал жизнь в пригороде на авиационном форпосте. Прикинь, какой-то правительственный хрен там сначала на нас газ пустил, а потом в окна «Сталкеров».
- Кажись, я знаю того, кто это сделал. Пересекался в Угольке с одним, про это рассказывал.
- О как! Слушай, а пошли хавать, а то сейчас желудок сам себя переварит.
- Согласен.
И пока мы с Исраэлем ели, мы обсуждали, что будем делать дальше.
- Ну так что решили-то, Исраэль? Ты согласен пойти со мной?
- А почему бы и нет? Мне нравится это идея. Мы же пойдем к генералу, так?
- Ага.
- А они меня точно примут? Ну я же торгаш обычный.
- А кто сказал, что ты мне не близкий друг, которого я недавно встретил? Я прилетел к некому торгашу по кличке Пистолетов, которого должен был убить, а увидел друга, с которым сто лет не виделся. Это ли не повод, чтобы поговорить и объединиться против общего врага?
- А идея хороша. Что потом?
- Нам нужно сначала добраться до генерала. Не исключена вероятность, что Томпсон следит за огромной территорией. Если мы полетим вместе, думаю, этот мирный герцог, то есть, peace duke,  поднимет своих бандитов, чтобы нас перехватили.
- Тоже так думаю. Выходит, «Гром» надо куда-то спрятать?
- Да. И я знаю, куда.
- Куда, если не секрет?
- В свою тайную лабораторию. Я же благодаря своим экспериментам таким стал. Мутант с крыльями. Который еще и психические волны вырабатывает. Я эксперименты свои не забросил. Недавно, например, изготовил двоих летающе-роющих беспилотников. Они могут летать, но в случае опасности прятаться под землю.
- Круть. А чем ты сейчас занят?
- Новыми организмами. Идей нет. Пока что. Ах, да, убежище. В него можно попасть двумя путями. Первым – пролезть под землей, а второй это проплыть под водой. Оно находится в карстовой пещере. И, самое главное, там находится гнездо рвотников. Я с ними дружен. Например, по тому горному коридору я смог пробраться только благодаря им. А иначе бы меня зацапали горгульи. Когда будем подлетать к гнезду, держись недалеко от меня. Не проявляй агрессии ни ко мне, ни, тем более, к ним. Через некоторое время они должны к тебе привыкнуть.
- А рвотники разве живут в гнездах? Я думал, они одиночки.
- Они как люди – выбирают разную стратегию выживания.
- А в гнезде не темно  им?
- Они же сами себе факелы зажигают.
- А кислород?
- А в пещере же лишайники завелись, которые тащатся от продуктов горения, взамен давая кислород. Сейчас природа сильная.
- Согласен. Вот, все, мы поели. Руки надо помыть? Там умывальник.
- Пока нет. Ну что, погнали?
- Вперед, братуха.
Пока Исраэль убирал тарелки, я спросил у него:
- А почему именно Пистолетов?
- В первый раз, когда прилетел сюда, торгаши спросили имя. Его я говорить не стал. Они мне решили дать погоняло. У меня же два пистолета, вот и нарекли Пистолетом. Но я их немного поправил – сказал Пистолетов. Просто эта фамилия в ржач меня вгоняет.
- А что твое оружие может?
- Мои пистолеты? Пойдем, выйдем, покажу. Ту часть здания громить не жалко.
Мы вышли в необитаемую неухоженную часть здания. Когда Исраэль закрыл дверь на замок, он сразу вынул из кобур по бокам свои массивные пистолеты и начал ими ловко крутить в руках. Он показал все режимы стрельбы на своих пистолетах: обычный, разрывной импульс, молекулярная волна и лазер. Я взамен показал свое.
- Перчатки-когти с молниями – это нечто! – отметил Исраэль – Сделаешь мне такие же?
- Да запросто. Пойдем уже, а то время поджимает. Ты ноутбук взял?
- Обижаешь! Все свое ношу с собой.
Токсин выкопался, пока Исраэль выводил заведенный «Гром» из подземного гаража, сделанного, как небольшой тоннель. Наподобие того, в котором ночевали мы с Фаренгейтом. Затем мы полетели. Погода уже прояснилась, солнце вылезло. В полете я рассказал Токсину о новом знакомстве и о предательстве полковника Томпсона.
- Вот как. И ты с этим Исраэлем хочешь объединиться против него и рассказать обо всем генералу? А он не в доле?
- Черт его знает, вроде нет. Да и он сам сказал, что хочет убить генерала. Я не думаю, что Раубфогелю понравится, что с его базы какой-то полковник безнаказанно тащит добро.
- Ты думаешь, Исраэлю можно доверять? У него сейчас сзади хороший шанс подстрелить тебя, а потом мертвого или не совсем сдать на опыты.
- По-моему, «Сцинк» должен выдержать выстрел «Грома». А среагировать, как надо, я успею. Кстати, те рвотники, которые с тобой летели, они нашли что-нибудь?
- На горгулий наткнулись. Уводить пришлось вертолет.
- Тоже самое. Надеюсь, они выжили.
Мы долетели до того места в реке, где был вход в убежище. Я сказал Исраэлю, чтоб нырнул под воду, и там следовал за мной. Под водой «Сцинк» плыл очень медленно. Под землей зайти для меня было бы быстрее. Наконец, мы вынырнули из-под воды, взбурленной нашими винтами.
И вот, желто-зеленый огонь освещающих факелов ящеров, который отражался в десятках глаз, нацеленных на парящий надо мной «Гром». Рвотники привыкли к моей странной добыче, поэтому относились к подобному вполне снисходительно. Мы проковыляли к посадочной площадке, над которой горели красные лампы и аккуратно посадили свои машины, а потом вылезли.
- Ну и вонь здесь, - сказал Исраэль – Надеюсь, у тебя в лаборатории есть вентиляция.
- Есть. Пойдем за мной.
Мы прошли дальше, в вырытое мной углубление пещеры. Железная дверь нас пропустила. Сразу же за ней стоял Ион.
- Кеша, Токсин... А это кто? – сверкающими молниями пальцами Ион показал на Исраэля.
- Это наш новый друг Исраэль. Токсин, введи Иона в курс дела. А я пока для Исраэля проведу экскурсию.
- Погоди, - чуть позже обратился он ко мне – Это  «Линчеватель»?
- Да, это он. Только электрический. Я его переделал.
- Зачем?
- Надо. Долго объяснять.
Сначала мы вошли в арсенал. Комнату, где куча разного оружия висело на специальных креплениях. Я хотел сделать арсенал из фильмов о суперагентах. Белые стены, оружие на аккуратных полках с подсветкой. Но получилось логово террориста: обшарпанные стены и полки под светом торчащих мигающих лампочек.
- Вот тут, Исраэль, у меня находятся все современные и не только образцы оружия. Вот, например, два «Импульса» - старого и нового образца. Замечаешь разницу форм, видов, эволюции?
- Дааа. С поджигающими лучами старого «Импульса» им бы только как огнеметом пользоваться. Пистолеты у тебя далеко?
- Да вот же, слева от тебя, - я положил винтовки – «Воробей», «Потрошитель», ПОС-1. И гляди, готов поспорить, раньше ты такой не видел.
