Мирон на крестьянстве. Глава 2

     Прошло несколько времени. Дарья от побоев барских оправилась, и язык во рту лучше держать стала. Все вроде ничего. Живи да радуйся. Золото Мирон на хозяйство пустил. Живут, ничего не скажешь, богато. Да одолела мужика маята. Никак он после солдатчины, не может привычку завести дома сидеть. Вот из-за этой самой маяты и приключился с Мироном этот случай.

     Пошел он как-то в лес, поохотится, душу отвести. Неделю уж в лесу прожил. Все ничего. Только в один день слышит трубы, трубят, собаки лают, шум стоит страшный.

     -Ну,- думает Ломаков,- Никак какой князь или барин охотиться приехал. Всю живность распугают.- Подумал так и пошел восвояси до дому. Идет себе, напевает даже. Вдруг видит: на маленькой прогалинке, среди ельника человек сидит. Одет богато, будто царедворец, какой, и взгляд гордый такой. Удивился Мирон:

     -Трубя-то вон, где трубят, а этот как сюда залетел?- Подошел поближе.- Эй, вашество, что же ты от охотников отбился? Не ровен час, зверь какой набредет, али разбойники. Ведь конец тебе тогда.

     Глянул на него незнакомец, как холодной водой окатил:

     -Ты-то ведь, мужик, не боишься. Чего же мне-то бояться?

     -Эка! Не боишься?- Отвечает Мирон.- Что же мне разбойник сделает? Взять-то с меня нечего. Ну, а коли зверь, какой наскочит то, слава богу, я еще мужик здоровый. А ты-то, что? Худой, да бледный. Ну, на что ты годен?
Помолчал незнакомец и говорит:

     -Вывел бы ты меня к моим егерям. Заблудился я. Понимаешь, заду-мался, а лошадь по своему хотению меня сюда завезла. Испугалась тут чего-то, на дыбы поднялась, я и свалился. Животное же это куда-то убежало.
Пока так разговаривали охоты-то и неслышно стало. Почесал тут Мирон в затылке и спрашивает:

     -Куда же я тебя поведу, мил человек? Охотников твоих и не слышно уже. Где же их в лесу искать? Слушай, а ты часом не из царской свиты? Если так, то давай я тебя во дворец доставлю.

     В ответ царедворец только головой кивнул. Веди мол. Ну и пошли они. Только ненадолго того незнакомца хватило. Вскоре устал он, из сил выбился, и пришлось Мирону, чуть ли не на себе, его тащить. Вот уж и солнце закатываться стало, а они еще из лесу не выбрались.

     -Слушай-ко, приятель,- говорит Мирон,- Не дело по лесу ночью шас-тать. Давай-ка об ночлеге думать.- Только он так проговорил, глядь, огонек светится. Стало быть, жилье рядом. Ну и направились они на свет. Подошли ближе и видят, избушка среди леса стоит. Двор высоким забором обнесен. Да таким плотным, что между кольями волос не просунешь. Стали в ворота стучать. Слышат голос:

     -Чего надо?- И голос как будто старухи, какой.

     -Открой!- Кричит Мирон.- Бабуся, заплутали мы! Переночевать бы.- Калитка скрипнула. Стоит перед ними бабка. Да такого вида страшного, что у Мирона мысль в голову закралась:

     -Уж не ведьма ли?- От калитки даже отступил. Не хотел он больше с нечистой силой связываться.

     -Ну что ж,- проскрипела старуха,- Входите. Только не обессудьте. Положу вас на сеновал. И еще, люди добрые, попотчевать мне вас нечем.

     -А попить-то дашь, бабка?- Спрашивает Мирон.

     -Проходите в избу.- Отвечает старуха.

     Вошли Мирон и царедворец в избу. И чувствует Ломаков, из печи запахи такие… Аппетитные:

     -Видать на счет попотчевать наврала бабка.- А желудок уж во всю о себе напоминает. Постоял Мирон, носом покрутил и спрашивает:

     -А, что, бабуся, никак ты валенок в печи запекла? Дух такой аппетитный идет.
Закрутилась старуха, заохала. Дескать, мол, запамятовала. Гусь у ней там, в печке. Живо достала его и на стол поставила. Принесла и вина откуда-то.
Сели они, подкрепились и полезли на сеновал. Спать укладываться.

     На сеновале тепло, воздух свежий. Сено такое ароматное. Незнакомец, как лег, так и уснул. А Мирону никак не спится. Все думает, что неладно в этом доме, что-то тут не так. Вдруг слышит, открылись ворота, и несколько верховых во двор въехали. Прислушался Мирон, и слышит такой разговор:

     -Эй, мать, перекусить, что есть?

     А голос старухи отвечает:

     -Готовила я вам, сынки, гуся печеного. Да двое захожалых, его у меня выманили и съели.

     -А где же они теперь? Куда пошли?- Спрашивает все тот же голос.

     -Да куда им идти на ночь?- Отвечает старуха.- Тут они. На сеновале спят. Ну, а как у вас с добычей, сынки?