Я достал бандитский револьвер для мощных пулеметных патронов. Усовершенствованный пистолет зверобоя.
- О, я раньше встречал эту машинку. «Законник», верно?
- Верно, - подтвердил я – Укороченная снайперская винтовка, если посмотреть.
- Да хрень полная, - возразил Исраэль – Бандиты вечно какое-нибудь г...о для понтов придумают. Ты хоть знаешь, за сколько такой продают? Да за то, что они просят за такой, легче найти «Гейзер-М». У тебя он есть, кстати?
- Да, но он потрепанный и в единственном экземпляре. У повстанца одного по дешевке выкупил. Пострелять не хочешь?
- Спрашиваешь. Конечно, хочу.
С дробовиком я вывел Исраэля на импровизированный тир, а точнее, просто в еще одну пещеру, где можно было пострелять по сталагмитам. После испытания дробовика Исраэль был восхищен. А потом мы отправились в мой музей старых вещей – мечей, бутылочных гранатометов, старого оружия и так далее. А еще там были фотографии.
- Так вот ты каким был до того, как мутантом стал. А откуда все эти фотки?
- Их делал либо я, либо Токсин. Я долго жил один на островном городе. Когда другие улетали, я решил остаться, потому что мне надоели люди. В первое время было страшно, но потом нашел убежище, превратил его в удобную крепость. И там собирал вот такие штуки. А вот смотри, моя первая фотка, как я стал мутантом. Видишь, у меня рубашка в крови? Тогда на мой дом целый рой ос напас. Одна из них насквозь меня проткнула. Тогда я еще человеком был. У меня галюны пошли после этого, проснулся уже мутантом.
- А как к тебе на базе-то относятся? Я, например, знаю, что мутантов не особо жалуют. Отдают на исследования, где над ними издеваются, как хотят.
- Есть такое. Но большинству на мутантов, все же, накласть. Ну похож ты на горгулью или бандитского наркомана, и что? Там другая напасть – биологи. Они якобы защищают базу от биологических угроз, но на самом деле, в своем области они абсолютно некомпетентны. Они ничего не знают о новой растительности, о «Пилоте», о поведении зверей. То есть, если по базе пойдет какая-то болезнь, связанная с новыми организмами, они ничего не смогут сделать! Может, они и знают что-то, но, например, до моего уровня им далеко.
- Ты не биолог, пока не вырастишь собственные крылья! – пошутил Исраэль – На самом деле, да, замечал такое среди них. Я наблюдал за ними и не понимал, почему они не изучают то, что растет или бегает у них под носом.
- Но, несмотря на все, они специалисты по защите от биологической угрозы. Командование в этом плане им дает широкие полномочия. И угадай, что они делают? Они шантажируют мутантов! Мутанты, хоть и свободно ходят среди обычных людей, но находятся под контролем биологов. Биолог если подаст сигнал об опасности, мутанта сразу заберут на опыты. Где сам понимаешь... А так как власть в науке жизни не разбирается, биологи могут отправить мутанта на смерть просто так. И этим они шантажируют их. И эксплуатируют. Принеси то, принеси это. Сходи к бандитам. Биологи тиранят мутантов не хуже младших офицеров, которым даются большие полномочия в отношении гражданских. Они могут и обычного человека так шантажировать, типа, мы у тебя что-то в крови нашли, давай, не поднимая шума, ты нам что-то дашь, а мы все быстро сделаем. А я что? Я же тоже мутант, но я слишком особый, один мазок крови, и меня заберут куда подальше. Биологи уже обрадовались, что им в распоряжение попал целый подполковник! Но нет! Чтоб обезопасить себя, этих биологов пришлось запугивать расправой над ними и их семьями. Для убедительности я похищал их детей. Никого, правда, не убил. У мутантов-то тех тоже дети. А биологи же грозились и детей выдать на потрошение. Так что я стал подпольным защитником мутантов на моей базе. Если кто-то из биологов решится меня выдать, то их семьям конец. Мутанты их найдут и вырежут за меня, и это недоученые прекрасно понимают. Да, жестоко. Но справедливо же!
- Да лучше бы их вырезали нахрен! – неожиданно злобно процедил сквозь зубы Исраэль – Понарожают шакалов сраных, а они нас в своем говне топят! А найдется отчаянный человек, которого в угол загнали, решится дать отпор! И все, сука, исчадие ада! Я тебе сейчас одну историю расскажу. Я тогда в 6 классе учился. А у нас какая школа была? Одно быдло! Я порой удивлялся, как можно быть такими отмороженными у***ми! И был у нас парнишка, звали Костик Бронфин. Тихий такой, скромный. Но над ним все издевались, и издевательства часто выкладывали в сеть. А у нас городишко такой гнилой был, поэтому народ перся с такой параши. Особенно, молодежь. Представь, на местных пабликах то какую-то шлюху по кругу пускают, то, б***ь, обкуренные дебилы, сука, заблевывают столы. Ладно, над этим можно было поржать, п***й, но не над издевательствами! Выкладывает в этот паблик видос, какой-то олень унижает Костика. Бьет его, землей кормит, ссыт на голову. Это какими, сука, отклонениями, надо обладать, чтоб творить такое? Последний звонок для тех ребят с его класса стал реально последним. Костик принес с дома старый добрый автомат Калашникова. Линейка выпускная началась когда, тогда и Костик вышел и как давай по ним шмалять! Да-да-да-да-да! – Исраэль имитировал выстрелы автомата - Я в последнем ряду сидел. Когда услышали выстрелы, началась жесткая паника. Я спрятался под кресло. Все бегали, орали, как резаные, а когда вылез, все уже кончилось.  Такое зрелище из-за этого стада баранов пропустил! На сцене море кровищи, трупы, кто-то там еще ползает и в крови захлебывается. Конечно, понаехали менты, скорая, еще кто-то там. Прихожу домой – вечером в местных новостях об этом говорят. А потом решили этот выпускной сделать днем траура. Траура кого? Умственно отсталых недоманьяков, которые издевались над этим бедным Костиком? Не слова о насилии в школе! Все только о психических отклонениях. Это так выбешивало! Перебил класс своих долбоящеров, и правильно сделал. Не знаю, были ли среди его жертв невинные, потому что наши долбаные местные СМИ всех убитых превозносили как ангелов. Тьфу! Бесит!
Так вот насколько Исраэль ненавидел бандитов. У него это, оказывается, с детства шло. Я его, действительно, нифигово так обидел, когда назвал его одним из них.
- Да, реально какая-то жесть. А что с родителями этого Костика?
- У него не было родителей. Его воспитывала полуслепая бабушка, так скажем, ветеранка Третьей Мировой. Я так думаю, что она после войны дома хранила этот Калашмат, и однажды внучок нашел его. А дальше знаешь.
- А не может быть так, что бабка его надоумила на это?
- Так и считали бедные пострадавшие. За это на нее пальцем показывали и говорили «взрастила чудовище!». Но ей-то что было терять? Она говорила все, что думала, и ей это прощалось, как старой. Это меня могли поймать и избить местные уголовники, которым после этого сразу бы все изнасилования, грабежи простили, потому что, б***ь, они защищают честь бедненьких жертв! Помню, как та бабка зажгла на местном ток-шоу. «Эх, паразиты! Вы знаете, что ваши ангелочки с моим внуком вытворяли? Не воспитывали поганцев своих, вот и получили! Еще и орете, почем зря! Да вас самих расстрелять надо, окаянные!». Задала срачу на месяц вперед!
Исраэль так мастерски спародировал голос бабки, что я аж перенесся в то время. Я сделал вывод, что этот человек очень хорошо владеет своими эмоциями. В театре он бы спокойно смог сыграть какую-нибудь роль.
- Ну и город у вас! А бабка молодца!
- Не то слово. А че это за паук?
- Это бывшее тело моего самого верного робота Токсина. Раньше я разум правительственного робота додумался впихнуть в робота для уничтожения крыс. А вот тот белый робот на ножках это бывшее тело того «Линчевателя». Медицинский робот, которого я спер из больницы.
- Нормально. А тот манекен с плащом и маской?
- Моя старая одежда. Видишь, на нем еще перчатки, к которым подведены трубки с проводами? Это наручные огнеметы и шокеры, которые питаются от рюкзака сзади. Там аккумулятор и баки. А вот видишь палки с бутылками? Это бутылочные гранатометы. В них простейший ракетный двигатель и сомнительные химикаты. Вылетает максимум на 15 метров прицельной стрельбы.
- В детстве я подобные штуки делал. Не такие сложные, конечно, но похожие. Умел бы я так в детстве делать, я бы уже давно вооруженную банду собрал. Я так понял, у тебя довольно долгая история.
- Так и есть. Но я расскажу ее позже. Пойдем, скопируем данные на мой компьютер. И полетим к генералу.
Мы пошли к моему рабочему столу с компьютером и небольшой библиотекой, подключили наши компьютеры друг к другу беспроводной сетью и перекинули данные.
- Дело сделано, - сказал я – Хочешь в мою лабораторию?
- Пойдем.
Мы вошли в главное, ради чего я, собственно, поселился в этой пещере, в святилище экспериментов и науки. Хаотично расположенные растения в горшках, клетки и террариумы разных размеров с разными животными, аквариумы, бассейны, колбы, приборы.
- Сразу видно, логово гениального ученого, - подтвердил картину Исраэль – Думаю, нам стоит поспешить.
- Верно. Тогда побежали к «Сцинку».
Вдвоем мы отправились к моему летательному аппарату. Вдвоем мы влезли, хоть и пассажирское место было не очень удобным. А еще Токсин…
По пути я показывал Исраэлю все режимы, в которых «Сцинк» мог работать. Он удивлялся, и просил, чтоб потом поучил меня управлять ей.
Нам нужно было долететь не до нашей базы, а до расположенного недалеко от нее аэродрома – укрепленного чисто военного (без гражданских) объекта, в котором и обитал генерал Людвиг Раубфогель.
Как только я увидел огороженную высокой стеной территорию со взлетной полосой, окруженной направленными вверх пушками, по рации нас сразу вызвал диспетчер и потребовал назвать себя.
- Подполковник Иннокентий Альварес, база номер 946-LFG.  Личный код IASHFA86679. Прошу разрешение на посадку. Срочный прием к генералу Раубфогелю. Со мной гость.
- Даю разрешение на посадку. Садитесь на платформу номер 2.
Вдоль взлетной полосы были расположены квадратами с цифрами (выделенными фонарями). Я завис над вторым, после чего земля отъехала, и я опустился в подземный ангар. Земля над потолком закрылась, а платформа, на которую мы сели под землей, отъехала еще в сторону.
Мы прибыли. Включился свет. Нас окружили правительственные солдаты и два «Линчевателя». Под прицелами «Факелов» и «Импульсов» по широким подземным коридорам базы мы отправились к Раубфогелю.
Путь наш был долгий. Перед входом в его кабинет у нас забрали все оружие, а так же потребовали, чтоб Токсин остался с охраной. Генерал нас встретил, уткнувшись в голографическую карту местности на столе. Я его поприветствовал, а потом мы по порядку объяснили ему, что да как.
- Вот оно как, - после всего сказал Раубфогель – Ну попадись мне этот Томпсон, я его под трибунал отдам!
После этого Раубфогель позвонил инспектирующему генералу, который как раз был на базе, чтоб он арестовал Томпсона. Ответ был такой, что Томпсон сбежал вместе с приличным грузом.
- Я знаю, куда он пошел, - вдруг сказал Исраэль и снова открыл карту – Вот здесь находится личная база Томпсона, где он хранит наркоту и груз. Она упирается в горы, кишащие мутантами, так что база это удобное место обороны. Вот фотографии.
Посмотрев на базу, окруженную горами и прикрытую мощной стеной с одной стороны, я понял, что ее можно захватить. Что я и озвучил.
- Да, хорошее место. Ладно, орлы, посмотрим, что вы можете. Ты, Альварес, пока назначаешься временным полковником. У тебя в распоряжении люди и база. Но насчет твоего друга я сомневаюсь. В базе данных сказано, что ты, Исраэль Голан, принадлежал повстанцам.
- Так и есть, не буду отрицать. Я решил сбежать с базы на «Громе» после того, как наш стратег предал нас, отправив на самоубийственное задание. Я потерял лучшего друга. А без него на базе с бандюками оставаться не хотелось.
- Ну что ж, Голан, ладно. Если у вас двоих все получится, ты станешь подполковником, а еще я представлю вас обоих к награде!
Что будет с нами, если ничего не получится, мы знать и не хотели. Потому что оба знали – мы все сможем.
Для начала мы снова отправились в наше логово, чтоб Исраэль смог забрать свой «Гром». Потом, конечно же, мы полетели на нашу базу, чтоб я встретился с инспектирующим генералом. Внешне он напоминал Льюиса, но по характеру был человек-робот. Он нам объяснил, что Исраэль должен для начала получить личный код и маячок. Этот маячок крепится на самого человека. Его при желании можно было и выключить, но не тогда, когда подлетаешь к базе, а иначе могли открыть огонь.
Далее мы вдвоем с Исраэлем снова отправились в мое логово, где с помощью разведки мы кое-что выяснили. База представляла собой 3 здания: главное, в котором был реактор, жилые помещения, и на крыше которого располагалась артиллерия и устройство защиты от точечного спутникового оружия. И два комплексных орудия ПВО. Это окружено 10-метровой каменной стеной с противотанковыми орудиями. А еще внутри техника: какие-то ПМТКД (пилотируемые машины точного копирования движений, если кто забыл), с которыми мне предстоял жестокий ближний бой.
База была защищена плазменным куполом, но у нее не было никакой защиты под землей. Все 5 ПМТКД не имели роющих приспособлений. Это разношерстные машины, склеенные из разных образцов, но у них было кое-что общее: все одинаковой формы и примерно одинакового роста. У всех имеется оружие ближнего боя. Либо кинжал, либо меч, штык на винтовке. И у всех реактивные двигатели полноценного полета.