     Тут заговорил другой голос:

     -Да с добычей ничего. Охоту царскую встретили. Так уж потешились вволю.

     Понял тут Мирон, что к разбойникам попали, а голос продолжает:

     -Ну, добыча, добычей, а, что мы с этими двумя делать будем?

     Тут в разговор вмешался третий. Видать, самый молодой и самый шустрый.

     -А чего тут долго думать? Порешить их обоих, и вся недолга.

     Не на шутку испугался Мирон. Да и как не пугаться:

     -Их ведь, небось, человек пять, а я-то, почитай, один.- Думает Ломаков.- Ну как все разом навалятся? Смерть ведь тогда.- Но делать нечего, сам Мирон на ночлег напросился.

     А разговор во дворе продолжается:

     -Вот ты, Митрофан, и порешишь их. Да, что ты задрожал-то?- Говорит самый старший.- Али спящих не одолеешь? На язык-то ты шустер, а как дело делать, так в кусты? Не пойдешь, братец, прибью!

     Притаился Мирон и ждет. Нож свой охотничий наготове держит. Разбойники еще пошумели, поспорили, и слышит Мирон, кто-то лезет на сеновал. Пригляделся. Лезет здоровенный детина. Лицо все волосом заросло, в зубах нож держит. Влез разбойник на сеновал и не успел даже оглядеться, как подскочил к нему Мирон и, что есть силы, полоснул его ножом по шее. Так одним ударом и снес голову. Пока Мирон с младшеньким разделывался, остальные ужинать сели. Прошло немного времени. Один из разбойников и говорит:- Что-то Митрофан не идет. Никак добычу богатую нашел. Пойду-ка, посмотрю.

     Опять затаился Мирон. Вот и второй упал замертво. Через некоторое время и третьего уложил Ломаков. Разделался с третьим и ждет, что дальше будет. И слышит:

     -Слышь, сынок, братья-то твои добычу, небось, делят. Долго больно не идут.- Говорит старуха.

     -Ничего, мать, никуда они не денутся.- Отвечает разбойник.- Завтра я с ними потолкую.

     Сидит Мирон на сеновале и внимательно слушает:

     -Эге-е, голубчик, да ты один остался. А вот, что на сеновал не хочешь - это хуже. Видно самому слезать придется. Потолкуем мы с тобой, пока не отдохнул ты.- Решил так Мирон и спустился с сеновала. Спустился и видит. Сидит за столом мужик здоровее тех, что на сеновале лежат:

     -Здравствуй, лихой человек.- Говорит Мирон.- Стало быть, это твоих братьев я на сеновале успокоил? Только, знаешь, и тебя придется порешить. Иначе не выпустишь ведь ты нас живыми.

     Ничего не ответил тать, а выхватил из-за пояса свой палаш и метнул в Ломакова. Да только Мирон тоже не промах, увернулся и палаш, на волос от него, в стену впился. Сошлись они на кулаках. Тать силой берет, а Мирон ловкостью. Стал Мирон уставать, силы терять. Разбойник все напирает. И совсем бы конец Мирону, да на счастье за его спиной бочка с водой оказалась. А разбойник все свои силы собрал и на Ломакова кинулся. Из последних сил рванулся Мирон в сторону, а разбойник со всего маха в бочку головой угодил. Застрял там и захлебнулся. Запер тут Мирон старуху в чулан и обратно на сеновал полез, поспать маленько.

     Проснулся Мирон, когда солнце уже над лесом поднималось. Разбу-дил незнакомца своего и вышли в путь, а перед этим старуху из чулана выпустил. Почти уж из лесу вышли, а царедворец и говорит:

     -Как ко двору придем, ты уходить не спеши. Ты как-никак жизнь мою спас. Награжу всем, чего ты только пожелаешь.- Так и вышли они на дорогу, что ко дворцу вела, а через некоторое время и сам дворец показался.

     Вошли на царский двор, а кругом шепчутся:

     -Царевич жив, царевич нашелся.- И понял Мирон, что самого царевича спас.

     Тут подбегает к ним министр, который был к царевичу приставлен:

     -Как же вы так, ваше величество? Мы уж и не чаяли вас в живых увидеть.

     -И не увидели бы.- Отвечает царевич.- Если бы не этот мужик. Ну Мирон проси чего желаешь. Хочешь, любую должность при мне пожалую? Хочешь, деньгами награжу?
Помолчал Мирон, подумал, да и говорит:

     -Знаешь, что, ваше величество, должность мне не надобна. Стар уже. Деньги? Да я и сам не из бедных. А вот, коли будет на то твоя воля, то, есть у меня сынок старшенький, так взял бы ты его к себе на службу, какую. Самый раз уж парня к делу определять.

     Задумался царевич:

     -Будь, по-твоему. Обещал наградить всем, что пожелаешь. Присылай ко мне своего сына. Сделаю из него командира гусарского полка.- С тем и отпустил Мирона в свою деревню.