План был такой: для начала окружить местность вокруг базы истребителями и ПВО, чтоб не выпустить и не впустить ни один подозрительный объект. Затем я должен был под землей пробраться на базу и отвлечь внимание охраны на себя. Я должен немного продержаться под натиском пяти мощных машин и огня из окон, пока Шурик и Бульдог не выпустят роющие торпеды по установкам ПВО, которые, ко всему прочему, служили так же генераторами щита. Когда щит будет снят, мне на помощь прилетит Исраэль с эскадрой боевых вертолетов. А тем временем с гор на «Грузчике» в главное здание спустится группа захвата и возьмет контроль над базой. И все, можно считать, что победа за нами.
Первая очередь была за мной. Я выпрыгнул из-под земли внутри базы как раз рядом с чьей-то ПМТКД. Но нанести серьезный вред я не успел – меня сразу окружили, наставив на меня лезвия штыков и мечей. Мне было не страшно – мой опыт в управлении «Сцинком» существенно поднялся. А еще у меня сзади была прикреплена шея «Диплодока» с его стандартным орудием, штыком, огнеметом и молекулярной пушкой. Шеей управлял либо Страж, либо Токсин. На этот раз это был Токсин. В первую очередь, когда мы выпрыгнули, Токсин залил горящей смесью окна, чтоб всякие там гранатометчики нам не мешались. Затем мы дрались. Хоть я и весьма неплохо держался, но рано или поздно толпа должна была меня обезвредить. Когда этот момент подступил близко, роющие торпеды ударили в ПВО. Два взрыва отвлекли нас всех. Но когда все поняли, в чем дело, вертолеты уже приблизились. Первым был, конечно же, Исраэль. Он спикировал на нас, сходу ударив молнией того, что находился сзади у меня с мечом. Правительственные новые боевые вертолеты «Колибри» и «Хищники» отвлекли ПМТКД. Из окон главного здания вылетело несколько «Комаров». Пока все отвлеклись от меня, я снова нырнул под землю. Немного подождав, я снова вынырнул, перед этим запустив в одну ПМТКД роющие торпеды. Я снова вынырнул прямо за спиной у врага, и как раз в тот момент, когда Исраэль пролетал мимо, пальнув в кого-то молнией. А в это время на крыше здания уже высадился спецназ.
Через несколько минут все было кончено. Полковник-предатель, как оказывается, управлял одним из ПМТКД. Генерал Раубфогель вскоре прибыл на место вместе с двумя квадрокоптерами и приказал немедленно основать здесь форпост. Часть похищенного груза, а так же оружие и наркотики нашел спецназ в подземном хранилище. Наркоту единогласно решили сжечь (правда, я себе немного забрал на исследования). Два ПМТКД генерал отдал нам. Мы их унесли в мое логово, а потом прилетели на базу. Там, в кабинете полковника, генерал Раубфогель нас обоих представил к награде «За храбрость в бою». А еще мы получили звания.  Я получил новую нагрудную нашивку, а Исраэль – нагрудные правительственные погоны подполковника. В ближайшие дни мне предстояло объяснить Исраэлю, что я сам понял из военной иерархии ПРВ. А пока мы праздновали победу у меня в комнате с дорогим вином и шикарной едой. Исраэль поплавал у меня в бассейне, позже к нему присоединился я. Два мужика в трусах в течение 20 минут брызгались, плескались и топили друг друга, и, конечно, исходя из этого, пускали гейские шуточки («еврейская накаченная попка» или «сексуальный качок-мутант»). Я уже сто лет так не веселился. Без пошлых намеков! А с нами же еще Токсин был. Два мужика в трусах и робот-собака.
Чуть позже мы уже спокойно, в халатах, сидели в креслах и пили вино.
- Чувак, - Исраэль обратился ко мне – я хочу за тебя выпить! Если бы мы не встретились, я бы, наверно, уже никогда не узнал, что значит душевно поговорить и повеселиться. Я так не угарал уже знаешь сколько? Все в напряжении вечном.
- Давай выпьем, потому что у меня те же самые чувства. Если бы не ты, эта козлина обязательно меня кинула. Вдвоем мы с тобой сегодня реально постарались. За нас!
Мы чокнулись и осушили бокалы. Я разлил новую порцию вина.
- Я сегодня, кстати, недорассказал про Айзека. Я с ним же в последнее время так веселился. С тех пор, как я его отпрограммировал, он стал моим лучшим другом. Он сначала был обычным роботом, просто сопровождал меня, выполнял приказы. Но он очень быстро развивался. Немного время спустя он меня уже подкалывал. От остальных роботов Айзек именно этим отличался – интеллектом. Его и сделали полноценным бойцом, хотя остальные роботы почти все были только помощниками людей. Айзек был любопытный и общительный, поэтому он всегда был в курсе всех дел на базе. Я рассказывал ему про историю этого мира, он всегда с упоением слушал. Айзек прекрасно понимал, что нас окружают далеко не самые лучшие люди, что во власти, что простые бойцы. У нас бригадир был натуральной крысой, как и по характеру, так и по всему остальному. Он родился в год крысы и сам был похож на крысу. Работал в офисе, подмазался к кому-то из офицерья, и вот! Еще у нас в бригаде была парочка геев-наркоманов. Они покупали наркоту у бандитов, толкали ее нашим, а еще е***и друг друга в жопу так, б***ь, что стены тряслись.
- А еще косяки скручивали и туда же пихали, чтоб глистов выкуривать, - рассмеялся я.
- А потом обратно в рот, - поддержал шутку Исраэль.
Мы немного посмеялись над гомосеками. Дальше я задал вопрос:
- Слушай, Исраэль, а какого х** ты, сука, материшься, б***ь, так часто?
- А х**е нет-то? – улыбнулся Исраэль – Мат – отличный способ снятия стресса!
- Снотворное такое, да? 
- Канешна, братуха! – вскрикнул Исраэль и чуть не разлил вино - Психолог Голан советует это метод народной медицины. Он помогал нашим дедам, прадедам, прапрадедам. И нам поможет!
         Мы с Исраэлем немного посмеялись, а потом он продолжил:
- С Айзеком вместе через столько прошли, столько клевых историй с ним связано! Он любил меня подкалывать. Помню, вот, общался с медсестричкой одной на базе. У меня и в мыслях не было с ней сексом заниматься, хотя она, знаешь, хорошенькая такая была. Айзек, падла, травил при ней шуточки разные. Вот, например: «Знаешь, в чем сходство между стрелкой часов и членом Исраэля? Оба сейчас на полшестого и потихоньку поднимаются». Сука! Я краснел, как помидор и одновременно угарал, как конь. Самое главное, Айзек всегда чувствовал тонкую грань между шуткой и причинением обиды. Да так ни один знакомый мой живой человек не мог, как он, правительственный робот! И ведь это была не какая-то однообразная задача, в которых обычно роботы превосходили людей, это были эмоции! Айзек ориентировался в этом лучше людей! К слову, с той медсестрой у меня несколько раз был перепихончик благодаря Айзеку. Он вообще со всеми, с кем возможно, дружественные отношения держал. Любил прикалываться и разыгрывать, и ему это всегда прощалось. Он был королем розыгрышей! Творческая жилка, понимание человеческих эмоций и техническая подковка вкупе давали превосходный результат! Знаете, как меня Айзек однажды разыграл? Он пока я спал, откуда-то принес здоровенный, метровый дилдо и положил его в обнимку со мной! Б**, уже это само по себе трындец, а дальше вообще жесть! Мне в это время сон какой-то эротический снился. А Айзек на видео все снимал. В общем, встаю я, отбрасываю дилдо. Айзек ржет. Ну как робот.
       Роботы тоже могут смеяться при достаточном уровне развития. Только если у нас смех это прерывистое дыхание, похожее на кашель, то у роботов что-то вроде короткого замыкания. Непривыкшего человека смех робота может сильно напугать.
- Я недоумеваю, - говорил Исраэль – А он мне видео показывает. Мне же сон снился эротический, так? Так эта собака железная уловила этот момент и специально притащила этот гребаный член! И он мне показывает видео, как я с этим дилдо со слюнями и соплями целуюсь! СУКА!!!
         Меня сразу пробил мощный приступ смеха. История в прямом смысле чуть не убила меня, потому что я долго не мог нормально отдышаться. Капееец! Вот это юмор у робота! Интересно же он сформировался. Наверное, на хозяина насмотрелся. Я б сдох, если меня так Токсин разыгрывал.
- А вот когда мы объединялись, мы были королями веселья! На организацию всех мероприятий нас звали в обязательном порядке. На базе много дерьма было, так что подобное нас радовало. Хоть что-то хорошее.
- А бандитов у вас много было на базе?
- Да дофига. Они надоедали просто. У нас рядом с базой притон был, вот только фиг пойми, где. А еще, практически в 100 метрах от базы, в подвале расположился один торгаш. К нему всей базой ходили, чтоб чем-нибудь экзотическим затариться. Но я-то знал, что эта сволочь в сговоре с бандитским притоном. Следит за нашими вылазками и сливает инфу, а нас грабят потом. Нормально выйти в ходку нельзя! Ну и решили с Айзеком мы сами отследить этот притон. Пришли к этому торгашу после задания одного, чтобы затариться. Закупился парой деталек, потом в соседнее здание ушли. Там мы с Айзеком развернули антенну с ноутом, чтоб выполнить перехват данных. Перехватили сигналы и там же расшифровали. Мы выясняли, короче, координаты притона. Решили проверить. Отправились. И, действительно, он там был! И кого там, малюсенькое двухэтажное здание с пулеметом на крыше и столько проблем! Порешили на том, что лучше зачистить этот притон самим. Через некоторое время пришли туда снова, чтоб зачистить его. Мы присели на крыше, Айзек взял меня, раскинул крылья и с помощью толчкового рюкзака перенес туда. Мы через чердак зашли туда. Там пару человек стояло каких-то обкуренных, мы их по-быстрому ножами пырнули. Вышли в основное здание. Фойе большое с лестницей, внизу стоит здоровенный стол, за которым куча бандитов сидит. Мы их тупо забросали гранатами, а оставшихся добили. Застреляли с пистолетов всех. Нетяжело было. Как они заставали наших врасплох, так и мы решили застать всех подряд. Вот только с наркоманом пришлось сразиться. Он хоть и слабый был, но, блин, человек и робот против здоровенного наркомана! Кое-как замочили! Торгаш узнал, что кто-то его притон зачищает, поэтому решил быстро избавиться и от него, и от нас. Если бы повстанцы у нас нашли его, то его бы стратеги наши нереально прессанули за его заслуги. Он застрелял притон из артиллерии, мы кое-как выбрались.
      И это не самое интересное еще! Той же ночью я пошел в туалет. Я спросони не сразу заметил, что за мной кто-то идет. Трое, когда я вышел с кабинки, меня ждали. Если бы у меня с собой был пистолет или они не были вооружены, я бы их раскидал нахрен! Но они меня на мушку взяли и закрыли туалет. И стали до меня докапываться. Оказывается, это были шпионы с притона, которые сливали информацию торгашу. Айзек вовремя подоспел, но в меня тогда эти три п*****а магазин пистолета разрядили. Меня еле спасли. Я в больнице отлеживался, а в это время шпионов поймали, допросили, а торгаша прессанули! Бандиты еще пилотами были, поэтому после их смерти вакансии освободились. Так мы стали пилотами «Грома».
      Исраэль с легкой ностальгией вспоминал эти истории. Некоторое время я тоже чувствовал от него легкость этих воспоминаний, но потом настроение Исраэля резко упало. Я сразу понял: он вспомнил момент потери:
- Дело было как раз после войны за Очиститель. В первый день мы в  скафандрах и с огромными автоматами зачищали какие-то площадки. На островах Очистителя был большой просвет. Днем было так жарко, что вода кипела. В прямом смысле. А ночью холодно как в космосе. Еще воздух настолько отравленный, что и приходилось надевать скафандры. Да и эти магнитные аномалии тоже выбешивали. А еще, прикол, там была понижена гравитация. Вот только поугарать с этим не особо удалось. За этот клочок земли, в песке которого нашли ядерные изотопы, столько людей полегло! В последний день операции, когда уже все решили просто нафиг обезвреживать песок, чтобы никому не достался, я сразился с каким-то правительственным придурком в «Кране». Чуть не убили друг друга, но оба чудом выжили. А остальным не так повезло. В нашей бригаде раньше было два отряда, общей численностью 30 человек. А после войны осталось 14, включая нас с Айзеком. Нет, блин, дать отдых после этой мясорубки, надо же обязательно отправить на какое-нибудь тупое задание! Стратег с его сволочными советниками решили собрать пары из разных бригад и отправить на какой-то разрушенный завод. Это была засада. Совместная засада правительства и бандитов! Для чего нас туда отправили? Для зачистки? Я думаю, можно было как-то разведать, кто есть на территории. От нас просто решили избавиться, как от неугодных. Нас окружили. Мы сидели в укрытиях, которые должны были вот-вот рухнуть. Кто-то выкатил ракетную установку, которая выпустила по нам град мелких ракет… После ослепительной вспышки, я увидел, что Айзек поврежден. Он весь искрил. Он сказал, что у него серьезно поврежден реактор, поэтому жить ему осталось всего несколько минут. Я не мог поверить этому! Я должен был лишиться своего лучшего друга. Напоследок он снял разрывные импульсы со своих рук и отдал мне, чтоб я их поставил на свои пистолеты. И обнял меня. Я чувствовал, как меня бьет током, но я не мог отпустить его. Последние слова Айзека были: «Ты понимаешь, что меня уже не спасти, поэтому я должен исполнить свой последний долг – спасти тебя, как своего лучшего друга». Он вылетел на одну из огневых точек врага и взорвал ее… Вместе с собой. Это дало шанс выжившим, чтоб отбиться. Конечно, за нами потом прилетели, но… Я тогда полностью осознал, насколько моя база погрязла в дерьме. Я решил, что лучше бежать с нее и жить в одиночестве. План побега и нужные приспособления я готовил где-то неделю. И в грозовую ночь я взломал освещение с сигнализацией, взял необходимые вещи и сбежал, захватив с собой «Гром». На базе не сразу опомнились, что произошло, но я уже был далеко. Однако мне вдогонку отправили несколько «Ангелов». Я оторвался от них, когда петлял в небоскребах Мюнхена. Я был теперь свободен. Но на душе было гадко.
Исраэль помолчал, чтобы отдышаться от эмоциональной речи. Потом снова заговорил:
- Моя жизнь – сплошное дерьмо. Родители были самыми первыми людьми, кто меня бесили. Аарон и Сара. Бизнесмены. Конечно. Всех, кого можно на*****ли, и считали это бизнесом, о***ть! Воспитание у них было странное. Когда надо мной издевались на улице и школе, им было насрать на меня. «Сам давай сдачи и не ной!». Но в остальное время я был им вечно что-то должен! «Ты должен хорошо учиться!». «Ты должен стать бизнесменом!». «Ты не должен заниматься тем, что нам не нравится!». Когда я что-то рисовал или писал стихи, они брали и рвали это, говоря, что я не должен страдать ерундой. Такое ощущение было, что меня с рождения на бабки поставили. «Мы купили тебе компьютер, телефон, мы кормим тебя, мы дали тебе жизнь, поэтому ты должен выполнять то, что тебе нужно!». СУКИ!! Б***Ь, Н***Й, П***РЫ Е***ЫЕ!! И мне все время ставили в пример старшего уе***кого брата Шмуэля. Этот, б***ь,  выкидыш обоссаный был еще хуже, чем они. Издевался тоже надо мной. В школе возьмет и снимет с меня штаны и повесит на батарею, выставив посмешищем. Еще учителя…
Единственный, кто защищал меня от всего этого кошмара – это мой дед. Я уже раньше говорил, кажется, что он родился в 1987 году. Он родился в Израиле, в многодетной семье репатриированных из Украины евреев. У нас это процесс назывался «Алия», с иврита это переводится как «восхождение». Я вот не помню его родной город, то ли Хайфа, то ли Тель-Авив, то ли Ришонле-Цион. Ладно, пофиг. Он служил в израильском спецназе. В то время в Израиле с обстановкой жопа полная была. Конфликты с Палестиной, с Сирией, с еще какими-то арабскими странами. Во время Третьей Мировой и Израиль, и эти страны загнулись от ядерного оружия. Там все превратилось в зараженную территорию. Мой дед чудом избежал смерти. Потом он долго путешествовал по заснеженной земле. Он много мне историй рассказал про самых разных людей и самые разные места. Когда Очиститель запустили, дед был в ЦБА. Ему тогда уже 56 было, но, тем не менее, он решил завести семью. Он нашел еврейскую общину, в которой встретил любовь своей жизни. Со слов деда, ей тогда уже 40 было. Им повезло – через несколько лет пробовали программы обновления организма. Они завели детей, воспитывали их. Те дети тоже завели детей, и они уже были моими родителями. Как понимаешь, мой дед был нифига не дедом, а прадедом. Ну да ладно. Короче, мой дед со своей женщиной, а ее звали Анной, разочаровались и в детях, и во внуках. Мои фактические дед с бабушкой были такими же у****ми, как и родители. Но я их не видел.
Дед рассказывал, что Анна умерла за 3 года до моего рождения. Он хотел просто увидеть правнуков, а потом спокойно умереть. Но правнуки его тоже разочаровали. Я говорю о Шмуэле. Он был на 5 лет старше меня. И при этом жил с родоками в одной квартире, ну типа партнер же был по бизнесу, х**е! Да и квартира большой была.  А я был, можно сказать, нежеланный ребенок. Но родители не хотели делать аборт, они думали, что я буду расти «таким же хорошим». Нифига. Я их разочаровал. Как ты понимаешь, они меня ненавидели. Меня вообще все вокруг ненавидели! Меня гнобили учителя как самого тупого, избивали сверстники, а дома еще и добивала семья… И от всего этого безобразия меня защищал дед. Он был единственным близким мне человеком. Он обращал все нападки неприятелей в их же сторону. Он словно чувствовал, когда мне далеко нужна его помощь. Когда меня дома ругали и пороли ни за что, он врывался ко мне домой и выхватывал меня из этих лап. Он меня научил такому боевому искусству, как крав-мага. Это, короче, система рукопашного боя, по которой израильских солдат в его время тренировали. Он много чему меня научил и много что показал. Однажды он свозил меня в Израиль, где показывал сохранившиеся после войны достопримечательности. Там жарко, я скажу.
- А как переводится твое имя с иврита? И кто тебя так назвал: родители или дед?
- Дед. Он же меня, кстати, и научил ивриту. Родители его не знали. Имя Исраэль переводится как богоборец, то есть, человек, способный бороться с другими богами. Еще это имя носит весь еврейский народ, состоящий из евреев и неевреев, которые вместе служат Богу (Элю) и ведут его к победе. Как-то так. Я вообще иврит не очень хорошо знаю, сложный для понимания язык. А еще я никогда ни с кем на нем не общался, кроме деда.
- Так же, как и я испанский.
- Ты испанский знаешь? Клевый, кстати, язык.
- Согласен, амиго. Ты давай, рассказывай про деда, мне интересно!
- А, точно. В общем, много чего мы вместе делали. Он меня катал на своем мотоцикле трехколесном. Такая четкая скоростная штука. А еще у деда был допуск на наш местный аэродром, где стояли разные самолеты для наблюдения за лесом и тушения пожаров. Там и зародилась моя любовь к авиации, против которой выступали мои б**до-родители. Он много чего мне дал, за что я ему бесконечно благодарен.
Самый печальный момент для меня настал осенью 2107 года. Я ночевал вместе с ним. Когда я проснулся, то заметил, что он не дышит. Я вызвал скорую. Врачи сказали, что дед умер. Мне тогда 11 лет было. Я целый день плакал вместе с дождем и падающими листьями. Погода на 100% отражала мое настроение. Его увезли в крематорий тем же вечером. Весть о смерти деда разлетелась быстро, но поминки не назначили. Всем было пофигу, кроме меня. Родители, конечно, несказанно обрадовались. Как «законные» наследники, они захапали все имущество деда себе. Жаль, что мне не было тогда 14 лет, дед бы тогда, как только сразу исполнилось мне столько, все на меня переписал. А так это было бы бессмысленно, родители бы все равно отобрали. Как ты понимаешь, со смертью деда издевательства усилились. Но тогда я уже мог им противостоять. Но все равно… Я лишился единственного человека, который меня любил и понимал.
Исраэль закрыл лицо рукой, за которой пустил слезу. Потом он оскалился. Я почувствовал вину перед ним. Такое чувство бывает, когда находишься рядом с инвалидом или кем-нибудь другим, кого настигла беда. Ты нетронут жизнью, поэтому чувствуешь себя некомфортно перед тем человеком. Возникает чувство, что ты своим здоровьем будто издеваешься над ним. Хоть у меня, в принципе, терпимое детство, не такой каюк, как у Исраэля, но мне, все-таки, было, что рассказать. В этом и смысл – послушать удруг друга истории, как посмотреть кино. Как Лене, я все ему рассказал, но уже от рождения и жизни в Красных Зорях до Уголька и того, как я оказался здесь, частенько ссылаясь на то, что показывал Исраэлю в музее. На некоторых моментах мы останавливались, и я своему другу пояснял то или иное. Например, испанские общины или же описание Уголька. Или я отвечал на какой-либо вопрос Исраэля. В общем, описание моей жизни вышло довольно долгим.
- Вот как ты, значит, подполковником стал, - закончил мой рассказ Исраэль-  А все мои базы разгромил тот Гас Фаренгейт! Эх, врезать бы  ему. По времени мы сюда прибыли примерно в одно время. А друг друга мы не замечали из-за того, что слишком заняты были своими делами.
- Даа, так и есть. А Гаса я могу пробить его по нашей правительственной базе, может сгонять до него. Полномочия уже позволяют!  Только надо в кабинет теперь уже мой сходить.
- Да потом сходим, фиг с ним с этим Гасом! Я надеюсь, он ту базу тоже к чертям спалил. Я, кстати, никогда бы не подумал, что зомби есть можно.
- А еще в медицине использовать. Один раз, как ты помнишь, у меня получилось. Но не второй… Хорошо, что сейчас хоть ее забывать стал. Блин, все, не хочу об этом говорить. Ты лучше вот расскажи, как ты выбрался со своего сраного городишки?
- Когда выпускной был, я в ночь позаимствовал деньги у родителей, забрал ноут и телефон, вещи, документы и сорвался в ЦБА на маршрутке, а оттуда уже на поезде в Иркутск. Родители бы принудили поступить на какого-нибудь коммерса, адвоката или экономиста, как брата, но я хотел в авиацию. В Иркутске я поступил в авиационное УПП, где выучился на пилота грузового  винтокрыла. Три года ушло. Потом меня по какому-то договору трудоустройства направили работать в Германию, в Мюнхен. И там же встретил апокалипсис. На альпийскую базу, которую потом разрушил Гас, нас унес спасательский вертолет, после того, как первое убежище в магазине сувениров разграбили. Что могу сказать об этом первом времени – да практически все так же, как у тебя, только я, конечно, поприспособленнее был, не в обиду. Убивать бандитов и жить за их счет я начал, можно сказать, еще с самого  начала. Бегать я умел, и это не раз спасало. Стрелять мне больше всего было удобнее с двух пистолетов или пистолетов-пулеметов, поэтому на третьей базе, как раз перед тем, как я нашел Айзека, я выкупил вот эти свои пистолеты у торгаша за непонятные химикаты. Неохота это вспоминать. Скука, да и только.
- А ты, кстати, ствол свой первый когда купил? – спросил я – Я вот во время учебы в Иркутске ту ППшку взял.
- Нелегальная волына у меня еще в Лесничестве была. Я ж говорил, что у меня в городе бандюганы водились, поэтому и подумал об оружии. Ты вот рассказывал, что порезал бутылкой дауновкаких-то, когда тебе 12 было. В то же время я и задумался о стволе. Это же просто охрененно – когда у тебя есть настоящий ствол! Сам понимаешь. Думал, думал, копил, и в 13 лет купил по дешевке у одного наркомана обрез. Ему бы он все равно не понадобился – тот вскоре сторчался и сдох н***й!  Это был самый счастливый день, и мне тогда вообще на все п***й стало. Какое бы у****ще лесное меня не раздражало, я всегда знал, что могу вытащить обрез и выстрелить дуплетом прямо ему в е***о!  В школе одна училка мерзопакостная была. Эта сука старая так бесила меня, ваще п****ц! Н***я не добилась в жизни, а до детей д*******ся. Она реально была такая. Вот как представлял, что ее мерзкая рожа в кровавую кашу превращается, так на душе сразу легче становилось! Между прочим, оружие не я один носил. Меня удивил тот факт, что с Костиком какие-нибудь школьные гангсты не начали перестрелку. То ли палиться не хотели, то ли Костик проворнее оказался, и подготовился лучше, чем все думали.
- А вообще тебе этот обрез пригодился?
- Да как сказать. Чисто для спокойствия – да. В лес еще можно было походить, зверей пострелять. Хотя я убил-то все одну утку. Потом задолбался в инете искать, как ее приготовить на костре. Попасться с добычей леснику мне не хотелось. В общем, по людям не стрелял даже в драках. Когда я свалил из дома, обрез тоже при мне был. И в маршрутке я подумал: «Е-мое, я же в цивилизованное место еду с нелегальным оружием. А если мусора найдут?». Когда маршрутка доехала до ЦБА, я там поселился в комнате. Сейчас, вспомню адрес. Где-то на улице Ленина, там еще магазин стоял с тупой вывеской.
- Это недалеко от моего дома было, - вспомнил я – А тот магазин с тупой вывеской назывался «Заря». Я в нем постоянно продукты брал.
- Так это я до Красных Зорь доехал?
- Ну да. А число не можешь вспомнить, которого ты на поезде уехал?
- Июня так 20, кажется. Я еще пожил немного в Красных Зорях. За это время обрез в лесу закопал и патроны утопил.
- А какого ты года рождения?
- 2096.
- Тоже. Знаешь, че это значит?
- Чего?
- Мы ехали в одном поезде в Иркутск! – прокричал я.
- Офигенно! Дай пять! – Исраэль протянул руку, и я ударил по ней – А там, в Иркутске,  уже купил свой первый легальный ствол. Револьвер Armtec – 15L. До сих пор при мне, ждет особого применения.
- Этот ствол я хотел сначала взять. А ты в какой оружейке купил?
- Так, сейчас вспомню. Вроде, она называлась «Сибирский Охотник».
- ТОЧНО!! Исраэльчик, мы не только в одном поезде ехали, но еще и в одном месте оружие купили!
- Мне вот сейчас стыдно об этом говорить, но молчать об этом тоже не могу. Мы еще с тобой е***и одну девчонку.
- В смысле? – спросил я.
- Вот ты говорил про Лену Соболеву, так? Дело в том, что мы были знакомы раньше.
Вот это уже интересно.
- Вы встречались?
- Да как сказать. Мы познакомились, когда мне было 14 лет. Она приехала в Лесничество к каким-то родственникам. Мои родители знали их, и поэтому собирались к ним в гости на праздник. Ну я думал, схожу тоже. У них дома и встретил Лену. Разговорились. Ей было скучно там, да и мне тоже, поэтому мы убежали в лес, где болтали до самого вечера. Там мы и пообжимались. В принципе, мы могли бы и потрахаться, но сам понимаешь, такой возраст… Если бы это произошло, до нас бы все, кому не лень до*******ться начали. Она уехала через неделю, но мы продолжили переписываться в соцсетях.
- А когда ты ее трахнул?
- После выпускного, когда в ЦБА приехал. Она была просто о***нна! Огонь в постели! Без обид, Кеш. Она меня на вокзале потом провожала, когда я уезжал в Иркутск. Она же 2097 года была, на год младше нас. Когда она стала учиться в Иркутске, мы с ней иногда виделись, ну и спали по мере возможности. Лена хорошая девушка, но, честно говоря, не мой вкус. А тебе очень повезло с ней, и я глубоко сочувствую твоей потере. Полностью открыться она смогла только тебе. Я даже и не подозревал, что у нее могут быть такие проблемы, да еще и в семье. Она ведь такой счастливой казалась. Когда я рассказывал ей о своей жизни, она утешала меня, как могла. Несмотря на все, что было с ней, она помогала другим. Есть такие люди, которые вот высерают под себя озеро жидкого поноса, а потом тянут в него других. Ну знаешь это «Самый умный тут, что ли?» или «Одеваешься, как петух». Хотя просто хочешь вести себя по-человечески. Лена ни разу не была свиньей, тащившей других в грязь. После того, как я улетел в Мюнхен, я, как ее друг, искренне хотел, чтоб она встретила кого-нибудь хорошего. Я видел ее друзей. Некоторых в соцсетях, некоторых так видел. С некоторыми даже пообщаться удалось. Но, по чесноку если, они мне каким-то у****ми показались. Единственный, кто ее был по-настоящему достоин – это ты. Я рад, что Лена тебя встретила. Иногда вот самый лучший подарок человеку это ты сам, и подарив ей себя, свою любовь, свои силы, ты подарил ей счастье. Мне жаль, что она умерла. Но она умерла у тебя на руках. Это лучше, чем то, о чем она говорила.
- Братан, а сх***и мне должно быть обидно за то, что ты был с ней раньше? Лучше ты, чем те ушлепки, от которых я Лену вытянул. Вот только почему она о тебе не рассказывала? Может, забыла. Экстраверт же, все-таки. Или думала, что ревновать буду. Как бы то ни было, ты отличный парень!
- Да, Кеша. Жаль, что мы раньше не встретились. Мне не хватало как раз такого друга.
- Ой, да ладно, какой бы толк от меня был? В детстве я был вообще бесполезен. Нерешителен до ужаса. Я в своих-то более-менее нормальных Зорях с волевыми родителями выжил, а у тебя бы Костиком стал.
- Если бы до тебя кто-то д*******лся, я бы тебя защитил, - отрезал Исраэль – Я уже тогда научился понимать человеческие недостатки. Особенно, недостатки ума. То, что ты слабый – не означает, что ты не друг. Из слабого можно сделать сильного, а друга найти непросто. Я бы тебя тренировал, ты бы помогал с учебой или еще чем-нибудь. И вместе мы бы очень много сделали!
Мне тоже в детстве не хватало друга, и как раз, такого. С Исраэлем мы бы и вправду были прекрасной командой. А вот будущее бы, все равно, нас раскидало.
- Кстати, - вспомнил я – помнишь игру «Гангста Парадайз»? Про двоих друзей-бандитов?
- Конечно помню, чувак, это моя самая любимая игра! Она шикарна! Особенно, если вдвоем с другом проходить. Акробатика командная вообще нравилась! Окружают вас двоих, и вы делаете вместе прием. Отталкиваетесь от земли, крутитесь и расстреливаете врагов!
- Да, я с этого угарал вообще. Надо как-нибудь нам вдвоем ее перепройти. Помнишь же концовку игры? Когда главные герои Джек и Шейн, у них всех родных убили, и у них только они одни остались. Когда оба сидели с автоматами на руинах горячего дома, который напоследок подорвали наркоманы-смертники того мафиози. В этом доме же все было – и богатство, и их банда, и родные. Играл древний рэпчик, совпадающий с названием игры, а Джек сказал, что единственное, что у них есть теперь в жизни – это они сами. Прямо про нас.
- Да, - вздохнул Исраэль – Это так. Мы внатуре как два одиноких гангстера теперь. А, кстати, помнишь, в той игре был твой однофамилец Чензо
Альварес. А Чензо это сокращенное итальянское имя Инноченцо. А Инноченцо это у нас…
- Я тебе больше скажу, - улыбнулся я ехидному Исраэлю – Все чуваки с фамилией наркоторговцы.
- А еще с фамилией Альварес были несколько известных певцов-гомосексуалистов, - еще ехиднее Исраэль улыбнулся мне. Мы немного посмеялись. И, действительно. С моей фамилией можно было много найти наркоторговцев, мафиози, п*****в и других подозрительных личностей.
- В Иркутске и Мюнхене жизнь была шикарной! – продолжил Исраэль – И платили хорошо, и города красивые, и люди интересные. Со всеми можно было спокойно открыто разговаривать. Никто пальцы не гнет. Там я почувствовал, так сказать, великолепие цивилизации! Вот тут настоящая жизнь, а не там, в лесном поселении дикарей! Конечно, с приходом апокалипсиса я в этом разочаровался, но не суть. В Лесничестве, что до, что после апокалипсиса, ниче, поди, не изменилось. Вот такая сраная жизнь. Надоело мне как-то ее обсуждать. Слушай, а я вижу, у тебя там телек с приставкой есть. Может, сыграем немного?
- Я не против, потому что устал языком молоть.
Остаток вечера мы с Исраэлем рубились в приставку под анекдоты и шутки. А потом легли спать. Утром, как и обещалось, мы пошли ко мне в кабинет, чтобы глянуть информацию про Гаса Фаренгейта. База данных нам выдала, что он пропал вместе с воздушной эскадрой где-то над Байкалом после воздушного боя с повстанцами.
- Сдох, что ли? – развел руками Исраэль – Кстати, ты погляди, он 2101 года рождения. На 5 лет младше нас. И подполковник. Способный паря.
- Ладно, фиг с ним. Полетели в лабораторию, я тебе хочу кое-что показать.
- Уже? – удивился Исраэль – А похавать?
- Точно. Пойдем, похаваем.
После завтрака в элитной столовой мы отправились в лабораторию. Я почувствовал, что Исраэлю могу полностью доверять, поэтому решил показать ему свой главный  секрет.
Я провел его в дальний конец моей пещеры, заставленный ящиками. Я отодвинул камень со стены и ввел код 667. Дверь отъехала, мы вошли.
- Невероятно! – с выпученными глазами сказал Исраэль.
В этом большом помещении у меня стояли образцы военной техники моего собственного производства. Результат совмещения машиностроения, робототехники и биологии. Сфинксы, щитоносцы ростом повыше «Шершня» рядом с ними, винтокрылы, танки, беспилотники.
- Это единицы моей экспериментальной военной техники. Еще немного трудов, и они заработают. Ты же обладаешь какими-то навыками, ведь так?
- Ну да. Программирую хорошо. И взламывать умею. В электронике тоже шарю.
- Отлично, братан. Скоро, нашими совместными усилиями, все эти статуи превратятся в нашу личную армию. Полномочия полковника мне здорово помогут в снабжении ее производства. Скоро они оживут, их станет больше, и когда никто не будет ожидать, мы бросим их в бой. А потом мы захватим весь мир и устроим новый мировой порядок! – драматично сказал я, для убедительности щелкнув молнией в перчатках.
- Мне нравится твой план, Кешаня. Я за! – Исраэль протянул мне руку, и мы вдвоем ее скрепили.
- А вы что думаете, Токсин и Ион? – спросил я двух роботов, которые проследовали за нами.
- У нас все получится! – с уверенной интонацией сказал Токсин – Если до этого дожили, значит, и мир захватим!
Он встал на задние лапы и протянул одну переднюю в наш замок. Потом сверху положил массивную руку Ион.
- Я с вами в любом случае.
Мы эффектно разорвали наш ЗЗЗ – Замок Злобного Замысла. С этого момента мы начали подготовку к склонению мира на колени перед нашей неудержимой и несгибаемой мощью!